Глава 1
    
     Все люди -- как люди, а я... В общем, всегда у меня что-то не ладилось. Нет, на жизнь мне было грех жаловаться, всегда в относительном достатке был, на здоровье тоже не жаловался, но со мной постоянно случались досадные неприятности. Ходячее подтверждение закона подлости. Если что-то может пойти не так, оно обязательно случится.
     Если нужно попасть на чрезвычайно важное собеседование, то можно даже не надеяться прийти вовремя. Поеду на общественном транспорте -- застряну где-нибудь на полпути из-за шутника, который сообщит о заложенной бомбе. Поеду на машине, в меня въедет нехороший человек.
     Если у страховки есть возможность не выплатить мне компенсацию, то обязательно случится именно та самая ситуация, в которой мне компенсация не положена. Интернет вырубится именно тогда, когда я должен в обязательном порядке быть онлайн.
     В общем, список можно продолжать вечно, но факт остается фактом: я притягивал неприятности, словно магнит железо. Ничего особенно серьезного со мной до поры до времени не случалось, однако я не был сильно удивлен, когда злой рок закинул меня в другой мир, и вместо двух эльфийских принцесс и невероятных приключений, меня ждала иная судьба. То есть, эльфийка-то имелась, только совсем не в том виде, как хотелось бы двадцатилетнему парню, которым я был.
     Хотя, давайте не будем торопиться, и я продолжу мой рассказ по порядку. Меня зовут Андрей, но повелось так.... Впрочем, неважно, как там повелось. Учился в одном из многочисленных ВУЗов, постоянной девушки не имел, но от недостатка женского внимания не страдал. Хотя и понимал, что ничего хорошего в постоянной смене пассий не было. Однако ни времени, ни денег на что-то серьезное у меня не имелось, посему логика в моем стиле жизни какая-то была. Наверное. Со стороны лучше видно.
     Навыков выживания особенных не имел. Оружия в руках никогда не держал. Не считать же за оружие смастеренное в детстве жалкое подобие лука? Да какое там подобие? Отломал палку, да леску натянул. Вот вам и лук. С другой стороны, я умел и любил готовить. Дома, на плите. Все остальные навыки были чисто теоретическими или непрактичными в условиях типичного фентезийного средневековья.
     Я плохо помню тот день, когда мне не повезло стать попаданцем. Да и есть ли смысл о нем рассказывать? Кто меня перенес, как и зачем -- вопросы, оставшиеся без ответов. Ситуация была типичная: упал, очнулся, гипс, а гипс мой был в виде патрульного отряда эльфов, с интересом разглядывающих мою тушку.
     То, что они были эльфами, сомнению не подлежало, и вовсе не потому что у них торчали полуметровые уши (Аларис упаси!). Нет! Просто внешность их была слишком нечеловеческой. В чем она выражалась? В непривычной форме лица, слегка заостренных ушках, зеленоватом оттенке кожи, ну и конечно же, тем, что они разговаривали на очень странном языке.
     Мысли о белочке в момент пробуждения я довольно быстро откинул, так же не поверил в версию сна, но все же ущипнул себя для верности. Не помогло: эльфы все так же смотрели на меня и о чем-то говорили между собой. Мне смутно показалось, что обсуждали они мою судьбу. Хоть не зарезали сразу, мечи и ножи у них имелись весьма острые.
     Несколько раз ко мне обращались, и, кажется, на разных языках, но я всем своим видом давал понять, что ничего не понимаю. Вообще, сейчас-то я понимаю, что это была картина Репина "Не ждали": человек в глубине Вечного Леса, где людей столетия не видели, не пойми во что одетый, со странной черной штуковиной в руках (новенький "Айфон" ловким движением руки шутника, который меня сюда перенес, превратился в обычный кирпич), не понимающий ни слова ни на общем, ни на эльфийском, ни на северных языках. Что делать со мной - непонятно.
     В конце концов, один эльф вздохнул, буркнув что-то на своем птичьем языке. Видя, что не понимаю, одним прыжком оказался у меня за спиной подошел, и толкнул с силой толкнул. Я даже испугаться не успел - настолько стремительны были его движения. В общем, дошло до меня кое-как, что вперед идти меня настойчиво просят. Выбора у меня все равно никакого не было, так что двинулся вместе с отрядом эльфов, осматривая все вокруг. Вообще, лес как лес. Ну, деревья немного повыше привычного мне леса, так и на Земле подобные на фотографиях видел. Чем не гигантские секвойи?
     И вы не думайте, что я такой спокойный, нет, я очень даже перенервничал в первые минуты, а потом... успокоился. Ведь ситуация-то хоть и невероятная, все же укладывалась в типичные для меня рамки. Ведь я живое подтверждение закона подлости. Если что-то может пойти не так... В общем, вы знаете. В данном случае, я стал попаданцем, о которых так много писали писатели.
     Шли мы долго. Я всю дорогу поражался выдержке моих спутников. Так долго кривиться от производимого мной шума... у меня бы уже лицевые мышцы судорогой свело. Хотя, был я как-то раз ночью в лесу с девушкой. Темно, но свет полной луны проникал... Что это я? Темно как у Малевича в квадрате было, и тихо, только наши "гы-гы", "га-га", да уханье какой-то полуночной птицы. И тут олень какой-то в чаще леса, словно йети шасть! Пятиметровыми шагами по опавшим листьям, да по сухим ветвям на земле... В общем, мы оттуда быстро ретировались, только пятки сверкали. Мой навык бесшумного хождения по лесу был, наверное, сравним с тем загадочным зверем для эльфийских-то ушей.
     Город почти не удивил. То есть, красиво, конечно же, но именно чего-то подобного я и ожидал. Красивая, очень легкая архитектура, мало ассоциирующаяся с традиционным средневековьем. Постройки в своем большинстве одно- и двухэтажные, из камня и дерева, но виднелись и более высокие здания, напоминающие замки. Удивило лишь то, что оборонительными структурами длинноухие не пренебрегали: массивные городские стены почему-то стали для меня сюрпризом.
     Других людей в городе я не заметил, что было, как я узнал позднее, неудивительно. Представители возможных других рас на улицах тоже отсутствовали, зато длинноухих было предостаточно. Жаль, что рассматривать прелести эльфиек времени не было. Городишко, как оказалось столица, не очень большой. На тысяч десять жителей, может чуть больше.
   Эльфы, которые привели меня в город, переговорили со стражей, а затем рассыпались на несколько мелких групп. Я остался с двумя остроухими, которые тут же повели меня дальше. В окружение такого большого количества существ другой расы, я чувствовал себя куда менее комфортно, чем в лесу. До этого подобные ощущения были лишь единожды: забрел куда-то, и волей случая оказался в огромной толпе туристов из Японии. Шум, гам, кругом азиатские лица, ничего не понимаю, все что-то фотографируют (меня в том числе). Дурдом, в общем.
     Привели меня к одному из замков, окруженному рвом и крепостными стенами. Я не представлял, зачем нужны фортификационные укрепления. Здание ведь находилось внутри города, а значит, уже было защищено городской стеной. Но, не мне со своим уставом в чужой монастырь ходить, особенно учитывая, что, ни в здешней политике, ни в фортификации я абсолютно ничего не понимал.
     Судя по тому, как уважительно относились к двум моим спутникам другие жители замка, в который меня привели, эльфами они были непростыми. Однако мне от этого было ни жарко, ни холодно - на меня начинала давить неопределенность моего положения. Мучили вопросы, куда меня привели, и зачем. И вообще, что они со мной собирались делать? Однако задать я их не мог: в их языке-то я не бельмеса.
     Как-то внезапно (меня поначалу вообще из себя выводила скорость, с которой двигались эльфы) я остался один посреди небольшой комнаты. Я надеялся, что, наконец, получу ответы на свои вопросы. Не имея привычки ходить по чужому дому в отсутствии хозяина, я присел в кресло.
   Ждать мне пришлось недолго. Вскоре те два эльфа вернулись, и привели с собой эльфийку. Красивую, с длинными черными волосами, яркими зелеными глазами и идеальной, на мой вкус, фигурой. Впрочем, эльфийки -- они все красивые, по дороге уже насмотрелся.
     Я встал с кресла, понимая, что дальше должно было последовать нечто важное. Я не мог не смутиться, когда она начала критически осматривать меня со всех сторон, даже голову мою рукой повертела. Неуютно было. Как щенка на птичьем рынке. Спустя пять минут она улыбнулась, и кинулась на шею сначала одному эльфу, затем другому. Братья ее? И с чего радость такая?
     А затем, к моему удивлению, "братья" ушли, оставив меня наедине с эльфийкой. Принято у них тут что ли с эльфийсками не пойми кого оставлять? Может я маньяк какой-нибудь? Впрочем, мне это было не очень важно.
     -- Сени те-рине, -- сказала она.
     Что это значило -- я не знал, поэтому и остался стоять, как истукан, когда она двинулась в ту комнату, откуда пришла. У дверей она остановилась и оглянулась. Заметив, что я за ней не иду, нахмурилась, и указывая на пол перед собой, произнесла куда более строго:
     -- Те-рине.
     Пожав плечами, двинулся за ней. Ну а что мне еще делать? Да и почему бы мне не пойти за симпатичной, длинноногой красавицей, пусть и эльфийкой? Хотя, то, как она меня осматривала, и ее последующее поведение наводило на негативные мысли.
   Привела она меня в просторную комнату -- смесь библиотеки, кабинета и просто гостиной. На улице тем временем начало темнеть, и через приоткрытую дверь на балкон, в комнату проникала приятная вечерняя прохлада. Эльфийка села в кресло, и я хотел было сесть напротив, но она меня окликнула:
     -- Лине.
     По ее выражению, понял, что она не хотела, чтобы я садился. Вот ведь, блин, почему мне магическим образом знание языка не было имплантировано? Со вздохом встал перед ней в ожидании.
     -- Занаи да-ране.
     -- Ну не понимаю я, что ты от меня хочешь, -- устало произнес я.
     -- Занаи, -- повторила она и показала себе под ноги.
     Я удивленно поднял бровь, взглянул вниз, затем снова ей в глаза. Она что, действительно хотела, чтобы я перед ней на пол сел? Или я чего-то не понимал? Впрочем, додумать она мне не дала, терпение ее, видимо, кончилось. Привстав, она эта хрупкая на вид эльфийка очень ловко заломила мне руку, да так, что я тут же рухнул перед ней на колени. Сразу же стало ясно, почему те два эльфа не побоялись меня составлять с ней наедине. Уж что-что, а защита ей вряд ли требовалась.
     С удовлетворением улыбнувшись, она вернулась в кресло, и снова сказала:
   -- Занаи.
   -- Ага, понял, -- пробормотал я, потирая плечо.
   На этом она не остановилась, и весьма однозначно сунула мне под нос ногу, целуй, мол. Фетишистка, блин. Вскочив на ноги, я уставился на нее в полном недоумении. Меня что ей действительно, как щенка подарили? Я же не животное какое-то! Мой порыв был пресечен весьма жестко. Я даже не понял, как оказался на полу: сначала боль, а затем я уже на животе лежу, и ее нога весьма неприятно упирается мне в щеку.
     В общем, спустя некоторое время она меня поставила перед тем же самым вопросом: целовать или не целовать. Я выбрал второе, показательно отвернувшись. Буду я еще вам ноги целовать! Ха! Мнение пришлось срочно менять, когда она изменила постановку вопроса клинком у моей шеи, и легким, но весьма болезненным порезом. Жить или не жить?
   -- Уссуан-таи, - прошипела она.
   А вот жизнь мне дороже собственной гордости. Может, у этих эльфов таким странным образом сексом занимаются, а я тут отказываюсь, девушку оскорбляю. Осторожно коснулся губами ее ноги, при этом почувствовал нечто неуловимое, но немного приятное. Словно рукой по спине нежно провели. Впрочем, ощущения так же быстро ушли, как и появились, и я даже думать о них забыл.
     С этого и началась моя жизнь в качестве раба и домашнего животного Лилиам Эрсей, наследницы Великого Дома Эрсей. Именно так звали эльфийку, которой меня подарили. Узнал я это недели через три, потому что знакомиться она не считала необходимым, да и надежда на то, что меня хотя бы на их языке говорить научат, умерла довольно быстро. Мне даже возможности учить язык, практически не дали. Говорить от меня не требовалось, наоборот, Лилиам была недовольна, когда я не по делу трепался. Хорошо, если подзатыльником отделывался. Обращаясь ко мне, она произносила лишь короткие команды. Так что, я старался как можно внимательнее слушать ее разговоры с другими эльфами, и проговаривать про себя. Смысл в большинстве случаев ускользал, но иного выхода у меня не было.
     Бежать было бессмысленно. Той же Лилиам, которая еще даже совершеннолетия не достигла, было сто семь лет. И судя по тому, что я успел понять, на протяжении последних девяноста лет она каждый день тренировалась с лучшими учителями Дома Эрсей. Владела она практически любым легким оружием: от короткого меча до дротиков и лука. А ее навыки рукопашного боя я на себе уже испытал. Хрупкая на вид девушка на самом деле могла легко положить земного спецназовца, и даже не заметить разницы между ним и мной. Так что побег был маловероятен. Да и бесперспективен, потому что ситуация вне эльфийского леса могла быть куда хуже.
     Отказываться выполнять приказы было равносильно смерти. Я был никем, ее домашним животным. Заводили же на у меня на Родине некоторые шимпанзе, так вот и я был для нее своего рода шимпанзе. Очень умное, забавное и необычное животное. До меня у нее большая лесная кошка была. Откажись я подчиняться, меня бы быстро и болезненно "усыпили".
     Со своим положением я не то чтобы смирился, просто перестал из-за этого грузиться. В основном все было просто: иди сюда, принеси, подай, убери, сделай то, сделай это. А по большому счету даже этого не требовалось. Порой часами лежал у нее в комнате и плевал в потолок. Образно говоря, естественно. Собаке мячик кидают? Кидают. А если себя хорошо ведет, тогда и погладить могут. Ну вот, и ко мне она так же относилась. Учила всяким бредовым вещам, иногда играла, могла погладить, если довольна, или влупить так что потом синяки были, если делал какую-нибудь пакость. Ну был у нее бзик с ногами, что поделать? Многим позже я понял, что это вовсе никакой не фетиш, но не буду заглядывать далеко в будущее.
   Однако, я все же не был собакой, и она понимала, что соображалка у меня работает лучше, чем у большинства животных, поэтому использовала и в более интересных для меня целях. Натирать ее тело маслами было довольно приятным занятием, хотя видеть ее во всей красе, касаться руками даже там, где не следовало бы, и знать, что между нами непреодолимая пропасть было садистской пыткой.
     Перестав грузиться, я стал как можно старательнее выполнять указания Лилиам, и показывать свою глубокую преданность, в надежде, что она предоставит мне чуть больше привилегий в качестве благодарности. Через пару месяцев идея окупила себя: застав меня за имитацией ее движений во время тренировок, Лилиам не рассердилась, наоборот: ее это здорово позабавило, от приступа смеха минут пять отойти не могла. Ну не занимался я никогда боевыми искусствами...
     В общем, неожиданно для меня она начала почти каждый день тратить полчаса своего драгоценного времени на мое обучение. Заодно узнал много полезных слов, как-либо относящихся к поединкам. Понятия не имел, прогрессировал ли я хоть немного -- Лилиам все равно меня на пол клала практически мгновенно, если того желала. Разница в опыте, навыках и физической силе колоссальна.
     Затем, месяцем позже, она точно так же, "случайно" увидела, что я читал книгу, которую она оставила на столе, и, да, она попыталась научить меня читать. До этого Лилиам, получается, считала меня неспособным на подобное? Впрочем, как оказалось, именно так она и считала, потому что люди, обитающие к северу от леса, были варварами без каких-либо намеков на культуру. Учитывая огромную разницу в продолжительности жизни, изоляционистские настроения эльфов, а также малое количество эльфов действительно контактировавших с людьми, ничего удивительного в ее взглядах не было. Впрочем, радоваться было рано: пытаются же некоторые хозяева попугаев говорить научить...
     В общем, я как мог старался подогревать ее интерес к моему обучению, ведь несмотря на все мои успехи, отношение ко мне не сильно поменялось, я все еще попадал в категорию забавного домашнего питомца. У эльфов интересы менялись не столь быстро, как у людей, поэтому у меня были все шансы на то что мои уроки бы продолжались несколько лет.
     И все же, вспоминая про ее возраст и о том, что ей еще жить больше тысячи лет, становилось не по себе, что я в жизни Лилиам действительно был лишь мгновением, пламенем спички, вспыхнувшем и столь же быстро погасшем. Аналогия с щенком все еще имела место, и что ужасно, я понимал Лилиам. Взяла меня молодым, учила, радовалась моим успехам, по головке даже поглаживала, и, наверное, погрустила бы, случись мне умереть от старости. Ведь даже через сто лет внешность ее останется неизменной, память обо мне потускнеет, и я останусь лишь милым созданием, которое папа с дядей подарили ей в детстве.
     Я встряхнул головой, прогоняя эти пессимистичные мысли и продолжил разбираться в тексте книги. Эльфийский язык оказался очень сложным. И если понимать и говорить я постепенно научился, хоть и с огромными трудностями, то читать... смесь слогового и иероглифического письма делали задачу чрезвычайно сложной.
     План мой был прост: выучить язык, разузнать все об их культуре и истории, углубить мои познания географии, а затем -- попробовать найти способ улизнуть или убедить Лилиам, что я все же не просто умное животное. Однако, планы мои вообще, как правило, не имеют привычки срабатывать.
     Так и в этом случае: не учел я, что на изучение языка у меня уйдут три года, а познания эльфов о географии за пределами Вечного Леса эльфы были весьма расплывчатыми. Что еще больше удручало, так это то, что идти мне действительно было некуда: кроме эльфов на континенте жили дикие человеческие племена, гномы и всяческая жуть вроде орков и гоблинов.
     Жить с людьми одетых в шкуры и, в своем большинстве, понятия не имеющими о культуре, мне не хотелось. К тому же говорили они на языке, который эльфами зовется как "северный". Естественно, что ему меня учить никто не собирался. Лучше уж быть питомцем Лилиам, жить в теплоте, сытости, читать книжки... Гномы -- чужаков не принимали, да и их языка я не знал -- эльфы с ними на общем переговоры вели, а об орках с гоблинами и говорить не о чем.
     Так что, выход у меня был только один: убедить Лилиам что я не верблюд. Однако и здесь были свои сложности. Она прекрасно понимала, что у меня есть некий интеллект, но я -- короткоживущий человек, так что добиваться для себя некоего равноправия было бессмысленно.
     У них не было принято заниматься бездельем, а занять какую-либо должность в их обществе было невозможно ввиду отсутствия времени. Умер бы я раньше, чем стал кем-то. На отношения с эльфийками рассчитывать тоже не приходилось. Даже если докажу, что не шимпанзе, какой девушке захочется связывать свою жизнь со странным человеком, который через четыре десятка лет станет старым? Да и вообще, для них это почти зоофилия была...
     Вот и получалось, что служить Лилиам было моей работой, и, в принципе, единственно возможной, а все возможные привилегии я и так имел. Она мне позволяла гулять, читать, учила меня хм... сражаться. Появится у меня другое увлечение - уверен, она бы против не была. Только порадовалась бы, что ее питомец такой молодец. В общем, хоть головой о стену бейся, выхода из ситуации не было.
     Почти. Надежда у меня все же была, поэтому я и пытался разобраться в исторической хронике. Если я не ошибался, эльфы жили здесь не так давно. Всего четыре с лишним тысячелетия, что для эльфов примерно как двести пятьдесят лет для людей. До этого они обитали на другом континенте, откуда уплыли по неизвестным причинам. Так вот там были и люди, не столь недоразвитые как здесь. Я на это надеялся. Узнал я об этом довольно давно, но информацию было отыскать чрезвычайно сложно. Каждая книга приоткрывала чуть больше правды о тех временах.
     Внезапно дверь открылась, и я оторвал глаза от древней книги (для меня древней, а для эльфов не очень). В библиотеку зашла Лилиам, одетая в легкое голубое платьице и сандалии, поэтому я довольно быстро соскочил со стула и встал на колени. Когда та подошла ближе, склонился и осторожно прикоснулся губами к ее ногам. Ее прерогатива, как моей "хозяйки". К счастью, никому иному мне ноги целовать больше не приходилось.
     Лилиам взъерошила мне волосы и не проронив ни слова прошла к дивану. В ее отсутствие я, конечно же, мог себе позволить сесть на него или в кресло, однако с ней у меня было только одно место -- у ее ног. Унизительно, но после трех лет уже воспринималось как данность. Почесывая мне голову, она некоторое время смотрела в окно. Она выглядела сковано, да и руки ее, обычно нежные, сейчас были слишком напряжены. То и дело случайно царапала мне голову ногтями.
     -- Грядут перемены, -- сказала она задумчиво.
     -- Госпожа? -- подал голос я.
     Я решил, что стоит проявить немного любопытства. Говорить на эльфийском, в отличие от моего родного языка, мне хоть не запрещалось, но реагировала она на это негативно в подавляющем большинстве случаев. Вот если она сама ко мне обращалась - другое дело. Вот и сейчас что-то случилось, и мне нужно было знать, что, ведь от Лилиам напрямую зависела и моя судьба.
     -- С этого дня я буду учить тебя общему языку, -- произнесла она, глядя на меня.
     Мои брови взлетели вверх, и я уставился ей в глаза. Учить меня общему? С чего это мне такое счастье привалило?
     -- Скажи, Эрту, ты ведь мне полностью предан?
     Эрту -- моя "кличка", ведь на то, что у меня и имя было - ей было глубоко по барабану. Это еще мягко сказано: когда попытался возмутиться из-за клички, получил болезненный подзатыльник.
     -- Полностью, -- ответил я, не понимая к чему она задала этот вопрос.
     -- И ты бы не сбежал, появись у тебя шанс присоединиться к своим сородичам? -- спросила она, и перестала гладить мне голову.
     Я внутренне скривился. Конечно же, у меня не было никакого желания бегать вокруг костра с голой задницей.
     -- Я бы остался с вами.
     Она снова взлохматила мои длинные до плеч волосы.
     -- Когда тебя нашли, ты был одет не так, как те люди, живущие вне леса. И ты не проявлял агрессии или страха. Именно поэтому мой отец решил подарить тебя мне. Ты ведь благодарен за это?
     Хотя они могли меня прирезать, случись мне впасть в панику три года назад, эльфы все же без особой нужды не убивали. Скорее за пределы леса бы выгнали, а там - так и так смерть. Выжить в одиночку в дикой природе я бы не смог.
     -- Я очень благодарен, -- искренне ответил я.
     -- Разведчики вернулись после долгого похода к южному побережью, и доложили, что люди, некоторое время назад пришедшие на кораблях, разбили несколько поселений.
     Я вздрогнул. Не лодки -- корабли. В эльфийском языке это было равнозначно паруснику. Корабли, насколько бы они примитивны не были -- это сложные инженерные сооружения. Это кропотливые расчеты и месяцы труда. Построившие их люди -- цивилизованны и относительно образованны. Пришедшие на кораблях -- это не дикари, главное развлечение которых прыгать через пылающий костер. И судя по тому, что она сказала "некоторое время назад", прибыли они уже несколько лет назад, возможно несколько десятков лет назад. Эти люди -- шанс на нормальную жизнь.
     -- Я вижу, что тебя это заинтересовало куда больше, чем те дикие племена к северу, -- сказала она, сузив глаза. -- Ты бы предпочел жить с ними, а не со мной?
     Вот и думай, как отвечать. С одной стороны, она вполне могла меня "усыпить", ответь я, что да, предпочел бы уйти к тем людям. С другой, ей ничто не мешало меня отпустить. Но негативный ответ лишал меня шанса уйти от эльфов вообще.
     Внезапно, меня посетила другая мысль: уйти от Лилиам -- означало надеяться на то, что те люди меня примут, что я смогу найти свое место в их обществе. Но я был совершенно не приспособлен к жизни в средневековом обществе. Это в книжках все очень легко и просто, а на самом деле девять из десяти моих современников не прожили бы и недели в дикости средних веков.
     -- Нет, я предпочел бы жить здесь, с вами, -- ответил я в панике от перспективы остаться вне уже знакомого мне безопасного мирка.
     Хотелось биться головой о стену, ведь я своими руками лишал себя возможности освободиться. Но неизвестность пугала меня куда больше текущего положения. Мне почему-то было страшно до ужаса оказаться далеко от Лилиам.
     Ее лицо расплылось в счастливой улыбке, и, к моей неожиданности, обхватив мою голову руками, она поцеловала меня в нос. Событие невероятное. Я за годы жизни в Вечном Лесе ни разу не видел целующихся эльфов. Лишь с трудом справился с нахлынувшими непонятно откуда чувствами. У меня три года уже не было женщины, и все это время я находился рядом с этим совершенством, не имея возможности получить столь желанного большего. Теперь к моей пытке еще и воспоминания о поцелуе добавились.
     -- Я так рада! -- она воскликнула. -- Папа говорил, что ты, возможно, захотел бы вернуться к своим.
     -- Никогда, -- я прошептал, в смешанных чувствах. Стокгольмский синдром, какой-то.
     -- Я знала, что ты меня не оставишь, Эрту. Совет поручил нашему Дому разобраться в ситуации с пришлыми. Ты поможешь мне вступить в переговоры с теми людьми. Для этого я и буду обучать тебя общему языку.
     -- Я буду рад помочь, -- тут же сказал я, понимая, что это лучшее на что я мог рассчитывать. Изучить здешних людей находясь под защитой эльфов, а затем... а что затем?
    
     Глава 2
    
     Лилиам оказалась столь решительно настроена, обучить меня общему как можно быстрее, что у меня от языка голова пухла. К счастью, общий был гораздо проще. В эльфийском, к примеру, у меня был десяток разных возможностей попросить кого-нибудь что-то сделать. Правда, с моим социальным положением реально воспользоваться я мог лишь одной, которая указывала, что я, будучи недостойным созданием, умоляю мою госпожу снизойти до того, чтобы сделать что-то для меня. В общем языке - все проще. Была одна уважительная форма и обычная форма обращения. Почти, как в моем родном языке. Слоговая письменность общего хоть и не была настолько же проста как алфавитная, но все же отсутствие десятков тысяч иероглифов заметно упрощало процесс обучения.
     Так же радовало количество проведенного времени в обществе Лилиам. За три года я к ней привязался. Ситуация идиотская, конечно, и ч предпочитал думать, что при удобном случае я бы от нее смылся, но разу уж выбора не было...
     Время летело незаметно, что, впрочем, естественно. Живя среди эльфов начинаешь вливаться в их ритм жизни и дни начинают сливаться воедино. Так не заметишь, как волосы поседеют. Ведь если человек от рутины устает довольно быстро, то эльф - ему десяток лет понадобится. А мой график полностью зависел от графика Лилиам. Жаль, что у меня столько же времени в запасе не было.
     Когда Лилиам сказала мне о том, что ее Дом будет решать проблемы с пришлыми, я думал, что они отреагируют быстро, ведь политические разборки у них были весьма бурными и стремительными, но... оказалось, что, как и на все остальные внешние раздражители, реагировали они неспешно. Люди казались им чем-то маловажным, поэтому прошел еще один год прежде чем, наконец, они начали собирать отряд, который должен был решить проблему пришлых людей.
     Меня, конечно же, никто не проинформировал, как они собирались ее решить. Судя по тому, что отряд собирался немаленький по эльфийским меркам - около сотни ушей, силовой метод выглядел вполне вероятным. Хотя, возможно, они здорово недооценили силу людей. Зачем им нужен был я?
     Именно такие мысли меня одолевали, когда я стоял во дворе замка Эрсей, ожидая начала похода. Лилиам была верхом на своем белом скакуне, я стоял рядом, естественно на своих двоих. Впрочем, у меня не было повода для недовольства, верхом я ездить не умел, Лили меня не учила, а значит на своих двоих целее буду. К тому же не один я буду пешком идти.
     Вышли мы к вечеру: эльфам хорошо с их "глазами ночного видения", а мне не очень. Но меня кто спрашивать будет? Впрочем, дорога неплохая, главное идти рядом с Лилиам и не зевать.
     -- Эрту, я тебя никогда не спрашивала, откуда ты?
     Неожиданно заданный вопрос застал меня врасплох, и я споткнулся о корешок, вызвав смешок Лилиам. После четырех лет, она, наконец, удосужилась спросить о моем прошлом. Впрочем, для нее-то это всего лишь миг. Она вообще редко что-то обо мне спрашивала. Мне казалось, что ей было приятнее думать, что моя жизнь началась с того момента, как она впервые меня увидела.
     -- Я не отсюда, -- ответил я, не будучи уверен, как сказать "не из этого мира".
     -- Ты порой такой глупый, -- сказала она со вздохом. -- Конечно же, не отсюда, поэтому я и спрашиваю, откуда.
     -- Я не знаю подходящих слов, госпожа, -- объяснил я.
     -- Опиши.
     -- Я жил совсем в другом месте, а затем появился у вас в лесу, прямо перед патрульным отрядом. Аларис свидетель, не знаю как.
     -- Должно быть, тебе самой судьбой было предначертано служить мне.
     Вот ведь высокомерная зараза. И ведь права с какой-то стороны: кто знает, что бы со мной случилось, не попади я на глаза ее отцу? Вполне мог умереть от голода где-нибудь в чаще. Но выкинуло-то меня в этом мире прямо к патрулю. Спорить с ней, в любом случае - себе дороже.
     -- Несомненно, госпожа.
     -- И все же, где ты жил до этого? На другом континенте?
     -- Нет, ни на этом, ни на каком-либо другом континенте, -- ответил я. -- Я совсем из другого места.
     Она кивнула, и, улыбнувшись, произнесла:
     -- У нас есть легенда, что многие поколения назад мы пришли из другого уал'тала волей Алариса. Должно быть Аларис привел тебя служить мне.
     Так и хотелось съязвить, но я, все же, сумел подавить желание. С другой стороны, я выучил новое слово.
     -- Расскажи о землях своего мира, -- потребовала она.
     -- Мой мир во многом похож на этот, но в моем мире не было эльфов, гномов, орков...
     -- И ты не знал о существовании нашего народа? -- прервала она меня, нахмурившись.
     -- Знал, -- ответил я. Я был рад шансу, наконец, нормально поговорить. - У нас были легенды о вас, хотя внешность описывалась по-разному.
     -- Интересно... -- прошептала она, погружаясь в мысли. - А люди? Расскажи о них. Что нам следует ожидать от них?
     -- Люди не столь сильно отличаются от вас, как кажется, -- ответил я, почти не задумываясь. - Но жизнь человека непродолжительна, поэтому мы часто пытаемся получить выгоду здесь и сейчас, порой в ущерб планам на будущее. И уж тем более люди никогда не будут строить планы на тысячу лет вперед. Даже на десять лет планы строят лишь единицы. Большинство же живет текущим днем.
     -- Как глупо, -- заметила она.
     -- Я бы на вашем месте не стал недооценивать... -- начал было говорить я.
     -- На моем месте? - прервала меня Лилиам.
     Ну не идиот ли? Не привык я с ней говорить, и первая же длинная беседа привела меня в идиоматическую ловушку. Нет в эльфийском выражения "на вашем месте", а я взял и перевел выражение дословно. А звучало это более чем скверно. Я тут же попытался исправить положение:
     -- Простите, я не это имел в виду. Я хотел сказать, что люди могут представлять большую угрозу, чем вы думаете.
     -- И ты считаешь, что знаешь лучше, чем я, мой отец и Совет?
     Я побледнел. Второй раз подряд. Редко, преимущественно в первые дни, она меня наказывала за неподобающее поведение, и я очень не хотел еще одного наказания. Но за последние десять секунд я умудрился два раза нарушить главное правило: не забывать свое место. Я даже думать не должен был, чтобы оказаться на ее месте, и тем более мне никак нельзя было претендовать на то, что я мог быть правым, когда она ошибалась.
     -- Госпожа, простите меня, я ужасно неловко выражаюсь, -- попытался спасти положение я. - Вы просили меня рассказать о людях, и я всего лишь выполняю вашу просьбу, пытаясь предупредить, что они могут представлять опасность.
     Некоторое время Лилиам молча смотрела на меня, но, к моему счастью, она всего лишь взъерошила мне волосы, решив проигнорировать мои неосторожные слова.
     -- Впредь думай, что говоришь. Почему ты считаешь, что они могут быть опасны?
     -- Существует множество причин. Могу ли я спросить, о чем вы планируете с ними говорить?
     -- Обозначить свою территорию, -- ответила она. - Мы не против их присутствия на побережье.
     -- Наверное, я тогда зря беспокоюсь.
     -- Глупый Эрту, -- сказала она со вздохом.
     Ну да, как что, сразу "глупый Эрту". Вообще, лучше жевать, чем говорить. Так спокойнее и безопаснее. Я подавил вздох. Выдрессировала она меня за четыре года здорово. Мало того, что добилась абсолютного подчинения, так я еще и представить жизнь без нее не мог. Собаки себя так же чувствуют?
     И все же, меня беспокоила встреча с людьми. Эльфы на самом деле тоже не подарок. Не зря Великие Дома в замках жили, порой воевали между собой за власть и привилегии. Говорить о Западном Лесе вообще не приходилось, война между двумя эльфийскими государствами не прекращалась больше тысячи лет. Хотя жертв было относительно мало. По людским меркам вообще смешные: что такое два десятка эльфов за пару сотен лет? Война, блин.
     Однако люди... у нас за час убеждения могли кардинально меняться. Кроме того, мы живем слишком мало, поэтому договора у нас крайне недолговечны. Люди уходят, остаются лишь бумажки, которыми разве что подтираться можно. Популяция будет расти, о договоре постепенно забудут, пересекут границы. Людям всегда мало. Начнется война.
     Конечно, оба эльфийских леса выступят общим фронтом забыв о своих распрях, однако, достаточно ли будет этого? Общее население обоих эльфийских государств не превышает пятидесяти тысяч. Конечно, ни один человек не сравнится в мастерстве владения оружием с эльфом, но выстоит ли эльф против двадцати человек? Если подготовится - возможно, но случайности все равно случаются. Если не двадцать, то тридцать. Если ни тридцать, то сорок человек убьют одного эльфа.
     Впрочем, какое мне до этого дело? К тому времени меня уже точно в живых не будет. Сейчас мне стоило озаботиться другой проблемой. Как эльфы отреагируют если договор будет нарушен группой людей не подчиняющимся тем, с кем будет заключен договор? Бандиты или соперничающее государство. Эльфийская-то делегация от обоих Лесов идет, а бандитов среди остроухих не имеется. Нет, в семье не без урода, конечно, но за каждого эльфы отвечает его Дом. Да и не станет даже самый больной на голову эльф договор нарушать. А за рядового человека-головореза кто отвечать будет?
     В общем, не очень мне хотелось, чтобы развязалась война, потому что моему относительно уютному мирку бы пришел конец. Победят эльфы, и я буду обречен навсегда остаться собственностью Лили. Победят люди - прирежут, как предателя. Даже если никто не победит, все равно жизнь изменится, а от одной мысли о гибели Лилиам вообще не по себе становится.
     Вот чего больше всего не люблю в этом мире, так это путешествия. По моим расчетам - жалкие пятьсот километров, а топать две недели. Нет, можно было и быстрее - эльфы выносливые, и бегать умеют здорово, меня бы на лошадь посадили, но остроухие не видели смысла торопиться. Что для них две недели? Интересно, как бы себя чувствовал эльф, попади он в наш суетливый мир?
     С другой стороны, за четыре года проведенные в этом мире, я успел подтянуть свою физическую форму, и путешествие хоть и показалось долгим, тяжелым не стало. Шли с комфортом, делали остановки у ручьев, озер, нормально питались, гигиену соблюдали... Кстати, о гигиене: была одна интересная положительная сторону у моего положения. Домашних животных обычно не стесняются, вот и Лилиам меня абсолютно не стеснялась. Жаль, что у остальных эльфиек мнение было немного иное.
     И все же, когда на горизонте показалась наша цель, я обрадовался. Дошли, наконец. Но стоило подойти ближе, чтобы я рассмотрел город, который эльфы назвали поселением, у меня от удивления брови взлетели. Я был уверен, что на строительство каменной крепости, которая красовалась на скалистом берегу, ушло лет пятнадцать. Городские стены тоже присутствовали, но деревянные. Скорее всего, защищались от орков, и, возможно, диких племен с севера, которые и эльфов частенько беспокоили.
     Размеры города впечатляли. Не чета эльфийской столице, конечно - раза в два меньше, да и о красоте здесь говорить не приходилось, но судя по бурному строительству, город рос. Учитывая, что человеческие города были куда более густо населены, жителей здесь было, похоже, даже больше чем в Лунном городе. Туго эльфам придется через лет пятьдесят. Впрочем, опять я начинаю рассуждать, как остроухий... Мне-то какое дело, что будет через пятьдесят лет? Дожить бы.
     -- Не рад видеть своих? - спросила Лили.
     Наша колонна двигалась вдоль засеянных полей. Люди, которые еще совсем недавно работали тут, поспешно ретировались к городским стенам, да и там шевеление было видно. Главное, чтоб не разобравшись, палить из луков не начали. Не должны, по идее, выглядим мы очень даже красиво. Двадцать конных, тридцать пеших, все в голубых плащах, чистенькие, словно только одели. Знаменосцы, несущие символы Дома Эрсей и Двух Лесов. На параде бы смотрелись здорово.
     -- Не знаю, -- ответил я. - Мы жили совсем по-другому, у меня мало с ними общего, кроме внешнего вида и длительности жизни. Но меня беспокоит то, что они здесь уже продолжительное время. Пятьдесят лет, не меньше.
     -- Это совсем немного, -- произнесла она.
     -- Для людей - это много, -- я возразил, и с опаской взглянул на Лилиам. - С вашей точки зрения -- они только-только пришли, а с их - они уже давно живут на своей земле, ведь за пять десятков лет могли смениться два поколения. Кроме того, в отличие от диких северных племен, эти занимаются земледелием и разведением скота. Земля здесь плодородная, климат прекрасный. Пища у них не закончится, население будет расти. Ничто не мешает человеческой женщине родить десять детей за двадцать лет, а дети ее уже через лет четырнадцать тоже будут способны собственных детей рожать. Плодимся мы как тараканы.
     -- Тараканы? - переспросила она, нахмурившись из-за того, что использовал слово из своего родного языка.
     Я подавил смешок, и ответил:
     -- Простите, госпожа, не знаю подходящего слова. Насекомые такие.
     -- Значит, люди могут представлять опасность из-за их количества?
     -- Да, -- я кивнул, - и из-за неутомимой жажды большего.
     Лилиам не ответила, после чего подала сигнал к остановке. Разумно, стрела до нас со стены вряд ли долетит. Хотя с моим убогим глазомером только и оценивать дальнобойность стрелкового оружия.
     Для Лилиам это была первая серьезная миссия, ведь она совсем недавно достигла совершеннолетия. Я нахмурился. Не должны были ей доверять столь важную и опасную миссию. Она единственная наследница Дома, и даже в Доме Эрсей имелись более опытные претенденты: отец, дядя, двоюродные братья, сестры. Им-то всем за две сотни лет перевалило, а дяде и отцу вообще уже шестьсот с лишним лет. Неужели дело было во мне? Но это значило, что Совет вовсе не недооценивал людей, наоборот - старались использовать все возможные преимущества. Знала ли об этом Лилиам?
     Но тогда разумно задать другой вопрос: знал ли Совет, что я на Лили почти никак не влиял? Меня она слушала лишь в пол-уха. В каком-то смысле, лучше бы было послать кого-то, кто вовсе не контактировал с людьми, потому что у Лили сложилось вполне понятное впечатление о человеке, как о существе неопасном, добром и послушном. Она не была объективной.
     Я спал с ней в одной комнате, но никогда не пытался воспользоваться своим положением, чтобы, к примеру, всадить ей в сердце нож, пока она спит. Никогда рука бы не поднялась, даже если это позволило бы мне вернуться в мой мир. Я никогда не грубил и старался соблюдать нормы поведения в их обществе. Не пытался я и интриги строить -- я ведь жил не с кем-то, а с наследницей одного из семи Великих Домов. А значит, возможности были. Слишком рискованно, туманные перспективы, которые открывали различные манипуляции, не стоили того, чтобы рисковать своим хоть и неидеальным, но, все же, комфортным положением. Тем более с моим везением...
     Но это - я, а будь на моем месте кто-то иной... Вообще, если подумать, несмотря на то, что Лили меня убить могла быстрее, чем я мог моргнуть глазом, она, все же, здорово рисковала. Будь я другим... Я поежился, представив, что мог сделать какой-нибудь отмороженный тип, которому плевать было убьют его потом или нет. Живи моментом! Тьфу.
     -- Эрту, - укоризненно произнесла Лили.
     -- Простите, госпожа, сам не понимаю, что на меня нашло, -- тут же опомнился я.
     Она вздохнула, неодобрительно качая головой. Вот ведь идиот, взял и плюнул перед ней. Смачно еще так. Верблюд, блин. А еще обратное доказывать собирался. Ох, достанется же мне по возвращении. Даже сомневаться не приходилось. Столько раз за столь короткий промежуток времени мне извиняться уже давно не приходилось.
     Вскоре нас привлекло некое шевеление у городских стен, врата открылись, и из города вышла колонна всадников. Много, человек сто, одеты все разношерстно, но, все же, не настолько, чтобы выглядели бандой головорезов. Да и то, что колонна не рассыпалась, говорило о том, что они хоть немного, но обучены. В отличие от нашего отряда, одни мужчины.
     Краем глаза заметил, что эльфы практически неуловимым движением приготовили метательные ножи. Метать они их мастерски могли. Это человек мог эффективно использовать нож лишь на расстоянии нескольких метров. Эльфы, обладая куда большей силой, животных метров с тридцати броском ножа убивали на повал. Я надеялся, что это всего лишь мера предосторожности, и они, все же, говорить собирались, а не сразу вырезать бравую конницу.
     Метрах в десяти люди остановились, и секунд пять молча с подозрением нас рассматривали, пока один из них не спросил:
     -- Кто такие?
     Эльфы откинули капюшоны, и мне захотелось прикрыть лицо рукой. Впечатление они производить, конечно же, умели, но зачем уж так в шок повергать? Люди-то, судя по всему, про эльфов уже забыли давно. С другой стороны, оно так и лучше, инициатива у Лили.
     -- Я Лилиам Эрсей из Великого Дома Вечного Леса Эрсей, избранная Большим Советом быть посланницей Двух Лесов, -- высокопарно произнесла Лили на общем. -- Мы прибыли для ведения переговоров с целью заключения соглашения между нашими народами.
     Человек растерялся. Мне его даже жалко стало, шел встречать какую-то странную пеструю гоп-компанию, а встретил лопоухих. Легенды-то, наверное, у них все же сохранились. Даже если и не сохранились, все равно ситуация "первого контакта" как-никак. Но человек смог оправиться.
     -- Идар Савди... по-посланник Наместника. Его волей п-приглашаю вас посетить Серую Гавань, -- выдавил он краснея. - Я... мы... гарантируем безопасность в переделах нашего города.
     Я закусил губу, чтобы не рассмеяться. Молодой он, даже восемнадцати нет, и, похоже, от красоты Лили его дар речи слегка пострадал. Впрочем, его люди на это внимания не обратили, они и сами шокированы были то ли внезапным появлением эльфов, то ли внешностью Лили. Я поднял на нее глаза и вздохнул. Да, что говорить -- богиня, и так же недосягаема для меня, обычного смертного.
    
     Глава 3
    
     Но красота не главное! Именно об этом я думал, когда процессия двигалась по улицам города. В городе было столько человечек, что у меня глаза разбегались. С эльфийками, конечно, ни в какое сравнение не шли, но и симпатичные, и страшненькие, и худенькие и толстенькие среди них были. На любой вкус, а главное, куда более доступные... Относительно, конечно, потому что без разрешения Лили мне все равно ничего не светило, если я, конечно, не решу уйти от нее совсем.
     А чем дальше в город, тем меньше мне хотелось от нее уходить. Грязь, вонь, шум, бескультурье -- вот что я видел вокруг себя. Я не преувеличивал. Экскременты, мусор, гниль, пот - воняло так, что я не удержался, и спрятал нос под одежду. Взгляды, которые бросали на Лилиам некоторые нелицеприятные личности были настолько противны, что моя рука невольно тянулась к ядовитым дротикам на поясе. Впрочем, чего я ожидал?
     Это же типичная колония. Даже если поклонения сменились, сюда, скорее всего, все еще завозили переселенцев. Так кто сюда на кораблях приплывал? Преступники, авантюристы, неудачники, изгнанники и прочий сброд. Несомненно, и хороших людей достаточно, но все же, общая масса...
     В замке нас встретил Наместник Георн Осфернос. Низкий, полный, мужчина лет сорока, его рыжие волосы даже несмотря на малую длину выглядели засаленными. Он показался очень скользким типом, и я дал себе слово быть на чеку. В разговоры, я, естественно, не вмешивался, Лилиам моим мнением не интересовалась. Она показала себя куда более хорошим дипломатом, нежели я думал, но все же, ляпы были. Чувствовалось, что она смотрела на людей свысока.
     -- Эрту, сядь ко мне, -- приказала она на эльфийском, заметив мое отсутствие.
     Мы были в небольшом зале, где присутствовал сам наместник, десяток еще каких-то людей, стражники, и Лилиам с десятком воинов своего дома. Быть на полу у ее ног -- вполне обычное для меня дело, но в присутствии людей я остался стоять позади нее, рядом с эльфами. Обычно я даже не думал о том, чтобы не выполнять ее приказ, но тут -- засомневался. И не потому что гордость заела, а потому что мои действия бы поставили под угрозу ее миссию. Идиотизм, но я волновался. Желал, чтобы все прошло гладко.
     -- Эрту, -- повторила она, нахмурившись.
     -- Госпожа, -- сказал я тоже на эльфийском, -- они ведь тоже люди, это произведет плохое впечатление и поставит под угрозу вашу миссию.
     Ее глаза сузились.
     -- Я тебя спрашивала, хочешь ли ты остаться со мной, -- сказала она таким голосом, что я даже поежился.
     -- Да, госпожа.
     -- Ты сказал, что хочешь остаться со мной. Если так, выполняй мои приказы. Если нет, то можешь уходить прямо сейчас.
     От раздражения хотелось рвать на голове волосы. Мне предлагали уйти, а я не хотел. Ситуация была совершенно неподходящая. Куда мне идти? Но больше всего меня бесило то, что она не могла даже подумать о том, что я был способен сказать что-то дельное. Ведь о ней же беспокоился, а не о себе! Я шагнул к Лилиам, и занял место у ее ног.
     -- Простите, госпожа, я как всегда говорю глупости.
     -- Глупый Эрту, -- сказала она, поглаживая меня по голове.
     И тогда я понял, почему она хотела, чтобы я был рядом. Я уже достаточно хорошо ее знал, чтобы понять по легкой дрожи в руках, что она волновалась. Не готова она была еще к таким ответственным миссиям. Кто ее послал? Что за подстава? Но все же, почему-то было тепло от мысли, что ей было спокойнее со мной.
     -- Кто этот человек с вами? -- наконец, поинтересовался Георн.
     -- Это мой раб, -- она ответила. -- Однако, он не относится к теме переговоров.
   Должен уточнить: слова "раб" в эльфийском языке не было. И рабом я ни в ком случае не считался. "Домашнее животное" куда больше подходило к моему социальному статусу.
     -- Действительно, -- согласился наместник.
     И переговоры продолжились, как в чем ни бывало. Обо мне не вспоминали, и внимания не обращали. Рабство, видимо, было в пределах нормы. Впрочем, чему удивляться? На Земле рабство процветало столетиями, да и при мне существовало. От таких мыслей уходить от Лилиам мне хотелось еще меньше. Быть рабом Лили - одно, попасть в рабство к людям намного хуже.
     Остроухой делегации выделили целое строение, где, обычно останавливались важные шишки из Урганской Империи. Грязно, неудобно и некрасиво, но это ведь люди! Я, правда, пока не решил, было ли человеческое государство на самом деле империей. Точного перевода, я, к сожалению, не знал. Со слов наместника получалось, что государство большое и могущественное. Хотя и соперники у Империи тоже не подарок.
     В империи было всего восемь наместников, которые управляли довольно обширными территориями. Теоретически Георн занимал очень высокое положение, а на практике, судя по всему, его попросту сослали. Я мог, ошибаться, конечно, ведь это -- лишь теория, основанная на моих наблюдениях за его эмоциями во время разговора. Встреча с эльфами могла помочь ему улучшить свое положение.
     Как оказалось, я был прав, неожиданное появление длинноухих открыло новые перспективы перед наместником. Однако, совсем не те, о которых я думал. Неприятности начались внезапно. Они у меня всегда внезапно, и как я только мог надеяться, что все обойдется? В одном из коридоров, я оказался отрезан от Лилиам и двух десятков других эльфов, которые вышли в большой зал. Мне попросту преградили путь. Я сначала даже не понял, что случилось, и что за крики начались.
     А потом, я застыл, увидев, как один за одним люди начали падать, другие приходили им на смену. Я не успел как-либо отреагировать, и причин этому было очень много. Хотя бы тот факт, что я до этого ни разу не видел, как человек умирает насильственной смертью.
     -- Сложите оружие и сдавайтесь, -- прозвучал чей-то голос
     Что именно случилось, я понял лишь чуть позже. Эльфов окружили, и попытались заставить сдаться. Остроухие ответили очень жестко, и потери у людей оказались весьма и весьма значительными, не смотря на более хорошие позиции. А как иначе, если эльфы арбалетные болты мечами отбивать могут?
     Но насколько сильны бы они не были, их задавили количеством, и кто-то из укрытия предложил сдаваться. К тому моменту на ногах осталась лишь чуть больше половины эльфов, среди них и Лилиам, которая приказала своим сдаваться. Победить было просто невозможно, так что решение ее было понятно. Только она не знала, что в отличие от эльфов, люди с пленными не сильно-то и церемонились.
     Я только с ужасом мог наблюдать, как уже в уже закованным в кандалы эльфам перерезали горла. В живых оставили только семерых эльфиек, которые были потрясены непонятной им жестокостью. Несколько успокаивало лишь то, что Лили была жива. Но, зная человеческую природу, я не сомневался, что эльфиек в живых оставили не по доброте душевной.
     -- Зачем?! -- воскликнул я на общем, смотря как эльфиек куда-то уводили.
     -- Жаль, что ли, их?
     Наместник. Хотелось выхватить нож и убить эту рыжеволосую свинью, но я сдержался. Нервы мешали сосредоточиться, но я все же сообразил, что единственный выход из ситуации -- держать себя в руках. Искусству актера я за время проведенное с Лилиам научился великолепно, так что стоило лишь правильно разыграть не самые лучшие карты.
     -- Конечно же, нет! Я -- свободный человек, был четыре года в их рабстве. Я бы сам их убил, была бы возможность, -- сказал я, развернувшись к Георну. -- Но ведь эльфы объявят войну.
     -- Не зря я все же, оставил тебя в живых, полезен будешь, -- наместник сказал. -- Будь прокляты эти остроухие, столько человек положили.
     Не то чтобы он мне на слово поверил. Между ним и мной человек десять было, да и на меня люди его с подозрением поглядывали. Меня проводили в ту самую комнату, где совсем недавно проходили "переговоры". Только на этот раз пусто там было, только я, да наместник, не считая стражи.
     -- Долго не мог решить, что с тобой делать, -- начал наместник Георн. -- Но потом подумал, что ты можешь быть полезен. Четыре года, говоришь, в рабстве?
     -- Да, -- ответил я.
     -- Знаешь остроухих, значит?
     -- Знаю, -- сказал я, стараясь показаться раздраженным, -- она меня как собаку держала.
     -- В общем, поможешь с перевозкой и прочим -- отпущу в Гаандаре, и даже, может, чего интересного подкину.
     -- В Гаандаре? -- поинтересовался я.
     -- Ты точно только четыре года в рабстве у них был? -- Георн хохотнул. -- Или головой хорошенько приложился? Портовый город это на севере от Империи.
     -- Хотите их продать -- догадался я.
     -- Смекалистый, -- наместник хмыкнул. -- Верно, ты мне нужен для того чтобы покупателям о них рассказать, а заодно проследить, чтобы до места в хорошем виде добрались. Кто этих остроухих знает. Только ты и знаешь.
     -- Но, подождите, эльфы же камня на камне не оставят от поселений, когда поймут, что случилось.
     -- А плевать мне, -- он хохотнул. -- Это дыра, понимаешь? Дыра. Получу за остроухих в Гаандаре серебра и пусть тут эльфы хоть всех вырежут - я буду жить в другом месте. Так что, оставаться тебе здесь, как видишь, нежелательно.
     Да уж, войну уже было не остановить, а оказаться между молотом и наковальней мне не хотелось. Да, и не собирался я эльфиек бросать, хоть и не знал, как им помочь. Помочь?
     -- Вы бы проследили, чтобы ваши люди остроухих не попортили, -- посоветовал я, надеясь, что в этом мире хоть как-то ценилась девственность, -- они почти все молодые, и мужчины у них не было никогда.
     Конечно же я врал. Половине из них было за пятьсот -- уже давно не девственницы, но выглядели-то они все еще молодо. Ну, это я лишь предполагал, потому что понятия не имел о том, как у эльфов все это происходит. В книгах были лишь намеки - не более.
     -- Говорю, смекалистый, -- он сказал, кивая.
     Из двадцати четырех эльфиек, живыми взяли лишь тринадцать. Тридцать семь эльфов. За один день погибших больше, чем за пять сотен лет в войне между Лесами. Никто не ожидал, что люди окажутся столь вероломными. Эльфы и так о нас не очень хорошего мнения были, но после этого, вообще к оркам приравняют, если не того хуже... А виной всему, как всегда -- жадность одного человека.
     Я понимал, что вполне мог увязаться за Георном, и, возможно, прожить нормальную жизнь, но и обречь Лили на рабство казалось поступком подлым. Не мог я с ней так поступить. Да и не доверял я этому наместнику ни капли. С него станется и меня заодно продать в качестве "эксперта по эльфийкам". Так я и провел оставшееся до отплытия время -- в смешанных чувствах. Шанса освободить эльфиек у меня не представилось. Находился в своей комнате под охраной, наверное, чтобы "мыслей дурных не возникло".
     Когда корабль вышел в открытое море, и я так и не получил шанса вызволить эльфиек, поник, потому что задача усложнялась с каждой минутой. Согласно договоренности с теперь уже бывшим наместником, мне приходилось следить за здоровьем ушастых. Смотрели они на меня так выразительно, что создавалось ощущение, что меня матом крыли. Особенно Лилиам.
     Если бы мне можно было подходить к ним ближе, или говорить, я бы сказал, что не предавал. Однако, как я ни старался, Георн не доверял мне. И правильно делал, кстати, потому что я ждал своего шанса. Ведь освободи я эльфиек, корабль бы мы взяли очень быстро.
     В редких, но информативных разговорах с Георном я многое узнал о причинах его поступка. Дело было в том, что Серая Гавань и поселения на том континенте действительно считались дырой. Казалось бы, с появлением эльфов, его положение должно было бы улучшиться, но Георн справедливо подозревал, что на его место назначали бы кого-то иного, а он бы снова отправился на задворки Империи. В более глубокую дыру.
     Вот и решил использовать эльфиек, чтобы заработать состояние. План побега у него давно был, а наша дипломатическая миссия просто очень удачно подвернулась. Единственное, чем он был расстроен, так это тем, что не всех эльфиек удалось живыми взять.
     Я ведь везучий человек, правильно? Шанс представился, но мне меньше всего хотелось думать об освобождении эльфиек в тот момент. Единственный верный путь к другому континенту лежал через южные холодные воды, но там пришлось бы плыть по побережью Империи, а Георн хотел этого избежать. Поэтому поплыли прямо к Гаандару. Путь тяжелый, воды Великого Океана неспокойны, но опыт подобных путешествий имелся.
     К несчастью, на борту был я, так что попали в такой шторм, что я стал серьезно сомневаться, что корабль останется на плаву. Успокаивало лишь то, что несмотря на то, что со мной всегда случались неприятности, ничего очень плохого со мной никогда не случалось. Наверное, таким образом достигался некий баланс.
     Георн от страха забился в какую-то дыру на корабле, да и его людей, охраняющих каюту, не видно было -- не до этого им было. Поэтому появился шанс достать ключики от отсека в трюме, где эльфиек держали, а также от замков на цепях, которыми остроухих сковали.
     Пересилив свой страх, и справившись с ужасающей качкой, я сначала добрался до ключей, а затем спустился к эльфийкам. Естественно, что стоило мне открыть дверь, и предстать перед ними, как я ощутил на себе их уничтожающие взгляды. Я не рискнул идти к ближайшей, пошел к Лилиам. Верил, что она меня сразу не убьет.
     Времени на разглагольствования не было: качало так, что замки открыть было проблематично, не говоря уже о том, что в любом момент кто-нибудь мог прийти, и остановить меня. Поэтому я не стал ничего объяснять, а просто освободил ее.
     А чего я ожидал? Она, естественно на меня кинулась. Спасла меня лишь внезапно ударившая в корабль волна, отбросившая нас в разные стороны, иначе бы лежать мне уже со сломанной шеей.
     -- Госпожа, прошу, я не предавал вас, -- воспользовался шансом объясниться я, вжавшись в стену. -- Я ведь спасаю вас.
     И вот какого черта я решил ее спасать? Глупо умереть от руки того, кого пытался спасти. Несмотря на жуткую качку, она добралась до меня, и схватила за шею.
     -- Вы, люди... хуже орков, -- прошипела она, усиливая давление на шею.
     Не имея возможности что-либо сказать, я посмотрел ей в глаза, надеясь, что она все же не убьет меня. Но она только сильнее сдавила мою шею. Жизнь, казалось, утекала от меня стремительным потоком. И лишь в самый последний момент ее хватка ослабла, и она отскочила от меня уставившись на свои руки.
     -- Аларис, что же я делаю? -- она произнесла. -- Эрту...
     В себя я пришел внезапно. Мои глаза резко распахнулись, и я увидел чистое голубое небо. Воспоминания недавней "схватки" с Лилиам нахлынули на меня, и заметив эльфийку, я в панике стал отползать от нее. Настолько быстро, насколько это вообще было возможно лежа на спине. Страх был иррационален, конечно, но, очень сильное на меня впечатление произвело нападение эльфийки. То, что передо мной была не Лили вовсе не успокаивало. Скорее наоборот.
     -- Очнулся, человек? -- услышал я сзади.
     В следующий миг мне в шею уперся кончик острого клинка. Я замер.
     -- Таласея, убери клинок, -- донесса до меня голос Лилиам.
     -- Почему ты его защищаешь, Лилиам? -- спросила Таласея, не убирая меча. -- Столько из нас погибло из-за людей.
     -- Он к этому отношения не имел, -- ответила Лилиам, подходя ближе. -- Эрту оставался мне верен, и только благодаря ему мы сейчас свободны.
     -- Человек просто притворяется, так же, как и те.
     -- Если бы я притворялся, то не стал бы рисковать жизнью, чтобы... -- вырвалось у меня, но Таласея прервала меня болезненным ударом ногой.
     -- Молчать.
     -- Таласея, -- Лилиам обратилась спокойно, -- тебе больно, мне тоже, но его вины в этом нет. Ты же не хочешь уподобиться людям?
     -- Будь они прокляты, -- прорычала она, вгоняя меч в песок возле моей шеи.
     Я закрыл глаза и постарался успокоиться. Вздохнув, я приподнялся, и оглянулся. Мы находились на песчаном берегу. Море, которое еще совсем недавно вызывало панический ужас, казалось, уснуло; полный штиль. Таласея и еще две эльфийки возились в воде, но понять, чем они занимались, я не мог.
     -- Где мы, госпожа? -- спросил я,
     Лилиам вздохнула и покачала головой.
     -- Когда ты потерял сознание, я освободила остальных и мы захватили корабль, -- на некоторое время она замолчала, подошла ближе, и положила руку мне на голову. -- Корабль потерпел крушение, нас вынесло к берегу. Санара, Нелиам и Фенсея не выжили.
     Я знал лишь Фенсею: троюродная сестра Лилиам, младшая дочь главы одного из Младших Домов преданных Дому Эрсей. Они часто проводили время вместе, но меня Фенсея обычно просто игнорировала. Впрочем, так поступало большинство эльфов. Было очень странно осознавать, что она погибла, ведь в Вечном Лесу, Фенсея, как и Лилиам, казалась вечной. Всего сто семьдесят лет, совсем молодая по меркам эльфов. Лили старалась не показывать своих чувств, но я видел, что ей очень больно.
     -- Мне очень жаль, -- сказал я.
     Она не ответила. Я догадывался, что корабль потерпел крушение прежде всего потому что они вырезали всю команду. Если уж на меня Лили так набросилась, то мне даже представлять не хотелось о том, как погибла команда корабля. Говорить я этого не стал, конечно же. А вот другой вопрос все же задал:
     -- Как я выжил?
     -- Я вытащила тебя из воды, -- ответила она и замолчала. -- Прости, что набросилась.
     Я даже замер от удивления. Чтобы Лилиам передо мной извинилась? Да быть такого не могло. Как реагировать на ее слова я вообще не представлял. Впрочем, она и не ждала от меня никакой реакции.
     -- Что ты знаешь о том, что произошло? Куда нас везли? Зачем? -- накинулась она на меня с вопросами.
     -- Все произошло по вине наместника, -- ответил я.
     -- Я ему лично голову отрезала, -- произнесла она голосом, от которого у меня мурашки по коже пробежались.
     -- Он э...
     -- Эрту, не мычи.
     -- Простите, -- тут же извинился я. -- Он уже давно планировал сбежать из Серой Гавани в Гаандар, собирался забрать красивых, здоровых девушек и юношей из числа людей, и продать их в рабство. Торговля свободными запрещена, но Серая Гавань находится так далеко от Империи, что к тому времени, как на него бы поступили донесения, его было бы уже не найти. А рабов и подавно.
     -- А потом пришли мы, -- продолжил я. -- И его планы изменились, он решил захватить вас, потому что вы стоили бы на рынке намного больше.
     -- Гоблиново отродье, -- выругалась она.
     -- Не все люди такие, -- попытался объяснить я. -- Насколько я понял, он убедил тех, кто не знал о его планах, что вы собирались тайно захватить город, поэтому никто не сомневался, когда он отдал приказ схватить вас. Простите, что недооценил опасность.
     -- Ты не виноват, -- она отмахнулась. -- Ты знаешь, где мы?
     -- Не уверен, госпожа, -- ответил я. -- Когда начался шторм, мы были в двух днях от Гаандара, но куда нас унесло во время шторма я не знаю. Скорее всего, мы на Восточном континенте, или на каком-нибудь острове неподалеку.
     -- Аларис, как нам вернуться домой? -- она прошептала.
     "Добро пожаловать в клуб," -- подумал я, но промолчал.
     Как оказалось, эльфийки, стоявшие в воде ловили рыбу. Руками и коротким мечом. И у них это очень хорошо получалось, ведь пришли они с неплохим уловом. Вот ведь ловкие заразы. Что за рыбы -- леший знает, но им виднее, что съедобно, а что нет. Мне бы такими навыками выживания в дикой природе обладать...
     -- Пойдем, -- сказал Лили.
     Остальные выжившие эльфийки, как оказалось разбили небольшой лагерь в сотне метров от берега в тени под сенью крон совершенно неизвестных мне деревьев. Впрочем, я ботаником никогда не был, как и большинство городских жителей. В Вечном Лесу я хоть и познакомился с природой ближе, говорил я с ней все равно на "Вы".
     Мне было очень неуютно сидеть рядом с ними у костра. Все кроме Лилиам и еще двух эльфиек были настроены очень враждебно по отношению ко мне. Умом-то они, может, и понимали, что я не виноват в случившемся, но от этого им было не легче. А когда Лилиам поведала им обо всем том, что я ей рассказал, получил в лоб упрек от Таласеи:
     -- Почему твой человек так долго бездействовал?
     -- Потому что не мог рисковать, -- ответил я.
     -- И из-за его трусости, мы теперь... одному Аларису известно где! -- воскликнула еще одна эльфийка
     -- Эленди, -- вступила другая в разговор. -- Ты несправедлива. Благодаря ему мы свободны, а не в цепях на рынке. Риск мог стоить нам свободы. Не нужно его в трусости обвинять, он нас освободил, понимая что мы можем напасть.
     -- И я напала, -- добавила Лилиам. -- Он жив лишь чудом.
     Я вздрогнул, вспоминая тот момент, когда Лили не сломала мне шею лишь потому что в корабль ударила волна. Она заметила это, и взлохматила мне волосы, что подействовало на меня успокаивающе. Внезапно я понял, что мне очень недоставало этого в последние недели, которые я провел без нее. Вообще, мне ее очень недоставало. Как странно. Как бежать из рабства, когда цепи не осязаемы?
    
     Глава 4.
    
     Леса, степи, реки, горы -- а вокруг ни души. Зверья-то достаточно, а вот людей... не встречались они нам. К счастью. Природа несколько отличалось от уже привычной мне по другому континенту, но ненамного. Впрочем, даже если бы ни одного знакомого растения не было, эльфийки смогли бы отличить съедобное от несъедобного. Магия! Только вот магии, как таковой не было в этом мире, что первое время несколько разочаровывало. Ну какие эльфы без магии?
     Все сверхъестественные способности ушастых заключались в их легком влиянии на природу. Дай мне и эльфу картофелину. У меня возможно вырастит обычный куст, а у эльфа -- кустище, раза в два больше и с такими клубнями, что хоть на выставке показывай. Они инстинктивно знали, что можно есть, что -- нельзя. О том, как они животных приручали, я вообще предпочитал не думать, потому что это наводило на темные мысли о своей собственной участи.
     Сами эльфийки немного поостыли, и были куда менее враждебны. Лишь Тaласея, которая потеряла в Серой Гавани брата и сестру, точила на меня зуб. Был у нее, между прочим, еще один повод злиться: на корабле ей за каким-то чертом отрезали волосы, поэтому выглядела она очень забавно. Короткие "ежиком" волосы здорово выделялись на фоне длинноволосых остроухих.
     Я вздохнул и оглянулся на своих спутниц. Мефиам -- одна из немногих рыжеволосых эльфов в Вечном Лесу. Милая и конопатая. У меня даже возникло предположение как-то раз, что все рыжеволосые были не совсем эльфами, но делиться я своей теорией ни с кем не стал, естественно. Меня бы даже Лилиам не спасла.
     Фивьен, Рурит и Анади -- все три блондинки с выразительными зелеными глазами. Незнакомому с эльфами человеку показались бы близняшками, но для меня они были совсем разными. До кораблекрушения мне с ними не приходилось общаться, но по отношению ко мне были весьма позитивно настроены, так же, как и Мефиам: улыбались, помогали готовить еду, да и вообще суетились вокруг меня, как вокруг ребенка или котенка. Скорее второе, конечно. Как равного меня воспринимать, как ни крути, было очень сложно.
     Еще три -- Виндра, Фенесиа и Альвенди -- меня просто игнорировали. Казалось, что я для них вовсе не существовал, а если и существовал, то лишь в качестве назойливого бестолкового животного. В общем, вели себя со мной так же, как и большинство эльфов в Вечном Лесу.
     Эленди -- четырехсотлетняя эльфийка с длиннющими черными волосами. Очень неоднозначное мнение о ней сложилось. С одной стороны, враждебность ее по-угасла, и в произошедшем не винила, но эта остроухая, выглядящая столь невинно, не упускала шанса ткнуть меня носом в мою "ущербную человеческую натуру". Так что любил я ее едва ли больше чем Таласею.
     И, наконец, Лилиам. Мы стали чуть ближе, и она стала более внимательной ко мне, но в целом, наши отношения остались прежними. А я было размечтался тогда, на корабле, освобожу, мол, ее, и красавица влюбится в чудовище. Фигу с маслом.
     Вот в такой компании, мне и пришлось путешествовать. Нетрудно представить, какого мне было проводить круглые сутки среди десяти сногсшибательных красоток после четырех лет вынужденного воздержания.
     На дорогу мы вышли спустя две недели. Путь по сравнению с дорогой через Вечный Лес был куда менее комфортный -- сказывалось отсутствие элементарных вещей: мыла, к примеру, или расчески. Да что там говорить: ни гамака, ни палатки! Без ушастых точно бы помер. Они на самом деле тоже были недовольны, но на их внешности это мало сказывалось, да и пахли они все так же приятно -- цветами. А я постепенно провонял так, что и самому тошно было, и перед спутницами стыдно.
     Волосы ради удобства пришлось срезать, но не до конца -- Лили была категорически против. А вот бриться -- страху натерпелся на недели вперед. Опасной бритвой, которую специально для меня Лилиам у кузнеца заказывала, я научился пользоваться уже давно. Помнится, намучился я с ней изрядно. Пару раз чуть горло себе не перерезал. Так вот, ее-то у меня не было, на корабле осталась.
     Однако перед крушением, ушастые нашли эльфийское оружие, и несмотря на трудности смогли сохранить. Ножей своих, к несчастью, не нашли: лишь мечи да дротики, для которых, мои ушастые спутницы, уже, к слову, нашли подходящий яд. Эльфийское оружие имеет свойство быть чрезвычайно острым. Так что не имея под рукой ничего иного, пришлось довольствоваться мечом. Я знал, что Мефиам прекрасно владела оружием -- четырехсотлетний опыт как-никак. И все же, так и представлялось, как моя голова слетает с плеч. Эленди еще -- лопоухая зараза -- не унималась. Смеялась над моим бледнеющим лицом.
     Дорога, к которой мы вышли, на удивление, была превосходной. Не как у эльфов в городе, конечно, где дороги выкладывали идеально ровной плиткой, но все же мощеная, метра четыре в ширину дорога впечатляла. Даже о выпуклой поверхности неизвестные мне инженеры-строители подумали, чтобы вода в канавки по обеим сторонам стекала. Цивилизация, етить-колотить! И не шутил ведь: такая дорога немалых денег должна была стоить. Впрочем, людей двигалось много как в одном, так и в другом направлении, так что потребность в таких вложениях была. Да и переброска войск значительно облегчалась.
     Выходить на дорогу нашей странной компании было нельзя по крайней мере до тех пор, пока эльфийки не обзаведутся одеждой, скрывающей их необычную внешность. Поэтому двинулись в стороне от дороги, иногда наблюдая за людьми, которые то и дело проходили и проезжали мимо.
     Вскоре и до первого поселения добрались: обычная деревушка, живущая выращиванием каких-то зерновых. Пшеница или ячмень, я ведь не ботаник -- одно от другого никогда отличить не мог. На эльфийском звучало "ити'флэна", а на моем родном гоблин его знает.
     Там-то в лесу неподалеку от деревеньки у нас и состоялся совет.
     -- Наилучшим выходом будет послать Эрту, -- предложила Лилиам. -- Он знает людей, сможет поговорить с ними и, если Аларис нам благоволит, достать одежду.
     -- Человеку я не доверяю, -- Таласея возразила.
     -- Я пойду с ним, -- сказала внезапно Мефиам. -- Цвет моей кожи не сильно отличается от человеческого.
     Верно, в отличие от остальных, рыжеволосые эльфы не имели сильного зеленоватого оттенка кожи, что, кстати, и навело меня в свое время на мысль о том, что они не чистокровные эльфы.
     -- А уши, -- добавила она, отрывая кусок ткани от своей изрядно потрепанной одежды, -- закрою этим.
     -- Вы все равно сильно отличаетесь от человеческих женщин, -- высказал свои сомнения я.
     -- Не стоит об этом беспокоиться, Эрту, -- сказала Мефиам.
     -- Хорошо, так и сделаем, -- приняла решение Лилиам.
     Когда мы с Мефиам вышли на дорогу, я еще раз взглянул на нее, и поморщился. Ну не бывает таких красивых человечек. Прячь уши под платком, не прячь, все равно на человека она не похожа. Хотя, это ведь я знал, что она эльфийка, а другие, возможно, решат, что она просто невероятно красивая девушка.
     -- В чем дело? -- спросила она, нахмурившись.
     -- Просто боюсь, что внешность ваша в глаза бросаться будет.
     -- Не беспокойся об этом. Если будут проблемы, решу их мечом.
     -- Леди Мефиам, не нужно мечей, пожалуйста! -- чуть ли не взмолился я.
     -- Да не бойся ты, глупый. Идем.
     Да уж, успокоила. Ее внешность прикует внимание всех мужиков в деревне. А теперь еще нужно было беспокоиться о том, чтобы она резню не устроила из-за того, что кто-нибудь ее за нежное место схватит. И вообще, что сразу глупый-то? У Лилиам научилась?
     -- Как скажете, -- произнес я, и со вздохом последовал за ней.
     -- Эрту, -- после непродолжительного молчания сказала Мефиам, -- почему ты остался верен Лилиам? Почему не ушел, когда она позволяла? Почему рисковал своей жизнью, спасая нас?
     -- Я... -- начал было я.
     -- Только не пытайся врать.
     -- А я только собрался, -- пошутил я на автомате, и замер, не зная, как она на это отреагирует.
     К счастью -- лишь улыбнулась. И столь позитивная реакция позволила мне расслабиться. Казалось, груз с плеч свалился, когда я понял, что мне можно было говорить действительно свободно. Но сомнения оставались, можно ли было с ней говорить откровенно?
     -- Я уже поняла, что ты не слишком доволен своим положением, -- сказала она.
     -- Это сложно объяснить, -- ответил я.
     -- А ты попробуй.
     И я решился, потому что мне хотелось с кем-нибудь поговорить, и Мефиам казалась достаточно хорошим слушателем.
     -- Я уже рассказывал моей госпоже, что я не из этого мира. Когда я оказался в Вечном Лесу у меня не было ничего: ни дома, ни друзей, ни близких. Люди -- что северяне, что здешние -- они мне чужие. Кроме того, вы, возможно, уже заметили, что я практически ничего не умею.
     -- Это мягко сказано, -- сквозь смех заметила она.
     -- Ладно, я абсолютно ничего не умею, -- улыбнувшись согласился я. -- Поэтому мне некуда было идти, и один я бы не выжил. Моя госпожа подарила мне дом, уют...
     -- Безопасность, -- добавила она. -- Значит причины материальны?
     -- Нет, -- ответил я, покачав головой. -- Я думал, что причины материальны до того случая в Серой Гавани. Меня пугала... Простите, не могу вспомнить слово на эльфийском. Я не знал, как жить вне Леса, и что меня ждало.
     -- Тебя пугала неопределенность, -- подсказала она.
     -- Верно. Я не знаю, как вести себя среди этих людей, я не знаю их законов,я не знаю их традиций, я не знаю вообще ничего о них. Люди могут быть очень разными. А северяне и вовсе... дикие. У меня была возможность втереться в доверие к наместнику и воспользоваться им, чтобы обеспечить себе свободную жизнь. Но все что мне хотелось, это перерезать наместнику глотку за то, что он сделал с вами. Мне хотелось его убить потому что Лили из-за него могла...
     Я остановился, понимая, что очень глупо оговорился. Попытавшись исправиться, я сказал:
     -- Я имел ввиду, что моя госпожа могла погибнуть.
     И тут же поморщился. Только хуже сделал. Некоторое время Мефиам молчала, и когда она заговорила, я чуть не подпрыгнул.
     -- Ты проживешь свою короткую жизнь в погоне за недостижимой целью, Эрту, -- сказала она.
     -- Недостижимых целей не бывает, -- возразил я. -- Лишь неверно выбранные дороги.
     Она остановилась и положила руку мне на плечо.
     -- Ты мудрее, чем кажешься... или глупее, -- произнесла она. -- Что если ни одна из дорог не ведет к твоей цели?
     -- Можно проложить новую.
     На ее лице снова заиграла улыбка.
     -- А если цель далеко в небесах, и дорогу не проложить?
     -- Отращу себе крылья.
     -- Я с удовольствием посмотрю, как ты будешь отращивать крылья.
     Рыжеволосая эльфийка прыснула, и, звонко смеясь, продолжила путь к деревне.
     -- Леди Мефиам, я же образно выражаюсь, -- со вздохом сказал я.
     -- А почему ты думаешь, что я -- нет?
     -- Потому что вы смеетесь.
     -- Я смеюсь потому что ты забавный, Эрту, -- сказала она, и, опустив голову, добавила уже без улыбки, -- Но, все же, давай обойдемся без отращивания крыльев. Ни к чему хорошему это не приведет.
     Я открыл рот чтобы возразить, но не смог найти ответа. Мне стало понятно, что она не верила в достижимость цели. Да и я сам в это не верил. Это только в сказках, да книжках красавица влюбляется в ужасное чудовище. Лилиам влюбится в своего раба? Ну что за бред в голову лезет? Скорее Аларис ко мне лично обратится...
     Вскоре мы добрались до селения, и, как я и предполагал, все взгляды были устремлены на нас. Лишь мальчишка и девчонка лет десяти от роду, бегающие друг за другом не обращали на нас абсолютно никакого внимания. Лучше бы я один пошел, честное слово. И безопаснее, и толку больше бы было. Хотя, опять же, спорный вопрос. В компании с ней, мне точно нечего было бояться, да и ее красота могла сыграть нам на руку.
     Тем временем дети столь увлеклись своей игрой в догонялки, что девочка не полном ходу врезалась в Мефиам и упала на пятую точку, уставившись на эльфийку. Мальчишка остался стоять в нескольких метрах позади.
     -- Простите, -- пролепетала девочка на общем.
     -- Ничего страшного, --- эльфийка ответила улыбаясь.
     -- Можешь нам немного помочь? -- спросил я, стараясь казаться как можно более приветливым.
     -- Остановиться можно там, -- сказала она, указав пальцем на деревянное двухэтажное строение. После чего добавила менее неуверенно, указывая на неказистую хижину напротив, -- или там...
     Тут чужаки об этом постоянно спрашивают, что ли?
     -- А что еще в вашей деревне есть?
     -- Фесат, -- она указала на еще одно невзрачное здание, -- если лошади сменные нужны.
     -- А одежду у вас никто не делает?
     -- Как же не делают, -- спросила она, словно я сказал некую несусветную глупость. -- Тасил те тил-аш многие. И мама моя тасил.
     Я взглянул на Мефиам, та усмехнулась, по моему лицу поняв мое затруднение, и шепнула мне на ухо:
     -- Ее мать шьет.
     -- Зайдем к ней? -- прошептал я.
     Эльфийка кивнула, и обратилась к девочке:
     -- Отведешь нас к своей маме?
     -- А вы заплатите?
     -- За что? -- спросил я.
     -- За работу маме, -- пояснила девочка.
     -- Конечно, -- ответила Мефиам.
     -- Тогда отведу, -- сказала девочка, и встала, наконец, на ноги, после чего повела нас к себе, а мальчишка, расстроенный, что его подруга уходила, поплелся куда-то в противоположную сторону.
     Проблема была лишь в том, что в качестве оплаты нам было практически нечего предложить. Лишь серебряный браслет Лилиам, который был отобран у нее во время пленения. Ей повезло его найти там же, где наместник хранил эльфийское оружие.
     Естественно, как и следовало ожидать, все оказалось несколько не так, как я надеялся. Дом, где жила девочка был куда более пристойным, нежели я думал. Вообще мне всегда казалось, что крестьяне в мире меча и стрелы жили в жутких условиях. Ничего подобного я не заметил. Нет, бедность, конечно, сквозила, но я картины и похуже видел в моем родном современном мире.
     Когда девочка позвала мать, перед нами предстала вся ее семья в полном сборе. Кроме матери и самой девочки, в доме жили три ее брата, которые в обалдении смотрели на эльфийку и сестра. К сожалению, нас ждал облом. Когда мы заговорили об оплате и показали браслет, женщина покачала головой и сказала:
     -- Зачем мне браслет?
     -- Вы сможете его продать, -- объяснил я. -- Он должен стоить немало.
     -- Вот именно, что он должен стоить немало. Рисковать своей семьей ради этого я не буду.
     Вот и приехали. Казалось бы, глупо отказываться от вещи, за которую можно выручить большую сумму, но не зря ведь она отказывалась. Значит при продаже легко можно было нарваться на неприятности в виде ножа в спине или еще где.
     -- Более того, у меня просто нет достаточного количества материалов для того, что вы желаете. Его нужно докупать, выменивать, а как это делать с одним браслетом на руках?
     -- Возможно вы знаете кого-нибудь, кто бы согласился купить браслет? -- спросил я.
     Она пожала плечами и ответила:
     -- Кеверан, если этот старый шахсра в деревне. Но не надейтесь, ведь сейчас танта фенага у Суйола, города к северу по дороге. А Кеверан никогда не упускал возможности заработать.
     Ох не хватало мне знаний языка, то и дело сталкивался с незнакомыми словами. На этот раз, однако, и моя спутница понятия не имела о чем человечка говорила. К счастью, женщина продолжила говорить:
     -- Там, ферме та жле, обязательно найдете кому браслет продать, и у кого одежду купить. Дойти успеете, если не будете здесь задерживаться. Танта будет еще четыре дня продолжаться.
     -- А насколько это далеко отсюда? -- спросила Мефиам.
     -- В двух днях на ногах.
     -- Благодарим за помощь, -- сказал я. -- Прошу прощения, что мы побеспокоили вас.
     Женщина кивнула, и мы покинули ее дом, услышав краем уха, как та строгим голосом наставляла свою непутевую дочь не приводить в дом незнакомых людей, вызвав у нас с Мефиам улыбку. Дети -- они везде дети.
     -- Леди Мефиам, вы так же не знаете, что значит танта фенега?
     -- Нет, -- ответила она, двигаясь назад, к лесу, где нас ждали остальные эльфийки, -- но это должно быть как-то связано с торговлей. Нам лучше поспешить. Чем раньше сможем решить наши проблемы, тем лучше.
     -- Я надеюсь, мы сможем купить мыло, -- пробормотал я.
     -- Действительно, -- согласилась эльфийка улыбаясь. -- Иначе нам придется тебя оставить.
     -- Я не виноват, что не пахну ромашками, как некоторые, -- нахмурившись сказал я.
     -- Ромашками? -- заинтересовалась она.
     -- Это цветы из моего родного мира. Не встречал их здесь.
     -- Расскажи о своем мире, -- попросила она. -- Я не хотела прерывать тебя, когда разговор зашел об этом в прошлый раз, но сейчас у нас есть немного времени поговорить.
     Я пожал плечами, и начал рассказывать, описывая природу, нашу цивилизацию, и даже смог рассказать о некоторых занятных технологиях прежде чем мы воссоединились с остальными и направились в сторону Суйола. К счастью, зеваки нас не побеспокоили. Сюрпризом стало то, что Мефиам продолжила путь рядом со мной, настойчиво требуя продолжения рассказа.
     -- Так значит тебе крылья отращивать вовсе не нужно? -- улыбаясь спросила она, когда разговор зашел о самолетах. -- Как они летают?
     -- Это очень сложно объяснить, -- ответил я, не зная даже как начать.
     -- Элатаге пытался построить приспособление для полета две тысячи лет назад, -- сказала Мефиам, -- но он разбился, к сожалению. С тех пор никто не брался за это, а мне с самого детства было интересно. Я читала его записи, он предполагал, что неверно конструировал крылья. Я пыталась разобраться, но ничего не выходило.
     -- Крылья -- самое главное, и так действительно есть одна важная особенность, которая и позволяет не падать на землю. Когда мы вернемся, можно мне взглянуть на его записи?
   Я, правда, сомневался, что у меня что-то получится. И уж точно я ни на какой летательный аппарат не полезу...
     -- Если Лилиам позволит мне тебя украсть на некоторое время, то, конечно, можно, -- кивнула она, улыбаясь, но внезапно нахмурилась. -- Но я боюсь, что не до полетов будет, когда вернемся.
     -- Как вы думаете, Большой Совет уже объявил войну?
     -- Нет, -- ответила она со вздохом. -- Я думаю, что Большой Совет еще даже не собрался. Но война начнется. Слишком велики потери, чтобы можно было их простить.
     -- А что вы думаете?
     -- Я думаю, что война с людьми будет куда тяжелее, чем нам кажется. Неважно как это произошло, но люди уже нанесли нам столь сильный удар, что даже думать о произошедшем нестерпимо больно.
     -- Мне...
     -- Мефиам, -- прервала наш разговор внезапно подошедшая к нам Лилиам, -- отправляйся с Виндрой охотиться. Мы скоро разобьем лагерь на ночь.
     Рыжеволосая эльфийка коротко кивнула, обменялась сигналами с Виндрой и две эльфийски устремились в глубь леса. Вроде бы ничего странного: каждый день охотились. Кто-нибудь да уходил в лес, чтобы притащить тушку какого-нибудь дикого животного. Но ведь очередь-то была не Мефиам. Я нахмурился, и взглянул на Лили. Ей не нравилось, что я говорил с Мефиам? Или ей не нравилось, что рыжеволосая эльфийка перестала считать меня животным?
     -- И ты, займись сбором хвороста и дров, -- приказала она. -- Хватит бездельничать.
     -- Простите, что бездельничаю, госпожа, -- съязвил я, и тут же получил подзатыльник.
     -- Не забывайся, Эрту.
     -- Простите, -- на этот раз действительно извинился я, старясь сдержать улыбку, которая так и норовила появиться на моем лице. Продолжительное общение с Мефиам меня слишком расслабило.
    
     Глава 5.
    
     К вечеру пошел дождь. Никогда не любил находиться под открытым небом в дождь. Мы, конечно, соорудили навесы из веток, но вода все равно то и дело находила дорожку падая мне на макушку увесистыми каплями. Все вокруг сыро и грязно. Даже костер не помогал создать хоть некое подобие уюта. Да и компания не самая приятная: впервые остался наедине с Эленди. Остальные ушли по грибы да ягоды, охотиться, и разведывать местность, пользуясь своей способностью видеть в темноте.
     -- Человек, иди сядь подальше, под дождем, -- внезапно сказала Эленди. -- От тебя воняет.
     -- Я не виноват, что у вас столь нежный нос, -- буркнул я.
     -- Если я приказала, ты должен слушаться.
     -- Ничего я не должен, -- возразил я. -- Я подчиняюсь только Леди Лилиам.
     -- Тебе же лучше будет, если сделаешь, как я сказала, -- произнесла она, беря в руки меч.
     Я сжал зубы, и сделал глубокий вдох, чтобы не показать, что испытывал перед ней страх. Будучи ровесницей Мефиам, Эленди владела оружием не хуже рыжеволосой эльфийки.
     -- Пытаетесь запугать? Не выйдет.
     -- Проверим? -- спросила она, оскалившись.
     Я успел лишь подумать, что зря ее провоцировал, прежде чем оказался на мокрой земле. Заломив мне руку, эльфийка сидела на мне. Тут же полезли мысли, которые были совсем не к месту. А что поделать, все это было очень сексуально, если бы не лезвие ее меча возле моей шеи.
     -- Все еще не хочешь подчиняться? -- спросила она.
     -- Я не думаю, что моя госпожа будет вами довольна, если со мной что-то случится.
     Эленди хищно улыбнулась, и наклонилась ко мне. Ее волосы упали мне на лицо, а губы скользнули в каких-то миллиметрах от моей щеки к уху. От такой неожиданной близости к ней у меня даже в зобу дыханье сперло.
     -- А я скажу, что ты на меня напал, -- шепнула она мне на ухо. - Думаешь, Лилиам меня как-либо накажет? Нет. Ведь ты всего лишь ее любимый питомец.
     -- Она не поверит, -- еле сумел произнести я. -- Я бы не напал.
     -- Да как тебе можно вообще доверять? -- продолжила шептать она. -- Ты ведь человек. Даже орки и те послов не трогают. Вот и ты показал свою истинную сущность. Змей сколько не приручай, они все равно так и норовят укусить.
     Лезвие скользнуло по моей груди, оставляя легкий порез, и я зашипел от боли. Все мысли о физической близости тут же покинули меня, сменившись страхом за свою жизнь. Она спятила!
     -- Да что на вас нашло?
     -- Мы остались одни, и ты предоставил мне удобный случай чтобы напомнить тебе, кто ты. Мне очень не нравится, что ты смеешь мне перечить. Ты будешь делать, что я говорю.
     -- Хорошо, -- решил согласиться я, -- я сяду подальше.
     -- Так лучше, но мне этого мало, -- сказала она, вставая с меня.
     Я встал на ноги, и несколько секунд смотрел ей в глаза. Я едва мог подавить дрожь. Эленди вздохнула, и провела мечом по своей щеке, оставляя неглубокий порез.
     -- Видишь, человек, ты воспользовался тем, что я не ожидала нападения, и даже поранил меня, -- произнесла она улыбаясь. -- Лишь чудом я среагировала и все закончилось легким порезом. Я ведь должна теперь защищаться, не так ли?
     -- Вы с ума сошли, -- сказал я отступая на шаг. -- Я ведь спас вас на корабле, вы так мне отплачиваете за помощь?
     -- Только потому что ты спас нас, я предлагаю тебе просто уйти и не возвращаться, если ты не хочешь умереть.
     Уйти? И внезапно я понял, что убивать она меня не хотела. В ее глазах и голосе была лишь жалость.
     -- Все это ради того, чтобы вынудить меня уйти?
     -- Мефиам права, ты не так уж и туп, -- сказала Эленди хмурясь. -- Ты прав, но я действительно тебя убью, если не уйдешь.
     -- Я вам столь ненавистен, что вы от меня избавиться хотите?
   -- Да очнись же ты! - воскликнула она, теряя терпение. -- Вокруг тебя такие же как ты люди! Ты тормозишь нас. Думаешь, мы просто так на ночь останавливаемся? Мы могли бы идти дальше, но нет... Ведь ты не можешь ночью через лес двигаться, твои глаза не столь совершенны как наши. Тебе известно, что нам не следует терять ни минуты, но ведь ты не можешь бежать несколько часов подряд, твое тело несовершенно.
     -- Но я...
     -- Молчи лучше. Лагерь разбиваем мы, костер разжигаем мы. Ты не охотишься, рыбу не ловишь, грибы, травы и ягоды не собираешь. Ты вообще почти ничего не делаешь. А я, вместо того чтобы помогать, вынуждена сидеть тут с тобой и защищать от диких зверей, потому что сам ты не в состоянии. Подумать только, дочь главы Малого Дома охраняет человека от диких зверей. Я не виню тебя, ведь тебе всего двадцати четыре, и тебя никто не удосужился обучить. Однако это не имеет никакого значения. Ты -- угроза, из-за тебя Лилиам может погибнуть. Если ты действительно предан ей, уйди. Тебе нет места среди нас. Иди к людям. Они твой народ, не мы.
     Я открыл рот, но сказать ничего не смог. Накрыло с головой осознанием своей абсолютной бесполезности. Я действительно был грузом тянущем их на дно. Зачем я вообще с ними шел? Из желания помочь? Так и без меня бы справились. Мефиам, как оказалось, вполне за человечку сойти могла. Очень красивую человечку, но все же... Остаться с Лилиам? Так я ведь никто для нее... так, животное.
     -- Лилиам привязалась к тебе и чувства мешают ей поступить правильно, -- продолжила эльфийка. -- Подумай ты своей головой, как ты собираешься возвращаться в Вечный Лес во время войны? Ты действительно настолько глуп, что рассчитываешь остаться с Лилиам? В Вечном Лесу и раньше людей не жаловали, а теперь тебя на границе убьют, и наше слово тебе не поможет. Лучше я сейчас тебя убью, по крайней мере, ты нам мешать не будешь.
     Может она и додавила бы меня, и я ушел бы тихо, но напомнив про Вечный Лес, она окунула меня в воспоминания о жизни с Лилиам. Мои чувства были иррациональны, и где-то в глубине души я, возможно, и понимал это, но в тот момент я не мог их игнорировать. Я столько времени был верным Лилиам, а сейчас меня пытались выбросить, как ставшее ненужным животное, и даже не давали возможности попрощаться с Лилиам, или Мефиам.
     -- Да чтоб вас гоблины всех сожрали! -- воскликнул я. -- Четыре года... я четыре года выполнял все просьбы Лилиам. Терпел унижения, и ни разу не предавал, хотя возможности были. Но для тебя это ведь ничего не значит, что для эльфийки четыре года? Я ваши жизни выше своей поставил тогда на корабле, а вы... Верно говорят, сделав добро, не жди благодарности.
     Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза.
     -- Идите вы, -- бросил я, отворачиваясь от нее.
     Я не оглядывался, и меня не заботил усиливающийся дождь, и поднявшийся ветер, слишком много противоречивых эмоций боролось во мне. Я даже не смотрел куда шел, да и не видел я ничего - темно хоть глаз выколи, просто двигался в неизвестном направлении, спотыкался о корни, цеплялся за ветви и кусты. Главное, прочь от Эленди.
     Сложно даже предположить, как долго я шел по лесу без каких-либо ориентиров, но мой запал вскоре начал сходить на нет. Лагерь наш разбивался на склоне, между каменных глыб -- издалека невидно, поэтому неудивительно, что, оглянувшись, я его не увидел. Медленно до меня стала доходить вся прелесть моей ситуации: ночью в лесу, без оружия, без припасов, да еще и в дождь.
     В панике я начал искать пятно света от костра, но вокруг был лишь тьма. Я не знал где находилась дорога, не знал где находился лагерь или город. Эленди вряд ли думала о том, что отправляла меня на верную смерть, но ведь мне от этого было не легче... Оставалось лишь надеяться, что я выйду к дороге, или Лилиам пойдет за мной.
     При мысли о Лилиам я на секунду остановился. Если остановлюсь, возможно они меня найдут! Но затем я вспомнил о порезе на щеке Эленди, и с раздражением ударил ногой по попавшемуся так кстати дереву. Она, скорее всего, обвинит меня в нападении, и если меня найдут, то только для того чтобы убить. Хотелось, конечно, верить, что Лили поймет, и пойдет за мной, но Эленди-то ведь эльфийка. Кому легче поверить, человеку или эльфийке? Так что единственной моей надеждой оставалась дорога, но выйти на нее, не зная куда идти, было невозможно.
     Впереди что-то шумело, но в такой дождь, было слишком сложно понять, что именно. Очередной шаг и нога не нашла опоры. Я начал падать, скользить по мокрому склону, болезненно ударяясь о камни, землю и корни. Шум, который я слышал еще наверху, усиливался пока я, наконец, не упал в бурный поток воды, который понес меня вниз по течению горной реки, ударяя о камни, переворачивая вверх ногами. Я цеплялся за жизнь как мог, но каждый глоток воздуха давался с трудом, а силы были на исходе. Прежде чем потерять сознание, я почувствовал сильный удар по голове.
     Очнулся я под треск догорающих дров, лежа на толстой, мягкой, но колкой подстилке из ветвей некоего хвойного дерева. Пахло костром, хвоей. Светало.
     -- Очнулся? -- услышал я голос, который заставил меня замереть.
     -- Ты?! -- только и сказал я, глядя на свою спасительницу.
     -- Какой же ты бестолковый, -- со вздохом произнесла эльфийка, сидевшая рядом со мной. -- Объясни, куда тебя понесло?
     -- Сама же вынудила уйти, -- напомнил я Эленди.
     -- Откуда мне было знать, что ты пойдешь в противоположную сторону от дороги, и свалишься в воду? С Аларисом свидеться решил побыстрее?
     -- В отличие от вас, эльфов, я не вижу в темноте. Это для тебя в лесу, что ночью, что днем -- все одно, а я вообще не понимал куда иду.
     -- Моя вина... всегда забываю, что люди настолько ущербные, -- согласилась она.
     -- Ты-то тогда как здесь оказалась?
     -- Я следовала за тобой, -- ответила она, неотрывно глядя в огонь. -- Меня задели твои слова, и... я решила проследить, чтобы с тобой ничего не случилось. Если бы тебя внезапно не потянуло к воде, я бы остановила, и отвела к дороге.
     Я привстал, поморщившись от боли в голове.
     -- И что теперь? -- спросил я.
     -- Теперь... не знаю, -- произнесла она, раздраженно. -- И почему я тебя в воде не оставила?
     -- Дура потому что, -- пробормотал я на своем родном. -- Где мы?
     -- Лучше не спрашивай, -- сказала она, и кивнула в сторону высоченных скал, где шумел состоящий из десятка каскадов водопад.
     -- Только не говори мне, что я падал с самого верха, -- нервно рассмеявшись сказал я.
     -- Не ты, а мы, -- исправила она меня. -- Я за тобой в воду прыгнула, когда заметила, что ты сознание потерял.
     -- Как... мы выжили?
     Она лишь покачала головой, показывая, что сама не уверена. Общая высота водопада -- сотни две-три метров, пройти все каскады, и не разбиться -- чудо. Может, удача повернулась ко мне лицом? Нет, если бы такое случилось, то не попал бы я в воду.
     -- Даже без тебя не рискнула бы взбираться наверх, нужно искать другой путь.
     -- Дурная голова ногам покоя не дает, -- заметил я.
     -- Верно, от тебя одни хлопоты.
     -- Я вообще-то о тебе.
     Она было нахмурилась, собираясь что-то сказать, но вместо этого тяжело вздохнула, и отвернулась.
     -- Пока ты был без сознания, я сумела передать остальным, что с нами все в порядке. Мы с тобой двинемся к Суйолу, там встретимся с ними, -- сказала она.
     -- Мы?
     -- Мы, -- досадливо поморщившись, повторила она. -- Я же сказала, что была неправа. Вся эта ситуация... Ты -- постоянное напоминание о том, что случилось в Серой Гавани. Я повела себя недостойно.
     -- А почему ты думаешь, что я хочу с тобой куда-либо идти?
     -- Ты не хочешь?
     Я не стал сразу отвечать. Я мог уйти, но желания у меня никакого не было, особенно теперь, когда Эленди признала свою неправоту. Мой взгляд упал не ее щеку -- порез уже заживал. Регенерация у эльфов была на высоте. Вообще -- эльфы куда совершеннее людей. Однако находясь в одном мире с нами, шансов выжить у них было немного. Лет сто-двести, и люди количеством вытеснят их с Западного Континента на Северный, а дальше убегать будет некуда. Но не мне думать о том, что случится через сотни лет.
     -- Хочу, -- ответил я.
     -- Хорошо. И Эрту, я для тебя Леди Эленди, не смей использовать неуважительную форму обращения.
     -- После того, что ты сделала?
     -- Эрту, я не буду повторять еще раз.
     -- И что же ты сделаешь, если я продолжу говорить тебе "ты"? -- продолжил я ее доставать. Что я несу?
     Она вздохнула, и встала. Оглядев меня с ног до головы, она подошла ближе, положила руку мне на плечо, и мило улыбнувшись спросила:
     -- Хочешь поиграть?
     -- А почему бы и нет? -- ответил я, расплываясь в улыбке.
     Признаться, я не думал, что она поймет, какие мысли витали у меня в голове, но Эленди смогла меня удивить. Сначала на ее лице отразилась легкая озадаченность, затем ее глаза широко раскрылись, и она густо покраснела.
     -- Эрту, это отвратительно, -- произнесла она, отступая на шаг. -- Откуда у тебя только мысли такие?
     -- Ты первая начала, -- пожав плечами сказал я.
     -- Я не имела в виду ничего... подобного. Ты ведь человек, и...
     -- Да шучу я, -- перебил ее я. Чувство юмора у девушки отсутствовало. -- Ты так предложила поиграть, что я не удержался. Как ты вообще меня поняла? У вас ведь, эльфов, не... играют просто так.
     -- Наслушалась людей в Серой Гавани, -- ответила она, еще сильнее смущаясь. Ей ведь четыреста с лишним лет, а краснеет, как невинная молодая девица. -- И насмотрелась. Вы как животные, все мысли о том, чтобы... Даже уединиться не пытаетесь. А если и уединяетесь, то... ведете себя так громко, что... О, Аларис, избавь меня от этих мыслей!
     -- А... -- начал было я.
     -- Ни слова об этом более, или, клянусь Светом Алариса, убью! -- остановила она меня, серьезно разозлившись. -- И прекрати использовать низшую форму обращения! Я же признала, что повела себя недостойно. Ты...
     Я побледнел, когда понял свою ошибку. Опять эти нюансы эльфийского языка! Не имея должного опыта говорить на равных, я случайно воспользовался низшей формой обращения. Небольшая разница в интонациях, и я вместо того, чтобы говорить на равных, оскорблял ее. Даже до того, как Эленди признала себя неправой, учитывая наши положения, это было очень грубо, а после... Как она вообще терпела все это время?
     -- Прости, -- я перебил ее, переходя на более высокую форму обращения, которую она, к слову, все это время и использовала, говоря со мной. -- В моем родном языке всего две формы обращения, а не девять. Я не подумал. Не хотел тебя так оскорбить.
     -- Я думала, что ты все еще злишься, -- сказала она, присаживаясь рядом со мной. -- Должна была догадаться, что ты употреблял низшую форму исключительно из своего человеческого невежества.
     -- Я всего четыре года учу ваш язык.
     -- И после четырех лет, ты все еще делаешь так много ошибок.
     -- Будто бы ты смогла выучить язык быстрее, -- разозлился я.
     -- Давай сен'вле сата ре, -- предложила она нечто непонятное. -- Ты будешь учить меня своему языку, и, если я выучу твой родной язык за месяц в совершенстве, ты будешь использовать исключительно высшую форму обращения.
     -- Но, -- засомневался я, догадавшись, что речь идет о споре, -- это привилегия моей госпожи. Она не будет довольна, если я буду использовать ее в разговоре с кем-то еще.
     -- Ты будешь использовать эту форму только когда ее нет рядом, -- сказала она и хитро улыбнулась. -- Значит, считаешь, что я смогу выучить язык за месяц?
     -- Нет, -- ответил я, нахмурившись. -- Что будет, если ты не выучишь мой родной язык за месяц?
     -- Я позволю тебе и далее говорить со мной на равных.
     -- Согласен.
     -- Тогда, начинай меня учить.
     Перекусив, мы двинулись в путь. Скалы были неприступны, но мы все же надеялись, что если будем идти вдоль, то где-нибудь да найдем дорогу наверх. Не Рорайма же, в конце концов! Хотя, если быть честным с самим собой, то очень даже похоже...
     Путешествуя вдвоем, мне волей-неволей пришлось постоянно находиться рядом с Эленди, помогать охотиться, собирать съедобные плоды с деревьев, и вообще: учиться обходиться без посторонней помощи. До этого мне просто не доверяли ничего сколь бы то ни было важного. а теперь не было иного выхода, ведь тащить меня-нахлебника за собой Эленди было бы чрезвычайно сложно.
     Как и обещал, я начал учить эльфийку русскому языку. Начала она, естественно со слов, а уже на второй день нашего совместного путешествия, перешла к целым предложениям. Наблюдая за ее прогрессом, постепенно начал чувствовать себя некомфортно, опасаясь, что она выиграет пари. Не очень мне хотелось называть ее своей госпожой.
     Однако несмотря на успехи, Эленди была мрачнее тучи. За пять дней пути, нам не попалось ни одного места, где можно было забраться наверх, а мы лишь удалились от Суйола, где нас должны были ждать остальные. Она уже была готова пытаться лезть на скалы, когда мы, наконец, вышли к дороге, на этот раз немощеной. И, она, судя по всему, вела как раз к городу.
     -- Будем идти в стороне? -- спросил я.
     -- Нет, нам нельзя терять время. И так заставили всех ждать. Я... -- она остановилась, и покачала головой.
     -- Я уверен, что с ними все в порядке, и они нас ждут, -- попробовал я ее успокоить.
     -- Ты не понимаешь! Вместо того, чтобы двигаться дальше, им приходится ждать нас. Мы теряем драгоценное время, и все... по моей вине. Как я все это объясню?
     Я, конечно же, мог понять причину ее беспокойства. Ведь было необходимо как можно быстрее найти способ вернуться на Западный континент, а из-за того, что она решила избавиться от меня, уже были потеряны пять дней. Наказывать-то ее сейчас никто не будет, но вот по возвращению в Вечный Лес...
     -- Я возьму вину на себя, -- сказал я.
     -- Спасибо, Эрту! -- тут же подхватила она мою идею. -- Мы расскажем, что ты отошел от лагеря, упал в воду, а я тебя попыталась спасти. Идеально.
     Я даже фыркнул от неожиданности. Я рассчитывал, что она начнет упрямиться, но вместо этого она ухватилась за первую же возможность меня использовать. Стало очевидно, что она как раз и надеялась на подобное предложение. Нужно мне было из себя рыцаря на белом коне строить?
     -- Тебя Лилиам все-равно не сможет сильно наказать, -- продолжила она.
     -- Эленди, ты... задушил бы, -- со вздохом пробормотал я.
     -- Но ты ведь сам предложил, -- улыбаясь сказала она. -- Или ты свое слово не держишь?
     -- Держу, -- ответил я. -- Но месть моя будет страшна!
     Она рассмеялась, и покачала головой.
     -- Буду ждать с нетерпением, -- произнесла она. -- Пойдем по дороге.
     -- Твой цвет кожи сразу в глаза бросится.
     -- В грязи вымажусь, -- отмахнулась она.
     И когда она это сделала, я внезапно понял, что красота эльфиек вовсе не заключалась в идеальной внешности. То есть не только в идеальной внешности. Ее одежда после приключения с водопадом окончательно превратилась в лохмотья, ботинки и вовсе пришлось оставить -- износились. Лицо было настолько грязным, что узнать ее было практически невозможно. И все же, она казалась мне исключительно красивой. Феромоны? Сверхъестественные способности? Кто знает?
     Так, прикидываясь оборванцами (коими и являлись), мы и двинулись туда, где должен был быть Суйол. Внимания на нас обращали мало, хотя Эленди то и дело приковывал к себе взгляды. Дорога была намного менее оживленной, чем та, первая, и все же, народу, идущего в одну и другую сторону было достаточно.
     До города мы добрались спустя три дня. От восьми дней наедине с Эленди у меня остались двойственные чувства.
    
     Глава 6
    
     Дороги мне нравились: удобны и относительно безопасны. То и дело попадались пешие и конные патрули. Единства в выборе оружия заметно не было, но бордовые тряпки на спине, видимо, были обязательной частью униформы здешних вояк. На нас поглядывали, но не останавливали. Хорошо, что тут не как в ранней Римской Империи, где двух странных путников на дороге запросто могли зарубить вояки, для которых дороги, собственно, и строились.
     Встречались небольшие деревеньки и отдельно стоящие постоялые дворы, где можно было сменить лошадей. Были бы деньги! Вообще, приятное впечатление о государстве складывалось. Хотя до эльфов им, как мне до Китая.
     До Суйола мы добраться сумели без приключений, но в сам город не пошли. Не знаю уж где Эленди разглядела оставленные для нас знаки, но за километр до города она повела меня вниз по склону к лесу. Понимая, что вскоре встречусь с Лилиам, мне становилось не по себе. В первую очередь потому, что обещал Эленди взять вину на себя. Может, ну ее на фиг, сказать правду? Утонув в сомнениях, я даже упустил момент, когда к нам присоединились Мефиам с Виндрой.
     -- Хвала Аларису, что вы живы, -- произнесла Мефиам. От неожиданности я даже подпрыгнул.
     -- Мефиам! -- вырвалось у меня, и тут же поправился, -- простите, Леди Мефиам, просто я рад вас видеть.
     -- Я тоже тебя рада видеть, Эрту, -- улыбнувшись сказала рыжеволосая эльфийка. -- Вы должны знать, что Лилиам не в духе. И не только она.
     -- Неудивительно, -- пробормотала себе под нос Эленди.
     -- Надеюсь, у вас есть разумное объяснение.
     Эленди лишь кивнула, и мы двинулись дальше.
     Одежда на обеих эльфийках была все та же. Состояние чуть лучше, чем у нас с Эленди: мы вообще на лешего с Бабой-Ягой похожи были. Встретил бы такое чучело в своем мире, обходил бы за десяток метров. Хотя, стоило отметить, что несмотря на свой вид, Эленди все равно казалась одной из самых прекрасных девушек на свете. Вот ведь парадокс. Интересно, фотография такое же бы впечатление производила? Сомневаюсь, почему-то. Покачав головой, я решил обсудить это с Мефиам, когда представится возможность остаться наедине.
     Вскоре мы, наконец, подошли к лагерю. Разбили они его у невысокой отвесной скалы, вдоль которой протекал ручей.
     Заметив Лилиам, я вздрогнул и на секунду остановился, прежде чем продолжить путь. Несмотря на то, что во мне буквально бурлила радость от того, что вижу ее, мне повезло застать ее за методичным сдиранием шкуры с некоего мелкого животного. Учитывая, что мне полагался нагоняй, не самое приятное зрелище. Обнадеживала лишь промелькнувшая на ее лице улыбка. К сожалению, мимолетная. Остальные эльфийки тоже не бездельничали, но заметив нас, оторвались от своих дел. Фенесии и Альвенди нигде видно не было -- скорее всего патрулировали окрестности.
     -- Эленди, объясни, что случилось, -- потребовала Лилиам, отложив в сторону нож.
     -- Во всем виноват он, -- тут же произнесла Эленди указав пальцем на меня.
     Мои руки невольно дернулись к её шее, но я вовремя успел себя остановить. Лилиам повернула голову и посмотрела на меня, требуя объяснений.
     -- Простите меня, госпожа. Я отошел от лагеря и свалился в реку, -- сказал я со вздохом. -- Леди Эленди попыталась меня спасти, но течение было слишком сильное, нас утащило к водопаду.
     -- Зачем ты отошел от лагеря? -- Лилиам с подозрением на меня уставилась.
     -- У нас с Леди Эленди возникли разногласия, -- объяснил я, -- Я захотел побыть один.
     Тут же прилетела болезненная пощечина, и я мог только надеяться, что за этим не последует ничего более серьезного. Наказывать она умела.
     -- В этом и моя вина есть, -- неожиданно заступилась за меня Эленди. -- не учла, что люди в темноте плохо видят, не думала, что он упадет, поэтому не остановила вовремя.
     -- Ох, какой же ты глупый, Эрту. Молись Аларису, чтобы я не нашла плеть, -- Лилиам сказала, не обратив внимания на Эленди. -- Из-за тебя мы пропустили встречу торговцев. Мефиам не рискнула идти туда из-за творящегося там непотребства. Слишком много людей, слишком шумно и непонятно.
     -- Простите, этого больше не повторится, -- сдержанно извинился я, внутренне содрогнувшись от упоминания о плети.
     -- Я надеюсь на это, -- сказала Лилиам, и снова взглянула на Эленди. -- Почему вы оба такие грязные, словно из болота вылезли?
     -- Маскировка, -- ответила Эленди, явно сдерживая улыбку, -- чтобы люди на меня не обращали внимания. Он - чтобы быть похожим на меня.
     -- До вашей красоты мне далеко, Леди Эленди, -- невольно съязвил я, за что тут же получил от нее локтем в бок. Костлявая зараза.
     -- Чуть дальше по течению - небольшое озеро, -- со вздохом сказала Лили. -- Смойте грязь, смотреть на вас сил нет. Фенесия патрулирует подходы с юга, к озеру без ее ведома никто не подойдет. Сегодня мы отдыхаем, а завтра ты Эрту отправишься с Мефиам в город, и только попробуй что-нибудь еще выкинуть.
     Кивнув, мы молча двинулись вниз по течению ручья, не обращая внимания на неодобрительные взгляды Таласеи. К счастью, на этот раз я не был единственным объектом ее недовольства, добрая половина свалилась на Эленди. То ли из-за того, что привела меня живым и невредимым, то ли потому что не справилась с миссией по охране меня.
     Озеро находилось в трех десятков метров, за небольшим водопадом. Место живописное, хоть картину рисуй, или кино снимай. А когда моя спутница, совершенно не стесняясь, разделась, и двинулась к воде, то я вообще дышать перестал, так и застыв столбом. Подавив животное желание наброситься на эльфийку -- она бы меня убила --, я снял с себя одежду, и присоединился к Эленди. Впрочем, долго любоваться открывшимся видом эльфийка не позволила, окунувшись в воду.
     -- Только попробуй ко мне приблизиться, -- прошипела она, заметив меня рядом.
     -- Да я и не собирался, -- откликнулся, смывая с волос грязь.
     -- Спасибо, что взял все на тебя, -- неожиданно поблагодарила она, говоря по-русски.
     -- Взял все на себя, -- на автомате поправил я. -- Не за что.
     -- Почему не за что? -- спросила она. -- Для меня это имеет большое значение.
     -- Я не о том. Просто мы так отвечаем, когда говорят "спасибо".
     Она кивнула, и некоторое время молча мыла свои волосы под водопадом, открывая замечательный вид на свою грудь. Я вздохнул.
     -- Ваш язык сложнее общий, -- стоило мне отвернуться, сказала она, словно заставляя снова на нее смотреть.
     -- Ваш язык сложнее общего, -- исправил я. -- Я это тоже заметил, но ты уже очень неплохо говоришь.
     -- Я выиграю спор.
     -- Сомневаюсь, -- отмахнулся я, отводя взгляд. -- Ты все равно не успеешь выучить все тонкости.
     -- Тонкости? -- переспросила она.
     -- Тонкости, -- перевел я на эльфийский. -- Кроме того, мы не сможем так много времени проводить вместе.
     -- Почему ты не смотришь на меня?
     От неожиданности даже водой подавился. Я уставился на нее, гадая к чему она задала этот вопрос. Возможно, она что-то перепутала, и сказала не так. На русском ведь говорит всего восемь дней.
     -- Что ты имеешь ввиду?
     -- Ты не смотришь в глаза, -- уточнила она, нахмурившись. -- Что ты скрываешь?
     Несколько секунд я недоуменно смотрел на нее, а затем до меня дошло, что она, как и Лилиам без задней мысли передо мной разделась. Даже несмотря на то, что я заметно вырос у нее в глазах, все равно оставался всего лишь человеком. Не стеснялась она меня только потому, что не воспринимала меня как... кого-то, кого следовало бы стесняться. С другой стороны, не могла же она совсем не думать об этом... Нет, это она специально.
     -- Ты издеваешься? -- спросил я. -- На тебе одежды нет.
     Некоторое время она молчала, переваривая сказанное мной, затем как-то внезапно покраснела, и до подбородка опустилась в воду.
     -- Отвратительно, -- произнесла она шепотом на эльфийском. Не издевается, что ли? Или прикидывается? -- Люди всегда о сеали са'атэ думают? У вас иных мыслей в голове нет?
     Сеали са'атэ - слово очень знакомое, в переводе с эльфийского - ритуал создания новой жизни, или нечто в этом роде. Красивое выражение, а по сути - обычный секс. Наверное. В книгах, которые я читал, подробностей не было, а с Лилиам на такие темы говорить - себе дороже. Эта тема вообще довольно табуирована в их обществе.
     -- Дикость какая, -- внезапно продолжила она, не давая мне ответить. -- Вы все - дикие. Вот у нас все иначе: каждые двадцать семь лет на шесть дней наше тело становится способным к зачатию ребенка. В эти дни мы встречаемся для проведения ритуала, если, конечно, есть с кем встречаться.
     -- Занавес, -- по-русски пробормотал я. -- И вы от этого удовольствия не получаете?
     -- Откуда мне знать? -- как-то внезапно вскипела она. -- Об этом не принято говорить.
     -- Но ты-то говоришь.
     -- Я многое видела и слышала в человеческом городе...
     -- И тебе стало любопытно, -- закончил за нее я, широко улыбнувшись.
     Она нахмурилась:
     -- Если ты сейчас же не перестанешь улыбаться, мне придется кое-что укоротить.
     -- Уже боюсь, -- отвернувшись произнес я, и двинулся к берегу, чтобы взять одежду. -- Об этом можно сколько угодно говорить, но пока не попробуешь, не познаешь, да и любопытства не утолишь.
     -- Мою одежду тоже почисти, -- снова перейдя на русский сказала Эленди.
     -- Больше ничего не хочешь?
     -- Еще? Мы проделали долгий путь, хочу... т'лэйтуа, -- не нашла подходящего слова она.
     -- Массаж, мужской род, -- перевел я. -- И это был сарказм, Эленди.
     -- Исса? -- уточнила она перевод слова. Я кивнул, и эльфийка улыбаясь добавила: -- Твой сарказм не мешает мне желать т'лэйтуа.
     -- И почему я должен это делать?
     -- Моей просьбы недостаточно?
     -- Если скажешь "пожалуйста", то, возможно, будет достаточно.
     -- Пожалуйста, -- легко согласилась она.
     Я вздохнул, и кивнул. Постирать ее одежду мне было несложно. В конце концов, хоть что-то полезное делать буду. А сделать массаж - довольно интересно. Пока жил с Лилиам чуть ли не каждый день ей делал. Однако после крушения корабля... если подумать, она вообще мне толком и не приказывала ничего. Странно все это.
     Выбросив этим мысли из головы, я занялся делом, то и дело поглядывая на купающуюся в теплой воде эльфийку. Удивительно, несколько дней назад друг друга терпеть не могли, теперь же она единственная с кем мог свободно общаться. Ну, исключая Мефиам, конечно же. С Эленди мог говорить на "ты", что тешило мое самолюбие. А за возможность поговорить на родном языке я был искренне благодарен. С другой стороны, с Мефиам я мог быть уверен, что та никакой гадости не сделает...
     Закончив с одеждой, я посмотрел на эльфийку, и спросил:
     -- Вылезать собираешься?
     -- Без одежды? -- усмехнулась она, медленно подплывая к берегу. -- Не хочу... теанен твои мерзкие человеческие фантазии.
     -- Потакать твоим мерзким фанта... -- не задумываясь начал я, но остановился. -- Нет у меня никаких фантазий!
     -- Не ври, -- отмахнулась Эленди. - По лицу вижу.
     У берега было мелко, там она легла на живот, и тихо произнесла:
     -- Массас.
     -- Массаж, -- усмехнувшись поправил я, и присел рядом с ней. Все-таки издевается. -- Ты не могла бы кое-что пояснить?
     -- Не отвлекайся.
     -- Я и не отвлекаюсь, -- пробормотал я, массируя ей плечи. -- Просто мне кое-что непонятно.
     -- Неудивительно.
     -- Эленди.
     -- Ладно, -- вздохнула она, -- спрашивай.
     -- Вот, например, ты -- потрясающе красива... Подожди, не перебивай. Когда ты измазалась в грязи, я кое-что понял. Если отбросить все ощущения, то выглядела ты в грязи, прости, как кикимора болотная.
     -- Кикимора болотная? Кто это? -- поинтересовалась она.
     -- Это такие страшные существа, -- сказал я, и наткнувшись на взгляд, который обещал мне адские муки, поспешил добавить: -- Но ты все равно казалась мне очень красивой. Я в замешательстве.
     -- Значит это действует на людей? -- нахмурившись пробормотала она на эльфийском.
     -- Что действует? -- спросил я, тоже перейдя на эльфийский. Тема важная - упустить что-то из-за сложностей перевода не хотелось.
     -- Ты ведь знаешь, что мы воздействуем на растения и некоторых животных. Мы не контролируем эти чары, достаточно лишь присутствия или прикосновения, и растения начинают расти, так, как нам это необходимо; большинство животных перестают нападать, и легко приручаются. Чем ближе их к себе держишь, тем более послушными они становятся.
     -- То есть я... вы меня контролируете? -- вздрогнув спросил я.
     -- Нет... то есть, не совсем... Я же сказала, мы не контролируем это...
   -- она как-то внезапно замялась, и протянула указательный палец к моим губам. -- Оближи.
   -- Чего?! - опешил я. - Нет, ты не пойми меня неправильно, просто...
   Не дослушав меня, она просто ткнула мне пальцем в рот. Я и до этого был достаточно возбужден... Теперь мне даже дышать стало тяжело. Что это за чувства? Как в те моменты, когда целовал Лилиам ноги: приятное чувство, растекающееся по всему телу. Еще более слабое, но более продолжительное, из-за чего я, наконец, за него смог ухватиться. Что это? Может, я просто от воздержания дурею?
   -- Интересно, -- произнесла Эленди, брезгливо сполоснув палец в воде.
   -- Что это было? - спросил я.
   -- Воздействие неосознанно, но возможно атуиа его лал'насае...
   -- Извини, можешь попроще сказать?
   - Можно управлять силой воздействия, -- ответила она. -- Когда мы влияем на растения, достаточно присутствия. С животными, желательны касания. Через слюну воздействие еще сильнее, поэтому, к примеру, кошкам позволяют вылизывать ноги, обеспечивая подобным образом полную преданность.
   У меня с лица всю краску тут же смыло, и накрыло диким ужасом, потому что все мои подозрения внезапно получили под собой твердую почву.
   -- То есть когда Лилиам... - начал было я.
   -- Тебе не стоит бояться, -- перебила она меня. -- Все это не помешало людям убивать нас.
     -- Возможно, лишь потому что они недолго находились рядом с вами, -- предположил я.
     -- Поверь, не в этом дело. Мы находились с людьми на корабле очень долго, однако никто не спешил нам помогать кроме тебя. Да, возможно, леди Лилиам привязала тебя к себе, и мы в какой-то мере воздействуем на тебя, но это не делает тебя менее самостоятельным. Ты можешь самостоятельно принимать решения. Никто тебя не контролирует... так как ты это себе сейчас представляешь.
   -- Я нахожусь под контролем, -- прошептал я, вскочив на ноги.
   -- Да успокойся ты, -- легко повалив меня на в воду, произнесла она. - Если я тебе сейчас прикажу утопиться, ты ведь не станешь этого делать? Или пойти постучаться головой о дерево? Это несмотря на то, что у тебя во рту только что мой палец побывал. Если не веришь, давай просто проверим: постучись головой о камень.
   Желания делать это у меня не возникло, что меня несколько успокоило, ведь в голове у меня была картина тотального контроля. И ведь действительно, нужен я им очень, контролировать меня... Глупости.
   -- Видишь? -- спросила она. - Я уверена, что у тебя есть куда более ила'а причины оставаться с нами, нежели фиос'с. Несмотря на то, что люди -- существа ущербные...
     -- Мы не ущербные.
     -- Ладно, ты не ущербный, -- согласилась она, и отпустив меня, снова легла на живот. - И вообще продолжай массаж делать.
   Я вздохнул, и снова присел рядом с ней.
   -- Ладно, предположим, что верю, -- продолжая делать массаж, сказал я.
   -- У вас сильный разум. Фиос скорее усиливает чувства, которые и так присутствуют. Возможно, вызывают влечение. От животного к животному воздействие таса`уанси.
   -- Я не животное.
   -- Не уж-то растение? - усмехнулась она. - На различных живых существ мы действуем по-разному. На орков и гномов фиос вообще не действует. Вот скажи, какие чувства в тебе вызывают человеческие женщины?
   -- Разные, -- растерялся я от такого вопроса.
   -- С тобой порой сложно, -- со вздохом сказала она. -- Нравятся ли они тебе внешне? считаешь ли ты их красивыми? вызывают ли они в тебе желание помогать?
   -- Естественно, -- просто ответил я, пожав плечами.
   -- А у нас присутствуют некие сходства с человеческими женщинами. Вот тебе и нравится наша внешность, поэтому мы кажемся тебе еще красивее, более привлекательными. Поэтому тебя тянет нам помогать. То, что ты чувствуешь - твое и только твое, фиос'с лишь их усиливает.
     -- Не обманываешь?
   -- Это предположения. Не более. Я не знаю, как на тебя на самом деле действует фиос'с, но судя по моим рати `са лаан'та это так. Возможно, благодаря фиос'с, тебя легче заставить подчиняться, но вспомни, как ты мне тогда перечил... Я не знаю, честно не знаю. Мы не контролируем эти силы. И вообще, хватит болтать, а ты расслабиться не даешь.
   Успокоила блин. В принципе, если не впадать в панику, ее рассуждения казались мне верными. У меня действительно имелись причины оставаться с ними, а не идти счастья пытать среди людей. Сколь чужды мне не были эльфы, они были ближе что ли? Не привлекало меня стандартное человеческое средневековье. У эльфов красиво, развито искусство, огромная библиотека, в которой имеется и художественная литература. Ну, и безопаснее намного.
   Что мне среди людей искать? Лили научила меня сражаться. Среди людей, может, и стану средненьким таким воителем. Но мне оно надо? Не хочу я с мечом и голым задом бегать. Прогресс толкать? Я даже не уверен, как порох получить. Состав знаю, но откуда селитра берется? Не смогу я прогрессорствовать, не ходячая я энциклопедия. За четыре года у эльфов забыл и то, что когда-то знал.
   Да, Лили относилась, и до сих пор относится, как к любимому зверьку, но я привязался к ней. Магия это их, или нет... Да что над этим размышлять? Все равно ответа не найду.
     К лагерю вернулись более или менее чистыми. Отсутствовали несколько дольше чем следовало бы, но эльфийкам и в голову бы не пришло неверно интерпретировать наше долгое отсутствие. Лица у нас разительно отличались: довольная, счастливая Эленди и уставший недовольный я. Лопоухая неблагодарность за массаж даже спасибо не сказала.
     Впрочем, повод радоваться у меня был. Питались мы с Эленди скудновато, куда больше нас заботила проблема воссоединения с остальными. А тут в углях запекались некие зверьки в глине, которых недавно разделывала Лилиам. Зная эльфов, был уверен, в том, что выйдет вкусно.
     Лилиам сидела у костра, и смотрела в огонь. На мгновение мне даже показалось, что она не заметила, что я присел возле нее. Но нет, не отрывая взгляда от костра, она нежно взлохматила мне волосы, и уложила мою голову себе на колени, после чего продолжила копаться у меня в волосах.
     Я нахмурился. Приятно, конечно, но ее поведение меня беспокоило.
     -- С вами все в порядке, госпожа?
     -- Я в порядке, Эрту, не беспокойся, -- ответила она, улыбнувшись. -- Ты ведь должен хорошо знать людей. Скажи, что ты думаешь об этом месте?
     -- Рано делать выводы, -- сказал я, искренне радуясь тому, что ей интересно мое мнение, -- но многое из того, что я видел, говорит о том, что они очень хорошо организованы. Дороги, к примеру, для их уровня развития - просто превосходны. Некоторые участки, без всяких сомнений, были совсем недавно отремонтированы, значит они следят за состоянием дорог. Хорошие дороги -- основа благополучия. В пределах одного дневного перехода деревеньки и постоялые дворы. Везде есть почта.
     -- Почта? -- переспросила она.
     -- У вас нет ничего подобного. Вы доставляете письма птицами или посланниками. Здешние люди используют почту. К примеру, если правителю нужно доставить письмо в удаленный город, то послание пойдет по цепочке. Получается очень быстро, и ездовые животные не устают. Там же можно взять лошадь, которую можно сменить на любой другой почтовой станции. На дорогах много патрулей следящих за безопасностью дорог. Особой бедности я тоже не заметил, люди живут неплохо. Все это говорит о том, что государство благополучно.
     -- Почему ты так считаешь?
     -- Просто предполагаю исходя из своих знаний, -- пожав плечами ответил я. -- Мы, люди, похожи на вас, но все же иные. Даже если взглянуть на политику. Да, у вас есть Дома, которые борются за власть, но вы никогда не забываете, что главное - это Лес и благополучие всего народа. Вы цените жизни. Даже о своих "врагах" из другого Леса заботитесь, стараетесь не наносить смертельных ран, выхаживаете раненных, возвращаете их назад. Перед лицом угрозы - легко объединяетесь, словно не было тысячелетней вражды.
   -- А люди?
     -- В своем большинстве люди не думают о всеобщем благе. Мы эгоисты, заботимся прежде всего о себе и своих близких. Мы редко соглашаемся друг с другом. Порой бывает, что у трех человек по одному вопросу будет десяток мнений. Причем сойдутся, скорее всего, на том, что будет выгоднее им, а их народу. А в конечном итоге окажется, что один из них всех обманул. Выгода же может заключаться в небольшой... денежной прибыли, например. Очень сложно построить что-то стабильное, хорошо организованное и долговечное в таких условиях на данном этапе развития.
     Я вздохнул.
     -- Но иногда удается. Несмотря на все разногласия, людям свойственно идти за сильной личностью, человеком, который может хорошо говорить, который заставляет в себя поверить. Порой и за дураком следуют. Но все люди разные, среди нас попадаются... интересные личности, у которых есть идея. Утверждать, что они думают прежде всего о народе будет ошибкой, конечно же. Разница в том, что ради себя, своей семьи или просто от дурного ума они пытаются изменить окружение. Таким, порой, и удается построить сильное государство. Только жизнь наша коротка, на смену личности приходит другой, и все рушит в борьбе за власть и личную выгоду. У него-то другие цели.
     Лилиам хмыкнула, но ничего не сказала, лишь продолжила почесывать мне голову, отчего я не заметил, как задремал. Спать мне, правда, долго не дали, растолкали, когда была готова дичь. Впрочем, я не жаловался, есть страсть как хотелось, а запахи были - восхитительны.
     Когда мне вручили порцию, рядом приземлилась Эленди. От хитрой улыбки на ее лице мне тут же захотелось перебраться куда-нибудь подальше, потому что знал, сейчас что-нибудь да выкинет.
     -- Давай продолжим изучение языка, -- сказала она по-русски.
     Лилиам уставилась на нее, и спросила:
     -- Что это за язык?
     -- Эрту учит меня своему родному языку, -- ответила Эленди. -- Я надеюсь, ты не против.
     -- Родному языку? -- растерянно переспросила Лилиам.
     -- Очень богатый язык в сравнении с общим, ты не знала?
     -- Нет, -- ответила она, и на лице появился едва видимый румянец. -- Я вообще не думала, что у него есть родной язык.
     Не ожидая такого ответа, я подавился здоровенным куском мяса, и несколько секунд пытался тщетно откашляться, пока злополучный кусок мяса не вылетел у меня изо рта в костер. Эленди согнулась пополам от смеха, в то время как Лилиам укоризненно посмотрела на меня, и сказала:
     -- Эрту. Как всегда. Только думаю, что ты начинаешь вести себя хорошо, как ты тут же сделаешь какую-нибудь гадость.
     -- Он... иначе не может, -- давясь от смеха произнесла Эленди. -- Он же человек.
     -- Простите, -- все еще покашливая сказал я. -- Просто я удивился, что вы не знали, что у меня есть родной язык. Я ведь с вами в первые дни пытался говорить.
     -- Мне это казалось нечленораздельным мычанием. Нет, теперь-то мне ясно, что ты пытался говорить, но тогда казался диким животным, -- призналась она.
     Вздохнув, она повернулась к смеющейся эльфийке, и сказала:
     -- Эленди, если тебе хочется учить его язык, то я не против.
     Эленди кивнула, и спросила меня по-русски:
     -- Как так получилось?
     -- О чем ты? -- не понял я.
     -- Как получилось, что она была уверена, что ты не мог говорить?
     -- А, ты об этом, -- я вздохнул. -- Ей не нравилось, когда я пытался говорить. Учитывая, что она воспринимала мою речь как мычание - неудивительно. Я быстро научился молчать...
     -- Ната'они диким животным, -- посмеиваясь сказала она.
     -- Хватит смеяться, -- нахмурившись попросил я, и подсказал очередное слово: - Притворяться.
     -- Притворяться, -- повторила она. -- Я не виновата, что ты такой смешной, Эрту.
     -- Меня зовут Андрей на самом деле, -- внезапно для себя исправил ее я.
     -- Андрей? Почему... Ах да, ты же дикое животное.
     -- Эленди.
     Она в очередной раз хрюкнула, рассмеявшись, и спросила:
     -- Что значит твое имя?
     -- Не знаю, -- честно ответил я. -- Никогда не интересовался.
     -- То есть, это какой-то другой язык? -- заинтересовалась она.
     -- Да, -- ответил я, -- но я его не знаю.
     -- Тогда я не буду использовать это имя. Если не знаешь его значения, оно не может быть именем. Эрту тебе подходит, -- серьезно сказала она, но затем, едва сдерживая улыбку, добавила: -- дикое животное.
     Эрту -- и впрямь было производным от слова "дикий". Я вздохнул, и решил не спорить:
     -- Как знаешь, Эленди, я уже привык.
     -- Это правда, что ты пришел из другого...уал'тала, как мы?
     -- Другого мира. Да, но я думал, что ваше путешествие в этот мир -- легенда.
     -- Легенда? -- переспросила она.
     -- Малаэ, -- перевел я.
     -- Твои дети тоже будут считать твое пришествие легендой, -- она пожала плечами. -- Некоторые из нас верят, некоторые -- нет. Я верю, что Аларис привел нас в этот мир.
     -- Откуда?
     -- Не знаю, может и из вашего мира, -- предположила она, глядя мне в глаза. -- У вас ведь есть легенды о нас.
     -- Не думаю. Скорее из третьего мира. У нас была развита...археология, то есть раскопки, изучение древних руин, с целью изучения истории. Мы бы знали, если бы вы пришли из нашего мира.
     -- Интересно, -- прошептала она. -- Скажи, у вас было... фаи'еди?
     -- Поэзия. Да, -- ответил я, -- но наизусть я помню лишь:
  
   Скажи-ка дядя, ведь не даром,
   Москва, спаленная пожаром,
   Французу отдана?
  
   -- Дальше не помню, -- признался я, пытаясь вспомнить, кто написал. Пушкин? Лермонтов? -- В детстве учил.
   -- Что такое "даром", "москва" и "французу"?
   -- Даром - значит эсте. Москва - город в государстве, где я жил. А французы - это представители другого народа, которые как-то раз пошли на нас войной.
   -- Даже поэзия у вас о насилии, -- неодобрительно произнесла она.
   -- Не только, -- возразил я. - Больше всего писали о любви, наверное. Просто я не помню.
   -- А легенды про нас ты ведь сможешь хотя бы пересказать?
     -- Наверное, -- почесав затылок ответил я. -- Могу рассказать историю о Кольце Всевластия.
     -- Эта история о нас?
     -- Не совсем, но про вас там тоже рассказывается.
     -- Тогда давай, хватит фарасе се'наланис, видишь же, что любопытно.
     -- Испытывать мое терпение, -- подсказал ей я перевод, и, собравшись с мыслями, начал рассказ: -- Жил был хоббит...
    
    
     Глава 7
    
     На сон ушастым нужно было куда меньше времени, поэтому Эленди меня полночи в покое не оставляла. Под конец даже слегка охрип, отчего эльфийка только посмеивалась, да язвила. Впрочем, я не обижался -- уже привык, что ее постоянно заносит.
     На утро встал злой и сонный. Глаза отказывались разлипаться, но тут случилось чудо: Эленди загладила свою вину, сунув в руки глиняную чашу с горячим травяным отваром. Взбодрило, и плохое настроение как рукой сняло. Когда успели высушить и обжечь глину -- ума не приложу. Наверное, пока нас с Эленди ждали. Но теперь у нас была посуда, чему я был нескончаемо рад.
     -- Спасибо, -- сказал я, запивая "чаем" некую вкусную кашицу.
     Она кивнула, и скрылась в лесу, оставив меня в лагере одного. Где были остальные, и куда ее понесло -- только черти знают. Впрочем, через несколько минут вернулась, вручив мне палочку, на которую я уставился, как баран на новые ворота. Причем сделала это с таким лицом, словно сделала мне невероятный подарок.
     -- Что мне с этим делать? -- спросил я, вертя палочку и так, и сяк.
     -- Ох, бестолковый ты человек, -- вздохнула она.
     Внезапно палка у меня из рук исчезла -- Эленди ее выхватила, и сунула кончик себе в рот. У меня невольно приподнялась правая бровь: я совсем перестал понимать, что она от меня хотела, и что пыталась сделать. Наконец, эльфийка вытащила палочку изо рта, и снова вручила мне. С кончика была содрана кора, а волокна разделились, образовывая подобие щетки.
     -- Этим можно чистить зубы, -- объяснила она, когда до меня уже и так дошло, что это за палочка такая. -- Можешь срезать, если тебе неприятно, что я жевала.
     И уставилась на меня, будто ей интересно было, срежу ли я жеваный кончик. Меня ее поведение начинало слегка пугать. Нет, у меня, естественно появились предположения, но больно дикими они мне казались. Решил пока прикинуться дубом, чтобы в неловкую ситуацию не попасть. Однако срезать кончик с палочки не стал. И стоило мне взять палочку в рот, как меня замкнуло, потому что я почувствовал Ее вкус.
     Вид у меня, наверное, был идиотский, звонкий смех Эленди это подтверждал. Фиос'с, пропади эта магия пропадом! Не думал, что так подействуют. Хорошо хоть слюни пускать не начал. Встряхнув головой, я взял себя в руки, убрал с лица дурацкую счастливую улыбку, и отошел к ручью чтобы наконец проверить, насколько удобно этой палочкой чистить зубы. Оказалось, что очень даже удобно.
     Теперь ее поведение стало немного понятнее. Всего-лишь решила поиздеваться в очередной раз. Попадался я на ее провокации с завидным постоянством, но злиться было сложно. По крайней мере после случая того, как мы вдвоем с водопада упали.
     -- Ты знала, что это случится.
     Она хитро улыбнулась.
     -- Предполагала, что чары как-то подействует, но мне было любопытно, что же именно произойдет.
     -- Я говорил, что отомщу? Так вот знай: теперь моя месть будет еще страшнее.
     -- А я говорила: буду ждать с нетерпением, -- сказала она, подошла ближе, и, наклонившись к моему уху, прошептала: -- А представь, что с тобой случилось бы при более тесном контакте.
     Зараза какая! На этот раз решил не поддаваться, и придержав ее рукой за талию, прошептал в ответ:
     -- А зачем представлять, когда можно попробовать?
     На мгновение она застыла, и я уж думал, что все -- зарежет за дерзость. Она и так мне многое позволяла. Я даже говорил с ней действительно на равных, когда мы оставались наедине, что, учитывая ее социальный статус не каждый эльф мог себе позволить. Она ведь с Лилиам почти на равных. А тут я еще и наглеть начал. Но -- нет, обошлось, правда случилось нечто иное, на что я совсем не рассчитывал.
     Задумавшись я едва не пропустил тот момент, когда она посмотрела мне в глаза, и каким-то странным резким и жутко неумелым движением поцеловала, едва не откусив мне губу. Тому, кто не испытывал на себе действие этих чар, не понять. Мозг на мгновение словно отключился, и лишь усилием я вернул контроль над своим телом, все еще чувствуя ее губы.
     Все закончилось так же внезапно, как и случилось. Она отстранилась, и лишь сладкое послевкусие, смешавшееся с солоноватым вкусом крови -- губу она мне все же умудрилась прокусить, напоминало о том, что произошло. Ну, если не считать того, что ее лицо залилось краской, а также того, что меня теперь одолевало желание усеять ею всю поцелуями, и исполнять все ее капризы, лишь бы снова прикоснуться к этим губам.
     -- Я всего-лишь удовлетворяла свое любопытство.
     -- А я не против, -- только и сумел вымолвить я, все еще прибывая в эйфории.
     -- У тебя кровь, -- забеспокоилась она.
     Я зажмурился и в очередной раз встряхнул головой возвращая ясность мысли. Иррациональные чувства, вызванные ее чарами поугасли, но не исчезли совсем. Оставалось надеяться, что со временем пройдет. Не ради них ли она это сделала?
   А вообще страсть какая, до крови целоваться. Никогда еще такого не случалось. Только вот не было никакой страсти в этом поцелуе. Очевидно было, что за свои четыреста лет жизни Эленди еще ни разу этого не делала, и мало себе представляла, как это вообще делается. Отсюда и казус.
     -- Ерунда, просто зубки у тебя острые. В следующий раз постарайся не кусаться.
     Эльфийка нахмурилась, и ткнула пальцем мне в грудь.
     -- Если кому-нибудь про это расскажешь...
     -- Я -- могила.
     -- Что? -- не поняла она.
     -- Это выражение, подразумевающее, что сохраню все в секрете, -- объяснил я.
     -- Нам нужно идти к дороге, -- поспешил она сменить тему, и, не глядя на меня, двинулась прочь от лагеря в сторону дороги. -- Остальные уже несколько часов за городскими воротами и дорогой наблюдают.
     -- Зачем?
     -- Мы решили, что будет безопаснее сначала посмотреть, как люди заходят в город, и чего ожидать.
     -- Разумно, -- сказал я, и посмотрел на палочку, которую я все еще держал в левой руке. -- Кстати, где ты нашла эту палочку?
     -- Виндра позавчера в дозоре дерево нашла, -- ответила эльфийка. -- Я уже замучилась без щетки. Буду тебе очень благодарна, если достанешь в городе мыло.
     -- Я постараюсь, -- пообещал я.
     Мыла на самом деле не хватало, но с волшебной... то есть зубной палочкой я себя уже намного лучше чувствовал. Хотя, если честно, то мысли мои витали вокруг эльфийки, и ни о каком мыле я думать не хотел.
     У дороги нас встретила Мефиам. Ее уши снова были прикрыты подобием платка, лицо слегка запачкано -- пыталась тщетно скрыть свои идеальные черты лица, усеянного веснушками. Как всегда, она излучала спокойствие -- яркий контраст на фоне взволнованной Эленди, которая разве что ногти не грызла и то, наверное, лишь потому что воспитание не позволяло.
     -- Все согласно плану? -- спросила Эленди
     -- Да, проблем возникнуть не должно, -- ответила Мефиам. -- Проходу в город никто не препятствует. Стоит один стражник, останавливает груженые телеги.
     -- А остальные? -- решил поинтересоваться я.
     -- Они будут страховать нас до самых ворот, -- ответила рыжеволосая эльфийка. -- Если возникнут проблемы, они помогут скрыться. Идем, Эрту. Не будем терять время.
     Я кивнул, и двинулся за Мефиам по дороге к городу. Когда я оглянулся, Эленди уже скрылась в зелени. Пытаться найти ее в зелени задача из невыполнимых. Некоторое время и я, и моя спутница сохраняли молчание, хоть мне и хотелось с ней поговорить.
     -- Что-то случилось? -- внезапно спросила Мефиам.
     -- Что вы имеете ввиду, Леди Мефиам?
     -- Эленди спокойной никогда не была, но сейчас выглядела чересчур взволнованно, -- пояснила она.
     -- Думаю, она просто волнуется за нас.
     Мефиам неопределенно хмыкнула.
     -- Я заметила, что вы с Эленди сблизились за то время, что провели наедине.
     -- Мы лучше стали друг друга понимать.
     -- Так же трудно было не заметить, что ночью ты иногда сознательно использовал неуместную форму обращения, -- с легкой улыбкой объяснила она, -- но ее это нисколько не заботило.
     Ох, как же я не любил ходить вокруг да около.
     -- Мы заключили пари, поэтому договорились временно разговаривать, не обращая внимания на наши положения.
     -- Удивительно, что Эленди на это согласилась.
     -- Почему?
     -- Она дочь главы Малого Дома Асат'этей и будущая спутница Фелваса Эрсей, младшего брата Лилиам.
     Я мог ожидать чего угодно, но только не того, что она практически была невестой брата Лилиам. Учитывая наш поцелуй, мне стало не по себе от мысли, что Фелвас или Лилиам узнают о приступе любопытства одной очаровательной эльфийки.
     -- Будущей спутнице? -- спросил я.
     -- Церемония пройдет через пятьдесят один год, если, конечно, обе стороны будут заинтересованы в этом союзе на тот момент. Война с людьми может многое изменить.
     Я вздохнул. Пятьдесят один год. Да я помру уже, наверное, к тому моменту, как Эленди замуж выйдет. Для остроухих-то совсем немного, словно год-полтора для меня. Однако, это не отменяло того, что она меня поцеловала. Я, правда, никогда не интересовался, как у них смотрят на внебрачные связи. Наверное, косо. С другой стороны, это всего лишь один короткий поцелуй...
     -- Может, все же, возможно избежать войны? -- решил сменить тему я.
     -- Возможно, -- ответила Мефиам. -- Мы многое увидели за последние дни, и я не думаю, что война в интересах нашего народа.
     -- Поэтому Ли.... моя госпожа была столь задумчива?
     -- Не совсем, Эрту, -- она улыбнулась. -- Но об этом я с ней тоже говорила. Лилиам желает как можно скорее вернуться, я же предлагаю задержаться, и как можно лучше изучить здешних людей. Маловероятно, что Большой Совет решит начать войну до семнадцатого дня следующего года, а значит у нас есть семь месяцев, чтобы собрать больше информации, и вернуться в Лес.
     -- Это разумно.
     Разговор пришлось прервать, чтобы не привлекать лишнего внимания странным наречием. Город на самом деле начинался за стеной, которая, как мне казалось, уже давно не использовалась по назначению. Сам Суйол был куда больше, чем я думал. Куда уж там Серой Гавани.