...Как непохожи люди иногда;

Разнятся, как Великие Стихии:

В каком-то человеке есть Вода,

Которая, с уходом, жизнь отнимет;



В каком-то человеке есть Огонь -

Сжигает душу жаркими огнями;

А в ком-то - отбивает Воздух вонь,

Сознательно скользя за облаками;



В каком-то человеке есть Земля,

И с пашнею он связан воедино...

А где-то "между" оказалась я -

Убитая и брошенная Силой...

13.07.

Мой дар Двуликой от /смазано выковырянным на данном месте сердечком с неясными инициалами*/









*Написано корявым эльфийским почерком на единственной уцелевшей колонне разрушенного Храма Стихий, - прим. автора данной надписи



Глава 1



- Эй, посторонись, ушастая! - рявкнул торговец, беззастенчиво пихая меня в бок с силой, способной если не согнуть человека пополам, то хотя бы вызволить на свободу поток нецензурной брани.

Я же лишь озлобленно зашипела себе под нос, с обидой потирая ушибленное ребро.

Уж не знаю, что в моей внешности до неприкрытой ненависти изумляло людей: то ли копна рыжих волос, переплетенных в мелкие тонкие косички; то ли излишний минимализм в одежде, коий добропорядочные люди позволяют себе лишь в присутствии возлюбленной половинки или кандидата на эту в какой-то мере приятную должность; то ли (что уж скрывать) длинные острые уши, чем-то напоминающие пресловутые эльфийские, утыканные сережками от основания до чуть загнутого вовнутрь кончика.

А что? Мне нравится.

Нет, конечно, при желании, я могу их замаскировать, но только чары личины в моем исполнении - вещь очень недолговечная и ненадежная. Так что пусть сразу видят, с чем имеют дело. С кем то есть. А чужое мнение меня редко волнует. Тем более в оценке моей многострадальной внешности! Если не понимают, пусть молчать. Иначе... да будет земля им пухом.

Аминь.

Обычно я достаточно миролюбивое существо, но сегодняшний день, являющий собой раннее утро, совершенно выбил меня из колеи, отчего в спешке пробуждающегося города налетевший на меня молодой гражданин имел честь лицезреть мою обворожительную клыкастую улыбку, сопровождаемую низким звериным рычанием. Стоит ли говорить, что сей субъект поспешил ретироваться, не горя желанием продолжить наше знакомство?

В общем, до дома Сир, замутившей все это безобразие, я дошла в довольно скверном расположении духа. Но, как впоследствии оказалось, все мои беды только начинались...

- Госпожа Инге, - учтиво поклонился дворецкий, практически утыкаясь своим крючковатым носом в мое... кх-м... не важно.

Вежливо, но весомо отодвинув в сторону истекающего вожделенной слюной слугу, я прошла в гостиную, в знак протеста не снимая сапог, заляпанных рыжей грязью. Земляные следы, как хлебные крошки вывели бы меня обратно к выходу, если высокородная чистоплюйка сочтет мое поведение... ниже нормы. Говорить о том, что ради меня она и так приспустила свою планку достойного леди до унизительно низкой отметки, думаю, излишне.

Стукнув носком сапога о дверной косяк (комья земли холмиком устелили пушистый ковер), но так и не дождавшись приглашения, я вошла. Сир в своей обычной манере пила утренний чай, закинув друг на друга безупречные ножки. Отвлекаться на такую мелочь, как я, она, разумеется, посчитала лишним.

Так и осталась сидеть ко мне спиной. Вся такая нежно-сладкая, местами даже приторная: каштановая грива блестящих волос, каскадом спускавшихся по узким плечикам, сияющий ореол нежного лица, повернутого ко мне в пол-оборота, тонкая линия лебяжьей шейки, прямая спинка, плавный, но заметный, изгиб очень женственной фигуры.

И это в довольно-таки откровенном пеньюаре. Как ее дворецкий еще не умер от разрыва сердца, подглядев как-нибудь за хозяйкой в ванной, ума не приложу.

- В чем дело, Сир? - я по-свойски расположилась в уютном гостевом кресле, хотя, по количеству времени, проводимому в доме этой интриганки, мне в пору ставить здесь собственную мебель. Но кто ж меня заставит?!

Я весело хрюкнула в кулак, и Сир пришлось повернуть ко мне свое аристократическое лицо. Резкие синие глаза, чуждые образу нежного цветка, укоризненно осмотрели меня от рыжей макушки до подошв давно нечищеных сапог; явно недовольные результатом, на миг прикрылись, словно что-то обдумывая, сопоставляя. Лицо хозяйки дома в это мгновенье приняло настолько возвышенное выражение, что я поневоле залюбовалась. Эх, почаще бы так, а то ведь она временами просто дуб дубом. Но иногда... Хотя, конечно, ее заслуги в этом нет, а жаль. Лучше б иметь дело с ней, чем с чем-то неизвестным и совершенно неопределенным.

- Спасибо, что пришла, Ин, - наконец, изрекла Сира, отставляя фарфоровую чашку с половиной содержимого на край стола, откуда ее через миг забрала служанка, словно материализовавшаяся из воздуха. Ловко смахнула несуществующую пыль и исчезла. Даже я не заметила.

- Я буду тебе признательна, если ты соблаговолишь объяснить мне, зачем я поднялась в такую рань, - иногда, но очень-очень редко, я могу быть довольно вежливой.

- Да, прости... Дело безотлагательное, - свистящим шепотом заверила меня аристократка. Глаза полыхнули беспокойством. Я привычным жестом опустила сферу. Конечно, энергии амулетов было жаль, но я подзарядила их только вчера, так что магии должно хватить с лихвой. Ко всему прочему, деятельные расходы оплачивала не я. К чему мелочиться? Сдержанно кивнула, предлагая нанимательнице вернуться к прерванному разговору.

- Повторюсь, дело крайней важности и срочности. И не дает нам времени на обдумывание всех возможных вариантов развития событий. Я даже не понимаю, как это получилось... - В мягком, распевном голосе послышались кошачьи завывания, но Сир быстро справилась с собой и продолжила гораздо спокойней. - Видишь ли, легенды оживают. Прямо на глазах. Наш мир рушится, Ин, и только ты в силах его спасти.

Честно говоря, у меня отвалилась челюсть. Ну, кому, скажите, с утра пораньше приходится слышать о миссии спасения человечества и всех сопутствующих рас?! И это в выходной день...

А ведь мне так хотелось в отпуск, куда-нибудь к морю. Что ж, видно, не судьба. Судьба у меня, как я только что услышала из уст своей нанимательницы, иная. Вот не везет!..

- Сир, можно по порядку? - я щелкнула пальцами, и в руках появилась записная книжка с коротким, местами погрызенным, гусиным пером неудобоварительного цвета. Искренне надеюсь, что его нынешнее состояние говорит о неутомимой работе мысли, а не о расшатанных нервах или необходимости время от времени подточить клыки тем, что первым попадется под руку.

- Насколько ты знаешь, - наставительным тоном начала Сира, но довольно быстро (исходя из обычной аристократической медлительности всех высокородных людей) переключилась на более-менее официальный, - мир есть скрупулезно выверенная материя, от гибели которую удерживают Дух Сущего, Вихрь Времени и Тело Бога, а также находящие в едином равновесии Духи Стихий, но это не столь важно. Так вот, пока все составляющие расположены там, где им необходимо, то есть на разных концах мира, мир спокоен и вечен. Но если переместить хоть один из компонентов... Тогда нам уже ничего не поможет. Намек ясен?

- Вполне, - отвлеклась я от чистки когтей многострадальным пером. Скосила глаза на заполнившийся переливающимися символами листок. - Задача - защита компонентов мирового единства. Цель - спасение мира от неминуемой гибели, связанной с вышеуказанными компонентами. А время? Когда начало операции? Каковы действующие лица? Команда? План действий, в конце концов?!

Сир отвела взгляд, с наигранным интересом изучая напольную вазу с сухоцветами. А я, наконец, поняла, что влипла по самое не хочу. Кто ж меня, дуру, просил подписывать тот контракт? И как описывалось-то: сила постоянна, после окончания срока контракта никаких претензий или заказов, я свободна от всех данных обязательств. Идиотка! Кто тебя, напичканную суперспособностями, живую отпустит? Вот она, ошибка, которая может стоить всей жизни. Жизни, принадлежащей Хозяину. А ведь свобода была так близка... На кой черт я примерила эти амулеты? Будто мне стихийной магии не хватало, в энергетику потянуло. Да я ж в ней полный ноль, зачем позориться-то? Но я, видно, думала иначе. Идиотка.

- Кем выдан приказ? - пустым голосом поинтересовалась я, инстинктивно барабаня пальцами по тумбочке у кресла. Отточенные когти оставляли на лакированном дереве глубокие царапины. Хоть какое-то удовлетворение.

- Я не знаю, Ин, - вскинув на меня свои пронзительные голубые глаза, прошептала Сира. Голос срывался от подступающих слез, веки дрожали. Жалкое зрелище. - Это... голос. Я не знаю, честно! Прости...

Я в задумчивости откинулась на спинку кресла, прокручивая в голове события двухлетней давности. Странно, мне казалось, что прошла вечность...



Гильотина сомнительно хилым сооружение возвышалась на деревянном помосте, перед которым кипела и бурлила толпа народа. Наверно, весь городок собрался. И ведь немаленький.

Пока я шла к месту своей предполагаемой казни, люди молча расступались, кидая мне вслед гневные, обжигающие взгляды. Казалось, ткань на спине должна была обуглиться и рассыпаться пеплом. Как, впрочем, и я сама. Но предложение о публичном сожжении мэр почему-то не принял. Я даже удивилась.

- Подохни, тварь! - плюнул в меня местный мясник (у которого я, по его словам, заразила все мясо неким злым духом, от чего оно вмиг стухло), но плевок жалко повис на алебарде удерживающего меня стражника.

Не знаю, как я должна была скрыться через всю эту толпу, но факт оставался фактом - высоченный, почти в два раза выше меня, и раза в четыре толще (за учетом тяжелой амуниции, кольчуги и спрятанного под безразмерной одеждой оружия) мужчина лет 35-40 крепко держал меня за предплечье. Лишенная кровообращения рука (стражник явно перестарался с силой захвата) плетью болталась по боку, то и дело задевая сломанные ребра, и мне приходилось шипеть от боли. Наверное, со стороны это было похоже на проклятья, потому что народ стал расступаться все охотнее. Один, в попытке отогнать нечистую силу, чуть ли мне не в лицо сунул кукиш с зажатым в ладони стрелолистом. Я обиженно чихнула ему в лицо от удушливого запаха гнилых перьев, на что мужик отреагировал глубоким обмороком.

Какая-то тетка с корзинкой луговых цветов набожно перекрестилась, провожая меня жалостливым взглядом выцветших глаз, но ее место тут же занял агрессивно настроенный поп и, плеснув мою сторону чарку некой дряни, маслянистой пленкой осевшей на разорванном сарафане, гаркнул, перекрывая зычным басом гомон толпы:

- Да сгорит сие исчадие Ада в праведном огне! Да очистится душа ее от черни! Не по-божески без огня упокаивать нечисть! Она восстанет еще более страшной, чем была! На костер ее!!!

- Да!!! - подтвердили откуда-то с галерки. Приглядевшись, я заметила небольшую группу послушников в сутанах, явно исключительно из вежливости поддерживающих своего наставника - с мнением мэра здесь никто не спорил.

В итоге великого сожжения не состоялось. Поп, обиженно поджав пухлые губы, скрылся в толпе, и мы с моим конвоиром достигли-таки помоста. С трудом поднимая ослабшие ноги и спотыкаясь на каждой ступеньке, я поднялась по скрипящей лесенке на дощатое возвышение, где сиротливо торчала проржавевшая гильотина многоразового использования с приставленной к ней корзинкой для сбора отделенных от тела голов. А я так и не почувствовала страха. Ни капли. Только безысходность и горькую несправедливость.

Ничуть не сопротивляясь, я подошла к инструменту казни. Опять же молча и не шевелясь, позволила палачу крепко связать руки за спиной. И сама направилась к низенькой табуретке...

- Стойте! - неожиданно властный голос заставил меня непроизвольно затормозить, так и не усевшись на колени у неустойчивой табуретки, и повернуть голову...

И столкнуться со взглядом неестественно синих глаз красивой, дорого одетой женщины, чуждой окружающему бесцветно-серому пространству.

- Мадам, - мэр вежливо, с елейной улыбочкой подал даме руку, помогая взойти на эшафот. Тонкие каблучки процокали в моем направлении и остановились в паре локтей. Я с превеликим трудом оторвала взгляд от ее удивительно изящных туфель и посмела взглянуть в лицо. Прямо, не таясь. И даже дружелюбно улыбнуться.

Странно, но женщина не отпрянула от моей клыкастой улыбочки, а с каким-то противоестественным интересом стала оглядывать меня со всех сторон, будто сравнивая с чем-то. И только потом заглянула в лицо. Горящие глаза потухли, и она, резко обернувшись к мэру, влепила ему звучную пощечину. Мужичок пошатнулся, но устоял, с непониманием таращась на странную даму, но та уже повернулась ко мне, провела вкусно пахнущей рукой по волосам, распутывая и убирая их с лица.

- Сколько тебе лет, девочка? - мягкий голос ласкал слух. Так и хотелось рассказать ей все-все, пожаловаться, попросить защиты, но я лишь испуганно помотала головой и зажмурилась, ожидая пощечины, какой она одарила мэра. Люди никогда прежде со мной не церемонились, поэтому я рефлекторно отшатнулась, когда рука нежно коснулась лба, покрытого белыми шрамами.

- Не бойся. Я друг. Ты же хочешь жить?

- Д-да, - ошеломленно выдохнула я, облизав сухие губы. - А вы можете мне... помочь? Я ведь ничего не сделала... честно-честно!.. я... я только хотела подружиться...

- Я знаю, девочка. Знаю. Я все знаю. Идем, - и, приобняв меня за дергающиеся от плача плечи, повела прочь, кинув мэру напоследок увесистый кошель с деньгами. Видимо, золота там было много, потому что он расплылся в глупой улыбке и остановил надвигающуюся на нас стражу.

Тем же вечером я потеряла себя прежнюю, лишилась свободы, но вернула жизнь. Как теперь оказалось, только на время. На эти два недолгих года...



- Ин, ты как? - Сира озабоченно наклонилась надо мной, тыча под нос нюхательные соли. Если б мне это могло помочь...

- Нормально, - грустно улыбнулась я, вытаскивая себя из кресла. - Так что я должна сделать?

- Проследить за артефактами. Дух Сущего уже найден. Скоро они отыщут Вихрь Времени, а за ним и Тело Бога, так что...

- А поконкретнее нельзя? - я вперилась в Сир злым взглядом, и ее мягко-голубые глаза постепенно начали отливать стальным блеском.

- Можно, - даже голос изменился, стал глубже, ниже. - Ты должна остановить организацию отступников веры и вернуть Дух. Но для этого тебе придется...

- Погибнуть? - издевательски бросила я, с прищуром смотря в лицо Сиры, но представляя того, другого, который в ней. - Всего-то ничего!

- Почему ты так поверхностна, Ингерия? Почему? Никто не хочет тебя убивать. Я говорю о маскировке. В таком виде ты врят ли доберешься до границы незамеченной.

В этих словах был смысл. Я покорно закрыла рот, не утруждая себя еще одним потоком колкостей. Перебьется. Подумала и произнесла:

- Мои чары не выдержат долгой иллюзии. Ищите человека, Хозяин...

- Не называя меня так! - сквозь бестелесный голос пробилось явное раздражение. - Ты не раб, а наемный работник. И раз уж я заговорил о внешности...

Тонкая рука провела по воздуху, и легкая рябь волнами понеслась в мою сторону. Яркое свечение, и все успокоилось. Никаких неудобств. Вот ведь мастерство. А я только одну стихию реализовывать и могу, на остальные внутренней энергии не хватает. Правы были сановники, что у меня нет души. Была бы - хватило.

- Хм, гораздо лучше, - глубокомысленно изрек голос, а глаза с живым блеском изучали получившиеся изменения. - Пожалуй, клыки и уши мы скрыли. Но вот остальное...

- Это что именно? - не поняла я.

- Во-первых, одежда. Выбери что-нибудь менее... м-м... - А я и не знала, что Хозяин умеет смущаться, - открытое. Не кринолин, разумеется, Сущее упаси. Сапоги, рубашка, брюки - стандартный набор, - я хотела было что-то сказать наперекор, но слова просто-напросто застряли несформировавшимся комом в горле. Чертов колдун! - Во-вторых, шрамы. Пожалуй, понадобится повязка или клановый обруч. Лучше, конечно, повязка - меньше будет бросаться в глаза. И, в-третьих, оружие. Только меч. Хороший. Около полутора пядей. Обязательно с ножнами. Кинжалы не бери. Все понятно?

- Ага, но...

- Что?

- Маршрут. Я одна, без проводника, так что...

- Ты будешь не одна.

- Что?! Мне выделяют торжественный эскорт? На случай выноса гроба?

- Не дури, - одернул меня Хозяин. - Он знает маршрут, и он скоро придет. Жди.

- Но...

Я не успела договорить - глаза Сир приняли естественный облик, и я, чертыхнувшись, саданула кулаком по столу. Больше повредив ладонь, чем усмирив клокочущий в груди и шумящий в голове праведный (а нечего посылать меня в далекие места!) гнев.

- Что-то случилось? - наивно поинтересовалась Сира. Я отрицательно качнула головой, на лицо упала мягкая рыжая прядь, хотя обычно по носу меня били извечные мелкие косички. Ах да, внешность!

Снеся по пути два стула и перепрыгнув разлегшуюся на полу кошку, успевшую в отместку за нарушенное спокойствие запустить когти мне в голенище сапог, я подлетела к зеркалу и остолбенела. Н-да, жаль, что в свое время Сир не научила меня картинно падать в обмороки...



Он пришел через час. Учтиво поздоровался с Сир, на миг прислонив тонкие пальцы к своим губам. Оторвался от ее лица и посмотрел на меня. Странно так, с прищуром, словно ожидал увидеть нечто иное. Монстра какого-нибудь, например.

Подошел ближе, с интересом всматриваясь в лицо. Мягко взял мою ладонь, поднес к лицу, но я резко выдернула свою руку из его цепких пальцев. Он не обиделся, лишь коротко усмехнулся, не отрывая глаз.

- Так это вы Ингерия, верно? - ироничный баритон, отчего-то пробирающий до костей. Справившись с собой, я, с вызовом вздернув подбородок, посмотрела в его точеное лицо: твердая линия тонких губ, чуть выделяющиеся скулы и синие, столь напоминающие Сир, глаза. Значит, еще один мост.

- А как ваше имя, сударь? - я упрямо скрестила руки на груди, источая голосом сладкий яд. И где только я такому научилась?

Он вновь улыбнулся, отчего в глазах вспыхнули яркие искры.

- Эрафэн, к вашим услугам, мадемуазель, - он учтиво склонил голову набок. Короткая темная прядь упала на высокий лоб. Он нетерпеливо заправил ее за ухо с длинной серебряной сережкой, закрепленной, почему-то, в хряще. - Для вас просто Раф.

- Кто вы? - без обиняков спросила я, попирая приличия. Сир у двери неуловимо нахмурила тонкие брови.

- Тот же, кто и вы, - последовал лаконичный ответ. Нда, намучаюсь я еще с ним.

- Боюсь, что это невозможно. Я единственный вариант. Уникум, как говорится, - я расстаралась на снисходительную улыбку, призванную закрепить превосходство над противником. На данного субъекта такой способ не подействовал.

- А я и не претендую. Просто я так же, как и вы, подписал контракт.

- Вы хорошо информированы.

- Должность обязывает, - в тембре текучего голоса послышалась издевка.

- Кто же вы?

- Вы повторяетесь.

- А вы не ответили на поставленный вопрос.

- Это с какой стороны посмотреть. По-моему, я ответил.

- А, по-моему, нет, - уперлась я.

- Это уже ваше мнение.

- К сожалению, оно идет наперекор с вашим. И именно мое мнение все и решает.

- Я считал иначе.

- Ваши сведения ошибочны.

- А сколько вам лет? - неожиданно сменил он тему, широко улыбнувшись. Я чуть было не выдала роковую цифру, но вовремя прикусила не в меру ретивый язык.

- Какое это имеет значение? - нахмурилась я, отступая от него на шаг.

- Никакого. Просто интересно. В вашем личном деле возраст не указан. Почему?

- Причины не имеют значения. Сейчас ничего не имеет значения. Кроме, разумеется, маршрута, - небрежный деловой тон дался с натяжкой.

- Хотите использовать меня исключительно в практических целях?

Я откровенно усмехнулась. Жаль, клыков нет - было бы эффектно. Завораживающе.

- А что чисто теоретически вы можете?

- Все, - подумав, выдал он, улыбаясь. Зря он так...

- Интересное заявление. А, главное, нужное. Приму к сведению... когда потребуется готовить походный ужин, - посмеиваясь, я подошла к Сир, все это время молча наблюдавшей за нашим бурным диалогом, подмигнула ей, и она воспитанно захихикала в кулачок.

Мгновенно потерявший свой блеск и лоск Эрафэн непонимающе уставился на нас.

- Ин не умеет готовить, - вперемешку со смехом выдала обличительную правду Сира. - Совсем.

- Это... правда?..

- Разумеется, - заверила я своего напарника, направившись к двери.



Улица встретила меня обычным шумом вполне обыкновенного города. Но, о чудо, все смешки, выкрики и ругательства не были направлены на меня. Я впервые без опаски шла среди людей, не пряча лица и не оглядываясь по сторонам в поисках обезумевших фанатиков.

Как хорошо выглядеть, как человек! Чувствовать себя своей в толпе! Не быть чуждой!

Какой-то паренек с щербатой улыбкой проводил меня хитрым взглядом черных глаз. Южанин, они с детства отличаются тягой ко всему, что противоположного пола. И это даже не всегда люди... Лысеющий купец (еще вчера бросивший мне под ноги скользкие очистки), выбрав с лотка самый приглядный фрукт, протянул его мне, на мгновенье удержав мои руки в своих. Удивленная, я поспешила ретироваться, пока к руке не прибавилось влюбленное сердце, а там уж и другие, не менее пылающие органы. Похоже, горе-колдун что-то напутал в моей маскировке...

Догрызая персик, который, кстати, оказался довольно вкусным, я вошла в оружейную лавку, расположенную на соседней с особняком улице, и стала со значительным видом вышагивать у охраняемых заклятиями витрин, заполненных самым разнообразным оружием. Подскочивший продавец начал что-то тарабарить насчет прелестей своего товара, не обходя должным вниманием и мои прелести, но я не слушала. Шла, всматриваясь, и искала. То, что подошло бы под описания Хозяина и приглянулось бы мне. Эстетическая сторона ведь тоже не менее важна, чем режущая кромка лезвия. Кроме того, что я воин, так еще и девушка. Внешне, по крайней мере.

Я редко использовала мечи в своей бурной деятельности, практически никогда в открытую не выходя на честный бой, стараясь пакостить исподтишка, что за двухлетнюю практику стало получаться у меня все лучше и лучше. Меч в таком деле вещь больше обременительная, чем полезная - может зацепиться за выдающиеся препятствия, намертво застрять в ножнах, когда его помощь особенно требуется, или даже назло обломиться в самый ответственный момент отсекания трофейной головы или иной, не менее важной для представления заказчику, части тела. Хорошо, хоть точно знаю с какой стороны держать это убийственное оружие.

Я остановилась, как вкопанная, тупо уставившись на испещренный витыми рунами клинок. Эфес украшен каким-то странным существом с шестью расходящимися в стороны щупальцами, крепко фиксирующим ладонь на рукояти из неизвестного мне темного металла. Длинное, местами зазубренное узкое лезвие из красноватого металла, издали словно окруженное легкими сполохами пламени. То, что надо.

- Этот, - я беззастенчиво ткнула пальцем в меч. Продавец оживился. Видно, покупателей на колдовское оружие в округе было немного. Точнее, я - та самая первая дура, польстившаяся на сей зачарованный кусок не то потемневшей стали, не то осветленного железа.

Заколдованное оружие часто находят в приграничных территориях, но иногда оно попадается и в самой Ромерии. Сановники говорят, их подбрасывают духи, чтобы свести с ума и лишить веры. Брехня. Их куют гномы, а зачаровывают эльфы или друиды. Однако пользоваться этими предметами необходимо с большой осторожностью: какого-то особо нервного воина из Приозерья разрубила напополам черная коробка с крошечным рычажком, которую он выменял у некоего странника за пинту пива. Хранил он ее, хранил, а вот вдруг возьми и дерни рычаг. Дурак.

Я бережно подняла клинок, несколько раз резанула воздух. Необычно-высокий свист, яркое свечение и разогретая рукоять - вот все, что отличало этот клинок от обычных. На первый взгляд, разумеется. На что он зачарован в действительности, покажет только битва.

- Отлично, беру, - решительно сказала я, по-хозяйски убирая клинок в ножны. Явно женские, наспинные, мужчины мечи такой длины спокойно пристегивают к поясу, не боясь наступить при ходьбе.

Продавец расплылся в еще более широкой улыбке, радостно потирая друг о дружку вспотевшие ладони. Моему кошельку его улыбочка не сулила ничего хорошего.

- О, госпожа волшебница, вы просто знаток! - нагло соврал он, под локоток уводя меня к кассе. - Этот клинок - настоящее достояние нашего мира, я искренне счастлив, что он попал именно в ваши руки ("Еще бы, - прокралась мне в голову едкая мысль, - кто-нибудь другой просто из страха обошел бы этот меч стороной от греха подальше!")! Из достоверных источников мне известно, что меч этот зачарован от проигрышей в битве, - возбужденно сопел он мне на ухо, как бы ненавязчиво кладя свою руку мне на талию. Я ловко вывернулась из хлипких объятий, встала чуть в стороне и, вынув клинок из ножен, принялась скептически рассматривать его со всех сторон:

- Волшебный, говоришь... хм, надо проверить, - я прищелкнула пальцами, выбивая из них обжигающие искры и "ворожа" над лезвием. Торговец с открытым ртом наблюдал за моими манипуляциями, резко меняясь в лице.

- Странно, ничего подобного вашим словам не чувствую, - я со вздохом вернула меч обратно в ножны. - Может, вас обманули?

- Да-да! Наверняка, вы правы! Совсем никому теперь верить нельзя, госпожа чародейка! Видно, рушится наш мир, - наигранно сокрушался продавец, пока я доставала из кошеля деньги.

- Ты даже не знаешь, насколько прав, - мягкий баритон за спиной заставил меня вздрогнуть. Монеты со звоном посыпались на пол. Чертыхнувшись себе под нос, я потоком зачерпнула все, что лежало на полу в обозримом квадрате, и вывалила на кассовый столик.

Увидев это, торговец вновь изменил цвет своего лица с бледно-пшеничного на нежно-салатовый.

А что? Сам виноват. Надо чаще убираться в лавке.

Интересно только, что его настолько удивило: гора пыли, в которой напрочь затерялся пяток серебряных монет, или та дохлая крыса, венчавшая гору грязи?



Когда мы с Эрафэном покидали магазинчик и его слабонервного торговца, провожающего нас облегченным взором, я случайно врезалась плечом в некого сухопарого господина лет сорока с пепельными коротко остриженными волосами. Все бы ничего - извиниться и идти дальше, - но мужчина отчего-то надолго задержал взгляд своих колючих серебристых глаз на моем лице, словно силясь вспомнить. Странное дело, но мне он тоже показался слабо знакомым, только ни имя, ни место, где я могла с ним видеться, в моей бедовой голове не всплыло.

Может быть, я что-то и вспомнила бы, но мой проводник нахально увел меня, крепко вцепившись в запястье, так что возможности побега я лишилась окончательно.



- Сколько лет вы на службе? - поинтересовался Раф, лихо наматывая на вилку восточную лапшу, привезенную с островов.

- Два года, - впервые за весь наш немалый разговор честно ответила я, отпивая глоток терпкого кофе. В этой корчме, предпочитающей кормить посетителей неместной пищей, мой напарник считался завсегдатаем, хотя в сам городок наведывался довольно редко. И исключительно по делам. Как и в этот раз.

- Нравится?

- Не очень.

- Почему? - казалось, он искренне удивился. Действительно считает эту работу раем на земле?

- Платят мало, - буркнула я первое, что пришло на ум, и временно загородилась от нескончаемого потока вопросов, с умным выражение лица тщательно пережевывая пирожок с грибами.

- Плохая отмазка, - он легко вырвал из моих рук еще пару печеных изделий, которыми я хотела закрыть себе рот, и нагло убрал их на соседний столик, где на них, как стервятники на падаль, тут же набросились два здоровенных тролля. Как только они друг друга не поубивали - ума не приложу!

- Уж какая есть, - нехотя проглотив последний кусочек, я начисто лишилась защиты. Пришлось поддерживать "светскую" беседу.

Нет, в целом, парень был довольно не плох, вот только к наличию какой-либо тайны он относится с таким недоверием, что не рассказать - чревато.

- А вы хоть раз видели... его? - наконец, решилась я задать вопрос, мучавший меня все эти два года. Сир я замучила им до такой степени, что, едва услыхав из моих уст о Хозяине, она картинно лишалась чувств, долго лежа на ковре в неудобной позе.

- Кого? - не понял Эрафэн, уставившись на меня проникновенным взором своим умопомрачительно синих глаз. Я резко крутанула головой, отгоняя видение.

- Хозяина, - пояснила я. Он криво усмехнулся, ненадолго замолчав, словно бы обдумывая, что именно мне сказать - правду или хорошо отрепетированную ложь.

- Давайте перейдем на "ты", так будет проще и для работы, и для... - он замялся на мгновение. - В общем, будет легче общаться.

Я хитро ухмыльнулась, отыскав в его словах непозволительный намек отнюдь не к деловому сотрудничеству, но согласно кивнула.

- Вот и отличненько, - парень обрадовано потер руки и вновь принялся за еду.

Я нахально кашлянула ему прямо в лицо, привлекая к себе должное внимание.

- Ты ничего не забыл?

- Ты это о чем?

- Так ты видел Хозяина или нет?

- Какого хозяина? - он совсем по-девичьи затрепетал ресницами.

- Того, который тебя нанимал! Не прикидывайся! - мое терпение, а с ним и редкая вежливость стремительно таяли. Когда злость достигнет своего апогея, боюсь, мне придется искать нового проводника - этот не доживет до начала путешествия.

- А, ты про этого хозяина, - Эрафэн сделал вид, что задумался, растягивая слова. - Нет, я даже не знаю, как он выглядит, - решился-таки соврать он.

Я с минуту побуравила его недоверчивым взглядом, но, так и не добившись покаяния, занялась недоеденной курицей, когда к нашему столику неслышно подошел тот самый мужчина, что встретился мне у оружейной.

- Можно присесть? - чуть хрипловатый голос был приятен для слуха, да и на явственного разбойника человек не походил, так что я величественно кивнула ему на соседний стул.

- Вам что-то нужно? - спокойно поинтересовалась я, отодвигая измученную куриную ножку. Видимо, закончить с обедом мне сегодня не дадут.

- Пожалуй, - уклончиво ответил наемник, подзывая разносчицу с пивом. Тяпнул с полупустого подноса самое темное, кинул серебрушку, добротно отхлебнул и с ироничной улыбкой осмотрел меня с макушки до затерявшихся под столом сапог.

- Что именно, смею я поинтересоваться? - нет, ну почему я его не прогнала? Сразу же видно - наемник, очевидно даже бывший охотник, а совести у них нет и в помине. На что я только надеюсь?

- У меня странное чувство, но, кажется, вы собираетесь в некий поход, не так ли? - серебряные глаза плутовато блеснули.

- Даже если и так - вам-то какое дело? - вежливость сменила настороженность, резко перерастающая в грубость, а с ней в скором времени, если он продолжит в том же духе, может, и в драку.

- Я хотел бы поучаствовать. Вы не против?

Я была против. И еще как. Но вместо этого зачем-то спросила, чуть наклоняя голову и вглядываясь в его лицо:

- Как ваше имя, уважаемый?

Воин ухмыльнулся.

- Мореус, юная леди. Так вы согласны?

- Я подумаю, - заверила я его, подымаясь из-за стола. Имя... Даже имя мне показалось знакомым. И его голос... Вот леший, что это значит?!

Я небрежно схватила за шиворот упирающегося Рафа, все это время сосредоточенно занимавшегося набиванием своего желудка, с силой встряхнула и поставила на подкашивающиеся от долгого сидения ноги.

- Идем, - коротко бросила я, когда проводник стал нервно копаться в поясной сумке в поисках кошеля. Щелчок пальцами - и из ниоткуда в моих руках появилась золотая монета, которую я с притворным вздохом медленно положила на стол, украдкой поглядывая на Мореуса. Двуликая, откуда же я его знаю?!

Наемник проводил нас с Рафом спокойным безучастным взглядом, но я еще долго чувствовала его стороннее присутствие. Казалось, только оглянешься - и он окажется позади. Вот воображение разыгралось-то!

И все же пару раз я ненароком обернулась, но, не заметив ничего необычного, пошла домой собирать вещи в путь.



Глава 2



Проснулась я на рассвете, с запоздалыми петухами. Видно, как и я поздно легли. Долго ворочалась в постели, но сон так и не вернулся. Пришлось через силу размыкать слипшиеся веки, вылезать из-под уютного одеяла, свешивать ноги с кровати в тщетной попытке на ощупь, а, точнее, на пинание окружающего пространства, отыскать тапки, случайно задеть большим пальцем левой ноги раскрытую створку бельевого шкафа, заорать от обидной ноющей боли и невозможности без предварительной разминки подуть на ушибленный орган и, разумеется, неотвратимо проснуться от этих жутких, леденящих кровь событий.

Я, поминутно охая, тихонько захромала на кухню, по пути сполоснувшись в стоявшей на моем пути бадье. Именно стоявшей - после моего торжественного прохода бадья с утробным бульканьем опрокинулась, залив весь холл холодной родниковой водой, которая тут же с пренеприятным журчанием стала просачиваться вниз через неплотно пригнанные доски.

Я хмуро пошлепала мокрыми босыми пятками за какой-нибудь особо обветшалой тряпкой. Не отыскав таковую, запоздало вспомнила, что я как-никак ведьма, специализирующаяся на магии огня. Хотя лучше б забыла. Навсегда...

Пламя обжигающей стеной заполнило весь коридор, танцуя прямо по искусственному озерцу, будто его составляющей был чистый спирт. Я ошеломленно отпрянула, поминая всю знакомую и не очень нечисть, сдернутой с окна занавеской пытаясь сбить пламя. Хоть бы хны!

Наскоро придя в себя из стрессового состояния, я более обдуманно распылила магический огонь, тоскливо глядя на закопченные стены и потолок. От бадьи остался лишь обгорелый остов и три почерневших железный обруча.

День явно не задался с самого утра...



У Сир я оказалась уже в девять, едва разобравшись с домовладельцем по случаю пожара. Притворно поохав и поахав, он беззастенчиво стянул с меня три золотых за "капитальный ремонт" моей хибары. По мне, чинить там что-то было верхом глупости, потому что от первого же удара молотка или долота домишко мигом развалится на стройматериалы. К несчастию для моего отнюдь не бездонного кошелька, убедить в своем мнении домовладельца я так и не сумела. Впрочем, не очень-то и старалась - поджимало время обсуждения нашей с Рафом экспедиции.

Между тем мой напарник уже присвоил себе одно из кресел в гостиной. На его счастье (и здоровье), не мое. Не здороваясь и даже не одаряя никого из присутствующих своей фирменной "доброй" улыбкой, я плюхнулась в кресло, беззаботно роняя походную сумку у своих ног.

- Чудесный день, - попыталась завязать легкую беседу хозяйка особняка, но, столкнувшись с выражением моих неумолимо желтеющих глаз - вторую ипостась, время от времени одерживающей верх над моим "человечным" образом, заклятие личины никак не затронуло, - подавилась собственными же словами. Я оскалилась в хищной ухмылке, царапая удлинившимися когтями подлокотник, до деревянного скелета продрав цветастую обивку, успокаиваясь.

- Что-то случилось? - О, Великие, ее детская наивность когда-нибудь толкнет меня на нарушение первой заповеди - не убий. И все же, я постаралась сдержать свои плотоядные порывы, с трудом пряча когти. Отдышалась.

- Да нет, все в норме, - спокойно солгала я, изучая все неровности потолка. Каждую зазубринку, каждую выемку, каждую трещинку...

- Ты уверена? - задумчиво пробормотал себе под нос Раф, но я услышала и предотвратила его вылазку с целью ощупать мой лоб на предмет наличия белой горячки, хотя ее цвет, уверена, не имел первостепенного значения. Проводник согнулся со стонущим хрипом (хрипящим стоном?), когда мой кулак со всей дури, коей в моей голове не меряно, впечатался ровнехонько ему в солнечное сплетение. Пусть радуется, что я ударила на уровне своего плеча, поленившись опустить руку ниже.

- На все сто, - с елейной улыбочкой заверила я его, как только он сподобился опуститься напротив, все еще скривившись и горестно массируя место прямого попадания. Мое настроение положительно стало лучше. - Что ж, начнем, пожалуй. Как я вижу, все в сборе...

Мою пламенную речь прервал настойчивый стук в дверь, через четверть минуты переросший в чрезвычайно настойчивый. Я ненароком испугалась за сохранность сего предмета народного зодчества, как дверь Сир, с обеих сторон испещренная замысловатой эльфийской вязью. Кажется, ее далекий предок привез данный дубовый монумент из Заграничья, когда подобные путешествия и даже торговля были в ходу. Нда, старенькая вещица - люди перестали общаться с представителями других рас и наглухо закрыли границы своих территорий семь веков назад, с окончанием Пятой войны, хотя разобщились в представителями нечеловеческих рас за несколько тысяч лет до того. Несмотря на вышестоящий прискорбный факт, торговые обозы тайно петляют к дриадским и эльфийским лесам и по сей день. Налоги, разумеется, идут в обход государственной казны, оседая в бездонных карманах крупных торговцев и наемников, дежурящих у пограничных переправ, коих в Заслоне не менее шести. Впрочем, это исключительно королевская воля. По мне не отличающаяся разумностью.

Дворецкий неслышно отпрянул от двери в гостиную, под которой просидел весь наш недолгий разговор, проходивший, разумеется под абсолютной сферой, и, шаркая по полу, побрел к выходу. Мы услышали лишь скрип открываемой двери, а в следующую секунду мажордом с противным, закладывающим уши визгом пролетел мимо нас, остановленный изящным сервантом. После аварийной посадки доселе явно не летавшего слуги и он, и великолепный сервант ручной работы зодчих Дронского града представляли довольно жалкое зрелище.

Раф приподнял отлетевшую в стороны створку, перехватил поудобнее и скользящими шагами стал приближаться к зияющей пустоте за дверным косяком, чудом оставшимся на месте. Выломанная дверь, являющая собой сейчас лишь хаотичное нагромождение досок, аккуратно прислонилась к диванной спинке.

Я уже раздумывала, не оторвать ли мне изогнутую ножку у пришедшего в негодность шкафчика, как в проеме появился тот, кто затеял весь этот бардак. Ножку я обломить не успела...

- Мореус?.. - изумление в моем голосе поочередно передалось всем присутствующим кроме дворецкого, в бессознательном состоянии лежащего у покореженной мебели. Сначала Сир, а за ней и осмелевший выйти из-за укрытия Раф во все глаза осматривали вошедшего, силясь понять, каким образом этот человек сумел с легким изяществом выкинуть отнюдь не невесомого слугу на такое, мягко говоря, порядочное расстояние.

- Простите за погром, юная леди, но вы обещали подумать, но так и не дали мне окончательного ответа, - промолвил наемник, однако в его хрипловатом голосе не чувствовалось и нотки раскаяния. Я ошеломленно открыла рот. Закрыла. Мысли разбегались по углам моего не шибко обширного мозга, как мыши от хорошо отрепетированного экзорцизма, так что поймать их, и уж тем более вернуть, было проблематично.

Обхватив голову руками, чтобы сузить возможную территорию побега, я уселась в чудом уцелевшее кресло, думая. Во-первых, я искренне не понимала, как он меня нашел. Я вроде как ведьма, так что отыскать меня с помощью подручный средств просто невозможно, выследить - нереально, колдовская аура не выдерживает долгого наблюдение и давит на ее обладателя тупой головной болью, поэтому не заметить слежку может разве что мертвый колдун, которому уже плевать, болит голова, или нет. На мага, или хотя бы целителя, мой вчерашний знакомый походил мало. Точнее, не походит совсем. Чертовщина какая-то...

Во вторых, как он сумел пройти в дом, защищенный моей магией и не впускающий никого без моего ведома? Как смог коснуться и, тем более, ударить человека, находящегося под моей непосредственной защитой? Только если...

Да не может этого быть!

Я вскинула на Мореуса обезумевшие от предположения глаза, вчитываясь в вихри ауры, мгновенно найдя то, что искала. Искала, но не должна была найти!

Я же познакомилась с ним вчера, когда в его ауре успели появиться настолько явные отпечатки моей магии? Неужели, я действительно знала его раньше? Но когда?!

- Кто вы? - обреченно спросила я, поднявшись. Посмотрела в серебристые глаза, но не могла вспомнить, что меня связывает с этим странным человеком. Словно что-то мешало, блокировало. Двуликая, я даже мысли его прочитать не могу! Бред какой-то...

- Я не враг вам, - только и откликнулся он, не отводя проникновенного взгляда с моего лица.

- А нельзя ли поподробнее? - ядовито осведомилась Сира, синими-синими глазами уставившись на нежданного гостя.

- Боюсь, что нет, миледи, - вежливо склонил голову наемник, вновь повернувшись ко мне. - Но уверяю вас - более преданного вам человека не найти во всей Ромерии, а за Границей и подавно.

- Я, конечно, чрезвычайно признательна за эту великую честь, но...

- Если вы не возьмете меня, я пойду за вами. Верным псом, и, чего бы это мне ни стоило, спасу вас от неминуемой гибели и подвернувшихся по дороге неприятностей. Мне не впервой... - он резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего, но я (сама удивилась) не стала развивать эту тему. Мореус, успокоившись, перевел дух.

- Хорошо, - соизволила перейти к делу я, возвращая свое бренное тело в мягкие объятия гостевого кресла. - Предупреждаю вас, Мореус, - наша миссия изобилует красочными сценами погонь и битв, всевозможными нарушениями законов стран, куда мы будем перебираться нелегально, и возможной безвременной кончины любого из нас. Вы согласны?

Раф, тихо застонав, обхватил голову руками и стал биться лбом о колени. Но наемник только широко ухмыльнулся эдакой бесовской усмешкой и гаркнул:

- По рукам, моя госпожа!

Я зарделась, но не позволила редкому проявлению девичьей слабости сломить мой запал, и, привычным жестом создав сферу, предварительно телекинезом вынеся дворецкого за ее пределы, стала посвящать мою команду во все "прелести" совместного приключения...



- Ингерия, простите, но кто дал вам это имя? - хриплый голос заставил меня вздрогнуть и оторваться от лицезрения унылого лесного пейзажа по обеим сторонам объезженного тракта.

Третий день пути клонился к вечеру, небо на западе начало неумолимо алеть, а местная фауна в лице орды кровососущих насекомых проявляла недюжинный пыл, считая нашу короткую процессию своим запозднившимся ужином. Я была с ней абсолютно не согласна, рьяно махая руками туда-сюда, как мельница во время урагана.

Меня занимали мысли по случаю нашей славной миссии. Ее откровенная несуразность и пропитавшая насквозь лживость. Это попахивало серьезными проблемами, к решению которых мне придется приложить все свои усилия.

Разумеется, вопрос я прослушала, но то, что ко мне обращались, не ушло от моего внезапно очнувшегося сознания.

Я покосилась в сторону наемника с таким отсутствующим лицом, что он, вздохнув, повторил вопрос. Я задумалась над ответом, время от времени громко хлопая в ладоши перед своим носом, явившимся почему-то великолепной приманкой для комаров.

- Хм... Как бы вам ответить, - пробормотала я, перешаривая свои воспоминания. Нет, ответ-то я знала, но вот как доступно поднести его моему соратнику?

Наконец, я нашла голову этой длинной, как болотная змея, истории и, аккуратно подбирая слова, начала свой рассказ:

- Произошло это семь лет назад, на слиянии рек Усмира и Шельма, неподалеку от Мастериц - небольшого поселения в паре верст к юго-западу. Меня нашли выброшенной на берег, всю в синяках и ссадинах. Поговаривали, что я чудом осталась жива - уж больно сильное течение в этой горной речушке...



- Глянь, Кирюк, девчонка! - Удивленный рыбак попятился от утопающей сети, увязая голыми ступнями в речном иле. Пожилой селянин незамедлительно кинул удочку с барахтающейся на крючке рыбой и, не заботясь о чистоте штанов, на ягодицах съехал по крутому глинистому берегу прямо в прибрежную тину, где белело узкое тело в каких-то лохмотьях. - Кажись, жива еще. Помоги вытащить.

Вдвоем они, скользя по податливой глине, с трудом перетащили не подающее признаков жизни тельце на траву. Девочка не дышала. Она вообще была холодна, как лед. Синие губы плотно сомкнуты, белое лицо напоминало по цвету первый снег. Селянин прислонил ухо к груди - сердечко билось неровно, словно трепыхаясь и стремясь улететь на свободу.

- Ну уж нет, девочка, - процедил он сквозь зубы, - умереть я тебе не дам. Имен, бегом к целительнице. Скажи, утопленницу нашли, помощь ее нужна, а то околеет к утру, - а сам поднял почти невесомое детское тельце на руки и понес в село, по пути не переставая нашептывать молитвы всем святым, каких только знал...



- В тот год, весной у него утонула единственная дочь, упала с мостков, полоща белье. Ей было четырнадцать... Можно сказать, я заменила им потерянного ребенка, вот они и дали мне ее имя - своего-то я все равно не помнила. Местная знахарка, или, как ее гордо величали, целительница, обнаружила во мне способности к колдовству и научила всему, что знала сама, несколько лет проучившись в столичной Магической школе. А потом... А потом я уехала в Пугай, бросив все, что мне было дорого, - я вздохнула и грустно улыбнулась. Мореус нахмурился:

- А почему вы уехали?

Я махнула рукой.

- Называй меня на "ты", ладно? - наемник кивнул. - А почему... Причина избитая до невозможности - меня хотели выдать замуж. Насильно. Вот я и сбежала. Смешно, правда? - Однако смеха в моем голосе не было и в помине. Мор тоже не подавал признаков веселости. Один только всеми позабытый Раф развлекался вовсю: махал мечом во все стороны, безуспешно пытаясь порезать на кусочки летающие вокруг него тени. Тени отличались изворотливостью и хорошей скоростью, наш проводник - нет, и уже через пять минут непрерывных упражнений для рук с утяжелителем в виде двуручного меча он выдохся, безвольно завалившись на лошадиный круп. Тени же перестали двигаться с невозможной для человеческого (и моего) глаза скоростью, и я смогла опознать этих пакостников. И не сумела сдержать смеха.

Эрафэн угрюмо повернул ко мне голову, но я продолжала хохотать, крепко вцепившись в седло, чтобы не опрокинуться навзничь с луки.

- Это злыдни, - справившись с нахлынувшим весельем, пояснила я. Мои спутники, не слишком поднаторенные в видах нечисти, продолжали непонимающе глядеть на странные тени, временами образовывающие маленькие фигурки с больши-ими рогами. Было удивительно, как только их головы удерживают все это "богатство", не кренясь к земле. - Они бесплотны, так что мечом их даже припугнуть нельзя. А пристали они к тебе, Раф, потому, что именно у тебя вся наша провизия. Наверное, проголодались, бедняжки.

Мужчин основательно перекосило от последнего моего заявления, а разубеждать их я не была намерена. Пусть побояться, это даже полезно - разум закалиться.

Пользуясь их временной отключкой от окружающего мира, я подвела свою лошадь к коню Рафа, стащила один из мешочков, притороченных к седлу, ослабила шнуровку и с интересом запустила руку вовнутрь, хватая горсть пшенной крупы и рассыпая ее в кустах. Тени тут же бросились прочь от лошадей и всадников, теряясь в невысокой жимолости.

Я затянула горловину, повесила мешочек на место и, как ни в чем не бывало, загарцевала на своей огненно-рыжей кобыле, обгоняя товарищей по команде.

Доехав до вершины холма, на который мы с завидным упорством забирались уже почти сутки, я поднялась на стременах, разглядывая столицу, освещенную закатным солнцем.

Ромэр покоился в уютной выемке среди зеленых пологих холмов в двух дневных переходах от самой многоводной реки - Ведовой, - разливающейся ежегодним паводком до крепостных стен Флотского града. Шпили высоких башен, словно золоченые, притягивали к себе взгляд переливами закатного солнечного света. Где-то рыжие, а где-то наливно-красные сполохи двигались, прыгая с одного шпиля на другой, пока не перебрались на крышу Дворца.

Я много слышала о столице, но увидеть ее красоту воочию как-то не представлялось возможным из-за напряженного графика. Не в силах оторваться от завораживающего зрелища, я поняла, что потеряла, просиживая в глубинке.

На чуть выпуклой крыше Дворца сиял, переливаясь всеми цветами радуги, ромэрский герб - слившиеся воедино солнце и луна в россыпи звезд, заключенные в кольцо зубчатых гор. То ли под защитой, то ли в капкане. Немного пафосно конечно, но что поделать - всевышние мира сего любят превозносить себя в гораздо большей степени, чем это есть на самом деле.

- Нравится? - поинтересовался Раф, подобно мне вглядываясь в чарующую красоту. Городом назвать это прекрасное архитектурное сооружение у меня не поворачивался не только язык - у меня даже мысли не возникало, что это - город. Что ж, проверим свои мысли на деле.

Ни слова ни говоря, я хлестнула лошадь каблуками, устремляясь в лощину.



Нда, издали Ромэр выглядел более приглядно...

Это я поняла даже поздним вечером, в тревожном свете газовых огней, как попало разбросанных по нешироким улочкам. Дома теснились, едва не соприкасаясь стенами друг с другом; в несколько этажей, отчего первый этаж казался вдавленным в землю и каким-то скособочено-просевшим. Горожане не проявляли особой радости к уставшим и посеревшим от пыли путникам, провожая нас пренебрежительными высокомерными (даже оборванцы-нищие) взглядами, а уж опознав во мне ведьму (я не особо скрывала свои способности, освещая изрытую глубокими колдобинами дорогу световой дугой, зависшей над мои плечом), богоугодно осеняли себя крестным знамением, трижды сплевывая через левое плечо. Будто бы это действительно помогало. Впрочем, находились и полностью противоположно настроенные, с видимым интересом обшаривающие мою фигуру в поисках должных округлостей, но, заметив в приложение к красавице двух не абы как вооруженных наемников, споро ретировались, не желая заводить более тесное знакомство как со мной, так и с мечами (и кулаками) моих сотоварищей, не без ума полагая, что девчонка не достойна увечий, которые будут присовокуплены к волнующим изгибам добычи. Мое ошеломление столицей постепенно сходило на нет...

- Ну как? - хитро прищурился Мор, когда мы, найдя неплохую корчму, расселись за грубо отесанный столик, небрежно свалив вещи в кучу. Раф пошел уводить лошадей в конюшню, и заказ плотного ужина для трех голодных воинов лег на мои хрупкие плечи.

- Гадость, - честно призналась я, выплевывая "дивное" кушанье обратно в тарелку. Что это было, я так и не поняла, но перепрелый вкус сей пищи еще долго будет аукаться мне, уж я-то знаю.

- Я фро фород, - странное дело, но наемник уплетал "гордость" заведения с завидным аппетитом, причмокивая.

- А, - до меня смысл сказанного дошел через пару минут. - Ничего. Нормально.

- Гхмгхр!.. - с набитым ртом рассмеялся он, чудом удержав внутри непережеванной почти целую тарелку безвкусного, но тем и противного, на мой взгляд, деликатеса.

- Ничего смешного, - обиженно буркнула я, вяло копаясь двузубой вилкой в тарелке с надеждой найти хоть что-то съедобное. Ничего знакомого кроме вареной морковки, мазохистски загнутой в мертвую петлю, так и не нашла, но сей шедевр кулинарного зодчества (И кто только так издевнулся над бедным корнеплодом? Природа? Не верится как-то...) аппетита у меня не вызвал, даже наоборот - есть совершенно расхотелось.

Заглянувший на огонек безумно голодный Раф (И куда он четверть часа уводил коней? Никак, к городским воротам.) ел все без разбора. Приличий ради поинтересовался, буду ли я свою порцию, но, так и не дождавшись ответа, выгреб все кулинарные изыски местных поваров и, не особо утруждая себя пережевыванием (не удивлюсь, если он даже вкуса не почувствовал), в пять минут умял две битком набитые тарелки. Но и этого ему показалось мало.

Следующие полчаса разносчицы только и делали, что убирали пустые емкости, а взамен приносили все новые и новые порции с "блюдом дня". Судя по зеленоватой корочке на "свежеприготовленном как-то-его-там", блюдом дня оно было последние несколько недель, причем до сегодняшнего вечера особым спросом у клиентов не пользовалось.

- Все когда-то бывает первый раз, - выдала я гениальную мысль, подперев ладонью подбородок и наблюдая с каким воодушевлением Эрафэн уплетает седьмой заказ. Все та же мутно-сероватая гадость, отсутствующий вкус которой подкатывал к горлу всякий раз, как мой напарник принимался нахваливать кушанье.

Наконец, я не выдержала, и, подхватив суму, вышла на свежий воздух. Чернильное небо заволокли тучки, но я надеялась, что к утру их сметет куда-нибудь в сторону. Желательно, на юг, чтобы уж точно не попались по дороге.

Зябко поежившись в тонкой летней куртке, я устремила свой окрыленный взор к небесам, пытаясь разобрать с какой стороны север. Видимо, черта города мало располагала к ориентированию по сторонам света, и я оставила глупую попытку узнать, куда нам предстоит двинуться с рассветом. Хотя, назвать время моего пробуждения зарей даже с натяжкой будет не слишком честно. Особенно по отношению к трудолюбиво кукарекающим с первой зорькой петухам.

Я собралась идти обратно в харчевню, на втором этаже которой мы сняли три небольшие одноместные комнатушки, но, обернувшись, воткнулась носом в явно мужскую грудь. Опасливо подняв глаза на предмет аварии, я перевела дух.

- Тоже раздражает монотонное жевание Рафа?

- Хм, по-моему, от него все посетители не в восторге, - хрипло выговорил Мор, словно выдавливая из горла давно засевший там ком. Посмотрел на темный, без единой звездочки небосвод. Потом на меня. - Знаешь, ты напоминаешь мне одну мою старую... знакомую... - начал он, но я, фыркнув, его перебила:

- Старую?!

- Не в том смысле, девочка... Нет. Она не старая. Как раз наоборот. Когда я расстался с ней, по собственной глупости, она была едва ли старше тебя. Внешне, по крайней мере. Вы с ней похожи. Даже не знаю, чем. Вот смотрю на тебя, а вижу ее, будто и не проходило десяти лет, - его голос становился все тише и тише. Руки, сжатые в тугие кулаки, распрямились, пальцы затрепетали, и мы оба с несказанным изумлением обнаружили, что они, осмелев, чуть касаются моей щеки, медленно, но верно перемещаясь ниже, к оголенной шее и спущенному вырезу рубашки. Пара минут таинственной тишины и вдруг...

Громыхнуло так, что я не удивилась бы падению какого-нибудь особо высокого здания с подтопленным паводком фундаментом (причем многоводных рек поблизости не было, а ледостав кончился три месяца назад, что же оно раньше не упало-то?), но, осмотревшись и не найдя поблизости таковых (впрочем, в отдалении, тоже), на пару с наемником решили заглянуть в корчму.

Сначала я не поняла, что случилось - среди перевернуто-переломанной мебели и вразнобой, как-то неестественно лежащих людей стоял, пошатываясь и кренясь то в одну, то в другую сторону, Раф. Блуждающая улыбка на зеленоватом лице говорила о его полностью невменяемом состоянии. С чего бы это? Переел? Перепил? Да нет, перепить он бы просто-напросто не успел, если считать, что для насыщения желудка от пищевого голода ему потребовался без малого десяток порций. Хотя, если судить, с какой скоростью он их опорожнял...

Впрочем, источник галлюциногенов значения не имеет.

- Раф, - осторожно позвала я, на мысках пробираясь к соратнику, не слишком старательно обходя "отдыхающих" посетителей. Проводник выгнулся дугой, но каким-то чудом устоял, не сдвинувшись ни на волос. Подкравшись, я схватила моргающего совиными глазами парня за плечи и, не сильно ударив того по темечку, погрузила в состояние, более подходящее для транспортировки на ночлег. Корчма благодарно вздохнула в один голос.

Подошедший Мор легко перекинул бездыханное тело напарника через плечо и, будто не чувствуя его веса (а ведь сколько сожрал этот хмырь!), унес наверх. Я на всякий случай - вдруг примутся слезно благодарить за перестановку в зале - поспешила следом.



Мне снился странный сон. Если бы не моя твердая уверенность, что такого со мной никогда прежде не случалось, я бы поверила в его реальность. А предвидение своим появлением меня никогда не радовало. Как и не пугало.



...Острый кончик серебряного клинка уперся мне в горло, ощутимо царапая кожу. Я ничего ничем не могла ответить - резерв иссяк.

Я обреченно прикрыла опухшие ото слез глаза, с трудом сдерживая поток бьющей изнутри боли. Холодной. Рассудительной. Смертельно опасной. Но только для меня.

Я справлюсь. Я выдержу. Я не умру позорно. Я...

Меч ловко поднялся до моего упрямо выставленного вперед подбородка, разбороздив тонкую, беззащитную кожу. Кровь, сгорая на лету, редкими едкими каплями падала на обледенелые доски.

Я гордо снизу вверх взглянула на охотника, запрокинув голову и отойдя на шаг от промерзшей стены. И как она только за день успела насквозь выстудиться?

Молодой еще мужчина позорно отвел глаза. Голубые, почти прозрачные, но бликующие расплавленным серебром, как его клинок. Наверное, с возрастом станут и вовсе серыми, когда он уйдет с охоты, увязнув в реках проклятой крови своих жертв. Даже хищник не всегда бывает зверем...

Мой палач скривился, как от внутренней борьбы. Уперся в мое лицо проницательным взглядом. И долго смотрел, раздумывая над моей участью.

Я знала, что он ничего не докажет. Но что ему стоит сейчас перерезать мне глотку, списав свои опрометчивые действия на банальную самооборону? Раскуроченная обстановка дома располагает.

Я тоже посмотрела на него в ответ. Со смесью ненависти и детской обиды. Он поспешно отвел взгляд. Я была не виновата в том, кем являлась. Он тоже это понимал и потому чего-то ждал. Подмоги? Не похоже. Со мной и в одиночку сейчас не трудно справиться. Не то, что с остальными.

Меня передернуло от излишне ярких воспоминаний. В ушах стоял надрывный, вонзающийся прямо в сердце крик. Ну почему, почему я оказалась такой слабой?.. Но мне уже никто не ответит. И это лишь моя вина...

Я с трудом переборола желание самой насадиться на клинок. Месть - вот единственное, что еще может удержать меня на свете. Но кто я, чтобы мстить?

- Убей, - хрипло застонала я. Выбитая из плеча рука надрывно ныла. Ноги подкашивались.

- Не могу, - честно ответил охотник, впервые не отводя глаз. Я удивилась.

- А как же Кодекс? - слова давались с трудом. Разбитые губы еле шевелились.

- А ты думаешь, почему я еще здесь? - резко выдохнул мужчина, не опуская руки с нацеленным мечом. Он мне не доверял. Правильно, нельзя довериться нечисти.

- Тогда решай скорее, - голова кружилась, а руку я уже перестала чувствовать. Зато напомнили о себе сломанные ребра.

- Уже решил, - холодный, равнодушный голос, скрывающий за собой бурю эмоций. Властная рука опустилась, и я без сил повалилась на обледенелый пол, скуля от холода и... боли. Не человеческой - переломы заживут, я-то знаю. Меня болезненно терзала обида. Обида за то, что я выжила.

Охотник, ты зря оставил мне это бренное существование. Со зверем нельзя договориться. Он все равно найдет своего обидчика...

...Трупы я прикопала за домом, топором выдолбив неглубокие ямки в промерзшей земле и завалив сверху лапником.

Сюда никто не придет. Никто никогда не узнает, что случилось этой ночью в стареньком доме на отшибе деревни. Не будет оплакивать умерших, не будит грустить. Только я.

Хотя и я не должна...

...Я настигла его по следу через двое суток.

Он сделал короткий привал в лесу.

Я наблюдала из кустов, как горящий костер рисует на его изнеможенном лице глубокие тени. Он сидел на корточках, поджав длинные ноги и положив голову на сцепленные в замок ладони, упираясь острыми локтями в колени. Меч лежал неподалеку, небрежно брошенный на тюфяк с одеждой. Или едой, я как-то не принюхивалась.

Он думал о чем-то, и эти мысли не приносили ему радости. Раскаивается в содеянном? Не похоже, иначе уже повернул бы назад. Обычные охотники так себя не ведут, уж я-то знаю. Как никак, у меня большой опыт общения с этой группой лиц.

Я встрепенулась, когда мужчина, подняв голову, сунул руку за распахнутый ворот рубахи и вынул горсть амулетов. Боевых. Так вот оно что...

Да, обычные горцы не смогли бы так просто порубить всю мою семью. Маги - другое дело. Хотя сила этого - заимствованная. Сложный обряд, но и большая выгода. Увеличение способностей на почти целый год, смотря, кто поделился.

Я брезгливо отвернулась и со злости царапнула по стволу ближайшей березы, оставив глубокий след.

Я зря пошла за ним. Теперь я четко осознала, что мне с ним не справится. Какую-никакую защиту он наверняка поставил. Если уже не знает о моем присутствии. Как в воду глядела.

Мужчина резко повернул голову, буравя меня своим невидящим, но в то же время цепляющим взглядом. Грустно улыбнулся.

Я хищно осклабилась, ощерив клыки. Выпятила грудь, как при трансформации оборотней. На деле я ей не владела, зато часто видела со стороны, пугливо вжимаясь в стену от мало приятного зрелища вывернутой наизнанку плоти вперемешку с костями и шерстью.

Охотник спокойно наблюдал за моими манипуляциями. Я осталась стоять, терзаемая сама собой. Навязчивой идеей. Манией, ненасытным червем въевшейся в мой разум.

- Проваливай, человек, - рявкнула я с досадой. Глаза сверкнули желтизной.

Маг как не заметил - продолжал с тем же научным интересом изучать мою фигуру, стоящую между деревьев в страхе сделать последний, разделяющий нас шаг.

- Я убью тебя, слышишь? - как же мне хотелось, чтобы он убрался по собственной воле. Что за непроходимое упрямство?

- Не убьешь, - подал голос охотник, прищурившись. - Ты уже давно могла это сделать, но... не сделала. И не сделаешь. Потому что это проклятье будет невозможно снять. А жить с ним - хуже смерти.

Глаза... Такие близкие... Соучастные?.. Нет, я так не хочу. Не надо!

- Тебе не запугать меня, человечишка, - я остервенело пнула его суму у края поляны. Клацнул меч. - Та жизнь, которую я сейчас веду, ничуть не лучше той, что ты мне сулишь от своей гибели.

- Так что ты медлишь? - мужчина саркастически изогнул бровь, разведя руки в стороны. - Вот он я, бери.

- Да-а? - я в ярости затрепетала крыльями носа. - Тогда сними свои цацки. Может, и поговорим. Тоже мне. Что вы, созданные маги, без своих амулетов? Те же людишки...

- ...что ты и твоя семейка ели по вечерам? - закончил охотник. Злоба, наполнившая его голос, ожгла меня плетью.

- Они не убивали людей ради пропитания, только для защиты, - слезы все-таки брызнули из глаз, но я нетерпеливо смахнула их тыльной стороной ладони. - Жалели... И зачем только?

- А ты? Ты не жалела? - он сказал это таким тоном, что мне все стало ясно, как никогда. Он признал ошибку и ликвидирует ее. От моего ответа зависит жить мне, или умереть. И, если я скажу правду...

- Даже если и так! - крикнула я ему в лицо, бросаясь вперед в красивом прыжке...



Я резко открыла глаза, жадно хватая пересохшим ртом воздух. Кажется, я даже кричала во сне. Сон? Я чувствовала все, как наяву. И звенящую сталь клинка, упершегося в мое нежное горло, и собачий холод, от которого сводит пальцы, и жажду крови, жгутом скрутившую внутренности невыносимой сухостью как во рту, так и в самом теле. И боль, заполнившую все естество, и отчаяние, и смерть...

И испугалась не на шутку, когда никак не могла отрешиться от липкого сна.

Я смахнула со лба капельки пота, поворачиваясь набок. Закрыть глаза, чтобы вновь окунуться в кошмар, не хватало сил, и я лежала с открытыми глазами, пока страх полностью не отступил...

Но кого мне так напомнил молодой охотник?..



Окончательно выспаться этой ночью мне не дали клопы, удивительно реагирующие на мои экзорцизмы. Они никак на них не реагировали!

Я всю оставшуюся ночь провела, дергаясь и перекатываясь по непозволительно узкой, скрипящей от всякого движения кровати. Не знаю, что могли подумать мои соседи, но на то, что происходило в действительности, их мысли, думаю, мало походили.

Под утро, когда сквозь плотно пригнанные створки забрезжил долгожданный рассвет, я с утробными звуками больного бешенством хищника мечом кромсала постель со всеми соответствующими элементами, как то: подушка, разрубленная пополам четким ударом, коего я от себя не ожидала; повторить его, к сожалению, не получилось, в виду чего одеяло с простыней и набитым матрацем превратились в живописные лохмотья, унылыми серыми пятнами устилающие пол. Сама я стала походить на полуобщипанную курицу, с ног до головы усыпанная крупным рыже-белым пером. Об этом мне не преминул сообщить заглянувший в дверной проем Мор, да так и замерший у косяка с отвисшей челюстью.

- Чего надо? - вежливо гаркнула я, пробуя на лезвие точеную спинку кровати.

Я действительно ответила вежливо. Я очень старалась не послать наемника открытым текстом в дальнюю и чрезвычайно трудную дорогу, хотя на языке крутилось огромное количество бранных слов, вполне подходящих именно для этого случая. Даже идеально подходящих, но я все же сдержалась! Какой я не герой после этого?!

Мореус, потихоньку приходящий в себя после шока, трезво оценив ситуацию (да ведь и я вроде не пила), вошел внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

- Все нормально? - обведя непредвзятым взором неподкупного ревизора мой очаровательный бедлам, мужчина уважительно присвистнул. Видимо, в своей комнате такого беспорядка ему добиться не удалось, хоть он и старался. И, глядя сейчас на Мора, я уверилась в истине, что все мужчины, в сущности, большие дети. Вот и у наемника глаза горели, дыхание участилось, да и пульс с давлением, думаю, не отстают. И все из-за кучи барахла, нелепо раскинутого по полу.

Все бы ничего, но я стала искать вещевой мешок, который, точно помню, кинула куда-то недалеко от кровати, отцепив от него меч. Однако благодаря живописному хаосу, творившемуся в моей скромной комнатушке, тот в положенном месте отсутствовал. Как отсутствовало и то самое место, где он лежал.

Рыкнув от отчаяния - перед сном я запихала в мешок свои вещи, а отправляться в путь пусть и в длинной, но все же тонкой холщовой рубашке, да к тому же без штанов, не слишком хотелось, - я взмахнула рукой, создавая поток. Ох, забыла я, что люди в большинстве своем не отъявленные чистюли!

Сказать, что ничего не получилось нельзя, но и обратного утверждать не буду. Слишком уж непобедоносно я выглядела, отыскав сумку. Мало того, что она оказалась со всех сторон, да еще и внутри обмотана клочьями вековой пыли, перьями и наполнителем матраца, так ее выбрали себе в качестве временного (а в дальнейшем, может, и постоянного) убежища от размахивающей горящим мечом невыспавшейся девахи с колтуном на голове треклятые клопы, повинные в моей бессоннице, а, следовательно, и в плохом (мягко говоря) настроении.

- А-а-а!!! - на всех возможных моими голосовыми связками обертонах проорала я, пока хватило воздуха. Хватило его на неполных пять минут непрерывного женского крика. Когда я решительно замолкла дабы заново наполнить легкие и разразиться новой серией берущих за душу стонов, Мор услужливо заткнул мой рот ладонью.

- Ы-ы фефе гхы!!! - звуки, вырвавшиеся из моего горла с закрытым ртом, не имели ничего общего со своими членораздельными прототипами, но я попыталась второй раз, - Офифи мя!

Как ни странно, Мор понял мою просьбу, медленно отведя ладонь от моего лица.

- Ху, - свободно выдохнула-вздохнула я, разминая челюсть. Наемник испуганно отшатнулся, ощутимо впечатавшись спиной в стену.

- Бить не буду, - успокоила я его, но он продолжал нехорошо посматривать на меня, и я поспешно добавила, - кусать тоже!

- Вот теперь я спокоен, ведь у тебя же нет какого-нибудь особо изощренно действующего яда?

- Есть, - "обрадовала" я.

- ...

- Но тратить на тебя не буду, - Мореус улыбнулся, но я вмиг потушила улыбку, - смерть от него слишком легкая...



Шатающегося и спотыкающегося на ровном месте Рафа мы выводили вдвоем. Довести-то довели, а вот проблема, как посадить эту пьянь на лошадь и как он впоследствии будет на ней держаться, поставила нас в тупик. К тому же коняка, тщательно принюхавшись к своему хозяину, начисто отказался его признавать, ничем, впрочем, не мотивируя свои действия. Что так пригрело душу нашего синеглазого красавчика ни я, ни Мор, ни даже корчмарь понять так и не смогли, но итог стоял перед нами, никак не желая принимать естественного вертикального положения.

Наконец, Мореусу удалось перекинуть безвольное тело напарника через седло, перевязать веревками и ремнями, чтоб не сползло по дороге, и убедить-таки лошадку принять своего законного хозяина. К концу этой длительной и чрезвычайно сложной операции я даже зааплодировала.



Глава 3



Выбраться из Ромерии можно множеством нелегальных (законных просто не существует) путей, но только два из них являются относительно безопасными. Я до последнего надеялась, что нам не придется сворачивать с тракта и Корденские горы мы пройдем по уютным гномьим шахтам, но проспавшийся Раф уверил страдающую меня и совершенно безучастного пофигиста-Мора в обратном. Значит, вместо Приграничного форпоста нам придется идти через Врата Миров, а горы проходить по узкому ущелью между двумя высочайшими вершинами, в одной из которых, по преданию, живут драконы, а в другой (это известно совершенно точно) проживают скальные и горные тролли, несколько предвзято относящиеся к редким путникам. Перед этим самоубийственным переходом нам сперва придется пересечь пустынную местность, встретиться с ее обитателями, которые, обязательно захотят пригласить нас на свою трапезу в виде главного блюда, перейти вброд (мост, сколько его не возводят, сносит бешеным течением) реку Дикую и попасть-таки в Оплот, откуда прямая дорога до Врат. Неудивительно, что я нервничала, услышав "радостные" подробности маршрута!

- Ты же колдунья, чего тебе бояться-то? - улыбнулся Раф. Я с трудом подавила желание врезать ему по слащавой морде, сжав и разжав кулаки. Показывать свою явную слабость перед противником? Да нет ничего более позорного для мага средней руки! Будем надеяться, что я не завысила своих способностей...

- Да я за вас двоих волнуюсь, - едко заметила я, по щелчку пальцев восстанавливая и рассыпая пульсары. Проводник едва заметно передернулся от моего заявления, но, уловив блуждающую улыбку на вполне человечном лице, как-то сразу успокоился.

А зря, между прочим. Себя я, так и быть, куполом, а то и щитом (в стрессовой ситуации чего только не получится) накрою, а вот на них моей паники уже не хватит. Ауру придется выжимать, а без нее я полуживой труп в состоянии, близком к безвременной кончине. Веселенькую задачку мне предстоит решить...

Этим своим заявлением я и обрадовала своих напарников, после чего оба с рвением стали осматривать и затачивать свое оружие, а мне представился тихий часок, посвященный обдумыванию всей той белиберды, в которую я по неосторожности, да и чисто из глупости и наивности, угодила.

Я плохо знаю людей. Их повадки, привычки, обыденные действия. Не смотря ни на какие ухищрения, как с моей стороны, так и со стороны Сир, полностью понять и предсказать человеческие поступки мне не под силам. Хотя, я не слишком и стараюсь - не люблю связываться. Но есть такое противное слово - надо. Мне надо добраться до отлученных, а сделать я это смогу лишь с помощью людей. Тьфу, даже думать противно!

Не то, чтобы я относилась к людям предвзято. Нет, все как раз наоборот. После бесчисленного множества попыток сожжения, повешения, отрубания голов (всеми возможными способами), четвертования, варки в масле, воде и т.п., скидывания в различные омуты с непременным камнем на шее и просто натравления на мою скромную персону бешеных (неужели меня испугались?) собак я стала непроизвольно часто коситься по сторонам, ожидая непременного удара в спину, который, разумеется, не заставлял себя долго ждать.

А теперь я должна полностью довериться двум совершенно незнакомым особям человеческого вида. К тому же, мужчинам. По-моему, Хозяин решил избавиться от меня очень изощренным способом, для начала устроив мне манию преследования. Что ж, у него это отлично получается - за неполных пять дней пути я научилась резво шугаться в сторону от любого мало-помалу неожиданного звука. Эдак до Границы я доберусь состоявшимся шизофреником...

Форпост мы объезжали с востока, не слишком приветствуя узкий проход между скалистыми горами и высокими городскими стенами, обегающий Заслон с западной стороны.

Строение произвело на меня впечатление: при помощи магии стихий зачарованные стены не имели ни единого выступа, щелочки или трещинки, - сплошной гладкий камень, не дающий никакого простора для моего бедового воображения. Магия так и, простите за выражение, прет, создавая вокруг форпоста защитный контур. Будто стен им мало.

Приграничье пытались захватить, и не раз, но конец у этой истории был всегда одинаков - захватнические войска, приходящие в немалом количестве и с немалым вооружением, оккупировав стены, пробраться внутрь так и не смогли. Неизвестно даже, есть там внутри хоть кто-то, или же нет, а, если есть, каким таким способом на протяжении нескольких веков они, не покидая своего убежища, воспроизводят как массу населения, так и массу продовольственных товаров на такой малой площади. Культивированных земель в округе не видать, обозов с продуктами и одеждой, толпящихся у ворот, где бы таковые ни были, - тоже. Чудеса. Хотя магией свертывания там и не пахнет.



Лес, начинающийся сразу за трактом, не понравился мне с первого взгляда. Судя по вылетевшей мне навстречу из чащобы стайке оголтело пищащих летучих мышей, неприятие было взаимным.

Я задумчиво принюхалась к одной из сожженных мышиных тушек (у меня стресс!), упавшей после одного из удачных пульсаров прямо на седло, даже спешиваться не пришлось, но чужого присутствия в ее сознании не обнаружила. Я брезгливо откинула трупик с опаленной шерстью в сторону отошедших в мир товарищей по крылу.

Нас не ждали.

Пока.

Тишина, опустившаяся на нашу команду, не сулила ничего хорошего. Лес без птиц и прочей живности просто не может существовать! А магии я не чувствовала...

Повинуясь какому-то шестому чувству, я выхватила клинок из ножен. Лезвие пылало. Ой, нехорошо.

Я закусила губу от усердия, но все равно ничегошеньки не ощущала! Двуликая, да что же происходит?!

Ответ не замедлил явиться под наши ошалелые взгляды.

Они вынырнули из лесного мрака внезапно.

Мои товарищи едва успели вскинуть мечи, а древесные виверны уже взяли нас в плотное кольцо. Странно, а мне говорили, что они не отличаются сообразительностью.

Оскаленные в хищной ухмылке победителя пасти заверили меня, что мои сведения ошибочны. Хм, они еще и телепаты. Пожалуй, только я могу вляпаться в подобную историю...

Виверна, стоящая передо мной, выгнула покрытый короткой серой шерстью загривок, припадая на передние лапы. Я успела каким-то непостижимым образом вывернуть руку, и клинок по скользящей траектории распорол нечисти бок.

Жалобно скуля, вожак поспешил отойти с места разворачивающейся схватки, предоставляя своим сородичам без его непосредственного участия разорвать нас на кусочки.

Что ж, один за минусом. Осталась - стая.

Не знаю, как разбирались с этими тварями остальные, но я не рискнула подпускать их на расстояние клинка. Во-первых, их много, а во-вторых, я ведьма, а огонь очень благотворно действует на нечисть. Убивает - на раз. Или на два... или три...

Я в ужасе взирала на непокрывающиеся опалинами шкуры, опасливо пятясь. Моя лошадь встала на дыбы, передними лапами отбив внезапную атаку. Отлежавшись с минуту, нападавшие вновь пошли на меня.

Двуликая, они что, под защитой?!

Не верю.

Кому, ну кому, пришла в голову мысль зачаровать стаю древесных виверн?!

У меня в душе зародилась странная мысль, что отступники не так просты, как их расписывал Раф. И ведь именно он загнал нас в этот проклятый лес, ауку недоделанный!

В лес, полный голодных, психически нездоровых виверн с вожаком-телепатом во главе!

Двуликая!..

Сумасшедшая идея посетила мой бедовый разум и нахально заняла все свободное пространство, не давая придумать ничего лучше. Пришлось подчиниться.

Я простерла руки к небесам, концентрируясь на Стихии. Кончики пальцев стало ощутимо покалывать. Тело охватил жар, но я продолжала нараспев читать экзорцизм, жалея только об одном - увидеть со стороны это жуткое действо мне не дано. Будем надеяться, до его итога я все-таки доживу.

Тело охватило пламя. Чистая Стихия волнами магического огня пошла в стороны, сжигая все на своем пути, никого не щадя. Этим ее использование и опасно - Стихия ненасытна. Если закрыть свою душу, не давая ей напиться из ауры, она пойдет крушить все, до чего только смогут дотянуться языки дикого пламени. А уж тот, кто встанет у нее на пути...

Я старалась не думать о том, что случиться, если я напутала с векторами, вложив в своих спутников недостаточно своей сущности. Старалась, но не могла. На ум приходили почерневшие человеческие скелеты с застывшими в выражениях страшных мук черепами. Это не добавляло мне настроения, зато страх высасывал резерв не хуже иного экзорцизма. А как только я выдохнусь...

Я безвольно откинулась на лошадиный круп, жадно хватая ртом горячий воздух. Дыхание все не могло наладиться - я выжала себя до капли, ничего не оставив. Голова кружилась в бешеном ритме, и один только ее поворот едва не вывернул меня наизнанку. Мышцы ныли, словно я пробежала на одном дыхании всю Границу. Нда, перестаралась слегка, теперь мне нужен покой, покой и еще раз покой, иначе уйду я на вечные скитания в Небытие.

- Инге, - голос тихий, но моя голова сообщила мне о нем громогласным набатом церковных колоколов в Приходную неделю. Я тихо застонала сквозь сомкнутые зубы, пытаясь открыть хотя бы один глаз. Рефлекторное движение век отдалось болью в черепной коробке. Дела...

Так я еще не скоро очухаюсь...

Кто-то наотмашь ударил мне по щекам, и я заорала, меняясь. Когтистая лапа с опаленной рыжей шкурой сомкнулась на податливой человеческой шее. Из горла вырвался звериный рык. Регенерация пошла ускоренно, и я сумела открыть глаза, резко вернув себе сидячее положение.

В моем захвате болтался человек, это я поняла сразу. Немолодой, с пепельными, неровными волосами, заросший щетиной. Неаппетитный, заключила я, оглядев его с головы до ног. Вместо жировой массы под простой, но даже на вид удобной одеждой, чувствовалась гора переливающихся мышц. Воин, не раз побывавший на полях сражений. Ну что ж.

Я спрыгнула с лошади, не выпуская человека. Им только дай намек на свободу - тут же удерут, и не догонишь. Я не дура.

Стараясь не сильно вдавливать когти в кожу, поднесла мужчину ближе к своему лицу, всматриваясь и принюхиваясь. Мне понравилось сразу, то, что страхом от него не пахло. Геройством, впрочем, тоже, но это дело наживное и совершенно необязательное с моей точки зрения.

Человек не дергался - понимал, что сбежать не получится. Смотрел на меня, не отрываясь, своими серебряными, сверкающими глазами, силясь поверить в то, что видит. И не верил.

- Блэйз... - свистящий шепот, сорвавшийся с чужих губ, что-то вставил на место в моих разрозненных мыслях. Я опустила мужчину на землю, ослабляя захват, но не убирая руки с его горла. Нахмурилась, поведя носом из стороны в сторону. Тут кто-то был. Еще. Помимо захваченного мною, здесь был еще один человек. И он трусил. Этот страх питал меня, давая силы. Я потянулась было к его разуму...

Внезапный удар по затылку, казалось, раскроил череп надвое. Я стремительно проваливалась в зыбкую темноту, и последней мыслью, прежде чем мрак поглотил меня полностью, была: "Как кто-то смог незаметно подкрасться ко мне?.. Старею..."



- Ты ее чуть не убил! - хриплый голос срывался на кашель, но не сбавлял громкости.

- Я?! Да это она тебя уже почти задушила! Думаешь, я не видел? - некогда приятный баритон сквозил приморским выговором.

- Может, и видел, но не все! - безапелляционный тон. И как тот, молодой, будет оправдываться?

- Да-а-а?! И чего же я не видел? - к его манере речи подошла бы искривлено-обиженная физиономия. - Она приставать к тебе начала? Ну, прости, тогда я... - ехидное замечание оборвалось хлестким ударом. Доигрался, мальчик, над старшими так позерствовать чревато. И обычно более существенными травмами, нежели пощечина.

- Не. Смей. В. Таком. Тоне. Говорить. Со. Мной! - не знаю, как отреагировал пацан, но я испугалась этого грозного голоса. Лжи в его словах не было, желания просто припугнуть - тоже. У меня по коже непроизвольно пробежали мурашки.

- Прости, я не знал, - пробурчал парень, сдаваясь под тяжким натиском кавалерии соперника.

- Никто не знает... - вздохнул хрипловатый голос, и я услышала приближающиеся ко мне шаги. Кто-то остановился, склонившись надо мной, положил теплую шероховатую ладонь на лоб. Даже с закрытыми глазами я поняла, что он улыбается. - Жар спал. Должна вскоре прийти в себя.

- Скорей бы, - бормотание, но и в нем какой-то успокоительный не то вздох, не то выдох. Я решила, что время пришло (да и любопытство не порок!), и открыла глаза. Стоящий около аккуратно уложенной на лежак меня Мор скептически хмыкнул. Как будто лишние пять минут полежать нельзя! Я их спасала-спасала, а вот благодарность - ее полное отсутствие!

Все, дальше пусть сами разбираются! Каждый за себя любимого.

- Ты... в порядке? - наемник все никак не мог подобрать подходящие слова. Я вперилась в него своим самым невинным взглядом:

- А ты?

Он осекся, но рука непроизвольно скользнула к горлу, словно удостоверяясь, что то на месте.

Я криво усмехнулась, разминая затекшие конечности. Поинтересовалась:

- Долго я проспала?

- Почти сутки.

Нормально, мне хватит. Организм готов к новым издевательствам.

Почему такие постные мины? Испугались что ли? Тоже мне, оборотней не видели они! В жизни не поверю! Хотя, я и не оборотень, по сути-то...

А, неважно, как скажу, так пусть и верят. Истину своего удивительного происхождения рассказывать каждому встречному - нет ничего глупее и недальновиднее. Будем надеяться, что мои соратники не слишком хорошо разбираются во внутривидовой классификации оборотня обыкновенного.

- Простите, что не рассказала, - предупредить-то действительно следовало, а то вон как некрасиво получилось, - мысли были заняты абсолютно иными проблемами. Лучше не трогайте меня после сильной магической встряски, тогда я плохо себя контролирую.

- А в обычное время? - да, этот человечек хочет быть застрахован от всех превратностей матушки-судьбы. Не получится, милый, - жизнь полна сюрпризов.

- Вполне поддаюсь присмирению, - отчеканила я. - Но физическую силу применять не советую. Будет только хуже.

- Это ведь врожденное? - ишь ты, какой любознательный! Ладно, подыграем:

- Да. Но чаще проявляется только с подросткового возраста.

- А Сир знает, что ты... ну... - Раф покраснел, замычав что-то совсем уж неразборчивое.

Знает ли Сир, фи! Оно ей надо? Вот и я так думаю. Но, так и быть, исключительно для твоего успокоения:

- Разумеется, - настолько фальшиво была произнесена эта фраза, что даже глухой заметил бы ложь, но Эрафэн вполне ей удовлетворился моим ответом. Чего нельзя сказать о наемнике - он с прищуром глянул на меня, промолчав. Какое почтение к вшивой нечисти! Я прямо-таки едва не прослезилась от умиления.

И с трудом удержалась, чтоб не сплюнуть на землю.

Люди...



Мы отправились дальше на рассвете.

Напарники унесли меня с выжженной опушки на просторную поляну, усыпанную отцветающим первоцветом.

Перед тем, как перетащить мое обездвиженное тело на луг, Раф, в меру своей памяти и возможностей зрения, обыскал поляну на наличие "убийственных" для оборотня растений. Слушая его тираду о его скрюченной спине, я тайком хихикала в кулак, стараясь придать лицу как можно больше благодарственной торжественности. Но более половины "вредной" растительности наблюдала в зоне своей видимости, даже не покидая лежака.

Говорить о том, что я не совсем обычный оборотень, не хотелось. Тем более что таких, как я, в мире, пожалуй, уже и не осталось. Помнится, нас очень благодатно расселили у подножия Шермских гор, но местным колдунам это жутко не понравилось. Теперь картографы и геологи с непониманием пытаются разгадать тайну Черного Ока и рядом стоящих развалин Цитадели Камней. Лично у меня эта "тайна" вызывает нервное передергивание мышц под кожей, брр... А я только читала летописи об этом событии.

- Ты не похожа на истинного оборотня, - Мор, как всегда, говорил тихо и спокойно, и это напускное спокойствие начинало меня раздражать.

- Почему?

- Не похожа, и все тут. Я видел истинных. Ты - не они.

- Не зарекайся, это просто чары личины, - вот прицепился, анку, надо было его в Пугае оставить. Ударить каким-нибудь сильным заклинанием - никакая защитная аура не спасет.

- А я не про внешность говорю. Ты себя ведешь неправильно.

- Ну да? - я соизволила повернуться к нему лицом, хищно ощерив зубы. - Так лучше?

- Ты не оборотень, - оставил за собой последнее слово наемник, понукая скакуна и устремляясь вперед. Только пыль на объезженной дороге еще долго стояла столбом.

Двуликая, он меня раскусил!

Меня, легко хранящую истину от величайших магов современности!

Причина этому может быть только одна - он знает меня. Знает, Двуликая, и издевается, только делая вид.

Человек...

Стихия, что же я натворила, что ты лишила меня памяти? Чем вызвала я твой гнев? Молю, низвергни чернь в моей душе, или что там у меня вместо нее!

Молю! Я должна знать!

Как всегда, Стихия молчала. Высокомерно отвернув от меня свои огненные очи. Действительно Двуликая...



Остальной наш путь до Дикой отличался завидным разнообразием.

В следующую ночь, уснув в лесу, проснулись мы, извечным неразделимым трио, на дереве. В гнезде. Среди едва вылупившихся птенцов скалистой гарпии.

Каким ветром ее занесло в лесную чащобу, да еще и с потомством, спрашивать не слишком хотелось.

И почему каждое мое утро обязательно начинается с пакости, портящей мне настроение на весь оставшийся день?

Раздумывать над превратностями рока времени не было и я (как обычно спросонья не подумав) ударила "милых" пташек струей стихийного огня.

Разумеется, перестаралась - гнездо вместе со всеми его обитателями вспыхнуло не хуже громового газа; ветка, на которой буйствовали заживо сгорающие гарпии, хрустнула и обломилась, а я ошеломленно вытаращила глаза, прикидывая расстояние до твердой (ну о-очень твердой в нашем случае) поверхности. Мало того - подсчитала. Так, на глазок, но даже этого предположения мне хватило, чтобы трусливо вжать голову в плечи и тихонько заскулить от застилающего мысли ужаса.

Кто-то дернул меня за рукав, но я не нашла в себе смелости открыть зажмуренные глаза. Тогда этот некто (нехороший человек) так крикнул мне в ухо и наградил подзатыльником, что я чисто инстинктивно открыла глаза. Зря. Земля стремительно приближалась.

Я представила себе живописную лепешку из двух человек, обгоревших гарпий и одного недоделанного оборотня и мечтала только об одном - малодушно упасть в обморок. Просто упасть мне как-то не хотелось...

Неизвестно на что надеясь (Двуликая, спаси меня!), я вытянула вперед руки, на ходу (то бишь лету) перестраивая силовые векторы. До сего момента физические законы я перебарывала лишь в тихой, спокойной обстановке, и то не всякий раз у меня хоть что-то выходило.

И все-таки стресс хорошо сказывается для усиления способностей. Не знаю, что произошло на самом деле (с закрытыми глазами сложно говорить о происходящем), но никто из нас не разбился. Даже гарпии. Они сгорели. Дотла. Временной вектор я, кажется, слегка перетянула. Ой.

- Что... с ними? - выдохнул Мор, во все глаза глядя на обугленные кости "мамочки", ссыпанные пеплом птенцов. Отличный способ мгновенной кремации. Я промолчала, не находя нужных слов. Сказать, что ускорила временной поток? А он мне поверит? Нет, конечно. Только если мир решит назвать оборотней венцом цивилизации. Исходя из того, что сейчас их (нас?) сравнивают с отходами пищеварения и прочими словами, которые забракует цензура, случиться это не скоро. Если случится вообще...

Отвернувшись от подвергшейся экзекуции семейки, я зашагала прочь с места массовой казни, протягивая магические нити во все стороны.

Мой пробудившийся мозг решил, что далеко от лошадей нас не забросило. Ради сохранности своего здоровья (кто сказал, что длительные прогулки полезны?!) я была совершенно с ним солидарна. Впервые.



- Ненавижу утро, - злобно бормотала я, пытаясь поджечь скромненьким фаэрболом груду сухого хвороста. Настроение было паршивым, и сгустки энергии развоплощались, так и не достигнув цели. Раф хмуро наблюдал за моими потугами, но помогать не собирался. Куда скрылся Мор, я не имела ни малейшего понятия, но для банального "хождения по кустикам", даже если он излишне щепетилен в этом вопросе, времени прошло многовато.

Однако заявлять об этом вслух мне не улыбалось.

- Паршивое утро... Паршивая погода... Паршивый мир... - я скрипела зубами от подступающих слез (мой холерический темперамент выдавал порой и такие "психические сдвиги"), но слабые огненные искорки все не долетали до веток.

- Проблемы? - Нет, ну как он постоянно может так тихо подкрадываться? Даже мне такое не по силам.

Я скосила на него предельно обиженный жизнью взгляд. Наемник ухмыльнулся, доставая из вороха оттопыренных карманов спички гномьего производства. Не знаю, зачем отнюдь нещепетильные гномы придумали эту мерзость - тонкие палочки, сломать которые проще простого одним неловким движением, а уж о том, чтобы найти и воспроизвести угол, под которым эту спичку необходимо держать, для получения недовольно дребезжащего на кончике пламени, и заикаться не стоит...

Нет, этот мелкий народец хочет свести все остальные расы во мрак Черного Ущелья! Гораздо проще (и быстрее) научиться простейшей магии, чем освоить это их изобретение!..

Странная догадка заставила меня крепко уцепиться за ствол рядом стоящей осины. Шатало, как после бочки самогона (не пила, но воочию видела результат: анализ степени опьянения показал, что следов крови в его спирте не было обнаружено).

Гномы?

Значит, он и до нашего совместного путешествия переходил Границу - в человеческих городах такого не купишь ни за какие деньги.

Подарок? Сомнительно, слишком уж привычно обращается с этим предметом кустарного производства низкоросликов.

- Хорошая вещица, - невпопад брякнула я. Мор удивленно обернулся.

- Ты о чем?

- Ни о чем. Знатная дрянь, - почти незаметный кивок на исчезающий в дебрях одежды коробок.

Двуликая, да кто ж меня за язык-то тянет?! У-у-у!!!

Мореус улыбнулся. Вновь. Нехорошо так, с прищуром в леденеющих глазах.

- Зато удобная, - как же просто напустить на себя вид деревенского дурачка! Да тебе в актеры надо было податься, а не в наемники - какой талант пропадет зазря, когда тебя прикончат на одном из "заданий".

"На кого ты работаешь?", - вопрос едва не сорвался с губ, но, озвучив его, я навсегда проведу черту между своим прошлым (что там такого, что у меня память отказалась работать?) и настоящим. А, может, я действительно этого хочу?

- Конечно...

- На что ты намекаешь? - от его прежней покладистости остались обрывки ничего незначащей вежливости.

- Не волнуйся - вслух я этого никогда не скажу.

Ответ его явно позабавил. Он скривил губы в некоем подобии улыбки, но глаза... Двуликая, я же помню! Тебе что, так трудно добавить еще хоть что-нибудь к тому неуловимому образу глубоко в моем сознании?! Ты же всесильна! Ты же почти богиня! Нет, ты выше, чем любая богиня - ты само Сущее.

- Мне не за чем волноваться о замке на твоих миленьких устах. У тебя цепи на сердце - их тебе пересилить не удастся, девочка, - это грусть мелькнула в глубине зрачков? За себя бойся, человек! Я и не такое перебарывала. Наверное, потому и забыла...



Глава 4



Я никогда (на моей истертой до дыр памяти) не подходила так близко к Границе. Горы нависали, подпирая белыми снежными шапками лазурный небесный свод, предполагая, что без их непосредственного участия миру придет конец в связи с падением удерживаемого объекта на землю.

Глупо, конечно, - особенно с точки зрения современных метафизических законов, - но таков миф. Сколько бы ученые не клеветали на историю, преисполненную бредовых выдумок, бредни оставались в неизменном виде, время от времени пополняясь "достойными" потомками.

Я видела собрание томов о мифах бывшего Соединенного Королевства один раз в жизни, но впечатлений хватит и по гроб оной: бесконечный, уходящий в туманную даль (дело было к вечеру, половину светильников из экономии не зажигали, а, может, просто решили припугнуть таким "богатым" достоянием истории) стеллаж с меняющими друг друга фолиантами удивительной потертости, измятости и степени старческого истления. Книги, плавно перемешанные где-то в темной половине зала со свитками и далее по нисходящей, поражали меня своей толщиной - то ли от старости они разбухли, как утопленник на третий день свободного плавания, то ли у кого-то разыгралась буйная фантазия, смешанная с садомазохистскими наклонностями, но написать такое под силу лишь выжившему из ума извращенцу, а то и маньяку. Нда, он выбрал идеальный способ избавиться от особо любопытных потомков. Лично я скончалась бы уже на середине первого прочитанного (и то через строчку) мною фолианта.

Аминь.

- И как ты предлагаешь перебраться через этот ручеек? - иронии в моем голосе хватило бы и на толпу черствых наемников. Раф лишь устало подернул плечами. Привык, видимо. Что ж, к этому все и шло - нудятина, которой я пичкала его всю дорогу, не возымела должного эффекта. Итогом стало отсутствие какой-либо реакции на мои колкости. Вполне справедливые, между прочим.

Лично я (отнюдь не в виду умственной отсталости) никак не могла представить себе переправу. Воображение отказывалось работать. А что касается мозга - ни один человек (нелюдь - тоже!) не стал бы утруждать себя переходом через Дикую. Есть гораздо больше способов покинуть сей суетный мир, не прилагая усилий для достижения искомой точки. Речки, то бишь.

Страх скрутил меня еще на дороге из Ромэра, когда наш проводник соизволил довести до благодатных слушателей (невыспавшихся соратников) особенности предполагаемого маршрута. И как только я не прикопала его прямо у обочины?

Наверное, глазки его понравились. Хотя - чего жеманиться? - глазки не самое последнее, чем он может похвастаться. Проезжали мы тут одно лесное озерцо...

Мечтательно закатив глаза, я ткнулась мордой (не своей - лошадиной) в круп впередистоящего коня. Мор "обласкал" меня таким взглядом, что в пору было идти вешаться. Где у нас наиболее приемлемый сучок?

Не обнаружив в зоне видимости оного - по берегу бурлящей и едва ли не кипящей жидкости (это вода вообще?) не произрастало ни единого деревца (причины мне не известны, но надеюсь, речушка не ядовитая - у нас и так проблем... мм-м... много), - я, притворно вздохнув, посвятила все свое внимание реке. Тем более, понаблюдать (и ужаснуться!) было над чем.

Раф искал брод. И Мор его не останавливал! Не скрою - особых привязанностей между моими спутниками не наблюдалось, но и тяги к смертоубийству у них я прежде не замечала! И вот на тебе! Нашли время.

Что у моих напарников есть секреты, думаю, заметно с первого взгляда даже слепому. Лично я их сразу заподозрила во всех смертных грехах, присовокупив к ним и "Полный сборник уложений государства Ромэрского". Получилось многовато, и в течение пути я постепенно, в меру скромных сил моего разума, освобождала сотоварищей от тяжких оков несовершенных преступлений.

Но, глядя на сносимого течением Рафа, мне жутко хотелось пересмотреть "вольные".

- Он с ума сошел? - не сдержалась я. Ругательства повисли в воздухе. Наемник скромно пожал плечами:

- Он ищет брод.

Нда, "веский" аргумент. Однако не пересиливает моих слов. Симптомы, что крыша у парня съехала - налицо. Ни один лекарь не поставил бы более точного диагноза. Интересно, чем ему можно их вправить? Булавы у меня с собой, к вящему неудовлетворению моей мазохистской натуры, нет. Что делать? Не мечом же рубить, право дело!

Но клинок в руки взяла. Так, примериваясь.

Язвительный смешок Мора вернул меня к пространственному мышлению.

Двуликая, я его все-таки порешу! Но попозже...

- Не надоело купаться? - ой, как во мне накипело!.. Надо бы повесить на шею табличку: "Не подходить - огнеопасно", - может, поверят.

- Неа!

Нахал!!! Я к нему со всей душой, а он... Сам напросился, мальчишка!

- Нашел что-нибудь интересненькое? - елейный голосок. Если бы змеи умели говорить, им бы пригодилась именно такая манера речи.

Красноречивое молчание.

- Вообще ничего? - театр, ты потерял одно из лучших своих дарований! И на кой... черт я прозябаю на службе? Меня ждало светлое будущее в мерцающих огнях софитов, поклонники, восторгающиеся моими прелестями, цветы, устилающие мой путь...

Гхм, замечталась я чего-то. Старею, признаю. Лишние годы никого не красят. Меня в том числе. Хотя за личиной не слишком-то и разглядишь... Да и не к чему это.

- Мне всегда казалось, что, если поиски не увенчались успехом на первых порах, их следует прекратить, - спокойный твердый голос. Мрачные мысли положительно влияют на мои амбиции. Надо же!

- Я никогда не бросаю задуманное на полпути! - дерзкий ответ. Если бы зубы не стучали от холода.

- Знакомые девицы тебя за это, наверное, боготворят!

Затылок, который я прожигала взглядом, стремительно запунцовел. Удивительная вещь - женская логика. Нечасто проявляется, но зато как бьет!

- Смотри, не обмани их желаний отсутствием возможностей, - "Как можно серьезней, как можно серьезней! Своим безудержным смехом я все испорчу!" - холодная водичка плохо сказывается на отдельных органах. Застудишь еще "народное" достояние!

Раф обернулся. Не выдержал. Ого, не знала, что можно так покраснеть. Щеки, лоб, уши, затылок!

Он младше, чем мне показалось при знакомстве. Сколько же ему лет? Восемнадцать? Двадцать? Казалось бы, капелька галантности, и бац - уже принимают за мужчину. А куда мои глаза-то смотрели? О, понятно куда. Замяли.

- Повтори.

Требовательно так, с патетическим надрывом. Лечу и падаю.

Гримаса отчужденности на моем лице его не устроила. Как хочешь, мальчик.

Ничуть не стесняясь в выражениях, заметно отличающихся от оригинальной версии, я повторила.

Раф застыл. Ни одно известное мне заклинание не могло справиться качественней. Но, если присмотреться, замер не целиком - медленно отпадающая челюсть намеревалась неестественно обосноваться где-то на уровне подошв.

Я решила похвалиться своей работой, но меня ждало глубокое разочарование. Мор тоже впал в ступор! Вот уж не думала, что мой маленький экспромт будет иметь последствия, значительно превосходящие мои скромные предположения.

Не дожидаясь возвращения моих товарищей по несчастью (счастливого я в этом пути ничего не нахожу!) в прежнее состояние, я начала думать. Основательно. Без шуток и самоиронии.

Пожалуй, мне тоже следует к чему-нибудь приложиться. Головой. Желательно, чтобы это "что-то" имело повышенную твердость и устойчивость.

И? Как всегда - только находятся моменты и желание для самобичевания (самоизбиения/самолинчевания), наблюдается патологическое отсутствие предмета, при помощи которого должно производиться "умерщвление плоти". Эх...

Не везет, так не везет. Мои неудачи по утренней зорьке начинают набивать оскомину.

Ну, если отрешиться от мирского нельзя, будем заниматься насущными проблемами. В частности, речкой.

Двуликая, какое течение! Попади я в эту речушку, боюсь, синяк был бы во все тело. Мертвецки-синее. Брр...

Я стала решительно прощупывать пласты реальности, ища. Нет, не брод. Глупо надеяться на подобное. Что река магического происхождения, я поняла с первого взгляда. Но вот как побороть стихийную магию в исполнении природных источников? Тем более, мой антипод. Неувязочка вышла, Хозяин. Вам бы кого-нибудь дружественно настроенного. Но выбирать не приходится. Ни мне, ни... Вам.

- Что ты делаешь? - "Ой, заинтересовался-таки. Я польщена. У меня щечки, случаем, не покраснели?" У, блажь, выйди из моей головы!

- Заклинание плету, - полуправда, для несведущих равносильная целой, - не видишь?

- Как можно увидеть чары? - намек на мой непрофессионализм? Фу, как некультурно.

- Глазами.

- Неужели? - У, хитер! Не зря наемником стал. С такими-то мозгами.

- Глазами, достойными видеть, - Двуликая, что я несу? Где я такого понахваталась? Все, топиться! Если мне чужие мысли лезут в голову и одерживают верх над моими личными!

- Вот как... - надолго замолчал Мор, помогая мне настроиться. И вправду, задачка не из легких. Так развести или иссушить? Хороший вопрос!

А ответ каким будет, интересно узнать? Думается, ехидным. По отношению ко мне.

- Припечатаешь водичку? - теперь пристал молодняк... Надо было одной отправиться. Ох, поздновато спохватилась.

- Чем, позволь узнать? - нет, мне даже интересно. Чуть-чуть.

- Вроде бы ты колдунья...

- Тогда стой в сторонке и помалкивай!

- Считаешь себя главной? Научилась чародействовать - и все должны перед тобой трепетать?

- Неплохо бы, конечно...

Зря... Но сказанного - не воротишь.

- Чернокнижница!

- Ну, гремуары тетушки Санни не отличались особой белизной. Пыльные, грязные... Но надо иметь уважение к возрасту - старенькие книженции, по ним еще ее прабабка колдовать училась!

Раф осекся. Чтобы через минуту пустых размышлений разразиться новой руладой, призванной снабдить меня нескончаемой головной болью:

- О, так это у вас семейное!

- Боюсь, я не совсем понимаю, о чем ты...

Так, первый пласт пройден. Дело за малым. Где тут у нас Источник? Ох, не отвлекал бы ты меня, мальчик. Всю Ромэрию же разнесу, и глазом моргнуть не успеешь. И Заграничье с горами прихвачу с собой в Небытие.

- О черном даре Тьмы, о чем же еще!

- А-а-а...

Делая вид, что слушала мальца с открытым ртом, я продолжила деловито кромсать субреальность. Методичненько так, шаг за шагом.

- Ведьма есмь греховный сосуд, от рожденья пустой, но заполненный тлетворным дыханием Преисподней, - лихо завернул, ничего не скажешь.

- Кого цитируем?

- Кюрия.

- Так и думала.

- Читала?

- Пробегала глазами. Я что, похожа на умалишенную? Он семнадцать томов разродил! Если бы хоть идея неплохой была, а так... Сплошная инквизиция. Перипетии Добра и Зла на Высшем порядке... Мотивы... Суждения... Язык какой-то замысловатый... Он попроще писать не мог - люди бы к нему потянулись, может, и не сварили бы...

- Думаешь?

- Я вообще много думаю, - огрызнулась я, поймав след. - А теперь не мешать. Колдую. Самоубийц и шизофреников просим подойти поближе к месту дислокации Чистой Стихии.

Разумеется, Рафа пришлось оттаскивать за воротник. И угораздило же его родиться человеком. Эльфом - еще куда ни шло, хотя склочной характер нашего проводника больше подошел бы скальному гному. А уж горделивости!

Я потянулась к Стихии, скрытой в бурлящем магическом потоке. Чужеродном, но все же мягко обволакивающим меня, когда я вошла. Прохладный, текучий. Как и сама Вода.

Безумная эйфория от столкновения несовместимого пронзала меня до кончиков пальцев. Больно, но... сладко?

Пьянящая, живительная боль растеклась по телу, проникая в самые отдаленные закоулки моей сущности. В те, о которых я и не подозревала. Что-то знакомое, похожее на шлейф от дриадских духов, проскользнуло в воздухе.

Стихия?

Догадка всколыхнула остаточную магию, и я ударила. С замаха, резко выдернув из себя чуждое, напрасно забравшееся ко мне в душу. Потому что у меня нет души...



Кто ты? Наказанье или милость?

Кто ты? Отрекаться не спеши...

Может, за душой моей явилась?..

Только нет души...



Агония чужеродной Стихии эхом разнеслась от эпицентра, выбрасывая меня из своих владений. Странно, что не убила. Я бы на ее месте не церемонилась с подобными гостями, а то станут наваливать почаще. Но я - не на ее месте. И я - не Стихия. А жаль...

Выплевывая комья глины, не весть как попавшие в рот, я огляделась. Приятно чувствовать себя победителем, особенно не являясь таковым. Меня отпустили. Намеренно. Зачем? Неужели я такая обаятельная?

Ладно, шутки в сторону. Как я могла ей понравиться (даже теоретически), считаясь с тем, что Стихия - она. Именно эта, по крайней мере. Она что, не традициональная?!..

О-о!!! Двуликая, о чем я думаю?!!!

Застонав сквозь плотно стиснутые зубы, я решилась осмотреть место своего позорного вылета чисто с человеческой точки зрения. Ну ни... себе!

Как же все проще выглядело в дочернем мире. Понятней, по крайней мере. А здесь.

Короче, река остановилась. Совсем. Не ожидала я от себя такой прыти, хотела лишь течение подправить, а получила кисель. Грубо сработано, отучаюсь от чужеродных. Надо больше практиковаться на Стихиях.

Двуликая, что я несу - как можно повредить Стихии? Целостной. Нерушимой. Вечной...

- Как это ты... так?

- Да вот... так, - как еще ответить, на такой идиотский вопрос?

Я столкнулась со стеной непонимания в васильково-синих глазах. О, я уже оттенки в них различать начинаю? Надо что-то с этим делать. Не с парнем, разумеется (хотя было бы, не спорю, проще), а с собой любимой. Такая симпатия до хорошего не доведет, проверено.

А ведь симпатичный парень. Ладный. Не гора никчемных мышц. Как раз в моем вкусе. Не дурак (замечено при длительном общении), хотя умом, скажу прямо, не блещет. Зато честен, начитан (пусть и инквизиторскими учениями) и, что самое главное, уже основательно побит жизнью. Просто отражение...

А вдруг действительно - отражение?!

Я повнимательнее присмотрелась к моему провожатому. Ничего особенно выдающегося, но назвать его обычным - увольте. Не тот взгляд у него для пустышки. Режущий. Сминающий грани реальности. Скрытый маг?

Если да, то Магистр - защита идеальная.

Или я разучилась работать и с сущностями? Вообразить невозможно! Я свою сущность по три раза на дню меняю, чтоб, не дай-то боги и все Стихии разом, меня ненароком не раскусили! Да и "нароком" как-то нежелательно. По крайней мере, до тех пор, пока я сама не пойму, кто я на самом деле...

- Повиновение? - какая осведомленность! Что вы еще знаете, господин "наемник"?

- Куда уж мне, - чистая правда - с чужеродной шутки плохи.

- Так уж и не совладаешь? - в глазах мелькнули веселые искры.

- Совладать - можно, подчинить - никогда, - четкий и лаконичный ответ. Ничего лишнего. Но и ничего нужного.

Мор задумчиво хмыкнул, словно сопоставил все элементы давно интересующей его мозаики. И кто меня дергал за язык чтить Писание? Он же не жрец Стихий, чтоб разговаривать с ним на равных.

Или жрец?

Двуликая, моя чрезмерная (или необходимая?) подозрительность скоро станет поводом для насмешек. Сколько можно стоять на месте, трусливо оглядываясь по сторонам. Ты одарила меня. Недостойную подобного Дара. Внесла в меня Дух, побрезговав давать и тело. Мудрая и жестокая... Когда же я смогу хоть отдаленно походить на тебя? Моя прародительница... Моя Госпожа.

"Смею ли я так по-человечески относиться к тебе, божественная? Смею ли думать, затрагивая тебя мыслями... чувствами... Смею ли сравнивать себя - с тобой?! Боюсь, твой ответ придется мне не по нраву. Ты же ответишь?.."

Тишина. Неужели я надеялась? Еще ни одна молитва не нашла своего адресата, кем бы он ни был. Всевышним глубоко наплевать на своих верующих и верящих в них. Больно признавать правду, но лжи по отношению к себе я никогда не терпела. И врят ли когда-нибудь на это осмелюсь... Это еще горше.



- А она не потечет? - недоверчиво спросил проводник, трогая пальцем застывшую субстанцию.

- Куда?

- Вперед.

- Нет. - Я мучилась с лошадиной привязью, так что диалог получился довольно скомканным.

- Уверена?

- На все сто.

- Почему?

- Так я же колдовала.

- Логично... - согласился Раф, боязливо ступая в воду. Точнее, на. Как так заклинание вывернулось - ума не приложу, но факт налицо - Стихия ушла. Куда? Мне бы знать...

- Чем ты ее так?

- Кулаком, - угрюмо пошутила я, пытаясь (с девятой-то попытки!) вывести свою лошадь на воду. Лошадка протестующе упиралась всеми четырьмя лапами и (она у меня упрямица) хвостом, бешено мотая головой и бороздя копытами податливый прибрежный песок. Хвост обиженно (как иначе?) хлестал по бокам, а, когда я решалась обойти, чтобы подтолкнуть испуганное животное сзади, перепадало и мне. Ощутимо. И на пару минут кобылка оказывалась свободной от моих цепких ручек, мечтающих вывести ее на застывшую студнем реку. И ведь знает, что магия выдержит. Нет, обязательно надо "поломаться"!

- Идем, лошадонька, за мной, миленькая, кусь-кусь, - я вытащила из кармана кусок желтого сахара. Знатный такой кусок... - Хочешь сладенького? Давай, шагни!

Кобыла увлеченно следила налитым глазом за лакомством в моих руках, но, едва приблизившись вплотную к зачарованной речке, моментально потеряла интерес. Я недоумевала. Чтобы страх пересилил желание? Не может быть! Или я смотрю с точки зрения человека? Да вроде и человек своего рода животное. Вот незадача...

Я перехватила жалостливый взгляд лошадки и мерзко улыбнулась, взвешивая на ладони сотворенный сгусток чистой плазмы, медленно превращающейся в стихийный огонь. Кобыла струхнула еще больше.

- Боишься водички? - мой ласковый голосок заставляет ее передернуться. - А огонька не хочешь? Под хвост.

Рыжая репица возмущенно взвилась в воздух, рассекая невидимого врага.

- А ведь я так близко...

Лошадь не выдержала издевательств, на всех парах бросаясь вперед, повинуясь одному лишь чувству: "Раздавить эту рыжую гадину, оккупировавшую мою спину!". В словах я, конечно, не уверена, но в общей психологической картине - вполне...

Я на скаку вспрыгнула в седло, судорожно сжимая уздечку, стараясь не слететь с чудовища, решившего за минуту пресечь русло. Ладно бы поперек!

Зигзагами, волнами, разворачиваясь в обратную сторону - как угодно, но совсем не так, как и куда мне нужно.

Двуликая!!!

- Ааааааааа!!! - на одной ноте визжала я, сцепившись в поводья. Трясло безумно. Я то и дело ощущала себя почти сброшенной с вольнолюбивой лошадки. Вот стервеца!

- П-пом-медленн-н-нее-э-э-э! - Животное не послушалось. Мой вопль перешел в другую категорию. - П-пом-могите-э-э-э!

- Какие-то проблемы? - уверена, Раф выглядел донельзя счастливым, но повернуть голову, чтобы в этом убедится - нет уж, увольте!

- Да-а-а-а... - подпрыгивать на жестком седле было, по крайней мере, неприятно. Очень. А на скорости...

Парень цепко ухватился за свесившуюся едва ли не до застывшей воды уздечку, резко потянув на себя. Слишком резко.

Лошадь взбрыкнула, вставая на дыбы и рассерженно метеля воздух передними копытами. Я с трудом успела обхватить лошадиную шею, прижимаясь всем телом к потному крупу. Мамочки!..

- Тихо, девочка, тихо, - с издевкой сюсюкал проводник, не выпуская поводьев. - Все хорошо. Все позади...

- Я в порядке, - удосужилась, не заикаясь, проинформировать я.

- Да я не тебе - лошади, - Эрафэн коротко усмехнулся, перебирая пальцами огненную гриву. - Хорошая, красавица, умница. Успокойся. Тебя никто не обидит.

Я скептически приподняла бровь, не удержавшись от колкости:

- Странные у тебя вкусы. Впрочем, каждый волен сам выбирать объект своей вожделенной страсти... А она не... крупновата для тебя? Аль ты максималист?

- Каждый думает в меру своей испорченности, - буркнул он, одергивая ладонь. Лошадь протестующе заржала.

- Ну вот, даму обидел. И не стыдно? Сначала, не подумав о последствиях, комплименты раздаешь, а потом разбиваешь чувствительное женское сердце. Эх, мужчины, мужчины... Никакого проку от вас, кроме головной боли "что надеть?". Неблагодарные вы существа...

- Кто бы говорил!

- Я не причисляю себя к сильному полу, если ты не заметил, - я многозначительно скосила взгляд на заметные округлости грудной клетки. Раф последовал моему примеру, медленно покрываясь пятнистым румянцем.

- Эмм...

- Что? - невинное хлопанье глазками смутило его еще больше.

- А... река не станет прежней. Может, следует поторопиться?

- Может, - загадочно согласилась я, понукая кобылку, на этот раз прямиком преодолевающую необходимое расстояние. И закончила, когда ступила на противоположный берег:

- Может стать прежней. Лет эдак через двести. Или триста. Когда Стихия вернется. Если вернется.

- Ты убила реку? - опешил Мор.

- Нет. Я ее остановила. На время. Длительное время.

- А живность?

- В этой реке ничего живого не водилось.

- Почему?

- Она - порождение Стихии.

- А артефакт?

- Кровь.

- Чья?

- Ну, Стихии врят ли, так что, думаю, Духа.

- Дух Воды?

- Капля его крови.

- Капля? - недоверчиво переспросил наемник, вспоминая бурное течение.

Я пожала плечами.

- Откуда мне знать, на что способен Дух? Я с ними прежде не встречалась.

- Я считал Духов легендой, - вкрался в нашу полемику Раф. - Красивой сказкой о человеческом могуществе, а ты говоришь, что они существуют на самом деле.

- Я не утверждаю.

- Но предполагаешь такую возможность? - снова Мор. И зачем ему знать о Стихиях и их возможностях?

- Да.

- То есть на нашем пути стоят Духи? Сущее, это же невозможно! - проводник возвел очи горе.

- Доказательств, что Дух преграждал дорогу именно нам, нет. Заклятие, наложенное на реку, очень и очень древнее. Веков пятнадцать назад ты помышлял об этой экспедиции?

- Н-нет.

- Значит, ловушка была не для нас. Это просто охранная магия. К тому же остаточная.

- Не хотел бы я столкнуться с начальной ее версией...

- И правильно. Стихия не поддается контролю.

- Совсем?

- Отчасти.

- Хочешь сказать, что можешь совладать со Стихией?

- Чужеродной - нет.

- А своей?

- Не пробовала.

- Но?..

- Знаю, как это сделать.

- Кто тебя учил?

- Никто, - соврала я.

- Не хочешь отвечать? Почему?

- Не твое дело.

- Грубовато.

- Уж прости, но наемнику не привыкать! - сухо отчеканила я, выводя лошадь на наезженную тропу.

- Твоя правда, - послушно заглотил шпильку Мор, следуя за мной. - Но всякому человеку хоть иногда хочется вежливости. И я - не исключение.

- Я не разбрасываюсь добрыми словами.

- Что так?

- Жизнь научила.

- Да? И сколько же тебе лет?

- Возраст не имеет значения. Бывают старики, ни разу не почувствовавшие на своей шкуре "прелестей" жизни, а бывают дети, натерпевшиеся от нее же вдоволь.

- Ты, видимо, относишься ко вторым.

- Есть немного. Поводов для издевательств надо мной хватало. Видишь ли, моя внешность несколько... отличается от общепринятого человеческого стандарта, ввиду чего...

- Чем отличается, позволь узнать?

- Когда заклинание исчерпается, сам увидишь.

- Личина?

- Осязаемая. Столько энергии жрет, зараза.

- Сама ставила?

- Нет, конечно. Но замыкали на мне.

- Неприятно, - согласился Мор.

- Случалось?

- Пару раз. Издержки профессии.

- Человеку труднее питать заклинание такой силы. Ауру тянет.

- Знаю, но как иначе. Магу энергия нужнее.

- Точнее, он может ее использовать при необходимости. А человек - нет.

- Как уж повелось...

- Но обидно же, разве не согласен? Кому-то достается все, а кому-то ничего. И за какие такие заслуги? Я лично в отношении себя не разобралась.

- Ты же говоришь - жизнь побила.

- Ну, это произошло уже после моего рождения. А такой, как сейчас, я была, сколько себя помню.

- Так помнишь не с рождения же.

- Ладно, переиначим - я чувствую, что всегда была такой. Доволен?

- Вполне.

И что меня потянуло на откровения? Тряхнуло в субреальности, что ли? Сильно, если уж я стала вспоминать о прошлом. Тем более - вслух.

Нет, спрашивается, а зачем он слушал? Мог бы просто поддакивать, я бы не обиделась, а он прочувствовал. Двуликая!

Мой характер меня в могилу сведет. Посредством насильственной смерти. Разве можно открываться наемникам? У них нет принципов и обязательств перед нанимателем. Деньги - единственное, что имеет смысл. А жизни - тьфу, от еще одной свежей могилки мир не свергнется в пучину!

Не лишено смысла, конечно, но как-то неуютно находиться рядом с тем, для кого нет разницы между живыми и мертвыми. В этом смысле наемники схожи с некромантами - закон писан не для них...

- Стойте, где стоите, - из околодорожных кустов вышел молодой мужчина с арбалетом наперевес. Среднего роста, тонкий, жилистый. Очевидно, полукровка. Выгоревшие русые волосы, светлые глаза неопределенного цвета. Узкое точеное лицо с тонким эльфийским носом и волевым подбородком. Просто седьмая вода на киселе. Третье поколение, никак не ближе.

Мор незаметным движением потянулся к ножу, прикрепленному на седле, но пограничник заметил, выпустив болт, просвистевший в четверти вершка от головы Мора.

- Оружие не трогать, - запоздало объявил Страж, кривя губы в неком подобии высокомерной ухмылки. - Вы знаете, что находитесь на запретной территории, куда вход строго воспрещен?

- А как тогда вы сюда попали? - вопросом на вопрос ответила я.

Мужчина сконфузился, насупив выцветшие брови. Поскреб затылок.

У него что, и тролли в родичах шастали? И как высокородные до такого позорного кровосмешения опустились?

- Я здесь родился. Чужакам же места в оплоте нет.

- Ну вы и расплодились, - уважительно присвистнул Раф, исподтишка подмигнув мне. - А как, позвольте узнать, любезнейший, ваши предки очутились в этой глуши?

- Родились.

- А пращуры? - продолжал дониматься Эрафэн. - Простите, но человек, как и всякое другое существо, не может взяться из ниоткуда. Следовательно, ваша родня (о которой вы и слыхом не слыхивали) забрела в эти земли. Запретные, как вы выражаетесь. А, раз уж они нарушили местный закон, вы обязаны поплатиться за их действия. Как прямой потомок.

- Но...

- Вы же чтите память своих предков? Так соблаговолите спасти их души, затерявшиеся во Тьме. Скованные грехом, они не в силах покинуть Чистилище. И вас, любезнейший, ждет та же прискорбная участь - томиться в ожидании, пока уже ваш потомок не исправит ошибку Небес.

У стражника на лице был написан такой панический ужас, что я уже начала беспокоиться о душевном здоровье жителей Оплота, но из придорожных кустов можжевельника послышался заразительный смех, а после вылезла и девчонка, держась за живот, чтобы не надорваться от хохота.

- Какой вы смешной, молодой господин! Давненько у нас не было шутовских гостей! Вообще путников давно не было. Идемте за мной, господа.

Девчонка повернулась к нам спиной, свистнув по воздуху длинной толстой косицей, перевитой яркими лентами. Серебристые, гладкие, словно сотканные из тончайшей паутины волосы искрились на солнце. Они тут все поголовно эльфоподобные?

- А как же запрет? - удивилась я.

- Запрет? - звонкий голосок ласкал слух. Милое личико чуть нахмурилось.

- Ну да, этот человек сказал.

- Верьте ему больше! Плут он и есть плут. Дарго просто заняться нечем, вот он и реку сторожит. Кстати, я Айви. А вы, добрые путники?

- Меня зовут Ингерия, можно просто Ин. Это мои... друзья. Придурковатый господин, который так тебя развеселил, - Раф, а тот, что хмурится, бросая на придурковатого пылающие гневом взгляды, - Мор. Мы... путешествуем. Осматриваем окрестные земли.

- А-а, - согласно кивнула Айви, но по голосу сразу было понятно - ни единому слову в моем объяснении нашего нахождения в этих землях она не поверила. - Идемте, тут недалеко, но тропинка узкая, лошади врят ли согласятся по ней идти.

Она с улыбкой на пухлых губах наблюдала, как я, спешившись, пытаюсь потянуть за собой упрямую кобылу. Прыснула в кулачок, когда я, не удержав уздечку, низверглась прямо под лошадиные копыта. Мор, видя такое дело (глаза лукаво смеялись, я заметила!), взял поводья и спокойно повел обеих лошадок за собой. Моя, как ни странно, даже не противилась.







Полную версию романа можно читать и скачать на сайте ЛитЭра.