Глава 1
  
  В этом подвале было темно. Темно и тихо. С самого момента его создания мало что нарушало его покой. Подвал помнил время, когда он был всего лишь неглубокой ямой в земле, вырытой обыкновенными лопатами, правда, довольно широкой, а по его краям бегали маленькие человеческие фигурки с криками: 'О Ками! Мы ничего не успеваем! Зачем только эта девчонка заставила нас это строить!' Он также помнил, когда спустя всего лишь пару дней к нему подошел парень лет четырнадцати, одетый просто и неброско, окинул взглядом открывшуюся картину и, полуобернувшись, сказал мужчине в сером, стоящему позади него: 'Отлично! Такая работа для шиноби, в отличие от всего остального, меня устраивает. В вашей деревне мне уже нравится!'. Подвал помнил, как вновь прибывший, вместо того, чтобы ухватиться за лопату, сложил руки перед грудью, выкрикнул: 'Дотон!', хлопнул ладонями о землю... и почва, столь героически сопротивлявшаяся количеству работников, была вынуждена уступить удивительной внутренней силе этого человека, совершеннейшего подростка на вид... Земля плыла и пузырилась, перекатывалась волнами, собиралась морщинистой рябью, застывала в неудобных местах и вновь текла как река, повинуясь всего лишь одному взмаху ладони паренька, хрупкого лишь внешне. Подвал не успел заметить, как он оказался горазд шире и глубже, чем мог сам от себя ожидать, успел еще немного погордиться, а затем сверху на него легли плиты перекрытий, навсегда закрывая ему доступ к солнечному свету и делая его тем, что как раз только и может называться подвалом...
  
  Побежали дни. Некоторое время сверху еще раздавался перестук инструментов и протестующий скрип дерева, превращавшегося в пол и стены, и, как и любая упорядоченная структура, не желавшего менять свою форму в угоду желаниям каких-то жалких людишек, которые не имеют даже годовых колец на стволе. Однодневки!.. Но труд, к коему способны только люди, победил и здесь - инструменты, все же добившись желаемого, умолкли и наступил покой. А потом пришел он...
  
  Красноволосый парень по-хозяйски окинул подвал взглядом из-под мерцающего света смоляного факела, покосился на него, презрительно сплюнул, с силой воткнул горящую палку в землю, одним ударом закопав чуть ли не на полметра, подпрыгнул и хлопнул по потолку ладонью. Из-под руки разбежались тонкие черные линии печати, тут же засветившиеся ярким белым светом, а подвал, щуря на новосозданный фуин-светильник несуществующие глаза, понял - спокойные времена закончились. Но вот только рад он этому или нет - разобраться наш герой так и не смог...
  
  Он оказался прав в своих предположениях. За прошедшее время он видел очень многое - как несколько десятков абсолютных подобий красноволосого хозяина тщательно разравнивали пол и стены, нанося на них странный рисунок, как сам оригинал прикасается к рисунку ладонями, застывает на несколько минут и стремительно выбегает за дверь, а все помещение от края до края заполняет неистово ревущее пламя, сплавившее все гладкие поверхности в черное стекло, которое остывало несколько часов... Подвал попробовал оценить свой новый дизайн со стороны и ему понравилось - не чета сырым дырам в земле, в которых только и ценного, что бочка прошлогодней вонючей квашеной капусты да пара сдохших от тоски крыс, бери выше - почти обсидиан, так-то!..
  
  Как хозяин одно время приходил каждый день, сердитый и злой неделю подряд, создавал десяток копий, ставил им на спину и ладонь свои любимые рисунки, а потом они все выпускали из рук тонкие лучи холодного голубого света и кидались в атаку друг на друга... Эти сражения сначала заставляли нашего невидимого друга изрядно недоумевать, пока однажды во время такой стычки в раскрытую дверь подвала не вбежала красноволосая девочка, похожая на присутствующего, как только дочь может быть похожа на отца... Она с порога выпалила: 'Папа, там Таюя-чан в ванной, не может найти полотенце, она попросила принести! Я бы и сама справилась, но Акане-чан нужно помочь с фуин и мы будем с ней учиться ВСЮ НОЧЬ!' и тут же удрала. А на предплечьях хозяина вдруг вспыхнули четыре зеленых огонька, он стремительно рванул вперед, одним долгим и сложным, почти танцевальным, но занявшим всего секунду движением развеял весь десяток клонов разом и, не снижая скорости, выскочил за дверь. После этого он довольно долго не появлялся, а подвал обнаружил на своем полу рифленую хаотическую насечку оставленную ударами голубых лучей, не попавшими в цель, по которой оказалось очень удобно ходить, и полюбил вслушиваться в ежеутренний звон железа, долетавший с небольшой небольшой поляны перед домом даже сюда.... В общем, подвал мог бы порассказать о многом, чему он оказался свидетелем. Промолчал бы он только об одном - о темноте и тишине, про которые с такой жизнью он даже начал потихоньку забывать. О той самой темноте и тишине, царящей сейчас и здесь от пола до потолка...
  
  Справедливости ради, нужно сказать, что темно было не везде. В центре помещения, скрестив ноги и устроив на коленях руки сидела фигура того самого красноволосого парня, так весело разбавлявшего скуку и одиночество инженерного сооружения последнее время. Но смотреть в ту сторону подвал опасался. Несмотря на полностью погашенные светильники под потолком, от парня исходило какое-то странное сияние, напоминавшее нашему герою времена, когда он был простой ямой и любил нежиться в теплых лучах восходящего солнца. Ничего неприятного в этом чувстве не было... Но вот то, что оно исходило не от дневного светила, а от обычного человека - изрядно нашего героя смущало и повергало в некоторый трепет. И, надо сказать, в этом чувстве он был не одинок...
  
  Тени на краю подсвеченного пространства зашевелились и раздвинулись, позволяя увидеть, что в подвале, помимо неподвижного парня, находятся еще двое. Стройная девушка с такими же, как у парня, красными волосами, более светлый оттенок которых терялся в мельтешении теней, с беспокойством смотрела на парня в центре. Подвал с интересом оценил ту, ради которой хозяин не раз бросал все свои занятия в этом помещении, и, когда сломя голову, а когда и с достоинством, закрывал дверь с обратной стороны. Как-то раз девушка -Таюя - даже пришла прямо сюда и... 'Неужели здесь действительно так жарко, чтобы снимать с себя всю одежду?' - размышлял погрузившийся в воспоминания подвал, следя тем не менее, чтобы обсидиановая поверхность оставалась безупречно черной. Будь он человеком, с чистым сердцем назвал бы ее настоящей красавицей, но с внутренними органами у земляной ямы было плоховато, поэтому приходилось молчать и жалеть, что хозяин имеет возможность мгновенного перемещения из любого места в любой момент, даже если у него заняты руки... и рот... и... Показалось, или в сплавленном стекле действительно проступило крохотное красное пятнышко? Да кто же она такая, что может заставить краснеть даже стены?...
  
  Подвал быстро перенес внимание на стоявшего рядом мужчину лет сорока весьма мощного телосложения. Те, кто видел его в первый раз, вряд ли могли бы сказать о нем что-то определенное... Но подвал не обманывался его внешним видом, он помнил, что совсем недавно - пару месяцев назад в доме наверху гремела вечеринка, посвященная визиту посла Деревни, Скрытой в Тумане, для заключения Договора о намерениях. К концу визита приглашенная сторона имела весьма бледный вид, так и не покинув портовый город, и львиная доля заслуги в этом принадлежала именно мужчине. Особенно запомнились две фразы: 'Много говорить, не сказав ничего, это талант, Шин. Ты прирожденный дипломат!' и 'А потом Акира вежливо покашлял и сказал: 'Саба-сан*, видите эту печать? Она может обогревать дом и защищать его от сырости целый год... Что, вы не хотите покупать ее за пять тысяч рё и подождете, пока цена упадет? Саба-сан , я понимаю, что в Академии Шиноби не преподают экономику, но вам знакомо такое слово - дефицит?' Может, пацана выпороть?'
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  * Уважаемый Господин Макрель (рыба), пер. с яп., прим. авт.
  
  ________________________________________________________________________
  
  Шин, как старший, осмелился нарушить молчание первым:
  
   - Ю-чан... ох, прости, Таюя... Не знаешь, зачем он нас сюда позвал? Его клон был какой-то странный...
   - Не извиняйся, я привыкла. Не все же только Айдо себя особенным чувствовать... - отмахнулась девушка и бледно улыбнулась. Впрочем, улыбка тут же погасла. - Я не знаю, Шин. И, по правде говоря, я уже хотела идти к тебе за помощью. Дело в том, что он...
  
  Девушка оборвала фразу, потому что в этот миг сидящий на полу вдруг открыл глаза. В установившейся тишине стало отчетливо слышно, как шумно сглотнул Шин, потому что глаза парня были полностью красными будто истекали багровым светом. Завершала картину едва различимая на фоне сияния тонкая линия вертикального зрачка...
  
   - Айдо?.. - нерешительно позвала девушка. Парень не пошевелился и продолжал смотреть в пустоту. -Ты в порядке?..
   - Таюя... - шепотом позвал мужчина. - Посмотри, он не сидит на полу, а висит над ним. Мне кажется?..
   - Конечно же, тебе кажется! Летать я не умею. Привет, Шин, Таюя, спасибо, что пришли!
  
  Парень улыбнулся и упруго поднялся на ноги, причем теперь уже и девушке показалось, что его ноги опираются на оранжевое сияние буквально в сантиметре от пола.
  
   - Я позвал вас потому, что вы - самые близкие мне люди. Поэтому...
   - Айдо, прости. Но как близкий тебе человек, я должна сказать - я беспокоюсь за тебя! - Таюя бесцеремонно перебила парня. - С тех пор, как ты нашел Гурен с Юкимару и привел эту... новенькую, - девушка едва заметно поморщилась, - ты сам не свой. Ты и раньше часто сидел в этом подвале, за эти полгода ты провел тут больше времени, чем наверху. А последние два месяца и вовсе не выходишь, даже в свою Коноху не наведываешься! Гурен совершенно задергала Хиро-сана советами по обучению, он прячется от нее по всему острову, эта... Хонока сидит в своей комнате и выходит раз в неделю за продуктами! Гекко спрашивает, когда мы начнем войну с Суной и Мизу - у него заканчивается металл! А ты даже перестал приходить ко мне... на тренировки!..
  
  Таюя на секунду запнулась и в тишине отчетливо прозвучал смешок Шина:
  
   - У молодых это теперь, оказывается, так называется...
  
  Девушка запнулась от неожиданности, метнула в мужчину сердитый взгляд, но все же продолжила говорить:
  
   - Да, на тренировки! Между прочим, я разобралась с твоей меткой, и хотела спросить, почему в ее названии есть слова 'Первый уровень?' А ты - здесь...
   - А еще - было бы неплохо распределить бюджет на будущий год, устроить совещание по итогам прошедшего, и, опять же, коровы... - пробормотал Шин, но под скрещенными взглядами пары колюче-карих и пары зверино-красных глаз быстро сменил тему. - И где Йоко, Азуми постоянно о ней спрашивает?
  
  Айдо фыркнул:
  
   - Вот уж действительно: кто о чем, а Шин - о коровах... Ю, не беспокойся, со мной все в порядке. А все твои проблемы - это и не проблемы вовсе. Хиро будет полезно мнение нового человека о его порядках, да и, - смешок колыхнул оранжевую ауру, - Гурен - девушка симпатичная, и достоинства у нее несомненные!
   - Ты о чем? - недоуменно переспросила Таюя, а Шин отвернулся, пряча улыбку.
   - Да так... Хонока пусть сидит дома, если хочет. Последнее время она общалась только с подопытными животными и маньяками-вивисекторами - пусть немного привыкнет к нормальным людям, а глупостей ей не сделать, метка не даст. Гекко передай - я не боюсь хомячков... Что это значит - неважно, пусть думает, заодно и заняться будет чем. А насчет метки, Ю, - ласковая улыбка в сочетании с багровыми, подсвеченными снизу глазами смотрелась откровенно жутко. - Помнишь, я рассказывал, кто такие ангелы? Так вот, они, будучи прекрасными и совершенными существами, при этом являлись армией... хм... ну скажем, Ками. Сама понимаешь, у него очень много дел, поэтому этой армией командовали уже совершенно другие ребята. Звали их - архангелы, и они... Впрочем, пробуй, Ю, у тебя обязательно получится!
  
  Айдо повернул голову к Шину и продолжил:
  
   - А Йоко - тут! - Он похлопал себя по животу и оскалился. Мужчина и девушка непроизвольно вздрогнули - это по-прежнему был их Айдо, но... у обоих имелись хоть и совершенно разные, но вполне определенные воспоминания о некоторых особенностях поведения Узумаки. Да и в самом деле, два месяца общения только с черными стенами, на которых отказываются плести свои сети даже пауки, и с собственными копиями - могут довести еще и не до такого. Парень обозрел получившиеся выражения на лицах слушателей и довольно вздохнул. - Не беспокойтесь, просто мы с ней вдвоем кое над чем работаем... а не выходит она потому, что обижается - считает, что я совершенно зря не даю ей поесть вволю!
  
  В ответ на фразу парня оранжевый свет вокруг него вдруг заколебался и как-то раздраженно вспыхнул.
  
   - Ну вот, видите? Злится! Ну а теперь, раз мы выяснили все вопросы, перейдем к тому, зачем я вас позвал, - Айдо посерьезнел. - Ю, когда мы встретили Гурен, я получил информацию, которая очень важна для нас, а две недели назад все подтвердилось. Учиха Саске убил Орочимару.
  
  Последняя фраза была произнесена скучным тоном, поэтому осознана была не сразу.
  
   - Убил Орочима?.. Погоди... Но как?.. - Таюя прижала руки к груди, но, наткнувшись на острый взгляд парня, вдруг отвернулась. - Прости, я...
   - Ничего, я тоже опешил, хоть и ожидал. Эти трое однажды просто должны были устроить пятиминутку ненависти между собой, и лучше раньше, чем позже. А для нас это значит - мне очень нужно кое-что, чем раньше владел Орочимару. Я точно знаю, что Саске отправится это получить. Я намерен этого не допустить, - голос Айдо стал торжественным и немного гордым. - Все это время я ломал голову над способом, который поможет мне за ним проследить, потому что проклЯтый шаринган заметит мельчайшие следы и самые крохотные количества чакры. И я этот способ нашел. Мы с Йоко сможем проследить за Учихой, оставаясь незамеченными, но... Мне придется находиться в полной неподвижности, я не буду ничего слышать и видеть вокруг. И, скорее всего, ко мне нельзя будет даже прикоснуться. Йоко обещала что-нибудь придумать, но она не уверена. Поэтому я вас и позвал - чтобы попрощаться.
   - Эй-эй, вот не надо этого!.. - перебил было Шин, но Айдо только улыбнулся:
   - Я просто хотел сказать: 'До встречи!'
  
  Некоторое время в подвале стояла тишина, а потом Таюя вдруг решительно шагнула вперед.
  
   - Ю, не подходи, это может быть опасно, я не могу убрать покров сейчас!.. - красноволосый отскочил назад, но девушка, сжав кулачки, двигалась к нему. На втором шаге она как-то по особому дернула головой и прямо на ходу окуталась медно-золотистой броней, а за ее спиной медленно разложились крылья, которые рассеяли своей белизной багровый полумрак.
  
  Таюя очень быстро преодолела оставшиеся три шага, подошла вплотную к парню... и вдруг обняла, спрятав лицо на его груди. Между стен разнеслось шипение, оранжевая аура яростно вгрызлась в золотистую, последняя начала стремительно истончаться, а девушка и парень стояли, обнявшись, и, казалось, ничто - ни Благословенные Метки, ни чакра, ни покров одного маленького и очень обидчивого демона с огромным самомнением - не могло прервать это прощание...
  
  Наконец, Айдо пришел в себя:
  
   - Кхм... Активация Стигмы без слов и лишних жестов? Ты и правда освоила первый уровень...
   - Заткнись, - буркнула Таюя ему в грудь. Кипящий покров биджу на красноволосом обозначил прозрачный контур вокруг ее головы. Защита пока держалась, одновременно стремительно сокращаясь в объеме, но девушка даже не открывала глаз. - Ты идешь следить за тем, кто убил Змеиного Саннина, и отнимать у него то, что он хочет взять... Ты хоть представляешь себе настоящую силу Орочимару? Ты понимаешь, что десять лет это существо было для меня всем моим миром? Ты... Ты изменился после того визита в Коноху, - внезапно перескочила она. - Ты стал другим, я чувствую. Я чувствовала тебя всегда, и знаю, что ты встретился с... Поэтому ты сидишь в подвале, а не из-за какой-то занятости. Ты прячешься. От меня. Не надо, Айдо, пожалуйста, потому что я всегда... и до конца, каким бы он ни был... А теперь, - ее голос вдруг набрал силу, - запомни. Если ты умрешь - на остров лучше не возвращайся!
  
  Таюя резко отодвинулась, почти оттолкнула руки обнимающего ее парня и, не оборачиваясь, вышла из помещения, по пути развеивая сожженную до полной прозрачности ауру, кое-где даже немного пропустившую ожившее пламя к одежде. Следом выскользнул Шин, напоследок укоризненно помахав бумажками, в надежде на лучшее притащенными в подвал особняка клана Узумаки и к данному моменту уже напрочь скомканными в кулаке, и пробормотав: 'Эх, где моя молодость?..', а парень, кинув прощальный взгляд им вслед, снова сел, положив ладони на скрещенные ноги. Он по-прежнему не касался пола...
  
  Спустя несколько секунд он кивнул, не открывая глаз, и, видимо, машинально произнес:
  
   - Да, Йоко, я знаю. - Несколько секунд помолчал и тяжело обронил: - Нет. Я просто не смогу, не сумею ее оттолкнуть. Что бы ни происходило и кто бы что ни говорил. Возможно, мне придется сломать что-то в самом себе, но, знаешь, - тут он улыбнулся, - эта девушка того стоит!
  
  Несколько секунд, и Айдо продолжил:
  
   - Да, разумеется. Ради тебя я заставлю Ад замерзнуть, моя маленькая загордившаяся паршивка... Хоть ты и никак не желаешь понять, что Поглощение - это слишком короткий и легкий путь к тому, чтобы все, кто знают тебя, перестали называть тебя 'демоном' только лишь в шутку! Доказать? Легко, но позже. А сейчас - давай, наконец, займемся делом!
  
  Красноволосый парень замолчал, глубоко вдохнул, сосредоточился... Подвал приготовился было ждать, потому что до этого момента он уже был свидетелем нескольких таких попыток. Правда, до этого момента хозяин дома проводил такие попытки, не укутываясь в солнечный свет, как в одеяло... Да и, надо сказать, не очень-то успешными были все эти попытки. Последние два раза у главы клана Узумаки из носа и ушей хлестала кровь, а девочка, похожая на него, как отражение в хоть и кривом, но гораздо более симпатичном зеркале, вытаскивала его из этого транса и суетилась вокруг, вытирая кровь. А вот сегодня девочки почему-то не было.
  
  Огонь вокруг исследователя, по привычке познающего мир вокруг себя исключительно мануальным путем, вспыхнул... К сожалению, горе-экспериментатор забыл, что, не успокоившись, не стоит приступать к опытам даже на мышах, а шутки с непрерывным сверхбыстрым переносом в подпространство ради наблюдения за своими маячками в реальном времени - гораздо серьезнее несчастных зверьков, родившихся, чтобы умереть во благо науки миллионами различных, зачастую непредставимых ординарным умом способов. Все же политики иногда - очень редко - гораздо гуманнее ученых...
  
  Вокруг Айдо во все стороны вдруг разбежались трещины, как будто кто-то огромный и могущественный расколотил пространство подобно брошенному в стекло камню. На мгновение подвал затопила тьма, гораздо глубже и непрогляднее, чем кто-либо когда-либо видел... А затем все пропало, оставив лежать в идеально гладкой выемке в полу глубиной в сантиметр тяжело дышащего парня с облепленным мокрыми от пота волосами, которые, кажется, стали гораздо темнее...
  
  Он поднял голову, осоловело огляделся по сторонам, натыкаясь на знакомые стены, и мотнул шевелюрой, приходя в себя.
  
   - Да уж, и что это было? Наверное, как сказал бы один замечательный ученый, в совершенстве постигший главную тайну мироздания - гхыр его знает! - Айдо оперся на руку и сел ровно, снова скрестив ноги. - Никогда не думал, что это такое сложное занятие - хотеть... Йоко, ты в порядке? Прекрасно. А у тебя нет никаких странных ощущений? Почему-то мне кажется, что меня - двое... Ладно, ты готова? Поехали дальше!
  
  Парня вновь окутало желто-оранжевое сияние, едва заметно приподнимая его над полом, и Айдо закрыл покрасневшие глаза...
  
  Подвал еще некоторое время рассматривал сидящего, но больше ничего необычного не происходило, и наш герой погрузился в свое обычное состояние ожидания, каковое только и приличествует уважающему себя подсобному помещению - умиротворенное ожидание, разве что сейчас, против обыкновения, подсвеченное крайне редко заглядывающим сюда солнечным светом.
  
  Так они остались вдвоем - хозяин и его глубокий подвал. Они вполне подходили друг другу, но иногда - очень изредка - они оба тосковали по третьему товарищу, без которого все время казалось, что чего-то не хватает. Ощущение было немного неприятным, но вполне объяснимым, ведь этим товарищем - была крыша...
  
  Глава 2
  
  Хатаке Какаши летел вперед по веткам исполинских деревьев, поддерживая максимальный темп. Почти максимальный - чтобы не истратить силы раньше времени. Но, как бы он не был быстр, те, кто бежали рядом, все равно постепенно его обгоняли. И Копирующему Ниндзя это очень не нравилось...
  
  Джонин немного обернулся, посмотрев на бегущего позади непривычно хмурого Чоджи, покосился вправо, наткнувшись на обычно милое, а сейчас очень серьезное выражение на лице Ино, и, наконец, перевел взгляд на Шикамару, напускным спокойствием напоминавшего скачущую по деревьям каменную статую...
  
  Какаши тяжело вздохнул - в случившемся не было ничего необычного. В конце концов, так или иначе, но каждый когда-нибудь умрет, а шиноби - с девяностопроцентной вероятностью не там, не за то и не тогда, когда стоило бы. Такая уж у нас профессия, да и вообще... Джонин горько улыбнулся под маской - на этой работе смерть, в отличие от итога исполнения приказа, вполне может быть избавлением и наградой. Клан Хатаке уже два поколения доказывает эту истину на собственной шкуре, и иногда Копирующему Ниндзя страшно хотелось узнать, что же скажет ему отец, узнав все подробности дороги жизни сына? Но их встреча постоянно откладывалась...
  
  Ничего особенного не произошло, разве что... 'Асума, Асума... Я ведь тебя предупреждал... Так что же случилось? Слишком поверил в свои силы или просто решил отомстить за Чирику? Порой мне кажется, что такие связи для шиноби губительны. Если бы их не было - твоя команда бы ударила разом, не просто насмерть, а чтобы не оставить даже мельчайших клочков, не задавая ненужных вопросов... Тогда бы у тебя появился шанс выжить, а у меня не было бы необходимости бежать рядом с командой вчерашних генинов, желающих отомстить убийце их сенсея...'
  
  Какаши еще раз покосился на своих угрюмых и сосредоточенных спутников. 'Первое поколение, которое знает, что такое война шиноби, только по рассказам и книгам... Миссии для них - увлекательная задача по поиску, преследованию и взятию в плен, догонялки... Вражеские шиноби - отщепенцы Скрытых деревень и преступники по любым меркам, а соперничество с другими странами - всего лишь своя собственная смерть. Кто в таком возрасте боится смерти? До того как... погибла... Рин... я тоже думал, что буду жить вечно. Мы сами старались, чтобы дети думали именно так, но противоречия, ведущие к войнам, никуда не делись. Скоро все изменится, и, наверное, именно поэтому у меня в последнее время постоянно чешется шаринган... Хорошо, что среди них есть хоть кто-то, кто понимает...'
  
  Свободный от повязки глаз джонина непроизвольно дернулся в сторону Шикамару, но на ум уже пришла двухмесячной давности встреча с этим 'понимающим'...
  
  
  ...Хатаке Какаши в очередной раз неуверенно оглянулся. Он не любил такие забегаловки прежде всего потому, что есть, не снимая маску - достаточно непростая задача, и раньше он шел на такие жертвы только ради того, чтобы доказать одной наглой и шумной троице, что им рано тягаться со старой гвардией, есть еще порох в пороховницах! Джонин мельком улыбнулся воспоминанию, и постарался устроиться удобнее. Его собеседник, севший на лавку лицом ко входу напротив Хатаке, каким-то непостижимым образом за это время успел не только сделать заказ, но получить его... и даже умять половину! 'А ведь он весь в мать... Кушина-сан, как жаль, что я так поздно узнал о вашей слабости. Ведь как могло быть - всего лишь корзинка данго, и тренировки у сенсея стали бы гораздо интереснее, вы бы точно смогли его убедить!..'
  
  Хатаке чуть дернул головой, избавляясь от опоздавших на двадцать лет мыслей и, призвав всю свою джонинскую реакцию, улучил мгновение, когда одна порция сладких рисовых шариков уже исчезла в ненасытной пасти, а следующая только подходила к своей неизбежной кончине.
  
   - Айдо-кун, так что ты хотел мне сказать?
   - Мням!.. Кха!.. Какаши-семпай, ну нельзя же так с голодным человеком! В Конохе потрясающая кондитерская, а лопать подгорелое печенье каждое утро - очень мило, но несколько надоело... Запомните, никогда не хвалите женскую стряпню, если потом не хотите есть ЭТО вечно, не повторяйте моих ошибок! Кхм... На чем мы там остановились?
   - Ты хотел что-то мне рассказать, Айдо-кун, - вздохнул Какаши, меланхолично подняв глаз к потолку. Лучший друг Майто Гая и учитель Наруто Узумаки был просто обязан обладать воистину божественным терпением, если не хотел однажды сойти с ума. Этот сын Йондайме, в отличие от брата, еще ничего, советы вон дает... Полезные... М-ма...
   - Да, действительно, - Айдо медленно протянул руку и отодвинул от себя блюдце с оставшимися данго, подарив им на прощание тоскливый взгляд. - Я хотел сообщить вам две вещи. Во-первых, на нашей с вам последней миссии я кое-что узнал. Это связано с Орочимару...
   - Почему ты не сказал тогда? - джонин подобрался.
   - Я не был уверен, все же не каждый день такое услышишь. Мне надо было проверить информацию, поговорить с Таю... с теми, кто лично знал Орочимару и Кабуто, - Айдо замолчал.
   - И что же ты узнал? - спросил Хатаке.
   - В общем... В скором времени троица 'Орочимару-Кабуто-Саске' уничтожит друг друга. Слишком различны их цели. Змей своих устремлений 'овладеть Саске' даже не скрывает... тьфу, - красноволосый чудом удержал смачный плевок. Хозяин забегаловки подозрительно и немного расстроенно посмотрел на него из-за прилавка, но промолчал. Айдо продолжил: - Вполне понятно, что 'последний Учиха', - Узумаки как-то странно ухмыльнулся на этих словах, - такого просто так не допустит... И тут в игру вступает Кабуто, в последнее время очень недовольный своим хозяином. Так что в этой гонке к последнему порогу я бы поставил на Белого Змея, как на несомненного фаворита. При всей мощи Саннина, против силы и хитрости одновременно ему не устоять, ведь Якуши не нужен Шаринган. Он уверен, что может достичь могущества своим собственным умом, а техники и Кеккей-Генкай для очкарика лишь костыли, помогающие хромому ковылять, но мешающие бегуну...
   - Вот как... Значит, осталось не больше трех месяцев... - пробормотал джонин, и в ответ на удивленную гримасу собеседника пояснил: - Примерно через три месяца Орочимару подойдет пора менять тело. Айдо, а почему ты рассказываешь это мне, а не Хокаге-сама?
   - Ну, во-первых, бабуля Цунаде, при всех ее выдающихся достоинствах, все же женщина. Может как поблагодарить за информацию, так и всыпать за то, как я ее добывал, - парень очень знакомым жестом, который Хатаке не раз видел у Джирайи-сама, потер грудь и улыбнулся. - А во-вторых... Саске не Орочимару, он не станет прятаться, так что мы все очень скоро о нем услышим. Когда слух дойдет до Наруто - вы не сможете его удержать. Поэтому я подумал - не стоит ли научить Наруто чему-то полезному? Я понимаю, что применимо к нему, эта фраза прозвучит как 'вколотить в башку, заставить пролить водопад пота и приложить гору усилий, чтобы хоть чего-то добиться', но, может, уже пора, пока есть время?
   - М-ма... Пожалуй, ты прав... - протянул джонин. - Но вот чему именно? С контролем у него... Контроля из-за... известного тебе, - Хатаке по въевшейся многолетней привычке стрельнул глазом по сторонам, - нет, а для любой техники шиноби без него не обойтись.
   - Может быть, этому? - Айдо положил на стол руку ладонью кверху и в ней немедленно сверкнула красная искорка. Джонин уставился на нее и медленно поднял протектор с левого глаза.
   - Айдо... В прошлый раз я не успел его внимательно рассмотреть. Это ведь Разенган?
   - Он самый, только со стихийной чакрой. Для Наруто - техника самая подходящая.
   - Да, ты прав, с его резервом... Я вот, хоть Минато-сенсей меня и учил, не могу полноценно использовать...
  
  Рука Какаши легла рядом с ладонью красноволосого, джонин ощутимо напрягся и в его ладони закрутился синий шар. Он продержался всего лишь три секунды и самопроизвольно погас, а Какаши сморгнул появившиеся в глазах мушки.
  
   - Вот так... - пробормотал он. - Значит, ты завершил технику? Учитель в свое время не успел этого сделать, он был бы счастлив, узнав, что его сыну это удалось... Что для этого нужно? - перешел Какаши на деловой тон. - А то скопировать у меня не вышло.
   - Да уж, - хохотнул Айдо, - очень удобно, даже Шаринган бессилен! Жаль, Минато назвал технику до меня, я бы придумал что-то вроде 'Спираль, Разящая клан Учиха в самое уязвимое место - их Гордость!' Звучит?
   - Сенсей и Учиха Фугаку дружили, они помогали друг другу в работе и исследованиях, - грустно улыбнулся Какаши под маской.
   - Вот как?.. - замялся парень. - А что нужно... Только добавить в Разенган свою стихию. Очень просто - всего лишь как посмотреть одновременно вперед и назад! - долго смущаться красноволосый, видимо, просто не умел. - Скажите, какая у Наруто стихия чакры? Огонь, Ветер? Может, как у меня, обе сразу? А, может, что-то еще? Я читал, что это не зависит напрямую от родителей, они только шансы повышают. Я бы мог помочь вам с его тренировками, а еще у меня на острове Райтон, Дотон и Суитон есть - общими усилиями справимся!..
   - М-ма... - теперь настала очередь Хатаке смущаться. Айдо посмотрел на него с недоумением. - Э-э-э... Не знаю, я не проверял...
   - Чт-то? - зеленые глаза парня, казалось, сейчас превратятся в маленькие изумруды... скромно лежащие на столе. - За год до самого экзамена?.. И Джирайя тоже?.. За целых три года?.. И даже с девушками его обращаться не научил?.. О, Ками... Знаете, Хатаке-сан, еще никогда до этого самого мига я не был уверен, что мне повезло, когда я ушел из Конохи... Иногда я жалел, часто скучал... А вот теперь мне впору бежать к вашему старшему коллеге-одноглазому, падать ему в ноги и возносить хвалу за то, что он показал мне путь, как стать из валенка человеком!
   - М-ма... Это потому, что были особые обстоятельства - дорога жизни свернула под откос... - неуверенно пробормотал Какаши, но попытка оправдаться была прервана гневным взглядом, острым, как нож, и джонин быстро перевел тему. - Кхм... Айдо-кун. Ты говорил, что у тебя есть еще одна новость?
  
  Парень еще раз сердито посмотрел на джонина, но, видимо, посчитав, что продолжать разоряться будет глупо, кивнул:
  
   - Да. Для начала, я хотел вам сказать, что Дейдара из 'Рассвета' - помните, он взорвался на наших глазах? - жив, цел и прекрасно себя чувствует с обеими руками. И поэтому я хочу, чтобы вы знали. Я встречался с 'Рассветом' четыре... нет, уже пять раз, и могу ручаться, Какаши-семпай - они там все бессмертные.
   - Но ведь это... невозможно, - пробормотал джонин. Ведь Сасори убили... да и Итачи...
   - С Сасори нам просто повезло, что рядом оказалась Чие, знающая о техниках марионеток все. Если бы не она... Какаши-семпай, там было больше сотни кукол, он мог вселиться в любую из них и для победы каждую нужно было разбить в щепки... Да захоти он - битва бы продолжалась, пока мы не высохли от истощения до состояния скелетов. Итачи Учиха же... Бессмертие бывает разное. Может - 'из-за моих хитрых техник вам никогда не найти мое уязвимое место! Ведь яйцо в утке, утка в зайце, заяц - в шоке!'... тьфу, простите... увлекся. А может и просто - 'хрен убьешь, даттебайо!'. И что-то подсказывает мне, что Учиха как раз из последней категории... Слушайте. Я встречался с Акацки еще два раза, о которых вы не знаете, давайте я просто вам расскажу, а вы потом ответите, прав я или нет?
  
  Джонину ничего не оставалось, как кивнуть, Айдо неторопливо начал рассказ, и все время, пока лилась размеренная речь, рука парня машинально придвигала блюдце с данго все ближе и ближе...
  
   - Понятно, Айдо-кун... Наверное, ты все же прав, спасибо, что не стал скрывать и рассказал без промедления, - Хатаке Какаши пребывал в высшей степени задумчивости, что не помешало ему попытаться съязвить.
   - Конечно, я прав. В конце концов, Орочимару тоже какое-то время был в 'Рассвете', а назвать его простым смертным у вас не получится при всем желании. Кстати, еще немного об Акацки, - вдруг нахмурился парень, что-то вспомнив. - Кажется, у них есть еще один Учиха, помимо Итачи. Он ходит в оранжевой маске, открывающей только правый глаз, и мне показалось, что его техника очень сильно похожа на ваш Манг...
  
  
  Закончить фразу красноволосый не успел, потому что его прервал вдруг раздавшийся от входа крик:
  
   - Хозяин! Я только что с миссии и страшно хочу есть! - Несмотря на свои слова, девушка, которая и производила такие громкие звуки, умирающей от голода отнюдь не выглядела. - Поэтому сделай-ка мне... Айдо? Что ты тут делаешь?
  
  Красноволосый поднял голову и широко улыбнулся:
  
   - Привет, Анко-чан! Давно не виделись!
   - А ты все не меняешься, паршивец! Какая я тебе!.. Ой... Здравствуйте, Хатаке-сан! Извините, что помешала...
  
  Джонин обернулся, поднял голову и встретился с обеспокоенным взглядом светло-карих глаз:
  
   - Митараши-сан, не беспокойся, все в порядке. Я уже ухожу. Спасибо за информацию, Айдо-кун... М-ма?..
  
  Джонин привстал, повернулся, чтобы попрощаться с собеседником... и наткнулся на ухмылку такого градуса ехидности, который дал бы изрядную фору гримасе Наруто в тот момент, когда он узнает, что может выполнить какую-то задачу лучше Саске.
  
   - Какаши-семпай... Вы ведь помните, вы кое-что мне обещали? Не пора ли начать возвращать долги?
   - Ты ведь не отстанешь, да?.. - обреченно пробормотал Хатаке.
   - И-мен-но! - по слогам чуть ли не пропел красноволосый. - Поэтому я пойду, а вы оставайтесь. Приятно было повидаться, Анко-чан!
  
  Айдо одним движением вывернулся из-за стола, и, бормоча под нос: 'Ну что ж, голод мы утолили, а теперь... Не пора ли проверить, научился ли кое-кто все же готовить тофу, а не просто сжигать продукты? Надеюсь, хоть в этот раз меня не постигнет разочарование...', быстро скрылся за занавесками, отгораживающими помещение кондитерской от улицы.
  
  Джонин плюхнулся обратно, тоскливо вздохнул и поднял глаза:
  
   - Ты не торопишься, Митараши-сан? Нам нужно поговорить...
  
  Девушка с темно-фиолетовыми, стянутыми в хвост волосами осторожно присела на край лавки, аккуратно поправляя складки на своем бежевом плаще.
  
  Хатаке вздохнул еще раз и в который раз поблагодарил Ками за то, что он послал когда-то маленькому Какаши умную мысль - надеть маску, скрывающую его эмоции. Жить стало гораздо проще, но были и минусы. В частности - из-за нее он никогда не был в подобных ситуациях. Если честно, то и не стремился, но... 'В конце концов, неужели элитный джонин отступит перед таким простым заданием?' - прозвучал где-то внутри голос. Почему-то он был похож на голос Рин... 'Эх, ладно. Как там в последней Ича-Ича было написано?..'
  
  Хатаке вздохнул в последний раз и сказал:
  
   - Анко-сан... - Митараши удивленно подняла на него глаза. - Я слышал, ты только что с миссии и не успела пообедать. Позволь тебя угостить? - и, глядя, как в ее глазах недоумение и недоверие постепенно сменяются какой-то робкой надеждой, бухнул: - Не беспокойся, я плачУ...
  
  Девушка напротив радостно улыбалась и махала рукой, из-за прилавка на зов спешил счастливый, толстый и потный хозяин кондитерской а Хатаке Какаши думал о том, что сегодня он впервые в жизни пойдет к Хокаге просить себе миссию... А еще о том, как же хорошо, что до следующего издания 'Ича-Ича' вполне можно успеть немного заработать!
  
  
  ...Джонин тряхнул головой, избавляясь от... приятных?.. да нет, скорее странных и неуместных воспоминаний. За время его размышлений команда Асумы... бывшая команда Асумы окончательно его обогнала и маячила в паре десятков метров впереди.
  
  Машинально задержав взгляд на торчащих шипастым хвостом волосах Шикамару, джонин прямо на бегу потянулся в поясную сумку, достал оттуда две склянки с иглами на торцах, перекатил их в ладони и задумался. Ему не нравилось то, что они преследуют убийцу Асумы вчетвером, ему не нравилось, что у означенного убийцы есть напарник, ему не нравилось то, что рассказал об их способностях Шикамару, ему не нравился составленный им план... да полноте, ему ВСЕ не нравилось! Но больше всего Хатаке Какаши смущала просьба, ради которой молодой Нара и дал ему эти ампулы. План и без того был очень рисковым, но с этим... Джонин еще раз посмотрел в спину Шикамару, вспомнил рассказ Айдо и пробормотал:
  
   - С чего ты вообще взял, что у него есть кровь? Ты ведь не видел, но знаешь, что эти существа способны удивить. А вот кое-кто другой - видел...
  
  Внезапно его внимание привлек какой-то шум на дороге, рядом с которой они, не мудрствуя лукаво, бежали. Там что-то происходило и джонин решил проверить, чтобы отвлечься от нехороших мыслей. Успокаивающе кивнув как раз обернувшемуся Шикамару, Какаши осторожно приблизился к просвету в деревьях.
  
  На обочине пыльного грунтового тракта стояли двое, склонившиеся над каким-то узлом. С первого взгляда они выглядели достаточно мирно... Но вот только мирные граждане не таскают на плечах тесаки-нодачи почти в их собственный рост. И последующий диалог полностью подтвердил первоначальные мнение:
  
   - Смотри-ка, а мы очень удачно зашли! Я же говорил - этот староста очень прижимистый тип и у него вполне можно поживиться! Я давно его знаю, и как все хорошо сложилось - стоило нам заночевать в деревне, он сразу же на ярмарку в Страну Рек уехал! Так, делить будем позже! Он должен вернуться сегодня вечером и мы снова заглянем к нему! Только теперь уже в гости и при оружии!
   - Слушай, - в голосе второго не было радости его напарника, - может, не стоит?.. В конце концов, поживились мы неплохо, жаловаться не на что. А вот грабеж... ты же помнишь, что ОН обещал?..
   - Заткнись! Это было три года назад, ОН давно уже забыл о нашем существовании! - несмотря на то, что первый буквально шипел от ненависти, слово 'он' ему так же, как и товарищу, удалось произнести с большой буквы. - Тебе не надоело воровать, прячась в кустах от каждого шороха? Мы достойны большего и должны взять свое сами! А если ты так боишься, - смешок, - то мы больше никогда даже не приблизимся к побережью Хи но Куни!
   - Наверное, ты прав... - протянул второй.
  
  'Вот же... Разбойники прямо посреди дороги грабежи обсуждают, куда только смотрит Хокаге?' - раздраженно подумал джонин и почти уже развернулся, чтобы догнать удаляющуюся команду, как что-то толкнуло его изнутри и он стремительно спрыгнул вниз...
  
   - Что это было?.. - когда мимо парочки потенциальных грабителей вдруг будто пронесся ураган, они даже не успели повернуть в его сторону головы.
   - Не знаю... Наверное, ветер...
  
  Мужчины, выглядящие лет на тридцать, одетые в коричневые хламиды, когда-то бывшие вполне достойными кимоно, переглянулись, одинаковым машинальным жестом почесали зудящие плечи - правое у одного и левое у второго - и вновь склонились над узлом с награбленным. Обоих кололо дурное предчувствие, но посвятить напарника в смутные ощущения они не решались.
  
  А тем временем Хатаке Какаши, джонин Конохи, быстро нагнал по-прежнему рвущихся вперед ребят, отрицательно покачал головой на немой вопрос Шикамару - 'ничего важного', и вновь сосредоточился на беге. Но на этот раз он выглядел чуть менее обеспокоенным. Лучший друг Майто Гай сказал бы, что Какаши наконец посетила слабая тень Силы Юности, а шиноби уровня Каге смог бы различить едва слышное постукивание стеклянных колбочек из поясной сумки Копирующего Ниндзя. Звук был глухим, как будто емкости были чем-то наполнены... Но шиноби уровня Каге рядом не оказалось, а Сила Юности... Она всегда с нами, как бы нам иногда не хотелось иного.
  
  Глава 3
  
  Интерлюдия. Водоворот воспоминаний
  
  
   - Хм. Шикамару, ты поставил меня в очень сложную ситуацию! - мужчина с аккуратной бородкой в замешательстве посмотрел на доску для игры в шоги. - С каждым разом ты играешь все лучше и лучше!
  
  Бородач затянулся сигаретой, которую до этого мял во рту, скрывая смущение, почесал затылок и выдохнул огромное облако дыма, которое окутало его собеседника, почти не рассеявшись по пути.
  
   - Это потому, что ты отвлекаешься, Асума-сенсей, - недовольно буркнул сидящий напротив парень, главными отличительными чертами которого был высокий интеллект, прическа, торчащая сумасшедшим ананасом и до предела скучное выражение лица.
   - Правда? Да не может быть! Ха-ха-ха! - ненатурально рассмеялся Асума.
   - Может. А теперь, сенсей, может, сосредоточишься и защитишь своего 'короля'? Для этого тебе придется постараться! И прекрати так много курить - это вредно!
   - Ну, я же должен обеспечить работой ирьенина нашей команды, - усмехнулся мужчина. - Думаю, Ино будет приятнее тренироваться именно на мне. Думаю, я снова проиграл партию...
   - Ха, тогда после следующей миссии барбекю оплачиваешь ты! - усмехнулся Шикамару.
   - Да уж, видимо придется... Кстати, Шикамару, - мужчина тяжело вздохнул и постарался перевести тему разговора. - Насчет 'короля'... Ты никогда не думал, что шиноби похожи на фигуры шоги?
   - Ну.. да, - протянул парень.
   - Мне кажется, ты был бы похож на 'коня'. Твой ум позволяет тебе перепрыгивать через головы противников, - улыбнулся Асума. - А как ты считаешь, кто в таком случае 'король'?
   - Хокаге? - задумчиво пробормотал Шикамару.
   - Когда-то я тоже так думал, но потом...
  
  Неожиданно мужчину прервали. Аккуратно подстриженные кусты неподалеку от веранды протестующе затрещали и к дому, где происходило сражение в шоги между учителем и учеником выкатился оранжево-черный спортивный костюм с короткими штанинами и торчащей из него соломенноволосой головой. Голова оглянулась по сторонам, нашарила взглядом сидящих и завопила (что было ее эквивалентом тихого и спокойного 'добрый день'):
  
   - Асума-сан, еле вас нашел! Здрасьте! О, привет, Шикамару!..
   - Наруто... - вздохнул Нара. - Привет. Ты чего здесь?
   - Привет, Наруто-кун! Ты уже вернулся с миссии? Как успехи в поисках Саске? - спросил Асума.
   - Что, Саске? Какой Саске?.. А, да... Все по-старому, - на мгновение нырнул внутрь себя джинчуурики, но тут же очнулся. - Асума-сан, слушайте, Какаши-сенсей начал учить меня новой технике! Очень мощной технике! Сенсей сказал, что для того, чтобы ее освоить, надо много потрудиться, потому что ее освоил один только Айдо, представляете? Но Какаши-сенсей сказал, что я смогу его превзойти, у меня ведь Стихия Ветра! Я создам свою технику и буду круче, чем Айдо и Какаши-сенсей, он сам сказал!
   - Айдо?.. Узумаки Айдо... - пробормотал Шикамару, а его партнер в игре упруго вскочил на ноги:
   - Стихия Ветра, значит? Что, нужна подсказка?
   - Ну-у... да! - смущенно почесал в затылке Наруто.
   - Хорошо, я помогу тебе. Но только если ты оплатишь моей команде барбекю, когда мы в следующий раз вернемся с миссии!
   - Это нечестно, Асума-сенсей! - возопил несчастный, а мужчина обернулся на сидящего парня, хитро ему подмигнул и прошептал одними губами: 'Готов спорить, это он еще не помнит, что Чоджи именно в нашей команде!'
   - Ты же хочешь стать сильнее Айдо? Это достойная цель, но он много трудился. Тебе тоже придется, и барбекю - малая жертва!
   - Не то чтобы я хотел стать сильнее Айдо, - Наруто неожиданно как-то неловко улыбнулся. - Я просто хочу, чтобы он перестал смотреть на меня как на помеху, помочь ему, что бы он ни делал... и чтобы он вернулся обратно... Хорошо, я согласен!
  
  Наруто отчаянно махнул рукой и поднял глаза на мужчину.
  
   - Прекрасно! Ну что ж, Наруто, смотри и слушай! Стихия Ветра - очень опасная вещь в умелых руках, так что Какаши прав, но, но чтобы научиться ею пользоваться, нужно...
  
  Все время, пока длились объяснения, Шикамару неподвижно просидел на веранде, скрестив ноги. Демонстрация возможностей Асумы выглядела впечатляюще, но только не для того, кто помнил наизусть способности всех шиноби в Конохагакуре и ее основных противников, на которых была хоть какая-то информация. Всех, кроме... Прежде всего потому, что привыкший все раскладывать по полочкам мозг никак не мог определить, кто же он - шиноби Конохи, все-таки враг... или кто-то, кто не подходит ни под одну привычную категорию, кого не может учесть обычная статистика и кто не вписывается в любой, даже самый изощренный план, способный разрушить его одним движением, одной дурацкой фразой и одной идиотской улыбкой? Разрушить... или спасти.
  
  Именно поэтому лекция 'Футон для начинающих' прошла мимо внимания самого умного шиноби в Скрытой Деревне. Он смотрел куда-то внутрь себя и машинально вертел в руках кунай, извлеченный из поясной сумки. Обычный трехлезвийный кунай с тонкой насечкой какой-то печати на рукоятке с кольцом. Совершенно обычный для Скрытого Листа кунай... подобными которому никто здесь не пользовался уже больше шестнадцати лет.
  
   - Надеюсь, ты все понял Наруто! - отвлек его от мыслей голос сенсея.
   - Да, спасибо, Асума-сан! Я пошел! - хлопок теневого клона сообщил всем присутствующим, что Наруто наконец-то решил взяться за дело всерьез и с умом, как бы это ни казалось странным для всех, кто знал его только как джинчуурики Девятихвостого Демона и никогда не хотел смотреть на него как на человека...
  
  По галечной дорожке прошуршали шаги и на доску с неоконченной партией в шоги упала тень.
  
   - Ну вот, теперь мне не придется кормить вас всех после миссии! - довольно проговорил джонин.
   - Это жульничество, - мельком улыбнулся Шикамару, но тут же нахмурился. - Скажите... Я не могу понять, почему вы так к нему относитесь? И Хокаге-сама, и Какаши и даже ты, сенсей - вы доверяете Кому... Айдо? Он ведь ушел из деревни...
  
  Асума секунду посмотрел на ученика и присел с ним рядом.
  
   - Шикамару, ты ведь уже догадался кто он?
   - Даже без того, что я сегодня услышал, это было нетрудно, - фыркнул парень. - Но все-таки, почему?..
   - Я ведь тоже когда-то ушел из деревни...
   - Но ты не нападал на своих товарищей, не вступал в союз с врагами и не устраивал слежку, - кунай в руке чунина качнулся. - Итачи Учиха...
  
  Нара осекся, когда при звуке этого имени по лицу джонина пробежала едва заметная тень.
  
   - Шикамару... - медленно начал говорить Асума. Его блуждающий взгляд упал на доску с фигурами и он внезапно посветлел. - Смотри. Ты на доске для шоги - 'конь'*, а теперь представь обычную 'стрелку'*. С самого начала она была окружена другими фигурами. Правила игры установлены раз и навсегда, и она искренне была уверена в том, что ее цель и предназначение идти вперед. Она рвалась вдаль, шаг за шагом, и когда наконец достигла последней линии и стала 'золотом'*, она обернулась... и вдруг стало понятно, что этой партией ей было уготовано стать всего лишь разменом для того, чтобы 'ладья'* когда-нибудь - не 'немедленно', а всего лишь 'возможно' - смогла поставить 'шах' чужому 'королю'*. Возможности 'стрелки' никому не были нужны, новое 'золото', как это ни парадоксально, не вписывалось в стратегию, составленную игроками, которые уже давным-давно ушли от доски пить чай. И тогда 'стрелка' встала лицом вперед... и, отчаянно желая не отправляться в отбой, сделала шаг за последнюю линию доски, где ее ждал новый 'король'...
  
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  * Здесь и далее: названия фигур в шоги, термины пер. с яп., прим. авт.
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  
  Асума поднял глаза от доски и посмотрел на верхушки деревьев, тихо колышущиеся от ветра. Неизвестно почему, но в Конохе почти всегда дул ветер и часто, в особо важные моменты, его порыв срывал с веток несколько свежих, никогда не желтеющих в тропическом климате Страны Огня, листиков, бросая их навстречу людям и будто напоминая о том, в какой именно деревне они живут... Происходило ли это случайно, или Хаширама Сенджу вдобавок ко всему владел Стихией Ветра, но скрывал - кто знает? К сожалению, свободный фасон юбок, против робких надежд Шодай Хокаге, среди куноичи как-то не прижился - в основном из-за авторитета Узумаки Мито, и ветер занялся своими прямыми обязанностями, иногда особо сильными порывами отгоняя от себя картины своей неслучившейся судьбы...
  
   - Когда-то я считал, что 'король' - это настоящее и я сам. Именно тогда я ушел из деревни, - Асума не отводил глаз от деревьев, голубого неба и легких белых облаков, став до крайности похожим на собственного ученика. - Потом я решил, что 'король' это прошлое и опыт. Так я вернулся к Старику. Но сейчас, Шикамару... На самом деле, 'король' - это будущее и именно его нам нужно защищать изо всех сил... Но тебе еще предстоит это понять, Шикамару... О, Ками! - вдруг вскинулся Асума, чуть повернув голову и поглядев на солнце. - Я опаздываю, а у Куренай сейчас часто меняется настроение... До встречи!
  
  Джонин подхватился с веранды и стремительно растворился в воздухе, оставив парня неподвижно сидеть на теплых досках. В конце концов Нара тоже встал.
  
   - Новый 'король', - задумчиво пробормотал он. - Может быть, я и пойму это, Асума-сенсей, а пока... Я думаю, так безопаснее.
  
  Шикамару поднял голову, прицелился и без замаха метнул трехлезвийный кунай в ближайшее дерево. Нож погрузился в ствол по развилку у лезвий. Шикамару цыкнул - можно было бы метнуть и получше - и лег спиной на доски, уставившись в небо. Все равно в ближайшее время не ожидалось никаких заданий, а все происходящее вокруг было так напря-а-а-жно!..
  
  
  Прошлое
  
  
   - Шикамару мы выступаем?
   - Да. Все готовы?
   - Да. Но... нас же всего трое.
   - Ино, это наша миссия и мы должны ее завершить. У Шикамару есть план. Неужели ты не хочешь?.. За сенсея?..
   - Конечно, хочу. Просто... Как вы не поймете, я не хочу видеть вас на его месте, два придурка! Он умер у нас на руках! Вы хотите снова?!.
   - Ино, не беспокойся, мы справимся, я обещаю. Впрочем, чтобы тебе было спокойнее... Подойди вон к тому дереву... Правильно, и дерни за рукоятку.
   - Зачем? Ох... Неужели это?..
   - Да, именно он. Говорят... хех... если произнести 'Фуин: Кай!' и подать чакру в этот кунай, он почувствует...
  Но как он может нам помочь? И почему ты уверен, что он станет?..
   - Помнишь, как он вылечил тебе лицо, даже шрамов не осталось? Конечно, для вас, девчонок, красота это главное. Я вот думал в первую очередь совсем о другом... А почему станет? Асума верил ему... поверю и я. И тебе будет спокойнее. Ну все, идем?
   - Да, мы готовы!
   - Тогда вперед!
  
  Две фигуры, одна излишне широкая, а другая где-то даже чрезмерно стройная, будто являющиеся отражением друг друга в кривом зеркале, исчезли между деревьев, а третья, отбрасывающая на землю тень, больше всего похожую на здоровенный ананас, задержалась и задумчиво прикоснулась к дыре в стволе, где только что торчал нож с тремя лезвиями и едва заметной насечкой на рукояти.
  
   - 'Новый король', да? Кажется, я понимаю, сенсей... Воля Огня следует от учителя к ученику, и порой случается так, что новое поколение получает ее гораздо раньше, чем успеет понять. Нет, сенсей, вы не правы. Не 'новый король', а тот же самый. Один на всех... Как жаль, что это невозможно понять умом, но... вы верили ему. А я нет, и из-за этого я не использовал еще один шанс. Я не буду больше это обдумывать, а просто... тоже постараюсь поверить. Спасибо за подсказку, Асума-сенсей!
  
  В наступившей тишине очень хорошо был слышен слабый щелчок зажигалки. Тихо прошипело пламя... и дерево окутало густое облако непроглядного табачного дыма. А когда оно рассеялось - в округе уже не было ни души. Ни одной живой души... Точно.
  
  
  Настоящее.
  
  
  Ино Яманака не могла отвести взгляд от быстро удаляющейся спины Шикамару. Он бежал напротив врага, страшно матерящегося из-за потери своей косы. Изредка среди потока брани проскальзывали восклицания: 'Что, опять?! Джашин, за что?!', но Ино не обращала ни них никакого внимания, ведь Шикамару убегал, оставляя ее, Чоджи и Какаши сражаться с девяностолетним, по его собственным словам, противником... Но, что гораздо важнее, Шикамару убегал, оставаясь один на один с существом, которое живет и сражается, даже если его разрубить на куски!
  
  Ино зажмурилась и помотала головой. Нет, У Шикамару составлен прекрасный план... жаль только, что именно о своей роли он рассказал так сухо и мало... и теперь им нужно всего лишь его не подвести! Так просто... и так страшно - стоять напротив клубка отвратительных черных щупалец, по злой иронии принявшего форму человека!
  
  Рука девушки помимо воли нырнула в поясную сумку, вцепившись в рифленую рукоять, а губы исключительно для самоуспокоения неслышно шепнули: 'Фуин: Кай!'. Этот шепот... конечно же, исключительно случайно!.. совпал со слабеньким всплеском чакры... и ничего не произошло - только нож едва ощутимо нагрелся. Но девушка, против всякой логики, вдруг почувствовала себя на какую-то капельку увереннее...
  
   - Неплохая мысль, разделить меня и Хидана. За этого парня когда-нибудь могли бы назначить неплохую награду... но сегодня он умрет. А сейчас, Хатаке Какаши... Жаль, что на черном рынке за тебя не назначено награды, но... В нашей организации кое-кто готов заплатить за твои органы, и сердце в этот комплект не входит! Поэтому ты отдашь его мне!
  
  Фигура Какузу вспухла сотнями черных, отвратительно пульсирующих нитей. Они колыхнулись, будто каждая имела свою собственную волю, и разделились на три потока, рванувшихся каждый к своей цели. Лишь на концах двух канатов было то, что заменяло нукенину руки, но это, равно как и то, что этот монстр не считал нужным в сражении с этими шиноби нападать неожиданно - ничего не изменило. Атаку существа, сражавшегося с Хаширамой Сенджу, смог бы остановить, наверное, только Хатаке Какаши, но... его резерв чакры был практически исчерпан и джонин не смог даже уклониться. Рука, висящая на черных нитях, вцепилась ему в горло приподняла и со всего маха впечатала тело в сухую землю Мертвого Леса...
  
  Поток щупалец, вырвавшаяся из того места Какузу, которое у обычных людей было бы ртом, почти обхватила замершую от страха Ино, но рухнувшая сверху гигантская рука размазала их в тонкий блин, не позволив достичь цели. К сожалению, себя Чоджи защитить уже не успел, и вторая рука Какузу, сжатая в кулак, отшвырнула его прочь, пропахав телом Акимичи многометровую борозду.
  
  Какузу, посчитав, что остальная часть команды больше не представляет опасности, подтянулся на своих нитях к лежащему Какаши и поднял его в воздух. Он не стал больше ничего говорить - если бы он знал поговорку 'Молчание - золото', то немедленно бы с ней согласился. В конце концов, время - тоже деньги...
  
  Казалось, время почти остановилось. Яманака Ино расширенными от ужаса глазами следила, как в швах, которыми был буквально покрыт рассветовец, лениво, подобно жирным могильным червям, зашевелилось то, что составляло саму его суть.
  
   - Но... как же так... - беззвучно шевельнулись губы девушки. - Почему?..
  
  Нити медленно, как в страшном сне, оплели Хатаке Какаши, удерживая его в подвешенном виде, а напротив груди стал собираться черный комок, неторопливо формирующийся в узловатое копье. Ино стиснула было кулачки и с удивлением обнаружила зажатый в руке кунай с тремя лезвиями.
  
   - Я совсем не знаю тебя... И этого не было в плане... но если можешь... помоги... пожалуйста... - тихий шепот Ино разорвал тишину, разлетевшись среди деревьев, а девушка вдруг перехватила оружие за рукоять и изо всех сил метнула прямо в середину копошения жирных черных тел.
  
  Кунай рванулся вперед подобно молнии. Он летел, разрывая собой воздух... но все равно недостаточно быстро. От скопища отделились две черные нити и взметнулись наперерез ножу - Какузу предпочитал не рисковать. Щупальца уже оплели рукоять, а чернильный ком лег на грудь беспомощному Какаши... и вдруг с громким хлопком, больше похожим на взрыв, все окружающее затянули возникшие, кажется, из ниоткуда белые облака. Во все стороны рванулась потревоженная пыль, делая белую муть еще непрогляднее, а спустя всего лишь миг воздух над полем битвы разорвал короткий гул, закончившийся грохотом. Казалось, кто-то могучий раскрутил в воздухе что-то тяжелое и обрушил его на грешную землю... но вот только откуда бы ему тут взяться?
  
  Из середины облака вверх вдруг метнулась темная тень, разрывая белесый туман и оборачиваясь телом Какузу. Он распластался в стремительном прыжке, а нити на его спине сейчас почему-то стали гораздо короче... На лету нукенин извернулся лицом вниз и над плечом у него возникла белая маска с подведенными красным губами.
  
   - Катон: Зукокку! - раскатилось вокруг название техники, больше похожей на приказ, отданный безропотному и безотказному подчиненному. И он поторопился этот приказ выполнить...
  
  Перед пастью маски в мгновение ока вырос громадный огненный шар, а Ино обреченно подумала, что это конец - от техники такого размера сбежать невозможно. Шар отделился от маски и рванулся к облаку, увеличиваясь в размерах и выбрасывая протуберанцы. И когда до неминуемой гибели оставалась буквально пара секунд...
  
   - Штормовой Водоворот!
  
  Пылающий шар столкнулся со стеной бешено несущейся водяной пыли, все звуки мира заглушило страшное шипение и к небесам рванулся громадный столб пара, где-то над головами растекающийся грибообразным зонтиком... Но Яманака Ино этого не видела, не в силах оторвать взгляд от четырех разноцветных спин, полностью заслонивших ей обзор...
  
  
  Глава 4
  
   - Извините, мы задержались, - четверо не оборачивались, следя за тенью в рассеивающихся облаках пара, но узнать их оказалось очень легко.
   - Наруто... Сакура... Сай... - облегченно выдохнула девушка.
   - Подкрепление! Мы спасены! - воскликнул Чоджи.
   - Впервые вижу вас в таком дурацком положении, семпай! - Тензо, как впрочем, и всегда, был спокоен, равнодушен и хмур. - Если бы не этот белый туман, который вы создали, я бы сказал, что враг контролирует ситуацию. Что это за техника, кстати? Никогда раньше не видел...
   - Я не имею к этому отношения, Тензо... - вполголоса ответил джонин.
  
  Какаши, казалось, совсем не удивился прибытию пополнения. С самого момента своего неожиданного освобождения из смертельного переплетения щупалец он не двигался, устремив взгляд на правую строну облака, откуда так удачно выкатился по действием воздушного удара. Наконец шаринган в его глазнице крутанул запятые вокруг оси зрачка. Чакры хватило всего лишь на полоборота... но этого оказалось достаточно, чтобы эмоциональная бровь джонина изумленно дернулась вверх.
  
   - Это не я, Тензо... - повторил Какаши, и затем решительно добавил. - Только ничему не удивляйся. Кажется, нас всех ждет сюрприз. Ино, это был тот самый кунай?
  
  Блондинка подняла голову и открыла рот, но вместо нее на этот вопрос ответил кое-кто другой, хоть и весьма необычно.
  
   - Ну и что это была за хрень? - донесся из медленно рассеивающейся белой мглы сильный и уверенный девичий голос. - Комок дождевых червей так важен, чтобы отрывать меня от дел? Айдо что, не мог подождать, пока ее забьют на ху... Ай! Йоко, противная девчонка! Не кусайся! Ладно, не буду, хоть он и не слышит...
  
  Тень врага в тумане странно дернулась, Какаши пробормотал: 'Еще один Хидан?' а диалог невидимого оратора с воображаемым другом угас. Белые облака, чуть подсвеченные изнутри оранжевым, вдруг дрогнули и рванулись во все стороны под слабым порывам ветра открывая всем заинтересованным взором обещанный сюрприз.
  
  На ссохшейся земле, скрестив ноги и устроив ладони на коленях, сидел парень. Обычно первым бросающийся в глаза красный цвет его волос на этот раз не привлекал никакого внимания, растворяясь в сиянии, плавающем вокруг его тела. Лицо визитера было спокойно, а глаза закрыты - он будто спал... Но вот только Мертвый Лес в момент сражения с Акацки - совсем неудачное место для отдыха, да и вряд ли обычный человек смог бы спать в такой позе... не говоря уже о том, что сон в сантиметре над почвой и опорой только на красноватый свет - не очень часто используемый прием.
  
  Несмотря на всю необычность первого визитера, в этот раз ему досталось совсем мало внимания. Возможно, он бы расстроился по этому поводу, а может, и порадовался за плоды трудов своих, так как взгляды всех присутствующих скрестились на той, кто стоял с ним рядом...
  
  На плечо сидящего левой рукой опиралась девушка со светло-красными волосами . Ее, не кривя душой, легко можно было бы назвать красавицей (Сакура, которая отвела взгляд от прически гостьи на целую секунду позже, чем остальные, почему-то чуть нахмурилась), если бы не недовольная гримаса. И ее вполне можно было понять. Девушка явно была куноичи, потому что непричастные к трудному ремеслу ниндзя не смогли бы бестрепетно держать руку, хоть и покрытую до локтя странной медно-золотой аурой, в пламени, которое будто живое потихоньку ползло вверх по предплечью, но, в отличие от остальных присутствующих, ее снаряжение поражало незамысловатостью. Черные облегающие штаны, стильно закатанные выше колен, в иной ситуации обязательно вызвали бы зубовный скрежет присутствующих девушек и обиду врагов, на которых перестали бы обращать внимание парни, а майка без рукавов, хоть и свободная, но достаточно облегающая и открывающая живот по самую диафрагму навевала странные мысли о характере дел, которыми занималась девушка до прихода сюда... Впрочем, подобные умозаключения сразу же торопились покинуть глупый череп, произведший их на свет, стоило только заинтересованному взгляду упасть на здоровенную, выше ее роста, нагинату, небрежно упертую в землю справа от нее...
  
  Девушка тряхнула волосами, подвязанными на затылке черной ленточкой с милым бантиком и перехватила нагинату поудобнее, оглядываясь по сторонам. Ее взгляд уперся в Какузу, уже собравшего свои черные веревки обратно в обличье хоть и уродливого, но все же человека. Добрее он от этого выглядеть не стал, но явно был не прочь сделать паузу, в свою очередь с интересом рассматривая гостей.
  
  Новоприбывшая наклонила голову, что-то вспоминая, вдруг нахмурилась, подхватила свое оружие и свободной рукой быстро крутанула его вокруг себя, совершенно не боясь задеть сидящего. Нагината, раскидывая по сторонам блики он начищенного до зеркального отсвета лезвия, рассекла воздух и спрятала за спиной девушки глубокую черноту обуха, заняв странное, но довольно опасное на вид положение - явно для атаки...
  
   - Ясно... Значит это тот самый. Не удержался, значит, Айдо. Ну я тебе это еще припомню, - девушка покосилась на сидящего и подняла левую руку, до этого момента сжимавшую плечо парня. Мгновение помедлила, рассматривая красные капли на золотом фоне, а потом тряхнула, рукой, сбрасывая с черной матерчатой перчатки чуть выше локтя разом свою и чужую ауру и шагнула вперед...
   - Таюя? - подала голос Ино.
  
  Девушка резко остановилась, обернулась к говорившей... и удивленно выпрямилась.
  
   - Э, ты та самая блондинка, которая была в команде Шикамару? Какого хр... - Таюя метнула опасливый взгляд на вдруг заколыхавшийся вокруг парня покров и продолжила несколько иначе: - Что вы все здесь делаете?
   - Таюя-чан? - насколько мог уверенно шагнул вперед Какаши и тут же споткнулся. - Мы столкнулись с Акацки и сейчас сражаемся. Раз уж Айдо предупредил, - тут на нем скрестились удивленные взгляды большинства его спутников, - возможно, ты?..
   - Айдо! Я так и знал, что ты окажешься рядом! - радостно воскликнул Наруто, наконец разглядев сидящего в подробностях. В его глазах вдруг сверкнула краснота, а зрачок вытянулся в линию, но в последнее время джинчуурики уже не обращал внимания на такие мелочи. - Слушай, Айдо, я выучил крутую технику, она круче, чем твоя! Сейчас я тебе покажу!.. - он шагнул к сидящему, а Какаши изумленно пробормотал в пространство:
   - Он закончил ее? - на что Ямато только коротко кивнул.
   - Осторожно, не подходи к нему! - неожиданно рявкнула Таюя. Наруто удивленно замер, а девушка продолжила. - Это опасно, он сейчас... не здесь. Поэтому Йоко пришлось просить меня вам...
   - А здесь становится людно. Ну что ж, новые сердца в мою коллекцию! - прервал девушку рокочущий голос. - Неожиданно... Комура Айдо. 'Предположительно, Хиайшин' - два миллиона. Уничтожение Сасори - семь. Отзыв записи в 'Книге Бинго' от Конохи - десять. Отзыв записи от Кири - одиннадцать. Воскрешение восьмидесятилетней бабки, которая применила технику передачи жизни, но до сих пор коптит небо - двадцать миллионов и... бесценно! Мне становится интересно!
  
  Какузу вновь раздулся, выпуская на свободу свои черные щупальца... Но в этот раз злая воля и громадный опыт столкнулись с тем, чего не могли предусмотреть. И имя этой случайности было... Наруто.
  
  Джинчуурики резко обернулся и упер взгляд красных глаз в нукенина.
  
   - Это твой напарник убил Асуму? Ну что ж, - парень усмехнулся. - Раз почти все, кого я хотел видеть, здесь... То я докажу, что не зря потратил это время! Смотри, Айдо, я уничтожу эту странную тварь своей новой техникой, даттебайо!
   - Наруто, нет! Ты же почти не тренировался!.. - воскликнул было Какаши, но джинчуурики уже скрестил пальцы у груди. Рядом с ним появились два клона, которые немедленно протянули руки к подставленной ладони оригинала. В месте сосредоточения их усилий блеснула светло голубая искра, а вокруг закрутился ветер поднимая первые, пока еще ленивые песчинки...
   - О Ками, вот это да... - пораженно пробормотал Чоджи, не отводя взгляд от трех фигур которые, казалось, медленно, а на самом деле стремительно формировали между своих рук что-то невероятное.
   - Чоджи... ты слышишь этот звук?.. - прошептала Ино, почти не расслышав сама себя за пронзительным свиристением, а Сай, настолько успешно притворяющийся невидимкой, что на него действительно не обращали внимания, вдруг содрогнулся всем телом, несмотря на свою знаменитую невозмутимость. Уж слишком сильно этот звук напоминал ему неистовый гул огня, сжигающего все на своем пути...
  
  Свист все нарастал и нарастал, пока не перешел порог, за которым человеческое ухо уже не воспринимает звуки,оставив на память о себе противное нытье в стиснутых зубах, клоны джинчуурики внезапно отскочили в стороны и в руке оригинала завертелся громадное бело-голубое колесо, мельтеша по сторонам туманными крыльями, сливающимися в одно большое пятно...
  
   - Футон: Разенсюрикен! - гордо сообщил небесам вскинувший голову Наруто. - Я же сказал, что завершил эту технику! Сдохни, даттебайо!
  
  С этими словами, он, размахнувшись что было сил, метнул сюрикен прямо в раздувшуюся фигуру врага. Техника рванулась вперед, оставляя за собой белый след взбаламученного воздуха, соприкоснулась с землей у своей цели.. и на всех присутствующих обрушился неистовый вихрь. Он тащил за собой, швырял в лицо камни и песок, казалось, пронзал насквозь каждую клеточку страдающего тела... И оставалось только догадываться, каково там - в самом центре белесой сферы, раздувшейся при ударе и сейчас неистово вгрызающейся в землю, стремясь превратить в пяль любую помеху на своем пути...
  
   - Вот это мощь... - пораженно выдохнул кто-то из коноховцев, а из-за плеча Таюи вынырнуло белое крыло и раскрылось, уберегая по прежнему неподвижно сидящего за ее спиной Айдо от ударной вихревой волны.
  
  Когда яростный шквал утих, взглядам открылась здоровенная яма, оставшаяся на месте цели... и бесформенная черная клякса, маячащая на краю котлована. На первый взгляд, Какузу повреждений не имел...
  
   - Проклятье, я не справился!.. Вот же черт!.. - джинчуурики стиснул кулаки... Но вдруг ему на плечо легла узкая ладошка. Он обернулся и встретился взглядом с холодными карими глазами, в которых на самом дне угадывалась теплая искорка.
   - У тебя получилась отличная техника, - улыбнулась Таюя, - Прошло очень много времени, прежде чем Айдо запомнил, что его Разеншотен - медленнее большинства достойных целей. Так что нужно просто больше тренироваться и у тебя все получится... братишка!
  
  Девушка усмехнулась чуть шире и повернулась к остальным, оставив джинчуурики недоумевать, что имела в виду эта странная девушка, разговаривающая в точности как его не менее странный друг... и которую он совершенно точно где-то уже видел!
  
   - Так, народ! - уверенным голосом начала Таюя, косясь на черное пятно, колышущееся в отдалении и потихоньку увеличивающееся в размерах. - Надо торопиться, а нас слишком много, мы плохо знакомы друг с другом. Нам требуется толковый план. Поэтому... Сакура! Оттащи Хатаке Какаши в сторону и восстанови ему резерв!
   - Почему ты распоряжаешься? Кто ты вообще така?.. - вскинулась было розоволосая, но тут в нее уперся холодный карий взгляд... и от плещущихся в нем эмоций во рту девушки вдруг пересохло. Сакура гулко сглотнула слюну и вдруг подумала: 'А у Цунаде-сама точно такое же выражение, когда я ошибаюсь... Такое же, спаси Ками...'
   - Х-хорошо, - выдавила розоволосая и неловко повернулась, но ее догнал голос Таюи:
   - Чтобы было быстрее, возьми себе блондинку с глазами в помощь!
   - При чем тут мои глаза? - удивленно пробормотала Ино, а откуда-то сзади долетел звук, до крайности похожий на ехидное хихиканье. Вот только там никого не было, никого... кроме замершего Айдо и подозрительно колеблющейся красной ауры вокруг него...
   - Хатаке-сан, не отвлекайтесь и собирайте чакру. Этот парень, - кивнула Таюя на подбирающуюся к ним кляксу, - бессмертный, поэтому вы можете стать нашим последним шансом на победу. Вы знаете, о чем я говорю, - джонин машинально кивнул и с облегчением сел. Из-за крайней степени истощения, не опрокидывающей его на землю только из-за железной воли, сил на спор почти не осталось. Да и, может статься, это шанс...
   - Толст... Чоджи, - улыбнулась девушка, - прикрой их. Я на тебя рассчитываю!
   - Но... Но... Как же Шикамару? Ему, наверное, нужна помощь? Он там один... - возразил Акимичи, впервые не расслышавший, как его попытались назвать толстым.
   - Шикамару? Это тот самый, с которым мы?..
  
  Девушка не закончила фразу. Откуда-то издалека, там, куда убежали Нара и Хидан, прилетел далекий грохот, а над едва различимым отсюда лесом встало облако пыли. Какузу резко повернул на звук свою человеческую голову, оставив торчащие маски наблюдать за противниками, и вдруг замер.
  
   - Шикамару? - протянула девушка. - Он же ваш сокомандник? Ну вот и верьте в него, - улыбнулась она одними губами. - Этот парень вынесет все, что ему не пошлют, если у него есть план, уж я-то знаю... Ямато-сан, - продолжила она, - вы наша основная ударная сила, сосредоточьтесь и ждите момента, когда вы сможете подставить врага под технику Хатаке. Она не очень эффективна, когда противник движется. Бледная немочь, - Сай вздрогнул. - садись и рисуй всех своих зверей, что сможешь. Мне нужно, чтобы этот клубок дождевых червей боялся наступить на землю! Наруто, мы с тобой займемся врагом. Подготавливай свою технику и отвлекай его внимание клонами - я уже к ним привыкла. А с Саем, я надеюсь, вы достигли взаимопонимания и он сможет тебя не задеть. Всем все понятно?
  
  Красноволосая девушка повела взглядом, натыкаясь на изумленно распахнутые глаза, удивленные выражения лиц и прочие признаки глубокого шока и тяжело вздохнула:
  
   - Кажется, именно в таких случаях Айдо любит говорить 'рожа просит кирпича'. В этом 'русском' определенно что-то есть!..
   - Откуда ты столько знаешь о нас? - пробормотала Сакура.
   - Айдо очень часто о вас говорит, а от меня у него нет секретов. Я ведь самый близкий ему человек... - девушка почему-то грустно улыбнулась.
   - А тебе что, не нужно это... заимо... понимание с Саем? - отмер Наруто.
   - Нет. Потому что для атаки мне не нужна земля! - Таюя развела руки в стороны и подняла голову. - 'Благословенная Стигма Узумаки. Первый уровень: Ангел!'
  
  Пафосная поза очень подошла под глубинный смысл названия техники. Девушка окуталась сиянием, которое обняло ее и сжалось в сплошную темно-медную броню, а выросшие из спины белые крылья с красной каемкой хлопнули, подкидывая ее вверх. Таюя гордо посмотрела на коноховцев, не сводящих с нее кто удивленного (джонины), кто восхищенного (Чоджи), кто наполненного странными, не всегда понятными, но определенно небезопасными чувствами (Ино и Сакура) взгляда, покосилась на Сая, чья рука с кистью практически сама по себе дернулась к свитку... и споткнулась о задумчивое выражение лица Наруто, уставившегося в небо и чешушего в затылке:
  
   - Узумаки, да? Почему-то мне кажется, что это важно... вот только не могу понять почему...
  
  Девушка фыркнула: 'Ну все в точности так, как он говорил... А я еще не верила!', шевельнула крыльями и рванулась к скопищу черных щупалец, по пути легонько приложив джинчуурики древком нагинаты пониже спины - исключительно для скорости, конечно же. Поэтому первое туманное полотнище в этом сражении сорвалось с лезвия под гневный вопль: 'Подожди меня, даттебайо!' и хлопки множественного теневого клонирования...
  
  
  Глава 5
  
  
  Уже некоторое время Какузу сражался в новом для себя состоянии - он был зол. Эти слабаки, всего лишь контейнер для сердец, методично и целенаправленно давили его. Нет, конечно, победить они не могли никак... но это и не являлось их целью! Нукенин постоянно уворачивался от теневых копий джинчуурики. Сами по себе они не представляли особой угрозы, разве что стихийные техники на таком близком расстоянии применить было невозможно без хотя бы секундной паузы на сочетание усиления тела и удара масок. Но это мельтешение вполне могло его замедлить, и тогда из любой ямы в земле на рассветовца бросались чернильные змеи, норовя стиснуть его и задержать еще сильнее, чтобы подставить под удар без предупреждения рвущихся со всех сторон деревянных балок. Приходилось почти все время прыгать, в воздухе его встречал поток туманных лезвий, безжалостно кромсающий нити Джионгу, а при попытке скинуть вниз эту наглую девчонку - нити осыпались невесомым пеплом в потоке огня, сжигающего все на своем пути. Несколько раз ему лишь чудом удалось убрать из-под лезвия нагинаты, прекрасно прорубающее 'Дотон: Дому', очередную маску. Спасали только нити, которыми он цеплялся за землю и менял траекторию своего прыжка в совершенно непредсказуемых направлениях...
  
  Нет, победить его таким образом, они бы не смогли никогда... Но две зеленые сферы в спине Хатаке Какаши сияли, не убавляя своей яркости, поток Джионгу, брошенный в ту сторону, был мгновенно раздавлен выросшим кулаком толстяка и отрезан сразу тремя воздушными лезвиями, рухнувшими с небес как карающий меч посланницы богов... Запятые в красном глазу Копирующего Ниндзя с каждой секундой вращались все быстрее и быстрее, и, даже если забыть о способностях Учихи Итачи - оторванные руки Дейдаре Какузу пришивал лично. Времени почти не осталось, а где-то сзади по-прежнему неподвижно сидел, окутанный странно знакомым красным свечением человек, стоящий двадцать миллионов рё... и очень нужный лично нукенину!
  
  Рассветовец пропустил мимо головы очередное лезвие из ветра, неожиданно что было силы оттолкнулся от земли и отпрыгнул на десяток метров, разом оторвавшись от клонов и чернильных зверей. Они тут же устремились к нему, в сверху уже падала такая знакомая нагината, будто Хидан, вдруг вернувшийся с того света (нукенин не обманывался - его напарник никогда не пользовался взрывами, способными оставить только пепел даже от бессмертного. 'А тот парень и в самом деле хорош...'), решил захватить его с собой, как не раз и обещал... Но Какузу уже получил так нужный ему перерыв.
  
   - Слабаки, надоели! Одновременно с этим восклицанием рогатая маска с желтым носом распахнула пасть. - Райтон: Гиан!
  
  Как бы ни казалось странным называть технику Молнии с использованием слова 'Тьма', неизвестный создатель дзюцу оказался парадоксально прав. Кажется, весь свет в округе сконцентрировался в одой точке, погружая остальной мир в непроглядную мглу... Сияние вытянулось ослепительным лучом, раздирая окружающее пространство и описало короткую дугу, рассекая все, что находилось перед ним. Какузу крутанулся вокруг себя, а маска шевелилась, осуществляя тонкую наводку спицы молнии на противников... и, наконец раздался удар грома, надежно заглушив пронзительный девичий вскрик.
  
  Свет погас, позволяя рассмотреть разрезанные стволы деревьев, куски камней, сверкающие идеально ровными оплавленными срезами распаханную землю и девушку, сидящую на земле. Ее крылья, прежде широко распахнутые, теперь стали двумя обрубками, через все тело по светлой меди тянулась борозда, ныряющая под прижатые к лицу ладони, а позади нее ошеломленно выпрямлялся джинчуурики, закинутый за спину рукой в тяжелой перчатке, едва не сломавшей ему ключицу...
  
   - Я заберу ваши сердца, но сперва... Я получу то, что нужно мне гораздо больше!
  
  Еще две маски, выросшие над плечами Какузу синхронно, с невероятной точностью начали концентрировать чакру. Два шара - огненный и воздушный - одновременно росли и наливались энергией, наглядно демонстрируя простую и старую истину: для того, чтобы стать по-настоящему сильным - не нужно завидовать чужому, нужно всего лишь разумно и правильно использовать свое собственное. Способности демона, Поглощение, 'Солнечный ветер' - что с них толку, если все это нельзя использовать так же просто, как обычные огонь и ветер? Обычные стихии, даже не оформленные в технику, доступные почти любому шиноби - вдруг превращаются во всеуничтожающий огненный шквал, выжигающий все - живое и неживое, и нет никакой разницы, сгорело ли твое тело в печи крематория или в солнечной плазме? Наверное, чтобы это понять - стоит однажды заслонить собственным телом путь реке огня, несущейся на тебя со скоростью сорок метров в секунду. Наверное, именно поэтому обладающих таким опытом так мало среди живущих...
  
  Маски на плечах нукенина немного повернулись и выплюнули чакру в сторону сидящего на песке Узумаки Айдо. Целую секунду выбирающимся из-под груд ломаного камня и завалов мертвых деревьев коноховцам казалось, что совмещенная техника Огня и Ветра захлестнет маленькую, в сравнении с разбушевавшейся рукотворной стихией, фигурку и прокатится дальше, круша и превращая в пепел деревья и камни. И этому не может воспрепятствовать ничто - ни знания, ни таланты, ни хитрость... ни даже отчаянный девчоночий вскрик и протянутая в глупой попытке удержать смерть рука с капающей с пальцев кровью... Но в этот раз стихиям предстояло столкнуться с равным противником.
  
  Аура вокруг сидящего внезапно дрогнула, потекла, собираясь в одной точке перед ним. Мгновенно крутанулся серый, разбавленный красным водоворот... и вот перед парнем, надежно заслоняя его спиной, встала неведомо откуда взявшаяся девочка. Она дернула головой, откидывая тяжелую копну темно-алых волос за спину, у нее еще хватило времени смешно сдуть с глаз непослушно упавшую из-за уха прядку и протянуть руку ладонью вперед, как будто этот нелепый жест может остановить пламенный ураган, а затем все вокруг скрылось в бушующем огне... и все замерло.
  
  Коноховцы, волею судьбы и Таюи могущие позволить себе места в партере, увидели, как огонь девятым валом накатил на хрупкую девичью фигурку и вдруг недоуменно зарычал, наткнувшись на непреодолимое препятствие в виде выставленной ладошки. Пламя трещало и рычало, воздушные струи заворачивались вверх и вниз, сплавляя землю у самых носов мягких сапог, охватывающих стройные ноги до середины бедер, в подобие грязного стекла и расплываясь по небу протуберанцами, не в силах выполнить то, ради чего они были созданы, а девочка радостно улыбнулась, будто озарив поле смертельной битвы солнечными зайчиками, пропела: 'Ну вот, папа. Мое доказательство будет гораздо убедительнее всех твоих слов!' и вдруг широко открыла рот, одновременно делая вдох. И, как бы это ни казалось невероятным, пламя вдруг неуверенно качнулось... и устремилось к девочке, по пути вытягиваясь в нити, свивающиеся в один поток, постепенно утончающийся по мере приближения к концу своего пути, чтобы не обжечь губы и одновременно не упустить ни крошки. Это очень некрасиво по отношению к хозяевам угощения, а девочка всегда старалась быть вежливой с незнакомцами, даже если они состоят из отвратительных черных щупалец - именно этому ее всегда учил любимый папочка...
  
  Вдох, который не был собственно вдохом, ибо тянулся гораздо дольше всех пределов разумного, все не кончался и не кончался, бурлящая стена огня становилась все прозрачнее и прозрачнее, и наконец последняя искорка техники Какузу, оказавшейся всего лишь закуской, исчезла между бледно-розовых губ. Девочка закрыла рот, блеснув идеально ровным рядом снежно-белых зубов:
  
   - Ам! Это было жуть как вкусно! Итадакимас! Прости, что после еды! - и похлопала себя по животу.
  
  Неожиданно она замерла на половине движения, будто прислушиваясь к чему-то внутри себя. Ее волосы тускло засветились, с каждой секундой наливаясь сиянием все ярче и ярче, и вот одна их свободно висящих прядей шевельнулась будто живая, засверкала, полностью спрятавшись в свете и резко удлинилась. Свечение погасло, оставляя на месте прядки волос что-то, гораздо больше похожее на птичье перо такого же, как и остальная шевелюра, красного цвета.
  
  Девочка протянула руку и перекинула свои волосы на грудь, проведя пальцами по выделяющейся пряди.
  
   - Отлично, мне как раз не хватало немного чакры! Вот и первый хвост! - вдруг нахмурилась. - Вот, правда, вид... Надо попробовать уложить волосы по-другому...
   - Йоко! - девочка повернула голову в сторону спешащей к ней Таюи. - Ты в порядке?! Что случилось?!
   - Все хорошо, я справилась. Но... Что с вами такое, Ю-чан? - Йоко чуть нахмурилась, а Таюя озадаченно остановилась. - Вы позволили какому-то инопланетному монстру пролить вашу кровь! Когда папа, - кивок за спину, - узнает, он очень расстроится, что вы не устояли против щупалец... и не дай вам Ками понять, почему именно!
  
  Вокруг воцарилась озадаченная тишина, которую рассек недоуменный шепот Ино: 'Такой молодой и уже папа? Да у них разница года в два, не больше!'. Если бы та, которую в скором времени нарекут Кровавым Ангелом, оглянулась сейчас, она бы, наверное, вспомнила и другие поговорки из так полюбившегося ей русского языка, например 'Будем бить по морде. По наглой рыжей морде'. Но девушка не глазела по сторонам, рефлекторно прикрыв правую половину лица, где пролег тонкий кровоточащий разрез. А жаль, ведь она могла бы заметить, что в круглых глазах Наруто наряду с вполне объяснимым удивлением стремительно и без каких-либо причин поднимается краснота...
  
   - Что это та... - джинчуурики не успел договорить. Он вдруг схватился за живот и без единого звука рухнул на землю.
  
  Не было ни страшных криков, ни вспухающих шрамов на щеках. Не было лезущих из челюстей клыков, когтей на руках, оставляющих в почве глубокие раны. Не было ничего, к чему так или иначе были готовы те, кто прошел рядом с Наруто долгий путь. И те, кто сделал свой выбор совсем недавно. Просто по всему телу парня, разрывая кожу, выметнулись мощные струи темно-красной чакры, стремительно укутывая его с головой. Звериные глаза при этом были широко раскрыты и не отрывались от растерянно замершей девочки...
  
   - О, проклятье! Это невозможно! - выдохнул Ямато, но слова не помешали ему стремительно сложить печати, и из-под земли вокруг уже поднимавшегося на четвереньки джинчуурики, формирующего четвертый хвост, выросли деревянные столбы с собачьими пастями, немедленно сжавшие жертву в тиски, не давая ему двинуться. Чудовище, в которое без каких либо причин превратился Наруто, распахнуло пасть и издало вой, в котором присутствующим вдруг послышались далекие тяжелые удары, как будто что-то большое в исступлении молотило всем огромным телом в протестующе трещащие и выгибающиеся прутья исполинской клетки...
  
  Йоко побледнела, сделала один шаг назад, другой... Резко обернулась и с места прыгнула к Айдо, по пути расплываясь в дымку, которая теперь выглядела гораздо плотнее и даже чуть искажала пропорции заключенного в ней тела. Это произошло очень вовремя, потому что к этому моменту из носа и ушей сидящего протянулись пока еще тоненькие струйки крови. Вновь загоревшееся красное сияние мгновенно высушило их, а порыв ветра развеял кровяную труху над землей.
  
  Девочка исчезла и чудовище, сдавленное деревянными клыками, вдруг перестало дергаться и застыло без движения. Покров биджу потек, освобождая обожженную до красноты кожу Наруто. К нему тут же бросилась Сакура, уже привычно зажигая в ладони Шосен, а секунду спустя к ней присоединилась и Ино. Уже немного пришедший в себя Какаши аккуратно, незаметными шажками подходил к месту, откуда удобнее всего было одним ударом пробить очередную дыру в теле врага. На мгновение замерший вихрь схватки готовился разразиться с новой силой... а одно необычное существо, сейчас как никогда ранее до сих пор чувствующее себя маленькой девочкой, молча переживало, наверное, самое первое собственное воспоминание о том, что же это такое - на самом деле быть демоном. И оставалось только надеяться, что люди, которые находятся рядом, помогут выбрать правильный путь той, кто только что доказала - пределы ее сил еще только предстоит узнать...
  
   - Шаринган, джинчуурики, Мокутон, воскрешение. А теперь еще и очень знакомая картина. Мне кажется, на этом можно немного заработать! На этот раз я буду серьезен - с деньгами не шутят!
  
  Хриплый голос Какузу разорвал установившееся равновесие. Хатаке, как раз подобравшийся так близко, как только смог, рванулся к спине, испещренной заштопанными дырами, занося ладонь, сверкающую Лезвием Молнии, но, казалось, прямо ему в лицо бросились черные нити, вынуждая его отпрыгнуть в сторону. Сгруппировавшись, он попытался повторить рывок, но напротив него из черной мешанины внезапно поднялась гротескная человекоподобная фигура, с желтым носом на белом фарфоре вместо лица. Остановиться джонин уже не успевал и единственное, что ему оставалось - выставить перед собой ладонь с Райкири. Чернильные струи расступились, пропуская сквозь себя опасность, и сомкнулись вновь, маска перетекла на другую сторону, не тревожа разворотом туловище, а Какаши, едва коснувшись земли, вынужден был снова отпрыгнуть, потому что мгновение спустя в то место, куда он упал, вспух небольшой огненный шар. Джонин метался из стороны в сторону, вслед ему, будто дезинфицируя места, которых он коснулся, неслась очередь сфер из пламени, и под действием зарождающегося ветра, обещающего перейти в шквал, шевелились песчинки там, где путь Какаши пересечется с четвероногой кляксой, уже копящей чакру для удара.
  
  Таюя, стерев перчаткой кровь с лица, проследила за метаниями Какаши, заметив и то, что Какузу, проконтролировав начало загонной охоты на джонина, уже разворачивается в сторону остальных, подзывая свое Сердце Молнии... Девушка метнула взгляд на бледного, лежащего без сознания Наруто, все еще стискиваемого бревнами Ямато, Сакуру и Ино, склонившихся над джинчуурики и тайком утирающих пот, Чоджи, увеличенными руками раскидывающего завал над зажатым обломками камня и дерева Саем...
  
   - Мне кажется, сейчас не самый лучший момент для тренировок, и, если ты придумал это специально, обещаю - ты будешь жалеть об этом до самой смерти, Зануда-кун - еле слышно пробормотала Таюя и резко выпрямилась. Грохот взрывов и шипение ветра над полем битвы внезапно прорезал чистый и звонкий голос: - 'Благословенная Стигма Узумаки. Второй уровень: Архангел!'.
  
  И все вокруг скрылось в ослепительной вспышке света.
  
  Глава 6
  
  
  ...Сколько прошло времени с того момента, как Хатаке нанес самый первый удар в этой битве, джонин не считал, да и не особо важно это было. Для него сейчас существовали только уклонения, увороты и прыжки в разные стороны. Шаринган вполне позволял отслеживать движения чакры вокруг и прогнозировать траектории полета огненных сфер, но вот дважды истерзанное и единожды восстановленное тело джонина явно находилось не на пике формы... Какузу явно сменил тактику, окончательно отбросив попытки разобраться с проблемой быстро и настроившись на долгое сражение, перейдя от разрушительных техник, сметающих все на своем пути, к почти привычным методам. Но привычное заключалось только в размере и количестве вложенной в дзюцу чакры: таланты Какузу позволяли его Сердцам применять обычные техники невероятно быстро, а лично Хатаке Какаши было глубоко безразлично, испарится ли вместе с ним гектар-другой Мертвого Леса или весь ущерб ограничится полуметровой дырой, выжженной в его печени - итог все равно был одним и тем же...
  
  Иногда, во время особо сложных пируэтов, когда огненная маска выдыхала по два фаербола за раз, Какаши вдруг посещали смутные видения. Вот перед Какузу стоят три Наруто, а в руке одного из них крутит лезвия вихревой сюрикен доработанной техники. Вот джинчуурики бросается вперед, выставив перед собой руку с сюрикеном, а Какузу, почему-то превратившийся в исполинскую семилучевую звезду, стоит на месте и изумленно смотрит, как к нему приближается неминуемая смерть. И как сам Какаши, подходя к поверженному, но все еще дышащему врагу, говорит какие-то слова насчет смены поколений и втыкает Райкири в последнее, каменное сердце. 'Что за бред? Акацки, который изумляется техникам врага и покорно ждет смерти? Такого просто не может быть! Или может, надо просто разрешать Наруто больше говорить, в его стиле - глупости и посреди боя?.. Кто знает, лучше ли неслучившееся или хуже? И в чем причина? Нет ответа...'. На этом месте сдвоенный взрыв огненных шаров обычно выбивал из головы джонина посторонние мысли и вновь начиналась гонка до первой ошибки. К сожалению, у Какаши было гораздо больше шансов ее совершить - противник не был живым.
  
  Когда перед ним выросла здоровенная туша, стоящая на четвереньках и почти в лицо уперся шар уже знакомого 'Футон: Атсугай', разорвавшего бы джонина при попадании на тысячи маленьких клочков, вечно реющих над Мертвым Лесом, никаких мыслей о подведении итогов в голове Хатаке не появилось. Да и, по большому счету, все это миф - шиноби некогда задумываться в бою о смерти. К настоящему ниндзя Шинигами либо приходит тихо, протянув когтистую руку из-за угла... либо удирает, сверкая призрачными пятками и убоявшись мощи того, на чью душу он посягнул.
  
  Какаши просто приготовился к новому удару. Райкири - его лучшая техника, которую он создал сам. Помнится, Минато-сенсей тогда очень его хвалил, а Обито страшно завидовал и ревновал... бака... Конечно, 'молния' слабее 'ветра', но, если не бить в лоб, меряясь голой мощью, а попробовать разорвать напополам и оттолкнуть половины...
  
  Но все это оказалось ненужным. В последний миг, когда шар Атсугай уже рванулся в полет, а джонин поднял руку, ощетинившуюся электроразрядами, перед ним вдруг рухнула громадная, в два-два с половиной человеческого роста, желтая металлическая балка. Она остановила вихревой шар, и, подобно дубинке в детской игре 'отбей мячик', отшвырнула не успевшую взорваться сферу за пределы видимости, откуда спустя миг до него долетел упругий воздушный толчок.
  
  Сердце Ветра поспешно отскочило подальше, а джонин медленно переводил взгляд вдоль металлической полосы, добравшись до крестовины, гарды, рукояти, громадной руки... Голова задиралась все выше и выше, пока на высоте пяти метров красный глаз с крутящимися томое не встретился с полоской яростного света...
  
  Больше всего существо, неподвижно стоявшее перед джонином, походило на громадную марионетку из Суны. Марионетку, которую кто-то додумался заковать в железо... По сплошному золотистому металлу сапог, поножей, глухой брони, перчаток, даже в сочленения которых невозможно было всунуть, кажется, даже волосок, змеились странные символы. Литой и даже на вид толстый доспех, который неизвестно почему тянуло называть странным, но понятным словом 'бронеплита', не давал даже приблизительно предположить, что у него внутри, и во всем этом скопище железа был лишь один разрыв - смотровая щель в высоком коническом шлеме, как раз и источавшая то самое сияние, не похожее ни на одну стихию чакры, которые Какаши до сих пор видел...
  
  Существо шевельнулось, поднимая полосу металла, оказавшуюся прямым мечом, больше всего похожим на цуруги, но шире его и гораздо длиннее (относительно своего хозяина, конечно), развернувшись от этого движения лиц... передней частью к джонину, и с высоты четырех метров на него уставился выгравированный на нагруднике клиновидной формы орел, с чувством собственного превосходства пялящийся куда-то вправо...
  
   - Хатаке-сан! - долетел до него крик и Какаши обернулся на голос, за короткое время ставший для всех коноховцев сильно - и даже 'страшно' - знакомым.
   - Таю... - и осекся на полуслове, потому что пришлось бы слишком много говорить. Лучше обойтись привычными методами...
  
  Какаши за сегодняшний день совсем утратил способность удивляться. Бессмертный? Ожидаемо. Пять сердец? Мелочи. Практически поражение? Это же Акацки. Наруто, освоивший то, что оказалось не под силу Минато? Так он не один уникум, вся семейка как на подбор. Подручная Орочимару, разрабатывающая для них тактику сражения и утратившая Проклятую Метку, что до сей поры казалось невозможным? А почему нет? План-то толковый, а Митараши-тян как обрадуется... Девятихвостый, вырывающийся на ровном месте, и жутковато милая и до боли знакомая девочка, превращающаяся в красный свет? И не такое видали, что уж там... Поэтому открывшаяся картина вызвала вполне типичную реакцию - поднятую бровь над свободным от шарингана глазом.
  
  Таюя вновь парила над землей. На этот раз чуть выше - метрах в четырех. И немудрено - прежде цельная медно-золотая аура, покрывавшая ее целиком, сейчас выглядела совсем иначе... Защита на руках укоротилась, перчатки почти исчезли, оставив вместо себя наручи от кисти до локтя, охватывающие предплечье вокруг. Броня на теле съежилась до рельефного нагрудника, чем-то похожего на броню стоящего перед Какаши существа, но гораздо, гораздо легче. А еще - металлическая платина явно и недвусмысленно подчеркивала грудь девушки... Нагрудник опускался до пояса, продолжаясь плотно пригнанными друг к другу гибкими пластинами, оканчивающимися чуть выше колена и оставляя ноги Таюи открытыми вплоть до сапогов с металлическими накладками, прикрывающими надкостницу. В общем, налицо было изрядное, даже для не уважающего все эти самурайские штучки шиноби, уменьшение защиты. Но так высоко девушка парила совершенно не поэтому. Просто ниже опуститься мешала вторая пара крыльев, растущая из той же точки, что и первая, но склоненная вниз, и иногда при взмахах загребающая пыль с сухой земли...
  
  Было видно, что такое увеличение конечностей оказалось для девушки большим сюрпризом и она как раз сейчас пыталась освоиться, дергаясь в воздухе туда-сюда и изредка взмахивая для равновесия палкой, окутанной сиянием до полной невозможности рассмотреть ее в подробностях, которой стала так любимая ею нагината.
  
  Джонин поймал взгляд девушки и уголок его поднятой брови вопросительно дернулся в сторону существа, уже метнувшегося к Сердцу Ветра Какузу с грацией и скоростью, которых трудно было ожидать от такой громадины. Таюя поняла вопрос правильно.
  
   - 'Техника Призыва: Доки. Армия Красной Королевы', - немного смутившись, произнесла она. - Я убью тебя, Айдо...
  
  Последняя фраза явно не относилась к названию дзюцу, но Какаши кивнул, мельком порадовавшись, что все потуги бессмертного члена Акацки каким-то чудом не порвали прикрывающую лицо маску - уж очень не хотелось джонину оказаться на месте второго сына Минато-сенсея за мимолетную улыбку. Хотя... Да нет, что за глупости, право слово-то?!.
  
   - Хатаке-сан, - перешла к делу девушка. - Пока я... осваиваюсь, займитесь, пожалуйста, этим парнем. Остальных взяли на себя Доки, а этого у**ка даже прямое попадание меча не проняло. Он каменный, а у вас Райтон!
  
  Какаши вновь кивнул и отвернулся, нашаривая взглядом Какузу. Наконец, рассмотрев черную кляксу, метавшуюся в ногах одного из металлических великанов, гвоздящего своей железной балкой направо и налево, но попадающего только по Сердцу Молнии рядом, в основном плашмя, он пробормотал:
  
   - Если Орочимару до своей смерти узнает обо всем, что и как ты устроил, Айдо, он откусит свой язык по самый корень. От огорчения, что тогда, в Лесу Смерти, и позже, в подвале башни, он сделал неправильный выбор. А нам... нам останется только тихо порадоваться единственной в жизни Змеиного Саннина ошибке и... Пожалуйста, сделай так, чтобы мне не пришлось ненавидеть себя за подобные мысли!
  
  Хатаке Какаши умолк, прикинул расстояние до своей цели и, больше не говоря ни слова, метнулся вперед. В самом деле - пора заканчивать, пока это красноволосый тип не придумал что-нибудь еще... например - призыв на грешную землю самого Шинигами во плоти!
  
  'Прости меня, Майто... Но никогда, даже во время наших с тобой соревнований, я не чувствовал себя таким старым. А как раз сейчас мне требуется немного Силы Юности! Поделись, а?..'
  
  
  Наруто, как это часто бывало в последнее время, всплывал из темноты беспамятства. Позади остались смутные образы привычной пещеры, заполненной водой, в которой почему-то совсем нестрашно мокнуть и даже утонуть затруднительно, тень решетки с бумажкой на замке. Правда, в этот раз кое-что было необычно. В первый раз Девятихвостый не обращал на него никакого внимания, не пытался заговорить, запутать и заставить выпустить его на волю... 'Вот ей-ей, знал бы как - давно убрался бы подальше в безлюдное место и выпустил! Нужен мне этот мохнатый комок, считающий себя самым умным и хитрым, как же! И без него прекрасно обойдусь! В итоге 'джинчуурики умирают после извлечение биджу'? Бродят иногда на краю сознания слова 'Да и насчет итога... Я не был бы так уверен...', смутно связанные с красными волосами, но вот обдумать все это совершенно некогда...' В этот раз Лис истерически бросался на прутья решетки, кажется, даже пытался их грызть и орал что-то странное. Окончательно спятил от ненависти, что ли? Не хотелось бы стать как Гаара... До реальности остался всего лишь один шаг и подсознание со вздохом сожаления уступило место сознанию, предоставляя тому возможность самому разбираться с миром, встречающим Наруто грохотом и взрывами. И это тоже было вполне привычно в последнее время...
  
   - Наруто, как ты? - Лицо Сакуры, склонившейся над ним, выражало высшую степень беспокойства.
   - Нормально, - прохрипел парень, переваливаясь на бок и приподнимаясь.
   - Все в порядке, все живы, - одними губами улыбнулась розоволосая. Наруто с усилием завертел головой оглядываясь.
  
  За поваленным стволом исполинского дерева, косо срезанного тем самым ударом Какузу, от которого его заслонила девчонка, которая пришла с Айдо... Наруто нахмурился... укрылась вся компания. Ино прислонила ладони с зеленой сферой к спине изрядно ободранного Сая, неподалеку от них заметно схуднувший Чоджи, страдальчески морщась, пытался пристроить поудобнее бинты на ладонях. А сверху на стволе, спиной к ним, устроился, скособочившись и опираясь на руку, капитан Ямато...
  
   - Почему мы здесь? - наконец, подал голос парень.
   - Нам... пришлось, - прошелестела Сакура, - Сай серьезно ранен, у капитана Ямато почти закончилась чакра, пока он держал... тебя. У меня резерв тоже пуст, только у Ино немного осталось...
   - А где... остальные? Какаши-сенсей? Айдо? - на последнем имени голос Наруто едва заметно дрогнул.
   - Какаши-сенсей и та девч... девушка, Таюя, сражаются. Они невероятны.... Как жаль, что я в свое время не согласилась, чтобы он меня учил, - почти прошептала Сакура. - Айдо... Он где-то там, - девушка кивнула за древесный ствол, откуда как раз долетел грохот очередного удара. - Мы пытались его забрать, но... к нему невозможно прикоснуться, - она покосилась на бинты Чоджи, как оказалось, скрывающие волдыри ожогов.
   - Ясно, - пробормотал Наруто и вдруг одним движением вскочил на ноги.
   - Наруто! - пораженно прошептала девушка. - Куда ты? Ты ведь только что!..
   - Пора закончить это, Сакура! - Наруто обернулся, улыбнулся всем сразу и показалось, что за поваленное дерево вдруг заглянуло солнце. - Не беспокойся, я знаю, на что способен!
  
  Парень взбежал по стволу и остановился рядом с Ямато. Лицо джонина сейчас было даже бледнее, чем обычно, а под глазами явственно обозначились мешки
  
   - Ты уверен в том, что делаешь, Наруто?
   - Да, - без тени сомнения бухнул джинчуурики.
   - Тогда тебе туда, - рука капитана вытянулась чуть в сторону, туда, где на краю пылевого облака, в котором мелькали золотые блики, сверкали разряды молнии и грохотали взрывы висели в воздухе четыре белоснежных крыла. - Это ее план и ее сражение.
   - Спасибо, Ямато-тайчо! - и Наруто спрыгнул вниз...
  
  Вблизи Таюя выглядела еще более внушительно. Джинчуурики невольно залюбовался на широко распахнутые крылья, которые трепетали, подчиняясь какому-то нездешнему ритму... и чуть не споткнулся об Айдо, все еще сидящего точно в той же позе, в которой парень увидел его здесь в первый раз. Девушка прикрывала красноволосого собой, так же, как и...
  
   - Что с ним? - невольно вырвалось у джинчуурики. Вопрос был задан без особой надежды на ответ, но Таюя все же расслышала его.
   - Рада, что с тобой все в порядке, Наруто! - она повернулась к нему и улыбнулась. От этого движения на правой стороне лица шевельнулся тонкий розовый шрам и мысли Наруто тут же приняли совершенно иное направление.
   - Зачем ты прикрыла меня... собой? Ты же пострадала... И как рана зажила так быстро?
   - Зачем прикрыла? Просто у меня с самого рождения не было семьи и так уж вышло, что мне дороги все ее члены, даже самые глупые и довольно странные... - Наруто озадаченно поскреб в затылке, но ни до чего умного не додумался. - А рана? Это просто!
  
  Девушка шевельнула крыльями, спускаясь чуть ниже и поворачиваясь спиной, и на открытом участке плеча под броней Наруто даже с такого расстояния смог различить вязь черных линий.
  
   - Теперь понял?
   - Нет, - честно ответил парень, а Таюя насмешливо фыркнула: 'Бака!' и вновь повернулась к туче пыли.
   - Почему ты не дерешься? - подошел чуть ближе Наруто.
   - В этой форме вся энергия уходит на Доков, я даже летать не могу по-нормальному. Поэтому сейчас за меня сражаются другие. А еще я точно убью Айдо - это были мои любимые штаны и майка. А эта форма их спалила... - едва слышно пробурчала девушка, но тут же продолжила в полный голос. - Хорошо, что ты появился. Мне потребуется все закончить, а ты прикроешь Айдо. На всякий случай. Договорились?
   - Та... Таюя... - нахмурился джинчуурики. - Пожалуйста... позволь мне сделать это! Я так долго к этому шел и просто не могу отступить! Ради Айдо... и... и Саске...
  
  При звуке последнего имени девушка скривилась.
  
   - Хочешь помочь? Хорошо, давай сделаем это быстро. Только два условия. Первое - спрячь руку за спиной и второе - не вздумай шарахаться в сторону, понял?
   - Что ты хочешь?.. - недоуменно переспросил было Наруто, но в этот момент особо сильный взрыв, прогремевший в воздухе, смел пылевое облако в стороны и сдернул покров тайны с этой битвы...
  
  К этому моменту призванных существ осталось только двое - Сердце Ветра на одного из Доков стало вполне достойным разменом. Но вот остальные участники постепенно смешались в одну огромную беспорядочную кучу. И если оставшимся Докам (вернее, их хозяйке) было в общем-то все равно, с кем именно сражаться и они не выбирали противников, то вот Какузу, наоборот, старался начать драку с кем-нибудь из пятиметровых здоровяков, откровенно пользуясь преимуществом в подвижности и увертливости, в то же время стараясь не встречаться с Какаши, в любой момент могущим всадить в каменное тело нукенина Лезвие Молнии. В свою очередь, Хатаке избрал рассветовца главной целью. Именно поэтому в данную секунду драка сгрудилась на скромном пятачке, где участники едва могли развернуться. И вот сейчас сражение вдруг зависло в состоянии неустойчивого равновесия, в тот самый момент, когда предыдущий удар уже окончился, а новый - еще не начался. Но мгновение минуло... Одновременно сверкнули желтая и бело-голубая молнии, в середине толпы раздался взрыв, в разные стороны рванули клубы тумана от прекратившегося Призыва и из облака по параболе спиной вперед вылетел Какаши. Он упал на землю, пару раз безвольно перекатился, но все же смог затормозить и замер, опершись на руку. С такого расстояния понять, что с ним, было невозможно и Наруто дернулся было на помощь, но в этот момент облака повторно расступились в стороны и прямо на парня с девушкой вырвался Какузу. Больше не теряя времени, он рванул по прямой к оставшийся противникам. А постепенно рассеивающееся облако не потревожило больше ни одно движение. Нечему там было двигаться...
  
  В первый миг после прекращения призыва Таюя охнула и просела в воздухе на три метра - вторая пара крыльев мгновенно исчезла без следа. Ее тело начало было покрываться полупрозрачной аурой, но девушка усилием воли остановила это, сохранив тот минимум защиты, который был на ней до этого и четким, не раз отработанным на тренировках движением завела погасшую нагинату за спину. На кончике ее лезвия сверкнула искорка и начал раскручиваться очень знакомый джинчуурики шар...
  
   - Ты хотел все закончить? Вперед, не спи!
  
  
  Наруто бежал навстречу Какузу. Справа и следа от него неслись клоны, уже выполнившие свою функцию и сейчас просто маскирующие оригинал, в руке, заведенной за спину крутилась Спиральная Сфера Ветра, тихий свист которой заглушался грохотом встречного ветра в ушах, а парня не покидало глубинное ощущение абсолютной правильности происходящего. Словно сегодняшний, совершенно безумный день, принесший всем столько побед и поражений, открытий и потерь - заканчивается именно так, как должно. И осознание этого факта наполняло душу джинчуурики спокойствием и уверенностью.
  
  Какузу быстро приближался. Вот стало возможно различить отдельные нити в том гротескном подобии человека, которым стал растерявший почти все кутавшие его тряпки нукенин. Вот чернота шевельнулась и сделала первое движение навстречу парню, которое, при одном его неловком движении, станет и последним. 'Все окончится хорошо. Всегда'. Вот Наруто смог рассмотреть глаза рассветовца. Нечеловеческие, зеленые с розовым глаза, видевшие Хашираму Сенджу, наверное, смотрели на него точно с таким же выражением, как и сейчас на Наруто. И наконец настал тот самый момент, когда джинчуурики выдернул руку с Разенсюрикеном из-за спины и изо всех оставшихся сил воткнул технику прямо в середину переплетения чернильных нитей...
  
  В последний миг Какузу попытался уклониться, растущая сфера столкнулась с его ногой и явно не успевала захватить врага полностью. Но в этот момент над полем битвы раскатилось дребезжащее металлическое жужжание и в паре десятков сантиметров от Наруто возник ослепительно яркий луч. От жара, окатившего джинчуурики, его черно-оранжевый комбинезон приплавился к телу в паре мест ('так вот зачем надо было 'Не шарахаться'...), а луч воткнулся в голову нукенина, попутно прихватив тело до середины груди, и, не задержавшись ни на мгновение, не оставив после себя даже пепла, устремился дальше, окончательно переводя Мертвый Лес в категорию мертвых. Таюя ничего не оставила на волю случая.
  
  С чувством выполненного долга Наруто рухнул на землю, а перед глазами почему-то крутился Саске с полностью активированным Шаринганом... и с длинными красными волосами.
  
   - О, Ками, вот это я идиот... - с сухой почвы взлетели потревоженные выдохом песчинки, и каждая из них была готова подписаться под этим утверждением. Два раза...
  
  
  
  По недавней поляне среди высохших деревьев, а теперь простирающемуся от горизонта до горизонта почти без помех полю битвы бродили одинокие тени. Кто-то не в меру пессимистичный поспешил бы обозвать их мрачными призраками кровавой битвы, но все было гораздо прозаичнее. Из укрытий и щелей выползали победители...
  
  Сакура в который уже раз хлопотала над Наруто. Сфера Шосена в ее руках колыхалась и была похожа на чахлый огонек сальной свечи, даже зеленый цвет был скорее благим пожеланием, нежели действительностью. За сегодняшний беспримерный подвиг высшие силы были просто обязаны вознаградить ее, но, кажется, Сакура справилась с собственным вознаграждением совершенно самостоятельно, если судить по тому, что она периодически задумчиво и чуть-чуть мечтательно терла свой большой, но надо признать - довольно милый лоб.
  
  Ино, оставив в покое Сая, который выглядел довольно неплохо и уже торопливо что-то набрасывал в альбоме для зарисовок, занялась Какаши. Хатаке отделался сквозной обожженной дырой в плече, мало приятного, но... Джонин S-ранга был достаточно опытен, чтобы знать, когда ранение - результат некомпетентности и слабости, а когда - минимально необходимая жертва, поэтому сейчас он даже не морщился от боли, погрузившись в мечты, сколько ему положено дней оплачиваемого больничного, на какой срок его увеличат неумелые ковыряния в ране блондинки, которой гораздо ближе и приятнее шарить по чужим мозгам, нежели исцелять тела, и успеет ли Джирайя выпустить в свет свою обещанную, но почему-то все время задерживающуюся книгу?
  
  Чоджи застыл неподвижно, уставившись в ту сторону, куда в начале битвы (а кажется - неделю назад.) убежал Шикамару. О чем он думал - ведает лишь Ками.
  
  А что же Ямато? Он, как и всегда, успешно притворялся бревном, и именно поэтому на него сейчас никто не обращал внимания...
  
  Таюя обвела взглядом этот паноптикум, машинально проверила, не развеялся ли вместе с крыльями гибрид брони и туники из медной ауры, который она держала на себе исключительно усилием воли, усмехнулась, покосилась на Айдо, ни на йоту не изменившего свое положение в пространстве, и, пробормотав 'Все-таки ты прав - с ними довольно забавно!', подошла было к одной неприметной точке на развороченной земле... Как вдруг ее заставил замереть знакомый голос:
  
   - Ну и что у вас тут происходит? Не то, чтобы я сильно нуждался в подкреплении, да и, если бы вы выступили сейчас, то сильно припозднились... Но в конце концов было бы неплохо!
   - Шикамару! Ты справился с Акацки в одиночку! Ты очень силен! - Чоджи успел подбежать к другу первым.- Мы хотели отправить тебе подмогу, но, по правде сказать, тут такое было!.. Да и вот она не позволила!
  
  Толстячок без зазрения совести сдал главного зачинщика беспорядка, и темные глаза Нара повернулись к Таюе. Девушка устало улыбнулась:
  
   - Они все нужны были друг другу здесь... У тебя был план, а когда у тебя есть план, ты способен на многое - уж я-то знаю! - она отвернулась и разворошила ногой небольшую кучку песка. Шикамару пробормотал ей в спину:
   - Даже ты здесь... Если так, то Асума действительно был прав...
  
  Таюя наконец углядела в ямке нужную ей вещь, и выдернула из земли кунай с тремя лезвиями. Мельком улыбнулась и повернулась... наткнувшись на взгляд Нара.
  
   - Это мое! - улыбнулся Шикамару, протягивая вперед ладонь.
   - Чт-то?
   - Кунай. Это был подарок, и я хотел бы и дальше им пользоваться!
  
  Таюя опустила глаза на протянутую руку, мгновение помедлила и вложила кунай в ладонь парня. Хотела было убрать руку, но Шикамару сжал пальцы, превращая передачу в острожное пожатие через три острых лезвия.
  
   - Вот значит, как... - протянула девушка, а затем вдруг сделала шаг вперед, положила руку на плечо Шикамару, поднялась на цыпочки и прошептала что-то ему в ухо. Шагнула назад, развернулась и отправилась к Айдо.
  
  Таюя взяла красноволосого за плечо, махнула рукой на прощание, миг - и они исчезли подняв вверх тучу пыли.
  
  Постепенно коноховцы успокаивались, приводя себя в порядок и готовясь отправиться домой... Но в тот день с губ Шикамару не сходила довольная и немного мечтательная улыбка...
  
  
  Глава 7
  
  
  Об этом странном месте мало что можно было сказать. Прежде всего - потому что некому было рассматривать окружающее и потом в минуты досуга рассказывать об этом восторженно слушающей и мечтающей о подвигах молодежи.
  
  Здесь не было темно - но не было и светло. Здесь взгляд не ограничивала линия горизонта - и невозможно было рассмотреть ничего дальше вытянутой руки. Здесь было пусто - и не было места даже для песчинки. Здесь могло бы с комфортом устроиться население целого мира - и ничье присутствие не тревожило покой окружающего пространства. Ничье, кроме...
  
  Где-то наверху под светом двух солнц ярко сияла в черном небе золотая сеть, разросшаяся по всему свободному пространству, запустив лучи-отростки в землю и прогоняя по ним энергетические волны. Каждый такой импульс взламывал почву вокруг, вызывая корчи поверхности и выбивая из трещин жидкое пламя... А здесь, в глубине под глубинами, посреди неопределенности, не имеющей середины, завис оранжевый вихрь. Его потоки и струи иногда складывались в причудливые картины и тогда окружающее содрогалось от молчаливого диалога тех, кого здесь не было...
  
  'Вот она! Пап, мы нашли! Ну что, идем?'
  
  Вихрь на мгновение сложился в изображение девушки, очень гармонично смотрящейся в красно-оранжевой гамме и тут же крутанулся дальше. Каменная стена, деревянная дверь, пол - все это мельтешило, никак не желая застывать, в ожидании ответа.
  
  'Подожди. Он не дурак, может и понять, что именно я с ним сделал. Он вполне способен избавиться от метки. Это вообще-то невозможно, но на его стороне Шаринган, воплощающий невозможное, поэтому... Мне нужно знать, что он хочет делать дальше. Я хочу посмотреть...'
  'Шаринган... Глупости все это, не такой уж он непобедимый, я... чувствую. Но... как хочешь. Я подожду.'
  
  Вновь завертелся вихрь. Камни, песок - пустыня. Оранжево-красная девушка и изредка идущий рябью, как будто жидкий, парень - идущие рядом. Какая-то постройка в скалах, вывалившие оттуда гурьбой вылезли причудливые монстры, в которых превратились когда-то обычные люди - драка, несколько секунд, и со всеми противниками покончено. Если бы мыслью можно было презрительно и немного раздраженно цыкнуть, второй собеседник обязательно бы проделал это, но и без того вокруг разлилось недовольство, которое без слов могут мастерски выражать только женщины и дети. И наконец...
  
  'Пора. Сконцентрируй чакру, мы идем!'
  
  Оставшийся в одиночестве вихрь еще некоторое время покрутился, отражая оранжевую девушку на фоне красных скал, чуть опустившую вниз ярко-алые глаза с неразличимыми точками зрачков, при одном взгляде на которые становилось кристально ясно, что это их натуральный цвет. А потом и эта картина исчезла, и вместе с ней пропало и место, которого не могло быть.
  
  Интерлюдия. Саске
  
  Если бы кто-то задался целью выяснить, о чем сейчас думает Учиха Саске - его постигло бы жестокое разочарование. В данный момент официальный наследник уничтоженного клана не думал ни о чем. В голове было пусто и гулко, а на самом краю сознания крутились обрывки мыслей, которые никак не удавалось собрать воедино. Слава Ками, за четыре года в Конохе, среди жалости, от которой Саске тошнило, заботы, которую последнему Учихе всегда хотелось вколотить прямо в рожу тому, кто ее проявляет, бесконечных визгов и писков этих глупых куриц, по непонятным причинам считающих, что они достойны его внимания больше, нежели загораживающая дорогу доска в заборе - он развил самоконтроль так, что маска Хатаке Какаши, и та выглядела эмоциональнее, чем лицо обычного, а с возрастом вполне недурного собой мальчишки. Именно поэтому спутники ученика Змеиного Саннина ничего не замечали и продолжали ожидающе смотреть на своего спокойного, холодного и равнодушного лидера, готового пойти на все ради достижения своих целей.
  
  Саске вздохнул (конечно же, про себя). Здесь, на этом самом месте, заканчивался один путь и начинался новый. Это не имело особого значения - победитель Белого Змея ('Ну и отвратная же туша была! И я позволял ЭТОМУ прикасаться к себе? О, Ками...') уже давным-давно решил, что любая его дорога в конце концов приведет лишь к гибели Итачи - сколько бы ни продлилось путешествие и какие бы жертвы ни пришлось бы принести. Но вот почему-то именно сегодня...
  
  Учиха перехватил быстрый взблеск алой радужки, как будто посмотрел в зеркало - не из стекла, не умеющего врать тому, кто оказался перед ним, а из полированного серебра, коим изредка пользуется гражданская аристократия Элементальных стран. Такое отражение выглядело светлее и лучше оригинала... особенно если изогнуть его под определенным углом, позволяющим поверхности не отражать толстый живот и свисающие бока... Но такими подробностями наследник клана Учиха не интересовался никогда.
  
  В последние дни, двигаясь к своей цели под пристальным алым взглядом, он неожиданно стал задумываться - а что же будет дальше, после того, как мертвое тело Итачи отбитым и изжаренным молниями куском мяса рухнет к его ногам? Раньше на этом месте зияла мрачная холодная пропасть, ведь с уничтожением брата полностью терялся смысл. На эту мысль, узнай о ней один склизкий очкарик, так удачно помогший ему и... еще один, похожий на подручного Орочимару гораздо больше, чем ему самому хотелось бы признать, эти двое скривились бы в усмешке и хмыкнули: 'Жизнь, потраченная для того, чтобы ускорить смерть - как иронично!'. Саске было все равно. И лишь совсем недавно, в заменявших ему душу огрызках, кровоточащих без перерыва семь лет подряд и загоняемых в самую глубину воистину стальной волей, неожиданно стала робко мерцать мысль... нет, тень мысли... Может быть, стоит перекинуть мост через эту мрачную бездну? А на другом его конце... может быть, его встретит раскрытая ладонь в черно-оранжевом рукаве? Или распахнутые объятия, могущие крошить скалы, но боящиеся навредить ему неосторожным движением? Или... неотрывно прикипевшие к его спине ярко-красные, гораздо светлее его собственных, глаза, которые Саске увидел вживую совсем недавно, но, несмотря на это?.. А вероятнее всего, там окажется ехидная усмешка, взмах красной гривы и радостный возглас: 'Добро пожаловать домой, Саске-кун! Фуин: Геенна! КАЙ!!!'...
  
  Учиха незаметным усилием сдержал желание передернуть плечами (конечно же, от сквозняка! Днем в пустыне, среди голых скал, довольно часто гуляет прохладный ветерок. Довольно неприятно, особенно если пуговицы на твоей рубашке не предусмотрены даже проектом), рефлекторным, но, как и всегда, изящным жестом прикоснулся к ребрам, которые уже довольно давно непонятно почему жгло - а в последние дни это чувство стало почти невыносимым - и обвел взглядом своих спутников. Вновь перехватив взгляд Карин, устремленный на его обнаженную грудь, уперся в странное выражение, которого не должно было быть в глазах за простыми стеклами очков, и, наконец, сформулировал мысль: 'Что-то не так!'
  
  В документах, подготавливаемых для Орочимару, не могло быть запретных тем, личного пространства, вещей, о которых говорить не нужно, потому что 'это и так все знают'. Настолько 'не могло быть', что Учиху иногда коробило от того, что он там видел. Да, все же настоящим учеником Саннина он не стал, хотя... с самой первой встречи они оба знали, зачем нужны один другому, и Саске всего лишь чуть реже наступал на ноги своим партнерам в этом смертельном танце. От самоуверенности не застрахован даже потенциальный бессмертный... впрочем, как и владелец глаз, заставляющих реальность верить тебе на слово. Но об этом Саске, по понятным причинам, думать не мог...
  
  Сейчас в голове будто сами собой всплыли строчки из досье. Хозуки Суйгецу, страстный коллекционер Великих Мечей Тумана и имеющий особенные отношения с водой, даже на фоне своей деревни... Джуго, неизвестного происхождения убежденный пацифист и одновременно - чудовище, алкающее человеческой крови... Это все было верно, в подземельях Орочимару - привычно, и Саске было что предложить этим двоим. Но вот Карин... 'Испытывает потребность в постоянной эмоциональной и физической близости с Учихой Саске, не имеет внутренних ограничений в действиях по достижению данного состояния, критичность восприятия серьезно снижена'. Несмотря на питаемое еще с Конохи отвращение к этой стороне человеческой натуры, Саске пришлось 'не заметить' данный факт. Это было противно... но абсолютный сенсор и уникальный медик в качестве послушного и безропотного инструмента стоил сделки со своей честью. До осознания всей глубины пропасти, в которую он пал, Саске было еще очень далеко... но вот в данный момент Шаринган, к которому Учиха с некоторых пор прислушивался крайне внимательно, говорил... нет, буквально кричал о том, что ни о каком 'снижении критичности' здесь не могло быть и речи. Девушка внимательно смотрела на Учиху, изредка скользя взглядом по его бледной обнаженной коже и будто чего-то ждала. Тот же самый Шаринган не видел никаких причин такому поведению, а значит и ломать голову было бессмысленно. Саске снова обвел глазами куцую шеренгу своих будущих подчиненных и промолвил:
  
   - Итак, все в сборе. Теперь я могу рассказать вам о своих намерениях. Моя цель - убить Учиху Итачи, члена организации 'Рассвет', и для этого мне нужны вы, - бормотание Суйгецу 'Я так и знал' было полностью проигнорировано. - Однако... Карин. Ты говорила, что у тебя другие планы. Чем займешься теперь?
  
  Девушка, вырванная спокойным голосом Саске откуда-то из глубины собственных мыслей, повела головой, оглядываясь в поисках ответа.
  
   - Ну-у... - видимо, не найдя в округе того, чего ожидала, протянула она. - Я тут подумала, и поняла, что спешить мне особо некуда...
   - Карин, хватит вилять! - Суйгецу, в полном соответствии со своим характером, промолчать не смог. Впрочем, происходящее между двумя красноглазыми было очевидно, наверное, уже даже Джуго. - Просто скажи, что хочешь быть рядом с Саске!
  
  Девушка резко повернулась к парню с громадным мечом за спиной и рявкнула:
  
   - Еще чего! Что за чушь ты несешь?!
  
  Карин слегка покраснела и смущенным жестом поправила очки... Но Саске мощным усилием воли удержал свои брови, не позволяя им подняться в удивлении - ожидаемых ноток в ее ответе он не услышал.
  
  Суйгецу открыл было рот для очередной колкости... но вдруг из-за спины Саске раздался голос. Голос, который никак не мог здесь звучать и который никто не ожидал услышать:
  
   - Я тоже думаю, что это полная чушь!
  
  Учиха стремительно обернулся, так, что, казалось, краснота его глаз не успевает за ними и оставляет в воздухе ясно различимый след... Но он опоздал.
  
  Со всех сторон вверх стремительно взлетел песок и обломки камня, скрывая происходящее пеленой, непроницаемой даже для Шарингана. Мимо Саске с гулом пронеслось что-то массивное, в пыльном облаке раздался нечеловеческий рев превращающегося Джуго... а сам Учиха рванул вперед, туда, где, как подсказали ему чувства, стоял этот ненавистный... проклятый... отвратительный... клоун, одновременно легким движением выхватывая из-за спины Кусанаги и готовясь развалить врага от макушки до развилки... И со всего размаха наткнулся на невидимую стену, распоров себе предплечье от кисти до локтя собственным мечом...
  
  Пыль отлетела в сторону, сметенная вдруг поднявшимся ветром, и Саске увидел... По каменной поверхности, отсекая от его команды ровно треть, пролегла глубокая борозда. Она должна была зацепить Карин, но она, видимо, почувствовав, отшагнула в сторону от остальных и нечто, легко пропоровшее камень, не дотянулось буквально сантиметра до обрезанных носов сандалий на каблуках, продолжающихся чулками до середины бедра...
  
  Суйгецу, отплевываясь от пыли, держал Обезглавливатель на вытянутой руке, а чуть дальше, так, чтобы нельзя было достать одним ударом, не сдвинувшись с места, его обступили по кругу полтора десятка копий одного и того же человека, напряженно следящих за каждым движением - а особенно колебанием поверхности - шиноби, который был водой...
  
  В десятке метров от самого Саске, вытянув раскрытые ладони в его сторону, стояла тесная группка еще из трех клонов. Учиха топнул ногой, но, не почувствовав под ней земли, вновь замер неподвижно. Тесно сгрудившиеся клоны представляли собой идеальную мишень... Вот только в этот раз из-под земли не вынырнут никакие змеи.
  
  А чуть поодаль по камням, дробя их в пыль, катался клубок сплетенных тел. Изредка в туче мелькала серая конечность, черно-желтый глаз, шипастая оранжевая шерсть на голове, какие-то отростки, которыми в процессе изменений обожал обзаводиться Джуго. Но гораздо больше в этом хаосе было красных волос... и черных линий фуиндзюцу. Рев монстра не умолкал, окружающее с завидной регулярностью окутывалось облаками развеянных копий, но с рук новых клонов, выскакивающих откуда-то сбоку, практически без перерыва срывались все новые и новые печати и трепыхания спутника Саске становились все слабее и слабее. Наконец, очередной луч печати влез прямо в распяленную клыкастую пасть, вопль чудовища, захлебнувшись, затих и Джуго скрылся под грудой тел...
  
   - Прежде чем мы продолжим... - все взгляды еще могущих шевелиться, разом повернулись в говорившему. Парень с красными волосами, оригинал всех копий, которые заполонили небольшую каменную площадку, стоял неподалеку, скрестив руки на груди и переводя взгляд с одного члена команды Учихи на другого. Всего лишь на мгновение Саске встретился взглядом с красноволосым, но этого хватило, чтобы его все же пробила короткая нервная дрожь - глаза глубокого красного цвета смотрели на мир абсолютно круглым черным зрачком, который сверху вниз рассекала тонкая нить еще одного зрачка, только уже вертикального. Учиха вдруг застыл на месте, осененный одной простой догадкой. Так вот почему все это стало возможным!..
  
  Тем временем глаза со странной конструкцией из зрачков добрались до Карин и их выражение ощутимо потеплело.
  
   - Прежде чем мы продолжим... Суйгецу, - красная голова не шевельнулась, но едва заметное покачивание острия меча тут же прекратилось. - Джуго обездвижен, а ты... Смотри!
  
  Из-за его спины вынырнул остававшийся до сих пор незамеченным еще один клон. Он стремительно рванул к ближайшей скале, торчавшей в небо подобно пальцу. Взобравшись по вертикальной стене на не такую уж и большую высоту, он обернулся к оставшимся внизу, прижал руки к груди и, не задерживаясь, прыгнул вниз. Окрестности огласил вибрирующий вопль 'Джеронимо!', от которого у Саске заскрипели зубы, и вслед за этим на поверхности земли распустился огненный цветок. Грохнул взрыв и всем, кроме Учихи, трепануло волосы горячим ветром.
  
   - Клоны вокруг тебя такие же. Не советую делать глупости, - меч ткнулся в песок, а копии вокруг водяного, переглянувшись между собой, расслабились и вдруг, взявшись за руки, пошли по кругу, затянув какую-то дурацкую песенку на непонятном языке...
  
  Непрошенный гость помедлил, а затем продолжил:
  
   - Карин, привет. Ты помнишь меня? Я...
   - Айдо, - спокойно перебила девушка. - Так это твою чакру я чувствовала последние дни? Она изменилась, от нее горячо... Зачем ты здесь?
   - Да, я все это время был рядом! - гордо выпрямился красноволосый. - Знаешь... Для встречи с тобой я заготовил довольно неплохую речь. Там была и апелляция к логике, и упор на чувства, и радужные перспективы. Но, как показывают последние события, домашние заготовки у меня не очень получаются, поэтому... Пойдем со мной, Карин-тян, у меня есть вкусные печеньки!
  
  Воцарилось недолгое молчание. Девушка внимательно рассматривала протянутую руку, а фоном для принятия решения служил нестройный хор, по-прежнему мелодично тянущий: 'Каравай-каравай, смерть от жажды выбирай!', да периодические хлопки разряжаемых в тушу Джуго печатей. Но вот Карин подняла алый взгляд на парня... и усмехнулась:
  
   - А ты не поменялся за четыре года, все также предпочитаешь появляться в последний момент... Вот только я больше не та девочка в лесу, Айдо, все очень сильно изменилось. Поэтому мне придется отка...
  
  Внезапно ее перебил напряженный, как вот-вот готовая лопнуть струна, голос:
  
   - Узумаки Айдо! - Карин изумленно посмотрела на оскаленного Саске, рефлекторно попятилась от него на пару шагов и повернулась к красноволосому, чтобы задать вопрос... вот только не успела. - С нашей последней встречи прошло много времени. Я тоже изменился и сегодня наконец, ты перестанешь переходить мне дорогу! Посмотри мне в глаза!
  
  В голосе наследника клана вдруг зазвучало то, что Айдо Узумаки, тогда еще Комура, слышал четыре года назад, бросаясь на помощь этому самому черноволосому парню. Тогда он был немного менее смазливым, гораздо приличнее одевался... но уже тогда было очевидно, что Учиха Итачи - действительно его старший брат. А, как известно, новое поколение всегда превосходит предыдущее...
  
  Красный цвет радужки протянулся навстречу своему собрату, а вертикально перечеркнутый круг утонул в причудливой черно-красной фигуре, напоминавшей шестиугольную звезду с толстыми лучами, в другой ситуации обязательно бы вызвавшей поток красноречия от Айдо Узумаки, не привыкшего сдерживать свой болтливый язык... Несколько секунд они смотрели друг на друга... а затем красный туман их глаз вдруг захлестнул весь остальной мир, утягивая их на самое дно. И кроме него - больше ничего не осталось.
  
  Глава 8.
  
  
  Я стоял, не двигаясь. За моей спиной разливалось золотистое сияние Печати Отшельника, куполом вздувающейся над миром, и, казалось, пытающейся выбраться даже в реальность. Два солнца в черном небе яростно сияли, пытаясь уплотнить свой свет, сделать его осязаемым и твердым. Где-то вдали содрогалась поверхность, служившая здесь землей, обеспокоенно и недовольно качались деревья, шурша листьями, ветвями и всем, что их заменяло. Вода в озере бурлила, все ускоряя вращение вокруг глаза водоворота - моего очага чакры, а два вихря, огненный и туманный, изгибались, будто пытаясь дотянуться ко мне и прикрыть собой.
  
  Я видел все это, даже не оборачиваясь, ведь я находился в своем внутреннем мире. Вернее, этот мир был когда-то моим... Я стоял у пропасти, рассекшей все видимое пространство напополам насколько хватало глаз, почти касаясь края носками сапог. Прямо над головой сияющая чернота, будто отрезанная исполинским ножом, сменялась мутно-оранжевой мутью, обрамляющей багровую луну, а я не мог отвести взгляд от фигуры, застывшей точно напротив меня на другом краю не такой уж и широкой пропасти. В в черно-белом, будто с негатива, абрисе цветными были только два пятна - ярко-красные глаза с мельтешащими вокруг основного зрачка точками. Они смотрели на меня в упор и мне ничего не оставалось, кроме как следить за причудливыми траекториями томое, думать, что светящаяся в глазах Звезда Давида - это намек за гранью добра и зла, и продолжать вслушиваться в происходящее за спиной. Ибо отвернуться или хотя бы сделать шаг назад я тоже не мог...
  
  Фигура шевельнулась и через темный провал полетели слова:
  
   - Вот как... А ты можешь не только устраивать идиотские представления! Суметь настолько хорошо защитить свой разум, что он смог сопротивляться мне - это достойно. За это каждый год в этот самый день я буду устраивать день воспоминаний о твоей последней попытке разрушить мои планы!
   - Высперенно и неинформативно. Саске-кун, будь проще, у меня от тебя голова болит... - меланхолично перебил его я. Несмотря на обстоятельства, страха не было. Сложно бояться человека, о котором знаешь правду. Возможно, это не очень умно, но 'последний Учиха' не вызывал во мне никаких сильных эмоций, кроме брезгливости, приправленной легким градусом ненависти... и немного беспокойством. Не за себя. 'Лишь бы не вздумала вылезти. Биджу уязвимы перед его глазами...' - Насколько я понял - это какая-то техника?
   - Это высшая техника Мангеке Шарингана - Цукиеми! Ты абсолютно бессилен перед ней!
   - Замечательно! - на последних словах я оживился. Мне стало действительно интересно. - С учетом того, что мои барьеры не пропускают чакру - а в реальности ведь ничего не изменилось, да? - не подскажешь напоследок, как она работает? Просто не могу сдержать в себе страсть к познанию! Эта техника действует не на твоей энергии? Может быть, она заставляет взаимодействовать мозг жертвы и чакру мира? Дзюцу работает на основе обычного света? Или ты первым из Учих прекратил заниматься глупостями, решил освоить нормальный лечебный гипноз и озолотиться в мире истеричных шиноби с нестабильной психикой? Помедленнее, пожалуйста, я записываю!
  
  Едва я договорил, как в руках, без малейших дополнительных усилий материализовались блокнот и карандаш. Я выставил белый листок на вытянутой руке так, чтобы он попал в поле моего зрения, сунул карандаш в рот, прикусил деревянную оправу - вкус детства! - и улыбнулся. Раз вторженец еще не захватил контроль и я по-прежнему что-то значу в своих собственных мозгах - мы еще поборемся! Надеюсь, улыбка с карандашом в зубах вышла стильной...
  
   - Я... не знаю... Никогда не задумывался, как это работает, я просто помню Цукиеми Итачи... - замялся Саске, вдруг на мгновение став удивительно похожим на того пацана, который, даже после не самых человеколюбивых экспериментов Орочимару смог встать, чтобы защитить своих друзей. Но мгновение минуло, фигура Учихи вдруг налилась цветом и объемом, а равнодушно лицо скривилось от злобы. - Заткнись! Это техника Учиха - величайшего клана в Стране Огня! Ею я покараю предателя... Но сперва - ты сдохнешь! А не захотел бы отнять у меня инструмент - прожил бы дольше!
   - Саске-Саске! - вздохнул я. - Ну зачем тебе девушки? Одну ты заставил таскать себя на спине, вторую полюбил бить по шее, а с Карин что планировал сделать? Пару раз проткнуть мечом в интересах дела? Может оставишь глупые попытки и переключишься на более доступные объекты? Джуго вон, когда человек - очень даже ничего, мужественный! Да и монстр получился... хм... с изюминкой. И мне не придется больше подтирать за тобой!
  
  Учиха вдруг успокоился и криво усмехнулся:
  
   - Ты еще с Конохи любил много болтать. За это тебя все любили... а меня только жалели... У нас обоих не было ничего, но у тебя были друзья, а за мной бегали только тупицы и слюнявые идиотки! Но сегодня я положу этому конец и докажу, что настоящую силу не добыть языком!
  
  Из противоположной стенки обрыва вдруг высунулся каменный уступ. Он быстро рос, вытягиваясь в мою сторону, пока не слился с берегом, превратившись в узкий мост над пропастью. Оранжевая муть в небесах дрогнула и поползла за спину, а на меня вдруг окончательно снизошло спокойствие. Как оказалось, сам великий Учиха мне завидует, а раз так - я просто не могу проиграть!
  
   - Саске-кун, твой старший товарищ, тот самый, с которым ты немного переборщил в обоюдных забавах, не согласился бы с тобой насчет языка! Иди сюда, посмотрим, кто чего стоит!
  
  Саске, вновь превратившийся в монументальный памятник самому себе, за исключением по-прежнему перекошенного в гримасе лица, шагнул вперед и не торопясь двинулся по мосту, а я собрался с мыслями и воплотил в руке полуторный фламберг с двуручной рукоятью. Конечно, мне по моей комплекции больше подошла бы катана, да и доспехов тут вроде ни у кого нет... но, кажется, я уже говорил, что не люблю колюще-режущие железки? Так вот - это относится только к местным, шинобским вариантам. В предстоящем действе оружие не будет значить совсем ничего, а вид метрового волнистого клинка меня успокаивает. 'Спасибо, что рассказала о поединке Воли, Йоко, и прости, что тебе пришлось пройти через это первой. Сначала - всегда должны сражаться отцы!' Мысль проскочила и исчезла, а мне показалось, что с просторов позади долетел ехидный каркающий смешок.
  
  Дойдя до середины моста, Саске приостановился.
  
   - Узумаки Айдо, к твоему сведению, я победил Орочимару в его личном измерении, созданном специально для поглощения! Но даже Саннин ничто перед Шаринганом! Так что прекращай бессмысленное сопротивление и умри, как мужчина!
   - Учиха Саске, к твоему сведению, - я хохотнул. Чем дальше, тем больше происходящее напоминало плохой спектакль. И вот этого боится вся Коноха? Вот эту закомплексованную, с перекачанным чувством собственного величия, дрожащую от ненависти тушку старается вернуть в деревню Наруто, не останавливаясь ни перед чем? Пожалуй, стоит оказать миру благодеяние... - Ментальное измерение отличается от внутреннего мира как небо от земли. Ты хоть бы поинтересовался, хоть в Конохе, хоть у своего излишне гибкого партнера... хоть просто зайдя в библиотеку, почему твою блондинистую бывшую подружку Ино все здравомыслящие люди так боятся? Яманака весьма сильны... вот только все их способности зиждутся на обмане. Если бы хоть одна жертва Отдела Дознаний понимала, что именно происходит - вскипевшие мозги Иноичи уже давно бы вытекли через его глаза. Твоя воля к жизни оказалась сильнее Белого Змея, но вот только можно прыгнуть со скалы в полной уверенности, что твое желание сможет заставить тебя полететь, а можно знать, что такое земное притяжение и спокойно спуститься вниз пешком. Иногда лучше всего просто знать, Саске... А еще - я не могу умереть. Домой мне тогда, знаешь ли, лучше не возвращаться! Поэтому - не задерживайся, я давно прикидывал, пригодится ли мне в хозяйстве Шаринган? Способности у него, конечно, тьфу - так себе, но вот четыре зрачка совершенно точно должны дополнить мой образ и принести успех у женщин!
   - Ненавижу... ненавижу тебя, проклятый урод! Ты такой же, как Итачи! - раздался со стороны Учихи уже совершенно нечеловеческий зубовный скрежет, и одновременно с этим звуком наследник великого клана, пригнувшись, рванул вперед по мосту со всей скоростью, на которую был способен.
  
  Саске понесся быстрее, чем можно было уследить... и в то же время продвигался вперед по мосту со скоростью неторопливого шага. Что-то держало его. Внезапно он замер и уставился куда-то поверх моей головы. Томое в его глазах закрутили неистовый танец, из-за моей спины вдруг пробилось сияние, а оранжевую муть над головой прорезали робкие язычки огня, обещающие вскорости превратиться в настоящий шторм.
  
   - Откуда... это? Никто не знал, что у Листа два джинчуурики... - прошептал Саске, а потом вдруг улыбнулся. - А так даже лучше! Я думал, что просто потрачу на тебя время... а, оказывается, я кое-что получу!
  
  Звезда Давида вдруг как-то по особому, сыто вспыхнула в его расширившихся глазах... А вслед за этим на нас обрушился рев-клекот, который я заставил себя узнать с изрядным трудом:
  
   - НЕ ДОЖДЕШЬСЯ, С**НЫЙ УБЛЮДОК!
   - Йоко, приличные девочки так не выражаются. Больше не буду просить тетю Ю за тобой присмотреть, она учит тебя плохому... - прошептал я почти себе под нос. Но меня услышали.
   - ИЗВИНИ... - смущенное бормотание в исполнении рева, почти опрокидывающего меня в пропасть - потрясало неокрепший разум. И, как будто в ответ на мои мысли, тон снизили. - Учиха Саске! Ни в одной даже самой сладкой твоей фантазии, тебе меня не получить! Твой Шаринган не подействует - мне есть кого слушаться и кому верить! Кто бы что ни думал - этот мир МОЙ!
  
  Поднимающиеся из-за спины струи пламени вытеснили мутный оранжевый туман с небосклона и откинули его за пропасть, концентрируясь в пылающий прямо над нашими головами циклон. Сияние сзади становилось все ярче и ярче, а Саске застыл, уставившись в полыхающие небеса, и в его глазах отражалось то, что было сердцем огня.
  
   - Но... как же так... Я ведь... - Учиха вытянул вперед руку, как будто пытаясь схватить то, что выдавливало его обратно, но тут голос моей дочки - очень сердитой дочки - зазвучал вновь:
   - А чтобы ты лучше запомнил... Слушай внимательно, Учиха Саске! YOU! SHALL! NOT! PASS!!!*
  
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  * Ты не пройдешь! (англ.) К/Ф Властелин колец: Братство Кольца. прим. авт.
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  Глаз урагана над нами вспух гигантским нарывом. Из середины небесного вихря вниз протянулся гигантский поток огня, который рухнул прямо на голову последнего Учихи. Саске попытался было отмахнуться от него выхваченным из-за спины мечом, но пламенный столб ударил прямо в тонкую каменную перемычку над бездной. Мост обломился и рухнул вниз, а вместе с каменными глыбами в пропасти канул и Саске, оборванный гулом взметнувшейся из провала до самых небес огненной стены.
  
  Вопль падающего уже давно захлебнулся, пожар унесся вдаль, гоня перед собой оранжевый туман и выжигая с неба багровую луну, а я, получив наконец-то свободу, сидел на краю доверху заполненного постепенно остывающей лавой провала... и не мог сдержаться:
  
   - Нет, ну это же надо, а?!. Во всем остальном мире маги изгоняют демонов, но в Узушио все не так... В Узушио добрые и симпатичные демоны повергают срамно одетых злых волшебников в огненную бездну! Йоко, если ты отрастишь бороду - я от тебя откажусь, так и знай! И дуэль на посохах с Кьюби я тоже не одобряю!
  
  Над просторами внутреннего мира, клубящегося пеплом выжженной до каменной корки земли, но уже быстро зарастающего зеленой травкой неслось нервное хихиканье в сопровождении негодующего фырканья постепенно переросшего в здоровый, хоть и несколько курлыкающий, смех...
  
  
  Отсмеявшись, я легко поднялся на ноги:
  
   - Да уж, ну и приключение! Но закончилось неплохо! Йоко, кстати, а на что именно Саске так таращ?..
  
  Я уже почти повернулся, как меня остановил возглас:
  
   - Стой! Не оборачивайся!
   - Что случилось? - я немного удивился.
   - Подожди, пока я улечу отсюда. Не хочу, чтобы ты это видел! - буркнули сзади.
   - Да в чем дело-то? И что это за 'улечу'? Йоко, я ведь могу и захотеть увидеть... - удивление сменилось беспокойством.
   - Ладно, смотри... - недовольно ответили мне, я стремительно повернулся и... мне пришлось зажмуриться от неожиданности. В десятке метров перед глазами висело нечто неопределенное, источающее ярчайший солнечный свет. Он не обжигал и не слепил, но в переливах сияния рассмотреть хоть что-то было совершенно невозможно.
   - Йоко, это ты? - риторически спросил я. - Малыш, рано или поздно я узнаю, что такого ты от меня скрываешь, несмотря на все меры. Поэтому просто прекрати прятаться, мне ты можешь рассказать и показать все, что угодно - обещаю, что приму это как должное. Все равно, что бы ни случилось - ты мое чудо...
   - Ладно... - недовольно перебил меня свет и сияние исчезло.
   - ...в перьях, - механически окончил я фразу, обозревая открывшуюся картину.
  
  Огромная, с размахом крыльев метров восемь и телом в два человеческих роста, птица, наперекор этим скучным законам банальной физики зависла в воздухе напротив меня, выставив вперед подобранные лапы. По золотистому оперению пробегали искры разноцветного пламени, окрашивая, птицу в радужные цвета, а из здоровенного хвоста спускалось до самой земли одно перо, гораздо длиннее прочих и состоящее будто бы из самого настоящего алого солнечного света...
  
   - Обещал же принять как должное и не издеваться! - голос моей дочки совершенно точно долетал со стороны птицы, но вот... я подозрительно уставился на клюв существа - приоткроется ли он при следующем слове или нет?
   - Йоко, что это? - похоже, пятиминутка риторических вопросов окончена не была. Но на этот вопрос мне ответили...
   - А ты не узнал? - птица (а отвечала мне совершенно точно именно она! У нее шевелился клюв!) повертела головой, посмотрев на меня совершенно не птичьими, красными, с вертикальным зрачком и посаженными слишком близко один к другому глазами. Выбрала неподалеку подходящий камень и шевельнула крыльями, будто перетекая к нужному месту, схватилась лапами за уступчатую поверхность и повернула ко мне голову. - Уж от тебя я такого не ожидала! Знакомься! Символ Смерти-и-Возрождения, Сердце Огня и Крылья Ветра, Летящий Сквозь Миры - Феникс! Курица порхающая! - вдруг каркнула она. - И виноват в этом ты!
   - А-а-а... Э-э-э... - мои потуги выдавить из себя хоть одно членораздельное слово оказались проигнорированы. На камне набирала обороты истерика...
   - Да, ты! Зачем ты ел тех гарпий?! Очень они тебе нужны были! А печать 'Возрождением Феникса' кто назвал? Я ведь весь ассоциативный ряд от тебя взяла! Почему я должна страдать из-за твоей бедной фантазии?! Это не говоря уже о том, что ты мечтал летать на истребителе даже тогда, когда у тебя в классе все хотели стать бандитами или проститутками! У нормальных людей во внутреннем мире хомячки живут! Они хотя бы - пушистые!
   - Неправда! Девочки тогда мечтали только о высокой и чистой любви! Вот только гуляли с отморозками на пяток лет старше... но это не их вина!
  
  Я усмехнулся и пошел вперед. Мелодичное свиристение, вырывающееся из птичьего клюва, никак не вязалось со смыслом произносимых слов, а попытки заламывания вместо рук - восьмиметровых крыльев выглядели, мягко говоря, забавно...
  
  Когда до птицы осталась пара шагов, она замолчала и уставилась на меня, нахохлившись. И в этот момент стала так похожа на обиженную красноволосую девочку с голубыми глазами, что я не удержался и, дотянувшись, погладил ее по крылу. Перья на ощупь оказались жесткими, будто металлическими, и в то же время мягко пружинили, скрывая под собой мягкий пух. Искры, пляшущие по перьям, перетекли мне на руку и весело по ней запрыгали, окрашивая кожу во все оттенки оранжевого...
  
   - Малыш, не переживай так сильно. Между прочим, Феникс - очень достойное существо, он даже в христианскую мифологию вошел. Неужели тебе хотелось бы вместо сильной и гордой птицы быть какой-то лисой легкого поведения, сумасшедшим енотом или черепашкой с удаленными лобными долями мозга? В конце концов, у тебя есть крылья, ты большая - и поэтому сможешь меня прокатить...
  
  По мере моего перечисления, а особенно озвучивания эпитетов, на которые я не скупился, птичья голова поднималась все выше и выше, глаза весело засверкали, а на последней фразе из клюва вообще вылетел хмык, в текущем виде больше похожий на чириканье.
  
   - Так вот для чего все это было затеяно - влезть на шею собственной дочери! Интриган! - дружелюбный толчок головой чуть было не заставил меня пропахать в земле брозду на пару-тройку метров, если бы меня тут же не придержали крылом. - Извини, я еще не очень освоилась... Спасибо, пап, мне правда стало немного легче, да и... на самом деле я уже привыкла!
   - Хитрюга, выжимаешь жалость из родного отца! А вообще, - я с любопытством подергал широкое и толстое маховое перо в расправленном крыле, размерами и формой больше похожее на фентезийный трехручный меч, какой-нибудь 'Дробитель Черепов'. Перо сидело крепко, а крыло недовольно дернулось в сопровождении ворчания: 'Началось! Я тебе не павлин ободранный, чтобы перья на плюмаж таскать!', - ты ведь выглядишь так не из-за первого хвоста? Так почему бы тебе не?..
   - Я такая уже давно. Ты обратил внимание, что я во внутреннем мире тебе на глаза не показывалась? До этого здесь я была бесформенной массой, а потом, когда заработали твои ассоциации... До первого хвоста я была размером со страуса! - хмыкнула-чирикнула Йоко. - А все потому, что в этом пространстве врать нельзя никому, кроме тебя, да и то - твоя ложь тут немедленно становится правдой. Вот и приходится... Нет, я, как выгляжу в реальности, тоже настоящая... ты вот только душе своей это объясни, ладно?
   - Хорошо, - я принял торжественную позу и воздел вверх руку. - Сим Мы, Айдо Первый И Единственный, - на этих словах внутри что-то царапнуло, но я не стал обращать слишком много внимания на глупости, - дозволяем подданной Нашей выглядеть как человек!
   - Вот спасибо-то... Хозяин! - птица вспорхнула с камня, единым взмахом крыльев отлетела чуть в сторону и вдруг превратилась в огромный клубок огня. Он упал на землю, дернулся, зашипев, и вдруг из него вышла девушка...
  
  Красные волосы, собранные в хитрую прическу с одной косичкой сзади и двумя длинными прядками, спускающимися по бокам абсолютно незнакомого лица, были прикрыты золотой диадемой. Плечо обхватывал браслет того же цвета, оттягивая внимание от высокой груди... и больше на девушке не было никакой одежды, кроме языков пламени, в которые, впрочем, она была укутана весьма качественно...
  
  Некоторое время под светом двух солнц царило молчание, а потом прекрасная девушка в одежде из огня сварливо пробурчала:
  
   - Может, хватит уже пялиться?
  
  Я усмехнулся и подмигнул ей:
  
   - Да ладно тебе! Я исключительно из эстетических чувств! Стою и радуюсь, как это у меня могла получиться такая красота!
   - Да-а? А ты в курсе, что вот это все, - Пламенная Принцесса обмахнула себя жестом, от которого у более морально нестойких вполне могло приключиться кровоизлияние в мозг, - исключительно твои фантазии?!
  
  Ехидно уставилась на меня, но закаленного ветерана встреч с Намой и Митараши было невозможно победить таким простым приемом, что я немедленно и доказал:
  
   - Так это ж мне только в плюс! Какой заботливый отец не хочет, чтобы его дочь выросла красавицей, а?
   - Ладно, хватит препираться, - отведя глаза в строну, признала поражение она. - Давай уже я стану обычной. И без пафоса - просто пожелай!
  
  Я кивнул, пламя на миг взметнулось выше человеческого роста... и вот уже передо мной стоит Йоко, такая, к которой я, признаться, привык за это время, да и вообще - что бы я без нее делал?..
  
  Девочка подошла вплотную... и вдруг, наклонив голову, ткнулась носом мне в плечо.
  
   - Пап... спасибо, что не смеялся... и принял... Я ведь... Шаринган меня почти взял под контроль. Я очень сильно испугалась... но вспомнила о тебе... и оттолкнула его... Я переживала, как ты отреагируешь на феникса... а ты шутил и поддерживал меня... и...
   - Глупая, - я погладил ее по голове, - ты можешь быть какой угодно - косой, кривой, одноногой... - мне в висок уперся косой, но очень опасный взгляд и я торопливо продолжил, - но лучше, конечно, как сейчас и всегда - просто потрясающей... все равно я с тобой!
   - Вовремя исправился... Изворотливый... Спасибо... А теперь, - девочка отодвинулась от меня и встряхнулась, - пойдем обратно. У тебя коэффициент замедления времени во внутреннем мире меньше, чем у шарингана, там уже, наверное, секунда прошла!
  
  Йоко взяла меня за руку, подпрыгнула... и мне в лицо бросились красные камни скал, по которым горячий ветер гнал потоки поднятой взрывами и корчами Джуго в массовой печати 'Неподвижность' пыли... Добро пожаловать в реальный мир, Айдо!
  
  
  Интерлюдия
  
  Глаза красноволосого парня медленно поднялись от земли, которую он внимательно рассматривал до этого момента, и пробежались по окружающему пейзажу. По-прежнему кружился хоровод вокруг Суйгецу - копиям еще не успело надоесть. Джуго все так же дергался и пытался вырваться из черной сети фуин, что у него неплохо получалось - то одна, то другая печать периодически разлеталась черными клочьями от воистину чудовищных судорог, но наблюдатели были начеку, тут же всаживая в него кривую, распадающуюся, но быструю и имеющуюся в нужном количестве 'Сейши'. Неподалеку застыла в нерешительности Карин, будто сомневаясь, к кому именно бежать на помощь. А прямо напротив, запертый в шести прозрачных стенках, медленно поднимался с пола Саске. На его коже будто бы изнутри проступали красные пятна ожогов, без всяких видимых причин вдруг вздувающихся пузырями, а из глаз с застывшими в неподвижности четырьмя зрачками текла кровь, прочерчивая по лицу тонкие струйки и часто капая с подбородка...
  
  Красные глаза встретились с зелеными и Учиха внезапно резко встал. Медленно провел рукой по лицу, стирая кровавые следы и посмотрел на свою ладонь
  
   - Тварь! Урод! Предатель! Ненавижу!.. Проклятый Узумаки, однажды ты сдохнешь! - шипение запертого в клетке разлетелось далеко окрест. Стихло все, даже рычание Джуго - монстр прислушивался.
  
  Лицо зеленоглазого вдруг рассекла улыбка. Недобрая улыбка.
  
   - Саске. Минуту назад вы все тут говорили, как вы изменились за прошедшее время... А знаешь - я ведь тоже изменился!.. Нет-нет, не переживай, - успокаивающе кивнул он Учихе, никак не отреагировавшему на его слова, - я все еще не научился двигать барьеры!
  
  На этих словах пленник все же едва заметно вздрогнул, видимо, что-то вспомнив. А парень, удовлетворенно тряхнув красными волосами, продолжил:
  
   - Зато я научился многому другому. Например... - он медленно повернул руки ладонями наружу. - Совсем недавно я понял... Только вслушайся в это, Саске!.. Что шиноби делает по-настоящему сильным не резерв чакры, не количество техник... Да даже не Кеккей-Генкай! А только лишь то, как он относится к самому себе. Можно гнаться за могуществом, выучить такой список дзюцу, который из-за его размеров не запомнит даже Нара и все равно остаться бледной тенью своего врага, ибо Учиха Итачи - гений Учиха, окончивший Академию в семь лет, получивший Шаринган в восемь и уничтоживший свой клан по так никем и не понятой причине - останется Учихой Итачи, а ты - в лучшем случае станешь тем, кто его убил... а в худшем - еще одной безымянной могилой на просторах мира!
   - Заткнись!.. Да что ты знаешь!.. Заткнись-заткнись-заткнись! - казалось, Саске сейчас в исступлении начнет грызть прозрачную стенку, отделяющую его от ненавистного врага.
   - А можно, проливая реки пота и истирая ладони до дыр, заработать одну-единственную технику, с которой он, невзирая ни на что, будет пытаться вернуть 'того, кто мне больше, чем брат', не боясь сражаться с самыми жуткими врагами, только ради этой цели!
  
  Теперь на лицо красноволосого выползла гримаса, на мгновение сделавшая его и Саске практически неотличимыми друг от друга.
  
   - Поэтому совсем недавно я кое-что решил... Не нужно надрываться, стараясь двигать одномерные барьеры. Ведь можно взять то, что делает меня - мной...
  
  В ладонях, повернутых к зрителям, возникли маленькие вихри - оранжевый в правой и туманный в левой. С каждой секундой они разрастались, превращаясь в сгустки сдавленного почти до каменной твердости огня и воздуха.
  
   - Не гнаться за невозможным Кеккей-Генкаем - прав был Орочимару - а просто отпустить на волю чувства...
  
  Вытянутые руки взлетели к груди парня и устремились навстречу друг другу.
  
   - ...за мгновение до столкновения убрать переднюю стенку барьера, посмотреть на результат... и жить не твоей Судьбой, а своей собственной!
  
  Руки с гудящим пламенем и свистящим ветром сдвинулись и резво разжались, одновременно отталкивая результат объединения Огня и Ветра. Ревущее пламя устремилось вперед, прямо в заставшего Саске, сжирая все на своем пути. Часть огненного шторма рванулась было обратно, но красноволосый резко взмахнул руками и смерч уперся в угол из двух невидимых стен, разбившись об них и выплеснув свою ярость в безропотные небеса.
  
  Наконец огонь опал, угол из барьеров, обозначенный чуть дрожащим воздухом, пропал и всем заинтересованным взглядам предстал целый и невредимый прозрачный куб с прижавшимся к самой дальней стенке Учихой. Дополнительных ожогов на нем видно не было...
  
   - Айдо... - проскрежетал пленник.
   - Ох, прости, Саске-кун, я в первый раз применил эту комбинацию! Клоны бывают так нерасторопны! - на лице зеленоглазого расцвела извиняющаяся и немного смущенная улыбка. - Но, я думаю, ты же не обиделся? Нет ведь, правда? Это хорошо... тем более, сейчас мы все исправим!
  
  Айдо вновь поднял руки с уже знакомыми клубками, сдвинул их перед собой и толкнул зародыш пламенного хаоса, кажется, прямо в лицо Саске. Вновь пожар подпалил небо... и вновь посреди пышущих жаром отполированных каменных луж осталась неповрежденная клетка. Разве что теперь она висела в паре ладоней от поверхности - опору просто смело.
  
   - Ой-ой, я такой неуклюжий! - огорченно всплеснул руками Айдо. - Извини, рука сорвалась, а техника такая чувствительная к контролю! - с учетом уже второй глубокой борозды, которую по пути к своей цели проделали в скале давлением воздуха твердые даже на вид энергетические шары, заявление смотрелось как издевательство... каковым оно и было. - Ну уж теперь ты во мне не разочаруешься!
  
  В очередной раз за сегодня руки пошли вверх... и были остановлены легшей на правое предплечье ладошкой с накрашенными фиолетовым (О, Орочимару! Поистине - дурной вкус бессмертен!) ногтями.
  
   - Айдо... Узумаки, - тихо позвала Карин. - Достаточно. Хватит тратить на этого слабака чакру. Недавно ты предлагал мне идти с тобой, так пойдем... домой.
   - Что? - повернул голову парень. - А... Да, конечно. А знаешь, Карин, - он улыбнулся алым глазам, и от этой улыбки уже не хотелось содрогнуться, - ты права! Чакра мне пригодится... чтобы успеть объяснить одной милой и доброй девушке, что я привел тебя исключительно из благих побуждений без задней... хм... мысли... и выжить. Чакры потребуется много! Хватайся крепче и не бледней так - я пошутил!
  
  Айдо переглянулся с одним из трех клонов, держащих барьер на Саске, слегка кивнул, на миг замер, концентрируясь и перехватывая поудобнее руку красноволосой девушки - и они исчезли. А копия обернулась к Учихе.
  
   - Саске... ты же знаешь, что мы с оригиналом одно? Поэтому все, что я тебе скажу - говорит сам Айдо. Мне тебя жаль, Саске, и знаешь, почему? Потому что... Копии не могут создавать правильные печати, и, если бы Джуго хотел освободиться так же сильно, как хотел убивать, сидя в камере - он смог бы развеять все, что на нем висело. Клоны вокруг Суйгецу валяли дурака - если бы он хотел тебе помочь так же, как достать свои великие мечи... кстати, водяной - по сравнению с нагинатой, которую одна девушка получила в подарок на чужой день рождения - они все полный отстой, проверено в бою!.. если бы он хотел тебе помочь, секунды ему бы хватило, чтобы растечься лужей, он это умеет. И если бы Карин действительно испытывала к тебе то, о чем ты думал - она бы не ушла сейчас. А самое главное знаешь что? То, что все это сейчас говорит тебе всего лишь клон. Прощай, Саске, ты больше нам не интересен и не нужен. Очень надеюсь, что это была последняя встреча. И напоследок... Кай!
  
  Все копии вскинули руки к груди и обожженную площадку перед руинами затопили белые облака, в которых одна за одной сверкали вспышки распускающихся огненных цветов...
  
  Когда осела пыль, поднятая взрывами, Саске поднялся с земли, выпрямился и отряхнулся. Красные глаза обежали округу, задержавшись на Джуго, который заслонился от атаки клонов расширившейся подобно щиту правой рукой и как раз в данный момент постепенно убирал все лишние отростки обратно в человеческое тело, и на маслянисто поблескивающей водяной луже, из которой уже начало заново формироваться тело Суйгецу. Учиха полминуты постоял неподвижно, будто что-то обдумывая, а потом шагнул вперед, туда, где простирались пустоши, оставшиеся после очередной Войны шиноби. Спустя пару мгновений вслед ему зашуршали шаги его спутников. И ни один из них не произнес ни слова...
  
  Глава 9.
  
  Ах, как хорошо просыпаться в собственной кровати! Медленно всплывать из ленивой дремы, впуская в себя окружающую реальность, наслаждаться солнечным лучиком, игриво щекочущим твой пока еще зажмуренный глаз, чувствовать обнаженной кожей прохладный ветерок, долетающий сюда от реки и заставляющий тебя ежиться - не от холода, а исключительно от удовольствия, слушать пение птичек за окном, в который раз радуясь, что у тебя есть заботливая и самостоятельная дочь, убедившая всех окружающих, что выстроить дом в лесу для любимого землевладельца - самое лучшее, что только случалось в их жизни...
  
  Да, просыпаться именно так - лучше и быть не может... Если бы мне это позволили! О, боги сущие и несущие, ну почему я поставил кровать у окна?!..
  
   - Утром в субботу спать неохота! - вопль распугал мирно щебечущих птах (а ведь теперь ее можно подколоть 'Не обижай предыдущую ступень твоей эволюции!' - мелькнула сонная мысль), и сразу вслед за ним из окна мне на живот спикировало увесистое тело.
   - Х-ха... с чего ты взяла... что сегодня суббота, был же четверг?. - прохрипел я, пытаясь восстановить дыхание качественно пробитой диафрагмой.
   - Ты спишь уже третьи сутки! - возмутилась Йоко, ерзая у меня на животе с целью примоститься поудобнее. Мои торчащие ребра ей сильно мешали. - Это, конечно, нормально после того, как ты не спал месяц, но... мне же завидно! Я только одну ночь выдержала, так что... Ты мужчина, а я тоже девушка, так что удели мне внимание и начни с малого! Где мой завтрак?! - Сидящая на моем животе девочка, упершая руки в бока, смотрелась очень забавно.
  
  Я наконец, проснулся, отдышался... и вместе с живительным кислородом в меня ворвался план сладкой мести.
  
   - Йоко... - я начал медленно поднимать руки. - Ты - девочка, родившаяся из энергии и чистого огня, воздушное создание, парящее в лучах солнечного света, - голубые глаза расширились от удивления, а их обладательница вдруг покраснела и отвернула голову в сторону. Воспользовавшись этим, я положил руки ей на талию. - А весишь как девятимесячный кабанчик! Может, передумаешь насчет завтрака, пока не поздно?
   - Айдо Узумаки! Как ты!.. Да я тебя!.. - волосы Йоко засветились и немного приподнялись к потолку, а ее руки протянулись к моему незащищенному горлу, но я был готов. Сдавив ладонями ее талию, я чуть подкинул ее вверх и... осмотрел получившуюся картину от двери в ванную комнату. Хорошо, что весь дом покрыт моими метками почти в два слоя - никогда не знаешь, когда и что может пригодиться... вот как сейчас, например!
  
  В прыжок я ушел грязно, почти не концентрируясь, и результат был, как говорится, налицо. Перепадом давления подброшенную в воздух девочку скинуло с кровати, она приземлилась на пол рядом как сидела - на коленки и пятую точку, опершись на руки, чтобы не упасть, и теперь не отрываясь смотрела на меня. Вид голубых глазищ, смотрящих на меня снизу вверх, и обиженное выражение на беззащитной мордашке растопило даже мое заледеневшее после экстремального пробуждения сердце...
  
   - Ладно, уговорила, - я улыбнулся. - Чего тебе хочется на завтрак больше всего?
   - Немного чьей-нибудь чакры, - Йоко задумчиво придавила пальчиком губу, но уловила тень на моем лице и тут же исправилась. - Блинчики!
   - Ох, горе мое!.. Еще и эта проблема теперь... Хорошо, спускайся и подожди меня, будут тебе блинчики.
   - Ура! - дверь в ванную я закрывал под дробный стук каблуков по лестнице.
  
  Я тяжело вздохнул и занялся утренним моционом. Только много позже я сообразил, что утренний бенефис я отыграл, будучи в одних трусах... И как хорошо, что никто этого не заметил!
  
  
  Блинчики получились на славу. Расстраивало только отсутствие варенья... впрочем, Йоко это не смущало. Немного посидев на кухне и понаблюдав за трескавшей угощение за обе щеки девочкой (стоило бы, конечно, поинтересоваться, чисто из исследовательского интереса - как именно и чем она ощущает вкус... но не стану. Есть вещи, о которых не стоит спрашивать. Просто не стоит) я решил позвать на завтрак и Таюю. Но в ее комнате девушки не оказалось, а когда я вернулся...
  
   - М-м! - блюдо с кругляшами тонкого теста очищалось с удвоенной скоростью, а Йоко бросала ревнивые взгляды на объявившегося конкурента и прилагала неимоверные усилия, чтобы не отстать в общеблинном зачете. - Айдо, а ты полон талантов! И где только научился? Не дашь Нами пару рецептов?
   - Шин... - обреченно вздохнул я. - Поневоле научишься, когда тебя пытаются попеременно накормить то стрихнином, то углями, то разрушительной техникой шиноби с приправой из Силы Юности под видом обычных продуктов!.. Ну, рассказывай.
  
  Тарелка наконец опустела и девочка, напоследок наградив ее взглядом, полным тоски и ожидания, махнула нам ладошкой и ускакала. Шин вытер пальцы салфеткой и поднял взгляд на меня.
  
   - Что рассказывать?
   - Шин, вряд ли ты притащился за десяток километров от деревни ни свет ни заря только потому, что соскучился по мне!
   - Не поверишь, но и это тоже. С тобой очень легко общаться, и даже твоя чудовищная лень и необязательность практически не мешает... - улыбка бывшего рыбака при встрече с моим взглядом мутировала в усмешку. - Но ты прав. За эти полгода, пока тебя фактически не было, много чего случилось. Появилась пара предложений, которые хотелось бы с тобой обсудить, нужно подписать несколько бумаг, опять же - новости... в общем, я бы хотел, чтобы ты уделил мне немного времени!
  
  Я вздохнул. Ох и тяжела ты, доля абсолютного и неограниченного ничем властелина, нигде от этих проклятущих бумажек не спрятаться! Нет, можно, конечно, приказать отрубить всем виновным головы... но это ведь сколько расстрельных листов лично подписывать придется!..
  
   - Ладно, так уж и быть, - я протянул мужчине руку. - Хватайся. Я так понимаю, нам надо в Канцелярию, где ты заранее собрал толпу бюрократов, жаждущих моей крови? Мой кунай из стены, надеюсь, не вытащили? Впрочем, мне кажется, это уже неважно - наверное, теперь хватит и обычных фуин...
   - Э-м, Айдо... - Шин немного замялся. - Пешком, если ты не возражаешь.
   - С чего бы это? - я удивленно посмотрел на него.
   - Понимаешь, Йоко сказала, что тебе нужно больше дышать свежим воздухом, потому что у тебя нездоровый цвет лица. А после того, как Таюя чуть не упала в обморок от одной мысли пригласить тебя просто погулять, я остался ее последней надеждой!
  
  Видимо, выражение на моем лице в этот момент было донельзя глупым, потому что Шин не выдержал выбранного тона и фыркнул.
  
   - Шучу! Все было не так. Вот видишь, ты плохо на меня влияешь. Несу глупости, как будто мне снова пятнадцать...
   - Но Йоко действительно тебя просила?
   - Да... - бывший рыбак очень удивился моей задумчивости.
   - В последнее время она стала более независимой и уверенной в себе. Не то чтобы это было плохо... но вот причина такого поведения мне не нравится. Пожалуй, с воспитанием затягивать не стоит. Хоть и не хочу... Ладно, идем, - и перед нами распахнулась дверь в лес, наполненный изумрудным сиянием вечного лета...
  
  
   - ...Понимаешь, Айдо, все же нас на острове очень мало. Так или иначе - роста нам не избежать, а у многих остались друзья и родственники, как на материке, так и на островах Мизу но Куни. Это шиноби и феодалы любят развлекаться, проводя границы, для крестьян они всегда были довольно условны... Поэтому и возникло такое предложение - ставить твои метки только шиноби, которые присоединяются к нам, а для гражданских облегчить процедуру.
   - Шин, а а с чего ты взял, что мне на острове нужны толпы шпионов, да еще таких, кого я не могу контролировать? Да нас тут же на кусочки разберут! В конце концов - нас всего тринадцать!
   - Айдо. По поводу шпионов ты подробнее поговоришь с Хиро, но, знаешь, хочу тебе сказать... Насколько я слышал, о том, что клан Узумаки возродился и вернулся на свой остров; о том, что новый глава клана Узумаки сумел силой добиться своего признания у двух Великих Деревень и сделал своим должником третью, между делом воскресив ее Старейшину; в промежутке для отдыха убил парочку членов самой опасной террористической организации за последние двадцать лет; а также расхожее мнение, что нападать на этого Узумаки в его собственном доме это долгая и мучительная разновидность самоубийства - не знает только глухой, ленивый... и твой брат!
   - А про него-то ты откуда?.. - шок. Мое состояние точнее всего описывалось только этим приличным словом.
   - Таюя была весьма красноречива в описании встречи с родственником, - улыбнулся бывший рыбак. - А ведь информацию об это сражении Коноха вряд ли будет секретить на стратегическом уровне, хоть и не станет кричать об этом на каждом углу. Так что в скором времени картина дополнится: глава клана Узумаки, не считающий противника Первого Хокаге, прожившего в четыре раза дольше, чем он, в компании со жрецом прОклятого культа Джашина врагами, достойными себя, и посылающий в сражение с ними своих младших сестренок... Ты об этом с Хиро подробнее поговори, они с Гурен, - рыбак вдруг ухмыльнулся, - уже какие-то планы строят. Только Таюе про 'младшую сестренку' не проболтайся, она обидеться на меня может. А в последнее время я злить ее... опасаюсь.
   - Мда... - Только и смог выдавить я. Тут мне в голову пришла мысль и я поторопился перевести тему. - Кстати, как Ю встретила нашу новенькую? А то я не успел проверить - сразу спать завалился, Йоко выпустить пришлось...
   - А никак. Эта девочка, Карин, изумленно уставилась на твою подругу, уронила очки и спросила: 'Таюя?!..' А та эдак с обреченным смирением и привычно выдохнула: 'Карин...', странно посмотрела на второй этаж со спальнями и увела ее в деревню подыскивать квартиру. Они решили, что ей стоит пожить отдельно, пока не привыкнет к новой обстановке.
   - Да уж... - я не смог сдержать улыбку, ведь Шин передал сценку практически в лицах.
  
  За разговором мы потихоньку приближались к деревне и уже вышли на широкий проселок, который на моем острове работал магистральной транспортной артерией между предгорьями, фермерскими (или вовсе колхозными... что ж я за правитель-то такой а?..) хозяйствами, деревней и портом. Общение как-то приугасло и мы с Шином шли рядом молча. Я пытался уложить в голове наши новые взаимоотношения с миром - а ведь действительно: у нас уже есть дипломатические отношения с Листом и Туманом... Все же - кто, интересно, такая эта Мей, которой, по словам бабули, мне надо опасаться? Причем - только мне?.. Что до тринадцати - Хаширама Сенджу и Учиха Мадара вон вдвоем кланы в Коноху жить сгоняли. Хоть силами нас не сравнить, но у меня и талантливого народа побольше. А насчет нашей общей тайной честолюбивой мечты - титула Каге... Так ведь это герцогом, или графом там, человека может сделать только какой-нибудь король, перед которым надо прогнуться. А вот королем - человек обычно объявляет себя сам, лишь бы за спиной побольше суровых морд с табельным оружием маячило. Надеюсь, что, делая скидку на местные условия, суровые морды вполне можно будет без ущерба заменить симпатичными личиками в обрамлении четырех (а может, чем биджу не шутит... она - биджу - у меня такая... даже и не только четырех. Тьфу-тьфу, не буду загадывать!) белоснежных крылышек и произвольного количества огненных перьев. Так оно, знаете ли, эстетически приятнее!
  
  О чем думал Шин - оставалось загадкой. Но, если бы я был чуть большим параноиком, сказал, что он к чему-то прислушивается...
  
  Вдруг лицо мужчины зарилось радостью и он повернул к мне голову:
  
   - Айдо, слушай! Я тут вдруг вспомнил! Насчет тягловых волов...
   - Шин, не заставляй меня напоминать наш последний разговор об этом,- огрызнулся я, но как-то вяло. На настоящее возмущение у меня не было времени, потому что в окружающем мире что-то было не так. Что-то постепенно нарастало вокруг нас, что-то то жути, до боли знакомое и в то же время абсолютно невозможное в реальности, данной нам в ощущениях...
   - Да нет, думаю, этой новости ты обрадуешься. Мы продали всех коров!
   - Как продали? - изумился я. Неправильность все росла и ширилась, готовясь прорваться нарывом, и я подобрался, покосившись на Шина. Похоже, он ничего не чувствует... ну и хорошо, драки - это не его. Значит отвлечем и поболтаем... - А на чем вы тогда возите грузы?
   - Только не удивляйся слишком сильно, но... вот на этом! - мужчина широким жестом рекламного агента, предлагающего населению новые, улучшенные, по сравнению с предыдущей версией, нанофильтры для воды, очищающие все загрязнения и состоящие из экологически чистого активированного угля, стоимостью в пару-тройку десятков ваших заплат... и это только первый взнос по кредиту!.. махнул рукой в сторону изгиба дороги. Как раз в этот самый миг невозможность окружающей действительности достигла апогея и прямо на нас из-за поворота вырвалось чудовище...
  
  Больше всего оно напоминало самобеглые коляски конца земного девятнадцатого века. На криво изогнутой раме крепились три колеса... а больше по сути ничего видно-то и не было. Разве что какой-то темный короб под днищем, да такой же кривой кузов позади, сейчас заваленный какими-то мешками.
  
  С водительского места жуткого куска металла вдруг приподнялся человек, сперва принятый мной за экзотическую, как и все, что я сейчас видел, деталь неизвестной штуковины, и замахал нам рукой:
  
   - Узумаки-доно, Шин-сама, доброе утро! Очень приятно вас видеть! Вы в деревню? Если хотите - могу подбросить!
  
  Этого молодого парня я уже пару раз видел. Впрочем, при населении в полторы тысячи человек очень сложно не встретиться с каждым хотя бы раз. Но именно его я припомнил как сына одного из наших зерновых воротил. И обычный вопрос обычного человека в необычных обстоятельствах непостижимым сдвинул шестеренки в голове в правильном направлении. Я наконец понял, что именно было неправильного в окружающем мире - это был вой электромотора...
  
   - Шин, что это? Это локо... авто... само... мобиль? Объясни, наконец, что это, в конце концов, за ё!.. - я вовремя осекся, а Шин вдруг улыбнулся во весь рот:
   - Айдо, большое спасибо! Мы специально не давали ему название - ждали тебя! Ты отлично умеешь придумать что-то красивое и необычное! Отлично, так и запишем: отныне и навеки: 'ё-мобиль'!
  
  Шин весело улыбался, а я вдруг почувствовал в груди холодок. Ноги подкосились, и, чтобы не упасть, мне пришлось схватиться за борт удачно остановившейся рядом шайтанарбы. Но в ужасе откочить сил у меня уже не осталось...
  
  
  Я гордо восседал на мешках с рисом и слушал неторопливый рассказ Шина, вертя в левой руке темно-синий Разенган, любуясь на светящееся в правой чакролезвие и старательно пытаясь убедить себя в том, что эти картины и звук электродвигателя прекрасно сочетаются между собой. Пока не получалось.
  
  Тарантас подкинуло на очередной кочке, которых на булыжных мостовых Узушио было преизряднейшее количество. Я торопливо погасил дзюцу и фуин, которые чуть было не влетели мне в лоб, покосился на оббитое войлоком сиденье водителя и буркнул:
  
   - Надо осторожно навести их на мысль об амортизаторах...
   - Что? - прервался Шин.
   - Ничего, продолжай. Я слушаю.
   - Ну так вот. Когда у Гекко закончился чакрометалл... ну, по его словам закончился - склад с железом заперт на три засова, а неподалеку в будке каждую ночь сидит подмастерье, хех... он будто сорвался с цепи. Знаешь, я впервые увидел, на что способен человек, которого поманили мечтой... В его мастерской дни и ночи напролет что-то бухало, стучало и взрывалось, сияние порой поднималось до неба, он и еще кучка таких же ненормальных сутками не вылезали на свет, а ребята, которые ушли с экзамена... помнишь, фуин-команда?.. завывали от тех заданий, которые он им выдавал, и со слезами на глазах вспоминали день, когда побоялись стать шиноби, за которых работает глава Совета Деревни - один за всех, а им остается только слоняться по округе и плевать в небеса... Извини, Узумаки-сан.
   - Ничего, в порядке, - мрачно буркнул я.
   - Гозу - тот мужик, что пришел с Гурен, был неведомыми обещаниями заманен на медный рудник в предгорьях - Дотон ведь, а Исами, пришедший к нашему мастеру за новой перчаткой, проклял тот день, когда оказался слабее, чем какой-то жалкий враг, смотрящийся на фоне Гекко не солиднее муравья. С тех пор похудел на три дырки в ремне и еще ни разу не улыбнулся. На итоге этого труда мы сейчас и едем - печати 'Каминари' - твои, чакра - провинившегося Исами, остальное - его. А Гекко уже задумал новый эксперимент...
   - Так, стоп! С ним я еще разберусь, а сейчас... а сейчас... - я оглянулся по сторонам и с облегчением увидел то, что искал. - А сейчас давай мы уже слезем отсюда и продолжим беседу в окружении мягкой и не дергающейся под тобой мебели в моем кабинете!
  
  Шин улыбнулся, лихо, как, наверное не смог бы и в молодости, выпрыгнул из развивавшей скорость дай Ками километров пятнадцать-двадцать в час повозки и устремился вслед за мной в недра такого уютного, привычного и выстроенного по исконно шинобским технологиям зданию Канцелярии, как раз показавшемуся из-за угла....
  
  
   - Ну что, Шин, - я с наслаждением развалился в удобном кресле за письменным столом и поднял глаза на бывшего рыбака, - надеюсь, твои бумажки не потрясут меня ничем ужасным? Тогда давай их сюда!
   - Да нет, всего лишь итоговые отчеты о финансовом состоянии деревни. Должен с удивлением сказать тебе, Айдо, что нам совершенно некуда тратить деньги! Основные продукты для еды у на свои, мелкие потребности удовлетворяют прямо в деревне мелкие ремесленники, а что-то масштабное Гекко сделает собственными силами за полчаса, ворча, что его оторвали от интересных дел. Я в первый раз с таким сталкиваюсь - в поместье Феодала все было немного по-другому, и чувствую себя немного неуютно... Айдо, у меня к тебе предложение - может быть, ты женишься? Женщины всегда найдут, куда пристроить лишний рё!
  
  Не раз и не два потом, вспоминая эту минуту, я благодарил Ками Всеблагого, Рикудо-защитника и Хашираму-заступника, что в этот миг ничего не ел и не пил... Иначе, думаю, даже Печать Феникса меня бы не спасла и в моей жизни нарисовалась бы огромная жирная точка...
  
   - Чт-то?.. - пролепетал я.
   - Не переживай - шутка, - улыбнулся Шин, но вдруг посерьезнел. - Айдо... я... наверное, должен тебе кое-что рассказать. Дело в том, что Нами недавно разговаривала с Таюей, а потом рассказала мне. Я поступаю неправильно... но не сказать тебе не могу. Дело в том, что Таюя, она...
   - Что 'Таюя'? - быстро придя в себя от смены темы разговора, поторопил я.
   - Айдо, Таюя...
  
  За дверью по лестнице вдруг дробно простучали торопливые шаги и в кабинет стремительно ворвалась какая-то мелкая, лет семи, не больше - девчонка. Не размениваясь на мелочи типа разрешения войти или приветствия она метнулась к моему столу и выпалила:
  
   - Узумаки-доно, Таюя-оне-чан нас-то-я-тель-но, - по слогам произнесла она сложное слово, - просила тебя немедленно отправиться домой к Хоноке-сама и прекратить это безобразие, иначе она за себя не отвечает!
   - А почему она сама не пришла? - удивился я.
   - Она не может, она в ванной! А еще, когда я убегала, Оне-чан сказала, что, если это повторится еще хоть один раз, то решить эту проблему тебя попросят Доки, мар-ши-ру-ю-щи-е, - еще одно сложное слово - и непроизвольная улыбка на моем лице, - от развалин на месте горячих источников через всю деревню! И что крылья - достаточно настоящие, чтобы не пропустить ее в двери! Ну все, я пошла - мне нужно новые вещи на горячие источники отнести!
  
  Девчонка исчезла так быстро, что ее легко можно было заподозрить в использовании Хирайшина, а я посмотрел на меланхолично рассматривающего свои ладони Шина и воздел глаза вверх:
  
   - Да что здесь вообще происходит?! - но потолок, не пустивший мой крик души к равнодушным небесам, остался безгласен...
  
  
  ...Дом, который выбрала себе Хонока для жилья, встретил меня полным и абсолютным запустением верхнего этажа, хорошо натоптанной тропкой в подвал и возбужденным голосом:
  
   - А я тебе говорю, что эти векторы могут существовать только в объеме! Перенесение их на плоскость уберет саму суть пространственной техники! Может быть, ты и получишь что-нибудь работающее, но только не то, что хочешь!
   - Но ведь можно сформировать в печати энергетическую структуру, а уже туда встроить все, что нужно, - второй голос невозможно было перепутать ни с чем. Кажется, его обладательница забыла свои эмоции в той самой лаборатории, когда, на волоске от смерти - своей и того, кого она решила защищать, безнадежная и зрящная надежда вдруг стала реальностью. С той поры какие-либо чувства Хонока выражала только взглядом...
   - Хонока и... Нама? - я удивленно уставился на встрепанного, мокрого и распаленного спором ленивца. - Что происходит? Что ты здесь делаешь? И почему Таюя?..
   - А я не виноват! - зверек, даже не дослушав, бросился в атаку. - Пусть она не складывает свою одежду туда, куда я призываюсь! Между прочим, в ней слишком мало твоей чакры, чтобы я видел, куда попаду! Вот и приходится цепляться за все подряд, чтобы не упасть! - Из мохнатого клубка выросли две тройки изогнутых когтей в мой локоть размером.
   - Так. Нама, спокойно. По порядку, - прекратил я поток красноречия.
   - Когда наш чрезвычайно занятой Айдо-сама, - нет, он точно своей смертью не умрет... - в очередной раз изволил удалиться по очень важным делам так, что даже проблеска его чакры почувствовать не удалось, Оджи очень сильно заинтересовался работой Хоноки. У нее есть несколько очень интересных идей, воплощение, правда, подкачало...
   - Это спорный вопрос, - невозмутимую девушку, видимо, тоже проняло. Впрочем, спокойствия в ее голосе хватило бы на весь Лес Ленивцев разом.
   - Ну... ладно, пусть. Старик захотел с ней пообщаться. Но контракта она не заключала, призвать мы ее не можем, призваться сразу к ней - тоже, поэтому мне пришлось снова использовать единственный оставшийся путь - через твою девчонку. Я прошел так уже три раза, потому что взять у Хоноки чакру без контракта я не могу, а своей мне не хватит... И все три раза эта наглая хамка отмокала в горячем источнике! - вновь возвысил голос ленивец. - В этом тумане мне пришлось хвататься за все вокруг, в том числе и за... А она... Было бы там за что!.. Айдо, ну вот я что, похож на человеческого самца, чтобы бить меня всем, что под руку попадет? Это же просто недоразумение! Ты же не визжишь, когда я у тебя на спине сижу?! А потом она жалуется, что я от ее одежды только клочки оставил!
   - Я... яс-с-с-но... - Я чудовищными усилиями сдерживал хохот и чувствовал, что скоро паду в этой неравной борьбе. - Ч-т-то я могу сд-делать, чтобы это... все... совсем... прекратить? Иначе обещаны жертвы и разрушения!
   - Все просто! Доставай свиток, Хонока заключает контракт и мы - в Лес. Мне надоело работать курьером!
   - Проблем не будет? - ф-фух, наконец успокоился.
   - Нет, она же Узумаки, даже без контракта чувствую!
  
  Я сосредоточился, двинул левой рукой... но в последний момент меня вдруг пробило неожиданное хихиканье, концентрация сбилась и вместо одного свитка из пространственной печати вдруг вылетело два. И если к одному я был готов и перехватил его сразу после распечатывания, то вот второй оказался для меня неожиданностью. Он промелькнул через весь подвал и с разгона шлепнул опешившего Наму прямо по лбу.
  
   - Эй, что это значит?.. Э-э-э?
  
  Круглые глаза ленивца смешно съехались к бровям, потому что свиток и не думал падать со лба своей жертвы. Нама притронулся к свитку лапой, но вдруг прилипла и она.
  
   - Айдо, что это?! Убери немедленно! Оно тянет из меня чакру! - возопил зверек, но тут же гораздо спокойнее добавил: - Впрочем, понемногу. Но приятного мало. Айдо, убери, пожалуйста.
  
  Я кинул свиток контракта в руки Хоноке, и, сказав: 'Поставь свитке кровью отпечаток ладони', быстро подошел к Наме. Против ожиданий, мне свиток сопротивляться не стал, легко отпустив пойманного.
  
   - Интересные у тебя вещи в хозяйстве водятся... Что это, Айдо? - с любопытством посмотрел на мои ладони ленивец.
  
  Почему-то сердцем чувствуя, что ничего особо радостного меня не ждет, я развернул скрученную бумагу... и уставился на уже полузабытые слова: 'Узумаки Нобу. Сборник Хайку. Издательство...'. Мда. Вот тебе, Айдушка, и пошленькие романтические стишки... И кто мне теперь скажет, что мне с этим делать?!
  
  Сбоку почувствовалось движение. Я повернулся - Хонока подергала меня за рукав, молча протягивая свиток призыва. На вопросительно поднятую бровь она ответила кивком и перевела взгляд на ленивца. Тот, тоже не заставив себя долго упрашивать, взлетел ей на спину и... я отметил это со мстительным удовольствием... вцепился лапами ей в плечи. Вот они, чудесные педагогические способности госпожи директора Академии! Всего три занятия - а какой обучающий эффект!
  
  Нама, готовщий технику, повернул голову ко мне:
  
   - Айдо, спасибо, что помог. Чувствую, еще одного визита сюда я бы не пережил. Ладно, передай ей, что я не обижаюсь... Но если она еще раз назовет меня 'комком шерсти', я за себя не отвечаю! В конце концов, пусть не завидует, у самой-то волосы есть только на го!.. - ленивец перехватил мой взгляд и осекся. - Э-э-э, понял, не дурак. Мы пошли!
  
  Я дождался, пока белые облака, затопившие подвал, рассеются, и вновь посмотрел на два свитка в руках.
  
   - Мне кажется, оставлять на полгода без присмотра эту помесь детского сада с Бедламом было не очень хорошей идеей. Скажу даже больше - Очень. Плохой. Идеей!
  
  Глава 10.
  
  Я натянул на гвоздь последнюю веревочку, отодвинулся назад и критически осмотрел свою работу. Несмотря на то, что за окном разгорелся полноценный рассвет, видно было плохо - в мои окна солнце заглядывало ближе к десяти часам. Нежиться в кровати и улыбаться робко заглядывающему в комнату солнышку - это так приятно... Но вот уже три подряд утра меня лишают этой насущной необходимости!
  
  Еще раз оглядел довольно нелепую конструкцию, нахмурился было, но вспомнил недавнее кино 'Прибытие адского механизма', которое показал мне Шин, и ухмыльнулся. Оказывается, гениям тоже нужны знания по эргономике! А мне еще с этим гением разговаривать...
  
  Впрочем, для своих целей созданная мной штуковина годилось как нельзя лучше, да и одноразовая она. Вряд ли мне позволят провернуть такое повторно, но... Последнее слово в этом споре должно остаться за мной! На протяжении трех дней с меня последовательно сдергивали одеяло, ставили рядом с кроватью невесть где выкопанный механический будильник, а вчера даже попытались разрисовать лицо... Это нужно прекратить, поэтому сегодня я проснулся до рассвета и устремился по стопам Гекко, занявшись возделыванием нивы изобретательства чудо-оружия. Мне проще, чем ему - в деле устраивания мелких пакостей у меня были прекраснейшие учителя и соратники. Разве что, в отличие от далеких времен счастливого детства и исходя из уровня реакции шиноби, на последнем участке натяжения пришлось приспособить самодельный блок с повышающей передачей ради скорости, а то ведь цель этой миссии ранга S отпрыгнет в коридор - и пропало утро напряженного труда!..
  
  Я мерзенько хихикнул, произвел последние приготовления, отступил в самый темный угол комнаты и приготовился ждать. Кажется, теперь я представляю, какие чувства испытывает огромный и злобный хищник, сидя в засаде за мгновение до того, как наброситься на невинную беззащитную жертву. И эти ощущения мне нравятся, хе-хе...
  
  Потянулись долгие минуты. Невидимое солнце за окном полностью выбралось из-за горизонта и приготовилось отправиться в свой ежедневный путь по синему небу, рассекая теплыми лучами и без того еле видимые перистые облачка... И ничего не происходило. Я нервно покосился на оконную раму, где на створках можно было различить тонкие линии печати 'Прочность'.
  
   - Неужели почувствовала мои эмоции? Я ведь старался злорадствовать тихо, чтобы она не услышала... - немного растерянно пробормотал я, но вдруг в коридоре волшебной музыкой прозвучал скрип лестницы.
  
  Стук уверенных и целеустремленных, но легких шагов по деревянному полу все приближался и приближался. Я подобрался и приготовился к мигу своего триумфа, но перед моей комнатой движение замерло. Несколько секунд за стеной кто-то переминался с ноги на ногу, а затем дверь резко распахнулась.
  
   - Айдо, я... - дальнейшие слова навсегда останутся одной из нераскрытых загадок мироздания, ибо моя веревочная паутина натянулась, колесики - одно больше, а второе меньше - крутанулись, законы классической Ньютоновской механики, на которых, наверное, построено большинство миров Вселенной, вынудили их сделать разное количество оборотов на одной оси... и резко вздернутое за днище ведро выплеснуло на шагнувшую в комнату Таюю бурлящий поток чистой родниковой воды.
  
  Девушка замерла неподвижно, а из-под мокрой красной челки на меня уставились карие глаза. Ресницы с блестящими капельками воды растерянно порхали вверх-вниз, а на дне зрачков царила пугающая пустота. Знаете, этак когда ты изо дня в день садишься на автобус, проходишь в дверь конторы, открываешь свой кабинет, машешь ручкой коллегам и садишься за свой стол, и это длится так долго, что происходит уже без участия сознания. И вдруг в один прекрасный день, пройдя обычным маршрутом, ты дергаешь дверную ручку... а на твоем стуле сидит синий мопс и пьет чай, мирно беседуя с тараканами в локоть величиной. Он оборачивается и говорит тебе: 'А, заходи. Опаздываешь, Белый Кролик уже ускакал!'. Ты резко захлопываешь дверь, приваливаясь к ней спиной... и перед тем, как вновь ее открыть - в твоих глазах стоит именно это выражение.
  
  Не знаю, что Таюя готова была увидеть в моей спальне. Скорее всего, почти все: от мирно спящего меня в компании Ино и Сакуры одновременно - до развернувшейся битвы с Треххвостым Исобу, лезущим из ванной, чтобы отомстить... Но ведро холодной воды на голову за моей дверью явно оказалось для девушки тем, что почти разрушило ее мир.
  
  Мой самоконтроль оказался слишком слаб для такого зрелища и я сдавленно захихикал. Таюя моргнула, пустота в глазах сменилась обиженной гримаской на лице... а мне стало стыдно.
  
  Я выбрался из своего темного угла и зашагал к ней:
  
   - Ю, извини это все Йоко. Она хулиганит по утрам, вот и пришлось... принимать асимметричные меры.
  
  Я подошел вплотную, поднял было руку, но мое внимание вдруг отвлекла неровная полоса, пересекающая ее левый глаз от середины лба до щеки.
  
   - Все еще не зажил? Ю, с печатью все в порядке? - я с беспокойством показал взглядом на последствия встречи с Акацки.
   - Да, с печатью все хорошо, она зарастила рану сразу. Просто почему-то срослось неудачно. И очень чешется... - тихо добавила она, смутившись.
  
  Я легонько провел большим пальцем по розовому шраму. Таюя издала звук, больше всего похожий на кошачье мурчание и опустила веки, а моя рука двинулась ниже, по пути погладив нежную шею, и нырнула ей под футболку... пробравшись под мокрым воротником к левой лопатке, там, где устроился фуин 'Восстановление'. Небольшое мысленное усилие, с плеча на шею плеснули черные линии, шрам полыхнул зеленым, растворяя соединительную ткань, и на лице девушки осталась только узкая полоска бледной, светлее остального лица, кожи.
  
  Я погладил ее по щеке:
  
   - Вот так гораздо лучше. Прости, Ю, печать все же не ирьенин, думать и исправлять сделанное не умеет.
   - Айдо... - девушка подняла на меня огромные карие глаза. - Я скучала. Очень...
   - Я тоже... - неожиданно хрипло вырвалось изнутри. Я бы обязательно шагнул еще ближе к ней, если бы и без этого мы не стояли вплотную. - Но ведь... Йоко скоро...
   - Когда я перебиралась жить сюда, я закрыла свою комнату в деревне на ключ и потеряла его. А ты там был... - голос, тише шелеста опавших листьев, прозвучал для меня первым пушечным залпом в грядущем тяжелом сражении.
   - Замурованная башня... Это будет очень романтично! - я обнял Таюю, прижимая ее к себе... и хлопок окончательно развалил веревочную конструкцию.
  
  Как я узнал гораздо позже, спустя всего лишь несколько минут в комнату заглянула моя дочка. Ее растянутое в улыбке от предвкушения очередной пакости личико недоуменно вытянулось и, некоторое время погрохотав по полу живописно лежавшим в луже у двери ведром, обмотанным мокрыми веревками и пробормотав: 'Замочили...', она растерянно вышла. Шутки удачнее я не смог бы придумать за всю свою жизнь, но... Никакие пакости нас уже совершенно не волновали, потому что в этот день утро для нас с Ю наступило гораздо, гораздо позже, чем для остальных жителей подлунного мира!
  
  
  
  Я слушал, как в ванной плещется красивая девушка и слабо улыбался. Наверное, именно ради таких вот моментов и стоит жить... А еще - последние капли сожаления о том, что я когда-то ушел из Конохи, как-то незаметно испарились из моей души. Да, тогда все было проделано без ума, можно было бы поступить куда как красивее. Я уходил бы в неизвестность молчаливым героем, а вслед мне смотрела приличная толпа моих... друзей? Бабуля Цунаде не сводила бы с моей спины взгляда, полного беспокойства, Наруто утирал скупую рыжую слезу раскаяния, а Тен-тен отчаянно смотрела вслед, прижав руки к груди, будто пытаясь поймать выпрыгивающее наружу сердце. Где-то в стороне раздавался бы тихий зубовный скрежет, рядом с глазом, не прикрытым бинтами, надувался желвак, а я молча уходил все дальше и дальше, пока к небесам вдруг не рванулся высокий вибрирующий крик: 'Айдо, пожалуйста, не оставляй меня!' Я бы обернулся, и...
  
  Хмык вырвался будто сам собой. Да уж, размечтался... Впрочем, сейчас - я бы даже и оборачиваться не стал. Какое мне уже дело до Конохи? Нет, Кано я обязательно доучу, Хаттори тоже не забуду, да и отдельные представители вполне заслуживают внимания. Бабуля без моего пригляда вполне может внезапно постареть, а, как я слышал, Совет Каге собирается не только из-за чего-то чрезвычайного, но и в плановом порядке, раз в пять лет вроде. В качестве нового коллеги я бы там смотрелся очень органично - я молод, красив и гораздо общительнее Гаары, поэтому способен украсить собой любую компанию могущественных собутыльников... Тен-тен просто обязана под чутким руководством научиться готовить хоть что-то, к чему не подходят слова 'съесть во имя Силы Юности!', а то кажется, что для моих близких вражда с кухонной плитой это особый, обратный Кеккей-Генкай, проявляющийся только в моем присутствии. Хм, 'близких', говоришь? Ну... пусть так, Айдо. Но в ближайшее время надо провести проверку кулинарных способностей Карин, исключительно ради накопления статистики!..
  
  А больше в Конохе делать мне совершенно нечего, да и, по большому счету, нигде нечего. Я выполнил все, что хотел сделать, покидая старый дом, оказавшийся таким неуютным - построил себе новый и населил его жильцами: и теми, о которых думал, и совершенно незапланированными. Теперь нужно заняться стенами этого дома, чтобы не рухнули. Остальных Узумаки, если они, конечно, где-то есть, вполне могут найти мои шиноби, выполняя миссии - хватит им проедать казенные харчи и вертеть на ремне новые дырки под пузо! А мне следует разобраться с накопившимися делами - один визит к Гекко чего стоит... и он меня сильно пугает, потому что у меня отличная фантазия! Кстати, насчет фантазии. Я покосился на ванную и моя улыбка стала чуть шире - из-за двери доносилось тихое мелодичное мурлыканье. А ведь, если подумать... Мне тоже нужно в душ, причем срочно. А то, что он занят - в данном случае никакая не проблема, а одно сплошное достоинство!
  
  Я потихоньку встал, подошел к двери и открыл ее. Утонул в карих глазах, удивленно обернувшихся ко мне из клубов пара, шагнул вперед и... Наверное, меня стоит номинировать на Нобелевскую премию по физике, потому что пространство-время вновь оказалось безжалостно, но нежно скомкано и неизбежное утро опять не наступало. Хотя бы и только для двоих.
  
   ...Несмотря на долгое время, которое футболка и штанишки Ю оставались без своей хозяйки, высохнуть они конечно же не успели, а в Замурованной Башне Красной Королевы никаких запасных вещей, естественно, не оказалось. Поэтому, глядя на то, как девушка героически сражается с облипающей ее одеждой, я не смог удержаться:
  
   - Таюя, а знаешь, ты только что подала мне замечательную идею! Я думаю, на острове стоит ежемесячно устраивать конкурс мокрых маек! Как я сейчас вижу - зрелище просто жутко мотивирующее на великие свершения! Мне кажется, я смогу свернуть горы, а вдохновение мне не помешает!.. - на этих словах я вдруг осекся и покосился за спину. Показалось, или мои волосы приподнялись иглами и начали стремительно седеть?
   - Не дождешься!.. - буркнула девушка и сразу же на меня посмотрели обиженные глаза. - Между прочим, Айдо Узумаки, я шла, чтобы попросить тебя о помощи! А ты... Ведро...
   - Ю, вообще-то я герой, без шуток. Я совершил очень серьезный подвиг, - глаза поменяли выражение на удивленное и настороженное. - Я помог одной девушке тем, что ее уговорил!
   - Ну хватит уже!.. - Таюя вильнула взглядом и покраснела. - Мне нужно твоя помощь с печатями. Гекко раздает ребятам просто жуткие задания и, чтобы их выполнить, они такого напридумывали!.. А я не знаю, можно ли так делать и безопасно ли это! Я там собрала небольшой список, листов на десять и хотела, чтобы ты посмотрел. Я три дня не могла с тобой встретиться, потому что была страшно занята. А ты...
  
  Речь девушки споткнулась о мою протянутую руку:
  
   - Тогда идем? - улыбнулся я. Таюя сжала ладошку... и утро все же наступило, как бы я ни хотел обратного.
  
  
  ... - Айдо, а как ты смог прыгнуть сюда? Ты же не был тут ни разу? - удивленно спросила Таюя, пока я пытался удобно утроиться на жестком деревянном стуле, заменяющим госпоже директору мягкое кресло за рабочим столом. Мда. Зато я теперь знаю, что дарить ей на день рождения. А вообще, куда я попал? Вместо милых плюшевых зайчиков и охапок белых роз - убойная нагината в полтора раза больше нее самой в один год и мягкое кресло во второй... Но, черт побери, мне - нравится!
   - Нет, я заходил, причем не так давно! - и в ответ на вопросительный взгляд, кивнул на верхний ящик стола. - Печеньки, Ю!
  
  Девушка стремительно шагнула вперед, выдвинула ящик, одним движением выхватила из него пакет серой оберточной бумаги и прижала к груди. Окинув затравленным взглядом кабинет, она на мгновение замерла... и обреченно переложила пакет в другой ящик стола - чуть ниже первого. Под моим насмешливым взглядом покраснела и уселась на краешек второго в кабинете стула, зажав ладошки между коленей и стреляя глазками исподлобья. В таком виде она стала очень сильно похожа на милую и дисциплинированную, но неуспевающую студентку, вызванную в кабинет еще совсем нестарого декана для проведения беседы. И тут настала пора розоветь уже мне...
  
   - Ладно, давай к делу, - встряхнулся я. - Где печати?
   - Вон, на столе, крайняя левая стопка, - кивнула в ту сторону Таюя.
  
  Я взял самый верхний лист, перевернул его и на меня уставилась совершенно обычная печать 'Ветер'.
  
   - Ну, на первый взгляд, все нормально. Вот только тут и тут, - я, повинуясь внутреннему чувству, отчеркнул ногтем проблемные места и показал ей, - криво написано. Энергоструктура искажена и работать не будет. Это те изменения, о которых ты говорила?
   - Нет. Это я рисовать не умею, - буркнула Ю, но тут же оживилась. - То есть можно разрешать пользоваться ею? Ты просто не видел, что с этим фуин сотрудники Гекко у него в мастерской творят. А вслед за ними и младшие тянутся.
   - В принципе, можно. Но ты не расскажешь, что же там такого у нашего кузнеца происходит? А то с каждой минутой мне все страшнее и страшнее туда идти...
  
  Девушка с готовностью кивнула и собралась было поведать мне очередную жуткую историю из жизни сумасшедших изобретателей, не ограниченных законами физики, но ее перебил грохот, донесшийся со стороны нашего старого деревенского полигона. Зазвенели стекла, и спустя мгновение здание вздрогнуло от крыши до фундамента.
  
  Секунду мы с Таюей удивленно смотрели друг на друга, а потом одновременно произнесли единственное, что сразу же пришло нам обоим на ум:
  
   - Йоко!
  
  Я встал со стула:
  
   - Ю, прости, но...
   - Все нормально, иди,- улыбнулась девушка. - Раз с печатями порядок, дальше я справлюсь сама. И, Айдо...
  
  Я уже отвернулся и сконцентрировался, пытаясь найти хоть одну уцелевшую на полигоне метку, но за мгновение до переноса прилетевший мне в спину голос окатил меня космическим холодом. На моем жизненном пути вдруг замаячило нечто огромное, то, что нельзя было сдвинуть руками и охватить взглядом, нечто неопределенное и туманно колеблющееся, искажая и закручивая ровную и ясную тропинку моей судьбы. И голос этот произнес:
  
   - Я жду, что вы вернетесь к ужину...
  
  
  Глава 11
  
  Ну и что здесь происходит, юная леди? - почти что риторически вопросил я, стоя на дне воронки метра в три глубиной и такой широкой, что отвесные стенки почти терялись в клубах поднятой пыли. Один камень с меткой Хирайшина все же сохранился. Хотя, если вспомнить, что их тут была пара десятков и от остальных остался лишь песок - становится понятна причина моего философского спокойствия.
  
  Закопченная красноволосая мордашка, как раз сейчас заглядывающая за край вырытой ямы, состроила виноватую гримасу:
  
   - Пап, прости... Я просто решила потренироваться и испытать биджудаму, но появившегося хвоста не учла. Ну вот и... А кстати, ты знаешь, что в виде Феникса я стану еще сильнее? Оказывается, я все же оставляю довольно большую часть чакры внутри тебя, когда выхожу из печати девочкой. Но вот если я захочу стать Фениксом в реальности... тебе может стать очень-очень больно.
   - Значит, полетать на тебе у меня не выйдет. Ну что ж, это, наверное, карма - неба мне не видать... - тяжело вздохнул я, а одна маленькая паршивка, ощутив своей эмпатией (иногда очень сильно мешающей воспитанию), что я не сержусь, тут же перешла в наступление:
   - И вообще, ты обещал мне кое-что рассказать! Я тут, значит, просыпаюсь ни свет ни заря, иду к нему, чтобы позвать его, а в комнате пусто! Я не понимаю, почему ты не разрешаешь мне пользоваться Поглощением, это ведь так просто! - Йоко в порыве праведного гнева соскочила в воронку и подошла ко мне, но на этих словах ощутила мои эмоции и вдруг осеклась. - Я и правда не понимаю... И вообще, если бы я не почувствовала кое-кого в твоей комнате, я бы начала волноваться! Какой пример ты подаешь собственной доч!.. - я улыбнулся и махнул рукой.
   - Ладно, ладно, хватит. Твоя хитрость все равно не поможет. Хорошо, - улыбка сбежала с моего лица. - Видимо, этот этап все равно придется пройти... Я устрою тебе тренировку. Раз уж ты привела полигон в негодность, жди меня черед два часа на нашей поляне рядом с домом, помнишь? А мне пока надо подготовиться...
   - Ура! Я докажу тебе, что я сильная! - гикнула девочка и одним прыжком выметнулась из ямы.
  
  Красный растрепанный водопад уже скрылся из виду, а я все смотрел ей вслед. Йоко, ты не понимаешь, о чем просишь, но, чтобы все по-прежнему осталось так как есть, мне придется это сделать. Мне будет гораздо тяжелее, чем тебе, и я надеюсь, что именно это - ты поймешь как можно позже... Ну что ж, поехали. Хирайшин!
  
  
  Всю свою не такую уж долгую, но насыщенную событиями жизнь при словах 'тренировка шиноби' перед моими глазами всегда вставало тяжелое дыхание, мир, сузившийся до свинцовой усталости в едва шевелящихся ногах, желание лечь и умереть и невозможность это сделать, пока не помог товарищу... Ну, или вой, грохот, сплошное сверкание и мельтешение вокруг смутных теней, в любой миг могущих ударить из-за спины чем-то поджаривающим, разрывающим либо дергающим током. Как уже понятно, первый вариант - он мой, спасибо Гай-сенсею за мое счастливое детство!.. А вот вторым мне постоянно хвастался Наруто, когда я спрашивал, как у него дела с Какаши. Потом я, конечно, узнал правду... Но детские впечатления обычно самые сильные и этот образ навсегда врезался мне в память.
  
  Как бы то ни было, до текущего мгновения я был уверен, что знаю, как проходят и чему служат тренировки шиноби. Но действительность показала, что я глубоко ошибался... Вместо наматывания бесконечных кругов вокруг недалекого леска или отработки дзюцу моим глазам предстали девять фигур, сидящих на траве перед аккуратным домиком на северо-западной окраине Узушио, и склонившихся над чем-то, невидимым мне. Время от времени то один то другой сидящий тяжело вздыхал, переносил то, на что он с таким упорством смотрел, направо от себя, затем протягивал руку влево, возил ладонью перед собой и снова погружался в оцепенение. И конца-края этому процессу видно не было.
  
  Нет, кое-что привычное в округе все же сохранилось. Слева, у стены дома, обнаружилась Акане, сосредоточенно лупцующая вертикально вкопанные в землю бревна, стараясь проделать это, не выходя из ускорения. Получалось далеко не всегда.
  
  Девушка, повернувшись, заметила меня, ахнула, а затем исчезла, размазавшись смутной тенью. А сзади раздался долгожданный голос:
  
   - Айдо-сан, привет! Ты вовремя - мы как раз садимся обедать. Не желаешь присоединиться?
  
  Я обернулся. Неслышно подошедший Хиро едва заметно улыбался, а позади него на крыльце дома стояла Гурен - в фартуке и с длинной ложкой в руках. Совершенной обычной длинной ложкой... если не считать того, что та была полностью кристаллической.
  
  Я перевел взгляд с девушки на Хиро и вопросительно поднял брови. В ответ он едва заметно развел руками - мол, как-то само собой случилось. На лицо заползла улыбка:
  
   - Пожалуй, откажусь.
   - Как хочешь, - Хиро ничуть не огорчился, а затем прошелестел, как песчинка, опадающая с пустынного бархана в безветренную погоду. - По правде говоря, готовит она просто жутко...
   - Похоже, это наказание мне за мои грехи... Одна Нами святая! - так же тихо вздохнул я. Хиро как-то мечтательно покивал, а Гурен нахмурилась и подозрительно начала нас рассматривать. Ничего предосудительного не заметив, сняла фартук, развеяла ложку и подошла к нам.
   - Здравствуй, Айдо...-сан, - с непривычки запнулась она, а из-за ее спины высунулась головенка с бледно-зелеными волосами и пурпурными глазами и почти прошептала:
   - Здравствуйте...
   - Гурен, Юкимару, - кивнул я. - Как вы, уже освоились здесь? Впрочем, глупый вопрос - с такой-то помощью!
  
  Я многозначительно покачал головой, а Гурен хмыкнула, но взглядом все же вильнула.
  
   - Хорошо, что ты зашел, мы как раз хотели с тобой поговорить. Может, зайдешь? - чуть отступила к крыльцу девушка.
   - Нет, я... немного спешу.
   - Ну что ж. Тогда я расскажу вкратце, а ты подумаешь над этим, - перехватил инициативу Хиро. - Как ты, наверное, знаешь от Шина, в последнее время сам собой напрашивается вопрос о росте и расширении Узушио. Не буду тебе перечислять все то, что мы напридумывали до этого момента, потому что сейчас появилась замечательная идея. Карин! Карин, иди сюда!
  
  В дверях дома мелькнула красная шевелюра, а я удивился:
  
   - Она уже по деревне самостоятельно бегает?
   - Услышала, что Гурен здесь и зашла проверить. И заодно попросилась посмотреть на наши тренировки...
   - И подкормить бы ее не мешало! - подключилась кристаллодевушка. Похоже, все бывшие воспитанницы Орочимару обладают гипертрофированным чувством заботливости по отношению к окружающим. Вольно Змеюке было жить в таком цветнике! Ну ничего, зато теперь справедливость восторжествовала!
  
  Тем временем к нашей тесной компании немного неуверенно подошла алоглазая девчонка в неприлично коротких шортиках и неприлично высоких чулках, которые неприлично быстро заканчивались, не доходя до верхней трети бедра. И наличие глухого светло-фиолетового балахона, казалось бы, полностью скрывающего верхнюю часть девичьей фигуры, ее никак не извиняло, потому что застежка заканчивалась сантиметра на четыре выше пупка, подставляя его любому заинтересованному взгляду... Я хмыкнул, поймав себя на стариковском морализаторстве. 'Эх, Айдо! Такими темпами очень скоро тебе придется устроиться на крыльце дома в кресле-качалке в окружении внуков, и читать им нудную лекцию, что раньше и солнце было зеленее, и трава светила ярче, а вам, внучата, стоило бы тщательнее чистить перышки... ну и что, что огненные и пыль не пристает, все равно! И вообще, не надо хохотать над дедушкой, у него маразм и от вашего чириканья голова болит!.. Мдя, чего-то фантазия сегодня прямо шалит. Лучше наслаждайся созерцанием девичьей красоты, дружок, и старайся не думать, как же сильно Карин некоторыми... хм... чертами, вернее - их отсутствием, похожа на Сакуру. Но это мы исправим, лишь бы характер был другим... Мдя...'
  
   - Хиро-сан... простите, я думала, вы сами расскажете. Вы же опытнее... - негромкий голос вырвал меня из пучины самоуничижения и подозрительности.
   - Нет уж, ты придумала, ты и рассказывай! - быстро открестился мужчина, а алые глаза поднялись на меня.
   - Айдо...-сан...
   - Айдо, - вставил я.
   - Хорошо... Когда я была... надзирателем в тюрьме, она, конечно, была переполнена отморозками, которые сами пришли к Орочимару за силой, а он их использовал в качестве материала, - на этих словах Гурен едва заметно вздрогнула и завела руку за спину, кладя ладонь на плечо Юкимару. - Но были и хорошие люди, которых подручные Змея... которых мы... ловили для опытов. Уникальные таланты или особенное наследие. Таюя рассказала, что вы смогли...
   - Ты.
   - Что ты... смог избавить ее от Проклятой Метки. Эти люди были бы верны тебе...
   - Деревне, - чувствую себя суфлером в плохом театре.
   - Деревне... Если бы ты освободил их от нее. Думаю, они бы с радостью пошли... на службу.
   - Ну что ты думаешь, Айдо? Идея на самом деле твоя, только условия немного поменялись, - Хиро иронично кивнул на свою подругу с мелким, а она улыбнулась ему в ответ. - Так что скажешь?
   - Я бы могла заняться этим, - повелительница кристаллов решительно дернула головой и недовольно покосилась на фартук, сиротливо оставшийся лежать на крыльце.
   - Вы знаете, - проговорил я, - а мысль неплоха! Отлично, давайте попробуем! Вот только, Гурен. Есть вещи поважнее мира и пострашнее войны, а на данном конкретном острове эта вещь - кулинарные таланты, которые тебе надо развивать дальше. Поэтому кто предложил, тот и воплощает. Согласна, Карин? Это будет твоей первой миссией.
  
  Воцарилось молчание. Хиро с интересом наклонил голову - слово 'миссия' он слышал на этом острове в первый раз, Гурен пыталась разобраться, похвалил я ее или же не совсем... А я с улыбкой смотрел прямо в чуть опущенные к земле, но все равно внимательные и настороженные глаза, сейчас постепенно наполняющиеся удивлением.
  
   - Х-хорошо, - наконец проговорила она. - Но как?..
   - Ну вот и прекрасно! - перебил ее я. - Не затягивай с этим. А теперь... Хиро, можно тебя на пару слов? - мужчина кивнул и мы отошли в сторонку от недоумевающих девушек.
   - Айдо, что это было? - удивленно спросил мужчина. - До этого момента ты никогда так не обращался с...
   - Потом объясню, - дернул я ладонью. - Лучше скажи - твоя младшая уже освоила Райтон?
   - Акеми? Да. Кстати, спасибо тебе за замечательный метод тренировок,- мотнул он головой на неподвижные фигуры перед домом. - Заполнять печати - оказалось прекрасным упражнением. Знаешь, - тут он заговорщицки наклонился ко мне, - если старшим это сильно большой пользы не принесет... разве что в контроле чакры - хочется ведь и выданные печати энергией заполнить, и отнести результат своей работы наставнику собственными руками и на своих ногах... То вот младшие... Если я не ошибаюсь, через пару-тройку лет у всех троих резерв будет как бы не больше, чем у меня! Так что - с таким командиром мы готовы к любой миссии, раз уж они все-таки начались! - он шутливо выровнялся, а я в этот момент стоял оглушенный, переживая кратковременный приступ озарения. Вот ведь, я еще ругался и плевался в свое время, а оказывается... Спасибо, Хаттори-сан. Похоже, истинное значение твоих уроков будет открываться мне еще очень долго!
   - Вот как. Ну что ж, замечательно. Акеми выучила что-нибудь из Райтоннидзюцу? Желательно помощнее?
   - Исами учит ее 'Райгеки', думает, что я не знаю. У нее неплохо получается, скоро придет мне похвастаться, - голос мужчины потеплел. - А что ты?..
   - Хиро, мне нужна ее помощь в одном сложном и опасном деле. Как ты считаешь, она справится? - спросил я и воткнул в него внимательный взгляд.
  
  Фактический глава клана Кайсоку и многодетный отец просто не мог не задать следующий вопрос:
  
   - Никто другой не подойдет?
   - Нет, - покачал я головой. - Но в любом случае, я спрошу ее согласия, и, если она откажется...
   - Тогда... - Хиро на миг запнулся. - Хорошо. Я уверен, ты сможешь о ней позаботиться. Она сидит крайней в ряду, видишь? Сегодняшняя тренировка только началась, так что чакры у нее еще много. А я пойду помогу Карин-тян. Ты ее сильно озадачил и расстроил, ты знаешь?
  
  Мужчина едва заметно улыбнулся, отвернулся и зашагал к дому, а я пытался сглотнуть вдруг возникший в горле комок. Заслуживаю ли я того, чтобы мне так доверяли? И как мне не предать такие чувства, когда в мои руки отдают самое дорогое, что у тебя есть? Не знаю... Но я буду сильно стараться, чтобы так оставалось и впредь!
  
  Прекратив заниматься глупыми самокопаниями, я подошел к девочке и тронул ее за плечо. Она открыла глаза и подняла ко мне голову.
  
   - Акеми-чан. Мне нужна твоя помощь. Мы можем поговорить?
  
  Девочка секунду обдумывала мои слова, а потом кивнула и поднялась на ноги, с удовольствием потягиваясь. Мы отошли на пару десятков метров в сторону, и я уселся на траву. Моя спутница осталась стоять, даже когда я приглашающе похлопал ладонью рядом.
  
   - Долго сидела, все... затекло, - немного смутилась она, а я улыбнулся.
   - Хорошо. Так даже удобнее с точки зрения детской психологии... Скажи, Акеми-чан, - быстренько сменил я тему, потому что, хоть слово 'психология' девочке было явно незнакомо, то вот определение 'детская' вызвало вполне заметное недовольство. Ну конечно, она ведь уже такая взрослая! Я снова растянул губы в улыбке, но в этот раз она получилась грустной... - Как ты относишься к Йоко?
   - К твоей... дочке? - немного запнулась она. Ну да, вряд ли Хиро не рассказал. Но страха нет - уже хорошо.
   - Да. Только правду, пожалуйста.
   - Ну-у... Она умная, но часто шумит. Ее всегда все слушаются, а еще... у нее красивые волосы... - девочка отвела взгляд и тихо пробормотала в сторону: - Нормально отношусь.
   - Прекрасно. Тогда второй вопрос - ты мне доверяешь?
  
  Акеми удивленно повернулась и как-то неожиданно серьезно прошлась по мне взглядом. Осмотр окончился и она произнесла:
  
   - Ты остался прикрывать Исами и Акане, когда вы попали в неприятности. Хиро-ото-сан тебе верит... Значит, верю и я.
   - Тогда согласишься мне помочь? Дело непростое... Но с тобой ничего не случится, я обещаю.
  
  Девочка просто кивнула, я поднялся, взял ее за плечо и переместился. А на новом месте первым, что нас встретило, было возмущение:
  
   - Нет, я конечно, понимаю, что счастливые часов не наблюдают, а шиноби время определяют по солнцу, но тебе не кажется, что счастливый шиноби - это нонсенс?! Я тут уже третий час тор!.. Ой. А она здесь зачем? - Йоко заметила Акеми.
   - Она нам поможет. Ну что, давай приступим?
   - Давай! Что надо делать? - полна энтузиазма, надо же...
   - Отойди от меня чуть дальше и приготовься.
  
  Я окинул взглядом диспозицию. Йоко в десятке метров поодаль внимательно смотрела на меня, рядом со мной с любопытством переминалась Акеми, а я... Я тяжело вздохнул, мысленно толкнул Печать Отшельника и завертел в руке Разеншотен.
  
  Йоко подобралась, а младшая Кайсоку завороженно уставилась в мельтешение огненных струй. В самом деле, было в этом что-то по-настоящему волшебное. Если даже в обычное пламя костра можно смотреть практически бесконечно, то здесь... Множество нитей из пламени, ни одна из которых не была похожа на другую, бесконечно извивались, сплетаясь в тугие косы, растекаясь языками и маленькими вспышками, даже иногда проносясь друг сквозь друга. Шарик плотного пламени так и хотелось взять в ладонь, чтобы потом поставить на полочку и любоваться им долгими зимними вечерами... Было только два препятствия - проделавший такую глупость рисковал остаться без руки по самые колени, ну и то, что зимы тут вообще-то не бывает никогда.
  
  Под двумя девчоночьими взглядами шар секунду покрутился - и толчком раздулся метров до полутора в диаметре. Акеми отшатнулась, а я смерил фигурку дочки скептическим взглядом - и с силой метнул шар в небольшой пригорок на краю леса.
  
  Волосы трепануло горячим ветром, а я создал новую огненную сферу, теперь уже нормального размера. Покачал ее на ладони, будто решаясь, в сомнении покачал головой - и обычный Разеншотен отправился вслед за своим старшим товарищем.
  
   - Однако, что-то надо делать, - пробормотал я, поднял вверх правую руку с выставленным указательным пальцем и погрузился в глубокую концентрацию. На ногте замерцала крохотная искорка, тут же окуталась пламенем и начала наливаться ярко-оранжевым цветом, все ускоряя и ускоряя вращение, но оставаясь размером с мячик для гольфа. Я открыл глаза и посмотрел на Йоко. Девочка нахмурилась и сжала кулаки:
   - Хватит уже издеваться! Я не слабачка, я бы и с первым справилась!
   - Раздражение... есть, - бормотнул я, и уже в полный голос. - Как хочешь, но вообще-то...
  
  Я сложил пальца в щелбан и щелчком отправил оранжевую мандаринку вверх. Она почти мгновенно скрылась из виду. Секунда, другая - и нас пригибает к земле могучий и горячий до треска волос 'БДАХ!', а по небу расплывается громадная огненная медуза.
  
   - Вообще-то, я именно их этих соображений сжимал чакру почти до материального состояния!
  
  Йоко вздрогнула и опустила на меня испуганный взгляд.
  
   - Страх... есть, - все так же тихо. И - для всех: - Ладно, пошутили и будет. Йоко, готовься! Катон: Гока Меккяку!
  
  Ладони взлетели в ручных печатях уже почти без моего участия, легкие втянули воздух и выпустили горячую искорку, в тридцати сантиметрах от лица превратившуюся в ревущий поток огня.
  
  Казалось, его не могло остановить ничто. Ничто... кроме стоящей передо мной девочку, упершейся ладонью прямо в стену огня и втягивающую в себя костер. Я прекратил технику, пара секунд - и последний пламенный язычок втягивается в широко открытый ротик, а еще один язычок, только а этот раз вполне обычный, сыто облизывает губы. Йоко улыбнулась.
  
   - Не расслабляйся, дальше! - воскликнул я, и снова сложил печати. На этот раз она потребовалась всего одна.
  
  Кажется, я уже говорил, что обожаю техники, основанные на количестве вложенной энергии? Вот, например, как сейчас - Рессенпу. Вроде бы просто воздушная волна, но если ее достаточно наполнить, вполне можно выбивать в земле солидные ямы. Я вдруг вспомнил, что именно рассказывал Хиро об этой технике, вернее, о том, как он ее выучил и как потом разговорился с ее изначальной обладательницей. Да, Наруто, однажды тебя ожидает один сюрприз, спасибо Джирайе за его веселую юность! Почти как в сказках - принцесса странствует по свету, чтобы найти того, кто ее победит и взять его в мужья. Интересно, Наруто, когда его найдут и неизбежно как восход солнца дадут в лоб, решится стать консортом какой-то Деревни, Скрытой в Гвоздиках, или продолжит сохнуть по Сакуре? А ведь если верить Хиро, эта Шизука - вполне симпатичная личность, хоть мой джонин в основном и на ее спутницу таращился... Самому проверить, что ли, вроде как 'победи-ка ты сперва моего младшого брата', а там уже и поздно будет, рыжему не обломится? А что - романтичненько... Тьху, пропасть, не хватало еще пасть настолько низко, чтобы отбивать девушек у НАРУТО!
  
  Посторонние мысли отнюдь не были, как может показаться, ненужными в данной ситуации. Размышления совершенно не помешали мне выдуть воздушный шторм, который уже закономерно стал закуской для моей дочери. В конце концов, это привычно. А вот возведение в мозгах антиэмпатического барьера надо было чем-то прикрыть...
  
  Дочка довольно вздохнула и посмотрела на меня.
  
   - Удовлетворение - есть... Йоко, ну а теперь основное, ради чего мы тут и собрались. Акеми - я чуть подтолкнул девочку, казалось, ставшую олицетворением внимания, вперед, - помоги нам, пожалуйста. Запусти Райгеки в Йоко. Такое мощное, насколько можешь.
   - Прямо в нее?.. Но... как же?.. - опешила она.
   - Не беспокойся. Как ты могла видеть, ничего с ней не случится. Ты ведь говорила, что веришь?
   - Х-хорошо... - Акеми подняла ладони к к груди и довольно медленно сложила три ручных печати. Йоко, по-прежнему с улыбкой, подобралась, следя за ней. А я присматривал за ними обеими, поэтому едва не упустил момент, когда с рук маленькой шатенки сорвалась толстая ветвистая молния и во мгновение ока ударила во все же вытянутую вперед ладонь красноволосой девочки...
  
  Поляну огласил болезненный вскрик и Йоко рухнула на бок, скорчившись в позе эмбриона. Молния действительно получилась мощной, прав был Хиро насчет печатей. Жаль, что пришлось проверять это вот так...
  
  Акеми дернулась было к упавшей, но я придержал ее за плечо.
  
   - И, наконец - боль.
  
  Тем временем Йоко, повозившись по траве, все же поднялась, время от времени неуклюже дергаясь от шока, и посмотрела на нас. С неверием и злостью. А когда взгляд соскользнул на Акеми, в ее глазах даже мелькнуло что-то, очень похожее на...
  
   - Хм, так я и думал, - мой спокойный голос разлетелся над поляной. - Поглощение просто не могло не иметь никаких ограничений, это противоречит элементарной логике. Чакра - все же не магия и уж тем более не чудо. Конечно, нужны еще эксперименты, но в первом приближении могу сказать - чтобы поглотить способность, в тебе должен быть источник этой способности. С Огнем и Ветром проблем не возникло, а вот Молния... Что ж, жаль. Было столько надежд.
  
  Я посмотрел на Йоко. Девочка была ошеломлена, находилась в полном раздрае чувств, осложнявшемся еще и судорогами, пробегавшими по ее телу от последствий Райгеки. Не знаю, подействовало бы на нее настоящее электричество, но это была чакра. И вдобавок, она растерянно держалась за голову, будто не понимая, куда делось такое обычное и привычное ощущение всех, кто рядом... Я улыбнулся ей.
  
   - Но у меня есть решение! Йоко, ты хочешь стать сильнее? - не убирая улыбку, спросил я. - Тогда все очень просто! Поглоти источник этой способности! Съешь... вот ее!
  
  Я улыбнулся еще шире и кивнул вниз. Глаза Акеми расширились вне всяких пределов, она дернулась было в сторону, но моя хватка на ее плече не дала ей этого сделать.
  
   - Но... как... зачем... - донеслось от красноволосой девочки.
   - Не забивай себе голову всякими глупостями! Съешь ее! Она только что сделала тебе больно! А до этого не раз и не два смеялась над тобой! А если ты беспокоишься, то... Йоко, я всегда останусь с тобой! Какой бы ты не стала и что бы ни произошло - мы всегда будем вместе! Поэтому не думай лишнего, а просто съешь источник Молнии и стань еще на пятую часть сильнее! А потом мы съедим еще и Воду с Землей - они очень удачно оказались на Узушио, а я все равно никак не могу запомнить имена этих двоих! - и наконец, перестанем бояться друг за друга! Ты ведь этого хотела!
  
  Йоко, как во сне сделала шаг к нам. Один, второй, третий. В глубине ее глаз начало разгораться пламя, не медля выплеснувшееся на лицо и поползшее во все стороны. Акеми в моей хватке тряслась мелкой дрожью, слишком частой для естественного происхождения. Она явно пыталась применить Джинтон, но утащить на себе еще и меня оказалось для нее непосильной задачей. А я стиснул левую ладонь в кулак, чтобы никто не увидел, что именно сейчас на ней прорисовывается. Сейчас, впервые в жизни, я жалел, что мои печати со мной - всегда...
  
  Почти полностью покрывшаяся пламенем Йоко сделала еще один шаг... и вдруг рухнула на траву.
  
   - Нет... я так не могу... Только не это... Только не так... Ни за что!!!
  
  Огонь стек с нее, оставив в двухметровом круге только пепел. А затем на спекшуюся землю упали слезы, просочившиеся из-под ладоней, прижатых к лицу. Совершенно обычные, соленые и мокрые, девичьи слезы...
  
  Акеми перестала вырываться и я отпустил ее плечо. Она рефлекторно отпрыгнула, посмотрела дикими глазами, вдруг отвернулась от меня и подошла к Йоко. Мгновение постояла над ней, неожиданно сказала:
  
   - Дура... - и опустилась на колени рядом, тоже всхлипнув.
  
  Я смотрел, как две девочки самозабвенно рыдают, сидя в обнимку на пепельной земле, и осторожно разжимал левый кулак с осыпающимся черным песком. Легкий ветер подхватывал и тут же развеивал кусочки шести черточек, в раз и навсегда застывшем порядке складывающихся в значение, которое, к счастью, мне не пришлось сегодня вспоминать...
  
  Всхлипы, наконец, начали утихать и я подошел вплотную к девочкам. Акеми, отреагировав на движение, встала с земли, вытерла глаза и посмотрела на меня:
  
   - Теперь я знаю, ты - настоящий Каге, Айдо-сан. Раньше я сомневалась, но сейчас... - Йоко вздрогнула, не поднимая головы, а я ошеломленно уставился на младшую Кайсоку.
   - Чт-то?..
   - Не делай такие большие глаза, - криво улыбнулась девочка. - Ты правда думал, что я скажу тебе что-то другое? Когда мне исполнилось семь лет, я сидела на развалинах собственного дома и смотрела на две выскобленные до блеска выемки в земле на месте тел моих родителей. Нам не досталось даже капли крови для того, чтобы похоронить их... И все это произошло потому, что взрослые слишком верили... в безопасность. Раньше я думала, что ты слишком добрый и больше ничего не можешь, но теперь вижу, что быть добрым - ты выбрал сам. Моей сестре повезло, что она в тебя влюбилась...
  
  Я в онемении взирал на девочку, которой едва исполнилось тринадцать, а она серьезно смотрела не меня в ответ.
  
   - Не удивляйся, после пяти лет жизни изгоем взрослеешь быстро. Я все поняла. Но, - тут Акеми решительно тряхнула головой, - знаешь, когда я вырасту, я выйду замуж... за твоего брата Кано. У вас очень веселая семейка, с вами будет интересно. И не вздумай возражать - теперь ты мне должен!
  
  Акеми вдруг улыбнулась так, что сразу же становилось понятно - если года через четыре я и вздумаю пойти против, вполне может разразиться первое в новейшей истории сражение между двумя Узумаки, и убежала в лес. Ей явно хотелось размазаться в моих глазах от скорости, а то и мгновенно исчезнуть из виду - но опыта хватило пока только на очень быстрый бег. Впрочем, у нее есть еще лет шесть-семь на самосовершенствование, ибо торопить Кано с женитьбой я и не подумаю - с такой-то невестой...
  
  Я проводил ее взглядом, а потом опустился на колени рядом с дочкой. Йоко все это время просидела неподвижно, не поднимая головы.
  
  Некоторое время мы просто сидели рядом, а потом Йоко спросила, по-прежнему в землю:
  
   - Папа... Зачем... За что ты меня так?..
   - Потому что я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить!
  
  Девочка вскинула голову и наткнулась на мою улыбку. Я протянул руку и погладил ее по голове, а она замерла:
  
   - Но... Как?
   - Малышка... Когда тебе больно - это мучительно. Сегодня ты это почувствовала. Но тысячекратно больнее - взять на себя ответственность и стать причиной страдания другого, близкого тебе человека... Хотя бы и ради того, чтобы он больше никогда не испытывал такой боли. Это тебе еще предстоит понять, надеюсь, не на себе самой. А пока что запомни - я не врал тебе и действительно никогда бы тебя не бросил. Все, что нам предстоит, мы пройдем вместе.
  
  Йоко вдруг наклонилась вперед и обняла меня, уткнувшись в грудь. Рубашка начала быстро намокать.
  
   - Папа... Но почему именно так? Неужели нельзя было по-другому? Объяснить?..
   - Этого нельзя объяснить словами, Йоко. Жажда силы, жажда власти - всего лишь слова, Они как камни, глухо и пусто громыхающие в железной бочке, не показывающие слушателю и сотой доли действительности. Их можно услышать - но не понять. Сегодня мы с тобой заглянули за поворот дороги, вступив на которую, больше нельзя свернуть... - я прервался и перевел тему: - А хочешь, я почитаю тебе стихи? Так как ты моя дочка, а не девушка - они будут плохие и не в рифму, но все же...
  
  Йоко хихикнула напополам со всхлипом, а я припомнил как-то и где-то попавшиеся мне строчки:
  
   - Между моря без границы,
  Стоит как столп Гермеса птица
  Свои крылья пожирая
  И себя тем укрепляя
  И как только перья канут
  Она недвижным камнем станет
  Здесь сейчас бел он и красен
  И всеми цветами - смертью окрашен...
  
  Она замерла, вслушиваясь, а я без паузы продолжил:
  
   - Йоко, что бы дальше не произошло и как бы не сложилась наша с тобой жизнь, я не хочу, чтобы однажды мой Феникс обернулся и не увидел своих крыльев, которые поднимают его в небеса, потому что рядом с ним - только смерть...
   - Пап, такие метафоры - слишком сложные для твоей маленькой четырнадцатилетней дочки, - девочка подняла заплаканное лицо и улыбнулась. - Скажи по-простому - мне нельзя теперь пользоваться Поглощением, чтобы не стать... камнем? Может, это и глупо, но я не хочу больше испытывать... такое. А не испытывать - еще страшнее...
   - Ну почему же нельзя, очень даже можно. А вот как именно и когда - сердце подскажет. Оно у тебя большое!
  
  Йоко опустила глаза на свою грудь и вдруг вскочила, покраснев. Интересно, о чем таком она подумала? Впрочем... я не хочу это знать.
  
  Я поднялся вслед за ней, поднял руку и аккуратно вытер с ее лица мокрые дорожки:
  
   - Ну ладно. Экстремальную тренировку можно считать состоявшейся, а теперь пойдем. Тетя Ю ждет нас на ужин, и в наших с тобой интересах прийти пораньше, чтобы я успел приготовить что-то съедобное, так как интуиция буквально кричит мне, что сегодня мы опять будем есть пересоленные онигири. Не понимаешь ты своего счастья, Йоко, - вздохнул я. - Ты хотя бы можешь сжечь эти произведения искусства в собственном рту так, чтобы никто не догадался!
  
  И под заливистый, истерический, но постепенно переходящий в нормальный, красноволосый смех я сделал шаг сквозь пространство на мою персональную Голгофу, в последнее время упорно кажущуюся мне сложенной из исполинских пластов сожженного печенья и сваренных в однородные коричневые слизистые комочки овощей. О, где ты, римский легионер с уксусной губкой и копьем под левое ребро?! Ибо воистину - легче умереть!
  
  
  
  Кажется, пророческий Кеккей-Генкай все-таки существует, и я являюсь его носителем... Потому что Таюя действительно возилась на кухне, мурлыча какую-то песенку и сооружая очередной идеальный по форме рисовый треугольничек, от единственного куска которого из моих глаз брызнули слезы... '... счастья, Ю, это слезы невыразимого счастья!' Впрочем, искреннее предложение помочь и легкий поцелуй ('У тебя рисинка прилипла.... Позволь, я помогу... Вот так... М-м-м...') сотворили совместное чудо, и мило розовеющая девушка не обратила внимания, что в соус - гарнир к основному блюду - не упало ни крупинки соли. Так что спустя совсем немного времени мы наконец-то смогли усесться за стол, и даже проделать это с изрядным удовольствием. Но как и всегда, по вселенскому закону, за открытие которого имя Мерфи - этого посланца Орочимару на планете Земля - будет предано вечному проклятию, случилось это...
  
   - Извините, я не помешала? - алый глаз осторожно косил в приоткрытую дверь.
   - Карин! Заходи, ты вовремя - у нас ужин! - Таюя приветливо махнула ладошкой, и подвинула еще один стул.
  
  За столом сидели четверо абсолютно одинаковой масти и каждый со своими мыслями смотрели в стоящие перед ними тарелки. Наконец, молчание оказалось нарушено:
  
   - Айдо, ты дал мне сегодня задание... Но, мне кажется, я не...
   - Какое задание? - чуть нахмурилась Таюя.
   - Ю, да все в порядке. Просто Карин-тян рассказала, что знает хороших людей среди тех, кто сбежал от Орочимару после его смерти, и предложила забрать их на остров. А я согласился и поручил это ей. С меткой особых проблем не будет. Конечно, на Ангела, - я подмигнул девушке, - пусть даже не рассчитывают, но обезвредить метку я вполне смогу!
   - Айдо, но как же? Карин ведь всего дня три как попала к нам, почти ничего не умеет по нашим меркам и ты уже отправляешь ее?..
   - К сожалению, - перебил я Таюю, - я сейчас не могу надолго отлучаться с острова. Мне еще с Гекко общаться предстоит, да и вообще - народ за эти полгода совсем от рук отбился! Представляете, что мне на днях заявил Шин? Что мне пора жениться! Ну не умора ли? Зачем мне это надо, у меня ведь есть!..
  
  Я вдруг осекся, прерванный протяжным скрипом. Таюя неловко качнулась на стуле, а ее ладони, до того расслабленно лежавшие на столе, сжались в кулаки до белых костяшек. Из-под ногтей на стол упала капелька крови, а под ее футболкой разгорелась зелень внезапно включившегося 'Восстановления'.
  
   - Жениться, значит, - произнесла девушка, опустив голову, а затем вдруг повернулась к нам. На ее лице расцвела широкая и немного неестественная улыбка. - А знаешь, Айдо... Это неплохая идея. Может быть, ты станешь немного спокойнее и ответственнее!
  
  Она поднялась из-за стола:
  
   - Спасибо, я наелась, пока готовила. И, если ты не возражаешь, я помогу Карин в ее задании. Пойдем! - она повелительно взмахнула рукой и алоглазая без лишних споров вскочила со стула. - Когда мы разработаем план, тогда и отправимся, договорились?
   - Хорошо... - они вышли, а я перевел взгляд на своего эксперта по человеческим эмоциям. Больше ничего как-то не придумывалось. - Ну и что это было?
  
  Йоко неловко пожала плечами:
  
   - Там столько всего намешано, трудно разобраться... Пап, - внезапно встрепенулась она, - я хотела тебе сказать, но забыла. Карин, она... на самом деле...
   - Я знаю, - машинально перебил я девочку. Произошедшее только что никак не хотело выходить у меня из головы. - Я знаю это с самого первого момента. Она пошла со мной не потому, что поверила мне, а потому, что я оказался сильнее Саске. И еще... Она его спасала. От меня. Он все же был первым парнем в Змеиной шарашке, а какой девчонке будет не лестно, что такое счастье привалило именно к ней? Поэтому я и загрузил ее работой. Все эти красноглазые бредни - от безделья и отсутствия перспектив, а у нас все немного по-другому. Надеюсь, что она быстро это поймет. Но пока... ты приглядывай за ней, ладно?
  
  Девочка неловко кивнула, тоже встала из-за стола и ушла, тихонько прикрыв дверь. А я остался сидеть под лампочкой с симпатичным зеленым абажуром, работающей на фуин 'Каминари', и крутить в голове события, приведшие к тому, что я оказался один за столом, на котором стоят четыре нетронутые тарелки...
  
  Глава 12
  
  
  Интерлюдия. Саске. Кое-что никогда не меняется
  
  
   - Я помню вас еще совсем маленькими котятками. Просто не могу поверить, что все закончилось так. В клане осталось всего лишь два человека. И они стремятся убить друг друга...
  
  Старуха, то ли просто похожая на старую морщинистую кошку, то ли на самом деле являвшаяся ею, недовольно качнула головой с пышной, несмотря на возраст, шевелюрой серо-стального цвета. Из-за прищуренных в тонкие щелочки глаз невозможно было разобрать, куда она смотрит, но сидевшего перед ней молодого парня это не волновало. Он вспоминал.
  
  Заброшенный город Сора-ку посреди пустошей, где члены клана Учиха издавна хранили громадные запасы разнообразного снаряжения, не доверяя Конохе, которую сами же и основали, был все так же тих и безмолвен. За исключением кошек, водящихся тут в неимоверном количестве и успешно притворяющихся обычными. Первый раз Саске побывал в этом месте, еще будучи в команде номер семь. Помнится, тогда этот шумный идиот, как и всегда, пытался привлечь к себе внимание... Губы черноволосого парня едва заметно дрогнули в намеке на улыбку, но тут же на его лицо вернулась маска непоколебимого равнодушия.
  
  Путь сюда от Северного Убежища Орочимару занял почти неделю, и все это время последний Учиха не проронил ни слова. Его команда была с ним полностью солидарна. И если Джуго в принципе не любил разговоры, то молчание Суйгецу стало бы для невольного свидетеля этого путешествия большой загадкой... если не думать о событиях, с которых все и началось.
  
  Каждый из попутчиков переживал произошедшее по-своему. Джуго был задумчив больше обычного, прокручивая в голове моменты своего бессилия и изредка прикасаясь к шее, которую так жестко и недружелюбно захлестывали линии обездвиживающего фуин. Выходит, фуиндзюцу не исчезло до конца, как он думал раньше. А еще - эта печать была очень сильно похожа на Проклятую Метку...
  
  Суйгецу никак не мог успокоиться. Поражение (а никак иначе столкновение с этим Узумаки - странно, фамилия как у глупышки Карин - Айдо назвать было никак невозможно), то, как именно оно было нанесено, когда противник даже не попытался скрестить с ним мечи... В другой ситуации Суйгецу плюнул бы на все и продолжил сражаться, он не привык сдаваться и отступать. Но тогда - на него в упор смотрели отчаянно зеленые глаза. В них светилась решимость, уверенность в себе, непреклонность, готовность к сражению - все то, что Хозуки видел во всех своих противниках. Но на самом дне этих глаз было что-то еще... Задавленное волей хозяина, погребенное под грудой обыденных чувств и желаний - в глубине зрачков лениво колыхалось любопытство. Детское, восторженное и одновременно прагматичное любопытство, с которым малыши смотрят на настенные часы с кукушкой или пробегающего мимо котенка, и которое Суйгецу так долго созерцал через прозрачное стекло бронированного бака с водой. 'Интересно, а что же у него внутри?..'
  
  Красноволосый был прав - растечься лужей было проще простого, а испарившуюся воду легко можно было бы возместить из обычной фляжки. Но кончик меча все же задрожал и опустился - потому что: 'Суйгецу, не нужно сопротивляться, иначе мы вернемся в лабораторию!' Существо с глазами змеи больше всего восторгалось именно этим трюком...
  
  Несколько раз за время пути человек-каппа* порывался выяснить у своего спасителя, кто же такой этот шиноби, с легкостью нейтрализовавший их группу, в которой не было и не могло быть слабаков, которая могла бы создать неприятности, наверное, любому Каге, и во главе которой стоял легендарный Шаринган. А их поленились даже убить. Но при попытке открыть рот Суйгецу ловил предупреждающий взблеск красноты из-под полуопущенных век Учихи... и предпочитал раздумывать над ответом самостоятельно.
  
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  * Каппа (яп. 河童: 'речное дитя') - японская разновидность водяных. прим. авт.
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  Сам Саске за эту неделю не проронил ни слова. Он молча шагал по бесплодным камням, отмеряя километр за километром. Три коротких перерыва, устроенных для сна и еды, не принесли отдыха, но такой ритм позволил вытеснить вихрь мыслей, роящихся в голове, и заменить бурлящую подсердечную ненависть - тупой и бездумной усталостью. Клоун Майто Гай все же был в чем-то прав... и смог передать это своему ученику. О, как же Саске в свое время потешался над этой нелепой пародией на команду! Даже шумный идиот и слезливая дура не были такими слабаками, чтобы подпирать их таким же бесполезным четвертым! Но теперь... Такие изменения были бы невозможны без личного участия Хокаге и у Саске появился еще один дополнительный счет к Конохе, не уберегшей его семью и бросившей его самого на произвол судьбы, при этом давшей столько внимания какому-то жалкому неудачнику!
  
  Первый и единственный раз за все это время Учиха открыл рот, чтобы поздороваться с кошками-ниндзя, встретившими их команду в пыльных разрушенных переулках Сора-ку, и на это приветствие ушла вся доброта и тепло, что в нем еще оставались. Поэтому сейчас Саске молча слушал сокрушенное бормотание Старухи-Кошки, неподвижно рассматривая что-то в безграничной вечности над ее головой. Последнему Учихе, всерьез вознамерившемуся стать воистину последним, было безразлично, что она говорит - все случившееся было предопределено еще задолго до его рождения. Черноволосому парню оставалось лишь следовать своей судьбе. У него никогда, по большому счету, не было никакого выбора, и лишь в последнюю неделю его душу грыз какой-то червячок, с каждой минутой все расширяя и расширяя свою норку. Ведь если кто-то смог создать десятого биджу, ломая тем самым все законы и установления, почему бы и Учихе не сойти с проторенного пути Учих? А еще - Шаринган видит истину. И то, что Саске увидел во внутреннем мире над головой Айдо, то, что проступало сквозь облик огненной красноглазой птицы... или, точнее будет сказать, та... лишь добавляло в сердце тягучего яда сомнения, приправленного ранее неведомыми Саске чувствами, вызывая желание победить... уничтожить... размазать красноволосого наглеца... лишь для того, чтобы вновь услышать голос, на этот раз говорящий что-нибудь еще, кроме 'Ты не пройдешь!' Например...
  
  Внезапный шум за спиной отвлек Учиху от размышлений. Как знать, может быть, доведи он до конца эту без сомнения важную мысль, что-то бы и изменилось... Но история сослагательного наклонения не знает, поэтому он быстро, но, как и всегда, изящно повернул голову к источнику беспорядка.
  
  Боковую стену большой комнаты, где происходила беседа, занимал длинный ряд полок. На них стояли, лежали и висели разнообразнейшие вещи, используемые шиноби в своем много трудном ремесле. Здесь было все - от ядов, за один образец которых Якуши Кабуто отдал бы свою правую руку (попытавшись, правда, сторговаться на чужую) до обычной и банальной одежды, которую можно увидеть на каждом шиноби, безотносительно деревни, к которой он принадлежит. И именно одежда стала камнем преткновения...
  
  Юная светловолосая девушка сердито сгребла лежащий перед ней ком разнообразного барахла и сверкнула карими глазами из-за возвышавшегося над ней крепостной башней обнаженного по пояс Джуго. Как ни странно, эта картина явно не вызывала у нее эмоций, вроде бы полагающихся молодым девушкам, живущим в заброшенном пустом городе и не избалованным мужским вниманием. А волновало ее нечто совсем другое:
  
   - Бабушка! А побольше размеров у нас нет? На этого парня невозможно ничего подобрать!
   - Дай ему занавеску, Тамаки, пускай закутается! Тут ему не ателье! - раздраженно, из-за прерванного стариковского ворчания, проскрипела Некобаа.
   - Но ведь они нам платят! - возмутилась девушка, заметив, как рука Учихи выскользнула из-за пазухи с внушительно пачкой рё. - Что это за отношение!.. К... Клиентам...
  
  Тамаки пересеклась взглядом с Саске и ее обличающая фраза, начатая так напористо и уверенно, с каждым словом звучала все тише и тише, пока наконец не угасла совсем...
  
  Бабка совершенно по-кошачьи фыркнула, отворачиваясь от внучки и вновь перевела щелочки глаз на Учиху:
  
   - И все же, на что ты рассчитываешь? Итачи... он ведь... очень силен.
  
  Ее собеседник недовольно шевельнулся, раздосадованный перспективой все же начать разговор, но ему не дали проронить ни звука - рядом с ним будто из-под земли выросла Тамаки. За их спинами Джуго с непроницаемо-довольным видом закутывался в торопливо содранную девушкой с полок занавеску, а внучка резко подскочила к старухе и вцепилась ей в рукав.
  
   - Бабушка! Позволь мне отправиться с Саске! Я могу ему помочь!
   - Замолчи! - резко, от неожиданности, рыкнула Некобаа. -Ты не понимаешь, о чем говоришь! Итачи и Саске не чета тебе, они последние из клана и получили всю силу, прежде полагавшуюся множеству Учих! А ты не можешь ничего!..
   - Неправда! Я могу чувствовать запахи на большом расстоянии и различать их, ты сама меня учила, помнишь? Я не буду обузой Саске! И, кроме того... - девушка вдруг отвела глаза. - Я... могу попытаться... их помирить. Не этого ли ты на самом деле хочешь? Пожалуйста, позволь мне!
  
  Старая Кошка, прожившая в развалинах Сора-ку вдвоем с внучкой так долго, что почти забыла, откуда же именно эта самая внучка у нее взялась, некоторое время сидела неподвижно, затем перевела взгляд с напряженно ждущей Тамаки на по-прежнему невозмутимого Саске и едва заметно шевельнула губами. Тишину комнаты рассекло лишь одно слово, тут же затерявшееся в шелесте ветра за стенами постройки настолько ветхой, что было непонятно, как тут вообще мог кто-то жить. И это слово определило очень многие судьбы на долгие годы вперед...
  
  Немного позже, когда Саске с товарищами выбрался из переулков заброшенного города и невольно остановился на краю, вглядываясь в расстилающуюся перед ними пустынную даль, Суйгецу, все время подбора снаряжения невозмутимо игравший с кошками, подошел ближе к Учихе и остановился за его левым плечом:
  
   - Ну что, теперь команда в сборе? Ты не думаешь, что нас стоит как-то назвать? 'Команда Змеи', например? Или там 'Сокола', ты ведь, как и он, победил змею?
  
  Саске покосился на водяного, оглянулся на погруженную в себя громаду Джуго, все еще неуверенно жмущуюся в такой непривычной ей компании Тамаки и неожиданно улыбнулся. Всего лишь краем губ, но это была отчетливая улыбка... с весьма странным выражением:
  
   - Высперенно и неинформативно, Суйгецу. Будь проще... Кажется, теперь я понимаю, о чем он говорил... А что до названия... Пожалуй, мы останемся просто - командой!
  
  Учиха помедлил еще секунду... и шагнул вперед, вступая на дорогу с заранее известным концом. Впрочем, если бы тот, кто расписал путь Саске еще до его рождения, заглянул бы сейчас в его разум, он был бы неприятно удивлен. В голове Учихи крутилось, что огонь - сжигает все. А разумный огонь вполне способен сжечь даже предназначение. Как знать, может быть, в скором времени это предстоит понять на собственном примере?
  
  Вот такие мысли занимали Учиху Саске, и только один маленький вопрос не давал в полной мере предаться приятным мечтам. Черноволосый парень с мечом за спиной никак не мог вспомнить - был ли его шаринган активирован, когда он взглянул Тамаки в глаза... или все же нет?
  
  
  Айдо
  
  Я молча смотрел вслед девчонкам, скрывающимся за деревьями. По правде говоря, место, выбранное ими для начал поисков, немного меня удивило. Ну скажите на милость, кому придет в голову, сбежав от Орочимару, прятаться в Стране Огня, вотчине Конохи, которая годами собирает любые крупицы информации о Змеином Саннине? И даже сейчас, когда он мертв, вопрос актуальности не утратил...
  
  Так что я бы с удовольствием высказал свое мнение... но вот только это мнение никто не спрашивал. Всю неделю сборов Таюя, взявшая это задание в свои нежные, но крепкие руки, провела в бесконечных беседах с Карин. Как это и водится у девчонок, тихие разговоры о характере тех, кого им предстоит разыскать, их привычках, выяснении подробностей, известных их алоглазой надзирательнице, периодически прерывались сдавленными смешками и какими-то бессвязными воспоминаниями и болтовней. Вот казалось бы - они познакомились друг с дружкой и провели рядом совсем немного времени, до того, как одну увлокли на лабораторный стол, а другой - расплатились за тело Учихи Саске. Но, оказывается - даже после логовища самого страшного ученого-маньяка современности, даже у двух его 'экспериментов' - найдется куча поводов, чтобы вместе похихикать над общими воспоминаниями. Впрочем, чего это я - женщины!..
  
  Вот такими мыслями я маялся, выжитый девичьим штабом по разработке рейдовой операции с места их дислокации - моей собственной кухни... Нет, никто меня не прогонял, никто ничего не говорил, но при любом моем появлении в поле зрения девушек Таюя тут же замолкала и с полуулыбкой ждала, когда же я покину помещение. А вслед за ней то же повторяла и Карин. И более того - я никак не мог понять причин происходящего. Ну не считать же за причину ту глупость, которую я ляпнул за столом? И посоветоваться не с кем - Йоко, прошелестев: 'Мне кажется, сейчас тебе стоит побыть одному!', осталась на острове, напросившись в гости к Акеми. Меня радует, что они стали такими близкими подругами, но, кажется, моя дочка на что-то намекала. Эх!..
  
  И сейчас тоже - вместо обычного прощального поцелуя, который доставался мне при каждом расставании иногда даже вопреки моей воле, на мою долю пришлась лишь улыбка и прощальный взмах ладошкой. Мда. Я бы даже и извиниться уже не прочь, знать бы только - за что? Вот так и рождаются легенды о брутальных и непробиваемых мужиках, не уделяющих девушкам внимания! Поздравляю, Айдо, ты - настоящий мужик, хех!..
  
  Ну, как бы то ни было, сейчас девушки отправились в приграничный город Страны Огня. По странному совпадению они выбрали как раз тот район, где я пару лет назад добывал деньги, и я в очередной раз похвалил свою предусмотрительность, не позволившую мне обессмертить имя Узумаки Айдо именно таким способом. То-то бы они историй наслушались! Особенно много вопросов вызвали бы похождения 'леди Мириам' и наши с ней отношения... Мда-с...
  
  Я бросил последний взгляд на деревья, вздохнул, давя порыв броситься следом, влепить обеим возмутительницам спокойствия по вразумляющей затрещине и высказать все, что о них думаю - все равно не поможет, и приступил к делу, которым стоило бы заняться давным-давно... Хирайшин!
  
  
  Наверное, стоило бы начать с Южного Убежища, где Саске подобрал Карин, но, к моему огромному сожалению, у меня не было там меток. А северное логово Орочимару ничуть не изменилось за прошедшее время. Все так же торчал зажатый между скалами полуразрушенный фасад входа в подземную нору, все так же стлалась по каменистой земле вездесущая пыль. Разве что... в нескольких местах ветер пытался и не мог закрыть от любопытных взглядов, если они здесь, конечно, были, участки гладкой стеклянистой массы. Я хмыкнул - вот и все, что осталось от совсем недавних драматических событий. Люди и шиноби могут создавать новые Скрытые Деревни, сражаться за возрождение давно исчезнувших кланов, мстить за потерянных братьев, а единственное свидетельство всего этого - три пятна грязного стекла, медленно, но с истинно природной неумолимостью полностью скрывающихся с глаз... Я грустно улыбнулся и шагнул в темный провал входа.
  
  В отличие от самого первого змеиного логова, здесь росписей на стенах не оказалось. На них не было даже штукатурки - обычная каменная кладка и до сих пор горящие лампочки на потолке. Весь верхний этаж, тянущийся в обе стороны насколько хватало глаз, занимали разнообразные закутки, оборудованные под тюремные камеры, кажется, с самого момента постройки. Я шел мимо, иногда заглядывая внутрь. В клетушках, клетках и в залах, своими размерами больше напоминающими крытый стадион, не было ни одной живой души. Глядя на груды расклепанных, а кое-где и просто разорванных, кандалов, я подавил первый порыв немедленно все это запечатать, пробормотал: 'Ну вот, все же заразился от Гекко!' и пошел дальше, вполголоса проклиная глупого нелюбопытного Саске, который даже не попытался осмотреться здесь получше и тем самым показать мне лестницу на нижние этажи...
  
  В конце концов поиски увенчались успехом. Как я и подозревал, змеиная суть Орочимару не позволяла ему строить себе жилье без единого отнорка. Минус первый этаж порадовал меня хаосом запутанных коридоров и первозданной пустотой, но, после получаса блужданий и борьбы со все разрастающимся желанием долбануть в пол какой-нибудь техникой помощнее, спуск все же был найден. А на втором этаже...
  
  Я радостно огляделся - а вот тут уже можно было на что-то рассчитывать! Прямо у лестницы торчал массивный стол, на нем лежала груда каких-то бумажек, а позади него почти на середине коридора возвышался книжный шкаф, к сожалению - пустой. Довольно потерев ладони, я быстренько запечатал стол в левую руку, не разбираясь в полученном, и, полный радостных ожиданий, рванулся дальше. Но моим предчувствиям не суждено было сбыться...
  
  За следующие полчаса моей добычей стал стеллаж с какими-то свитками, лабораторный стенд, полный скляночками и колбочками с разноцветной гадостью внутри.... Попавшийся мне по пути небольшой закуток с полками во всю стену, уставленными банками с чем-то, сильно напоминающим формалин, я брать не стал. Не то чтобы я был слишком уж брезгливым - бытие шиноби вообще качественно избавляет от таких глупых чувств, а профессия ирьенина так и вообще далека от каких бы то ни было комплексов. Я, наверное, и голыми руками в разобранных потрохах шарить смогу, отделяя то, что можно спасти от отходов, и какое счастье, что до сих пор не приходилось проверить на... э-э-э... живых примерах. Но вот от мысли, что рядом со мной, пускай и вне обычного пространства, будет путешествовать ЭТО - меня замутило. Пожалуй, я не буду больше вспоминать то, что было в этих банках, достаточно и того, что мои глаза увидели это. Скажу лишь одно - мое мертвое дерево из живых лиц, до сих пор иногда не дающее мне спокойно спать, послужило бы отличной кандидатской диссертацией в этой Академии Живодерских Наук...
  
  Когда в конце коридора передо мной выросла здоровенная, в полтора моих роста дверь из толстенных деревянных плах, оббитая железными полосами, с кольцом внутренней щеколды вместо дверной ручки и массивными петлями, открывающимися наружу, я, все еще борясь с эмоциями от только что увиденного, не придумал ничего лучшего, как с облегчением схватиться за кольцо, потянуть дверь на себя и радостно ввалиться в дверной проем. Что ж, повод для радости действительно был весомым...
  
  В огромном зале, едва освещенном тусклыми светильниками на стенах, не было ничего... Ничего, кроме стеллажей, уходящих под угадывающийся в вышине потолок. Деревянные шкафы стояли вплотную друг к другу, между ними едва мог протиснуться средней комплекции человек. И все пространство полок было заполнено бумагами. Здесь были и классические свитки, и обычные книги, от которых я, признаться, несколько отвык, пачки листов, перевязанных обычной бечевкой и ленточками с традиционным орочимаровским бантиком, и банальные блокноты с топорщащейся по краям перфорацией...
  
  Я невольно застыл, пытаясь охватить взглядом эту пещеру истинных сокровищ. Наконец-то я получил доступ к библиотеке единственного существа в этом мире, которое занимается накоплением и развитием знаний, а не только женит собственных детей незнамо на ком почти наугад ради того, чтобы может быть когда нибудь что-то - и вышло! Я, наконец, смогу окончательно разобраться, что такое Хирайшин, понять, кто же такая на самом деле одна маленькая, вредная, хулиганистая... и любимая паршивка и чем мне это грозит, а в конечном итоге, может быть и... Нет, я помню, что она мне говорила - это опасно и я рискую вызвать гнев Бога, который, в отличие от сказок и легенд, доподлинно существует... Но ведь чакра - это практически магия, с ее помощью можно раздвигать физические законы, стирать грани реальности... Да полноте, тот же самый Шаринган, дающий своему обладателю почти всемогущество!.. Конечно, если у этого самого обладателя под черепной костью есть хоть капля мозгов, а не сплошная жажда мести, непрошедшая детская обида на тех, кто не уделял ему столько внимания, как он, по собственному мнению, заслуживал, и новый каталог шмоток 'Новая неприличная коллекция 'Зима-Лето '96 год от основания Конохи'... Поэтому - я, конечно, понимаю, что это будет не так уж легко и просто, но - возможно, я смогу вернуть настоящую, живую и мою маму - Кушину Узумаки?.. Орочимару ведь славен именно этими экспериментами...
  
  Поглощенный вихрем мыслей, я не сразу заметил кое-что еще. Не менее, а то и более важное, чем вся эта сокровищница знаний. А именно - в этом помещении я был не один. Между стеллажей сновали смутные в полумраке фигуры и за время моей неподвижности они как раз успели меня заметить.
  
   - Хей, народ! Тоже собрались помародерить? Давайте попробуем договориться!.. - 'Ребята! Давайте жить дружно!' - хохотнул внутренний голос, в последнее время довольно успешно передразнивающий Йоко. Моя ехидная дочурка точно не упустила бы такую возможность проехаться по умственным способностям человека, заводящего разговоры с врагом вместо того, чтобы быстро напасть и разобраться с ними, но... Волею судьбы и местных богов мне достались силы, максимально неудобные именно в данной ситуации. Огонь и Ветер... Придумать большей глупости, чем раскидывать пламенные разенганы в БИБЛИОТЕКЕ - очень сложно, а Режущий Ветер, запущенный по книгам, которые ты хочешь потом прочитать - не тянет и на анекдот. Клоны в закрытом пространстве не очень полезны - создадут толпу. И даже незабвенный Хирайшин - при малейшем нарушении контроля хлопнет так, что все эти несчастные листочки разлетятся по всей округе и я буду собирать их до второго пришествия Девятихвостого.
  
  Я приготовился ждать результатов своей мирной инициативы. Но долго ждать не пришлось - они последовали незамедлительно...
  
   - Дотон: Песчаная волна! - хриплый возглас прилетел откуда-то сбоку и из-за стеллажей вырвался поток песка... чтобы упереться в уже почти рефлекторно выставленный мною одномерный барьер
   - Да знаю, что идиотизм! Но попробовать-то стоило... - я тихо пробормотал этот ответ неведомо кому и на мгновение ощутил странную общность с Гай-сенсеем. - Эй вы!..
   - Дотон: Каменные копья! - от выкрика с другой стороны и вырвавшихся из каменного пола вслед за ним пик мне пришлось отпрыгнуть в сторону. Но самое печальное в происходящем было то, что, для того, чтобы увернуться от этой атаки, мне не потребовалась даже одной печати 'скорость'...
  
  Вдруг под ногами захлюпало. Из, казалось, плотно пригнанных друг к другу камней сочилась вода. С каждой секундой она все прибывала и прибывала, вот струйки собрались в небольшие лужицы, а затем...
  
   - Суитон: Водяной снаряд! - вопль прозвучал, кажется, прямо мне в лицо, отразился эхом в пространстве между стеллажей и в меня со всех сторон полетели пять водяных сгустков.
  
  Тут уже пришлось постараться. Вода, летящая с боков, разбилась о два барьера, на предплечье загорелась 'скорость' и я прянул вперед, пропуская пятую каплю воды прямо над собой.
  
  'Странно... Как будто кто-то собрал команду специально для грабежа библиотеки. Только Земля и Вода - самые безопасные...' - еще успел подумать я, выпрямляясь после рывка, когда из-за стеллажа прямо на меня выскочил шиноби. В нем не было ничего необычного - стандартное снаряжение, обычный, ни капли не перечеркнутый протектор Киригакуре поперек лба и водяной шар, медленно набухающий перед вытянутыми ладонями.
  
   - Суитон: Водяная тюрь!.. - договорить он не успел. Его несло прямо на меня, и, уж не знаю - к сожалению ли, к счастью, но в последнее время мое тело, отчаявшись достучаться до головы, решило взять сохранение своей жизнеспособности на себя. Наверное, именно подобного и добивался от меня все время ученичества Гай-сенсей. Жаль, что для усвоения его науки мне потребовалось пять долгих лет, но... Из моей правой ладони вырвался узкий и тонкий синий луч, я отмахнулся от нападающего шиноби и сразу после этого мне пришлось закрыть глаза. Меня окатило теплыми брызгами от разрезанной надвое жидкой сферы, а сзади раздался сдвоенный глухой стук упавших половинок рассеченного чакролезвием тела...
  
  Я стер с лица капли левой рукой и машинально посмотрел на ладонь. В полумраке цвет жидкости было не рассмотреть, впрочем, что, кроме красноты крови и бледной желтизны обрывков кишок, я мог там увидеть? Но... в облике бросившегося на меня шиноби что-то было необычным. Мужик средних лет выглядел каким-то... потрескавшимся и пыльным. А еще - что-то странное было у него с глазами... Ладно, не время, они и так меня уже достали! Теперь, если я хочу, чтобы при встрече кое-кто меня все же обнял, придется прыгать на остров - отмываться! Хотя... запаха, кроме затхлой воды, не чувствуется совершенно...
  
  Я раздраженно отряхнул ладонь и выпрямился, не гася Меч-Из-Чакры.
  
   - Эй вы там, хватит! Вы еще не поняли, что таким слабакам меня не пронять? Убирайтесь отсюда, я не буду вас преследовать, вы мне не нужны! Даю слово, а еще никто и никогда не смог доказать, что Узумаки Айдо - обманщик!
  
  Вдруг в глубине зала что-то зашуршало, рухнуло и сверху ко мне стремительно метнулась тень. Она замерла в нескольких шагах и обернулась каким-то мелким и низким (ниже меня... Наконец-то хоть кто-то, слава Ками! Наверное, за это я даже не стану его убивать!) парнем. Я мог бы поклясться всем святым, что я никогда раньше не видел это скуластое, с каким-то жабьим ртом лицо под замотанным бинтами лбом с протектором Сунагакуре, но все же оно казалось мне мучительно знакомым. 'Глаза... Одинаковые глаза...' - робко пискнул набравшийся у Йоко ехидства, но не наглости внутренний голос, но обдумать эту мысль я не успел.
  
   - Узумаки Айдо?! - возопил вновь прибывший. - Так это ты?! Хозяин, позволь, я сам с ним разберусь!
  
  Он на мгновение закатил глаза со светло-серой радужкой и абсолютно черным белком и тут же вновь посмотрел на меня.
  
   - Узумаки Айдо, я слышал о тебе! Еще совсем недавно я проклинал свою участь, но теперь... Я сделаю это даже без приказа!
   - Что за чушь?.. - ляпнул было я, но парень резко выхватил из-за пояса кунай и бросился на меня. Я машинально подставил под нож чакролезвие и оно предсказуемо развалило поделку из дрянного железа надвое. А еще... мне показалось, что Меч-Из-Чакры вошел в руку нападающего до половины лучевой кости. Но мой противник никак на это не отреагировал и я сердито дернул головой, подумав, что с энергетическим лезвием парировать обычное оружие стоит более вдумчиво.
  
  Тем временем парень и не подумал останавливаться. С новым кунаем в той же самой руке он напирал на меня, довольно ловко уворачиваясь от ответных взмахов чакроклинка.
  
   - Узумаки Айдо! Как ты посмел?! Как ты мог это сделать? И пусть она меня уже забыла... Но мой друг, который совсем недавно жил в Сунагакуре, мне все рассказал! Я все знаю!
   - Прекрати нести бред! - рявкнул я на выдохе, нанося очередной удар. Чем дальше, тем больше я переставал что-то понимать. Это идиот двигался довольно быстро... Но на мне уже было два фуин 'скорость', я совершенно точно несколько раз проколол его туловище и буквально изрезал руки, а ему хоть бы что! И мало того, что он не реагировал на все это, он еще и болтал, совершенно не стараясь хоть как-то сохранять дыхание!..
  
  Парень, отбив мой удар ногой с печатью 'сила', и, кажется, даже этого не заметив, снова бросился ко мне, размахивая кунаем.
  
   - Это непростительно, Айдо Узумаки! Ты разрушил все, во что я верил! Как ты мог... Как ты посмел так открыто, нагло и... развратно поцеловать Темари-тян! Она прижималась к тебе своей... своей... Я, Казе но Даймару, уничтожу тебя за это!
  
  С последним выкриком он без затей ткнул в меня кунаем... и только еще две мгновенно вспыхнувшие без участия мозга печати 'скорость' позволили мне отскочить назад.
  
   - Даймару?!. - сказать, что я опешил - не сказать ничего. - Но... ты же мертв!.. Мне все говорили, что именно после твоей смерти...
   - Не дождешься! - оскалился тот, чье каменное надгробие возвышалось на песчаном кладбище Сунагакуре... и выглядело гораздо ухоженнее, чем все остальные рядом, и вдруг сложил ладони перед грудью: - Дотон: Танец песка!
  
  Пол подо мной пошел волнами, из возникших трещин в камне взметнулись струйки песка, но... как же все это было чудовищно медленно!
  
   - Придурок, не знаю, что ты тут делаешь, но ты должен быть счастлив, что она продолжает жить не только памятью о тебе! - Я рывком сконцентрировался - хватит играть в игрушки! - и Меч-Из-Чакры окутался белесым туманом. - Привет тебе от Темари-тян! И да... Ей понравилось и хотелось продолжения! Серп Ветра!
  
  За то время, пока звучали последние слова, я четыре раза взмахнул рукой. Пущенные в полет туманные полотнища разорвали моего противника на части, попутно рассеяв формирующуюся перед ним песчаную волну. Ветряные лезвия, и на миг не задержавшись в слабом и мягком человеческом теле, полетели сквозь него дальше и скрылись в полумраке. Там что-то загрохотало и начало рушиться. Я тоскливо вздохнул:
  
   - Ну вот... Если пропадет хоть один важный документ, мне придется достать тебя, идиот, с того света и...
   - Идиот здесь ты! А я уже!
  
  Моя голова чуть не отвинтилась с шеи, одним мгновенным движением поворачиваясь на голос и я успел увидеть, как разрубленные части Даймару как ни в чем не бывало слипаются в одно целое, как странные белесые листочки неправильной формы сдвигаются вместе в бесцветное человеческое тело, а куски, уже собравшиеся вместе, обретают цвет тела... вместе с одеждой.
  
  В голове заревела предупреждающая сирена.
  
   - Ты... Ты-ы... Тоже бессмертный? - пораженно промычал я. Ну никак он не тянул на одного из Акацки, ну никак!
   - Нет, жалкий извращенец, я уже мертв! И ты скоро ко мне присоединишься! - широко улыбнулась мне жабья пасть, а взгляд черных глаз с серой радужкой вдруг метнулся мне за плечо. Я рефлекторно отпрыгнул вбок... и рядом со мной в прыжке пролетел тот самый разрубленный надвое мужик. Он выглядел точно так же, как и до моего удара, даже сфера Водяной Тюрьмы была точно такой же, разве что трещины на лице обозначились чуть резче. И тут меня осенило.
   - Эдо Тенсей... Возрождение в Бренный Мир... Но как... ведь Орочимару... - в мозгу вдруг молнией вспыхнуло воспоминание. - Охвостье биджу! Кабуто!
  
  Я стремительно развернулся и бросился к выходу. Вот же Лисья задница! Очкарик все же добрался до разработок учителя и сейчас вычищает остальное! Вдруг вспомнилось счастливое и беззаботное детство... тот самый момент, когда со смертью Третьего все бесповоротно изменилось, и то, что творили двое воскрешенных Хокаге. Меня передернуло. Надо что-то делать, кто знает, на что способны эти воскрешенные? И на что будет способен Кабуто, если дать ему добраться до всех архивов Змеиного Саннина?
  
  Я выскочил за дверь. Слава Ками, он не ожидал встретить здесь меня, вот и послал каких-то неудачников. Наверное, первые эксперименты... Потому что, если бы я встретился с тем же Какузу, но на этот раз не просто бессмертным, а воистину неуничтожимым... Меня передернуло, чуть не сбив концентрацию. Дерьмо Кьюби! Нужно быть внимательнее, глупо будет умереть от собственной техники, ведь Разеншотен раздулся уже больше метра!
  
  За дверью со всех концов громадного зала ко мне неслось пара десятков воскрешенных шиноби. Они были одинаковыми, будто под копирку, различаясь лишь цветами жилеток и протекторами Суны и Кири, других деревень тут не было. Они бежали медленно, видимо, даже воскрешение не смогло ничего прибавить к их невеликим, судя по отсутствию различий, рангам, я гнал и гнал чакру в стремительно раздающуюся пламенную сферу, а в голове у меня крутился идиотский стишок с моей предыдущей родины, которую я уже благополучно забыл. Кем я был там, сколько мне там было лет? Какая, ко всем подхвостьям биджу, разница? Ведь 'если человек человеку - волк, то зомби зомби - зомби!'
  
  Шар огня вырос в полтора раза больше моего роста, начав плавить пол у носков сапог, и я, толкнув его двумя руками в проем двери, схватил дверь и, не смущаясь ее весом, изо всех сил захлопнул ее. Изнутри с грохотом упал засов, а я, отскочив назад, подпер дверь и стену во всю ширину коридора двумя одномерными барьерами,ибо даже я сам не знал, что получится из такой грубой и беспардонной накачки вообще-то довольно сложной и нестабильной техники моей энергией вперемешку с сенчакрой, поданной прямотоком из как-то тихо и незаметно включенной Печати Отшельника.
  
  Секунду ничего не происходило, а потом... Взорвалось так, что, будь я без барьеров, мне не помог бы сохранить уши даже открытый рот. А так... Звук пришел по камням. Стена, отделяющая коридор от библиотеки, шевельнулась как-то все разом, камни попытались покинуть насиженные места, но уперлись в барьер и остались на месте, а дверь, показалось, вздрогнула и пошла мелкой рябью. Благодаря одномерным стенкам, разрушения этим и ограничились, но вот с другой стороны и сверху все оказалось не столь благостно. Со всех сторон грохотали рушащиеся коридоры, треск ломающегося камня прекрасно оттенял гул пламени, ревущего в каком-то метре от меня, а на толстенной дубовой двери то тут, то там начали возникать темные подпалины, из которых вырывались пока еще тонкие язычки огня...
  
  Сколько времени длился вызванный мной катаклизм, я не смог бы сказать. Я просто сидел, смотрел на горящую дверь, на раскаленные полосы железа, обнимавшие неторопливо превращающиеся в угли деревянные плахи и периодически по очереди снимал-ставил одномерные барьеры. Почему-то посреди огненного шторма я чувствовал себя абсолютно защищенным. А еще - мне иногда чудилось в пламени спокойное и безразличное девичье лицо, обрамленное белыми, как ярчайший солнечный свет волосами. И каждый раз, когда лицо поворачивалось в мою сторону - оно мне ехидно подмигивало...
  
  Наконец, пламя окончательно прогорело. Осторожное снятие барьеров вызвало опасный треск потолка. Сверху упало несколько песчинок, но камень выдержал. Я пнул скрючившиеся от жала железные полосы на петлях, откидывая их в сторону и сбивая непрогоревшие угли, и в облаке искр шагнул в бывшую библиотеку.
  
  Мда, Айдо... Как ни называй себя ученым-исследователем, как ни старайся создавать имидж шиноби, в пику своим коллегам заботящегося не о смертоубийстве, а о знаниях, твоя судьба тебя все равно догонит. Приснопамятному Герострату о таких результатах остается лишь мечтать и пускать слюни от зависти...
  
  Зал, прежде полутемный и заполненный стеллажами с книгами, теперь был полностью, абсолютно пуст. Больше ничего не загораживало закопченные и местами пробитые стены, а лучики яркого солнечного света с потолка освещали толстый слой пепла на полу, перемежаемого грудами камней. Перекачанный Разеншотен своим взрывом проломил вверх два этажа...
  
  Сперва мне показалось, что в этом зале все абсолютно неподвижно - здесь неоткуда было взяться даже ветру. Но потом... По всему полу тонкие струйки странного, чуть белее обычного, пепла под действием какой-то неведомой силы устремлялись навстречу друг другу, сливаясь в двадцать три холмика, разбросанных по всему залу. Эти кучки стали стремительно расти вверх. А затем из углей прямо под моими ногами раздался голос:
  
   - Узумаки Айдо... - я стремительно отшагнул назад, опустил глаза... и замер. Видеть, как сформированный из пепла рот разговаривает с тобой - было довольно дико. Особенно, если, кроме рта, на куче белесых ошметков больше ничего нет. - Я... пока не вижу тебя, но знаю, что ты здесь. Ты победил, и ты... догадался верно. Мы все мертвы. Нас воскресил Якуши Кабуто.. Пока мы... не восстановились, уходи отсюда, приказ невозможно нарушить и мы нападем снова. Эту технику невозможно прервать, отменить или уничтожить воскрешенного, сделать это может только тот, кто ее применил. И даже его смерть ничего не изменит...
  
  За время, пока он говорил, из пепла сформировалась левая рука, пока что лежащая отдельно, часть грудной клетки, и правая нога.
  
   - Узумаки Айдо... - вдруг продолжил говорить парень. - Я хочу тебе сказать... Якуши Кабуто планирует воскресить не только и не столько нас. Мы - ошибка, перепутанные останки, братские могилы, а он хочет поставить себе на службу всех мертвых шиноби. Ты силен, поэтому, прошу... Защити Темари-тян и... не обижай ее, пожалуйста. Тебе с ней повезло...
  
  По всему залу тела шиноби, слепленные, кажется, из всего, что попалось вокруг них, уже начали обретать окончательную форму. Я уже почти прыгнул, но вдруг задержался. Мне вдруг показалось важным сказать кое-что.
  
   - Не волнуйся, с ней все будет хорошо. Я не бросаю на произвол судьбы девушек, с которыми целовался, - я ухмыльнулся и продолжил, - ни одну из них!
  
  Я подмигнул уже сформировавшемуся и сейчас изумленно расширенному глазу с черным белком и серым зрачком.
  
   - Но знаешь... Просто чтобы тебе было спокойнее... Она все еще помнит тебя, а на твоей могиле всегда гораздо меньше пыли, чем на других! Надеюсь, мы с тобой больше не встретимся! Хирайшин!
  
  Оказавшись в такой родной и уютной пустоте, я облегченно вздохнул. Да уж, поход в библиотеку определенно удался! Пусть те книжки теперь прочитать не сможет даже Йоко, даром что она Феникс, Сердце Пламени, если не хвасталась, конечно... но знаниями я обогатился по самую маковку. И что со всем этим теперь делать? Пожалуй, надо подобрать девчонок... а потом призвать Наму и отправиться к Старику. Удачно, что там сейчас Хонока. Настоящий ученый мне сейчас пригодится, да и она, пожалуй, единственный человек во всем мире, кто обрадуется склянкам и колбам, которые я сподобился все же прихватить. Ю, конечно, будет дуться... Но сейчас уже не до мелких глупых обид. Решено, так и сделаем, а на будущее - в остальные логова Орочимару стоит прихватить кого-то из Кайсоку, чтобы, пока я отмахиваюсь от воскресших мертвецов, они устраивали мародерку на скорость. Или достаточно будет Гурен - закатать их в кристалл? Печать 'Сейши' не подойдет точно, они рассыпаются... В общем, есть о чем подумать!
  
  Я вздохнул и совсем было уже подтянул нужную метку, как вдруг меня остановило ощущение некоей неправильности. Я быстро оглядел окружающее меня созвездие тихо мерцающих маячков. На первый взгляд все было в порядке, но... Я всмотрелся и замер. Одна из моих самых первых меток, в создание которой я вложил очень много сил, и в который встроил кривой, громоздкий, занявший почти все здоровенное накачанное предплечье и оказавшийся ненужным преобразователь чакры, на которую я столько раз хотел и всегда опасался смотреть, боясь оказаться свидетелем чего-то непотребного, сейчас беспокойно дрожала, явно собираясь исчезнуть раз и навсегда... Я подтянул ее поближе, оглядел открывшуюся картину, и, хмыкнув: 'Надеюсь, ТАК тебя отделала не очередная обманутая тобой девушка! В этом случае тебя на спасу даже я!' шагнул вперед. В конце концов, думаю, бабуля Цунаде будет мне за это глубоко благодарна, она давно мечтала проделать нечто такое самолично!
  
  
  
  
  Очень далеко от Северного Убежища Орочимару, на берегу глубокого озера стояли шестеро. Они были разного роста, по-разному выглядели, один из них был даже не очень похож на человека, а другая - была еще совершеннейшим ребенком. Шестеро были совершенно разными, но их объединяли три вещи - форменные плащи Акацки, самой известной и зловещей организации нукенинов на континенте, преследующей непонятные, но неизменно неприглядные и жестокие цели, одинаковый ярко-рыжий цвет волос у пятерых и бликующая тем же цветом лысина у шестого... и глаза. Фиолетовые глаза с четырьмя концентрическими окружностями невозможного для нормального человека зрачка.
  
  Двенадцать фиолетовых глаз внимательно рассматривали поверхность озера, а затем все шестеро слитно, гораздо синхроннее, чем это возможно для любых, сколь угодно тренированных людей, произнесли:
  
   - Прощай, учитель...
  
  Хор умолк и спустя мгновение говорить продолжил уже один - тот, который стоял на неразличимую человеческим глазом черточку впереди остальных. Но голос его ничуть не изменился, как будто и до этого, и сейчас - говорил один человек:
  
   - Надеюсь, что эта боль освободила тебя.
  
  Шестеро одновременно развернулись через левое плечо и шагнули было вперед... как вдруг посреди озера вдруг встал исполинский столб воды. Фонтан взметнулся к небесам, рассыпался водяной пылью и солнце, вдруг проглянувшее из-за туч, которые из-за отброшенного над ними контроля уже давно не проливались бесконечным дождем, вдруг расцветило падающие капли цветом, сложив над этим местом маленькую, но очень четкую радугу, как символ новой надежды...
  
  Уже давно смешались в речными водами подброшенные вверх капли, небо вновь затянуло тучами и на город, причудливо изгибающийся металлическими трубами и бетонными основаниями жутковатых пародий на небоскребы, возносящие свои шпили к иным небесам, а шестеро все еще стояли в неудобной позе, полуобернувшись к водной глади. Наконец тот, который говорил, поднял руку и странно, рывками, будто вспоминая, как это делается, поднял руку и потер лоб. И в городские переулки канули слова, от звука которых вздрогнула и прикусила пирсинг в губе синеволосая девушка, уже очень давно не слышавшая ничего подобного:
  
   - Ну и что это такое было, а?..
  
  
  Глава 13
  
  
  Интерлюдия. Три оттенка красного
  
  
  Дождь без перерыва шел уже пару дней. Не то чтобы он доставлял проблемы хоть кому-то - шиноби обычно очень непривередливый народ, но... Сырость забиралась под одежду, холодные капли, невзирая на плотный плащ, проникали внутрь, вызывая ощущение ползающих по телу скользких змей. Сакура передернулась от пришедшего в голову сравнения... а затем вдруг едва заметно покраснела. Неизвестно, какая связь была между прикосновениями влажных капель и смущением... впрочем, даже найдись здесь и сейчас тот, кто смог бы заглянуть в ее голову, то и он вряд ли подсказал бы ответ. Женщины!..
  
  Девушка тряхнула головой, избавляясь от несвоевременных мыслей и опустила голову на собаку, одну из двух, шедших с ней рядом.
  
  При взгляде на этих псов самые заядлые собаководы, несомненно, удивились бы и порадовались. Звери шли рядом с хозяйкой чинно и аккуратно, не мечась по сторонам в одновременных попытках пометить ближайший угол дома, откопать что-то интересное на свалке и шугануть гордо вышагивающего по кромке забора кота. Это были в высшей степени воспитанные собаки. А еще - и на душу множества дам бальзаковского возраста этот факт пролил бы елей - оба пса были облачены в синие курточки, а на их головах расположились стильные прически. Но самое главное достоинство этих собак до поры до времени было неочевидно окружающим - с ними можно было поговорить...
  
  Как раз в этот момент пес, шедший слева, дернул головой с черных хохолком между ушей, задрав нос к небу.
  
   - Что-нибудь нашел? - тут же спросила Сакура
   - Запах Саске... совсем слабый, но мы приближаемся к его источнику. Но, кроме Саске, есть и еще что-то... необычное, - хрипло рыкнул в ответ пес.
  
  Наверное, именно потому, что Сакура радостно вздрогнула от новости и не успела поднять глаза, она и получила довольно чувствительный толчок плечом. Девушка отшатнулась, удерживая равновесие, а говорливый пес вынужден был скакнуть в сторону, дабы не быть затоптанным парой куда-то очень спешащих ног. Красивых, стройных и обтянутых чулками, но при этом сильных ног. Пес был очень мудрым призывным зверем, уважал увлечения хозяина и умел оценить преимущества своего низкого роста в холке...
  
  Сакура резко развернулась, вскидывая глаза на толкнувшего ее прохожего - раздражение, копившееся с самого начала этой миссии, требовало выхода и подобное спускать она не была намерена никому - но вдруг замерла и слова, которые она хотела высказать, застыли у нее на губах. Не то, чтобы злость куда-то делась, просто в последнее время один человек приложил громадные усилия для того, чтобы у всех его знакомых при виде копны волос красного цвета возникало только одно желание - замереть неподвижно и не отсвечивать. Авось не заметит, и тогда не придется смущаться и мучительно подбирать слова...
  
  Девушка, отпихнувшая Сакуру, сама чуть не упала от толчка, поэтому сейчас тоже стояла неподвижно, только что выровнявшись.
  
   - Ну и где же эта Таюя?.. Сама сказала, что нам стоит торопиться и пропала, - на Сакуру поднялись алые глаза. Они строго и загадочно смотрели из-за бликующих стекол очков. - А ты чего таращишься? Не можешь дорогу выбирать, что ли? Я всегда знала, что в вашей Конохе все неуклюжие!
  
  Наверное, Сакуре стоило что-то ответить на это, оскорбиться, а то и собственноручно, как она полюбила в последнее время, защитить честь родной деревни... Но она просто стояла и смотрела в алые глаза, чувствуя, как между ней и этой девушкой постепенно растет что-то, чему у Сакуры пока еще не было названия. Оно росло и ширилось, угрожая выплеснуться в мир со дна алых и зеленых глаз, и тогда... Но внезапно все кончилось, и Сакура... улыбнулась нахмуренной гримаске на - надо признать, хоть и не очень хочется... но рядом с ним другие и не задерживаются, поэтому надо не тешить себя иллюзиями, а прикладывать усилия, чтобы соответствовать! - симпатичном лице, обрамленном длинными прямыми, но непослушными и, несмотря на дождь, пытающимися встопорщиться, волосами:
  
   - Таюя, да? Ну ладно, передавай привет! Извини, что не заметила тебя! - и, отвернувшись, шагнула дальше по дороге.
  
  Но легкая улыбка так и не сошла с губ розоволосой. В конце концов, ей была известна лишь одна Таюя под этим небом, а где она - там обычно и Айдо. А, раз где-то поблизости Айдо Узумаки, так похожий и одновременно во всем отличающийся от своего брата... то все будет хорошо. Так или иначе, но обязательно!
  
  Сакура все еще улыбалась, когда пес с хохолком подал голос:
  
   - Мы удаляемся от запаха. От нее...
  
  Девушка резко обернулась, но, как и следовало ожидать, позади нее уже никого не было...
  
  
  
  Карин недовольно оглядывала обшарпанную дверь кабака и периодически морщилась. Она стояла тут уже пятнадцать минут и боролась с искушением накинуть на себя Хенге, потому что взгляды прохожих на молодую и симпатичную девушку, будто бы в нерешительности замершую у входа в низкопробнейший городской кабак, заставляли ее неуютно ежиться. Нет, мысли она не читала, но вкус и качество чакры персонажей, собравшихся по ту сторону двери, не оставляли никакой возможности подумать что-нибудь еще. Эти люди просто не могли не оставить о себе громкую славу...
  
   - Нет, все-таки, и куда же она запропастилась? - недовольно пробормотала алоглазая и вновь замерла перед дверью. Хенге было неуместно - Таюя не сенсор, а мысль облокотиться на стену и принять какую-нибудь позу понезависемее была задавлена еще в самом начале. Почему-то вдруг вспомнились зеленые глаза в ауре красно-оранжевых волос - и подпирать стенки под кабаком как-то резко расхотелось.
  
  Конечно, Карин с легкостью могла почувствовать чакру своей подруги и определить, где же она. В конце концов - что какой-то город, полный людей, для той, кто может дотянуться до интересующей ее чакры через целый континент? Ну... почти через целый... через половинку... Ладно, самой-то себе врать зачем - километров тридцать-сорок, не больше. Но остальным надо озвучивать первый вариант - чтоб боялись!..
  
  Но вот как раз с Таюей было все не так просто. После нескольких попыток Карин старательно избегала применять Кагура Шинган на единственной, кого девушка могла бы назвать своей подругой. Нет, не потому, что ее чакра была ей противна, и не из-за Проклятой Метки - она жила рядом с несколькими тысячами Меток несколько лет. Хотя - именно из-за нее.
  
  Карин уже привыкла к тому чувству ужаса, зла и отчаяния, которое постоянно вызывало в ней созерцание энергии Меток, и она в случае с Таюей она просто бы перестала обращать на это внимание. Но, как оказалось, бывшая участница Четверки Звука смогла избавиться от проклятия...
  
  В духовном зрении Карин у Таюи было две чакры. Одна - ее, знакомая и привычная еще с тех пор, когда алоглазая только училось пользоваться своими силами. А вот вторая... Таюя была все время словно бы укутана в яркий, солнечный, теплый... свет. Казалось, что он охраняет ее, защищает от всего плохого, что может с ней произойти. Он мог по желанию хозяйки стать оружием, которого стали бы бояться сильнейшие шиноби мира... Но свету не было никакого дела до окружающего, он просто берег Таюю, делился с ней теплотой, радостью бытия и... любил ее? И именно из-за этого Карин не хотела смотреть. Каждый раз при взгляде на эту картину алоглазую охватывали странные чувства. Беспокойство? Ревность? Да нет... Скорее - просто зависть. Зависть... и обида. Потому что - на жизнь Таюи он обменял целую Скрытую Деревню, свою родину, своих друзей, свое будущее и... брата (потому что не почувствовать их родственную чакру еще в помещении первого этапа Чунин Шикен мог только полный идиот - с точки зрения самой Карин, конечно). А ее будущее, ее судьбу - поставили против завершения второго этапа какого-то дурацкого экзамена. И выбор оказался не в ее пользу...
  
   - Ну что ж, зато я ускоренно освоила навык селекции и отключения целей в Кагура Шинган. А то вечно не хватало желания... - бледно и как-то грустно улыбнулась девушка, но тут же вновь посерьезнела.
  
  Еще пять минут - и ей все же придется искать подругу по чакре. Так опаздывать - было для строгой, серьезной и пунктуальной Таюи очень необычно. Карин вздохнула - не хочется. А еще сейчас она сознательно ограничивала сферу обзора, потому что, когда они только вошли в город, на самом краю чувств она осознала очень знакомую, ужасную и противную, но так много говорящую ей чакру. И где-то в глубине сознания она боялась, что, стоит ей почувствовать другую, которая просто обязана быть рядом с первой - она не выдержит, бросит все... и поменяет решение, чего она не делала с самого Леса Смерти. Нет, она не может так поступить! Учиться и узнавать новое, сидя в теплой кухне и грызя вкусные, хоть и подгорелые печеньки - гораздо лучше, чем шляться по лесам, ночуя в сырых пещерах, а розыск старшего Учихи никак иначе проходить просто не мог. А еще - неизвестно, что случилось бы с Саске, ведь Айдо обязательно бросился бы ее искать. Точно бросился бы? Точно. Ведь для Айдо она... И Айдо для нее самой - он...
  
   - Карин! - знакомый и долгожданный голос отвлек девушку от очень важной мысли.
   - Где ты была так долго? - алоглазая недовольно повернулась к приближающейся Таюе.
   - Прости, я одежду покупала. В этом городишке просто отвратительный выбор! - Девушка взмахнула небольшим рюкзачком, зажатым в руке и шагнула к двери - мол, неважно, но, наткнувшись на недоуменно-вопросительный взгляд собеседницы, вдруг замялась и покраснела. - Я забыла захватить вещи с острова, Айдо нас торопил. А моя техника... У Айдо очень... необычное чувство юмора. Знала бы, что он придумал - придушила его еще тогда... А сейчас он только хохочет, советует повышать контроль над чакрой и говорит, что так я ему гораздо больше нравлюсь...
   - Ясно... - Карин отвернулась от уставившейся в землю собеседницы. Таюя, такая суровая, неприступная и сильная - и это... В груди вновь кольнуло, и неужели это вновь была зависть? Или уже что-то совсем другое?.. Девушка отмахнулась от смутных ощущений. - Ну что, идем?
  
  Карин дождалась ответного кивка и решительно толкнула дверь ногой, распахивая ее на всю ширину и ныряя в клубы табачного дыма, кажется, превосходящие по своей густоте и непроглядности даже Технику Скрывающего Тумана, примененную изо всех своих сил пока еще никому их них неизвестной, но уже выходящей на авансцену Мира Шиноби Теруми Мей...
  
  Внутри кабака не было ничего необычного. Вполне обычный для такого рода заведений интерьер, состоящий из монументальных грубо сколоченных столов и стульев, стандартное разделение на общий зал на первом этаже и балкон с коридорами в комнаты для тех, кто решился переночевать в этом гостеприимном месте (ну или проделать кое-что еще, не столь спокойное) на втором... Все было как всегда... кроме солидной толпы разнообразнейших посетителей, оккупировавших почти все свободные места и в данный момент сообща развернувшихся на звук распахнувшейся двери.
  
   - А рожи-то - протокольные... - непонятно пробормотала Таюя и вздохнула, концентрируясь. Карин почти мгновенно перестала ощущать ее позади и это чувство холодным ветерком взъерошило волосы на затылке. Но девушка не привыкла отступать.
  
  Карин сделала шаг в глубину зала и набрала полную грудь воздуха, тут же постаравшись задавить почти прорвавшийся кашель от висящего в воздухе густого слоистого дыма.
  
   - Мальчики! - звонкий голос девушки долетел, кажется, до самых темных уголков зала. - У меня есть к вам дело! Как только мы его сделаем - просто развернемся и тихо уйдем, не беспокойтесь! Итак...
   - Ты гля - бабы! - донесся хриплый восторженный рев с края помещения. Два здоровых мужика с лицами, навевавшими воспоминания о страшных сказках про тюрьму, где содержатся только шиноби и только за самые страшные преступления, одновременно, будто близнецы, подскочили со своих мест. - Мы вас не заказывали, но вы ох**ть как вовремя! Братаны, мы окучиваем их первыми! Вы хлюпики, вам много не надо, а после нас они и помереть могут! Идите сюда, цыпочки!
  
  Одновременно с этим полурыком-полувоем мужики молнией рванули к девушкам, сально ухмыляясь и уже расставляя лапищи для мерзкой пародии на объятия...
  
  Карин открыла было рот, чтобы предупредить Таюю, но это оказалось ненужным. Позади алоглазой что-то вдруг резко грохнуло, взметнулся белый туман вперемешку с пылью из переломанных деревянных балок. Над Карин пронеслась светящаяся собственным белым светом плоскость, отшвыривая посыпавшиеся на нее куски крыши, а установившуюся мглу прорезали два вопля боли. А когда туман рассеялся...
  
  По обе стороны от Карин, не добежав до нее буквально три метра, корчились оба давешних любителя девичьей красоты. Они безмолвно развевали рты, хватаясь быстро слабеющими руками за два меча, больше похожих на тупые металлические балки размером в три ее роста и такой ширины, что они пробили человеческие тела насквозь и заняли место ровнехонько от горла до самого паха.
  
  Карин перевела взгляд с мечей на двух пятиметровых существ, закованных в золотую броню, которые их и держали. Внезапно на конусообразном шлеме одного из них разверзлась щель, в которой проглянули белые глыбообразные желтоватые зубы и вслед за этим из открывшейся пасти выскользнул фиолетовый язык, затрепетав в воздухе с явным намерением полакомиться...
  
  Существа вдруг, повинуясь команду, одновременно выпрямились во весь пятиметровый рост, снова пропахав шлемами крышу, встряхнули мечами, сбрасывая с них уже почти неподвижные тела... и растворились в белом тумане. И вслед за этим из-за спины Карин зазвучал голос:
  
   - Отвратительные твари! - девушка резко обернулась. Таюя, облаченная в сверкающее белизной и золотом подобие доспехов исчезнувших существ, только гораздо более легкое и... гораздо четче обрисовывающее все линии ее тела, зависла метрах в трех над полом, а из-за ее спины росли четыре белоснежных крыла. Верхняя пара протянулась до самого потолка, проделав в ней две дыры и по пути распоров балкон второго этажа, обнажив внутренности трех комнат. В них сейчас кто-то суетливо копошился, стараясь убраться подальше. Нижняя пара уперлась в пол, превратив его в непроходимую мешанину досок и камня. А Таюя, обведя всех безразличным и каким-то презрительным взглядом, продолжила: - Ни один урод не смеет говорить, и даже думать обо мне так! Они получили по заслугам. А вы, остальные... Вам лучше выслушать то, что она, - кивок на Карин, - вам скажет, и поступить так, как она вам скажет. И тогда вы останетесь живы!
  
  Таюя шевельнула крыльями, вызвав новый поток деревянной трухи с потолка и обрушив стену еще одной комнаты второго этажа, и отпорхнула чуть назад. А Карин вновь повернулась к неподвижно замершим посетителям кабака, чуть поежилась - оказывается, прежняя Таюя пряталась не так уж и далеко... и этот факт было необходимо учитывать - переступила так, чтобы кровь, потоком вытекавшая из разрубленных мертвецов, не запачкала ее сапожки на аккуратном каблуке, в которые она переобулась вместо сандалий по совету подруги, и произнесла:
  
   - Мальчики! Предупреждение, - она махнула ладошкой на два неподвижных тела, - вы получили, они напали первыми, так что давайте начнем с чистого листа. Итак. Среди вас находится один человек. Я знала его под именем Мамору-Ящерица. Я его чувствую, но не вижу. Пусть он выйдет, а остальные могут продолжить заниматься своими делами. Мамору, не бойся, мы просто хотим поговорить!
  
  Некоторое время в зале царила тишина, а потом с левого края обозначилось движение. Толпа сидящих и стоящих людей взбурлила и в несколько рук вытолкнула вперед какого-то невзрачного старикашку. Он пару раз ткнулся было обратно, повсюду натыкаясь на монолитную стену человеческих тел, замер, глубоко вздохнул, обернулся и зашагал к заинтересованно ждущей Карин. В паре шагов от девушки поднял ладони к груди, шевельнул губами, и облик старика стек с него, как грим под дождем, оставив стоять перед аловолосой девушкой довольно высокого темноволосого мужчину средних лет. Про таких говорят 'особых примет не имеет', и единственное, что выбивалось из стандартного облика шиноби - шарфик вокруг шеи, затянутый простой петелькой. На первый взгляд лишняя деталь гардероба на самом деле была ему совершенно необходима, так как, каждый раз, когда он излишне сильно крутил головой, из-под шарфа выбивалась одна, а то и полторы черные запятые. Этому подопытному Орочимару шлепнул Проклятую Метку гораздо выше, чем остальным...
  
   - Я знал, что тебе не составит труда меня найти... - вздохнул Мамору, подойдя к девушке, но предусмотрительно оставив между ней и собой один шаг. - Вот только зачем я тебе понадобился? Ты ведь после смерти Орочимару собиралась уйти с Учи...
  
  Мужчина замолчал, наткнувшись на резко поднятую ладонь девушки.
  
   - С чего ты взял?! - Как Карин ни старалась, а голос все же дрогнул
  
  Мамору вдруг усмехнулся:
  
   - Девочка, кем бы ты ни была, и какими бы силами ни обладала - тебе все же шестнадцать лет. А мне уже за тридцать. Мы все знали... - он оборвал фразу на половине и сменил тему. - Так все же, что тебе нужно от меня?
  
  Девушка открыла было рот, как вдруг в обваленном коридоре второго этажа наметилось движение и вниз метнулась смутная тень. Она падала прямо на Таюю, но она не успела даже пошевелить крыльями, как всех собравшихся в зале оглушил дикий вопль:
  
   - Таюя-чан! Ты жива! А нам сказали - ты умерла! Ты пришла за мной, как и обещала!
   - Кирито... - опешившая девушка едва успела подхватить пацана, десяти-одиннадцати лет на вид, без малейших сомнений повисшего на ее шее. - Как ты здесь?..
   - Когда Змей сдох и Карин-сама ушла, меня из камеры вытащил Мамору и забрал с собой, сказал, что сможет позаботиться обо мне! А я все равно верил, что ты жива, ты же обещала! - черноволосый мальчишка отодвинул курносую мордашку от пластин чакроброни и завертел головой, обводя карими глазенками свою долгожданную знакомую. От этого движения воротник свободной серой рубашки немного сполз вниз, открывая томое Проклятой метки у основания шеи. - Таюя-чан, а ты стала очень красивой... Скажи, ты наконец нашла себе парня?!
  
  Смутившаяся от неожиданности девушка цыкнула на пацана и разжала руки. Кирито с ехидным хохотом свалился с трехметровой высоты, тут же, как большой кот, вскочив на ноги, а Карин повернулась к собеседнику:
  
   - Вот за этим, - и, не увидев в глазах мужчины понимания, продолжила: - Идемте с нами. У нас есть возможность снять Проклятую Метку. Мы поможем тебе, а взамен ты будешь работать на нас... На меня.
  
  Где-то сзади Таюя, развеявшая крылья и, судя по слегка закушенной губе, прилагавшая серьезные усилия для того, чтобы вслед за ними не рассеялся и остальной ее чакропокров, нимало не смущаясь остановкой и обществом, уже угощался абсолютно счастливого Кирито чем-то вкусным, без слов притащенного хозяином заведения в ответ на требование. Где уж он взял сладости в кабаке, единственным ассортиментом которого с момента основания была выпивка различной степени разведения - осталось загадкой, но вот тем не менее... А две головы - с алыми волосами и мышиного цвета, склонились над торопливо освобожденным предыдущими сидельцами столом, обсуждая что-то, без сомнения очень важное для них обоих...
  
  
  
   - Ну и зачем ты притащила меня сюда?
  
  Таюя покосилась на мешанину каменных обломков на вершине столовой горы и самую капельку нервно одернула свободную черную рубашку, обхваченную поясом вместе с такими же мешковатыми штанами до середины голени. Выбор одежды в этом 'зачуханном', как любит выражаться Айдо, городишке, действительно был ужасающим, и в данный момент в ее душе боролись два взаимоисключающих чувства - радость от того, что Айдо не видит ее в этом жутком тряпье, и сожаление, что его нет здесь. Ведь за ним она бы пошла не только в каменные развалины, но даже на край света...
  
  Девушка вновь посмотрела на скальный хаос, внимательно оглядела подпалины по краям когда-то довольно просторной площадки, недоверчиво швырнула несколько камешков в пару чернеющих в земле провалов и перевела взгляд на Карин, застывшую неподвижно на чуть ли не единственном ровном пятачке на этой скале. По правде говоря, в их задание не входила никакая разведка, и Таюя изначально ничего такого не планировала. И когда стало окончательно понятно, что не одни они такие умные, и окрестности этого пограничного города стали пересечением интересов сразу нескольких враждебных друг другу групп (а иначе трудновато было бы объяснить столб исполинского взрыва, взметнувшегося до самых облаков, и совсем недавно закончившуюся локальную грозу, непрерывно долбившую молниями как раз куда-то в этот район), девушка почти решилась потихоньку убраться отсюда. Однако Карин вдруг предложила провести разведку и посмотреть, что же такое тут произошло. Таюя размышляла недолго: Айдо, конечно, будет злиться и обзывать ее 'неосторожной' и 'безответственной', но... В конце концов, она не его ручная зверушка, она сама, без его помощи победила одного из Акацки, и она обязательно докажет, что может справиться со всем самостоятельно!..
  
  Айдо... Как девушка ни старалась, но, несмотря ни на что, несмотря на порученную им вроде как ответственную миссию, которую они, несмотря ни на что, довели до конца: пять новых шиноби для Узушио - довольно серьезное подспорье, да и Кирито... Таюя тепло улыбнулась. Как же хорошо, что у нее наконец-то получилось выполнить данное больше в шутку и чтобы утешить пухлощекого милого, но такого одинокого малыша!..
  
  Красноволосая девушка поморщилась, как и всегда при воспоминаниях о времени, проведенном у Орочимару. О, Ками, как она могла быть настолько дурой, чтобы продолжать хранить ему верность, даже после того, что он с ней сделал! Айдо бы за такое не оставил от Змеиного Саннина даже пепла...
  
  Айдо... После тех, сказанных в шутку слов неделю назад она не могла перестать думать о нем. Правильно ли она поступила, обманув его? Можно ли было промолчать, после всего того, что между ними... было? Ведь есть, есть то, что она просто обязана была сказать! Но сначала было стыдно, а потом... потом она просто боялась. Этот страх не давал ей спокойно спать. Где-то глубоко внутри теплилась слабая надежда, что еще ничего не решено, он ведь умный, он что-нибудь придумает... Но разум говорил , что все уже испробовано и все сильнее и сильнее крепло желание окончательно расставить все надстрочные знаки над всеми положенными иероглифами. Останавливало ее только то, что она до сих пор так и не научилась писать без ошибок...
  
  Карин шевельнулась, открыла глаза, и Таюя тут же повернулась к ней.
  
   - Карин, так что мы тут делаем? И так понятно, что драка здесь случилась серьезная. Тем более стоило проводить нашу добычу и Кирито к месту встречи, а не отправлять их одних.
   - Прости, Таюя... Просто... когда мы шли сюда, здесь сражался Саске, - прошелестела алоглазая.
   - Так это... все из-за красноглазого? Уж не хочешь ли ты сказать, что ты его настолько?.. - подозрительно и сердито нахмурилась девушка.
   - Нет... Не только поэтому... Вернее, совсем не поэтому! - все-таки не удержалась и чуть порозовела. - Просто... Когда он дрался, то активировал свою Проклятую Метку... Это понятно и привычно, но... я почувствовала чакру Орочимару.
   - А тебе не могло почудиться? Саннин ведь мертв...
   - Могло... Именно поэтому мы здесь. Но знаешь - я до сих пор чувствую его чакру. Потому что... потому что... Да вот же он! - вдруг воскликнула Карин, отскакивая назад.
  
  Алоглазая предсказуемо споткнулась о торчащие позади нее валуны, но не обратила на это никакого внимания, не отрывая глаз от валуна, возвышавшегося неподалеку.
  
  Таюя стремительно повернулась туда, куда смотрела ее спутница... и впилась взглядом в небольшую белую змейку, поднявшую голову над верхушкой камня. Она застыла светлым столбиком и, казалось, так же внимательно рассматривает подруг. А еще - она немного насмешливо покачивалась из стороны в сторону.
  
  Девушка, замерла неподвижно, оглушенная открывшейся картиной. Затем она медленно выпрямилась. В голове не было ни единой мысли, кроме злобной радости. Пусть, пусть Змей все же оказался жив... Но зато теперь она может уничтожить его своими собственными руками и теми силами, которые дал ей тот единственный, кому небезразлично было существование одинокой и всеми брошенной девчонки, умиравшей под древесными завалами!
  
   - Убью, проклятый урод!
  
  Место, где стояла Таюя, окуталось белыми облаками и спустя миг их разорвали три стремительных, несмотря на размеры, пятиметровых тела, стремящиеся окружить приметный валун. А спустя еще секунду белая хмарь дрогнула - и сгинула без следа, расточившись под ударом четырех могучих крыльев, бросивших свою хозяйку вертикально вверх.
  
  Это было очень странное сражение. Несмотря на всепоглощающую ненависть, накрывшую девушку с головой, Таюя понимала, что маленькая, едва в локоть длиной, змейка - слишком малоразмерная цель. Поэтому в этой битве она применила все то, чему научилась за все прошедшее время. Где-то в глубине пыщущей неостановимой злобой души даже мелькнула мысль, что, увидь ее сейчас Айдо, он бы имел все законные права ею гордиться... и может быть, никогда не поднимал бы таких тем, как за тем столом, даже и в шутку!
  
  Сначала появившиеся Доки хорошенько проутюжили и так полную битого камня площадку. Затем они исчезли, но тут же сверху на многострадальную землю рухнули туманные вихревые полотнища вперемежку с огненными шарами, и, как апофеоз, вниз рухнул тяжелый плотный и издающий металлическое жужжание луч, оставлявший после себя только легкие облачка сожженного камня, клубящегося в уходящей на неведомую глубину борозде со стеклянисто поблескивающими стенками. Луч иссякал и по краям плавлено-дробленого щебня вновь появлялись Доки, добавляющие хаоса в эту вакханалию разрушения.
  
  Так повторялось снова и снова. Снова с голубого неба на гору рушилась которая уже по счету небесная кара. Снова возникающие из ниоткуда духи, подобно легендарному царю, повелевшему высечь море, обрушивали ярость своей хозяйки на ни в чем не повинные камни. Где-то с краю пряталась за камнями Карин... И никто никогда не узнает, что самое главное, хоть и не то, ради чего все это затевалось, уже произошло. Ведь один из самых первых и самых мощных лучей Солнечного Разенгана, в котором последний потомок и Первый Каге клана Узумаки неведомым ему самому образом соединил свою собственную чакру, наследство Девятихвостого - биджу, который был с ним рядом еще до его рождения, энергию мира и желание одной маленькой, не сотворенной, но рожденной девочки, которая всего лишь очень сильно любила своего папу и хотела сделать ему приятное - протянулся вниз, сквозь все перекрытия и этажи, уперся в одну невзрачную каменную плиту, иссеченную знаками, которые невозможно прочитать... и расколол ее на маленькие кусочки, рухнувшие в вековую пыль, где отчетливо выделялись всего три цепочки следов...
  
  У Таюи закончилась чакра... Больше не появлялись из ниоткуда пятиметровые золотые фигуры и мечами наперевес, не упирался в камни яростный солнечный луч... Крылья больше не могли удерживать девушку в небе и она опустилась вниз. За ее спиной теперь был едва заметный бледный ореол, больше похожий на прозрачный парашют. Но Таюю это не остановило. Туманные лезвия все также неслись вперед, только уже параллельно земле и гораздо медленнее...
  
   - Таюя!.. Таюя! Стой! Остановись! Хватит!
  
  Но девушка не слышала вокруг себя ничего...
  
   - Хватит, достаточно! Остановись... Ю!
  
  Таюя резко обернулась и Карин, увидев что-то в обычно таких теплых карих глазах, испуганно отшатнулась.
  
   - Что?..- девушка тяжело дышала и вместе с вопросом из ее горла вырвался глухой хрип.
   - Хватит. Орочимару больше нет здесь!
   - Мертв?!..
   - Ушел и спрятался... - Карин виновато отвела глаза, но тут же подняла голову. - Здесь больше нечего делать. Нам нужно как можно скорее вернуться и рассказать твоему... Рассказать Айдо новости. Пойдем скорее!
  
  Алоглазая отвернулась и вскочила на ближайший камень. Но не успела она сделать и пары шагов, как ее остановил раздавшийся из-за спины смущенный голос:
  
   - Карин... Извини, но... У тебя, случайно, нет запасной одежды?..
  
  И в этот момент все присутствующие вдруг поняли, что Айдо был, как и всегда, полностью и абсолютно прав - ТАКАЯ Таюя действительно нравится им всем гораздо больше.
  
  
  
  Как ни спешили девушки к месту встречи, но все равно опоздали. Еще на подходе к условленной поляне, куда Айдо перенес их с острова и где договорился снова их встретить, Карин начала недоуменно хмуриться. Гримаса на ее лице становилась все удивленнее и удивленнее, а перед самой поляной насторожилась и Таюя. Даже самый бесталанный в сенсорике шиноби способен почувствовать чакру другого. Вопрос только в расстоянии и в способах маскировки. Тем шестерым, которые должны были собраться на этой поляне, вроде бы незачем было прятаться, но даже если и так - то звуки никуда не должны были деться. Один только Кирито был способен шуметь один - за всех сразу!
  
  Полные дурных предчувствий, Узумаки - одна по крови, а вторая по праву - выскочили на поляну и замерли. Она была абсолютно, девственно пуста. Ни следов борьбы, ни лагеря, пусть даже временного - ничего. Только лишь... На противоположной стороне маленькой лесной прогалины валялось толстое дерево, сверкая свежим и гладким срезом. А на пеньке из-под него... Таюя радостно вздохнула и шагнула навстречу спине, укутанной распущенной красно-оранжевой шевелюрой, а вольготно расположившийся на толстом гладком пеньке ( печать 'Суирёку', дающая водяную струю под давлением, актуальна до сих пор!) Узумаки Айдо шевельнулся, поворачиваясь к ним. Но вместо приветствия с его губ сорвалось:
  
   - О как! Ю, а тебе идет. Даже больше, чем Карин! Чулочки, очень сильно незаметные шортики... Может, подумаешь о том, чтобы сменить стиль? Правда вот ее любимая куртка тебе сильно тесновата в районе груди... Ну, на этот счет мы что-нибудь придумаем!
  
  Со стороны Карин раздалось раздраженное шипение, почему-то эхом отразившееся откуда-то из-за Айдо, а Таюя неловко отвела глаза. И,наверное, только поэтому она не успела отреагировать, когда Карин рядом вдруг ахнула:
  
   - Айдо, что с тобой?!
  
  Красноволосая вскинула глаза. Парень уже полностью повернулся к ним лицом... и на этом лице не было ни единого живого места! Оно все, целиком и полностью было синим от кровоподтеков, точно так же как и руки, видневшиеся под закатанными рукавами, и кожа на груди под распахнутой рубашкой.
  
  Таюя дернулась было к парню, но Карин, заметившая это раньше, рванулась к нему гораздо скорее, и девушка жестоким усилием воли удержалась от бега, заставив себя довольно спокойно шагнуть вперед. Брови Айдо на мгновение взлетели в удивлении, а уголки фиолетовых губ, уже готовые растянуться в улыбке, опустились вниз. Но длилось это всего лишь секунду, а потом парень перевел взгляд на подбежавшую Карин.
  
  Алоглазая остановилась рядом, одним движением закатала рукав и протянула руку Айдо.
  
   - Вот! Кусай!
   - Зачем? Удивленно осведомился он.
   - Это еще одна моя способность. Я могу залечить самые сложные раны своей кровью, - девушка недоуменно посмотрела на красноволосого, не торопящегося припасть к источнику жизни.
   - Как интересно... - протянул парень. - Учту на будущее. Но сейчас такие крайние меры не очень нужны, синяки - не самая страшная моя проблема.
  
  Со спины на правую щеку Айдо вдруг вынырнули отчетливо видимые даже на синей кожи черные линии печати, на мгновение вспыхнули зеленым и распались пеплом, оставив на своем месте участки по-прежнему отливающей желтизной, но уже не выглядящей так жутко кожи.
  
   - Вот видишь, - улыбнулся парень, - со временем все будет в порядке. Да и помогли мне немножко.
  
  На этих словах за его спиной кто-то шевельнулся и на свет божий, колыхнув красные лохмы, шагнула Сакура, аккуратно придерживая сферу Шосена около плеча своего внезапного пациента. Розоволосая пересеклась взглядом с Карин... И напряжение, казалось бы, раз и навсегда угасшее на давешней улице соседнего городка под проливным дождем, вдруг снова начало сгущаться между девушками. Айдо, конечно, все объяснил Сакуре. И кто такая эта Карин, и откуда на ней взялся запах Саске... Но, кажется, у нынешних взаимных чувств девушек была уже какая-то другая причина!
  
   - Я случайно встретил ее тут, а два ирьенина - все же лучше чем один.
   - Так все-таки, Айдо, что с тобой произошло? - подала голос подошедшая Таюя.
   - Телепортировался в воду, - тяжело вздохнул парень. - Больше никогда не буду так делать, не то что для седых полумертвых стариков на последнем издыхании, но даже для молодых и красивых девушек... Подумал, что пронесет, папаша ведь инструкций по пользованию Хирайшином не оставил. Ну и вот. Гидродинамический удар, сломанные кости, синяки... Сложная это штука - Законы Физики-но-Дзюцу....
   - Айдо, с тобой все в порядке, мозг не поврежден? - участливо спросила Сакура. - А то ты уже заговариваешься...
   - Это если мозг на самом деле есть! - буркнула себе под нос алоглазая, но парень услышал ее и неожиданно широко улыбнулся.
   - Да, Карин. Так как вы задержались, я взял на себя заботы по встрече нашего нового пополнения. Немного поговорил с ними... И заодно объяснил, с кем именно они будут работать и кому именно подчиняться. Сейчас с ними беседует Йоко. Она эмпат и почти телепат, так что она быстро выяснит все интересующие нас вопросы. И кстати, девочка для этой беседы взяла твои запасные очки, сказала, что так будет выглядеть солиднее. Ты же не против?
  
  Девушка метнула на Айдо взгляд исподлобья. Смысл слов вроде бы соответствовал улыбке на лице, но вот глаза... его глаза не смеялись. Карин опустила голову.
  
   - Нет... - ответила она сразу на все - и на тот вопрос, который ей задали и тот, который только подразумевался.
   - Ну и прекрасно! А теперь нам пора домой! - уже по-настоящему улыбнулся парень, но его вдруг остановили.
   - Айдо... - тихо произнесла Сакура. - Помнишь, я говорила тебе... Мы ищем Саске и я... и Наруто... пожалуйста, помоги нам!
   - Сакура, знаешь, несмотря на то, что я не горю желанием вновь смотреть в надменную рожу Учихи, я бы с удовольствием вам помог, только лишь для того, чтобы увидеть его в момент понимания, что он оказался именно в твоих руках! - хохотнул парень, но, заметив, как лицо Сакуры перекосилось от колыхнувшейся застарелой боли, поспешно исправился. - Извини. Дело в том, что в данный момент я не могу его обнаружить, как бы ни старался. Если честно, меня это немного удивляет... Но не особенно - Шаринган же!
  
  Айдо упруго, будто синяки ничуть ему не мешали, вскочил на ноги и вытянул руку. Таюя ухватилась за протянутую ладонь сразу, а вот Карин чуть замешкалась, испытующе заглянула в лицо парню... и все же ухватилась за предплечье парня. А он повернул голову к розоволосой.
  
  - Спасибо за лечение, Сакура. И в качестве платы - примите совет. Я считаю, что совсем скоро Саске окажется в рядах 'Рассвета'. Не падайте в обморок, когда это случится, и будьте готовы.
   - Но... Как? Там ведь Итачи, а Саске его... ненавидит до смерти! - опешила Сакура.
   - Возможно... Но вот только я знаю точно, что истории о 'последнем наследнике клана Учиха' и 'Итачи-нукенине' оказались враньем. Есть как минимум еще один Учиха, и он прячется в рядах Акацки. А где один - там и остальные. Так что... готовьтесь, как буду готовиться я!
  
  С этими словами Узумаки с легким хлопком исчезли с поляны. Чуть помедлив, Сакура тоже направилась к опушке леса, где ее дожидались две собаки, скрупулезно запоминавшие все, что говорилось на этой поляне - их хозяин очень любил интересные истории. И на приграничье Страны Огня вновь опустилась недолгая и непрочная - но такая желанная тишина...
  
  
  Глава 14
  
  
   - Ну сколько можно? Я и так битый час уже объясняю! Вот смотри - эта линия в энергоструктуре должна проходить вот так! Тогда система получается цельной и сразу срабатывает! А ты что делаешь?!.
  
  Я отступил на шаг и тяжело вздохнул. Ну не учитель я, ну никаким боком! И как Таюя все это терпит?!. А у нее вообще, в отличие от меня, толпа самых настоящих, стопроцентных, кондовых спиногрызов, старший из которых и за двенадцать лет не перевалил вроде... Мне еще просто - ученица всего одна, уже в сознательном возрасте, да и представление кой-какое уже имеет о происходящем. И, видимо, как раз это и мешает.
  
  Карин подняла на меня виноватый алый взгляд сквозь очки:
  
   - Айдо, извини, у меня не получается... - она моргнула и тут же выражение ее глаз изменилось. - И вообще - эта техника работать не должна! По всем законам невозможно запечатать хоть что-то живое, а тем более - самого себя! Уж в этом я разобралась! Ты либо не все мне объясняешь, либо эта техника слишком сложная! Попробуй начать рассказывать с простого - с чего ты начал ее учить. Например, что рассказывал тебе твой сенсей!
  
  Карин смотрела на меня в упор... и злилась. Ее эмоции были настолько плотными и осязаемыми, что их почувствовал даже я, обделенный сенсорикой в отношении людей, казалось бы, напрочь... Интересно, все клиенты Орочимару имеют проблемы с общением, или только мне достаются уникальные экземпляры? Одна - полгода боялась сказать лишнее слово и употребляла в каждой фразе минимум по одному матерному выражению, другая, кажется, до сих пор переживает, что я начну проводить опыты над ее драгоценным Юкимару (ага, щаз, мне дочкиных выходок по самый свод черепа хватает, еще бы я за этого пацана ответственность на себя не брал!), а третья бросается в каждую испытываемую эмоцию с головой, полностью отдаваясь ей, будто думая, что так и должны вести себя нормальные девушки. Ну конечно, о том, что шиноби должен быть сдержан и тысячелетней мудрости 'думай, прежде чем говоришь', никто ничего не слышал. По комиксам стиль поведения вырабатывала, что ли? И ведь это мне понятно, что происходит, а на лишнюю эмоциональную нагрузку можно просто не обращать внимания, но вот что в ее душе разглядит Йоко - фантазии не поддается. И я прямо-таки вижу, что это в скором времени сулит мне громадные проблемы... Мда.
  
  Я снова вздохнул:
  
   - Карин... Я объясняю тебе все полностью, именно так, как оно есть, не скрываю ничего. И тебе еще повезло, потому что Хирайшину меня никто и никогда не учил. Просто дали в зубы кунай, сказали, что 'вот, как-то так оно и работает' и отправили восвояси. По сравнению с таким 'объяснением' я практически энциклопедия! - я все же не удержал в себе раздражение, голос скакнул на полтона вверх. Девчонка вздрогнула, а мне стало стыдно. Черт возьми, да она же меня боится! Немудрено - наши встречи до сих пор оканчивались попытками смертоубийства людей, которых она считала... как минимум небезразличными. Чего ей стоило тогда положить мне ладонь на предплечье и сказать 'Идем домой' - знает, наверное, только Ками... Я постарался успокоиться и как можно мягче продолжил: - А насчет 'сложности'... Да, техника S-ранга, но, во-первых - она практически создана для Узумаки, ибо построена на печатях... Хоть и жаль, что джинчуурики с недружелюбным ему биджу, видимо, никогда не сможет ее освоить - уж слишком тяжело без поддержки таскать такой груз. А если бы не это - она бы выжила...
  
  Я на мгновение погрузился в воспоминания и мечты, не замечая ничего вокруг... и из ступора меня вывел взгляд Карин. Она смотрела на меня... с жадностью. Она как будто ждала и надеялась, что она вот-вот сможет узнать обо мне еще капельку больше. Я смутился, хмыкнул и продолжил:
  
   - А во-вторых, Карин... Чтобы освоить этот фокус при выученном Хирайшине, мне потребовалось четыре года, и до сих пор я не очень понимаю, как это происходит. А ты... сама видишь!
  
  Я широким жестом махнул за спину девчонке, и, хоть она и знала, что там творится, все равно обернулась и мы вместе уставились на двух теневых клонов Карин. Несмотря на то, что они были созданы часа три назад, они до сих пор неуверенным жестом поправляли очки, которые не имели никаких шансов свалиться с энергетической переносицы. А в промежутках между этими движениями копии довольно уверенно держали между вытянутых рук два пятна странно вспученного пространства, стянутого линиями печати. Время от времени третья девчоночья копия подбирала с поляны, где происходило все это действо, камешек или палку и зашвыривала в бугрящиеся пятна. Предмет на мгновение зависал, будто погружаясь в трясину, и затем исчезал... чтобы вывалиться шагах в трех от места своей пропажи. Появлялись камни и палки с разных сторон и в этом не было заметно никакой системы, что явно очень расстраивало клонов. Расстроенные Карин выглядели встрепанными еще больше...
  
  Некоторое время мы созерцали эту картину, а потом девушка неуверенно обернулась ко мне:
  
   - Я поняла, Айдо. Просто... - ее голос упал до шепота. - Я не хочу... Я не хочу запечатываться в пустоту, ведь ты говоришь, что там совсем ничего нет. Я... боюсь. Все остальное - можно, не так страшно...
   - Эх ты... - тяжело вздохнул я, а потом моя рука почти против воли поднялась вверх... и попыталась пригладить торчащие лохмы ее красных волос. Безуспешно - тут и укладка бы не помогла, я как человек, мучающийся с длинными патлами уже больше десяти лет, могу это с уверенностью утверждать...
  
  Карин изумленно вскинула на меня глаза, а я уже преодолел внезапный порыв и улыбнулся:
  
   - Ладно, уговорила. Хирайшина на сегодня достаточно, а теперь покажи, пожалуйста, те печати, которые я просил тебя нарисовать три дня назад.
   - Хорошо! - радостно (как мне почему-то хотелось думать) вскинулась девушка, развеяла клонов ручной печатью и убежала в сторону деревни по ровной и уже покрывшейся травой поверхности нашего общего полигона, совсем недавно уничтоженного осваивающейся с новыми силами Йоко. Да уж, хорошо иметь в деревне Дотон! Может, еще и Ямато из Конохи переманить? Вдруг мне повезет и окажется, что он готов отдать все на свете за возможность погрызть подгорелые печеньки? Мда...
  
  Я проводил взглядом красное пятно, скрывшееся за деревьями и повернулся к ближайшим кустам, где засел, изо всех сил стараясь сделаться незаметным, третий посетитель полигона в этот полуденный час. Вот ведь странно, почему я, не чувствующий людей, если они не подойдут совсем уж близко, всегда могу ее обнаружить? Наверное, потому, что она не человек. Интересно, а смогла ли ее заметить Карин? Если нет - это открывает интересные перспективы...
  
   - Йоко, вылезай. И почему, ради всех богов, ты прячешься?
  
  Кусты зашуршали и раздвинулись, выпускаю на свободу найденную и весьма этим обстоятельством недовольную девочку с торчащими из волос веточками и листиками.
  
   - Зачем-зачем? Сам же просил приглядывать за ней! Я замаскировалась и наблюдала! А еще - мне кажется, что я смогу прочитать ее мысли!
  
  Глядя на это чудо в ветках, я фыркнул:
  
   - Ладно-ладно! Давай, стряхивай с себя свою 'маскировку'... это ж надо было сообразить, прятать красное пятно в зеленых кустах, ха!.. и садись сюда, обсудим чтение мыслей.
  
  Йоко некоторое время повозилась, чистясь от лесного мусора, а потом опустилась на траву рядом со мной.
  
   - Ну и в чем проблема? - спросил я ее.
   - Какая проблема? - стрельнула девочка невинными глазенками, но я продолжал с легкой улыбкой смотреть на нее и она сдалась. Посмотрела на меня в упор и неожиданно нахмурилась: - Пап... Зачем ты ее учишь? Я знаю, что она чувствует по отношению к тебе и, поверь - доброго там мало. Я не верю, что ты этого не видишь, а значит... Пап, это может плохо кончиться!
   - Зачем?.. - протянул я. - Знаешь, малыш... Порой я начинаю думать точно так же. Но потом...
  
  Я запнулся и замолчал. Как объяснить своей дочери, выглядящей как девочка четырнадцатилетняя девочка, живущей на свете чуть больше двух годков и помнящей памятью демона-биджу такие замшелые времена, что иногда становится страшно, простые вещи? Как сказать существу, с момента рождения знающему, что чувствуют окружающие, что человек - это не только эмоции, и даже не только мысли? Что чувства порой могут цинично обманывать собственного хозяина, а загляни кто в голову самому доброму и щедрому человеку - сбежал бы в ужасе от бездны греха, открывшейся ему? Как и какими словами описать невыразимое, для чего человечество еще не придумало определений? Остается только надеяться что она поймет... Что, что бы Карин ни думала и ни чувствовала, ее рывок ко мне, опередивший даже Таюю, и предложение поделиться кровью, которое она могла бы и не делать - я не знал об этом ее таланте, стоят гораздо больше, чем любые ее мысли.
  
   - Все не так просто, Йоко. Надеюсь, что те отношения, которые мы установим, пока она учится, что-то изменят, - наконец, сформулировал я.
   - Ты ведь и сам в это не веришь, - скосила глаза красноволосая девочка, на что я только вздохнул.
  
  На полянке установилась уютная тишина. Йоко как-то незаметно и естественно привалилась к моему плечу, а я вдруг понял, что с другой стороны кого-то не хватает. Но Таюя так и не пришла, отговорившись срочными делами, хотя я приглашал ее помочь... Да и вообще - с ней в последнее время что-то происходит. Что-то странное.
  
  Я уже совсем было набрался решимости поговорить с ней сегодня вечером, выловив старательно прячущуюся девушку за ужином, но составить план стратегической операции не успел - за деревьями мелькнуло красное и на поляну медленным и неуверенным шагом вышла Карин. Она нашарила нас взглядом, чуть запнулась, увидев Йоко, и как-то обреченно побрела вперед.
  
  Я встал и посмотрел на дочь, а она скорчила ехидную гримасу:
  
   - Я понимаю, что моему любимому папочке хочется побыть наедине с симпатичной девушкой, но я все же останусь. Присмотрю, как бы чего не вышло!
   - И в кого ты такая язва?.. - уже по традиции вырвался из груди тяжелый вздох, а девчонка так же привычно хихикнула над шуткой, которая была смешной только для нас двоих. - Ладно, оставайся. Глядишь, хотя бы у Карин чему-нибудь научишься. Узумаки, не разбирающийся в печатях, подрывает наш имидж!
  
  Тем временем Карин подошла к нам и протянула мне пачку листов:
  
   - Вот...
  
  Полный радостным предчувствием, я развернул листы в ожидании шедевра фуиностроения... и застыл в неловкой позе. Даже человеку, крайне далекому от теории создания печатей, не то что моей, а хоть и общеупотребительной, с первого взгляда было понятно, что эти печати работать не будут. Точно так же, как и детским каракулям даже при всем желании ребенка, чтобы его похвалила мама, никогда не стать слоником, или там жирафом. Были кляксой - кляксой и останутся. До сегодняшнего дня я думал, что рисовать хуже, чем Таюя, невозможно. Был неправ, невозможного - не существует...
  
   - Мда... - немного обескураженно протянул я. - Если допустить в слове 'хлеб' четыре ошибки, получится 'пиво'. А если пять - то 'водка'...
  
  Йоко вдруг схватилась за живот и повалилась на землю. Карин, не понявшая ни слова из моего бормотания, но обеспокоенно повернувшаяся к девочке, рассмотрела, что на самом деле моя дочка страшными усилиями пытается сдержать жуткий хохот. В ее глазах что-то моргнуло, и ко мне обернулась уже не растерянная и расстроенная неудачей девушка, а... Карин Узумаки, в полном смысле этого слова.
  
   - Все потому, что ты ничего не объясняешь! - раздраженно бросила она. - Я трое суток сидела над этим, вырисовывала все по твоему образцу, а потом еще десятком разных способов! Никаких 'чувств правильности' у меня не появилось, все это чушь! Даже Орочимару делает свои техники понятнее!
   - М-ма... - это все, на что меня хватило. Я снова посмотрел на зажатые в кулаке листы с тем, что должно было стать печатями первого и второго ранга по моей личной и уже немного устаревшей классификации: 'сила', 'скорость', 'неподвижность', 'Меч-Из-Чакры'... - А те фуин, которые сложней?
   - За них я и не бралась! Понятно, что если не получаются 'легкие', по твоим словам, остальное и подавно не выйдет!
   - М-ма... - снова протянул я. Что-то Какаши-семпай все никак не хочет меня сегодня отпускать. Но впрочем это и к лучшему - помогает справлять со стрессом. Как представлю Хатаке тет-а-тет с Митараши, и как он пытается быть галантным кавалером, в процессе охмурения стараясь выпросить у нее змею, а она никак не может сообразить, чего он от нее хочет, ведь до сих пор Какаши не был замечен в чрезмерном внимании к девушкам - сразу на душе как-то теплее становится. Сделал пакость - сердцу радость!..
  
  Мда. Отвлеклись и хватит. А все потому, что Узумаки, не умеющий рисовать, как-то не укладывается у меня в голове. Нарушает целостную картину мира... Впрочем, а что я на самом деле знаю о своем клане? Какая у меня статистическая выборка? Я и Кано, ну, может, мама еще, которая, кстати, по свидетельствам очевидцев, фуин не пользовалась и каллиграфией в Академии, мягко говоря, не злоупотребляла. Вполне возможно, что талант к созданию печатей есть непременное свойство принадлежащих к мужской части правящей семьи клана - Кушина все-таки химе, отец Кано слишком похож на меня для простого совпадения. А остальные Узумаки использовались главами клана исключительно как чакробатарейки для заправки фуин-хозяйства, как сейчас Гекко обязал почти всех шиноби на острове, отсюда и громадный резерв. А красные волосы у всего клана сплошняком... Ну-у-у... 'Золотой молодежи' во все времена и во всех вселенных было многое позволено, да и я сам, цветник вон собрал. Не есть ли это проявление генетической предрасположенности, тот самый никак мной в себе не обнаруживаемый Кеккей-Генкай? Кому Огонь, кому Пар, Магнетизм, Кислота... Кому глаза-бинокли и Жир-В-Чакру... А несчастному Айдо Узумаки - тайная техника Гарем-но-Дзюцу с перспективой сойти с ума от бесконечных споров, кто станет его старшей женой... Тьфу! Что за ересь придумывается! Не дождетесь, предки, я не такой, я верный! Только вот кому?.. Тьфу-тьфу! Наверное, есть какие-то незамеченный мной закономерности, и мне в перспективе предстоит много работы... А сейчас - девочку стоит научить хоть чему-то стоящему.
  
  Я вынырнул из размышлений и тут же напоролся на два взгляда - ожидающий от уже успокоившейся Карин, и насмешливо-ехидный от Йоко. Кажется, она все-таки смогла прочитать мои мысли...
  
   - Ну ладно, в конце концов на печатях свет клином не сошелся... - тяжело вздохнул я, неизвестным науке, но сверхчувствительным органом предчувствуя будущий поток насмешек в стиле 'сапожник без сапог' от любящей и заботливой дочери. Слава Ками, сейчас она ограничилась лишь тихим фырканьем. - Карин,чтобы не оставлять тебя совсем уж беззащитной, мы сейчас выучим одну технику. Она не раз меня выручала, и при этом довольно простая. И называется она - Разеган...
  
  
  Глава 15
  
  Мой настороженный взгляд обежал полигон. За прошедшие два дня ничего не изменилось. Все так же шелестела травка и кусты, по-прежнему зеленели деревья по краям. Вдруг вспомнилась другая полянка - на берегу реки под городом с названием, которое я уже благополучно забыл и где уже отстроили заново пресловутый замок. Наверное, развалить его почитает за добрую традицию каждый шиноби, забредающий в этот городишко... И там, на этой самой полянке, не осталось ни одной травинки, ни одного целого дерева, которое было бы не изъязвлено спиральными дырами от неудачного формирования сферы Разенгана, а при лечении создававших ее ладоней я, помнится, в первый раз понял, что такое чакроистощение...
  
  Все-таки Наруто - гораздо сильнее меня. Мне всегда все давалось просто. Нет, я тоже преодолевал препятствия, решал проблемы... Но в моей жизни всегда подворачивалась обходная дорожка, шагая по которой, можно было достаточно легко миновать все препоны. Был ли это Хаттори-сан, открывший для меня печати, Гай-сенсей, давший мне как раз то, чего мне тогда не хватало, хоть я и не сразу оценил... А Наруто всегда, сцепив зубы, рвался вползать на склон любой вышины, возникающий перед ним, и, как знать, может быть, мое снисходительное к нему отношение уже не имеет под собой оснований? Ведь мы растем только тогда, когда берем новую высоту, даже если сами себе ее придумываем. И не возьмет ли с меня судьба воистину непомерную цену за всю мою удачу? Все возможно... и какое счастье, что я не верю в судьбу! А насчет силы... Ничего, глупый старший брат, у меня есть к чему стремиться, и есть еще чем удивить этот бренный мир!
  
  Пока в голове крутились мысли о вечном, глаза по-прежнему обшаривали полигон. Признаться, я очень сильно рассчитывал, что полянка, как и та самая - пять лет назад, будет покрыта несомненными свидетельствами неутомимого освоения техники...
  
  Теорию я объяснил ей сразу же и отправил тренироваться самостоятельно. В конце концов, чем я хуже Джирайи? Оправдывало меня только то, что в радиусе километров ста не было ни одного воздушного шарика - наши клоуны в лице Йоко и ее малолетней компании как-то обходились подручными средствами. Ну а честно признать, что я никак не рассчитывал на такое и Разенган для Карин это жест отчаяния - не позволяли остатки командирского авторитета. Вот и переложил исправление своих ошибок на хрупкие плечи подчиненных - как настоящий младший сержант, до которого в оны времена я не успел дослужиться совсем чуть-чуть...
  
  Судя по отсутствию вопросов и панических просьб алоглазая девушка в очках и без груди... э-э-э, сейчас неважно... нашла выход из ситуации самостоятельно. Но я думал, что она обрадуется своему первому дзюцу для нападения несколько больше и будет стараться сильнее. А тут... нет, все мои инструкции, несомненно, исполнены в точности, но именно от первой и до последней буквы, никак не больше. Впрочем, может быть, так и должен поступать примерный ученик, и я зря бурчу, привыкнув к вечным выходкам рыжего, у которого всегда свое собственное мнение, невзирая на возражения людей, которые знают, как надо?
  
  Я вздохнул и, так и не придя ни к какому мнению, повернулся к Карин, старательно игнорируя болтающийся неподалеку еще один красный хвост. Как я верно предположил, Йоко все это время изощрялась в остроумии и умудрилась сделать то, что, как я считал, для нее совершенно невозможно - она вывела меня из себя. Так что теперь я не разговаривал с дочкой. А Таюя опять не пришла...
  
   - Ну что, Карин, показывай, что у тебя получилось.
   - Хорошо. Вот, - девушка достала из-за спины бумажный пакет, запустила в него руку и достала резиновый шарик с водой, многозначительно покосившись на меня. Я сделал вид, что совершенно не понял взгляда.
  
  Карин устроила шарик на ладони и гипнотически на него уставилась. Под давлением взгляда шарик сплющился, превращаясь в сферу, затем встопорщился шишками и лопнул, разбрызгав заключенную внутри воду мелкими брызгами, совершенно не намочившими девушку.
  
  Я одобрительно покивал - даже это предусмотрела, не захотела мокнуть. Получилось даже лучше, чем у меня сначала. Все-таки я не лишен преподавательской жилки! Я поощряюще улыбнулся, мол, давай дальше, а мельтешивший в отдалении красный хвост придвинулся ближе и дополнился любопытной и немного настороженной девчоночьей мордашкой. Карин достала из пакета очередной шарик. Стиснула его в руке, демонстрируя, что на этот раз он целиком из резины, и все так же пристально посмотрела на ладонь. Мячик задрожал, завибрировал и пару секунд больше ничего не происходило. Ясно, с объемом резерва тут большие проблемы... Карин отчетливо напряглась и прикусила губу почти до крови, но все же смогла продолжить. Мячик раздулся иглами и с громких хлопком взорвался, а девушка гордо посмотрела на меня, слизывая с губы кровь, проступившую из ссадины. Движение вышло довольно-таки двусмысленным...
  
   - Отлично! - притворяться ничего не замечающим трудновато... но не прерывать же педагогический процесс! - А теперь третий этап! Ты уже создавала полноценный разенган?
   - Еще нет...
   - Ну вот сейчас и попробуешь! Приступай!
   - Айдо. Но ведь... у меня закончились воздушные шарики! Хоть Хиро и был так любезен, что сбегал через пролив в город, но даже там они не являются очень уже необходимыми вещами! - да уж, если они с Йоко наконец прекратят смотреть друг на друга волком, меня будут ждать весьма веселые времена...
  
  Я выпрямился и вперил в девушку многозначительный взгляд:
  
   - Карин! На третьем этапе шарик не является обязательным условием! На самом деле, это нужно для тех, кто ничего не понимает и не справляется сразу! А у тебя все получится с первого раза. Нужно просто совместить свой предыдущий опыт в одной технике. Действуй, я в тебя верю!
  
  Думаю, что при этих словах в моих глазах ничего такого не мелькнуло, потому что девушка выслушала переполненную пафосом речь, кивнула и медленно подняла руку раскрытой ладонью перед собой. Сверкнула искорка, и я получил возможность вспомнить весь процесс создания разенгана, который, признаться, уже забыл - у меня это от силы секунду занимает. А тут, будто в замедленной съемке, на ладони сначала сверкнула искорка, затем вокруг нее закрутились потоки чакры, формируясь в небольшой вытянутый смерчик чакры, почему-то зеленого цвета.
  
   - Отлично, а теперь сжимай в сферу!
  
  Я еще успел подумать, что техника Карин очень сильно похожа на медчакру и это будет жутко забавно - Разенган, тут же залечивающий все раны, которые сам же и нанес, когда постепенно сжимающийся вихрь в руке девушки странно дрогнул всей поверхностью, резко сжался почти до точки и вдруг прянул во все стороны. Карин вскрикнула, а я подавил желание броситься на помощь - максимум, что ей грозит это полет на бреющем над полигоном и, помнится, Наруто после такого как раз и выучил, сколько именно чакры нужно заливать в технику. Но мои ожидания не оправдались.
  
  Так и не опустившая руку Карин растерянно вертела головой, стараясь рассмотреть бледно-зеленую сферу, в которую превратился вырвавшийся на волю Разенган. Чакра медленно вращалась вокруг нее и в прозрачности сферы не за что было зацепиться глазу. Хотя нет - на ее поверхности вслед за потоками энергии медленно вращались крошечные черные точки...
  
  Карин тоже заметила эти темные пятнышки и захотела рассмотреть поближе. Но, стоило только ей вглядеться повнимательнее, пятна начали стремительно расти, и вот уже по зеленой поверхности неторопливо плывут... печати. Те самые фуин, которые я просил ее освоить. 'Сила', 'скорость', 'Меч-Из-Чакры'... Эх, надо было еще 'прочность' дать, забыл...
  
   - Так вот почему ты не могла их нарисовать... - протянул я. - Ты и не должна была это делать...
  
  В голове вдруг вспыхнуло старое, уже почти затертое воспоминание... а вслед за ним пришла идея. Я вскинулся:
  
   - А ну-ка, проверим! Карин! - окликнул я все еще пребывающую в ступоре девушку.
   - Э-это и есть Разенган?.. - пробормотала она.
   - Нет, не совсем он... А, неважно! Забудь о Разенгане, у нас есть дела поважней! Поставь мне две печати 'скорость'! Нет-нет, не подходи! Просто представь, что они должны стоять на мне!
  
  От сферы протянулось два чуть заметных солнечным днем отростка с одинаковыми печатями на концах. Они прикоснулись к моим запястьям - руки обдало прохладой - и быстро втянулись обратно, а на ладонях остались линии фуин. Они тут же осыпались черным песком - руки у меня уже были заняты другими печатями, но это уже было неважно.
  
   - Прекрасно! Теперь мне не придется прыгать как бешеному, если придется наносить фуин нескольким людям сразу! А теперь... Ничего в этом мире не бывает без недостатков. Мне кажется, я понял, какой он тут, поэтому... Представь, что в твоей сфере появляется вот эта печать!
  
  Я расстегнул рубашку, подставляя свету Печать Феникса, уверенно расположившую на моей груди пять символов. Карин безропотно выполнила просьбу, в зелени перед ее лицом даже начали появляться линии и символы, но они раз за разом рассыпались, не в силах сложиться во что-то осмысленное.
  
   - Достаточно! - остановил я девушку. - Мы уже выяснили все, что нужно. Простые печати ты можешь использовать сразу и много, а сложные... Ну, думаю, это вопрос тренировок! Поздравляю, у тебя появилась твоя первая уникальная фуин-техника, недоступная, наверное, даже мне! Хотя я ни разу так не делал, как-то казалось очевидным, что печать должна стоять на чем-то. Надо бы попытаться, поэкспериментировать...
   - Айдо, - прервал полет моей фантазии тихий голос алоглазой девушки. - Спасибо... А... как мы назовем эту технику?
   - Как назовем?!. - я почувствовал, как лицо расплывается в неудержимой гримасе предвкушения железобетонной возможности поиздеваться над этим грешным миром. Но вдруг до меня долетел громкий смешок Йоко, и я решил не усугублять. - Ну... Ты у нас человек новый, поэтому на первый раз нужно что-то легкое, ненавязчивое... Например - 'Сфера Благословения'!
   - Айдо-сан, привет! Я повсюду тебя ищу! Тебе не надоело пропадать на полигоне, может быть, все-таки и делом когда-нибудь займешься?!
  
  Знакомый голос, который скоро начнет мне сниться в самых страшных снах, безвозвратно разрушил очарование момента. Карин вздрогнула, упустила концентрацию и бледно-зеленая сфера стремительно рванулась во все стороны, приминая траву и отвешивая мне по пути чувствительную оплеуху. Я пошатнулся, но удержался на ногах и повернулся к неожиданному визитеру:
  
   - Шин... Я очень рад тебя видеть! - надеюсь, моя кислая гримаса его в этом разубедит. - Что привело тебя сюда?
  
  Мужчина, бодро шагающий к нам от кромки деревьев, ничуть не смутился:
  
   - Хорошо! Вижу, я наконец-то смог тебя чему-то научить, раз ты первым интересуешься делами деревни! Просто замечательно! Итак, - за время своей речи он подошел ко мне вплотную и достал из-за спины пачку бумаг. Я неслышно (надеюсь) застонал, - первым вопросом у нас... Надеюсь, ты не забыл, что приближается праздник?
   - Какой праздник? - опешил я, но потом вспомнил. - Ах, этот... А что за вопрос? Деньги опять кончились, что ли?
   - Нет, с этим все в порядке. Просто, раз уж мы вышли на официальный уровень, ты наверняка захочешь пригласить гостей из союзных и дружественных деревень? Нужно согласовать план мероприятий. Я подготовил предложения, ознакомься, - мой первый, и, клянусь всеми сущими и несущими богами - последний, ибо еще одного такого остров не выдержит и погрузится в морскую пучину, советник сунул мне в руки объемистую пачку бумаг и вдруг расплылся в ехидной улыбке. - И учти, если ты так и не прочитаешь, план будет принят в таком виде, в котором описан!
   - О, Ками милостивый, только не это! - ужаснулся я и торопливо, чтобы не потерять ни единого листочка, запечатал все бумажки в левую руку.
   - Дальше - Хиро передает, что с пополнением рядов наших шиноби он разобрался, подготовил план тренировок и мероприятий по охране, и ждет твоего согласия! - Шин взмахнул еще одной кирпичеподобной стопкой листов, но я быстро ушел с траектории ее полета.
   - Заранее одобряю, он пользуется полным моим доверием в этом вопросе!
   - Вот как? Ладно-ладно, - протянул бывший рыбак, но тут же оживился. - И третий вопрос: здание, которое ты забрал под госпиталь - на чей баланс его принимать? Вставлять ли его в отчеты по деревне или ты создашь отдельную медицинскую службу? Было бы неплохо, а то лекарствами мы пока на материке закупаемся...
   - Биджу пресвятой, да сам ты реши! Развели тут бюрократию! - возмутился я. - Впредь в таких случаях приказываю действовать по формуле: 'Все вокруг народное, все вокруг - мое!', понятно?
   - Хм, - задумался Шин. - А ведь в этом что-то есть... Действительно, если создать единую вертикаль отчетности, то... Да, Айдо-сан, я чего искал-то тебя, - вынырнул он из задумчивости, - тот мужик в подвале госпиталя, которого ты давеча притащил, дергается - сиделка передала. Наверное, пытается что-то сказать, а не получается - в горле-то дыра! Ты, кстати, медицинскими услугами не надумал еще торговать? А то лечение от таких ран - с руками оторвут, как у этого седого, видать, оторвали!
   - Так что же ты меня всякой хренью грузил! С этого и надо было начинать!
  
  Мой возмущенный вопль, перебитый хлопком, кажется, еще звучал, когда я прыгнул в Хирайшин. Ох, наведу я однажды порядок в твоем бумажном море, Шин, ох, ты у меня наплачешься! И еще целую секунду это честолюбивое обещание казалось мне чем-то реально выполнимым...
  
  
  Интерлюдия. Противостояние
  
  
  Трое отвели кто растерянный, кто безразличный, а кто и самую капельку насмешливый взгляд от места, где только что стоял красноволосый парень, приходившийся кому начальником, кому папочкой, а кому и... с этим вопросом третий еще не определился, и погрузились каждый в свои мысли. Но молчание продлилось недолго.
  
   - Э-э-э... Прошу прощения, но вот это вот все - это нормально? - рассек тишину недоумевающий голос Карин.
   - Что 'вот это вот'? - настороженно ответила Йоко, но девушка даже не повернулась в ее сторону.
   - По-моему, такое поведение очень безответственное! У вас ведь были очень важные вопросы! Официальное лицо Скрытой Деревни так себя вести не может!..
   - Это ты в Конохе не была - то-то бы удивилась! - саркастически фыркнула красноволосая девочка, но Карин снова не ответила и продолжила:
   - А его отношение к новым шиноби и к Хиро-сану? Как так можно? Вам, как советнику, такое должно быть очень неприятно и обидно, правда, Шин-сан?!
   - А? Что? - мужчина обратил внимание на девушку и недоуменно поднял брови. - Да нет, с чего мне обижаться? Все нормально, так на самом деле и должно быть. Ведь было бы гораздо обиднее, если Айдо стал бы учить меня тому, в чем не разбирается. Хотя ему, конечно, стоило бы поднабраться обязательности, но какие его годы, еще успеет. Для этого я тут и нахожусь. А почему ты спрашиваешь?
  
  Шин рассеянно посмотрел на быстро отведшую глаза Карин, некоторое время смотрел сквозь нее, а потом вздохнул:
  
   - Ну ладно, я пойду, дела не ждут. А вы, девочки - не ссорьтесь!
  
  Как видно, напряжение между двумя красноволосыми девчонками смогло пробраться даже сквозь броню повседневных забот, но больше ничего Шин предпринимать не стал, развернулся и ушел по направлению к канцелярии, строя в уме новую вертикаль власти в Узушио. Карин осталась на полигоне вдвоем с Йоко...
  
   - И все-таки, он очень безответственный и легкомысленный тип. Такой не может быть главным в деревне... - почти себе под нос пробормотала Карин, но девочка ее услышала.
   - Не смей так говорить о папе! - резко бросила она. Алоглазая с интересом подняла на нее взгляд:
   - О, кто это у нас! Так ты и есть тот самый 'эмпатотелепат', знаменитая 'родная дочь Узукаге', которую он родил в четыре года, причем неизвестно от кого? - с издевкой протянула она. - Ну конечно, такой опытный шиноби, как ты, гораздо лучше знает, что такое ответственность! Опытный настолько, что перед разговором с существом, читающим мысли, человека надо заранее подготовить! Не кажется ли тебе, девочка, что ты слишком маленькая, чтобы учить меня, с кем и о чем мне разговаривать? Сначала в своих проблемах разберись, 'дочь'. А я тогда - дочь Орочимару, ха-ха!
  
  На протяжении всей речи Карин Йоко все сильнее бледнела и стискивала кулаки, а последняя фраза резанула ее больнее всего. Не из-за своего смысла, нет - а потому, что именно так, с оттяжечкой и смешком, нечто подобное произнес бы Айдо... Все-таки Карин перенимала от своего учителя не только знания, да и она ведь Узумаки. Живая и настоящая... В конце концов, Йоко была всего лишь четырнадцатилетней девочкой, которая просто очень любила своего папу. Любила гораздо сильнее, чем он мог предположить. И на мгновение Йоко, даже со всем ее сверхчувственным восприятием и глазами, видящими истину, показалось, что перед ней стоит и говорит все это сам Айдо...
  
   - Я сказала - заткнись!!! - звук, раскатившийся по поляне, не мог быть исторгнут человеческим горлом. Волосы девочки зашевелились и поднялись над головой причудливой короной, кожа вдруг стала прозрачной, больше не скрывающей бушующий внутри багровый огонь, а красные глаза с вертикальным зрачком впились в лицо побледневшей и отшагнувшей назад девушки.
  
  Казалось, на этом - все и окончится, но... Карин Узумаки не привыкла сдаваться и отступать. Она выжила в Лесу Смерти - самом опасном месте из известных шиноби всех пяти Элементальных Стран, она пошла в ученицы к самому известному и опасному человеку за последние тридцать лет, рожденному под смертными небесами, она смогла сползти с лабораторного стола этого существа единым куском, а не по частям, и даже сохранила для себя свое будущее, умудрившись не получить Проклятую Метку. Нельзя сказать, что, проходя через все это, она никогда не теряла присутствия духа, но... Человек, очень долго сражавшийся один на один со всем миром, порой видит опасность даже в доверчиво протянутой руке, продолжает сражаться даже тогда, когда достаточно просто улыбнуться и извиниться, а слова 'неправильный шиноби' звучат для него тягчайшим оскорблением. И сейчас Карин Узумаки, пять лет назад вступившая на чужую дорогу в поисках силы, не нашла в себе решимости с нее сойти...
  
   - Так вот кто ты такая... Просто подделка! - алоглазая одним быстрым взглядом оценила открывшуюся картину. - Я слышала про таких, как ты! Действительно, почему бы брату джинчуурики Кьюби не завести себе свою собственную домашнюю зверушку? Ну ничего, для тебя у меня кое-что есть, давно хотела попробовать!
  
  Карин, не отрывая глаз от Йоко, постепенно утрачивающей человеческий облик, сложила ладони перед грудью сконцентрировалась, на мгновение напряглась... и из ее спины вырвались шесть цепей с толстыми шипастыми звеньями. Они мягко светились золотым светом с зеленоватым отливом и стремительно росли. Цепи, словно живые, бросились к Йоко и мгновенно обмотали ее целиком. Девочка - пока еще девочка - вскрикнула и пошатнулась, похоже, цепи причиняли ей нешуточную боль.
  
  Карин, пошатнувшись с ней в унисон и вновь утвердившись на ногах, выпрямилась. Сейчас она была похожа на странную птицу с крыльями из цепей, но это ей ничуть не мешало. Девушка гордо выпрямилась:
  
   - Отлично, работает! Об этой технике я прочитала в библиотеке Орочимару, он активно участвовал в разграблении Узушио в свое время! Узумаки много сделали, чтобы научиться бороться с такими как ты, Цепи Чакры могли использовать даже генины! Что, твой 'папа' никогда тебе ни о чем таком не говорил? Впрочем, это не имеет значения, сейчас рядом с ним встану я, а в конце я стану самой сильной на острове! И ты, подделка под настоящего человека, кусок чакры, не сможешь мне помешать! Знай свое место, монстр!
  
  На последних словах тело Йоко вдруг вспухло ослепительным оранжевым светом. Цепи раздулись и натянулись, Карин сделала непроизвольный шаг ближе... а затем над поляной разнесся... рокот, ибо назвать ЭТО голосом ни у кого бы не повернулся язык. Так могла бы разговаривать земля, устав носить на себе всю бесконечность человеческих грехов, эти звуки могло издавать небо, которому наконец надоело смотреть на кровавое копошение двуногих муравьев внизу...
  
   - Жалкий червяк! Твои Цепи Чакры ничто по сравнению с волей Кушины Узумаки, а я в свое время сломала и ее! Поэтому сейчас ты сдохнешь и не причинишь ему вреда!
  
  Сияние раздулось еще больше, цепи натянулись и лопнули с тонким хрустальным звоном. Звенья осыпались на землю, освободившееся НЕЧТО, укутанное в свет, взмахнуло крыльями, распахнув клюв... и на месте Карин полыхнула ослепительная звезда. Вверх рванулось неистовое пламя, загибаясь в вышине грибообразным облаком, а грохот взрыва заглушил тихий, по сравнению с ним, хлопок и рефлекторное восклицание: 'Ух, ё* **** ****!!!' В конце концов, матерящийся на русском Узукаге - нынче не такая и редкая картина. Такие уж настали времена...
  
  Когда дым рассеялся и пыль над в очередной раз уничтоженным полигоном осела, стала видна здоровенная воронка в земле. Ее оплавленный края все еще сухо потрескивали, а неподалеку от источающего жар валика расплавившейся земли суетилась группа клонов Айдо. Изредка в прорехах строя получалось рассмотреть то, над чем они хлопотали.
  
  Видимо, Карин, несмотря на площадный удар, смогла выскочить из-под атаки. В основном смогла, так как клоны иногда расходились гораздо шире, чем требовали любые, даже самые страшные повреждения на не таком уж и большом девичьем теле...
  
  Но вот вся суета как-то разом прекратилась, на месте клонов разверзлись белые облака, впрочем, тут же расшвырянные по окрестностям неконтролируемым хлопком Хирайшина, и на поляну опустилась беспокойная тишина. Потрескивала, все еще остывая, опаленная земля, ветер шуршал кучами пепла... А еще - странный хруст и шипение раздавались из-за небольшого, покрытого сплавленным песком пригорка, рассеченного надвое выжженной бороздой.
  
  За холмиком сидела девушка. Каждый человек, который жил сейчас на острове, мог бы поклясться всем для него святым, что она ему совершенно незнакома, но тихо вышедший из прыжка позади нее Айдо тем не менее пораженно уставился на знакомый изгиб спины, стройный ноги в чулках, прикрытые бежевым платьем с крупным черным пунктиром по краям и водопад длинных, больше роста девушки, красных волос, сейчас свободно падающих вниз... и без какого-либо вреда для себя утопающих в пышущей жаром луже расплавленного камня, посреди которой она и расположилась...
  
   - Так вот почему я... ты... Кушина... - невнятно пробормотал парень.
  
  Девушка ничем не показала, что заметила вновь прибывшего, все так же продолжая смотреть в одну точку перед собой. Наконец, ее плечи вздрогнули.
  
   - Я поняла... Я поняла, о чем ты говорил тогда... Папа... - вздрогнул уже парень, но говорившая даже не повернула головы. - Ты был прав - когда больно тебе, это мучение, но тысячекратно мучительнее, когда больно другому... А еще - я, наконец, знаю, что такое ярость демона. Это полная свобода, от всего. От запретов, от морали... От любви и добра. И, знаешь - мне понравилось! Наверное, я и правда обманывала себя. Я - настоящий демон, и мне больше нет здесь места. Прости меня, пожалуйста, что приходится расставаться так, но...
  
  Девушка внезапно прервалась, так как со стороны Айдо послышались все ускоряющиеся шаги. Она вскинула голову... чтобы увидеть, как тот, кто был дорог ей больше, чем кто бы то ни было, уже ставит ногу на раскаленный камень и по-прежнему уверенно и твердо шагает к ней.
  
   - Нет, стой, не надо! - крикнула девушка, но Айдо, в облаке дыма от горящих сапог, уже опускался на колени рядом с ней. Девушка в панике попыталась что-то сделать... и камень вдруг застыл, став твердым и очень, очень холодным. Гораздо холоднее, чем положено солнечным днем...
  
  Парень опустился позади... и вдруг обнял ее, прижав к себе.
  
   - Господи... ибо никакой Ками тут не поможет... - прошептал он, - ну какая же ты дурочка, Йоко! Не потому, что поддалась своей природе - я и так знаю, кто у меня дочка...
  
  Девушка вздрогнула и сжалась, как будто перед ударом, но Айдо, не смутившись, продолжил:
  
   - Она - маленькая загордившаяся паршивка, доставляющая своим близким кучу проблем и застрявшая в переходном возрасте... Хотя я надеюсь, с учетом этого - с переходным возрастом наконец будет покончено!
  
  Айдо шевельнул руками, который привычно обнимали Йоко... но вот только теперь предплечья встретили неожиданное препятствие, улегшись на грудь, которая заставила бы (и еще заставит) Таюю Узумаки позеленеть от зависти, а Сабаку но Темари - уважительно хмыкнуть. От движения парня грудь чуть подпрыгнула... и девушка вдруг залилась краской по самую макушку, сравнявшись цветом со своими волосами. Айдо грустно усмехнулся за ее спиной. С девчонками просто, главное - отвлечь и сбить с глупых мыслей, неважно как. Жаль, что с самим собой так не получается, ведь что теперь делать - совершенно непонятно...
  
   - Ты дурочка, потому что подумала, что я могу от тебя отказаться. Случившееся не твоя вина. Не стоило мне оставлять тебя наедине с Карин, она ведь до сих пор так ничего и не поняла... Но и подобрать слов для тебя я не смог... Поэтому, - вдруг бодрым голосом продолжил парень, - ты, как виновная в том, что коварно воспользовалась моими сыновними чувствами и приняла облик моей мамы дабы выторговать себе преференции!..
  
  Йоко распахнула глаза и опасливо повернулась, но, наткнувшись на ехидно расплывшееся лицо Айдо, вновь уставилась в землю.
  
   - ...идешь со мной! Залезай в печать, малыш, - уже спокойнее продолжил парень. - У Карин все очень серьезно, а Режима Отшельника у нее нет. Без тебя - мне не справиться...
  
  Он замолчал и несколько секунд в округе царила тишина... а потом девушка, по прежнему уставившись в землю, вдруг произнесла:
  
   - Эх, Айдо-Айдо... Вот что ты со мной делаешь?..
   - Э-э-э?..- округлил глаза красноволосый.
   - Смотри сам: единственный во всей вселенной человек - сильный, умный, жесткий, целеустремленный, одновременно добрый и способный защитить меня даже от себя самой - мало того, что занят, так еще и является моим собственным отцом! Вот как я теперь, по-твоему, должна парня себе искать, а?!
   - Стоп! А не рано ли?!. - возмутился было Айдо, но девушка, с легкостью вырвавшись из его объятий, вскочила на ноги, выпрямилась во весь рост... и внезапно оказалась, на глазок, чуть ли не на голову выше него.
  
  Повзрослевшая Йоко тряхнула волосами и задорно улыбнулась, мгновенно проведя ладонью по лицу, стирая дорожки слез. Она была до жути похожа на Кушину... и в то же время совершенно от нее отличалась, настолько, что, поставь их рядом - перепутать было бы невозможно.
  
   - Возлагаю эту задачу на тебя! - воскликнула она и рассыпалась красными искрами, втянувшимися парню под рубашку.
  
  Айдо лишь тяжело вздохнул, делая шаг в подвал госпиталя, только что пополнившимся еще одним пациентом. Кажется, только что излюбленные шуточки его дочки скачком вышли на новый уровень. И что-то подсказывало ему, что теперь отделаться одним перевернутым ведром - ну никак не получится!
  
  
  Интерлюдия. Пробуждение
  
  
  Карин пришла в себя мгновенно. Не было никакого медленного всплытия из беспамятства, просто - только что ее не было, и вот она уже есть. Но ее по-прежнему окружала темнота
  
  Девушка попыталась пошевелиться, но у нее ничего не получилось. И более того, она с ужасом осознала, что не чувствует своего тела ниже живота. Она было судорожно дернулась, но вдруг рядом с ней прозвучал голос:
  
   - Успокойся, Карин, не двигайся. Я отключил тебе почти все нервы, потому что... м-м-м... ощущения могли свести тебя с ума, но дергаться все равно не нужно. Да и сейчас ты лежишь совсем без ничего, только под тоненькой простынкой. Ты же не хочешь ее с себя скинуть? Таюя обещала что-то сообразить из тех лохмотьев, которые остались от твоей одежды, но... Твоя любимая курточка, как минимум, укоротится до солнечного сплетения. Ниже - лоскуты, - по голосу чувствовалось, что Айдо Узумаки, находившийся рядом с ней, улыбается, болтая обо всякой ерунде.
   - Айдо... - горло девушки исторгло хрип, который лишь под конец сложился во что-то членораздельное и к губам тут же прикоснулся край кружки с водой.
  
  Дождавшись, пока она напьется, парень, прячущийся в окружающей темноте, продолжил:
  
   - И говорить много тебе тоже не рекомендуется. Верхнюю часть мы вроде уже совсем собрали, но должно пройти время... Упс. Ты ничего не слышала, а я не говорил! Никак не привыкну к тому, что врачебная этика, оказывается, придумана не для того, чтобы прятать ошибки лекарей. Вернее, не только для этого...
   - Айдо... - напившаяся Карин смогла произносить слова уже более уверенно. - Что... со мной?..
   - Ты попала под... м-м-м... пожалуй, я мог бы назвать это биджудамой, не рыдай настоящий Шар Хвостатого Зверя после такого в уголке от осознания собственной неполноценности. Там всего-то поражающих факторов - ударная волна... Тебе бы хватило и этого, но у меня очень талантливая дочка... В общем, с днем рождения тебя, Карин. Но, чтобы оно наступило - пришлось очень сильно постараться!
   - Айдо, скажи... Йоко... что с ней?
  
  Если бы на глазах девушки не лежала повязка из бинтов, скрывая от мира ее обожженные веки, она бы смогла увидеть выражение изумления, перекосившее лицо Айдо. И, более того - его правый глаз вдруг вспыхнул красным, а правая сторона лица вдруг превратилась в солнечный свет. И этот свет тоже был удивлен до крайности.
  
  Скривив лицо, Айдо одной гримасой загнал свет обратно внутрь и посмотрел на девушку:
  
   - Почему? Почему ты спрашиваешь?
   - Я... виновата. Я... не должна была так поступать. Я... специально провоцировала ее, чтобы посмотреть на реакцию, чтобы понять, кто она такая... И разобраться, почему ты ее так любишь, что ни один из местных жителей даже не сомневается в том, что она твоя родная дочь... - Правая половина лица парня вновь вспыхнула светом, на этот раз счастливым и радостным, но красноволосый опять сморщился, заталкивая неуместную иллюминацию туда, где ей и место. - А когда им предъявляешь факты вроде вашего возраста, отмахиваются и говорят: 'Ну это же Айдо!' Но все равно... я не должна была... теперь, наверное, ты прогонишь меня, но перед этим я хотела бы... извиниться...
  
  Темнота вокруг девушки замолчала, а потом тяжело вздохнула на непонятном языке:
  
   - Господи Боже ты мой Всемогущий, Бог Израилев... - и продолжила уже понятнее. - Ну почему вы все такие дурочки? Вам даны силы, за которые в иных местах люди согласятся дать разрезать себя на куски... Одна может стереть с лица земли город, другая прирастить собственные сгоревшие дотла конечности... Упс... А ведете себя как девочки, задержавшиеся в детстве... Карин, вот скажи у тебя есть мечта?
   - М-мечта?
   - Да, мечта, - оживился парень. - То, ради чего встаешь по утрам, ради чего заставляешь себя дышать, к чему идешь всю свою жизнь? Вот у меня такая мечта есть!
  
  Карин вдруг почувствовала, что на ее голову легла ладонь. Огладила бинты, проверив, плотно ли лежит повязка... и пригладила торчащие, несмотря ни на что, волосы.
  
   - Я мечтаю, что однажды я проснусь с рассветом от щебета птиц и возмущенных женских голосов внизу. Йоко будет уговаривать всех сходить на пляж и рассказывать, что выбрала всем фасон купальников. Таюя будет возмущаться, что купальник слишком открытый, и спрашивать, пойду ли на пляж я, потом задумчиво разглядывать предложенные ей тряпочки и веревочки и в конце концов согласится... - тут его речь прервал писк: 'Отличная идея!', изданный вроде бы тоже горлом парня... но последующий рык нормальным голосом: 'Цыц!' говорил не в пользу этой мысли. - Йоко, уже сформировав прямо на себе купальник такого же цвета, как и одежда, без задней мысли рванется меня будить, но от самой моей двери ее отгонит полотенцем Кушина Узумаки, посоветовав заходить в комнату к молодым людям в несколько менее откровенных нарядах. Йоко возмущенно схватит в охапку всех девчонок в доме и удерет на берег моря, а мама попросит меня помочь в приготовлении обеда. А затем, когда обед будет готов, Кушина, воровато оглядываясь по сторонам, тоже отправится на пляж, а я засяду в своем кабинете, ломая голову над составлением указа, запрещающего моей матери и моей дочери появляться в пределах Узушио одновременно, потому что после такого работа в деревне замирает сразу и напрочь, а вечерами орды поклонников с цветами угрожают проломить даже барьер Отрицания Реальности, установленный на заборе моего дома... Какими словами этот указ сформулировать так, чтобы меня не подняли на смех во всех остальных Скрытых Деревнях... а пуще того - не прислали своих представителей посмотреть на это своими глазами... Вот именно об этом я мечтаю. А ты?
  
  Все время рассказа ладонь ласково ворошила волосы Карин. В этом жесте не было ни капли чувственности... но тем не менее, девушка, совсем недавно побывавшая на грани смерти, была готова на все, лишь бы этот странный, жуткий, непонятный, но такой... родной - не прекращал гладить ее по голове!
  
   - Я... - тихо начала Карин. - Я хочу быть... сильной. Я хочу получить силу. И с ее помощью добиться власти. Чтобы меня все уважали и подчинялись. Чтобы вокруг меня было много людей. Чтобы я никогда не оставалась одна... И чтобы... больше никто и никогда не посмел бросить меня одну в лесу! И чтобы я... никогда больше не стояла на соседней с дракой поляне и не напрягала все свои чувства, боясь потерять первую добрую улыбку, появившуюся спустя столько лет в моей жизни!
  
  Под конец девушка уже почти кричала, и то, что крик звучал шепотом, делал его только выразительнее. Карин подняла было руку, чтобы прикоснуться к ладони Айдо, но рука, лишь немного мазнув по коже Узумаки, рухнула обратно, и даже этого прикосновения Карин не почувствовала. Девушка вновь замерла неподвижно, а бинты на лице едва заметно намокли от слез.
  
  Айдо хмыкнул и встал, прекратив гладить ее по голове. Девушка почувствовала движение воздуха, поняла, что он наклонился поправить сбитую ее движением простыню и попыталась смутиться. У нее ничего не вышло - на лицо просилась улыбка...
  
   - Вот оно что... ну что ж, пусть будет так, - парень вернулся на прежнее место и вновь погладил Карин по голове. - Хочешь власти? Что ж, бери. По правде говоря, из меня получается довольно никудышный правитель деревни. Если думаешь, что сможешь что-то сделать лучше, объединить людей общим делом, дать дельный совет - действуй, я не буду тебе мешать. И с силой помогу. Но, Карин... Просто запомни, что власть не может быть ради власти, а сила нужна только для того, чтобы защищать своих близких. Не забывай это... и не обижай тех, ради кого я создал все, что ты видишь вокруг, - рука парня вдруг замерла и легонечко сжалась, обхватив голову девушки, а она вдруг вспомнила, что ему ничего не стоит просто раздробить ее череп в кулаке, как трухлявый орех. И что она очень многого про него не знает... - Просто помни, ладно? А теперь тебе нужно поспать.
  
  Карин хотела было возразить, но сон будто бы сам бросился на нее и, уже засыпая, алоглазая подумала, что очень надолго ладонь Айдо в ее волосах - станет единственным в ее жизни воспоминанием, к которому хочется возвращаться снова и снова, по разным причинам. Снова и снова...
  
  
  Интерлюдия. Последняя горизонталь
  
  
  Это темное помещение не освещалось солнечным светом, наверное, с момента постройки. Да, по сути, это было и не нужно, ничего интересного в нем отродясь не было. Голый пол, четыре стены, потолок - одна комната из мириадов таких же. Но с недавнего времени на стенах заиграли зеленые отблески, на полу расположилась сложнейшая вязь лечебных фуин, а на потолке возникла одна необычная и незнакомая печать из трех символов. За недостатком времени она пока что не имела названия, насмехающегося над традициями шиноби, выдумывающими для своих техник названия пострашнее, но свою задачу она выполняла безукоризненно. Ведь именно под ее действием тело, опутанное линиями зеленовато-черных печатей, держалось в воздухе, не касаясь поверхности пола.
  
  Такая картина уже была вполне достойна солнечного света, и он не замедлил появиться. Совершенно незаметный среди работающих печатей, которых, по современным воззрениям шиноби, не должно было существовать в природе, парень положил руку на седую голову мощного мужчины. И именно эта рука освещала помещение ярко оранжевой аурой. А от пальцев руки разбегались полупрозрачные когти, впивавшийся в череп мужчины, прочем, без всякого вреда для него.
  
   - Ну здравствуйте, Джирайя-сама. Вот, наконец, я и выкроил время, чтобы с вами поговорить! - произнес парень. Тело задергалось, и он поспешил добавить. - Не разговаривайте, в данный момент вам просто нечем это делать. Просто думайте. Сейчас у нас с вами есть переводчик, она обещала, что после встречи с Саске сможет добраться до чужого внутреннего мира...
  
  Молодой человек запнулся, к чему-то прислушиваясь, а затем улыбнулся:
  
   Айдо Узумаки, Джирайя-сама! Неужели не узнали? А я думал, что уж вы-то, собирающий информацию обо всех, догадаетесь, что на такую глупость, как прыжок Хирайшином в воду за качественно отбитым куском мяса - бывшим Жабьим Сеннином - способен только я! Нет, вы живы и даже с перспективами выздоровления. Вот только время...
  
  Вновь молчание, чтобы выслушать безмолвный вопрос, и вновь монолог красноволосого:
  
   - Потому что было не до этого. Сначала меня оглушило ударом об воду и я, схватив вас, прыгнул в единственное место, которое казалось мне безопасным. Затем пришлось принимать срочные меры - вы были на последнем издыхании. Ну а теперь выдернуть вас из этой груды фуин - значит убить. Жаль, что я не Жабий Отшельник - призвал бы сейчас Фукасаку, он бы включил вам сенмод и через секунду вы бы уже побежали на своих ногах. Самостоятельно вам применить призыв - уж простите, для этого рука нужна. Так что придется потратить время. Впрочем, меня всегда интересовали все особенности лечения шиноби, а мои спутники болеть опасаются, так что вы - шикарный материал...
  
  Тело Джирайи задергалось, а парень вдруг обиделся и надулся:
  
   - И ничего не 'ученый маньяк', 'Спасите!' и 'О, Ками, Куши-чан изменяла Минато с Орочимару'! Лучше спасибо скажи, а не фантазируй, старый извращенец! Не прекратишь обзываться - притащу сюда бабулю Цунаде и скажу, что это ты от Теруми Мей возвращался! Кто она такая, кстати? Ладно, не надо, так не надо, лучше расскажи, как это тебя угораздило?
  
  На этот раз молчание в помещении продлилось гораздо дольше. Зеленая чакра исцеляющих фуин текла по черным линиям, оранжево-солнечная аура вокруг руки парня пульсировала, сжимая и разжимая призрачные когти, и даже, наверное, если хорошо прислушаться, можно было различить шорох растущих костей пациента... Наконец, Айдо вздохнул и чуть выпрямился.
  
   - Вот оно что... Риннеган, значит? Нагато и еще шесть его тел? Любитель причинять людям боль, да? Ну, про призыв всяких изуродованных мутантов я и так знал, остальное тоже не слишком-то... Мне не нужна чья-то дурацкая судьба, я всего могу добиться и сам, - мельком посмотрел он на потолок. - Но вот Божественное Воскрешение... без побочных эффектов, зомби, личей и приказов, к настоящей жизни... Похоже, мне теперь есть чем заняться!
  
  Айдо Узумаки вновь прислушался к мыслям Джирайи. Пожалуй, если бы ЭроСеннин знал, кто именно сейчас обеспечивает их общение, а, главное, если бы он ее увидел - он нашел бы еще тысячу тем для обсуждения, лишь бы не прерывать такой интересный разговор, но, к счастью, судьба Конохи волновала Отшельника гораздо больше собственной жизни, поэтому Айдо, выслушав просьбу, только улыбнулся.
  
   - Да, разумеется. Я и сам собирался в Скрытый Лист, вы просто добавили еще одну причину для этого. Я отправлюсь немедленно и обязательно передам ваше предупреждение. Но вот только оно не пригодится, потому что...
  
  Красноволосый парень вдруг выпрямился, застыл без движения... а потом поднял свободную руку к груди и медленно сжал кулак, будто пытаясь сдавить в нем нечто, лезущее наружу. Не здесь и совсем не из него, но чувства понимать этого понимать не хотели.
  
   - Похоже, эта связь оказалась гораздо крепче, чем я сам готов был признать. Один мой родственник пытается вылезти из второго... - непонятно пробормотал Айдо и посмотрел на мужчину. - Боюсь, ваше предупреждение запоздало, потому что в данный момент Лис пытается подчинить Наруто, и мне приходит в голову только одна причина для этого. Спасибо за предупреждение, Джирайя-сан. Я обязательно разберусь, а вы - постарайтесь выздороветь. Впрочем, можете особо не напрягаться - мне же надо будет на ком-то тренировать Риннеган!
  
  Хлопок - и солнечный свет вновь исчез из этого помещения. И оставшемуся в одиночестве и зеленоватой темноте мужчине, который вдруг впервые в жизни почувствовал себя стариком, оставалось надеяться - что он ушел не навсегда...
  
  
  Глава 16
  
  
  Интерлюдия
  
  
   - Я люблю тебя, Наруто-кун!
  
  В этот краткий миг перед глазами Хинаты промелькнула вся ее жизнь. Многие шиноби считают, что Бьякуган видит мир как скопище теней, кое-где подсвеченных чакрой. И кое в чем они правы.
  
  Действительно, тени и чакра окружали девушку с тех самых пор, как она пробудила свой клановый талант. Но кроме того, чтобы видеть, можно было еще и смотреть. Смотреть на небо, на облака; смотреть на деревню, в которой она жила; смотреть на людей вокруг нее и стараться понять свое место в этом мире. Хината смотрела на все это, хоть ее и старались научить - видеть. Но, благодаря этому - ей теперь было что вспомнить...
  
  Она вспоминала... Как в глубоком детстве ее еще обнимали ласковые руки отца и мамы. Как потом все изменилось. Как она смотрела на других детей с родителями и в глубине души завидовала им, потому что, несмотря на большую семью, она была одна... И как встретилась с ними...
  
  Один из них - был таким же, как и она. Он тоже вечно был один, и где бы не мелькнула его соломенная шевелюра, туда родители всегда забирали детей и уходили сами. В конце концов, джинчуурики почти то же самое, что и наследница клана Хъюга - в жизни обоих тоже ничего не происходит просто так, а общаться с ними одинаково опасно... Хината давно поняла, что та встреча с мальчишками, напавшими на нее в парке - как таких смешно называет Айдо: 'гопники' - просто не могла случиться без попустительства ее охраны, а, следовательно и отца, Хъюга Хиаши. Ведь даже она тогда, не умея пользоваться своим слабеньким Бъякуганом, могла различать Кейракукей в радиусе десяти метров, а в ее охрану были назначены элитные шиноби клана, могущие различить отдельный тенкецу на много километров за спиной, не оборачиваясь... Она понимала это - и прощала отца. Ведь иначе поступить он просто не мог. Возможно, он боялся, что Хинате тоже однажды придется выбирать между кланом и сестрой и он хотел, чтобы она не испытала его боли... девушка всегда хотела поддержать блондина, просто подойти и сказать ему: 'Ты не один'. Но... у нее никогда не хватало смелости на такое и всегда получалось, что поддерживал ее именно он...
  
  И был второй, кого она встретила в той памятной роще - с красными, как огонь в очаге, длинными и... мягкими, как вода в ручье, волосами. Казалось, он был полной противоположностью блондину. Он никогда не грустил - на его лице всегда была улыбка. Нет, Хината видела его задумчивым, смотрела, как его лицо искажает гримаса страха, а иногда - и боли. Но всегда - он думал, как поступит лучше, боялся - за других, и даже боль не была дня него проблемой. Губы девушки раздвинулись в секундной улыбке - это же надо было додуматься, превратить потерю собственной руки в почти приглашение на свидание, только чтобы ее отвлечь... Он никогда не думал о себе, всегда казался таким умным и взрослым, рядом с ним Хината вдруг понимала, что все ее проблемы - это и не проблемы вовсе, и это чувство хотелось испытать снова и снова. Не раз и не два она повторяла прозвище, которым он наградил ее в детстве: 'Принцесса'. И именно это слово придавало ей сил тогда, когда, казалось, дальше ничего нет. И в бесконечных тренировках с отцом, и в неприятностях, которые Киба почему-то называл приключениями, и на памятном экзамене. Лишь гораздо позже, когда братик Неджи наконец-то перестал на нее злиться, она узнала, что тогда произошло. Неджи говорил об этом неохотно, но девушка все-таки вытянула из него правду - с наследницей клана, пусть даже не отвечающей всем суровым требованиям, дано тягаться немногим. Узнала... и испуганно замерла - ее душа тогда еще не была готова принять такое как должно. Вот только... уже очень давно она не слышала слова 'Принцесса' из уст, впервые его произнесших...
  
  Эти двое были абсолютно разными, казалось, все, что происходило в их жизни, случалось лишь с одной целью - развести линии их судьбы в разные стороны. Но было и то, что их объединяло - они были похожи. Похожи друг на друга так, как только могут быть похожи братья. И было еще кое-что - сама Хината.
  
  Она никогда не думала, что ей придется делать выбор в такой ситуации. Много раз она воображала, как это будет, а порой девичью головку посещали странные мысли, от которых становилось жарко. Ну ведь в самом деле - он Узумаки... и Он - Узумаки. Один клан... одна семья... и одна... она. Хината всегда старалась отгонять такие мысли подальше, но они всегда возвращались. Редко... но в последнее время чаще. Особенно - по ночам...
  
  Как бы то ни было, а проблема выбора всегда маячила перед ней. Она думала, что в конце концов все поймет сама... или будет идти к ответу сквозь непонимание и страдание, а по обе стороны от нее будут стоять Наруто и Айдо, и каждый будет просить, чтобы она выбрала именно его... Но все произошло очень быстро и буднично - на поле битвы, в вихре неостановимых смертей и посреди деревни, злой волей существа, которого уже давно не следует называть человеком, превращенной в одну огромную воронку. И именно здесь Хината окончательно и бесповоротно поняла, что не может его отпустить... Что она готова отдать по капле свою жизнь, лишь бы сказать Наруто эти слова, которые она тысячи раз крутила в мыслях, пробуя их на вкус... но которые сейчас застыли у нее на губах вкусом льда и крови. Она вспомнила все - как тайком смотрела на него, как следила за его тренировками, как ловила его взгляд, сама стремительно опуская глаза, лишь только он на нее посмотрит. Она могла смотреть прямо в глаза лишь одному человеку... Оказалось, что выбора нет - он был сделан очень-очень давно, и оставалось лишь озвучить его...
  
   - Я люблю тебя, Наруто-кун!!!
  
  Хината последний раз взглянула в пронзительно-голубые глаза и рухнула в облако пыли. В ее теле были переломаны почти все крупные кости, ребра уже наверняка пробили легкие, она уже не могла стоять, бросившись в последнюю атаку только на силе воли. Оставалось только умереть, надеясь, что те несколько минут, которые она отвлекала врага, помогут Наруто собраться и ее смерть станет не напрасной. Но, перед тем, как ее глаза закрылись, железный штырь, опускающийся на нее с небес, внезапно заслонило видение лица, обрамленного ореолом красных волос, кажется, обративших самое себя в настоящее живое пламя. В голове вдруг проскочила мысль:
  
  'Пусть я уже сделала выбор... Но я счастлива, что моим последним воспоминанием в этой жизни - будет он...'
  
   - Айдо... прощай... - прошептали непослушные губы, а веки почти опустились... когда зеленые глаза с красной искоркой на самом дне посмотрели на нее и вдруг моргнули, а до ушей долетел такой знакомый, долгожданный... и невозможный здесь и сейчас голос:
   - Хини-тян! Ты куда, мы еще не обсудили твое поведение! Нам нужно о многом поговорить... Принцесса!
  
  Хинату подхватили и подняли сильные руки, и глаза нереального лавандового оттенка вдруг распахнулись во всю ширину:
  
   - Айдо... Ты настоящий! Но ведь ты... Я... Ты ведь слышал... Ой, что теперь будет!..
  
  И с этими словами Хината, лежащая на руках красноволосого парня окончательно и по-настоящему потеряла сознание, уже не почувствовав, как по ней расползаются теплые и нежный прикосновения лечебных печатей в количестве шести штук сразу. Гораздо больше, чем у держащего ее человека было рук, данных от природы. Но это уже было совершенно неважно...
  
  
  Айдо.
  
  
  Я поднял Хинату, оказавшуюся очень легкой, на руки, мельком огляделся по сторонам... Основное действо заслоняли белые облака. Мда, все же делать клонов с ручной печатью, хотя бы одной - гораздо эффективнее, никаких белых облаков бесполезно рассеивающейся чакры. Но одним усилием воли все же быстрее. Но и того, что я увидел, мне хватило. Главные действующие лица заняты, капелька времени у меня есть. Поэтому я, больше не медля, шагнул вперед и Хирайшин гостеприимно распахнул мне свои объятия, чтобы мгновение спустя - выпустить совсем в другом месте. Я остановился и розовая макушка поднялась, открывая заплаканную мордочку Сакуры.
  
   - Айдо? Но... Как?
   - Позаботься о ней, - я положил Хинату на землю перед девушкой. Заменить качество количеством - было неплохой идеей, за пару секунд, которые прошли с момента установки печатей, Хини оклемалась настолько, что даже без сознания крепко вцепилась мне в плечо, никак не желая отпускать. Я осторожно оторвал ее от себя. Чего мне стоило заставить все шесть 'Восстановлений' работать синхронно - не понять никому. Вряд ли у меня получится проделать такой фокус еще раз, но... сегодня мне удается очень многое... Я выпрямился и все же на секунду задержался:
   - Сакура. Много... погибло?
   - Очень... - девушка наклонилась к Хинате, но тут же изумленно подняла голову.
   - - Печати, - коротко бросил я. - Не трать чакру, просто... унеси ее отсюда.
  Айдо... - Сакура все никак не могла угомониться. - Пожалуйста... не уходи! Помоги Наруто! Помоги... нам!
   - Я и не собирался никуда уходить, - по правилам здесь надо было бы улыбнуться, но... я попытался и губы послушно растянулись в резиновой гримасе. - У меня здесь еще есть дела! Уходи отсюда, здесь опасно.
  
  И я наконец шагнул обратно.
  
  Здесь почти ничего не изменилось. Все так же стояли шесть моих клонов, держа в вытянутых ладонях стенки одномерной клетки, сидящий в ней неестественно рыжий человек (наверное) в форменном плаще 'Рассвета', пробитый насквозь железными штырями в самых неожиданных местах с интересом смотрел на происходящее... Но в одну из стен клетки с наружной стороны долбилось существо... Ярко-красное, а местами темно-багровое, освежеванное тело постоянно текло, будто нарисованное небрежными штрихами карандаша, морда со светящимися дырами глаз и пасти неотрывно таращилась на заключенного, а из крестца заканчивал расти пятый хвост. И, хотя я уже не раз видел такое, не смог удержать нервную дрожь. Ками, как же мне повезло... Повезло, что я не такой и всегда старался идти к силе самостоятельно. А когда не получалось - то рука об руку с кем-то, а не вырывая кусок могущества с ошметками мяса...
  
   - Интересно, когда он сообразит, что барьер не пробить? - негромко сказал я. Серо-фиолетовые глаза тут же поднялись на меня, а джинчуурики в Покрове Биджу повернул башку на звук.
   - Так вот ты какой, Айдо Узумаки, - проговорил пленник одномерности. - Зачем ты пришел? Хочешь кого-то спасти? Надеешься победить меня? Или... считаешь, что твоя боль сильнее моей?
  
  Он усмехнулся, а я посмотрел на него.
  
   - Боль? О, нет. О боли речь не идет, а вот от моей ненависти у Йоко того и гляди вырастет второй хвост. На твое и мое счастье, она мне доверяет. Именно поэтому я чувствую всех здесь... А где-то там, под завалами... у стены бывшей деревни... теплится маленький красный огонек. Ему не больно, он не ранен, ничего такого. Он просто очень устал держать Трехгранный барьер, у него заканчивается чакра и он сильно злится... На себя, потому что ничем не может помочь человеку, который находится сейчас рядом с ним... и который за короткое время смог стать ему учителем и другом... несмотря на свой мерзкий характер. Поэтому мне не больно, кукла... - запертый дернулся от неожиданности. - А мою ненависть помогает сдерживать самое близкое мне в этом мире... да, пожалуй, во всех мирах существо, потому что я тоже пустил ее в свою душу. Совместное лечение обугленных кусков, которые надо снова превратить в девушку - очень сближает. Это счастье, когда рядом с тобой есть кто-то, кому можно настолько доверять. Впрочем, тебе это тоже знакомо, правда, Нагато? Конан рядом с тобой? Буду счастлив познакомиться, Джирайя очень много о ней рассказывал, в своем стиле, конечно!
  
  Серо-фиолетовые глаза впились в мое лицо, а от расслабленности не осталось и следа.
  
   - Кто ты такой? Что тебе здесь нужно? - напрягся барьерный затворник.
   - Кто я? Просто еще один ученик Джирайи! Наши ряды ширятся, да, Нагато? А что мне нужно? По сути - очень мало. Видишь ли, Йоко пустила меня к себе в душу, прямо туда, где находится Та-что-и-есть-Она. Поэтому я сейчас чувствую всех существ, способных испытывать эмоции, в радиусе десяти километров. Но тебя среди них нет...
  
  На секунду я перевел дух и продолжил:
  
   - Я смотрю, Наруто неплохо здесь порезвился. Уничтожить пять из шести тел Пейна - та еще задачка, не знаю, справился бы с таким я сам. Пейн... интересное словечко, абсолютно английское. Видимо, я не первый такой здесь... Эй, Нагато, тебе ничего не говорят слова 'vodka', 'matreshka', 'Gorbachev'?
  
  Концентрические окружности зрачков не отрываясь смотрели на меня, и на дне их стыло удивление... Я вздохнул.
  
   - Значит, нет? А жаль, все было бы гораздо проще... Кстати, Нагато, Джирайя рассказал мне о способностях всех твоих кукол, но в талантах этой - он так и не разобрался. Не расскажешь, что она может? На что способно тело Яхико, а? - пленник дернулся уже гораздо заметнее и я удовлетворенно вздохнул в глубине души. Цель почти достигнута - сражаться с неуравновешенным врагом гораздо проще. Все-таки болтовня перед боем - не такая уж и глупая затея. Ну и заключительный аккорд. - Не хочешь... Ну что ж, разберусь сам. А затем я найду тебя, убью всех, кто будет защищать тебя... И заберу твои глаза! Мне они нужнее, уж поверь!
  
  В этот самый момент джинчуурики решил напомнить о себе. Он перестал слушать наш разговор, раздраженно рыкнул и повернулся ко мне всем телом.
  
   - Кажется, мне здесь не рады, - произнес я прямо в морду существа, и уже внутрь себя:
  
  'Поможешь, малыш?'
  
  Где-то в глубине раздался тяжелый вздох:
  
  'Ну когда же ты запомнишь, что я давно не малыш? Уже и видел сам, и слышал... и даже чувствовал! У меня теперь совершенно иные потребности! - девоч... нет, все-таки девушка хихикнула, чуть помолчала и продолжила: - Конечно, помогу. Держи!'
  
  Все вокруг подернулся красной дымкой, скрывшей фон, но зато невероятно четко обрисовавшей предметы рядом. Форма Девятихвостого, высвободившая уже пять хвостов, недоуменно рыкнула и сделала одно маленькое движение ко мне. А затем я шагнул навстречу... и мир бросился мне в лицо. Это совершенно отличалось от моих печатей, даже от 'Скорости Света'. Воздух - не мешал совершенно, и ускорилось не мое восприятие, опередившее слабое тело, ускорился я сам, весь и целиком. Я едва успел поднять руку и спустя неразличимый миг в воздухе повисло багрово-красное чудище, схваченное моей стиснутой ладонью за горло. Оно дергалось и вырывалось, хлеща во все стороны лапами и хвостами. На меня обрушился град ударов, но он оказался не в силах разорвать такую тонкую на первый взгляд оранжево-красную ауру, покрывшую все мое тело...
  
  'Йоко, почему?..'
  'Потому что... мы вместе, а они - враги друг другу. Ты ведь помнишь, что биджу слабее, чем джинчуурики? До этого момента эти слова казались мне глупостью, ведь я... помню, как все происходило. Но теперь... Нужно всего лишь поверить и отдать всю свою силу другому. Не просто меняться местами по желанию, а действительно открыться до конца. И получишь энергию обратно в десятикратном размере. Синергетический эффект, как ты любишь выражаться. Только я никогда не думала, что к отношениям между... людьми это тоже применимо.'
  'Больше, чем к чему бы то ни было, Йоко. Помнишь, я всегда тебе говорил, что ты не одна? Теперь видишь сама - целых пять хвостов не могут пробить Покров одного маленького... эй-эй, не дуйся, зато очень милого и симпатичного!.. хвостика!
  'Больше всего я ненавижу моменты, когда ты прав. Тогда ты становишься потрясающе занудным... - совсем по-взрослому вздохнула моя дочь. - Не зазнавайся, есть еще кое что... Я только недавно поняла. Но про это я тебе не скажу! Ладно, что мы будем делать с ним?'
  'А сейчас тебя ждет небольшой сюрприз!'
  
  Я сосредоточился и на моей руке, державшей за горло чудовище, вспыхнули линии. Печать 'Сейши' была совершенно обычной... за исключением того, что линии полыхали ослепительным солнечным светом. Фуин быстро переползла на джинчуурики, неожиданно для него самого ставшего жертвой, опутала его полностью, от ушей до всех пяти хвостов, и на меня наконец перестали сыпаться удары. Багровое тело, расчерченное оранжевыми линиями и как никогда ставшее похожим на свежий говяжий окорок в подарочной сеточке в витрине супермаркета, пару раз дернулось и затихло, и на меня уставились идеально круглые дыры в пылающий ад. Кажется, или даже в этом свечении промелькнуло удивление?
  
  'Папа, но как? Я же не могу использовать печати!'
  'А ты их и не использовала. Фуин сделал я, с помощью твоей энергии. Красиво, правда? Причем, знаешь?.. Мне почему-то кажется, что вот именно сейчас мы с тобой можем полностью и безвозвратно замуровать Кьюби в его клетке. Но вот как это сделать - я не знаю. Пока не знаю...'
  
  Внезапно со стороны одномерной клетки до меня долетел странный звук - как будто кашель кого-то, кто давно забыл, как это делается.
  
   - Невозможно... Нет, невозможно... Ты не можешь быть еще одним... тогда зачем это все нужно?..
  
  А в моей душе в это время шел совсем другой разговор:
  
  'Пап, может, не надо? - неуверенно проговорила Йоко. - Он все же живой... У меня есть идея получше!'
  
  Мое лицо вдруг зажило собственной жизнью. Губы растянулись в каком-то зверском оскале, а горло исторгло прямо в морду джинчуурики какие-то жуткие завывания:
  
   - О-О-О! Еда-а-а!.. Хоч-чу-у тебя! Съем! Вкус-с-сный!
  
  Туша, висевшая в моей руке, странно задергалась, будто стараясь убраться подальше, а я с трудом вернул контроль над лицом голосовыми связками:
  
   - Йоко, я уже просил - не разговаривай... мной! И не пугай... дедушку, он старенький, у него маразм! - посмотрел в зенки связанного чудища и отшвырнул его в пыль. - Отдохни пока - не до тебя. Но лучше бы тебе вести себя прилично!
  
  Я обернулся... и наткнулся на взгляд серо-фиолетовых глаз.
  
   - Как? Как ты смог сделать это? Где ты нашел... десятого?
   - Десятую. Она обидчивая, лучше не зли ее. А как? Тебе не понять, Нагато. Ведь ты никого никогда не любил!
   - Нет! Ты не знаешь... Хорошо, - вдруг успокоился он. - Чтобы вернуть себе цель... Чтобы моя боль была не напрасной... Я уничтожу тебя и все, что ты принес в этот мир!
  
  Пленник вдруг раскинул руки в стороны... и произошло то, что доселе казалось мне невозможным - одномерные стенки вдруг выгнулись дугой и раскололись с тонким хрустальным звоном, от которого содрогнулось пространство вокруг. Клоны, державшие барьеры, развеялись, а шестая кукла Нагато опустилась на землю.
  
   - Ты спрашивал, что я могу? Так слушай: 'Тендо: Шинра Тенсей'! - проговорила кукла.
   - Ну конечно же - гравитация! Разве могло быть по-другому? Радуйся, Нама, ты оказался... прав! - последнее слово я произнес в тучу пыли, которая поднялась от моего удара. Но как ни увеличилась моя скорость, техника Пейна была быстрее. Он отскочил в сторону.
   - Ты не сдаешься? Хорошо! Хоть ты и недостоин, я... позволю тебе почувствовать боль! И первым - я уничтожу это мерзкое надругательство над мирозданием - твоего биджу! И все вновь обретет смысл! Баншо Тенин!
  
  Кукла Нагато вытянула ко мне одну руку, а вторую оставив в сторону. Из рукава вынырнул железный штырь и меня все сильнее и сильнее потащило прямо на него.
  
  'Что будем делать, надругательство?' - страшно не было. Вот ни капельки. На самом деле, эта драка не имела для меня никакого значения - ведь все уже произошло. Добиться моей цели она мне не поможет никак. А поэтому - почему бы и не спросить? Глядишь, чему-нибудь и научится. Ведь я, как уже понятно, не всегда смогу быть с ней рядом...
  'Пап, ты ведь уже все придумал, я не настолько глупая, - чуть обиженно отозвалась Йоко, но тут же оживилась. - Но, если хочешь знать мое мнение - давай покончим с этим хамом, оскорбляющим девушек, одним ударом!'
  'Экая ты кровожадная! - хмыкнул я. - Он не знает, что ты девушка. Я думал о чем-то подобном, но хотел обойтись обычным сенсорным барьером. Не знаю, получится ли у меня...'
  'Не сомневайся, а просто сделай! Сейчас мы - одно, а у меня получалось!'
  
  Разговор одной части разума с другой не занял и мгновения. Притяжение все еще нарастало, железный штырь, на который меня хотели насадить, как бабочку на иголку, мои ноги едва оторвались от земли, а я поднял голову к небу. По нему неторопливо ползли легкие белые облачка, ничуть не обращая внимания на происходящее внизу. Здесь умирали люди, здесь сталкивались силы, в обычное время просто обошедшие бы одна другую стороной, ибо им просто нечего делить... Но, как оказалось - в Коноху действительно ведут все дороги. Именно отсюда почему-то принято начинать завоевание мира. И пусть я ушел из деревни и ничуть не жалею об этом, все равно - здесь есть то, что дорого мне. Деревню очень хочется сохранить... но пока что - я собираюсь ее разрушить!
  
  Я глубоко вздохнул, открыл рот и с силой вытолкнул весь воздух, собравшийся в легких. Выдох получился очень длинным... Дыхание давно закончилось, а перед моими губами, ничуть их не обжигая, начало формироваться облачко ярчайшего света. Откуда-то из-за спины в это облачко ныряли крупные шарики темно-фиолетового и ярко-голубого цветов, но я не обращал на них внимания, потому что правое легкое пыталось рассыпаться углями, левое - разлететься в клочья от напора ветра, а в спине тяжко ворочалась и пыталась выбраться наружу впервые задействованная на полную мощь Печать Отшельника. Облачко все разрасталось и разрасталось и вот - потоки чакры сдвинулись, начиная первый, еще неуверенный, но неостановимый виток по поверхности формирующейся сферы.
  
  Я летел к кукле Нагато, когда-то давно носившей имя Яхико и бывшей самым близким ему существом в этом мире... и вместе со мной летел небольшой, сантиметров в тридцать, сияющий шар, вращающийся напротив моих раскрытых губ.
  
  Лицо куклы дрогнуло в попытке усмехнуться, а сама она пробормотала: 'Даже не биджудама... Всего лишь стихийная техника... Так даже лучше - мы разделим последнюю боль вместе!', но я не обращал на это внимания, всеми силами стараясь не отпустить шар, где в невозможном никогда до этого виде сошлись Инь- и Янь-чакра биджу, энергия мира и концентрированный Солнечный Ветер. На мгновение промелькнула мысль, что ЭТО придется как-то назвать, но, против обыкновения, ничего веселого и издевательского в голову не лезло. Эта сфера - сама по себе уже была издевательством над законами этого мира.
  
  'Ашидама...* Вполне достаточно. Ведь это название вряд ли кто-то услышит. А если и услышит - то уж точно не сможет никому рассказать!..'
  
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  * Ашидама ( от яп. あし: ashi, 'зло' и 球 : tama, 'шар') - 'Шар Зла', 'Злая Сфера'. прим. авт.
  
  ________________________________________________________________________
  
  
  
  
  В последнее мгновение Нагато, кажется, что-то понял. Ну еще бы - сфера уже начала жечь меня самого - даже в Покрове Биджу, даже моя собственная чакра... Его ладонь начала опускаться, прерывая технику, притяжение ослабло, но было уже поздно. Я последним усилием упустил голову, смыкая губы, шагнул вперед, прямо навстречу земле, на которую падал... и рухнул в прохладную пустоту, где не было ничего. Совсем ничего.
  
  Спустя всего секунду я стоял на уцелевшей стене, некогда окружавшей Конохагакуре Но Сато, а теперь ставшей плотиной для дикой мешанины обломков, битого камня и мусора. Стоило бы наконец заняться поиском Кано, но я не мог. Я держал перед собой два барьера - один перед другим, стараясь не допустить спекания земли в том месте, где я чувствовал своего племянника и Хаттори. В конце концов, гравитация - такая же фундаментальная вещь, как и четвертое агрегатное состояние вещества, стоит поберечься. Кто знает, чем все это закончится?
  
  Дикий ветер бился в мои барьеры, на стену, угрожая развалить ее окончательно, стремительно накатывалась ударная волна, а я стоял и смотрел, как в грибообразном облаке и ярчайшем свете, обжигавшим глаза до кровавых слез, над Конохой восходит второе солнце. Новое Солнце нового мира, который больше никогда не станет прежним...
  
  
  Глава 17
  
  
  Над развалинами Конохагакуре отгорел закат эпохи, когда Скрытые Деревни были оплотом мира и безопасности в бушующем океане перманентной войны всех со всеми. Погасло второе Солнце, высветившее своими лучами время, когда снова - никто и нигде не может считать себя в безопасности. А я стоял на груде шатающихся обломков, в которые превратилось место, где я родился, и откуда мне еще нужно было вытащить тех, ради кого я живу, и настороженно осматривал картину, расстилавшуюся передо мной. Ашидама это, конечно, хорошо... Йоко, против обыкновения, одобрила название. Кажется, у моей дочки начинает пробиваться обычное для шиноби тщеславие... Я не уверен, что даже пространственные барьеры бы выдержали прямое попадание. Но... что-то говорит мне, что существо, управляющее гравитацией и превратившее деревню в двухкилометровый кратер, способно на многое. Тем более, у моей... нашей... техникой эту штуку назвать как-то не поворачивается язык... есть один недостаток, которым в свое время я воспользовался лично.
  
  Насколько я понял, разбираясь в сбивчивых эмоциях уцелевших, тонким ободком окруживших деревню, видимо, успев сбежать, и большой группы людей, прячущихся сейчас где-то под Горой Каге, Нагато просто пришел в деревню и начал убивать. Всех, без разбора, каждого, кто встретится у него на пути. Каждая из его шести кукол показала все, на что она способна. Устав от бессмысленных убийств, тело Яхико применило гравитационный удар, вбивший деревню в землю. А затем - вернулся Наруто, которого не было в деревне в тот момент.
  
  Сейчас, копошась в эмоциях, буквально захлестывающих меня ('спасибо' способности Йоко, скрещенной с усилением Печати Отшельника. Кажется, сенмод - это нечто гораздо большее, чем я считал до сих пор...), я не мог понять - неужели все эти люди когда-то ненавидели и боялись Наруто? Столько веры и надежды было связано с его образом... Рыжий с тремя жабами - каждая размером с дом - внезапно возник посреди кратера, шутя (так мне говорило все то, что я чувствовал) разметал и уничтожил пять кукол в плащах Акацки, но последний все же смог поймать его. И тут появился я...
  
  Насколько много светлых чувств было связано у выживших с объявившимся Наруто, настолько сейчас их эмоции были переполнены страхом и ужасом. Красное пятно в центре кратера, держащее на весу истекающее багровым тело... Внезапно разгорающееся пламя... И новосотворенное солнце, ярящееся светом, не оставляющим от любых препятствий на своем пути даже пепла, только смутные светлые контуры на камнях... А еще... Немногочисленные огоньки человеческих эмоций, невесть каким чудом уцелевшие в стенках кратера и под грудами камней в нем самом, сейчас вспыхивали и гасли... Вспыхивали и гасли... И от этого у меня начинала раскалываться голова...
  
  Все окружающее вдруг подернулся дымкой, будто между мной и миром опустился пыльный, давно не протиравшийся стеклянный колпак, и сияние человеческих чувств приугасло. Стало невозможно различить их оттенки, перестали долетать образы, и осталось только понимание, что люди - есть... Я благодарно посмотрел в собственную душу, и поймал ответную мимолетную улыбку - Йоко приглушила свою способность. Да уж, эмпатия - не всегда хорошо.
  
  Уступчатую, в три порога - стены деревни, километровое чистое пространство и выплавленная яма метров десяти-пятнадцати шириной - воронку, созданную моими и Нагато трудами, постепенно заполняла вода, медленно сочащаяся из-под спекшейся земли. Видимо, Ашидама прожгла почву до первого водоносного слоя... а может, это был водопровод с канализацией - какая теперь уже разница?
  
  По поверхности воды пробегали мелкие волны от ручейков, ветерок гонял от берега до берега мелкую рябь, и в остальном ничего не нарушало спокойствие будущего озера. Да уж, если бы не дочка - не знаю, что бы я сейчас чувствовал. Коноха... Жители... Люди, которых я вполне мог бы назвать друзьями... Мне кажется, что быть демоном - очень удобно. Для нее это место - не более, чем одно из поселений шиноби, а люди - обычные человеческие существа, которые все равно когда-нибудь умрут. Ей нет до них никакого дела, и то, что только что мы самолично поджарили человек сто - не более чем случайные жертвы в борьбе за выживание.... Вновь вернулась режущая боль в голове...
  
  'Сам ты демон! - прервал мои размышления обиженная мысль. - Я обычная девушка и не настолько бесчувственная, как ты думаешь! Кажется, я переборщила с эмоциональным контролем, ты совсем уж какой-то... Ладно, разбираться будем потом. А сейчас - займись Кано, он прямо под нами!'
  
  Я окинул взглядом кучу, на которой стоял, прикидывая, как бы побыстрее и с минимумом повреждений ее разметать... Но вдруг - вода в центре озерца забурлила и взметнулась вверх здоровенным фонтаном. Капли зависли в воздухе, образовав неестественно неподвижную воронку и из ее середины одним прыжком, мягко приземлившись на водную гладь, выбрался...
  
  'Интересно, и почему мы не почувствовали, что он жив, а, Йоко?' - философски подумал я.
  
  Даже с такого расстояния я чувствовал взгляд серо-фиолетовых глаз. Они смотрели на меня сквозь прозрачную пелену освобожденных и падающих вниз водяных капель. Их обладатель стоял, немного пошатываясь на волнах, устремившихся в выбитую гравитацией полость под поверхностью земли, и его поза не предвещала мне ничего хорошего...
  
  'Пап, прости... - виновато проговорила девушка. - Просто кукла не чувствует, а ее хозяин слишком далеко...'
  'Да уж, и правда - какой из тебя демон! Только и можешь, что стареньких девятихвостых лис до икоты запугивать!' - хмыкнул я.
  'И ничего я не страшная! - возмутилась уже забывшая об оправданиях девушка. - Лучше подумай, что мы будем теперь делать!'
  'Да все просто - вернемся к моему плану. Благо чакры вокруг вылито столько, что я вообще удивлен - как камни до сих пор сами по себе не летают!..'
  
  Я чуть приподнял ладони и в них одновременно блеснули, закручиваясь вокруг себя, две темно-синие искорки. Разенган... Сколько раз я обзывал эту технику слабой и пригодной только в качестве тренажера, и сколько раз применял ее - и еще применю - в самых разнообразных ситуациях? Когда печати слишком медленны, когда все дистанционные техники бесполезны, когда надеешься только на собственное тело, но для достижения цели оно слишком слабое - на помощь приходит Спиральная Сфера... Наверное, я все же был неправ насчет Минато... насчет отца - даже уйдя так... как он ушел, он позаботился о своих детях. Разенган и Хирайшин - это то, что должно было защитить нас, его детей, от всего на свете... И то, что Наруто влюбился в крутящийся шарик, а я не мыслю себя без телепортации - беда невелика, ведь мы должны были помочь друг другу... Эх, ладно, на том свете перед ним извинюсь. Главное - не умереть сейчас, а то, судя по всему, что я видел - в потустороннем мире над Конохой сейчас столпотворение и давка...
  
  'Йоко, как насчет провернуть такой же фокус, как наш противник? В смысле - поднять меня в воздух? Свобода маневра нам сейчас уж точно не помешает'
  'Пап, прости, - смутилась девушка.- я думала об этом, но у меня... недостаточно сил. Зато я могу помочь тебе кое-чем еще!'
  
  У меня внезапно и резко зачесались ребра, а когда я опустил взгляд вниз... две энергетические конечности, выросшие у меня из боков, широко растопырили трехпалые кисти, и в них немедленно завертелись еще два спиральных шара. Только, в отличие от моих, они были из ярко-желтого солнечного света и периодически бугрились то тут, то там, будто изо всех сил удерживая в себе луч, сметающий все на своем пути...
  
   - Солнечный Разенган... - хмыкнул я. - Ну что ж, так - действительно будет веселее!
  
  Я сделал привычный шаг и нырнул в пустоту, на другом конце которой меня уже заждались серо-фиолетовые глаза. А все остальные части их обладателя... Нет, дополнительный набор органов мне совершенно не нужен. Хотя - как сказать!
  
  ... При всех своих плюсах - Хирайшин имел один большой неотменяемый минус. Казалось бы, за все время пользования прыжками я приспособился ко всему. Однако, как оказалось, ставки выросли и то, что для прежних моих врагов было неразличимым мигом - для новых противников становилось вполне достаточным временем. Кукла Нагато вывернулась из-под моего удара. Успела отскочить в сторону. В ней что-то отчетливо, так, что услышал даже я, хрустноло, но на ее шустрости это никак не сказалось. Ну еще бы, если то, что рассказал Джирайя, правда - то Яхико, который и стоит сейчас передо мной, мертв уже как бы не двадцать лет...
  
  Это, наверное, такая насмешка мироздания, но я, уже умерший один раз и неведомо чьей милостью живущий дважды, вынужден сражаться с такими же как я - оживленными трупами. А, может быть, кто-то - показывает мне, какова была бы моя судьба, если бы не уникальная цепь случайностей, позволившая мне не стать ничьим рабом? И так же весьма вероятно - что не просто показывает, а имея при этом какую-то цель. Готовя к чему-то... Потому что простым совпадением такое количество встреч с мертвецами - просто так не объяснить. Я верно догадался, неведомый режиссер этого издевательского спектакля?
  
  Как бы то ни было, Нагато, или Яхико, или Нагато-в-Яхико (биджу побери, если мне скажут, что Риннеган каким-то образом относится к Шарингану - я не удивлюсь, уж слишком у носителей симптомы одинаковые и любовь к овладению другими присутствует...) увернулся. Он отскочил подальше, причем проделал это гораздо легче, чем полагалось обычному человеческому телу (гравитация, Рикудо ее забери...), обернулся ко мне и на мгновение замер. Я получил возможность его рассмотреть, но уж лучше бы я этого не делал...
  
  Все тело куклы было покрыто ожогами и свежими ранами, в которых тускло блестели металлические штыри, пронзавшие его насквозь. Металл в нем был повсюду, превращая его фигуру в железный остов, кое-где разбавленной участками плоти, выглядящей, будто плохая подделка под человека - настолько все это тело выглядело ненастоящим и резиновым. У него даже не текла кровь. Ни малейшего на нее намека...
  
  На этом фоне поразительнее всего было практически неповрежденное лицо. Так - немного обугленная щека и сгоревшая челка. А вот ноги - я немного опустил взгляд - превратились в покрытые жирной копотью пучки арматуры. Я хмыкнул - ясно, нырнул в землю головой вниз. Что и ожидалось от бессмертного члена Акацки. Уж конечно, такие повреждения не заставят его не то что сдаться, а даже замедлиться, тем более, что это кукла. Но все равно - контраст между плазменным апокалипсисом в воронке и ожогами, пусть и пятой, несуществующей, степени, наводило на грустные мысли о могуществе этого парня. А, неважно! Впервые за очень долгое время я могу не бесплодно мечтать об осуществлении своих желаний, а реально их воплотить! И ради мамы, ради Такахаши-сенсея и... ладно уж, Минато, уболтал, черт языкатый, и тебя тоже... я своего добьюсь!
  
  Все эти размышления не заняли и мгновения, ведь думал я не словами. Ни заняли ровно столько, чтобы во второй паре моих рук раскрутились оранжевые шары, контролируемые Йоко. Повинуясь моему желанию, энергетические конечности вытянулись в сторону последнего Пейна и с них сорвались два ослепительных луча, ударивших прямо в маячившую впереди фигуру. Свет растекся по нему и отшвырнул еще дальше, но... когда лучи погасли, Нагато опустил поднятые руки и стряхнул с них последние искорки. Солнечные разенганы не причинили ему не малейшего вреда. Как он там говорил, Шинра Тенсей? Даже свет подчиняется силе тяжести... Я улыбнулся и шагнул в пустоту. Сейчас я мог прыгнуть в любую точку бывшей деревни, и, наверное, даже в ее окрестности. Чакра, вложенная в первый удар, рассеиваться не спешила...
  
  Яхико снова отскочил в той точке, куда я переместился, за неразличимый миг до того, как я ударил, но в этот раз ждать не стал. Он поднял ладони, его губы чуть шевельнулись и я вновь почувствовал, как непреодолимая сила тащит меня прямо к закопченной фигуре в драных остатках плаща. Я улыбнулся шире, секунду терпел на себе удивленный взгляд таких драгоценных глаз, а когда до Нагато оставался всего десяток метров, открыл пошире рот. Около губ вспыхнула ослепительная звездочка... и притяжение мгновенно исчезло. Но не успел я упасть на землю, как на меня обрушился новый удар, теперь уже - отталкивающий. Он вполне был способен оставить от меня мелко перемешанный мясо-костный фарш, но терпеть это было совершенно незачем и я шагнул в пустоту...
  
  На мое счастье, кукла была неспособна поддерживать постоянное гравитационное поле, иначе этот бой закончился бы не начавшись. Из этого прыжка я вышел на тридцать метров правее, чем собирался, едва не встряв в скалу - техника моего врага искажала пространство. Но достаточно было снова прыгнуть, помехи исчезли, и я оказался в воздухе. На Яхико опять обрушились лучи, как самые быстрые, что имелось у меня в арсенале - вряд ли что-то в этом мире превосходит реальную скорость света - а я вновь готовился подгадать момент для телепортации...
  
  В этом сражении я решил не мудрить. Наверное, останься целыми все шесть кукол - мне пришлось бы очень солоно, но и на такой случай у меня были наметки планов. Но сейчас и здесь все решает сила и скорость. Сила, скорость... и резервы чакры, и как раз этим Нагато, в отличие от меня, похвастаться не мог. Я, в отличие от него, был не один...
  
  Кукла уже начала выдыхаться. Это было заметно во всем - в движениях, ставших чуть более неловкими, хоть и недостаточно для того, чтобы подловить его на ошибке, в дерганом ритме, с которым он отклонял мои удары, и даже во взгляде его невозможных глаз. Наверное, он даже что-то кричал - я видел, как шевелятся его губы. Наверняка, что-то про боль, мир и то, как окружающее были жестоки к нему. Я не слушал - подобные типы, начиная от Орочимару, которого якобы не признали в родной деревне, и заканчивая Саске, ненавидящий брата и ставший в десять раз хуже, чем он, обожают сваливать вину за свое поведение на других. Это не они, а их. Не они сделали, а их заставили. Не они совершили, а их принудили... Почему-то Орочимару, при всем своем интеллекте, не дал себе труда задуматься, что должна была чувствовать Цунаде к деревне и лично к Третьему, потеряв любимого и брата из-за его решений. Почему-то Саске, при всей своей жажде силы, не понял, что Наруто становится сильнее сам и только ради друзей, а вовсе не из-за Девятихвостого... У этих уродов всегда виноваты - другие, и за это я, всегда знавший, что все принятые решения и все совершенные в этом мире ошибки, какими бы они ни были, только мои, ненавижу таких ничтожеств... Я дразню Йоко демоном, но для того, чтобы его заслужить - она сделала куда меньше... Какой мир могут принести нам люди, неспособные преодолеть боль потери и двадцать лет пользоваться телом своего погибшего друга как оружием, телепередатчиком и микрофоном? Нет, в таком мире я жить не хочу...
  
  Нагато устал. Мне не нужно было совершать эпических подвигов - все уже разрушено, не нужно было никого спасать - все, кому не повезло, уже мертвы, мне ничего не нужно было от этой куклы, кроме ее существования. Мне нужно было только немного подождать, не давая врагу ни секунды отдыха. Ведь он неуязвим только пока управляет гравитацией, но стоит ему только совершить ошибку... Солнечный Разенган, пропусти Нагато его луч, не оставит от железяк, которыми он нашпигован, даже пара, что он прекрасно чувствовал.
  
  Из второй пары трехпалых конечностей, больше напоминающих птичьи лапы, вновь сорвались два ярких луча. Было похоже, что они станут последними, но вдруг... На этот раз Нагато решил сэкономить силы. Вместо сплошной сферы, отталкивающей все вокруг, перед ним возникла выпуклая линза, и, как будто этого уже было недостаточно. Она расположилась под углом к своему создателю. В серых глазах мелькнуло удивление, а я на мгновение ощутил законную гордость - видимо, раньше у Нагато не возникало необходимости как-то совершенствовать свою технику. Да и вряд ли он когда-нибудь сражался с врагом, подходить к которому - себе дороже...
  
  Я чувствовал себя победителем очень не долго. Быстрее, чем можно было моргнуть, сияющие лучи уперлись в линзу... и в полном соответствии с то проклинаемыми мной, то благословляемыми законами физики срикошетили от нее. 'Угол падения равен углу отражения!' - грохотом раскатились под черепом слова, которые на земле знает каждый школьник, а я благополучно забыл. Потому что лучи, отразившись от линзы и не потеряв ни капли своей мощи, ударили прямо в сторону Горы Каге.
  
  Над остатками деревни поднялась туча пыли, зарокотал горный обвал. Земля содрогнулась, кукла Нагато резко обернулась ко мне и я увидел в ее глазах то, что меньше всего ожидал - тень сожаления. А я торопливо отскочил в сторону, переживая новый укол боли в голове. Ведь несколько огоньков, собравшихся в убежище под монументом, погасли...
  
  'Пап, надо что-то придумать! Вы и до этого не особо сдерживались, но сейчас... Продолжить дальше - то же самое, что устроить учения полка тяжелых танков с боевыми снарядами на площадке детского садика!' - воскликнула Йоко внутри меня, и несмотря на то, что происходило вокруг, несмотря на то, чему я сам только что стал причиной... я улыбнулся. Теперь можно спокойно умирать... или уходить к тому так понравившемуся мне водопаду на Узушио, строить бамбуковую хижину и заниматься разведением цветной капусты. Ведь главное в своей жизни я уже выполнил: моей дочери - не все равно!
  'Ты права. Единственное, что приходит мне в голову - надо вышвырнуть его из деревни. И я даже знаю как! Надеюсь, получится!'
  
   - Будь ты проклят за все, что ты сделал! - взревел я и бросился вперед. Раз простой победы на измор не вышло - пойдем сложным путем. А для этого мне нужно, чтобы он поверил...
  
  Губы куклы искривились в ухмылке:
  
   - Ну что, ты, наконец, почувствовал? А это всего лишь сотая, нет - тысячная доля той боли, которую испытываю Я! И чтобы больше не было страданий - я уничтожу тебя!!!
  
  Навстречу мне понеслись многотонные каменные глыбы, вырванные из земли силой Риннегана - глаз, которых не должно существовать, слишком уж они... слишком! Одну я отбил барьером, на мгновение остановившись, вторая летела слишком высоко и я просто поднырнул, не переставая бежать вперед, а третья... я был уже слишком близко, чтобы вилять, и поэтому на моей руке, окутанной оранжевой аурой, вспыхнули ярко-красные линии печати. Они вросли в руку, от плеча до кисти, я сжал кулак... и что было сил ударил прямо в середину несущейся на меня скалы. Фуин 'Сила' с энергией биджу - воистину дьявольская техника... Треск камня, кажется, мог бы заглушить гром небесный, мимо меня пронеслись осколки глыбы, а я вынырнул из облака пыли прямо перед Нагато. Раздвинул губы в улыбке... и перед моим лицом закрутился шарик яркого солнечного света.
  
   - Слишком поздно! Ты не успеешь создать свою проклятую биджудаму! - воскликнула кукла и выставила перед собой ладони, а я прикрыл глаза, концентрируясь. Надеюсь, это глаза не могут видеть чакру, потому что шарик перед моим лицом - всего лишь осветительный фуин. Ашидама не получится одновременно с тем, что я хочу сейчас сделать, ведь на две техники такой сложности одновременно не хватит даже меня, не говоря уж о Йоко. Она никогда не отличалась особой усидчивостью, паршивка... За что и люблю!
  
  Мои ладони скрестились перед грудью и медленно - на тех скоростях, какими мы с Нагато жили сейчас, а на самом деле быстро настолько, что кожа рук, не будь на мне Покрова Йоко, вполне могли бы получит ожог от трения - пошли в стороны. Нагато тоже не стал ждать.
  
  Как давным-давно известно всем правильным шиноби, произнесение названия техники на первых порах помогает юным генинам затвердить последовательность действий при ее выполнении. Опытным ниндзя выкрикивать все эти 'Катоны' и 'Суитоны' становится ненужным, тело и так знает, что делать. Но самые опытные шиноби знают, что произнесение названия ниндзюцу вслух, даже если ты можешь обойтись без этого, увеличивает концентрацию при выполнении техники. А концентрация для ниндзюцу - все. Можно увеличить время действия техники, ее силу, а то и вообще сделать из обычного огненного шара - самонаводящегося дракона. Это знают все джонины, само собой - все Каге, теперь - один неправильный шиноби с красными волосами... и так получилось, что Нагато тоже это знал.
  
   - Баншо Тенин! - крикнул он. От ладоней куклы устремилась плотная настолько, что показалась мне грязно-зеленой, волна. Было ясно, что в этот раз ему не придется больше применять ничего - эта штука сама по себе превратит меня в одну большую, грязную и кровавую лепешку...
  
  Нагато еще успел торжествующе улыбнуться, и я вдруг испытал острый приступ злобы. Вдруг захотелось размазать эту ухмылку по наглой, рыжей, закопченной и пирсингованной морде, вбить ее внутрь так, чтобы не осталось и следа... Видимо, Йоко устала держать контроль над бурей моих чувств и ощущений. Злость мгновенно исчезла, но после нее осталось нечто... И я не смог сопротивляться ему. Ну что ж, садист, а каково тебе будет получить той же самой монетой?!
  
  Я развел руки в стороны, будто обнимая надвигающуюся волну:
  
   - Зеркало Боли!
  
  Мой крик перекрыл восклицание Нагато, и между ним и мной возникла стена. Она переливалась серебристым туманом. Она дрожала, отражая в своей поверхности все вокруг, причудливо искажая очертания. В другое время, наверное, можно было бы вдоволь посмеяться, но сейчас...
  
  Тот самый двухмерный барьер, который не получался у меня больше ладони, сейчас полностью закрыл врага. Нама, конечно, прав, и я убедился в этом сам - гравитация разрушает пространственные барьеры. Но дьявол, как всегда - в деталях, и я надеялся, что все детали я рассмотрел правильно...
  
  Волна накатила на зеркало, оно вспучилось бугром и рассыпалось. Но той ничтожной секунды, что оно продержалось, хватило, чтобы двухмерное пространство проявило свои свойства. Гравитационная аномалия погрузилась в зеркало, вернулась обратно, и Нагато с нечленораздельным воплем взмыл в небо от собственного удара. Сила его была так велика, что кукла изломанной птицей прочертила небо над всей деревней и скрылась где-то в верхушках деревьев, окружавших то, что не так давно было Деревней, Скрытой в Листве...
  
  Нагато исчез за стеной, а я отвел взгляд, которым его провожал, и опустил дрожащие от напряжения руки.
  
   - Ну что, малыш, пора заканчивать? - почему-то жутко хотелось, чтобы она ответила мне вслух. Да и вообще - чтобы рядом вдруг оказался кто-то, кому я могу доверять... Но этим мечтам не суждено было сбыться, потому что из-за спины вдруг раздался очень знакомый рык. Я резко обернулся... и уставился прямо в круглые буркалы, источающие ослепительный свет.
  
  Джинчуурики обмахнулся пятью хвостами, а на крестце вспух бугорок, в скором времени предвещающий появление шестого. Как видно, Ашидама, зацепившая его лишь краем, не нанесла ему никаких повреждений, кроме одного сорванного чакрохвоста. С одной стороны - было обидно, хоть я в него и не целился. А с другой - там все же Наруто и мне нужно будет обязательно придумать, как вытащить моего непутевого братца из желудка этой твари. Хотя... с учетом того, что я услышал при своем появлении здесь - может, это не так уж и нужно, а?..
  
  Чудище сделало один маленький шажок ко мне, но я вскинул руку, на которой тут же сверкнули линии печати, и оно остановилось. Неуверенно прянуло багровыми ушами, совсем как настоящая лиса, и вдруг распялило пасть:
  
   - Уй...ди... Мой... МОЕ! Жить! ОН ХОЧЕТ! - нечленораздельно рыкнул монстр и бросился туда, куда рухнул Нагато, впрочем, обежав меня по широкой дуге. А я остался стоять, открывая и закрывая рот в попытках что-то сказать, до тех по, пока за стеной из за деревьев не раскатился грохот взрыва, подбросившего в воздух тучу пыли и вырванные с корнем деревья.
   - Мда. А ведь биджу - немного не такие, как мы до этого думали, правда? - почему-то снова вслух спросил я. - Как знать, может, и Курама окажется совершенно не таким? - и, не дожидаясь ответа от так же обескураженно молчащей Йоко, под грохот разгорающегося сражения, в котором одна пара родственников только что сменила другую, развернулся и шагнул в пустоту. Раз уж нас прикрыли - пора заняться делом и спасти того единственного Узумаки, который еще не потерял право называться человеком. Но об этом я не скажу никому...
  
  
  
  
  
  Первым, что меня встретило в раскиданной яме, помимо зеленых стен Трехгранного Барьера - единственной по-настоящему моей техники - стала пыльная, с потоками грязи от обильно текущего пота, но упрямо насупленная рожица Кано.
  
   - Айдо-нии! Я знал, что ты придешь! И я совершенно не боялся! Но... Почему ты так долго? Ведь Хаттори-сенсей!..
   - Кано! Чему я тебя учил! Не части! Настоящий фуин-мастер должен стойко переносить тяготы и лишения! Ох!.. - сумрак в дальнем углу ямы шевельнулся, предъявив миру бородатое - ну надо же! - но, очень бледное лицо Акихиро Хаттори. Он завозился, перебираясь ближе к выходу, а я уставился на него. Что-то в облике моего второго по очереди, но не по значению, сенсея показалось мне неправильным, Я никак не мог сообразить, что именно, пока он не выбрался из узкой норы, образованной вершиной пирамиды барьера. А когда рассмотрел...
   - Сенсей!
   - Ну что 'сенсей', что 'сенсей'? О себе лучше подумайте! Вон, один сейчас от чакроистощения рухнет, а второй... что-то какая-то аура подозрительная... Вот, помню, отец мой, да будет милостив к нему Ками, знакомил меня с Кушиной-сан, а я, молодой дурак, вспомнил, как ее младшие в Академии дразнили, 'Помидоркой', вот что-то подобное я тогда и... Нет, не хочу знать! А вообще, я уже давно привык. Что-то, как на деревню не нападают, так я без ноги остаюсь...
  
  Хаттори оперся о стену, и, аккуратно отпихнув Кано, сунувшегося помочь, выпрямился, утвердившись на правой ноге. На месте левой была только культяпка на середине бедра, залепленная когда-то белой, а теперь намокшей от крови бумажкой, на поверхности которой чернели какие-то линии. Перехватив мой внимательный взгляд, Акихиро усмехнулся:
  
   - Рано списывать меня со счетов, Айдо! Даже такой старик, как я, может кое-чем удивить! Новая печать! Но старая нога, конечно была бы лучше...
   - Сенсей, простите, я не успел! - возопил было Кано, но Хаттори только отмахнулся.
   - Не говори глупостей! По совокупности, я бы тебе уже и чунина дал, не все наши могут столько сколько ты! Мы все живы, а нога...
   - Нога, Хаттори-сан, это намек, что вам пора перебираться в более спокойные места, нежели Коноха! - подхватил я разговор и улыбнулся. - В моем регенерационном фуин-комплексе на Узушио еще осталось место, так что, если вас не пугают рассказы о любовных победах, которые вскоре огласят подвал в связи с кое-чьим восстановленным горлом, с ногой мы что-нибудь решим!
  
  Сенсей недоуменно нахмурился и собрался было что-то ответить, но его перебил грохот и треск, раздавшийся снаружи. Он перемежался встревоженными криками людей, видимо, начавших постепенно выбираться из развалин, а полость, в который мы сидели, заходила ходуном, грозя снова обрушиться. Больше не слушая ничьих разглагольствований, я подхватил обоих потерпевших и вышвырнул их наружу, сразу же рванув следом.
  
  А на поверхности... Там, где только что был ясный солнечный денек, теперь царили сумерки, разбавленные кроваво-красными отблесками. Солнце, по-прежнему невозмутимо освещавшее все, что творилось внизу, теперь заслоняла громадная масса камня, повисшая в небе. Она постоянно росла, вбирая в себя почву и скалы, сплошным потоком несущиеся к ней от земли, и будто стараясь поглотить собой чудовищное существо, торчавшее из массы камня и упорно не поддающее притяжению скальной массы. Больше всего чудище напомнило гибрид зверя с динозавром. На это напоминали подозрительно топорщащиеся вверх позвонки на спине. А полностью отсутствующая шкура позволяла рассмотреть все подробности мышечного строения, равно как и бешено вращающиеся выпученные глаза, лишенные век, зубы, торчащие в безгубой пасти... Освежеванный зверь периодически распяливал пасть, окатывая потоками огня налетающие на него камни, и именно это пламя подкрашивало окружающее в алый цвет. А позади зверя бились, наполовину увязнув в камне, восемь таких же лишенных шкуры отростков, в которых лишь самый большой оптимист увидел бы пушистые лисьи хвосты...
  
  'Пап... Не хочу тебя пугать, но... Если Кьюби освободит все девять хвостов, то Наруто... он... Курама явно рвется на свободу, а обрести он ее может, только если джинчуурики умрет...'
  
   - Ясно... вслух произнес я. - Но вот только... как же твои слова насчет детского садика?
  
  'Если Кьюби выберется, не останется ни детского садика, ни танкового полка... ни тебя... Прости, я слишком слабая, чтобы защитить тебя от него... Но я обязательно стану сильнее!'
  
  Последняя мысль прозвучала как будто сквозь стиснутые зубы, да простятся мне такие неуклюжие слова. Я практически увидел, как Йоко стискивает кулаки и сжимает губы в тонкую линию, не предвещающую окружающим ничего хорошего... и улыбнулся.
  
   - Хорошо. Вот только... Йоко... прости, но...
  
  'Их здесь нет. Никого их тех, о ком ты сейчас думаешь, нет поблизости. Некоторые за границей поселения, а Тен-тен вообще... я едва ее чувствую и то только потому, что ты думаешь о ней. И да. Хината просто спит.'
  
   - Спасибо, - вздохнул я и повернулся к Хаттори с пацаном. - Сенсей, Кано. Сами видите, мне придется пойти туда, но и вас я бросать не хочу, поэтому... Кано, слушайся ее, пожалуйста. А вы, сенсей... Не задирайтесь с ней, на самом деле она очень добрая и милая. И сильно похожа на вас некоторыми чертами характера! Кучиесе но Дзюцу: Таюя Узумаки!
  
  И, окинув взглядом вытянувшиеся лица, рванул через стену деревни.
  
  'Ты так и не сказала, что придумала, - подумал я, мечась между падающих метеоритным дождем камней, уже кое-где подпалившим лес. - просто стоять здесь не очень безопасно.'
  'Помнишь, ты сказал, что чувствуешь, как можно запечатать Кураму? Мне кажется, это можно сделать только из внутреннего мира Наруто. И я помогу тебе туда попасть!'
  
  Аура вокруг меня вдруг вытянуласб в громадную стрелу и рванула вверх, прямо к освежеванному чудищу, поливающему все вокруг жидким пламенем
  
  'Йоко, подожди! Но ведь я совершенно не знаю, что мне там делать!..'
  'Поздно, папа! Я в тебя верю!'
  
  Красная стрела воткунлась в каменный шар и с воплем: 'Йоко, я все равно придумаю, как дать тебе ремня!' я рухнул в завертевшуюся воронкой темноту...
  
  
  
  Открыв глаза, я вскочил на ноги. Вокруг меня плавала красная дымка. Она немного светилась, но в ней можно было рассмотреть окружающее едва на шаг. Под ногами у меня был каменный пол, сложенный из неправильной формы плиток. Полметра вокруг, ничего, кроме камня - и больше ничего.
  
   - Йоко, несносная девчонка, мы на месте? Йоко? - спросил я.
  
  Никто не отозвался, а на меня вдруг рухнул поток чувств, швырнувший меня обратно на пол. Ярость, злоба, ненависть. Я мог бы подумать, что это эмоции Курамы, если бы... Боль, страх, ужас от того, что только что произошло... И жалость... жалость к людям, кого я собственноручно убил, подставив сначала под Ашидаму, а потом под потоки плазмы, ворвавшиеся в убежище под горой Каге. Эти эмоции были моими собственными и это означало только одно - Йоко, которая держала в узде чувства, больше нет со мной рядом...
  
  Кое-как поднявшись и успокоив разум, явно попытавшийся взять отпуск, я пошел вперед. Где-то вдалеке что-то ревело и грохотало, изредка я упирался в препятствия и тогда приходилось обшаривать стены вокруг. Но проход всегда находился и я шагал дальше. По ощущениям - коридор, по которому я шел, был не особо широким, метра полтора, а стены были сложены из того же необработанного камня, что и пол. Подпрыгивать я опасался - мало ли...
  
  Долго ли, коротко ли, но вот чувство замкнутого пространства внезапно исчезло. Я сделал еще шаг и вдруг провалился по щиколотку в воду. Она была холодной... и очень мокрой. Передернувшись, поднял голову к гипотетическому потолку и громко спросил:
  
   - Ну и что мне здесь делать? Не видно ж ни зги! Есть кто живой?!.
  
  Вдруг в красном тумане обозначилось движение. Я опустил голову... но ничего не успел предпринять. Какая-то непреодолимая сила буквально смела меня и я полетел спиной вперед. Полет был недолгим - я со всей мощью грохнулся спиной во что-то твердое и округлое. Чья-то рука стиснула воротник жилетки, почти меня придушив, перед лицом загорелись прозрачно-голубые глаза, а молодой, но суровый голос прорычал:
  
   - Ты кто, йокай тебя сожри, такой и откуда ты здесь взялся?!
  
  Я дернулся, но рука держала крепко, и мне поневоле пришлось чуть лучше всмотреться в моего нового противника. Светлая, но не бледная, кожа, симметричные черты лица... но прежде всего бросались в глаза волосы. Волосы с падающей на лоб челкой, почти скрывающей протектор с символом Конохагакуре. Ярко-желтые, торчащие ежиком волосы с двумя длинными прядками, опускавшимися по бокам лица...
  
   - Подожди... Ты ведь Минато?.. Минато Намиказе? Но ты ведь... - пораженно пробормотал я, а мой визави нахмурил темно-русые брови.
   - Откуда ты меня знаешь? Стой... Мне кажется, я тебя видел раньше. Ты ведь не можешь быть?..
  
  Он не договорил. Рев, раньше раздававшийся где-то вдалеке, на этот раз чуть не разорвал мне уши, а Минато, живой, здоровый и стискивающий меня за воротник с силой, совершенно несвойственной мертвецам (впрочем, в свете новых веяний - это уж как сказать...), обернулся на звук и раздраженно цыкнул:
  
   - Проклятье, мне надо спешить! - повернулся куда-то вправо и крикнул: - Здесь чужой! Разберись с ним, а я пойду. Будь осторожней и... прощай!
  
  На последнем слове его лицо озарилось какой-то грустной, но при этом радостной и солнечной улыбкой, отшвырнул меня и мгновенно исчез в красном тумане. Я сполз по препятствию, на ощупь вроде как деревянной колонне... или пруте исполинской клетки, и прикрыл глаза. Спина болела, но, даже несмотря на это, несмотря на встречу со своим мертвым отцом и на то, что он меня не узнал, я не мог не думать об одной вещи. Ками, если он при жизни улыбался так всем - за ним должны были складываться штабели сраженных в самое сердце женщин. Черт побери, все же надо пошарить по Конохе на предмет сводных братьев и сестер! Везет же кому-то...
  
  По камню вдруг застучали легкие шаги. Они замерли передо мной - шагавший остановился, но я так и не открыл глаз. Пусть уже будет что будет, все равно вокруг все не настоящее, а это, наверное, все мне кажется...
  
  Зашуршала ткань - визитер, видимо, присел передо мной. Я не шевелился, и спустя всего секунду на мои плечи легли легкие руки... и потянули меня вперед, заключая в объятия.
  
  Так вот ты какой, Айдо Узумаки!.. - я изумленно распахнул глаза... и утонул в пушистом облаке красных волос. Красных, как рассвет над Узушио. Красных как... мои собственные. - Я так рада, что смогла наконец увидеть тебя... сын!
  
  
  Глава 18
  
  
   - Но... Мама, как ты здесь?.. Ты... жива?.. - обескураженно пролепетал я. Наконец, мозг зацепился за последнюю фразу и выдал что-то внятное: - Ты что, ничего не помнишь?
   - А что я должна помнить? - удивленно отстранилась от меня самая настоящая и ни капли не просвечивающаяся КушинаУзумаки.
   - Ну, мы ведь... В гостях у Шинигами... виделись, в общем...- чувствуя, что совершаю огромную ошибку, ляпнул я.
  
  Кушина на мгновение замерла... а потом резко отстранилась, вскакивая на ноги. Ее пышная шевелюра зашевелилась, сама собой разделилась на девять прядей и поднялась вверх, как будто ее окружил неощутимый больше никем смерч.
  
   - Айдо Узумаки! Уж не хочешь ли ты сказать, что ты попытался меня воскресить? Да за такое я лучше сама тебя прибью, чем тебя покарает Шинигами!
   - Нет-нет! - заторопился я. - Ты... Она, которая там... Тьфу! Тоже предупредила, что нельзя!
   - Ффух! - выдохнула красноволосая девушка, успокоилась, прекратила спецэффекты и снова присела передо мной. - Прости, что напугала тебя. Просто судьба тех, кто пытается украсть у Шинигами души, известна мне очень хорошо. Я ведь химе...
   - Меня теперь не напугать поднимающимися вверх волосами - я видел настоящего Девятихвостого, - тихо произнес я, и тут вдруг меня прострелила одна простая мысль... Черт, я должен был подумать об этом раньше! В какого-то беспечального идиота превратился, прости, Господи! Нет уж, больше я никого в свою душу не пущу- уж больно тонкая это материя... Я вскочил на ноги: - Мам, мне нужно срочно спасти Наруто! Ты, наверное, не знаешь, но Кьюби выпустил уже восемь хвостов и нам нужно!..
   - Сядь, - тихо, но так, что мои ноги сами собой подкосились, бросила девушка. Вот же... химе. Хочу клановое воспитание! А мама тем временем немного виновато и грустно улыбнулась мне. - Я знаю, но с этим разберется Минато. Твой отец оставил в печати частицу нас как раз на такой случай, он знает, что делать и давно к этому готов.
   - Мой отец... Так если он - отец, чего ж он так на меня набросился? - буркнул я.
   - Прости. Он просто тебя не узнал. Мы следили за вами отсюда, но... Так уж получалось, что мы видели только то, что видел Девятихвостый, а он вылезал, когда Наруто злился или сердился. Минато в основном следил за его сражениями и драками, уж такие вы - парни, никогда не обращаете внимания на то, что в самом деле важно! - она попыталась ласково взъерошить мне волосы, но едва смогла шевельнуть тяжелые пряди и уважительно хмыкнула. - А ты научился ухаживать за волосами! Я вот никогда не умела. Будь я жива, пришлось бы учиться у собственного сына... Ну а мне приходилось краем глаза выискивать тебя. Но все время, когда ты находился рядом, Наруто успокаивался и загонял Лиса обратно, поэтому у нас никогда не получалось тебя как следует рассмотреть. А мать - всегда и везде узнает собственного ребенка. Я должна была остаться тут страховкой, на случай, если даже после Минато Кьюби не угомонится, но... я не смогла не поговорить с тобой. Так что у нас очень мало времени - моя чакра скоро закончится...
  
  Все это время в моей голове ворочались огромные глыбы мыслей. Из-за своего размера они были абсолютно неопознаваемы и приходить в нормальный вид никак не хотели. Но все же какую-то работу они производили, так как на последних словах я качнулся вперед и обнял маму.
  
   - Бери сколько нужно, - прошептал я, а затем полностью раскрылся. Никогда - ни до, ни, наверное, после, мне не придется настолько сбрасывать барьеры и ограничения с самого себя. Разумное расходование чакры, маскировка, даже Инфуин - все рухнуло и раскрылось навстречу словам красноволосой девушки, которая выглядела всего лишь чуть-чуть старше меня, но при этом была моей мамой.
  
  От меня во все стороны рванулась сине-зеленая сфера, которая резко отбросила красный туман и я наконец смог осмотреться вокруг. Мы находились в огромном зале, стены и потолок которого скрывались во тьме. На полу хлюпала вода, покрывавшая пол едва на щиколотку и в которой было почему-то совершенно невозможно намокнуть. Я отстранился от Кушины и оглянулся - за спиной к невидимому потолку устремлялись прутья огромной клетки, а где-то в вышине на двух балках, должных изображать ворота, был прилеплен маленький листочек бумаги с надписью 'Печать'. И как раз в клетку и отступила красная дымка, раздраженно колыхаясь сразу за границей прутьев. Мне даже почудился недоуменный и разочарованный рев где-то за прутьями.
  
  Мама вскочила на ноги и пораженно повертела головой
  
   - Да-а, я, конечно, знала, что у тебя много чакры, но не думала, что настолько! Ты, наверное, превзошел даже моего отца, а он работал над своим резервом, между прочим, аж сто лет! Айдо, спасибо тебе! Теперь я не только смогу остаться, еще и помочь Наруто получится!
  
  Я улыбнулся:
  
   - Мам, я бы хотел так много тебе рассказать... Того, что не могу рассказать больше никому... То, что я восстановил нашу деревню и сейчас обдумываю, как бы мне половчее возродить титул Узукаге... кстати, ты не скажешь, каким Узукаге я буду по счету? А то Первым обзываться как то нескромно... Спросить совета, как мне поступить, потому что я запутался в своих чувствах и не знаю, что делать дальше - вы, женщины - такие загадочные существа!.. Наконец, сообщить тебе, что на семнадцатом году после твоей смерти ты стала бабушкой... в техническом смысле этого слова! - я хитро улыбнулся и поднял ладонь, останавливая поток вопросов от пораженной в самое сердце девушки. Пожалуй, я ее понимаю - сколько ей было? Двадцать три, двадцать четыре? Пожалуй, в таком возрасте да от таких новостей я и сам бы инфаркт заработал... Хотя моя дочь сейчас выглядит старше меня, а моя мама, по виду - ее сестра близнец, только в длинном платье - готовилась бы к празднованию сорокалетнего юбилея. Так что в нашей веселой семейке - все в порядке! - Но я здесь не за этим. Мы еще успеем наговориться, потому что у меня появилась возможность вас воскресить! Давай все быстренько закончим и я, наконец, пойду и заберу этот проклятый Риннеган, стоивший мне так дорого!
  
  На протяжении моей речи глаза мамы округлялись все больше и больше, но на последних словах она вдруг успокоилась и грустно улыбнулась:
  
   - Риннеган, да? Значит, Нагато все же решил отомстить? Джирайя-сан очень сильно расстроится...
   - Откуда ты знаешь? Ты же...
   - Айдо, Джирайя очень любил Минато и рассказывал ему все, особенно - о возможных опасностях. Твой отец не распространялся об этом - обстановка в деревне тогда была сложной. Ну а мы - заперты здесь уже шестнадцать лет, и здесь совершенно нечем заняться, кроме как болтать! Я вытянула из Минато все его секреты, оказывается, он мне даже ни разу не изменил - и побить не за что! - хихикнула девушка, но тут же посерьезнела. - Айдо... Не вздумай воскрешать нас, ни техникой Второго, ни Риннеганом. Эдо Тенсей делает воскрешенного рабом, но даже не это важно - его всегда можно освободить, либо воскрешенный сможет освободиться сам, если у него хватит силы воли. Эдо Тенсей вырывает душу отовсюду, где бы она ни была, в том числе и из следующего перерождения. И эта тяжесть ложится на тебя. Поверь, я знаю, о чем говорю, наш клан совершенно не зря построил Храм Шинигами! Они нашли лазейку в договоре, чтобы невозбранно пользоваться его силами, но ни у кого не возникало даже мысли забираться в такие тонкие материи!
   - Но Риннеган - это ведь воскрешение без побочных эффектов... - пробормотал я
   - ... для которого - нужно тело воскрешаемого. Сколько прошло времени - семнадцать лет? В каком состоянии наши тела - сам догадаешься?
   - Тогда - я могу вырастить вам тела! Будет сложно, но ведь... Вы здесь, вы живые!
   - Айдо, это, - Кушина обмахнула себя ладонью, - всего лишь чакра. Здесь нет души. Мы думаем и чувствуем только благодаря Хакке но Фуин Шики. Минато вложил в нее весь свой талант, а я рассказала ему о фуин все, что могла... Именно она позволяет кускам нашей с Минато чакры существовать в этом виде. Мы не можем покинуть это место. Вне ее - мы тут же рассеемся. Да и вообще - ты не думал, каково это будет - жить без души, ничего не осознавать, не чувствовать? Ты бы хотел мне такой судьбы?
   - И что, никакого способа нет?.. - пробормотал я. Думать совершенно не хотелось, а мозг затягивало серой пеленой равнодушия. Зачем тогда все это было нужно? Все эти сражения? Все эти смерти? Я ведь был уверен, что у меня есть выполнимая цель, мне было жаль всех кто попал под плазменный взрыв, кто задыхался сейчас под рухнувшей скалой, но я думал, что все это будет оправдано тем, что я добьюсь цели. А, получается, что все это было зря и все, что я делал не имеет оправдания. Я сломал то, что строили другие, я наконец-то стал настоящим шиноби, для которого цель - единственное важное в его существовании, а все остальное - всего лишь помехи. Я предал сам себя...
   - Нет, Айдо, наверное, действительно нет, извини, - печально покачала головой Кушина. - Не грусти. Оставь мертвое - мертвым, а сам живи дальше и помни, что мы с Минато любим вас обоих больше, чем вы можете себе представить! Пусть все сложилось не так, как нам бы хотелось, но... вы выросли сильными и добрыми, и это - единственное, что на самом деле важно!
  
  Девушка улыбнулась, а меня обожгло стыдом. Знала бы ты, что я творил буквально только что!.. Черт!..
  
   - Ну почему?.. Почему вы выбрали Наруто, а не меня для запечатывания Лиса?! - вырвалось из самой глубины моей души. - Вы бы всегда были со мной, я бы покопался в этой Печати Восьми Триграмм, разобрался бы с вашей чакрой, сделал бы из Лиса источник для вас, привел бы Шинигами неоспоримые аргументы... Ну почему?!
  
  Кушина вдруг оглянулась по сторонам, будто проверяя, не слышит ли кто, снова присела передо мной и положила руки мне на плечи. Ее лицо оказалось близко-близко.
  
   - А хочешь, расскажу? Только пожалуйста, не обижайся, - почему-то виновато улыбнулась она. - Видишь ли, когда вы родились... Девятихвостый ведь освободился не сам по себе, я бы его удержала, делов-то! Он у меня вот где был, даттебайо!
  
  Девушка задорно тряхнула волосами и показала мне сжатый кулак, но тут же снова попыталась состроить скорбную гримаску и продолжила:
  
   - В общем, Лиса из меня вырвал шиноби в маске... Он почему-то показался мне знакомым... В общем, сразу после того, как я вас родила, он попытался нас убить. Минато спас нас, но... Знаешь, ты, когда родился, был такой милый и красивый, настоящее маленькое чудо!.. В общем, тогда у Минато не было времени особо всматриваться, а у меня уже не было сил в чем-то его убеждать. Ну и... - она замялась, вильнула глазами в пол, но сразу же подняла их на меня в упор и выпалила: - В общем, он посчитал тебя девочкой! Сам видишь, выбора-то никакого и не было! Прости!
  
  Она виновато смотрела голубыми глазищами, а в моей голове не было ни единой внятной мысли. Но тут Кушина улыбнулась и сказала:
  
   - А знаешь... лет через пять Минато признался, что в самую первую секунду, когда он тебя увидел, несмотря ни на что - ни на врага, ни на Лиса, ни на все остальное - он сразу выбрал тебе имя! Он хотел назвать тебя Аи и ты даже представить не можешь, как он обиделся, когда мы впервые тебя увидели и узнали, как тебя зовут!
  
  Несколько секунд царило молчание, а потом я все же кое-как вытолкнул из себя слова:
  
   - Мда... Я думал, что человек, посоветовавший назвать ребенка в честь лапши - уникален, но теперь я вижу - отсутствие фантазии заразно! Вы подпали под дурное влияние бабули Цунаде! И я буду не я, если не поженю этих двоих - они должны ругаться друг с другом и обезопасить общество от своих жутких придумок!
  
  Мама хихикнула, а потом убрала улыбку и серьезно посмотрела на меня.
  
   - Ну что, успокоился? Больше не будешь переживать? Что ты так смотришь? Думаешь, я не вижу, что с тобой творится после того, как ты узнал про воскрешение? Айдо... Я не знаю, что ты натворил, добираясь к Риннегану, вряд ли что-то хорошее - бессмертие еще никому из людей не принесло добра... Но хочу, чтобы ты запомнил - не ошибается тот, кто ничего не делает, а человек определяется не тем, сколько и чего он натворил, а какую цену он готов заплатить, чтобы исправить свои ошибки. Так что не вздумай вытворять то же, что и Хатаке Сакумо! Мертвые - уже ничего не могут изменить, уж я-то знаю!..
  
  Кушина вдруг подняла голову, к чему-то прислушиваясь. На мгновение на ее лице отразилось недоумение, она несколько секунд удивленно рассматривала меня, а затем улыбнулась:
  
   - Айдо, твой отец уже заканчивает, он справился гораздо быстрее, чем рассчитывал. Ну еще бы, с такой-то помощью! Тебе пора, иначе ты рискуешь застрять здесь вместе с нами, а ты ведь жив... Но напоследок хочу тебе сказать - не вздумай жалеть, что Кьюби запечатали не в тебе! Иначе я бы не стала бабушкой такой замечательной внучки!
   - Откуда ты?!. - только и успел спросить я.
   - Только что познакомились. А теперь - иди!
  
  Она толкнула меня в грудь и я снова, в который уже раз за этот длинный день, рухнул в темноту...
  
  
  Интерлюдия.
  
  
  Такой бури чувств Наруто не испытывал еще никогда. Хотелось бегать, прыгать и орать от счастья, обнять весь мир и рассказать всем-всем-всем, что это, наконец, произошло... И одновременно - закрыть глаза, броситься вперед и молотить, молотить, молотить всеми руками и ногами, неостановимо и бесконечно, пока душащая его нестерпимая ярость наконец-то ней уйдет. Ибо перед Наруто, посреди какой-то белой бесконечности, во плоти, точно таким же, каким его рисуют на портретах, стоял Четвертый Хокаге. Тот, кто запечатал в Наруто Девятихвостого Лиса Несчастий - ужас и бедствие Деревни, Скрытой в Листве. Тот, кто на самом деле был - его отцом... И ведь ни одна собака не сказала! Вот он их всех, даттебайо! А новоявленного отца - первым! Наруто чувствовал, что одного удара под дых ему самому явно не хватало и рука просто чесалась отвесить еще - можно по печени. Но на мгновение - мелькнуло смутное воспоминание о каких-то тринадцати годах чьих-то братских подзатыльников и кулак сам собой разжался...
  
  Четвертый Хокаге, стоящий перед ним, что-то говорил, Наруто бездумно что-то отвечал... Ему даже не нужно было сосредотачиваться, его душа, так долго ждавшая подобного момента, сама по себе раскрывалась навстречу тому, кто решился выслушать. И как же жаль, что этот человек был уже мертв долгие семнадцать лет!..
  
  Можно ли простить того, кто лишил тебя единственного в твоей жизни учителя, ставшего одновременно и другом? Единственного, кто относился к Наруто не как к джинчуурики Кьюби, генину Конохи, малолетнему шалопаю - а как к человеку? Не старался все время опекать - но почему-то всегда находившемуся рядом? Любившему поиздеваться над мелким Наруто, и всегда добивавшемуся, чтобы Наруто понял - все это не более чем его собственные желания, не осуществленные только потому, что недостаточно сил, и последствия у них точно такие же? Того, кто научил его - быть самим собой, и верить, и идти вперед, и отдавать свою силу людям вокруг себя, и получать отданное обратно сторицей? Возможно ли закрыть глаза на стертую с лица земли деревню с теми, с кем прожил рядом всю свою жизнь? Именно поэтому у Наруто будто сам собой вырвался вопрос:
  
   - Четвертый... - Наруто все еще не мог полностью принять... полностью смириться и назвать этого человека словом, которое он так долго безмолвно повторял по ночам, глотая злые, отчаянные или просто одинокие слезы - 'отец'. - Скажи... Что мне делать?
   - Не знаю... даже я не знаю, что делать, чтобы преодолеть многолетнюю ненависть. Тебе придется найти ответ самому.
  
  И тут Наруто прорвало. Все, что так долго копилось в нем все, что бурлило в душе, все, что он когда-либо хотел высказать своему отцу, или Четвертому Хокаге, или тому, кто обрек его на эту судьбу, вырвалось в лицо человеку, удивительным образом оказавшимся всеми этими личностями одновременно. В одной фразе.
  
   - Почему?! Почему вы все постоянно вешаете на меня все дерьмо?! Сначала Лис, ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти?!. А теперь еще и это?! Каким образом я должен отыскать то, что не нашли Жабий Отшельник и Четвертый Хокаге?! Я не великий шиноби и никогда не был очень уж умен!..
  
  Неизвестно, сколько бы еще орал Наруто, но вдруг на его голову легла рука отца... и слега потрепала по волосам.
  
   - Однажды ты найдешь ответ. Потому что ты - мой сын!
   - Ты... правда думаешь, что я?.. Что у меня получится?..
   - Эй, - улыбнулся Минато, - родители всегда верят, что из дети способны на все! И, кроме того - ты будешь не один! Рядом с тобой всегда будет тот, кто сможет тебе помочь. И моей веры хватит на вас обоих!
   - Э-э?.. Что ты имеешь в?.. - пробормотал озадаченный Наруто, но Четвертый неожиданно нахмурился:
   - Мне пора. Чтобы поговорить с тобой, я потратил все резервы чакры. Я восстановлю печать, но это будет в последний раз. Будь осторожнее.
  
  Он протянул руку к животу Наруто, на котором до сих пор зияла идеально круглая черная дыра с засохшими потеками мерзкой темной кашицы. С такими дырами не живут, но... в конце концов, вокруг был его внутренний мир, а это был всего лишь символ. Символ его злобы и ненависти ко всем живущим. Наруто кинул вниз лишь один взгляд и тут же поднял глаза - смотреть на это было неприятно. Да уж, если бы он знал, к чему это приведет, он бы... Парень тряхнул головой - все равно бы это ничего не изменило, ведь Хината, она...
  
  Минато тем временем поднес руку к животу Наруто. На его лице сама собой возникла жутко серьезная и суровая гримаса. Он явно собирался сказать парню что-то важное
  
   - Лист вырастет снова... Теперь это в твоих ру... - но пафосные слова застряли у Четвертого Хокаге в горле, а выражение значимости смели расширившиеся от удивления глаза. Потому что дыра печати, будто выкрученная в животе Наруто гигантским коловоротом, вдруг задрожала и совершенно самостоятельно начала раскручивать витки, одновременно затягиваясь. Без малейшего участия со стороны, собственно, автора печати.
   - Эт-то что еще за биджево дерьмо?.. - пробормотал Минато, а Наруто не удержался и несолидно хихикнул - уж больно выражение лица Четвертого было похоже на воспитателей приюта, приходящих в себя после очередной выходки его доброго красноволосого друга... который до сих пор шляется неизвестно где!
  
  Минадо стремительно шлепнул ладонью по животу парня, закрыв рукой дыру, и замер, во что-то вслушиваясь, а удивление на его лице все росло и росло, поднимая брови куда-то к верхней грани протектора и вынуждая глаза расширяться так, что это уже было даже как-то неестественно для человека...
  
   - Что это?.. Нет, кто это?.. Так это?.. Не может быть! Так это был он! А это существо... ну прости, прости, конечно же, ты не просто существо!.. - забормотал Минато, явно отключившись от всего и забыв, где и с кем он находится. Пробормотал еще несколько нечленораздельных звуков и вдруг воскликнул: - Что-о? Дедушка?!. А ведь ему всего шестнадцать! Ну молодец! Айдо, весь в отца! Ой, прости, дорогая, я совершенно не это имел в виду!..
   - Айдо? - Наруто, до этого непонимающе следивший за ужимками Четвертого, при звуке знакомого... очень знакомого имени встрепенулся. - Ты его знаешь? Откуда он здесь взялся?!
  
  Немного побледневший Минато, явно услышавший то, что ему бы не очень хотелось, одним быстрым движением завернул спираль, закрывая дыру и превращая ее обратно в нарисованную на животе его сына спираль, поднял на него глаза. Несмотря на явную помощь со стороны, Четвертый явно вложил в закрытие печати всю доступную энергию и растворялся прямо на глазах, становясь все бледнее и прозрачнее.
  
   - Что? - удивленно спросил он, и голос его был настолько слаб и тих, что Наруто едва разбирал слова. - Ты до сих пор не знаешь? Но ведь только на моей памяти Айдо два раза говорил тебе... Да уж, насчет своего ума - ты полностью прав, сын! Тогда слушай: Айдо... твой...
  
  На последнем слове прозрачные губы Минато еще шевелились, но до ушей Наруто уже не долетело ни звука. К сожалению ли, к счастью... а, может быть, и к всеобщей радости всего населения мира, получившего шанс спокойно пожить еще немного, Наруто никогда не мог заставить себя научиться читать по губам...
  
  На несколько секунд посреди белого ничто воцарилась тишина... а затем парень что было сил топнул ногой по несуществующей поверхности:
  
   - Ну почему?.. Почему вы всегда уходите одинаково?! Что ты... что он! Мне теперь кажется, что не я, а Айдо - твой сын! - Наруто замолчал, поднял глаза туда, где должно было быть небо... и улыбнулся. - Хотя... спасибо тебе. Я думаю, что понял тебя. Надеюсь, даже больше, чем ты хотел сказать... отец!
  
  Парень закрыл глаза, раскинул руки и шагнул спиной вперед. Ведь иногда, чтобы вернуться - стоит только захотеть!.
  
  
  
  Глава 19
  
  
  Вокруг шумел ветер. Искусственная луна, которая должна была стать клеткой для Девятихвостого, уже давно развалилась, потеряв смысл своего существования. Когда я открыл глаза, мне на мгновение показалось, что внизу каменного щара мелькнуло что-то привычно-рыжее. Скорее всего, мне показалось - с такого расстояния было невозможно рассмотреть мелкие подробности, все же торчать прямо под летающей скалой - было бы изрядной глупостью. Но я и так знал, что с Наруто все в порядке. Эмпатии у меня больше не было, я не мог чувствовать эмоции, но это совершенно не нужно. Там с ним была мама. А от живительного отеческого пинка рыжий как раз сейчас был готов свернуть горы, ведь он наконец получил то, о чем так долго мечтал. В отличие от меня...
  
  Техника Нагато, при всей своей масштабности и внушительности, добилась только одного - устроила геноцид паре десятков гектаров леса вокруг, ломая исполинские деревья как спички. Надо бы выяснить, как называется это ниндзюцу - вдруг мне придется заняться лесозаготовками. А там, куда все это рухнуло, наверное, теперь будет самая шикарная каменоломня на всем континенте и Коноха, наконец, обзаведется нормальными каменными строениями... если их еще осталось кому возводить. Ведь, не в пример несостоявшемуся искусственному спутнику планеты - мои боевые приемы не ухнули в трубу просто так...
  
  От этих воспоминаний душа снова попыталась свернуться в трубочку, но, трепыхнувшись, затихла. Чего уж теперь-то... Я продолжил стоять и смотреть в небо. Очистившееся от пыли, вновь светило обычное и привычное солнце, по небу бежали облака. Только слева, в стороне деревни, голубую бесконечность пятнал столб серо-черного дыма. Что уж там могло гореть - знает лишь Ками...
  
  Вот так я и стоял, без единой мысли пялясь в пустоту и сливаясь с окружающим миром. До тех самых пор, пока позади меня не затрещали сбитые на землю ветки. Да, катаклизм докатился и сюда.
  
   - Папа, что ты тут делаешь?
   - Йоко, где ты была? - спросил я, не оборачиваясь.
   - Я? Я была там, - неопределенно ответила девушка. Готов спорить - при этом она помахала в воздухе ладошкой. - А знаешь... Я помогла запереть Девятихвостого! Это было просто, он как будто сам решил от меня удрать!
  
  Йоко подскочила ближе и бодро затараторила:
  
   - А еще я познакомилась с твоими родителям! Они такие классные! Минато такой сильный! А твоя мама... Она очень добрая и хорошая! Теперь я точно знаю, почему решила быть на нее похожей! А еще... Она посоветовала, как сделать так, чтобы мне челка в глаза не лезла! Надо чем-то ее закрепить!
  
  И, несмотря на то, что творилось вокруг, на кое-где все еще продолжавшие дымить лесные пожары, я не удержался и слабо улыбнулся. Женщины... Даже энергетическое существо с семнадцать лет как мертвой девушкой, даже в краткий миг их первого и последнего знакомства в сознании носителя демона - не могли не обсудить фасоны прически...
  
  Йоко вдруг замолчала и замерла, а потом ветки неуверенно захрустели, как будто та, что стояла на них, переминалась с ноги на ногу.
  
   - Пап, - вдруг тихо произнесла девушка, - что с тобой? Я... совсем тебя не чувствую. Ты в порядке?
   - Что со мной? - тупо повторил я. В голове не было ни единой мысли и слова всплывали на язык как будто напрямую из души. - Ничего, просто... Цена. Какова будет для меня цена всего этого и что именно потребуют от меня в качестве платы? Не знаю...
  
  Я обернулся и посмотрел прямо в голубые глаза
  
   - Йоко. Что бы в дальнейшем ни произошло и как бы все ни повернулось - не надо больше контролировать мои чувства. Уж больно последствия у этого контроля...
  
  Я не договорил, потому что девушка отшатнулась и с ужасом уставилась на меня.
  
   - Ты же... Ты думаешь, что во всем этом виновата я?.. Но ведь... Хорошо... Если тебе станет легче...
   - Да нет, конечно, - мой голос по-прежнему был совершенно спокоен.
  
  Никогда до сих пор я не ощущал такого равнодушия. Наверное, именно это испытывал древний полководец Пирр, когда победил, потеряв всю свою армию. В моем же случае даже о победе речь не шла. И это неимоверно увеличивало цену...
  
  Все же моя мама - самая лучшая из женщин. И самая мудрая. Погибнув почти что в нежном возрасте, пробыв столько времени сгустком чакры, запертым в энергоконструкции, для которой простое слово 'печать' стало бы тягчайшим оскорблением, и лишь изредка вглядываясь в мутное окно во внешний мир - она не утратила способности сопереживать. Это искусство - выше чем эмпатия, потому что мало знать - нужно еще и понимать, что ты знаешь. И упомянула она об истории Хатаке Сакумо, о которой не говорят, но про которую все знают - совершенно не зря. Как-то задуматься об этом раньше было недосуг, но теперь...
  
  Вот что такого мог совершить уважаемый джонин, который поднялся к этой должности из генинов, и который по определению на этом пути обвешался такой горой трупов, что шапка с головы свалится, если голову к вершине задрать, чтобы покончить с собой? Какая плата показалась ему настолько непомерной, что он решил отдать в копилку последний взнос, который есть у каждого - собственную жизнь? А ведь Минато - мой отец - геройствовал на войне немногим позже... Из чего следует вывод - именно Хатаке Сакумо своими действиями по спасению товарищей начал Третью Мировую Войну шиноби и не вынес долга, по капле, с каждым погибшим на этой войне, падавшим на его душу. А ведь его выход мог бы показаться достойным и мне...
  
  В груди булькнул неслышный вздох - при всех своих достоинствах, мама, ты все же женщина и не очень хорошо разбираешься в мужчинах. Нет, я не стану убегать и прятаться за мантию Шинигами. Я постараюсь выплатить свой долг, чтобы жизни, которые прервались по моей вине, не были напрасны. Ибо нет ничего страшнее напрасной смерти. Тем более, кому-кому, а мне точно известно, что смерть - это лишь начало...
  
   - Ты всего лишь делала то, о чем тебя просил я, и никак иначе, - посмотрел я на дочку. Спасибо, что ты хочешь разделить эту ношу со мной, Йоко, но... для тебя - еще слишком рано. - А чтобы ты не думала обо всяких глупостях...
  
  На мгновение замер, размышляя, а потом потянул из внутреннего кармана жилетки полоску железа. Металл должен быть мягким - надо только ускорить циркуляцию чакры. В конце концов, нукенины вон его кунаями как масло режут, чем я хуже? Думаю, бокового края до заклепок как раз хватит.
  
  Я покрепче сжал протектор Узушиогакуре, подаренный мне, кажется, в столь незапамятные времена, что воспоминания о них скрывались в тумане прожитых лет... С тех пор многое изменилось. Протектор Деревни Водоворота уже вполне можно носит в открытую, и смутит он разве что каких-нибудь отсталых, живущих в деревенских глубинках - типа Облака или Камня... Но все мои по старой привычке, полученной во времена их беззаботного нукенинства или жизни изгоями, продолжали таскать его кто где - в карманах, в рюкзаках, в поясных шинобских сумках... Вот и мой протектор, вместо того, чтобы служить к утверждению вящей славы и авторитета Узушиогакуре - поработает успокоительным для одной очень красивой девушки с очень чувствительным, хоть и из чакры, сердцем. Впрочем, для полоски железа со стилизованным символом Водоворота это самая лучшая судьба, которую я только могу вообразить.
  
  Укоротившийся по самые заклепки с правого края протектор вновь спрятался во внутренний карман, а я, незаметно открыв вторые врата Хачимон, обминал пальцами узкую полоску металла, ставшую для меня не прочнее алюминия, чтобы не было острых заусенцев. Надо бы подтянуть верхний предел врат, а то мало ли что. Было бы у Пейна к моему прибытию не одна кукла, а все шесть, да при бесполезности барьеров, да при поглощении техник, да при безудержном воскрешении поверженных - уж и не знаю, что бы я запел. Вполне возможно, моя душа уже тоже бы болталась где-то в небесах над Конохой, обживая местный загробный мир. Кстати, о воскрешении...
  
  Я согнул металлическую полоску пополам, слегка сдавил, чтобы не разогнулась и шагнул к Йоко, все это время настороженно смотревшей на меня. Аккуратно собрал прядки ее челки и, не обращая внимания на удивленно округлившиеся голубые глаза, подцепил волосы получившейся заколкой на правом виске. Шагнул назад и секунду любовался работой. С подобранной челкой вид у моей дочку изменился. Вместо растрепанной и непослушной даже с виду девчонки передо мной стояла скромная и аккуратная красавица - законная гордость любого отца. Жаль только, что все это очень ненадолго...
  
   - Ну вот, - я смог выжать из себя улыбку и она даже получилась вполне нормальной. Кажется... - Так гораздо лучше. Только не расплавь - подарок все же.
   - Спасибо... - неуверенно пробормотала Йоко, трогая пальцем заколку. А потом в ее глазах вспыхнули яркие и радостные искорки. Я снова вздохнул про себя - девчонки-девчонки... Как же вам мало... и одновременно много надо! Ну и что мне - разорваться теперь?
   - Йоко, я все понимаю. Но у нас есть незаконченные дела...
   - Хорошо...
  
  Девушка уже привычно рассыпалась вихрем красных точек, но в этот раз железка, ставшая в одночасье заколкой для волос, растворилась вместе с ней. Наверное, она и вправду стала много значить для девушки. Ладно. А теперь - действительно пора.
  
  
  Имена Наруто и Нагато не зря были так похожи. Каменоломня из рухнувшей с небес второй луны их совместными усилиями и впрямь получилась шикарная... Мое имя на фиолетовоглазого не похоже совершенно... но мы с ним тоже кое в чем совпали. 'Лес рубят - щепки летят'. Вот только люди, кто бы они ни были - не щепки...
  
  Я стоял и смотрел на мертво распростершееся на камнях тело Яхико. Казалось бы - при жизни ты можешь быть каким угодно, сильным и уважаемым воином или обычным слабаком - смерть уравняет всех. Однако же здесь все не так и от этого становилось как-то не по себе. Мне уже кажется, что я почти догадался, что все это значит - необычные встречи, странные слова, особенные чувства... Почти. Но уж больно страшненькая правда получается. Вот и сейчас...
  
  За время нашей с ним разлуки на ободранной и обожженной бывшей кукле Нагато не появилось никаких дополнительных повреждений, за исключением небольшой - сантиметров в тридцать - круглой вмятинки чуть пониже груди, в которой угадывались едва заметные спиральные линии. Я усмехнулся - ну конечно же. Ашидамы, барьеры... Восемь хвостов Лиса Несчастий и целая армия (не по количеству, так по размеру уж точно) жаб... а все равно последним аргументом был и остается старый добрый Разенган. Поневоле засомневаешься, что Четвертый на самом деле считал, что не завершил эту технику. Скорее всего, он так подшутил над потомками, заставив их искать и развиваться самостоятельно.
  
  Я присел на корточки рядом с трупом и без малейшей брезгливости оттянул ему веко. Кожа чуть захрустела под моими пальцами и открыла мне глаз. Самый обычный, когда-то карий, как у Тен-тен... и Таюи... а теперь подернутый мутной пленкой смерти, человеческий глаз без малейших следов Риннегана. Я встал и отряхнул ладони. Хоть и притерпелся уже давным-давно, как-никак - трупы почти у меня дома вместо ваз стоят, а все равно - неприятно.
  
   - Все-таки, не настоящие глаза, а какая-то техника. Жаль. Нет, надеяться было глупо, но все же... Это было бы интересно.
  
  Я еще еще раз посмотрел на распростертое тело. Обычный труп мертвого человека, как сказали бы на моей первой родине. И не скажешь, что совсем недавно этот самый труп оставил воронку от города, называющегося деревней лишь по традиции... Внезапно я почувствовал, что нужно что-то сказать и я не стал противиться этому чувству.
  
   - Яхико... Судя по тому, что я знаю, ты был очень хорошим человеком. И пусть твое имя не запомнят - твои дела все равно останутся в истории. Только - вот ирония, правда? - только те, которые ты совершил после смерти. Моя мама сказала, что воскрешение - не всегда благо и, думаю, ты бы с ней согласился. Воскрешение... хм-м-м...
  
  Я запнулся на полуслове и замолчал. Какая-то мысль, нет - понимание поднималось из глубины души и я совершенно не собирался ему мешать. Так я и стоял рядом с трупом рыжеволосого парня, пока меня не вывели из задумчивости.
  
  'И что дальше?' - неуверенный голос Йоко тонкой струйкой просочился под череп.
  
   - Дальше? А дальше - пора начинать платить. Только вот... Я хочу кое-что узнать. Задать только один вопрос, который все еще меня интересует. Он и поможет мне понять, сколько я на самом деле должен... Скажи мне, где сейчас Наруто?
  
  'Там' - перед мысленным взором встал кивок дочки куда-то на восток.
  
   - А Нагато?
  
  'Кукловод? Там же, рядом с ним'
  
   - Вот оно как. Ну что ж, этого вполне можно было ожидать... братишка, - проговорил я, а затем закутал в обрывки его же плаща тело Яхико и подхватил его на руки. - Идем.
  
  Новообразовавшаяся каменоломня быстро скрылась позади. И надеюсь, я ее больше никогда не увижу...
  
  
  Дальше был бег по ставшим уже настолько привычным, что казалось, что иначе и быть не может, исполинским деревьям. Он занял гораздо больше времени, чем я рассчитывал - Коноха, пусть уничтоженная,пусть превращенная в кратер, сдаваться так просто не собиралась. Я приоткрыл маленькую форточку в душу, Йоко поделилась своим восприятием - и лес расцветился десятками огоньков человеческих эмоций. Судя по их перемещениям, кто-то в деревне спешно восстанавливал патрульную службу. Оно и понятно - у самых главных борцов за мир в лице руководства Скрытого Листа обычно и больше всего врагов.
  
  Вот только встречаться с ними мне сейчас было совершенно не с руки. И - с учетом трупа на руках слишком многое придется объяснять, да и вообще... так что мы с Йоко старались не встречаться ни с кем, чьи чувства были хотя бы похожи на разумные. К счастью, тот район, который был мне нужен, патрули почтительно обходили стороной, причем на солидном расстоянии. Интересно, кто ж это тут такой мудрый?..
  
  Долго ли, коротко ли, но я добрался до цели. На полянке, с которой почтительно расступились прочие деревья, торчала настоящая лесная громадина. Ей было бы нипочем не устоять в одиночестве, без поддержки соседей... если бы она и вправду была настоящей. Я поглядел на топорщащиеся из ствола листочки бумаги величиной не больше обыкновенной странички в блокноте и хмыкнул про себя, вспомнив рассказ Джирайи. Все-таки я никогда не пойму его... Как в нем может одновременно уживаться два настолько разных человека? Суровый воин, способный пожертвовать жизнью ради крупицы информации, которая может помочь тем, за кого он чувствует ответственность... а может и не помочь. И абсолютный раздолбай, находясь при смерти, без движения и живой только потому, что я сломал себе голову, компонуя свои существующие лечебные фуин и торопливо изобретая новые, рассказывающий, какой замечательной ученицей была синеволосая девочка и в какую красавицу она выросла. Спасибо и на том, что о ее техниках хоть мельком, а рассказал... может, мне, чтобы стать таким же как он, следует прожить такую же долгую жизнь? А то ведь до сих пор в раках дурака валяю, бывает. И ничем хорошим это не заканчивается...
  
  Вновь при воспоминании о только что произошедшем невольно скрипнули зубы, но я сдержался и, прошептав: 'Ну здравствуй, Конан. Будет приятно познакомиться!', перехватил тело Яхико и протянул было руку, но вдруг замер. Внутри дерева, оказавшегося всего лишь маскировкой, происходил разговор. Тонкий слой бумаги совершенно не был препятствием для не сдерживающихся собеседников, поэтому я все прекрасно слышал...
  
   - Ты хочешь понять меня?.. Кхе-кхе-кхе... - хриплый надтреснутый голос заперхал и было непонятно, то ли он смеется, то ли собирается на тот свет, лишь только закончит фразу. - Хорошо. Мы учились у одного учителя, так что тебе это будет полезно... Напоследок. Я расскажу тебе. Расскажу, почему. Слушай. Все началось в тот день, когда убили моих родителей...
  
  Голос продолжал хрипеть, а я замер, не в силах прикоснуться к такому тонкому на вид слою рисовой бумаги, изображающей дерево, и слушал...
  
  У Нагато была самая обычная жизнь. Конечно, обычной она была только для этого мира. В самом деле - ничего удивительного в том, что его родители стали случайными жертвами войны шиноби, в голоде, холоде, воровстве с прилавков и встрече с такими же изгоями не было. Это - судьба слишком многих и многих. Таюя прошла через то же самое, я это знаю... Порой - очень редко - после того, как она оставалась со мной на ночь, она не торопилась засыпать, а, устроив голову у меня на плече, рассказывала. О том, что происходило с ней, о своих воспоминаниях. Землянка в лесу, портовая банда, то же воровство еды. И светлое пятно - флейта, которую она как-то услышала на ярмарке и которая так ей понравилась, что она дала себе обещание научиться на ней играть. А потом были слабенькие эмоции: раздражение, беспокойство, которые она научилась внушать другим с помощью флейты - и Орочимару с обещанием, что когда-нибудь она сможет воплотить все свои мечты... Ю никогда не говорила, почему к ней приходят эти воспоминания, но я все равно знал. День рождения Сакона и Укона, которые единственные из Четверки Звука знали, когда и где родились; семь лет с момента встречи с Белым Змеем; первая флейта, честно украденная из палатки уличных музыкантов - все эти даты глубоко врезались ей в память. Порой после ее рассказов я еле сдерживал себя, чтобы не вскочить и не кинуться убивать - неважно кого. То ли сравнять с землей тот поганый городишко в Стране Рисовых Полей, в порту которого она провела столько лет, то ли найти пресловутую Деревню Звука и оставить на ее месте только прах и пепел... Но Ю, выговорившись, клала ладошку мне на грудь и засыпала. А я боялся потревожить ее сон и понимал - она здесь, она со мной и я сделаю все, чтобы не допустить даже тени тех событий, что она пережила когда-то. И засыпал сам...
  
  Так что Нагато я слушал спокойно - жизнь одинокого ребенка в мире шиноби. Разве что ему повезло больше, чем Ю: его учителем был не Орочимару, а Джирайя. О седом, как оказалось, с самой юности, старикане можно было сказать многое - и алкаш, и развратник, и безответственный, и вообще, судя по рассказу, прямо-таки идеалист. Но я знаю одно - добейся они с бабулей Цунаде, чтобы нас с Наруто отдали на воспитание им - и все вокруг стало бы совершенно иным. Да, совершенно иным...
  
  Различия с судьбой всех детей-шиноби, оставшихся сиротами: старшие разглядели талант - генин - умер на очередной войне, если нет никаких талантов, начались у Нагато даже не со встречи с Джирайей, на с Яхико, чье тело я сейчас держу на руках. Именно он поделился с ним мечтой о мире стране без насилия. А Джирайя потом лишь усугубил это желание. Возможно, у них бы все прошло со временем и они, поддерживая друг друга, пришли бы к очень простой мысли - прежде чем начать переделывать мир - начни с себя и тех кто рядом. Эро-сеннин это понимал... А Яхико, Конан и Нагато - не успели. В сражении с армией Деревни Дождя и Ханзо Саламандрой погиб Яхико...
  
  Через подобное проходят все, кто однажды набирается смелости и называет себя 'шиноби'. Даже я не избежал этого Боль от потери разрывает сердце и кромсает на части душу... но проходит время и ты понимаешь - ушедшие отдали свою жизнь, чтобы жили мы. Но для Нагато время застыло, ибо у него был Риннеган, уничтоживший в том бою, где они потеряли Яхико, всех врагов. Сам Саламандра сбежал лишь чудом... Риннеган был могущественен, он позволял своему обладателю плевать на законы мироздания... и избавляться от боли, заставляя мучиться других. А то, что она, возвращаясь, усиливалась стократно - было совершенно неважно. Так началось возвышение Пейна...
  
  Я стоял и думал. Мне было уже все понятно. Этот парень, в отличие от многих других, не старался прикрыться кем-то, он не говорил 'Меня заставили'... И это было гораздо страшнее, потому что Нагато даже не осознавал, что с ним происходит. Для него существовали только две вещи - мечта, которая уже давно перестала быть сама собой... и боль. И этого - не изменить...
  
  Пока я думал, бесконечный монолог Нагато прервал Наруто. Я не отвлекался от размышлений, когда рыжий, в свою очередь, рассказывал собеседнику о своем Учителе, которым для него стал Джирайя. Но вот в конце...
  
   - У Джирайи есть книга. Книга, которую он написал самой первой. В ней он пишет, что на эту историю его вдохновил его ученик Нагато! 'Я разрушу проклятие! Если такая вещь, как настоящий мир, существует, я найду его!', помнишь? А главного героя книги зовут - Наруто! Эти слова и это имя - моя память о нем и я не могу просто сдаться и растоптать ее! Я не сдамся! Я стану Хокаге и добьюсь мира и для Деревни Дождя тоже! Просто поверь в меня так, как верил он!
  
  Я не смог не улыбнуться. Наруто... а ты все такой же - все еще веришь в то, что нет плохих людей. К твоему сожалению, это далеко не так. Ты разве что научился красиво говорить, жаль, не всегда... Впрочем, может, так и бывает, когда разговаривают - сердцем? Какой же ты дурак, Наруто...
  
   - Мы учились у одного учителя, - медленно проскрежетал, как уже понятно, Нагато. - Когда я говорил, что ты сможешь понять меня, я издевался. Но это оказалось правдой. Ты странный парень, ты напоминаешь меня в молодости... - говоривший закашлялся, сквозь кашель пробился встревоженный девичий вскрик 'Нагато!', но фраза вновь продолжилась. - Я так и не смог поверить в то, что верил Джирайя-сенсей и в человечество. Ты избрал другой путь и знаешь... Я даже немного тебе завидую. Я бы поверил тебе, но... Джирайя мертв. Сама жизнь доказала, кто из нас больше прав! Поэтому я должен закончить то, что начал!
  
  Несмотря на хрипы в глотке, произнесшей эти слова, они прозвучали мрачно и торжественно, и я понял, что пора вмешаться, иначе... Что было бы иначе - совершенно неважно, ведь я был здесь. И, к сожалению, я все понял...
  
  Нужно было всего лишь подать чакру в руку. Совсем немного - бумажные листочки будто сами по себе отпрянули от меня и я вошел внутрь дерева.
  
  Здесь не было ничего. Просто половина поляны была укрыта фальшивым древесным стволом. Все окружающее было погружено в сумрак, в котором, тем не менее мжно было хорошо рассмотреть всех присутствующих.
  
  У противоположной стенки устроилось... пожалуй, я бы не покривил душой, назвав эту конструкцию креслом, ибо человек в ней именно сидел. Напротив нее замер Наруто с довольно-таки потрепанной книжкой в руках. Если бы вокруг была чуть иная ситуация, я бы никогда не прошел мимо, потому что в таком виде рыжему не хватало только килограммового нательного креста - и получилась бы замечательная картина 'Святой отец проповедует Слово Божье закоренелым язычникам'. Жаль, я сам не смогу - что бы я ни рисовал, получается только фуин...
  
  Около кресла замерла Конан. Я опознал ее только по синим волосам, да бумажной розе в прическе,потому что она была закутана в плащ до самого подбородка.
  
  А в самом кресле... 'Так вот ты какой, Нагато... Ну вот теперь и понятно, в чем именно вы похожи, Айдо. Пусть имени тебе не досталось... но кровь одна'. На голове скелета в кресле, по сравнению с которым распоследний больной анорексией выглядел бы Чоджи, только что разделавшимся с жаровней барбекю, сальной мочалкой болтались красные волосы. Похоже, этот парень уже очень давно жил за счет чакры. За счет необычно плотной чакры, которая, будучи высвобожденной, выглядит темно-синей и замечательно подходит как для печатей (фуин можно формировать прямо ею), так и для поддержания всех жизненных функц... 'Да нет, не может такого быть! Сам ведь знаю, что красные волосы - это совершенно не показатель! Доказательство вон - напротив стоит!' Признавать, что мы похожи гораздо больше, чем мне до того казалось - совершенно не хотелось. Но, как бы то ни было, из четверых находящихся в этом... дереве, трое - были Узумаки. Намечалась семейная разборка... 'Ну что ж, пусть будет так. Тогда и я тебя, Нагато... по родственному!'
  
   - Наруто, что за чушь ты тут несешь? Это ты после встречи с отцом такой? Тогда я до последней капельки понимаю, как могло произойти все случившееся! Только неисправимый идеалист может запихнуть в собственного ребенка, которому еще и часа не исполнилось, кровожадное чудовище, 'чтобы он стал сильнее'... или вещать о вере в себя перед существом, которое может создать вторую Луну... из трупов людей, им убитых!
   - Айдо... - Рыжий повернулся ко мне и вдруг бледно улыбнулся. - Привет... Я даже не буду спрашивать, почему ты здесь и откуда знаешь... все. В такие моменты мне все время хочется сказать: 'Ну это же Айдо!' А я... просто Эро-сен... Джирайя-сан верил в мир... И отец верил... Они оба завещали мне найти ответ...
  
  Красноречие явно покинуло Наруто. Ну конечно, перед ним ведь не жестокий и кровавый враг, которого нужно обязательно убедить, что он хороший, и не Саске, которого надо обязательно вернуть в деревню, да и не какое-нибудь там гипотетическое рогатое чудище с клыками, смахивающее на изрядно отожравшегося красного орангутана... А всего лишь его собственный брат. Вот был бы я всеми вышеперечисленными - он бы и для меня пару добрых слов нашел... Тьфу, зла не хватает.
  
   - Так вот ты какой, Айдо... - донеслось от кресла и я вздрогнул. Ками, мы даже думаем одинаково... нет и нет! - Всегда хотел посмотреть на тебя... своими глазами!
  
  Теперь вздрогнула Конан, так, что даже плащ не смог скрыть этого движения, а Нагато продолжил:
  
   - Что же до 'существа'... Не тебе упрекать меня в этом! В этой битве по количеству убитых мы одинаковы! Ну что, теперь ты, наконец, ощутил мою боль?
  
  Он говорил спокойно и как-то устало, но тем не менее отчетливо - даже кашель, кажется, отступил. Наруто стремительно обернулся ко мне:
  
   - Айдо, что это значит?
  
  Я промолчал, не отводя взгляд от скелета в кресле, но объяснения пришли с неожиданной стороны:
  
   - Это так, Наруто-кун. Пейн не пользовался ничем, кроме своих небесных техник, а Айдо-кун... Именно он почти сжег тело Пейна. А вместе с ним и...
  
  Я покосился в сторону звука. На плече Наруто мелькнуло что-то сине-белое и продолговатое, выставив в мою сторону две пары рожек.
  
  Наруто вскинулся было, но нежный голосок с его плеча продолжил:
  
   - Именно Айдо-кун задержал Девятихвостого и сражался с Пейном. И спас Хинату. Она уже пришла в себя.
  
  И Наруто резко погас...
  
  Нагато тем временем продолжил:
  
   - Ну что, Айдо, теперь ты чувствуешь, каково это - жить с болью? Хочешь, чтобы она прекратилась? Тогда помоги мне! Ты, как и я, совершил невозможное - нашел где-то десятого. Мы ведь одинаковы!
  
  Несколько секунд стояла тишина, за время которой в нас уперлись непонимающие взгляды Наруто и Конан: 'О чем это вы? Не понимаю'. А затем я... вздохнул.
  
   - Нагато, я ведь тоже учился у Джирайи-сенсея. Пусть и очень мало, но главное я усвоил. Пусть он махровый идеалист, но он, как я теперь понимаю, знает... Знает цену.
   - Знал, - почти само по себе вырвалось у Наруто, но я не остановился.
   - Что же до того, что мы похожи... Нагато, ты даже не представляешь, насколько. Но, несмотря на это, сегодня ты умрешь.
  
  Настоящий Пейн посмотрел на меня и попытался было усмехнуться, но я продолжал смотреть на него и усмешка погасла.
  
   - Да, умрешь. Так или иначе. Это будет моей платой за все, что я совершил, и, надеюсь, этого взноса будет достаточно, чтобы продолжить... А пока я хочу кое что спросить. Джирайя рассказал мне, что ты умеешь воскрешать, - Конан беззвучно прошептала 'Когда он?..' - Да я и сам видел - в памяти... их всех. Поэтому у меня всего лишь один вопрос: когда умер твой друг, тот, кто был тебе ближе брата, тот, кто был рядом с тобой, тот, кто дал тебе мечту, тот, кого ты не смог отпустить, сделав своей куклой - какого хрена ты его не воскресил, хотя его тело в полной сохранности?! Какого хрена ты не вернул его?!
  
  Последние слова я просто проорал. В этом вопле выплеснулось все - и боль, которую мне вновь причинила встреча с моей мертвой мамой, и цель, которая обернулась пшиком, и все, что оставили во мне умирающие в расплавленном камне и под обвалом... и взгляд Наруто, в первый миг после того, как он узнал о моих 'подвигах'... Думаю, если бы написать, что, что я крикнул - для выражения всего, что я чувствовал не хватило бы и целой строки восклицательных знаков. Но, как ни странно - стало гораздо легче. Может, девчонки со своими истериками в чем-то правы?
  
  Успокоившись, я положил тело, которое все еще держал, на землю и откинул с его лица угол драного плаща. Все железные штыри, торчащие в самых странных местах Яхико, уже вытащили, видимо - сам Наруто, когда приложил тело Разенганом, и труп уже ничем не напоминал Пейна. Скорее просто очень сильно измученного человека, который наконец получил заслуженный отдых...
  
  Я сделал шаг назад, но на меня никто не обратил внимания. Нагато уставился на тело своего друга так, как будто видел его впервые и не проходил в нем, как в старом костюме, двадцать лет.
  
   - Почему?.. Почему я... не вернул?!. - наконец прохрипел он и задергался в кресле. Конан бросилась к нему, но наткнулась на отрицательный взмах головой. Нагато продолжал смотреть.
   - Да, почему? - проговорил я. Мне никто не ответил и я продолжил: - Не можешь ответить? Тогда я отвечу за тебя!
   - Нет!.. - проскрежетал Нагато и поднял на меня глаза. В серо-фиолетовых издевательствах над здравым смыслом плескалась такая боль, что я на мгновение онемел. Но было поздно - цена должна быть уплачена до конца. Всеми нами...
   - Да, Нагато. Я знаю. Ты не вернул его потому, что после его смерти ты забрал его мечту. Ты сам так сказал. Ты пуст, Нагато, и все, что у тебя есть - лишь чужие мечты и желания. Именно поэтому ты и не стал хоронить своего лучшего друга. Ты боялся, что, если отпустишь его - вместе с ним уйдет и его мечта, оставив тебе только пустоту и боль потери. И не вернул ты его по этой же причине. Мечта осталась бы Яхико, а с тобой - только проклятия всех тех, кого ты убил. И с каждым днем, с каждым месяцем, с каждым годом ты был все дальше и дальше от мечты, которой заслонялся от правды! Тебе никогда не вернуть Яхико!
  
  Сумрак скрывал детали, а на костистом лице уже не было возможности увидеть эмоции. На нем жили только глаза. Серо-фиолетовые концентрические круги Риннегана - сильнейших глаз в мире. Могущественнее которых нет. Но даже это могущество не смогло спасти их обладателя от него самого. Впрочем, как и всегда - тысячелетия до этого мига, и, надеюсь, что все же не вечность - после...
  
   - И это еще не все, Нагато. Я очень долго разговаривал с Джирайей. Относительно долго. Он рассказал мне все. И то, что он знал, и то, о чем догадывался. Еще одна причина, по которой ты не вернул Яхико, это...
  
  Я перевел взгляд на застывшую неподвижно, ничего не понимающую Конан... и этого Нагато уже не выдержал.
  
   - Заткнись! - взревел он. - Это не так!
  
  Одним мощным движением, которого было трудно ожидать от такого тщедушного тельца, он вырвал руки из цилиндров кресла, в котором сидел, со всех сторон истыканный железками. Через них он и управлял куклами. Ладони Нагато сложились перед его грудью в обычную ручную печать концентрации.
  
   - Гедо: Ринне Тесей! - прорычал он.
   - Нагато, нет! - бросилась к ему синеволосая девушка, но замерла от слов своего напарника:
   - Конан... достаточно. Я слишком долго... ничего не знал! Я должен понять... прав ли я! Я устал... жить с этим!
  
  Нагато сильнее стиснул ладони, от него во все стороны рванулась волна чакры... и неожиданно не рассеялась, а замерла дрожанием воздуха по всему объему дерева. Волна все росла и росла вверх, а вокруг тела Яхико появилось едва заметное зеленое свечение...
  
  Несмотря на все прилагаемые усилия, у Нагато ничего не получалось. Свечение вокруг трупа становилось ярче, но этим все и ограничилось. Красноволосый скелет вдруг нечленораздельно зарычал, а из дрожания воздуха вдруг начало проступать нечто... оно не было похоже ни на что, что я раньше мог видеть, и я смутно чувствовал, что и сейчас видеть этого мне не полагается.
  
   - Наруто, Айдо, жители! - вдруг вскрикнуло существо... пусть будет улиткой для начала, с плеча Наруто.
   - Что?! - рывком повернул голову рыжий.
   - Мертвые... Они шевелятся! Все сразу! - обескураженно проговорила улитка, а я вдруг понял все. И что мне нужно сейчас делать... и какова, скорее всего, будет настоящая цена совершенному нами - двумя Узумаки, которые возомнили о себе слишком много и вторглись туда, куда человеку нет пути... буде он еще хочет остаться человеком.
  
  Я рванул вперед и двумя прыжками преодолел расстояние до Нагато, уже прекратившего рычать и нечленораздельно хрипевшего. Конан попыталась заступить мне дорогу, но я отодвинул ее одним взглядом, зашел за спинку кресла и упер ладони по обе стороны шеи последнего Пейна. Он дернулся, а я ускорил чакру, снял барьер с печати Инфуин и прошептал:
  
   - Делай что должно - случится чему суждено. А я помогу тебе, Нагато... Узумаки. Брат.
  
  Он вздрогнул, а я криво улыбнулся. Наруто - ты воистину хреново влияешь на окружающих. Вот и я уже начал искать братьев за каждым углом!..
  
  Чакра бурным потоком рванула в скелетообразное тело. Потерь почти не было, как будто я гонял энергию из одной руки в другую... а дрожание воздуха передо мной вдруг сгустилось и приняло форму исполинской бело-фиолетовой башки с яростным взглядом таких же, как у Нагато, глаз. Из распяленного от верхушек деревьев, которые как-то неожиданно вынырнули из бумажного вихря сброшенной маскировки Конан, до самой земли рта с острыми хищными зубами вдруг сплошным потоком хлынули зеленые искорки. Все они устремились в сторону невидимой Конохи, а я понял, что увидел технику воскрешения Риннегана, которую видят только двое - исполнитель и жертва... а еще - что я не смогу убрать рук от Нагато, даже если бы и хотел...
  
  Поток душ постепенно иссяк, но тело Яхико было по-прежнему неподвижным, лишь свечение вокруг него уже заставляло прикрывать глаза. Чакра утекала стремительным потоком, у меня уже начали холодеть ноги и я понял - не хватит. У нас двоих - не хватит, потому что мама говорила верно, душа Яхико уже не здесь, а дотянуться туда, где она сейчас - не хватит никакой чакры. Руки дрогнули, но... в конце концов, я был готов к такому. Разве еще одно дельце осталось, и вот как раз его обстряпать сейчас - самое время!
  
  'Йоко, уходи, - громко подумал я. - Это мое дело и я должен его закончить! Помнишь, ты говорила, что, если ты выберешься из печати полностью, то мне будет плохо? Так вот сейчас самое время - хуже уже не будет, а ты должна позаботиться об остальных! Йоко!'
  
  Ответом мне было молчание, а потом на поверхность прорезалась мысль:
  
  'Ох, и что бы вы все без меня делали... - голос девушки почему-то был очень грустным. - Знала бы, что ты задумал - сама бы удавила. А я ведь не хотела... Надеялась остаться обычной...'
  'Йоко, о чем ты? Уходи скорей!' - возмутился я, но меня не удостоили ответом. Вдруг мой череп до отказа заполнили ее мысли. Но обращалась она не ко мне!..
  'Эй... Отпусти его... Пожалуйста, - грустно говорила девушка непонятно кому. - Это я... И да, я согласна... Да, когда придет время...'
  'Йоко... ты о чем?..' - обескураженно подумал я.
  'Пап... Делай что должен - случится чему суждено... Византийские императоры не дураки были, а? - На этот раз она обратилась ко мне и я почувствовал ее улыбку. - Все равно не скажу, и не проси. А теперь - держи!'
  
  По левой руке, кажется, из самого сердца вдруг рванула волна ослепительного света... и из-по-прежнему распахнутого рта идола воскрешения вынырнула искорка. Одна-единственная искорка тусклого зеленого света и она с разгона ударила в труп Яхико...
  
  
  
  Где-то очень далеко отсюда, около водопада, тысячью тонких струек падающих с мясистых листьев исполинских (а для большинстве местных жителей - вполне обычного размера) растений сидели две жабы. Одна была перебинтована и курила трубку, мрачно поглядывая на бутылку рисовой водки, своими размерами вызвавшей бы у небезызвестного в этих местах Джирайи воистину религиозный экстаз. А вторая, старая, как мамонт, что легко было понять по могучим морщинам, избороздившим прежде гладкую жабью шкуру, напряженно вглядывалась в стеклянный шар, лежавший на бархатной подушечке перед ней. Наконец она удовлетворенно вздохнула:
  
   - Все кончено...
  
  Жабий Мудрец был доволен - он смутно предчувствовал, что скажет именно эти слова.
  
   - Что происходит? - вскинул голову Гамабунта, все еще переживающий недавнее сражение.
  Как и было предсказано. Революция в мире шиноби свершилась, и сделали это оба ученика Джирайи сразу. Никогда бы не подумал. Но, как бы то ни было, все кончено...
  
  Внезапно шар, в котором до этого отражалась смутная фигура парня в черно-оранжевом спортивном костюме, залило ослепительным солнечным светом. Он был таким ярким, что, казалось, вырвался из прозрачной сферы наружу, ослепив обоих собеседников. Но так же неожиданно, как и появился, свет погас.
  
   - Ну и что это было? - с интересом повернулся к собеседнику Жабий Босс.
   - А может быть, я и неправ... Все - только начинается, - обескураженно пробормотал Мудрец.
  
  Но об этом разговоре так никто никогда и не узнал...
  
  
  
  
  Нагато, напрягший все силы в последнем рывке, обессиленно упустил руки. Они рухнули на бортик кресла, но разжиматься не пожелали, так и оставшись сложенными в ручную печать. А тело Яхико... впрочем, так говорить уже неправильно... Яхико зашевелился, поднялся с земли, осмотрелся... и шагнул прямо к нам с Нагато. Я попытался было снова убрать руки, но у меня вновь ничего не вышло.
  
   - Нагато... Конан... Привет... - проговорил только что оживленный.
   - Яхико... - пискнула синеволосая, из сильного и уверенного в себе члена самой знаменитой организации нукенинов превращаясь в испуганную девчонку, которая, казалось, осталась в глубоком и далеком детстве.
   - Нагато... Ты все же сделал это. И я знаю, почему. Я всегда хотел тебе сказать - я не сержусь на тебя... и прощаю...
  
  Пока воскрешенный говорил это, волосы Нагато стремительно теряли цвет, пока не повисли совершенно седыми патлами. Он дернулся и попытался повернуться, но на это у него совершенно не осталось сил...
  
   - Айдо, - прошептал он. - Теперь я вижу - ты был прав. Боль - она ушла. Оно того стоило и... Спасибо тебе. Конан... Прости меня, если сможешь, потому что я... всегда... тебя...
  
  Изо рта полупрозрачного чудища вдруг протянулась белая когтистая рука и устремилась прямо к нам. На последних словах Нагато пальцы призрачной конечности обхватили его, с легкостью пройдя сквозь тело и сжавшись вокруг чего-то совершенно другого. Уже к телу не относящегося. По пути рука прошила насквозь Яхико, зацепив то же самое внутри него. А я почувствовал мертвенный холод от громадных когтей, прошедших всего лишь в паре сантиметров от меня. Рука дернулась обратно, Нагато дрогнул и обвис в кресле, Яхико, по-прежнему улыбаясь, рухнул на землю, а я не мог отвести взгляд от исчезающей во тьме руки и захлопывающейся пасти, чувствуя, что только что избежал очень крупных неприятностей... и что эта картина еще не раз и не два придет ко мне во сне...
  
  
  
  Спустя некоторое время все действительно было кончено Я стоял у деревьев. Глядя, как Конан бережно заворачивает в свою бумагу тела Нагато и Яхико, попутно о чем-то разговаривая с Наруто, я набирался смелости... и никак не мог решиться. После того, что я увидел, что узнал, что пережил... и что пережила она - мое предложение даже мне самому казалось жутким кощунством. Но и ничего не делать - я тоже не могу. Мне, как никому другому, известно, что это действительно необходимо сделать. Наверное, подожду, когда Наруто убредет отсюда. Ох уж мне эти идеалисты... такие же как и я сам. Это и пугает.
  
  Пока я предавался грустным мыслям, Конан закончила разговор с рыжим, зачем-то подарив ему букет бумажных цветов, и подошла ко мне.
  
   - Айдо.
  
  Я в упор посмотрел на нее, но в глазах медового оттенка ничего прочитать было невозможно.
  
   - Айдо, ты жесток, - я открыл было рот, для возражений или извинений - не понял и сам, но девушка продолжила говорить, не обратив на меня внимания. - Но, наверное... такой человек обязательно нужен, чтобы остальные могли мечтать и делить свои мечты с другими. Нагато был очень похож на тебя, он просто... заблудился. Спасибо, что помог ему понять. А твоему брату очень повезло с тобой.
   - Как ты догадалась? - промямлил я. По губам Конан впервые за все время, что я ее видел, проскользнула едва заметная улыбка:
   - Только идиот не догадается.
   - Поздравляю, Наруто, теперь еще один человек знает о тебе всю правду. Наши ряды ширятся, - шепот себе под нос не вышел - Конан услышала, удивленно отшатнулась, а затем... попыталась по-настоящему улыбнуться. Не получилось - она уже очень давно отвыкла это делать.
  
  Больше ничего не говоря, она отвернулась, и зашагала было к кромке деревьев, но я ее остановил:
  
   - Конан, - она обернулась. - Глаза Нагато... Они не должны существовать
  
  Девушка подобралась и посуровела.
  
   - Риннеган - это собственность Деревни Дождя и мы сможем ее защитить! Не надо, Айдо, - уже совсем другим тоном добавила она. Просьбы в голосе совсем не чувствовалось, скорее - угроза.
  
  Я мгновение поколебался. Ну вот и кто подскажет, как поступить - правильно или как Наруто? Не знаю... поэтому гори оно все огнем! Однако кое-что правильное я все же сделаю.
  
  Я улыбнулся, дернул правой рукой и метнул навесом в руки девушке выхваченный трехлезвийный кунай. Конечно, лучше бы было, если бы она меня поцеловала, онокак-то вернее, кунай и забыть можно... но это было бы уже слишком, а от добра - добра не ищут.
  
   - Держи, пригодится. И это... зови, если что!
  
  Конан секунду разглядывала подарок, а потом подняла голову, серьезно кивнула и, больше не задерживаясь, скрылась за деревьями. А я смотрел ей вслед и думал - настоящий ли я ученик Джирайи или, все же, после всего, что случилось, размышлять, что же так усердно скрывает Конан под плащом, застегнутым до подбородка - как минимум, неуместно?..
  
  Я почти нашел ответ на этот, без преувеличения, мировоззренческий вопрос, как позади меня раздался сдавленный звук. Я обернулся... и едва успел подхватить падающего Наруто.
  
   - Айдо... ты прости... - выдавил рыжий.
   - Да нормально, ты сегодня потрудился на славу. Прямо настоящий Хокаге! - подбодрил я его, но Наруто не услышал - он вырубился. Мдя...
  
  Вот так вот я и волок его на плече - ну а что? Он не раненый и не девушка, чтобы я его на руках таскал! - пока навстречу с ветки не соскочил Какаши. Наруто немедленно ожил:
  
   - Какаши-сенсей!
   - Хорошая работа, ребята! - в меланхоличном, по обыкновению, тоне Копирующего даже я без труда смог различить нотки одобрения. А уж Наруто, который 'кто ищет - тот всегда найдет' аж расцвел весь и в сознание пришел. Правда, для болтовни сил ему все равно не хватило, но зато весь оставшийся путь он проделал на закорках Какаши, что весьма облегчило ему жизнь. А уж когда мы добрались до деревни...
  
  Какаши явно что-то знал, потому что он спустил Наруто со спины у последних деревьев. А, может и не знал, а покрутил Шаринганом, потому что такую толпу заметить даже и через протектор было можно...
  
  На опушке леса собралась, кажется, вся Коноха. Поляна была запружена народом насколько хватало глаз. И, как только Наруто вышел из-за деревьев, вся эта толпа на разные лады завопила:
  
   - Наруто!
   - Ты молодец!
   - Ты справился!..
  
  А затем они все качнули вперед, и, наверное, так и окончились бы дни нового героя Конохагакуре Наруто Узумаки - растоптанного благодарной толпой. Впрочем, он ничего бы не имел против такой смерти - счастье рыжего можно было бы углядеть даже со спины. Но тут от деревьев отлепился я...
  
  По мере приближения к нам толпа все замедлялась и замедлялась. Даже крики, кажется, стали чуть тише. А затем... край, который был чуть ближе ко мне внезапно подобрался и обтек место, где я стоял, по широкой дуге. Но с такого расстояния можно было рассмотреть выражение их глаз.
  
  Там не было враждебности или ненависти. Это выражение с трудом поддавалось описанию. Наверное, самыми удачными словами было бы - разумное опасение. Медведь, запертый в клетке, выглядит милым и совсем нестрашным, но добровольно в клетку к нему зайдет только самый отмороженный тип. Вот что я прочитал во взглядах устремленных на меня.
  
  Я остановился... а затем усмехнулся. Ну что ж, все справедливо и эту часть цены я тоже готов уплатить. Ведь, в конце концов, у людей должно быть что-то, что объединяет их всех. Гораздо лучше, когда это общее дело, но гораздо эффективнее работает страх и неприязнь. Такую жертву я готов принести... вот только странно. Коноха - очень несчастливое место для братьев. Всегда один из них становится пугалом. Началось все с Хаширамы, а заканчивается, выходит, на нас с Наруто? Вон, даже Саске может подтвердить, хе-хе. Ну что, 'Айдо, Великий и Ужасный', наверное, нужно постоять, когда первая вола восторгов схлынет, поздравить Наруто, да и идти себе по добру поздорову? Рыжего вон уже и Сакура избить, а потом обнять успела - вот же неугомонная! - и еще кто-то подходил...
  
  Я скрестил руки на груди и приготовился ждать. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Потому что из толпы прямо на меня...
  
  
  Интерлюдия.
  
  
  Наруто взлетал, подбрасываемый сильными и уверенными руками шиноби, а вместе с ним поднималась к небесам и его душа. В голове не было ни единой мысли, кроме всепоглощающего счастья и лишь на краю сознания крутились обрывки мыслей: 'Сделал! Доказал! Добился! Меня наконец признали!' Искренняя - он это чувствовал!- благодарность людей, которые поверили в него, казалось, придавала ему какие-то неимоверные силы. Сейчас он был способен на все: защитить деревню от всех и вся, одной левой скрутить Девятихвостого, достать с неба любую звезду на выбор Сакуры-тян, да даже... вернуть Саске!
  
  Наруто наслаждался... до той поры, пока при очередном броске ему в глаза не бросилось красное пятно на зеленой траве. Айдо стоял с краю поляны, скрестив руки, а вокруг него на десяток метров расстилалось свободное пространство.
  
  Сразу же нахлынули воспоминания о только что случившемся и Наруто, ловко соскочив с качавших его рук, начал пробиваться сквозь толпу туда, где стоял его друг. 'Как же так? Ведь мы были вместе, он ведь тоже... И Нагато воскресил всех только с его помощью! Но вот что там дальше произошло - это было страшно... А, неважно, даттебайо! Все равно он мой друг и останется им, что бы ни случилось!'
  
  С такими мыслями Наруто в сплошном потоке поздравлений, похлопываний по плечам и спине выбрался на край толпы и уже было шагнул к красноволосому, как вдруг оказалось, что его участие уже и не особо нужно...
  
  Из-под людских ног вывернулся какой-то мелкий пацан и на всей скорости кинулся к парню:
  
   - Айдо-нии! Ты в порядке! А я уж думал!.. Особенно когда в небо полетели камни. А из них вылезло... ну то... это... с хвостами, а снизу красная стрела ударила! Ю-чан сразу сказала, что это ты и чтобы я не волновался! А и не волновался. Разве чуть-чуть... Так Акира говорит, а это ведь правда, да?
   - Правда, Кано, - улыбнулся Айдо, погладив влипшего ему в живот пацана по огненно-красным настолько, что они казались рыжими, волосам. - Вот только про Хенге-то ты забыл!
   - Ой, прости, братик Айдо! - в голосе мелкого раскаяния не чувствовалось совершенно, а у Наруто в душе неожиданно что-то царапнуло. И совершенно не из-за упоминания хвостов...
   - Хе-хе. Ну молодец! Справился все же, поздравляю! - с края толпы послышался еще один голос, и большинство глаз развернулось туда.
  
  Среди людей уверенно, несмотря на костыль, заменивший отсутствующую ногу, стоял мужчина лет сорока с шикарной бородой. Борода, собственно, и была его самой запоминающейся частью для несведущих. А для более осведомленных гораздо больший интерес представлял костыль. Собранный явно из всяких случайных палок и досок, он, тем не менее, не взблескивал ни единой шляпкой от гвоздя, зато почти всю его поверхность покрывала причудливая вязь линий и черточек...
  
   - Хаттори-сан, вам бы лежать!.. - при этих словах Айдо неодобрительно покосился на костыл, а бородатый,заметив его взгляд, насколько смог горделиво приосанился:
   - Вот еще, рано мне лежать! А это видел? Фуин 'прочность'! Сам разобрался, тебя не дождавшись! Уж прости! - и весело захохотал. Губы Айдо шевельнулись и Наруто, без сомнения, легко бы разобрал слова 'Из пушки по воробьям', и удивился бы незнакомому языку. Но, к сожалению, читать по губам джинчуурики не умел.
  
  Вдруг красноволосый настороженно вскинул голову, а затем его губы расплылись в улыбке, потому что, раздвинув людей, к нему спокойным шагом приближалась... Наруто рефлекторно потер задницу, по которой однажды прилетело древко нагинаты в полтора раза больше его роста, и постарался вжаться в толпу. Это у него, впрочем, не получилось, а девушка, когда-то столь непочтительно обошедшаяся с не таким уж, как оказалось, и тренированным - раз до сих пор вспоминается! - телом джинчуурики, подошла совсем близко. Красноволосый было дернулся навстречу, но уперся в спокойный голос:
  
   - Привет, Айдо. Спасибо, что на этот раз сделал Призыв медленно.
  
  Уголки губ парня заметно опустились, но на приветствие все же ответил:
  
   - Здравствуй, Таюя. Не подскажешь, чем обязан такому холодному?..
  
  Договорить он не успел. Из задних рядов стоящих людей вдруг раздался шум, восклицания: 'Да пропустите же вы!', и сразу вслед за этим на свободное пространство вырвалась девушка с двумя забавными шариками вместо прически. 'Кажется, они называются 'оданго' - вдруг подумалось Наруто.
  
  Девушка, чуть ли не расшвыривая людей - обучение у Гай-сенсея явно пошло ей впрок, хоть сама она так и не считала - рванулась вперед и без каких бы то ни было сомнений повисла на шее у красноволосого.
  
   - Тен-тен... Я тоже очень рад тебя видеть, - пробормотал тот, - но, может быть, это немного неудобно? Подумают не то...
   - Бака! - голос девушки звучал глухо, потому что она уткнулась парню в ключицу. - Да все равно мне, что подумают! Ты опять повсюду лезешь! Ты даже не представляешь, что мы подумали, когда увидели этот каменный шар! А потом... потом мне рассказали, что ты здесь и я... Бака! - решительно закончила свою речь девушка, и замолчала, посчитав, что сказала более чем достаточно, чтобы всякие там красноволосые, вечно лезущие куда не просят, чтобы спасать других, но такие... такие... ее прекрасно поняли.
  
  А джинчуурики вдруг послышался тихий голос Хинаты, донесшийся откуда-то сбоку: 'Спасибо, Айдо!' Но, когда блондин повернутся, там уже не было никого... кроме пары десятков обычных шиноби. Наруто неизвестно почему вздохнул, поднял голову... и натолкнулся на прищур Таюи, также повернувшейся на голос. 'Значит, не показалось' - мелькнула в голове мысль...
  
  Наруто еще раз вздохнул, довольно улыбнулся и уже почти собрался уйти, как вдруг... Айдо как-то неловко дернулся, скинув с шеи все еще обнимающую его Тен-тен, а затем из-за его спины вышла...
  
  'Странно, откуда она взялась? Ведь точно помню - Айдо там один стоял' - подумал Наруто, но это была его последняя внятная мысль, потому что из-за спины красноволосого вынырнула самая красивая девушка, какую он когда-либо видел в своей недолгой, но насыщенной жизни. Даже Сакура-тян, не вслух будь сказано, по сравнению с ней ну вот совершенно не смотрелась...
  
  Девушка тем временем обняла Айдо за руку, прижавшись, о чем-то пошепталась с ним, ослепительно улыбнулась опешившей Тен-тен, удивление которой спустя секунду, после одного лишь тихого слова Айдо, стало совсем уж запредельным, и решительно двинулась к блондину. Подойдя вплотную, она на мгновение замерла, тряхнула просто потрясающим водопадом красных волос, попыталась сдуть с глаз челку, которая была мирно зажата на виске блестящей полоской металла... и вдруг подняла руку, положив ладонь на голову джинчуурики.
  
   - Ну здравствуй, Наруто! Я давно хотела с тобой познакомится и посмотреть на тебя... сама, - непонятно добавила она после паузы. - Рада, что наконец получилось. А ты ничего!
   - А ты кто? - глупо выпалил блондин, в голове которого воцарилась космическая пустота.
   - Я? Меня зовут Йоко и я твоя... э-э-э... м-ма... - запнулась она, а Какаши, стоящий неподалеку, вздрогнул и чуть не сплюнул. Остановило его только то, что он был в маске.
  
  Девушка нерешительно обернулась к Айдо, секунду посмотрела ему в глаза и, заметив разрешающий кивок, вновь развернулась к блондину. Но за это исчезающе малое время Наруто собрал разбегающиеся мысли в кучу и припомнил долгие три года, проведенные рядом с Извращенным Отшельником. Вновь, в который раз мысленно поблагодарив судьбу, которая свела его с этим замечательным человеком, он глубоко вздохнул и выпалил прямо в изумленно расширившиеся глаза:
  
   - Извини... а можно угостить тебя раменом?!.
  
  Этот невнятный звук имел все шансы затеряться в гомоне толпы, но, как назло, именно в эту секунду на поляне установилась тишина. Она длилась и длилась... а затем ее прорезало тихое хихиканье. Оно с каждой секундой становилось все громче и громче, а затем Айдо, уже не сдерживаясь, повалился на траву и схватился за живот, пытаясь удержать в себе неистовый хохот. Вслед за ним рассмеялись и все, кто был вокруг.
  
  Наруто стоял ни жив не мертв, Йоко, залившаяся краской под цвет своих волос, юркнула обратно и как-то незаметно исчезла, а в бульканье Айдо кто-нибудь внимательный вполне мог бы разобрать натужные слова: 'Наруто... ты полный идиот!' Но разумеется, такого никогда не могло бы произойти...
  
  
   ...Толпа постепенно уходила с опушки. Миг радости и момент триумфам минул. Людей ждали дела - нужно было восстанавливать деревню.
  
  Жители уходили по-разному - кто-то сбивался в группки, кто-то торопился поодиночке. Но от компании, расцвечивающей сочную зелень луга красными шевелюрами, сторониться больше никто не пытался...
  
  
  Глава 20
  
  
  Я убрал руки от лежащего передо мной тела и со вздохом распрямился. Да уж... Последние события как-то приучили меня к мысли что ирьедзюцу может почти все, а что не может - то доделают мои печати. Но сейчас оказалось - в очередной раз - что 'есть многое на свете, друг Гораций...'
  
  В довольно просторной матерчатой палатке царил полумрак. Из-за этого было довольно трудно рассмотреть подробности окружающей обстановки, но даже в таких условиях облик самой главной обитательницы этой палатки бросался в глаза - уж слишком он отличался от того, что я привык видеть...
  
   - Эх, бабуля, до чего ж ты себя довела!.. - неслышно вздохнул я. Высохшая мумия, которой с первого взгляда невозможно было дать не то что, так сказать, паспортные пятьдесят четыре года, которые прожила Цунаде, а и вообще появлялось желание накинуть пару-тройку столетий, ничего не ответила, только едва заметно вздохнула и снова застыла неподвижно.
  
  Сколько народу она спасла от увечий и ранений на первом этапе вторжения, когда Пейнов было шестеро - пять тысяч, десять? Пятнадцать? Никто не знает - сейчас хватает более важных дел, чем выяснять такие вещи. Но в голове постоянно крутится мысль - а я бы смог сделать то же самое, даже со своим гигантским, как мне казалось, резервом, даже с бездонным, как я думал, Инфуин, таким же, как и у бабули? Нет, в передаче чакры нет ничего особенного, я уже сто раз это делал, но вот так - без физического контакта, тысячам человек? И если такова бабуля, то каковы же тогда остальные Каге, среди которых Цунаде, по слухам, не самая выдающаяся личность? Ох, Айдо, Айдо, ну вот куда ты лезешь? Прихлопнут ведь тебя и не заметят, Узукаге доморощенный... Да, но ведь Гаара - тоже Тень Ветра, а я бы не сказал, что он так уж страшно силен. А с другой стороны - в Песке вполне могли поступить по принципу 'на безрыбье и Гаара - Каге'. Не знаю... но очень постараюсь выяснить! Но вот только становиться выдающимся ирьенином я что-то больше не хочу. Если этот путь заканчивается превращением меня в сухую мумию, я лучше пойду другим путем и стану обычным, ничем не выдающимся пятидесятипятилетним извращенцем. Мда...
  
  Я поправил Цунаде упавшую на глаза прядь волос - ее привычные хвосты собирать ей, конечно же, никто не стал - и поднял голову, тут же наткнувшись на требовательный взгляд Шизуне. Я вздохнул и отрицательно покачал головой, сестренка кивнула, подтверждая то, что я обнаружил и, отвернувшись, легла на футон, расстеленный рядом с ложем Цунаде, а мои мысли приняли несколько иное направление.
  
  Как оказалось, воскрешение - не такое уж и простое предприятие. Впрочем, что может быть простого в смерти? А именно ее, пусть, к счастью, и временную, пережили все, на кого подействовала техника Нагато. И для очень многих это далось очень непросто...
  
  Некоторые, очнувшись, производили впечатление поднятых без всякой цели зомби. Они обводили все вокруг пустым взглядом, в котором, казалось, еще кружатся в неостановимом вихре колючие осколки ледяной пустоты, куда чуть было не угодила их душа. Некоторые поднимались и отправлялись бессмысленно бродить по развалинам деревни,будто стараясь найти что-то, что совсем недавно потеряли. А некоторые - совсем не торопились открывать глаза...
  
  Я снова посмотрел в спину отвернувшейся Шизуне. Кажется, она заснула... Из отрывочных рассказов тех, с кем я успел пообщаться, выходило, что сестренка умерла не просто так. Тот Пейн, который умел вырывать души из тел, провернул это с Шизуне. Перед ее смертью Нагато обстоятельно побеседовал с девушкой и вряд ли эта 'беседа' проходила за чашечкой чая... Все два дня, с тех самых пор, как воскресла, Шизуне не проронила ни слова. В первое время ее не интересовало вообще ничего, и только когда Сакура привела ее к Цунаде, она немного ожила. Сейчас вот даже кивнула, согласившись с моим диагнозом, так что, надеюсь, в скором времени придет в себя. Эх, Нагато, Нагато, как же Ками не досмотрел и дал такую мощь такому человеку, как ты?..
  
  Справедливости ради, были и те, кому смерть и воскрешение пошли явно на пользу. Хатаке Какаши первые дни после нападения Пейна был не похож на самого себя. Такого бодрого и, если можно так сказать, ожившего Копирующего Ниндзя в Деревне Скрытого Листа не видели никогда. Кажется, он бы даже маску снял, но, скорее всего, настолько с ней сжился, что просто забыл о ее существовании. Сейчас уже все прошло в норму, но все равно - собаковод производил впечатление человека, скинувшего с плеч тяжкий груз. Гай-сенсей, когда это увидел, даже ляпнул: 'Смерть - неплохой способ почувствовать Силу Юности!' Этим он вверг в сугубое смущение стоящего рядом Ли, который так и не смог выдавить из себя традиционное продолжение: 'Да, сенсей!', а лишь с опаской косился на задумчивого учителя. В стане Зеленых Зверьков явно намечался бунт на почве применения прогрессивной методики обучения...
  
  Я осторожно, чтобы не побеспокоить, поднялся на ноги и отправился к выходу из палатки, но на полпути был остановлен голосом Сакуры:
  
   - Айдо...
   - Да? - приостановился я. Разворачиваться не стал - лишних движений делать не хотелось. Все то, что я давеча натворил, требовало недюжинных энергорезервов, так что чакроистощение, хоть и не такое катастрофическое, как у Цунаде, все же меня догнало. У большого резерва при всех плюсах есть один огромный минус - уж очень медленно он заполняется... Вот и хожу, пошатываясь и стараясь не встречаться с дверными проемами, благо что в Конохе не осталось ни одного целого косяка, в который можно вписаться. А мой личный, внутренний, непослушный, и, как оказалось, весьма популярный среди парней ядерный реактор сейчас... Я было собрался покоситься в угол палатки, но Сакура все же продолжила:
   - Айдо, скажи... Что с Цунаде-сама? Я ничего не могу понять... Шизуне молчит... Ты ничего не объясняешь... А вы с ней друг друга понимаете без слов! За что ты так со мной?! Я же стараюсь, хоть у меня и не получается! Я же хочу помочь!..
  
  Начав говорить почти что шепотом, с каждой фразой Сакура все повышала и повышала голос, а под конец уже почти кричала. Ну вот, пожалуйста - истерика. И ведь есть у нее на то полное право - во время нападения она одной из первых вступила в бой, а когда все закончилось, нашла в себе силы организовать полевой госпиталь и позаботиться о раненых - Нагато ведь починил только умерших, у всех остальных их набор переломов разнообразных костей и ушибов самых экзотических мест сохранился в полном объеме. Девчонка крепилась сколько могла, а вот теперь не выдержала... Ну и что мне теперь с ней делать? Впрочем, тот факт, что она наконец расслабилась и почувствовала себя в безопасности именно в моем обществе, ведь даже Наруто получил только ободряющий удар в печень... Хм, как-то неожиданно приятен этот факт. Ну, в таком случае понятно, что делать дальше!
  
   - Сакура, все очень просто, ты и сама могла бы все понять, если бы чуть-чуть сосредоточилась. Несмотря на все ирьенинские знания и способности, которыми мы обладаем, основной твоей задачей как медика является - что?
   - Что?.. - сбилась с очередного витка истерики девушка. Я довольно улыбнулся и зашагал к выходу из палатки, продолжая говорить на ходу:
   - Помочь организму самостоятельно выбраться из неприятностей, в которые его втравил хозяин! Тело борется за жизнь само, мы ему только помогаем. А в данном случае причиной всех проблем Цунаде-оба-сан стала чакра. Шутка ли - вылечить такую толпу! Она очень сильно перенапряглась и ее тело посчитало, что все проблемы случились именно из-за чакры. Сейчас организм Цунаде отторгает чакру, не дает ей накапливаться. А так как шиноби без чакры не может жить... - я грустно вздохнул. - Так что основная наша задача - поддерживать организм бабули, функционал ее внутренних органов и ждать, пока истощение сойдет на нет - ей сейчас даже нашу энергию не передать.
  
  Я дошел до выхода, отодвинул полог и резко перевел тему разговора:
  
   - А с тобой я так поступаю, потому что мне нравится смотреть на твое сердитое лицо. Ты такая милая, когда злишься!
  
  Покосившись на опешившую и безмолвно открывающую и закрывающую рот девчонку - чистая победа! - я осторожно высунул голову наружу, стараясь, чтобы с улицы меня не было заметно. И у меня на то были серьезные причины...
  
  Во-первых, это Ямато. Деревянный человечек умудрился вконец достать меня своим нравоучительным нытьем на предмет аккуратного отношения к союзникам и точному расчету применяемых мной сил. Поучения начинались при каждой встрече и я уже полушутя-полусерьезно начал опасаться, что в следующий миг прозвучит сакраментальная фраза 'большая сила - большая ответственность'. А причина была проста - Нагато воскресил действительно всех. Я до сих пор не устаю благодарить... не знаю точно, кого - то ли Шинигами, то ли Ками... то ли Йоко... тьфу, еще чего не хватало - собственную дочь бояться... Но нет-нет, да и проскакивает мысль, что бы было, если бы не Нагато... нет, даже думать не хочу! В обще, воскресить-то воскресил, и даже в порядок привел. Но вот только большинство моих 'жертв' при полном телесном здоровье... оказались закатаны в стекло. Расплавленные плазмой с запекшиеся в единую структуру глыбы техникам Дотона почти не поддавались, а доставать народ надо было срочно - дышать-то в стеклянном коконе тоже нечем... Так и получилось: Наруто искал, Ямато раскалывал стеклянные саркофаги, применяя весь свой арсенал - Землю, Воду, Дерево... Мне кажется, он был в шаге от изобретения 'Нинпо: Высвобождение Стекла', но всех замурованных достали раньше, чем произошло чудо, а вконец умотавшийся Ямато явился ко мне высказывать претензии. Слава богам - в последний день его совсем не было видно.
  
  Ну а вторая причина сейчас скромно устроилась в самом темном углу палатки и старается стать как можно незаметнее. Я не выдержал и фыркнул, покосившись на смутно алевший в полумраке водопад длинных волос...
  
   ...Наруто, наверное, и сам не понимал, что с ним творится, почему его так тянут к это девушке. Его отношение ко всем остальным ничуть не изменилось, даже к Сакуре он испытывал прежние чувства... Но в присутствии Йоко он будто преображался. Он везде ходил за ней, таращась влюбленными глазами и предлагая ей угоститься раменом. Его даже не смущало, что забегаловка Теучи была снесена точно так же, как и все остальные городские постройки, в его представлении - рамен был и будет всегда... Кстати, Теучи вроде бы сегодня уже должен был поднять временный навес. Хорошо в Конохе жить: поставил в поле три палки и стол между ними - вот тебе и ресторан! Надо бы зайти, а то скоро на остров возвращаться - там не поешь по-человечески, а Нами все же не кухарка... кхм. Ну так вот: бедняга рыжий, наверное, голову себе сломал над причиной, конечно, если дал себе труд об этом задуматься... Но ответ знал один я. Йоко была один в один похожа на нашу маму, а ее, даже единожды увидев, будучи едва пару часов от роду - уже невозможно было забыть. Так что Наруто инстинктивно потянулся к Йоко. Впрочем, если я правильно понял Кушину Узумаки, которая осталась в Печати Девятихвостого, в скором времени моего непутевого братишку ожидает большо-ой сюрприз... Химе клана Узумаки - это вам не фунт изюму!
  
  Не заметив ничего угрожающего, я вернулся в палатку. Деревня жила, потихоньку восстанавливаясь, мимо то и дело пробегали жители, то с грудой досок, то с мешком гвоздей... разве что вдалеке маячили три здоровенные фигуры, видимо, выполняющие роль подъемных кранов - Таюя по собственному почину взялась помочь в ремонте... лишь бы не быть рядом со мной. Эх...
  
   - Йоко, не хочешь прогуляться? - повернулся я к дочке, похлопывая себя по животу.
   - Нет. Я лучше здесь посижу, - отозвалась она.
   - Не понял... Между прочим, у твоего отца сейчас чакроистощение и было бы неплохо ему немного... А-а-а, - протянул я, - вспомнил! Теперь понятно, ведь в скором времени сюда заглянет навестить бабулю один рыжий и назойливый молодой человек! Впрочем, не такой уж и назойливый, а?!.
   - Тьфу на тебя!.. - буркнула девушка, надулась и отвернулась к матерчатой стене. Недавно, после очередной серии душещипательной драмы 'Наруто, рамен и Йоко', я глубокомысленно нахмурился и произнес многозначительным тоном: 'Знаете друзья... Мне кажется, я слишком молод, чтобы стать дедушкой и одновременно дядей! Это будет очень сильным потрясением в мои семнадцать лет!' Йоко тогда вспыхнула до корней волос, как спичка - мне показалось, что она покрылась настоящим пламенем - и убежала, даже забыв про печать. А Наруто стоял и хлопал глазами, пытаясь понять, что же я имел в виду и не в силах даже допустить мысль, что я был предельно конкретен... Вот со вчерашнего дня дочка на меня и обижается.
   - Ну, как хочешь, - пожал я плечами и собрался было выйти... как из ступора вышла Сакура.
   - Айдо, подожди! Куда ты?
   - Да так, отдохнуть, развеяться... - я снова пожал плечами.
   - Айдо, но... ведь каждый шиноби с навыками ирьенина должен взять хоть одно дежурство в нашем полевом госпитале! У нас даже те, кто не имеет нужных навыков, там работают. Я хотела попросить тебя меня подменить, раз уж я здесь, а ты!..
  
  Сакура вновь начала повышать голос и я поморщился. Вот же подсуропил Ками подарочек, а! И что Наруто в ней нашел?.. Небрежно отмахнулся:
  
   - Я уже дежурил там вчера! Больше в госпитале ирьенинам делать нечего! - Сакура открыла рот, и я, догадываясь, что сейчас прозвучит, поспешил пояснить. - Да достали они меня все! Один по пальцу молотком себе попал, другому бревном ногу ушибло... Я руки-ноги-головы приращивать могу, кое-кто подтвердит, а они мне тут свои пальцы суют! Ну я не выдержал и печать поставил, 'Восстановление'.
   - Кому?.. - почему-то шепотом спросила розоволосая.
   - Не 'кому', а 'куда', - уточнил я. - На землю. Под палаткой, - и, видя, что понимание не появилось, добавил. - Под всеми сразу. Теперь в госпиталь достаточно зайти, посидеть немного и мелкие травмы сразу пройдут! Только надо будет чакры залить, но этим я займусь завтра!..
  
  Сакура опустила голову и стояла так несколько секунд, а я, печенкой почувствовав, что что-то не так, медленно пятился к выходу из палатки. Наконец, девушка подняла голову, пронзив меня взглядом. И в этом взгляде не было ни капли благодарности!
  
   - Айдо... - медленно начала она. - Так вот почему Ямато-тайчо сегодня утром выпрашивал у меня разрешения выкопать на краю госпиталя яму и поставить там онсен... И его обычная равнодушная гримаса при этом была еще загадочнее... А я-то думала - это для больных... А ну стой, Айдо! Куда?!.
  
  Но я ее уже не слушал и под заливистое хихиканье Йоко вывернулся из палатки, уносясь в жаркий полдень Деревни, Скрытой в Листве...
  
  
  Интерлюдия.
  
  Сегодня в госпитале было необычно тихо. Казалось, все происшествия, которыми должна быть так богата любая стройка, вдруг исчезли, как по волшебству. Возможно, это было связано с тем, что среди жителей, восстанавливающих свои дома, пронесся слух, что скоро в деревню прибудет известный архитектор Тадзуна, прославившийся постройкой моста в Стране Волн и что он согласился работать бесплатно - вот люди и подтягивают дисциплину. А может быть, случилось и что-то еще. Как бы то ни было, обеим девушкам, которым выпало сегодня дежурить здесь, было скучно. Оставалось только неторопливо наводить порядок, в который раз, в одном, только девчоночьему племени известном, порядке раскладывать бинты... да прислушиваться к редким звукам и взрывам хохота, доносящимся госпиталя из чудом возникшего сегодня утром на краю госпитальной поляны горячего источника. Впрочем, обе девушки были довольно хорошо знакомы с капитаном Ямато, так что чуда они здесь не усматривали. Чудом, скорее, было то, что в этот источник хоть кто-то пришел - при таких-то ценах!..
  
  Как ни странно, утром, когда дежурство только началось, обе добровольные медсестры были серьезно настроены на выполнение своих обязанностей. Их сердца были полны желанием помочь ближнему своему. Но страждущие все не шли и не шли, а вместо них появился Ямато-тайчо, добыл у Сакуры разрешение и выкопал свою яму на противоположном краю больницы. В конце концов - в деревне никто не погиб, Коноха в который раз доказала, что по праву является одной из Великих Деревень... пусть и за счет отдельных своих представителей. Барахло - ну что барахло, еще наживем, тем более, что, по распоряжению Совета Джонинов, все восстановительные работы проводятся за счет средств бюджета деревни. А жить в напряжении все время никак невозможно...
  
  Сначала отсутствие больных всерьез беспокоило девушек. Конечно, а вдруг все это потому, что в госпитале остались именно они? Вдруг жители не доверяют их навыкам, тем более Сакура, как назло, куда-то ушла...
  
  Синеволосая девушка, нахмурившись, попыталась выяснить причину. Сложив ручную печать концентрации и применив технику, по которой любой увидевший легко опознал бы в ней члена клана Хъюга, она смотрела куда-то вдаль мгновенно побелевшими глазами без зрачка со вздувшимися вокруг них жилками... Вот только, неосторожно повернувшись, она выпустила из слепого пятна за шеей новопостроенный онсен... Мгновенно жарко покраснев, она закрыла глаза ладонью, пискнула: 'Братик Неджи ведь предупреждал!..' и больше не предпринимала таких попыток...
  
  Вторая же присутствующая 'медсестра' некоторое время внимательно рассматривала что-то на полу, сосредоточенно хмуря каштановые, в тон волосам и карим глазам, брови. Не удовлетворившись простым осмотром, она приложила руки к земле, будто стараясь нащупать что-то невидимое, но очень даже существующее. Посидев так некоторое время, она все-таки обнаружила желаемое... и ее губы шевельнулись. Она произнесла имя, которое, хоть и весьма необычно выглядело вместе со словом 'Бака' и солнечной улыбкой, но, кажется, постепенно начало обживаться с таким соседством. Ведь в других сочетаниях оно в последнее время почти не употреблялось... 'Айдо... Бака... Как же я все-таки тебя люблю...'
  
  Так протекали часы. Одна из девушек сидела на кушетке, опустив глаза в пол и иногда едва заметно краснела неведомо от чего, вторая устроилась на письменном столе, затащенном в палатку хозяйственно Сакурой, болтая ногами в воздухе и улыбаясь собственным мыслям. До тех пор, пока полог палатки неожиданно не отлетел в сторону, откинутый изящной, но сильной рукой, и на пороге не появилась...
  
   - Таюя, - кареглазая девушка одним движением спрыгнула со стола и встала напротив, а синеволосая, поднявшись на ноги, промолчала, по прежнему рассматривая земляной пол у себя под ногами.
   - Тен-тен, Хината, - кивнула вошедшая, тряхнув аккуратно расчесанной копной красно-розовых волос, и замерла, устремив на своих собеседниц внимательный взгляд.
  
  Несколько секунд в палатке царила тишина, нарушаемая лишь звоном столкнувшихся взглядов, а затем Тен-тен проговорила:
  
   - Привет. Ты что-то хотела?
  
  Красноволосая еще миг помолчала, набираясь решимости, а затем произнесла, будто прыгая в ледяную воду:
  
   - Я думаю, пришла пора поговорить!
   - Хорошо, - Тен-тен ощутимо напряглась. - О чем ты хотела?..
   - Не со мной, - отрицательно качнула головой Таюя. - С ним.
  
  Последнее слово испуганной птицей метнулось среди стоящих и выскочило на улицу. И, хотя имя не прозвучало, все прекрасно поняли, о ком идет речь.
  
  Хината резко вскинула голову:
  
   - Почему ты?..
   - Он сейчас сидит один. После всего, что тут случилось... ему нужно с кем-то поговорить. И мне кажется, сейчас удобный момент, - голос Таюи не выражал никаких особенных эмоций. Но тому, кто хорошо ее знал, именно это спокойствие сказало бы очень много...
   - Где?.. - казалось, сегодня наступил 'полдень неоконченных фраз'. Но троим девушкам - таким разным, но парадоксально объединенным кое-чем общим - это ничуть не мешало, ведь они разговаривали не словами...
   - Там, где все случилось.
   - А... как?..
   - Не волнуйтесь, - на этих словах Таюя впервые за разговор улыбнулась. - Я подежурю за вас. И если кто-то придет за лечением, - красноволосая отставила правую руку в сторону и сделала ею неопределенный жест. Миг - и она уже опирается на выскочившую из белого облачка нагинату в полтора ее роста, - он быстро отучится симулировать!
   - Спасибо! - тихо пискнула Хината... и полог палатки недоуменно хлопнул вслед наследнице клана Хъюга, наконец-то научившейся пользоваться своими возможностями шиноби... но так и не понявшей, почему именно она бросилась бежать.
  
  А вот Тен-тен уходить не торопилась. Проводив взглядом Хинату, она посмотрела на Таюю, подошла вплотную и вдруг провела пальчиком по древку нагинаты. За ним остался едва заметный светящийся след.
  
   - Хорошая работа, - проговорила кареглазая. - Тебе с ней удобно?
   - Мне нравится. И очень помогает, когда нужно отрубить пару глупых голов! - Таюя хмыкнула, но тут же нахмурилась. - А ты не боишься, что тебя... опередят?
   - Нет, не боюсь. Иногда быть... второй очень полезно - можно учиться на чужих ошибках, - бледно улыбнулась Тен-тен. - Хината... мне ее немного жаль. Она любила в нем то, что сама придумала, но фантазии не выдержали столкновения с реальностью... Мне же нужен он... таким, какой он есть, со всем его окружением и... близкими ему людьми. Поэтому я хочу тебя спросить... ты сказала, что ему... нужно с кем-то поговорить. Так почему... ты сама сейчас не с ним?
  
  Красноволосая девушка напряглась, будто готовясь сказать что-то резкое... и вдруг разом обмякла.
  
   - Я... не могу... Ему пора идти дальше, а я... Я не могу дать ему то, в чем он нуждается, - девушка как-то беспомощно улыбнулась. - Поэтому я хотела убедиться, что вы... что ты сможешь... то, что не вышло у меня...
  
  Фраза, в которой пауз было больше, чем слов, затихла и в палатке воцарилась тишина... Впрочем, ненадолго.
  
  Тен-тен внимательно посмотрела на собеседницу.
  
   - Знаешь... Когда он ушел... Я была готова на все, лишь бы вернуть его обратно. Потом... я поняла, что это невозможно - он нашел свою собственную судьбу... Тогда я... поклялась себе, что стану сильнее, чтобы быть с ним рядом. И снова ничего не вышло - мне никогда с ним не сравниться... И тогда я поняла, что на самом деле важно... Таюя, - голос Тен-тен вдруг построжел. - Ты была с ним рядом очень долго, делила с ним его новую жизнь, его грусть и его радость... Я ненавидела тебя за это... и ненавижу до сих пор...
  
  Она почти прошептала эти слова, но тут же продолжила, не дав Таюе ничего ответить:
  
   - Но... ты так ничего и не поняла. Я хочу сказать тебе только одно - что бы с тобой ни случилось, что бы ты ни хотела и какие бы планы не строила, у Айдо, - имя прозвучало впервые за весь разговор, непостижимым образом придав словам девушки значение и вес, - обязательно будет собственное мнение на этот счет.
  
  Тен-тен подняла руку, потянувшись вперед... и положила ладошку на ключицу красноволосой.
  
   - И ты знаешь, что в конце концов он сделает так, как хочет сам. Помни об этом и поверь в него... Ю!
  
  Тен-тен еще секунду смотрела прямо в глаза Таюе, будто пытаясь рассмотреть что-то в глубине ее зрачков, а потом, едва заметно кивнув, убрала руку, обогнула красноволосую и вышла из палатки, не оборачиваясь. Но, если бы она оглянулась, то увидела бы устремленный ей вслед взгляд и услышала бы тихие слова:
  
   - Даже боги не могут сделать бывшее - небывшим... И очень жаль, что Айдо - не бог, верить было бы проще. А 'русский язык' - это действительно нечто...
  
  Таюя провела ладонью по лицу, как будто пытаясь убрать слезы. Но ее глаза остались сухими, поэтому девушка опустила руку и замерла, опершись на древко нагинаты. Спешить уже было никуда не надо, да и идти, в общем-то - тоже. Абсолютно никуда...
  
  Айдо.
  
  
  Когда-нибудь, когда я стану старым, дряхлым и всевластным диктатором в Скрытой Деревне Водоворота, я своей властью введу должность Верховного жреца, назначу на нее себя и начну гадать по облакам. А на вопросы типа 'Ваше Преосвященство, скажите, что будет дальше?', я буду добродушно щуриться, оглаживать свою седую окладистую бороду и отвечать: 'Все будет!' и за это мне станут тащить подарки и неподдельно уважать... А ведь, оказывается, Нара Шикамару - придумал эту должность раньше меня, недаром умным прослыл... Хотя нет, настоящий жрец околачивается рядом с ним и зовут его - Акимичи Чоджи!
  
  Я улыбнулся собственным мыслям, опустил взгляд на поляну, где совсем недавно стояло поддельное дерево и снова машинально покрутил в руках бумажный букет. Как он оказался у меня? Все просто - сначала его выронил Наруто, потом я оказался в роли носильщика цветов, когда Какаши нес Наруто в деревню, потом рыжий забыл про букет, я не напомнил, а на левой руке у меня личное измерение, куда я уже привык складывать всякое барахло. Вот так, слово за слово...
  
  Эх, какая только чушь не приходит в голову, лишь бы только не думать о на самом деле важном!.. Я отвел глаза от противоположного края поляны, где мне до сих пор чудилась фигура Конан в сопровождении двух бумажных гробниц. О самом важном, да? А что здесь и сейчас самое важное? Цунаде? Так ведь выздоровеет - так или иначе. Отношение Таюи? Наверное, опять неведомо на что обиделась, просто поговорю с ней чуть позже. Или... О, у нас ведь на острове скоро праздник! Вот и приглашу ее на мой день рождения, думаю, ей будет приятно... Ну и что у нас осталось? Глаза Нагато? Да пропади они пропадом, все равно скоро сгниют! Ну и что у нас осталось? А осталось то, о чем-по-прежнему не хочется думать. То, как смотрели на меня жители Конохи при моем возвращении. Казалось бы - ну и что, я все равно не имею к этим людям никакого отношения? Но ведь... однажды так могут посмотреть уже жители Водоворота. Не предупреждение ли это? О том, что я, сделав почти что настоящего человека... настоящую девушку и свою дочь из осколка демона-биджу, сам начинаю превращаться в этого самого демона? А Нагато показали мне как пример, куда может довести могущество, если поддаться простым человеческим чувствам... Да, но биджу как раз-таки не люди и их чувств не имеют... Кто бы подсказал, дал совет, что делать? Но в который раз придется искать ответ самому...
  
  Шуршанию шагов и застенчивому мычанию за спиной, позволившим прекратить бесплодные размышления, я обрадовался как родным. Быстренько запечатав букет обратно, я вскочил на ноги, развернулся... и наткнулся на взгляд таких знакомых лавандовых глаз с едва намеченным зрачком...
  
   - Хини... - больше ничего на язык почему-то не шло.
   - Айдо... - и в этом я, похоже, был не одинок.
  
  Мы просто молчали и смотрели друг на друга, а потом Хината попыталась, как обычно, уставиться в землю, и я решил проявить инициативу.
  
   - Хини! - про произнесении ее имени именно в таком виде улыбка почему-то сама просится на лицо. - Как хорошо, что ты пришла - я уже сам хотел тебя найти! Ты в порядке, пришла в себя после сражения? Хотя чего это я - видно же, что все нормально! Я хотел тебя спросить - помнишь, когда я появился рядом с тобой в кратере? И как ты умудрилась ляпнуть такое? Наверное, ты просто хотела поддержать?..
   - Нет, - тихий голос Хинаты оборвал меня на полуслове.
   - Что?.. - я все еще продолжал улыбаться.
   - Нет, Айдо...-кун.
  
  И эти три слова, разделенные маленькой, но, тем не менее заметной, паузой согнали с моего лица улыбку...
  
  А Хината тем временем продолжила:
  
   - Айдо-кун... Ты расслышал все правильно. Все... действительно так и есть. Я, как будущая глава клана Хъюга, должна отвечать за свои слова. Я... действительно люблю Наруто...
  
  Девушка все еще продолжала что-то говорить, но я не слушал, ведь главное уже было сказано. Я прислушался к себе - на удивление, никаких особенных чувств внутри не было. Лишь небольшое сожаление какая-то тихая грусть... и понимание, что именно так все и должно было произойти. Ведь в конце концов - кто, как не я сам оставил ее одну больше чем на три года, увлекшись собственной жизнью, стараясь вырваться из предначертанной мне неведомо кем - Хокаге ли, Данзо... а может, и кем посильнее - жизненной колеи? А ведь что могло быть проще: Хенге, чтобы прогуляться в деревню, метка в каком-нибудь укромном уголке и Неджи, немного побитый для доходчивости, в качестве гонца - и все! Все равно бы меня не поймали, Минато таки заслужил Хирайшином бюст на центральной площади Узушио. Однако вот - эта умная мысли пришла ко мне только сейчас... Неужели эти чувства и вправду были всего лишь детской влюбленностью и первым впечатлением от невозможных лавандовых глаз, а все остальное я выдумал себе сам? Выходит, что так. И из-за этого я не замечал тех, кто все это время был со мной рядом...
  
   - Почему? - тихо спросил я. До сих пор что-то рассказывавшая Хината осеклась, помолчала секунду, но все же ответила:
   - Айдо-кун... Когда я в первый раз увидела тебя... и Наруто тоже... ты был один и шел вперед. Но потом... ты ушел дальше... за своей судьбой... а Наруто остался. Я... восхищаюсь тобой, ты замечательный, но... ты справишься со всем сам, а Наруто нужна помощь... поддержка. Ты сильный... а Наруто нуждается в нас. Прости, я... готовилась к этому разговору, но никогда не думала, что... Прости, Айдо-кун!
  
  Я тихо вздохнул, в душе было ворохнулось что-то темное и мрачное, но тут же спряталось обратно. Вот еще, не хватало из себя здесь Отелло строить - у меня цвет не тот! Айдо, ведь все это ты сделал сам. Так оно всегда и бывает - все пакости мы устраиваем себе своими собственными руками... Ну что ж, хоть любовь и оказалась всего лишь благим пожеланием, но уважение к по-настоящему сильной личности, забота... да и что уж тут лукавить восхищение - она и вправду очень красивая! - никуда не делись. А дружба и, чем биджу (особенно мой личный. Она такая затейница!) не шутит - родственные отношения с дочерью главы клана Хъюга - очень полезная штука!
  
  Я шагнул к девушке, уже готовой расплакаться, протянул руку и погладил ее по щеке:
  
   - Не надо плакать. Ты ни в чем не виновата. Я отпускаю тебя... Хината-чан. И... Наруто очень повезло с тобой!
  
  Девушка посмотрела на меня... а затем на мгновение прижалась щекой к моей ладони.
  
   - Спасибо... - она отступила от меня на шаг. - Я никогда не забуду тебя... Айдо!
  
  Хината развернулась и почти сразу исчезла в лесу. А я остался смотреть ей вслед и собирать в кучу мысли, среди которых самой четкой была: 'Вот ведь как случается!..'. Вот так я и стоял неподвижно до тех самых пор, пока сбоку от меня не зашуршала трава и ко мне не подошла Тен-тен. Она остановилась в паре шагов и посмотрела на меня так же, как и Хината.
  
   - Что, ты тоже хочешь поговорить? - с обреченным вздохом ляпнул я, но девушка не обиделась. Она как-то по-особенному улыбнулась и сделала маленький шажок вперед.
   - Нет, Айдо, я думаю, что слова уже не нужны. Единственное, что я хотела тебе сказать, и один вопрос, который я хочу задать...
  
  Еще один почти незаметный шаг и она оказалась прямо передо мной. На грудь легли теплые ладошки, а на дне ее глаз, кажется, разлилось огромное медово-карее озеро...
  
   - Я люблю тебя, Айдо. А ты?...
  
  Я тонул в ее взгляде, как несчастная пичужка, по собственной глупости усевшаяся в в середину самого большого водоворота Узушио...
  
  Говорят, что вся жизнь мелькает у человека перед глазами в момент смерти. Знатоки оказались неправы - еще такое происходит в моменты возрождения. Я смотрел на свою жизнь и видел - да, все именно так и было. Действительно, я пытался придумать себе любовь. Но невозможно просто приказать себе любить, это чувство было во мне и раньше, просто я смотрел не туда. И все, что я сейчас осознал, все, что понял - дало мне возможность наконец-то понять правду...
  
   - И я тоже... Я тебя люблю...
  
  Карие глаза вспыхнули ярчайшим светом, к моим губам прижались теплые и чуть дрожащие губы... И Тен-тен в очередной раз оказалась права - слова действительно стали уже совершенно не нужны...
  
  
  На краю поляны резко дернулись ветви деревьев - как будто кто-то, до этого тихо, стараясь не показаться на глаза, стоявший за древесными стволами и наблюдавший за происходящим, вдруг резко бросил отогнутые ветви и ушел. Клан Узумаки никогда не был славен особенными подвигами на шинобском поприще - в основном потому, что им было довольно трудно маскироваться. Вот и сейчас - мелькнувшее среди деревьев облако взметнувшихся от резкого поворота красно-розовых волос мог легко заметить любой заинтересованный взгляд, а заметивший - немедленно смог бы сделать из этой картины очень интересные выводы. Но никто ничего не заметил: самозабвенно целующихся на поляне парня и девушку окружающее волновало в последнюю очередь, поэтому выводы были не сделаны. До поры, до времени...
  
  Глава 21
  
   - Хм, Теучи, - раздумчиво протянул я, критически заглядывая в поставленную передо мной чашку с раменом. Рамен был совершенно обычный - с кусочками свинины, половинкой яйца и двумя спиральками имени моего брата. Хотя, строго говоря - это приправа была увековечена в Наруто... Я страшно отомщу, Джирайя, тем более у меня как раз сейчас есть шикарная возможность! Отрастить тебе щупальца, что ли? Хотя нет - не пока ты на моем острове... опасно, не стОит, ты и без них тот еще... конкурент. Тьфу!.. Так что лапша была той, которую я запомнил, и даже чашка была абсолютно той же - это и удивительно. - А какая тебе выгода - отстраивать свое заведение так рано? Даже посудой вот разжился... Деньги-то у народа сгинули вместе с жильем. Или ты решил наконец заняться благотворительностью?
  
  Самый известный благодаря одной рыжей личности лапшичник всея Страны Огня прищурился еще сильнее, чем обычно, обвел хитрым взглядом стены закусочной, собранные из бамбука и циновок, впрочем, ничем не отличающиеся от прошлого варианта - Теучи явно не был любителем капитального строительства - и посмотрел на посетителей забегаловки, нанесших ему визит в этот ранний час. Посетители не остались в долгу: Сакура, устроившаяся на краю стойки и развернувшись вполоборота, скептически изучала меню, написанное мелом на доске у входа. Ну понятно - блюдет, хе-хе, фигуру, если по отношению к розоволосой можно употребить это благородное слово. Еще раз хе-хе.
  
  Йоко, присевшая с другой стороны от меня, блуждала взглядом по окружающему, сосредоточившись на собственных мыслях. Наверное, ей было скучно. Конечно, если вместо тоненьких, почти прозрачных, но при этом безумно аппетитных полосок бекона в тарелке косить голубым, с редкими красными искорками, глазом в сторону Девятихвостого Зверя-из-Чакры с явно проглядываемым гастрономическим интересом - ничего занимательного в заведениях нездорового питания для тебя не будет. Лишь бы интерес и вправду был чисто гастрономическим... Тьфу ты пропасть, уже родного брата на шашлык отдать готов, лишь бы не... Тьфу, так вот ты, оказывается, какая - отцовская забота!
  
  Тен-тен... К моему удивлению, несмотря на все, что произошло между нами, никаких таких 'бабочек в животе' и прочих симптомов 'большой и чистой любви', по версии земных писателей (из местных беллетристов о таком писал только Джирайя, но признаки любви у него были совершенно иными. И вот они-то у меня были в полном комплекте, да так, что аж в штанах тесно... Тьфу!.. О, Ками, как бы не забыться, а то Теучи решит, что я в его стряпню плююсь!) у меня не ощущалось. Хотя дело было просто в том, что все 'бабочки' произошли гораздо раньше и достались на долю девочки с лавандовыми глазами... Спокойно, Айдо, там все уже закончилось... Ну и вот - за отсутствием 'конфетно-букетного периода', осложненного средневеково-феодально-клановым устройством сословного общества терять голову мне не пришлось. Я чувствовал, что на той лесной поляне мы оба сказали правду, которая уже давно просилась наружу, я знал, что люблю ее, но... Признаться, я несколько опасался - при всем разнообразии отношений с девушками, с которыми я... хм-хм, пожалуй, об этом мы умолчим - как бы не ляпнуть сдуру ничего лишнего... В общем, 'официальных', так сказать, отношений у меня никогда не было, и я сомневался, не предъявят ли на меня некие 'права', и не навесят ли некие 'обязанности' - ну там целоваться каждые пятнадцать минут или ходить хвостиком за предметом своих воздыханий. Нет, против поцелуев я ничего не имею, но неплохо бы и меру знать!..
  
  Однако все мои опасения оказались напрасны - никаких условий мне никто не выставлял. Тен-тен со строгим выражением лица - и ехидцей на дне медовых глаз - сразу предупредила, что у нее есть свои собственные дела, от которых она отказываться не намерена. Ну а насчет поцелуев - я бы даже немного увеличил наше с ней свободное время и, так сказать, квоту... хм... да... Так что все изменения произошли только к лучшему. Сама Тен-тен стала гораздо спокойнее и увереннее в себе. Она непостижимым образом оказывалась рядом, когда я начинал по ней скучать. А сейчас вот она сидела рядом со мной, благовоспитанно сложив руки на коленях и дожидаясь своей порции. Со стороны она казалась эдакой пай-девочкой, и, только когда мы с ней встречались взглядами, в глазах девушки начинали прыгать веселые бесенята...
  
  Противоположный от Сакуры конец стойки (я ехидно ухмыльнулся, пока никто не видит - это ты, дружок, еще про Хинату ничего не понял! Не светит тебе розоволосое чудо, ой, не светит!) оккупировал Наруто. Вот уж кто не задавал глупых вопросов и не терзался ненужными размышлениями. Рамен - был всегда, и этим все сказано... Мечтательное выражение на лице рыжего вызывало острые приступы зависти, а во взгляде, путешествующем по потолку забегаловки, отчетливо читались сложные арифметические подсчеты, сколько же кусочков мяса окажется в двойной порции Супер-Большого рамена, положенного герою деревни. Честное слово, иногда мне думается, что все свои подвиги, в других местах называемые глупостями, бедный парень творит только для того, чтобы однажды с улыбкой до ушей зайти сюда и потребовать: 'Герою - порцию за счет заведения!'
  
  Впрочем, время от времени Наруто выныривал из мира своих грез, где он плавал в океане лапши, его глаза меняли выражение, переключаясь на совершенно другую мечту, и он бросал косые взгляды в сторону Йоко... Но почти сразу же отворачивался, принимаясь неловко ерзать на стуле, будто пытаясь надежно прикрыть дорогое его сердцу место, где спина теряет свое звучное название. Потому что между ним и Йоко сидела Таюя...
  
  Чего мне стоило все-таки ее поймать - было бы отдельной сагой, в пяти томах с прологом и эпилогом. Пришлось даже воспользоваться сенсорным усилением Режима Отшельника, но я все-таки вытащил ее из карьера около каких-то пещер, где коноховские пользователи Дотона ломали щебень для фундаментов. Для начала, девушка встретила меня уже почти что напрочь позабытым портовым лексиконом, впрочем, сразу же, без перехода, извинившись. А когда я позвал ее, рванула так, будто не на обед ее пригласили, а пообещали, как минимум, сделать богиней этого мира. И при всем при этом она отпихнула меня плечом со своего пути... Нет, определенно, с Ю происходит что-то странное, и мне придется в этом разбираться...
  
  Так что получилось, что этим утром за стойкой раменной сидели все, к кому я бы мог без зазрения совести применить определения 'семья' и 'друзья'. Не хватало только Кано, но мелкий, устроив Хаттори в выделенной ему палатке, сейчас бегал с прочей деревенской малышней, участвуя - и больше мешая - в восстановлении деревни. Я не возражал - пусть хотя бы у него будет нормальное детство, которого я был лишен. В конце концов, разве не для этого я становился шиноби? Тем более, коноховских друзей пацана его в одночасье изменившаяся на красную масть нисколько не смущала...
  
  Теучи осмотрел нашу пеструю компанию и остановил взгляд на мне. Но сказал он совершенно не то, что я ожидал...
  
  Прищурившись еще сильнее, что, на мой взгляд, было уже просто невозможно, он выдал:
  
   - Айдо-кун, Наруто... Я уже было отчаялся, но это, наконец произошло. Вы, наконец, привели в мой ресторан девушек! Вот только... - он скосился на рыжего, отъерзавшего от Таюи настолько, что между ними легко бы поместился даже Чоджи, на меня, зажатого шеренгой из четырех девчонок и укоризненно покачал головой. - Айдо-кун, тебе не кажется, что это нечестно? Уступил бы другу хотя бы одну, это было бы правильно... А людей я кормлю не просто так. Кто может расплатиться - платит, кто не может, того я записываю, или рассчитываются работой. У Какаши-доно получились прекрасные чашки, не находишь?
  
  Хитрый буржуй все же ответил на вопрос, но этого ответа никто, кроме меня, не услышал. Наруто с Сакурой одновременно и одинаково залились краской и уткнулись в свои порции, Йоко насмешливо фыркнула и покосилась на Героя деревни, от какового взгляда он спрятался в миску еще глубже, Тен-тен гордо и довольно посмотрела на лапшичника... и только Таюя невозмутимо подхватила палочками кусочек мяса, внимательно его осмотрела, будто раздумывая, не причинит ли он вреда ее фигуре (а вот тут это слово было уместно... Даже более чем!), и так же спокойно начала жевать.
  
  Я задумчиво закатил глаза:
  
   - Да уж, старик... пожалуй, я расплачусь с тобой наличными. Не желаю однажды очнуться за выведением гигантской свиньи, питающейся чакрой, но дающей абсолютно материальное мясо по тонне килограмм в день!
  
  Ю подавилась - видимо, представила - и быстро наклонилась над чашкой, чтобы я не заметил предательскую улыбку на ее лице. Слава Ками, наконец-то ожила, а то ну чисто статуя!.. Я было довольно откинулся на спинку стула, но тут же дернулся обратно - у Теучи были только табуреты. Непорядок, вот у меня на Узушио... Хм... Девушки, Узушио... Пожалуй, есть возможность поставить на место одного разговорчивого ресторатора - прости, Рикудо, за непотребное слово!
  
  Я смерил взглядом невольно подтянувшегося Теучи и повернул голову к помощнику повара, роль которого сегодня исполняла симпатичная дочка повара. Как раз в этот момент она выпрямилась и смахнула со лба мелкие капельки пота. Я улыбнулся ей и сказал, обращаясь к хозяину, но не сводя глаз с девушки:
  
   - Слушай, Теучи-сан... - старик вздрогнул. - Я вот тут посмотрел, подумал... А отдай-ка мне Аяме!
  
  'Эффект превзошел все ожидания!' - подумал я, стараясь не шевелиться, чтобы не попасть под раздачу. Ведь до этого момента я считал, что здесь собрались приличные люди, а для Наруто рамен вообще был сравним со святым причастием. Однако вот - такого фонтана из своей стряпни в стенах этой забегаловки повар, пожалуй, не видел никогда... Наруто, Сакура и Тен-тен, набравшие полный рот лапши, брызнули ею во все стороны, Таюя, успевшая прожевать - подавилась, а Йоко, размышлявшая, что будет вежливее - сжечь свою порцию, пока она снаружи или все же проделать это внутри себя, икнула от неожиданности.
  
  Теучи уставился на меня в священном ужасе, забыв прищуриться, а Аяме мило заалела, опустив глаза.
  
   - Но... Айдо-сама... - ага, проняло! - Но... как же так?.. Она ведь... Моя дочь еще не готова к такому...
   - Видишь ли, Теучи-сан, - 'не заметил' я творящийся вокруг хаос, - так сложилось, что у меня есть остров, на острове стоит Скрытая Деревня, в центре которой есть площадь, а на площади между зданиями есть небольшой закуток, в котором...
  
  Я сделал маленькую паузу, чтобы вдохнуть, но меня никто не перебил. Все слушатели зачарованно внимали, одновременно вытираясь и пытаясь протолкнуть комок в горле дальше. Никто не понимал, к чему я все это рассказываю.
  
   - ...в котором, как мне кажется, просто обязан стоять 'Ичираку-рамен'! Аяме уже взрослая и вполне сможет расширить семейный бизнес! В последнее время моя жизнь сложилась так, что питаться ничем, кроме подгорелых печенек, еды, приправленной мышьяком, а теперь еще и подозрительного рагу, проваренного до полной однородной коричневатости всех ингредиентов - мне не светит. Аяме, ты просто обязана мне помочь, так дальше жить нельзя! А взамен я сделаю все, что пожелаешь! - патетически воскликнул я под конец и со значением подмигнул.
  
  Окончательно засмущавшаяся девушка бездумно переставила стоящие перед ней кастрюли с места на место, а с обеих сторон от меня вдруг обнаружились три фурии, еще мгновение назад бывшие моими спутницами. Они начали подниматься с табуретов и это выглядело так же величественно и опасно, как старт межконтинентальной баллистической ракеты.
  
   - Что-о-о?! Тебе не нравится, как я готовлю?!. - один-единственный вопрос оказался задан тремя голосами одновременно. Таюя, Тен-тен и Йоко грозно посмотрели на меня, предрекая скорую расправу... но при этом пересеклись взглядами друг с дружкой. Девчонки замерли, осознавая случившееся, а затем разом покраснели, рухнули на свои места и уставились в столешницу перед собой, не рискуя поднять взгляд.
   - А-а-а... э-э-э... М-ма, - наконец, нашелся Теучи. Какаши, слава всем богам, здесь не было. - Спасибо за предложение, Айдо-сан, мы... э-э-э... подумаем.
   - Отлично, старик. И кстати, спасибо тебе! - я поднялся со стула и с широкой улыбкой. - Ты дал хороший совет, насчет 'уступить' и я ему обязательно последую!
  
  Я сделал два шага вдоль стойки, остановился рядом с Наруто и положил ему руку на плечо.
  
   - Айдо?..
   - Вот только... вместе с правами обычно приходят и обязанности, так что сегодня за всех платишь ты!
  
  Целую секунду в 'Ичираку-рамен' царила абсолютная тишина. Слышно было как булькает закипающая вода в кастрюле на плите. А затем я заглянул в ослепительно голубые глаза джинчуурики Девятихвостого, в данный момент наливающиеся неизбывной болью и тоской, распечатал из левой руки парочку купюр, машинально ускорившись, сунул их в карман куртки оранжевого комбинезона, наклонившись, шепнул: 'В куртке посмотри!'
  
   - Загляну-ка я, пожалуй, к бабуле!
  
  С этими словами выскочил из забегаловки. А вслед мне полетел счетверенный возглас:
  
   - Что ты сказал?!. Какие права?! Да как ты!..
  
  
   - Да уж, шалость удалась... - бормотал я, быстрым шагом пробираясь через строительный хаос к палатке Хокаге. - Только как бы себе дороже не обошлось... интересно, что они там делают?
   - Ничего, - вдруг раздался сзади звонкий голос. - Стоят, краснеют и хотят побить Наруто. Да уж, папочка, умеешь ты красиво подставить под тумаки чужую голову вместо своей!
   - Йоко, - я обернулся к дочке, остановившейся в паре шагов от меня. - А ты чего не осталась?
   - О, Глава клана Узумаки, ты всучил своему родственнику на карманные расходы слишком крупные купюры, - ехидно улыбнулась девушка. - Теперь после того, как он расплатится, Наруто обязательно захочет угостить меня данго на сдачу. И то, что ближайшая целая кондитерская находится в сутках пути отсюда, его не смутит, он ведь твой брат! А еще, - она прищурилась, - не хочу отпускать тебя одного - ты опять вытворишь что-нибудь глупое!
  
  С этими словами она, не давая мне возразить, рассыпалась вихрем красных искорок, втянувшихся мне под рубашку. Ни сказать, ни хотя бы осмотреться в поисках лишних глаз, я не успел. Хотя - что уж теперь скрывать, и так все видели... Я тяжело вздохнул и продолжил свой путь. Хорошо, что хоть бабуля лежит без сознания - то-то бы я наслушался!..
  
  
  В палатке Хокаге все было по-прежнему. Цунаде лежала неподвижно, и только едва заметно приподнимающееся в такт дыханию одеяло на груди показывало, что она еще жива. Все так же рядом с ней неподвижно сидела Шизуне. Я тихо вздохнул и шагнул внутрь, но тут девушка вдруг протянула руку, поправила немного сползшее с плеча Цунаде одеяло и подняла на меня глаза. Обычные живые глаза без застывшей во взгляде ледяной пустоты...
  
   - Сестренка... ты уже в порядке?.. - только и смог спросить я.
   - Да, Айдо, все нормально. Спасибо, что позаботился о Цунаде-сама... и обо мне, - улыбнулась Шизуне и я улыбнулся ей в ответ. Вот и еще одна хорошая новость - денек обещает быть просто замечательным!..
  
  Какие-то процедуры Цунаде проводить было бессмысленно и бесполезно - ее организм по-прежнему отторгал чужую чакру. Правда, мне показалось, что бабуля стала выглядеть немного лучше - сбросила лет так полсотни из своих двухсот... В принципе, можно было уходить, но я решил немного побыть здесь. Во-первых, я все же обещал. А во-вторых - Тен-тен после традиционной тренировки с Гай-сенсеем обязательно бы пошла меня искать ее именно сюда, а самому Майто Гаю на глаза попадаться я отнюдь не хотел, ведь он до сих пор считает меня частью Команды Гая. Нет, это, конечно, лестно... но после всего случившегося обязательная программа по познанию Силы Юности включила в себя 'подготовку к смерти' и я не хотел даже думать о том, как именно воплощаются в жизнь эти слова!
  
  Так что я сел с другой стороны футона бабули и мы с Шизуне просто болтали. Я рассказывал о том, что случилось за эти дни после ее 'воскресения', она - что именно с ней произошло. Нагато действительно вырвал из девушки душу. Любопытная... и жуткая способность...
  
  Пара часов пролетела совершенно незаметно, а потом полог над нами качнулся, я обернулся обернулся ко входу... и увидел, как с улицы в приятный сумрак вошла грудь минимум пятого размера...
  
  То есть вошла, конечно же, девушка... Но в первый момент, да еще против света снаружи мне в глаза бросилось именно это... Солнечные лучики подсветили ее фигуру, окружив голову светлым ореолом, и на мгновение мне показалось...
  
   - Темари-тян, - язык, как всегда, успел быстрее мозгов. - Что ты здесь де?..
  
  Я осекся, потому что вошедшей оказалась не Темари. Нет, конечно, похожа, и довольно сильно, но... Прическа у девушки была короткой, сестра Казекаге никогда бы не напялила на себя платье с таким вырезом, хоть и с сеткой под ним... а жаль... да и грудь у Темари-тян была хоть и меньше, но аккуратнее... Спокойно, Айдо, у тебя теперь есть Тен-тен, да и не любишь ты блондинок... вроде бы...
  
  Шизуне обернулась на мой голос, посмотрела на вошедшую, нахмурилась и одним движением поднялась на ноги.
  
   - Здравствуйте, - тем временем девушка у входа сделала еще один шаг вперед и едва заметно поклонилась, не отрывая от нас внимательных голубых глаз, суженных в легком прищуре. - Меня зовут Самуи, я из Деревни, Скрытой в Облаке, и у меня послание для Хокаге от Райкаге. Мне сказали, что она временно расположилась здесь...
  
  Кумогакуре? Это о них во главе с их Райкаге ходит по миру столько разных историй, что даже я не раз слышал? Они, кажется, даже в наших деревенских проблемах пару раз поучаствовали... И все, что я о них слышал, вполне однозначно...
  
  Правая ладонь Самуи с зажатым конвертом чуть дернулась вперед, а ее глаза повернулись к лежащей Цунаде, прикрытой нашими спинами. Но движение прервал холодный голос Шизуне:
  
   - Сожалею, но Пятая Хокаге сейчас не может вас принять. Прошу меня извинить, - проговорила холодным тоном сестренка тоже слегка наклонила голову, едва наметив поклон, а я едва удержался от хмыка. Да уж, вот никогда бы не подумал, что она умеет... так. Впрочем, чего я удивляюсь - в приснопамятной стычке в лесу она раскидывала моих клонов без каких-либо сомнений. Тогда, как и сейчас, как и перед Пейном - она защищала свое. Честное слово, в такие моменты я жалею, что ушел из деревни...
   - Прошу прощения, но, в таком случае, порекомендуйте, к кому я могу обратиться? Вопрос не терпит отлагательств, - Самуи вкинула голову и посмотрела на нас откровенно оценивающе.
  
  Шизуне на секунду задумалась, а затем собралась было что-то сказать, как ее перебил хриплый голос, донесшийся от входа.
  
   - Нет необходимости. Я - новый Хокаге!
  
  Блондинка из Кумо мгновенно развернулась и шагнула в сторону. Во всей ее фигуре читалось: 'И как же это я пропустила кого-то за спину!' Но ничего удивительного в том не было, я не уверен что и сам бы справился этим, потому что в палатке стоял Шимура Данзо...
  
  'Черт! Что он несет?' - мысль еще не успела как следует оформиться, как голова вроде бы совсем нестрашного перебинтованного старика с тросточкой эдак плавно, но одним мгновенным движением повернулась к нам с Шизуне, и, несмотря на то, что единственный свободный глаз Данзо был прищурен до полной неразличимости, я понял, что нас рассмотрели, оценили и взвесили на невидимых весах. И посчитали всего лишь...
  
   - По распоряжению Дайме, - вновь проскрежетал глава Корня АНБУ, посмотрел на Самуи и протянул руку. Она без возражений протянула письмо и снова замерла неподвижно.
   - Что-то еще? - после получения письма, предназначавшегося Хокаге, Старейш... черт, если он сказал правду, то бывшего Старейшины... стал, кажется, говорить даже немного мягче.
   - Я должна дождаться ответа, - а вот голос Самуи дрогнул.
  
  Вопреки здравому смыслу, я даже ощутил некую извращенную гордость. Знайте наших, у Конохи если джинчуурики - то Девятихвостого, а если сумасшедшие старые маньяки - то такие, что даже элита (а других бы и не послали - лицо страны, как-никак) деревни оголтелых милитаристов, которых опасается весь остальной мир - вздрагивает от одного вида! Тьфу, тут не восхищаться, а уцелеть бы самому, ведь если Данзо - Хокаге, то я сейчас не дам за свою шкуру и ломаного гроша... Гроша а не рё - потому, что в этом мире никаких грошей нет, а значит вероятность выбраться из этой задницы равна абсолютному нулю. Айдо, слушай... а не пора ли врубать Хирайшин, а? Прыгнуть назад, схватить Шизуне, упасть на Цунаде и... Таюю Призывом дернуть... А Тен-тен... сегодня же поставлю ей метку! Если доживу...
  
  Панические мысли прервал треск конверта. Данзо вчитался в содержимое, поднял глаз на гостью и небрежно повел рукой:
  
   - Одобряю. И... можете приступать к своей миссии прямо сейчас.
   - Благодарю, - Самуи вновь поклонилась не отрывая глаз от старика.
   - Спасибо за вашу работу. Я вас больше не задерживаю, - девушка с явным облегчением выпрямилась и, не оглядываясь, быстро вышла из палатки. А Шимура повернулся к нам.
   - Но ведь... Совет джонинов не собирался... Я бы знала... - пролепетала растерянная Шизуне. Куда и хрусткие льдинки из голоса делись!
   - Это чрезвычайная ситуация. Деревня как никогда нуждается в сильном лидере, а не в... этом, - взмахнул он рукой вокруг. - Поэтому... вон отсюда, - ...а вот в такие моменты того, что я ушел - совершенно не жаль. К сожалению, подобных ситуаций - гораздо больше...
   - Но... Цунаде-сама... Ей нужно...
   - Я сказал - вон! - трость упала на земляной пол, все правильные и мудрые мысли вдруг разлетелись из моей головы. Вслед за ними куда-то утекли все проработанные планы побега и я чуть подшагнул вперед, заслоняя своим телом девушку и футон Цунаде.
   - Нет, - жаль, что не занимался бодибилдингом, как, по слухам, те же ребята из Кумо - тельце тщедушненькое досталось, полностью женщин не закрыть. То-то эта Самуи так быстро отвернулась после того, как оценила... Тьфу!
   - Что? - переспросил Данзо
   - Я сказал 'Нет!' Или у вас, Данзо-сама, проблемы не только с глазом? - эх, подыхать - так с музыкой! Всегда мечтал сказать что-то в таком духе. Юморок, правда, не первой свежести, трупным ароматом попахивает...
   - Давненько я что-то не ходил на полевые миссии, - как бы в задумчивости проговорил Шимура. - Немного потерял форму... Но на одного наглого сопляка меня точно хватит!
  
  В глазнице под бинтами что-то шевельнулась и тут вдруг подала голос Йоко.
  
  'Пап, я чувствую что-то знакомое! Осторожнее, я думаю, его закрытый глаз - это...'
  'Потом, лучше помоги!' - мысленно рявкнул я.
  
  Левая рука Данзо взлетела вверх и легла на бинты около правого глаза, но я оказался быстрее. Из моей правой руки вырвался поток красной чакры, сложившейся в трехпалую лапу, и в ней тут же сверкнула маленькая золотая искорка. Правую сторону лица свело судорогой, подтянув уголок губ вверх в какой-то сумасшедшей усмешке. Ну Йоко, никак не можешь без эффектов...
  
   - Я смотрю, вы тоже любите красный цвет глаз? Я вас понимаю, Данзо-сама, сам такой же! - я попытался подмигнуть. Зеркала в палатке не было, но и без него было понятно, что из моей правой глазницы сейчас таращится на главу Корня ярко-алая радужка с вертикальным зрачком. Продолжил, отвечая на немой вопрос: - Догадаться было несложно! Я думаю, скрывать уже нет смысла, ведь все уже видели.
  
  Секунду помолчал и легонько, чтобы не спровоцировать, качнул чакроконечностью:
  
   - Вы уверены, что хотите рискнуть? У вас все шансы на победу, но... В моем огне горит даже воздух - проверено, а воскрешать пострадавших уже некому! - искорка в лапе задрожала.
   - Предатель! - по-змеиному прошипел Шимура. Мгновение задумчивости - и его рука пошла вниз. - Ты должен был отдать биджу деревне! Кто - Шестихвостый, Семихвостый? И как ты сбежал от Акацки?!
   - Я и отдал деревне, только своей. В Конохе мне вынесли предупреждение... с занесением в могилу, причем вы сами - забыли? - на последние вопросы я не ответил. Правда выражение, с которым новый Хокаге говорит целях 'Рассвета' - навевает подозрения. Надо срочно изобретать метку для Наруто. Или, может... все упростить?.. - Да и что вас так сильно беспокоит, Данзо-сама? В свете новых фактов - Цунаде Сенджу, с этого момента находящейся в статусе частного лица, оказывает помощь другое частное лицо, не привлекая ни щепотки ресурсов деревни. У меня даже печати свои!
  
  Данзо окончательно опустил руку, дернул пальцами и трость влетела ему в руку, самостоятельно поднявшись с пола. Эффектно.
  
   - Сейчас мне некогда. Собирается совет Каге, для разрешения кризиса, созданного действиями этой... - он брезгливо кивнул мне за спину. Не удержался от хвастовства, урод... - Мне нужно спешить. Но когда я вернусь... Да и до тех пор, сопляк...
  
  В ответ на это я отступил спиной вперед, чуть присел и опустил левую руку. Так, где-то здесь... есть! Я чуть напрягся, отпустил созданную печать и посмотрел прямо в глаз Данзо. Мне на надо было поворачиваться, чтобы увидеть, как вновь сформированная метка Хирайшина медленно гаснет на щеке Цунаде, бледнея и становясь невидимой. Я и без этого знал, что происходит именно так...
  
   - Давно было нужно это сделать. Примите совет от Главы Совета Узушио, Данзо-сама, - улыбнулся я. Криво - потому что правая сторона лица мне по-прежнему не подчинялась. Йоко, оставлю без сладкого! - Не стоит отдавать необдуманные приказы своим глиняным болванчикам, у вас их и так мало. Я вытащу Цунаде отовсюду, и помешать вы мне не сможете. А чтобы у вас все же не возникло соблазна...
  
  Я напрягся, двинул рукой и рядом со мной появилась моя копия. Теневой клон отвесил издевательский поясной поклон одноглазому старику и плюхнулся на землю около футона, демонстративно скрестив руки на груди.
  
  О, как бы я хотел услышать в ответ хоть что-то! Если уж не скрежет зубов, то хотя бы скрип трости. Но Данзо сдержался. Вот что значит опыт! Да, до такого самоконтроля мне как до Узушио ползком. Тем опаснее будет дальше... Бывший Старейшина просто смерил меня долгим, очень долгим взглядом единственного глаза, развернулся и вышел из палатки.
  
  Я медленно опустился на пол рядом с клоном, тупо наблюдая, как в трехпалой чакроклешне гаснет искорка, а она сама рассеивается в воздухе. А ведь забавно - вспоминая звериную форму Йоко и то, что крылом сжимать что-то круглое не очень удобно... получается, она протягивает наружу свою ногу? Смешно, ха-ха. Тьфу ты господи, бред-то какой! Впрочем ладно - отходняк. По краю ведь прошли, Данзо даже Цунаде сумел уважение к себе внушить...
  
  На плечи мне легли чуть дрожащие руки, Шизуне оперлась на меня и тихо сказала:
  
   - Айдо, спасибо. Я бы... не справилась. Не смогла бы... защитить госпожу... Что мы будем делать теперь?..
  
  Последний вопрос сбросил с меня сонную одурь. Мда, как бы ни хотелось расслабиться, но рассчитывать можно то�