Оступился, упал - гипс. Это же здорово! Вам повезло! А вот если оступился и ... попал в другой мир? Тогда уж извините! Тогда уже не важно: он параллельный или перпендикулярный! Он чужой! Он враждебный! И выжить там очень и очень трудно. И ничего, что летчик второго класса Сергей Малыгин случайно "залетел" в тот мир. Смекалка, мгновенная реакция на ситуацию, способность приспосабливаться, сила, ловкость и обязательно сопутствие удачи помогают нашему герою найти себя в новом мире. Мире приключений, "Ахов" и "Охов".
  
   ПОСКОЛЬЗНУЛСЯ, УПАЛ -
   В ПОРТАЛ
  
   ПАМЯТИ НЕ ВЕРНУВШИМСЯ ИЗ ПОРТАЛА
   ПОСВЯЩАЕТСЯ
  
  
  
   По техническим причинам аэропорта города N вылет рейсов N 2392 и N 3787 задерживался на два дня. Экипажи этих рейсов в полном составе, собрались в одном из номеров аэропортовской гостиницы. Посовещавшись, они решили общими усилиями закрепить в своей памяти рекомендованное "верхним" начальством наставление "Психофизиологические и психические особенности пилотов гражданской авиации, подвергшихся длительному воздействию экстремальных факторов чрезвычайной ситуации, и пути их коррекции".
   Вот так-то! А почему бы и нет? Ну, а раз корректировать, так корректировать!
   Через час на столе было все, что можно выпить и все, чем можно закусить. А чтобы часто не бегать в гастроном, первого было на столе больше, чем второго.
   Разлили "горючку " по стопкам и мы дружной "стаей" окружили стол. Стоим. Минута тишины.
   Ну! Полетели!!! - сказал наш командир.
   Полетели!!! - согласился командир второго экипажа.
   И мы дружно полетели!
   Потом пили за милых дам, потом за наших командиров, а затем за знаки зодиака, начиная с козерогов.
   В общем, все было в дыму, слышался смех, несвязанные речи и звон гитары. Возле стола пока еще стойкая четверка, придерживая друг друга за плечи, напевала:
   Снова вместе собрались,
   Выпили, запели.
   Наливаем всем, кто пьет
   Стаканы запотели
   Кто-то шушукался в углу и обнимался, кто-то просто сжимал стакан и глубокомысленно глядел в пространство, а кто-то уже храпел на диване в прихожей. Можно было считать, что все почти расслабились, хотя, до состояния: "...ты меня уважаешь..." или: " я бы в разведку с тобой пошел" еще не дошли. В единственном кресле, полуразвалясь, сидел второй пилот Сергей Малыгин. Он бренчал на гитаре и периодически с выкриком напевал.
   Эх! Раз! И не раз!
   Мы летали на Кавказ
   Украина, ты свободна -
   За границей все сейчас.
   Эх! Раз! И не раз!
   Крым пока еще у нас.
   Далеко Париж и Рим,
   Мы летим сегодня в Крым!
   - Слушай Серж, ты кроме этого еще что-нибудь можешь? - спросил бортинженер Костя
   - А шо! Могу! - и снова прокричал.
   Надо мной мерцают звезды,
   Звезды Зодиака.
   Дома с нетерпеньем ждут
   Жена и собака.
   -Ладно, Серега, кончай страдать! Ведь ты же не женат! Давай просто выпьем, - перебил его снова Костя.
   - Во! Это уже конструктивно? Слушай! Неужели я так противно пою?
   - Да нет! Нормалек! Только очень громко.
   К нам подошли двое из соседнего экипажа, и мы выпили еще две бутылки уже всей компанией. И тут Сережа снова как выдал:
   От моря и до моря,
   От горы и до горы -
   Это наша Украина
   В ней живут одни хохлы.
   Мы все за демократию,
   Мы дети одной матери...
  
   Тут уж поднялся такой шум от удивленного " Ты че, Серж, совсем!" до вежливого "Заткнись!". Сергей полуприкрыв глаза, осмотрел всех и сказал,
   - Но вы же ничего не заказываете! - а после паузы спросил:
   - Ну, так что же хочуть леди и джентельмены услышать?
   И тут каждый стал предлагать свое, а Лариса, наша стюардесса, которая давно положила глаз на Сергея, взяла его за руки и томно попросила.
   - Сережа, для меня. Серенаду.
   -Для тебя, что захочешь, - сказал Сергей и запел. И неплохо запел, учитывая выпитое. И вдруг почти в конце куплета он оборвал серенаду.
   - Е-мое! Как здорово, что вы мне напомнили! Помните Светку Краевскую? Ну, стюардессу нашу! Она два года как уволилась и уехала в этот город. Она звала меня в гости и даже адрес дала. Во, куда я сейчас пойду серенадить!
   - Да ты че, Серж! Ты на ногах еле стоишь.
   -А что ты сможешь в таком виде? Ха-ха-ха-ха!
   -Да поздно уже!
   - Все! Все! Больше ему не наливайте!
   -А вдруг нарвешься на кулак в двери!
   Что только ему не выкрикивали с хохотом и чувством, но Серега, уже нацепил на лоб фуражку, взял со стола бутылку вина, а из графина вытащил букет цветов. И уже на пороге, глупо улыбаясь, прокричал "А-а-дье-е! Прифет!" и выскочил из номера.
  
   Сергей сел в первое такси, стоявшее у подъезда гостиницы, и начал рыться в карманах. Водитель молча смотрел и ждал. Наконец Сергей выудил из карманов записную книжку и со словами "- Счас, счас! Найду" - листал ее постранично.
   - О! Вот! Нашел! Улица Гашека, 15.
   - Только шеф, останови метрах в 100. Я к девушке с сюрпризом приехать хочу.
   Водитель понимающе кивнул, нажал на газ и повез почти сразу заснувшего Сережу.
   - Все! Все! Просыпайся, Приехали, - говорил водитель и тряс Сергея за плечи.
   - А! А! Что? Приехали? Куда приехали? Да никуда я не пойду, я спать хочу, - промычал Сережа и откинулся досыпать.
   -Так ты же сам просился на Гашека. Все про Светку какую-то бормотал.
   -А? Светку! Точно, вспомнил. Выхожу шеф. Все! Сюприз будет полный! Ха-ха-ха-ха! Дальше я сам пойду.
   Водитель улыбнулся, махнул рукой, развернулся и уехал. А Серега с бутылкой в одной руке и цветами в другой, шатаясь из стороны в сторону, пошел к дому 15. Впереди и несколько слева предательски чернел люк. Сразу видно было, что здесь поработали металлисты. Но Сергей не знал об этом, вернее он ничего не замечал. И когда в очередной раз его потянуло влево, нога наступила на предательски чернеющий круг.
   Сначала раздался звон разбитой бутылки, потом послышались стандартные фразы о матери и близких родственниках, потом глухой всплеск. И только осколки стекла, разбросанные цветы и летная фуражка у люка напоминала о том, что здесь спикировал летчик.
   СЕРГЕЙ
   Когда я ударился левым бедром о край люка, то понял, что не сплю, когда ударился правым плечом, а потом головой, то почти сразу протрезвел, но когда ударился костяшками ног о какие-то скобы и еще какие-то выступы, то понял, что куда-то падаю. После этого я плюхнулся во что-то жидкое и вонючее.
   Окунувшись с головой, я почти сразу вынырнул, так как одной ногой ударился о дно. Я попытался встать, но ноги все время скользили и я падал в эту жидкую вонючку. В полумраке слегка блестели стенки то ли трубы, то ли желоба, а вокруг меня колыхалась жидкость с каким-то рвотным запахом. Нет! Это не сон и надо было как-то выбираться из этого дерьма. Представляю, что подумают обо мне, когда найдут мое тело. Как это пишут или говорят в таких случаях: "Погиб при исполнении..." или "Сгорел на работе...". Лучше было бы " Выходил последним из пылающей машины и не успел..." Но не так же: "Это был его последний полет....".
   Да! Серега! Долетался! Это же надо так спикирнуть в канализацию!
   Я попытался ухватиться за что-нибудь руками, но они попадали на слой отвратительной слизи, и я инстинктивно их отдергивал обратно. Иногда мне удавалось передвигаться на ногах, и я снова пытался ухватиться за неровности желоба, но руки соскальзывали, я терял равновесие и падал в эту жижу.
   Ну, за что меня и кто так наказал? Ведь я же никому ничего плохого не сделал. Я просто шел к Светке.
   А течение меня куда-то тащило и тащило. И ничего почти не видно!
   Очевидно, прошло мое шоковое состояние от падения, и я почувствовал боль в боку и в плече. Я почти припадал на левую ногу, и цементной тяжестью наливалась голова. В общем, если не выберусь в ближайшие полчаса, то мне будет "кирдык". Когда я упал очередной раз, мне уже не хотелось подниматься. Я просто перебирал ногами по дну, а рукой скользил по слизистой стенке желоба.
   Уже вроде бы и не воняло кругом, да и какая разница, где что плывет. Вдруг рука зацепилась за что-то. Пальцы мгновенно вспомнили свое назначение и мгновенно обхватили зацепку. Я развернулся боком и дотянулся туда второй рукой. Это была скоба, вбитая в стенку желоба. В почти сплошном мраке было трудно ориентироваться, но я попытался выбраться из этого вонючего потока. Поджимаясь, скрепя зубами от боли, я шарил другой рукой вверху и нащупал другую скобу. Уцепился, за нее, подтянулся и передохнул. Появилась надежда.
   Ведь кто-то эти скобы закрепил не просто так. И я со стоном, с матом и еще чем-то продвинулся вверх еще на одну скобу. Господи, ни я, ни мои ноги уже не касались текущего подо мной дерьма!
   То ли на меня накатилась волна радости, или я начал обсыхать, но мне стало тепло и хорошо. Я вспомнил, что так обычно замерзают и начал энергично искать следующую скобу. На нее я наткнулся рукой почти сразу. Схватился за нее, а она вдруг поехала влево от меня, как будто там что-то открылось. Я действительно вверху нащупал руками отверстие, подтянулся к нему и влез. Тут уж совсем меня силы покинули. Все! Не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Попробовал перекатиться на спину, но меня пронзила такая боль, что я сразу затих и долго не двигался.
   Итак, то, что я на верном пути у меня не было сомнений. Интересно, в каком районе города я вылезу?
   Почему-то вспомнилась Светка. Интересно, как бы она отреагировала, если бы увидела меня в таком виде. Наверное, ее бы стошнило! Ага! Как на коне, да с коньяком и цветами, так "здрасте Вам и с удовольствием", а как в дерьме, так ее сразу и тошнит! Ну, бабы!
   И тут я зашелся в истерическом хохоте от этого идиотизма. Меня просто трясло от смеха, или это я так пытался согреться. Не знаю.
   Подожди, подожди, Сережа. Ты сначала выберись, а потом и разбирайся, кто кому люб. Ну и лох, же я! А! Лежу в дерьме и рассуждаю. Очевидно, что-то во мне сломалось и надо сделать попытку проползти еще немного.
   И я полз по трубе, передыхал и снова полз. Вон, кажется, посветлело впереди. Неужели конец трубы? Скорей бы уж! И вроде силы добавилось. Стало видно, что труба была, как бы законопачена комком из травы, мха и еще чего-то. Я подполз ближе, стал на колени и двумя руками резко налег на эту зелено-серую массу. Я увидел небо, кустарник внизу и с криком полетел вниз головой.
  
  
   Малыгин Сергей, 29 лет, холост, пилот 2 класса. Рост 178 см.
   Отец и мать украинки. При переписи населения и в анкетах упрямо пишет - русский. "А шоб зналы! Раз воны з Бендерою - украинци, то тоди я - руськый".
   Характер не истерический, коммуникабельный и даже веселый.
   Хорошо играет на гитаре. Поет громко. Пьет редко, но бесконтрольно. После четвертого стакана виски с пивом сразу выпадает в осадок.
   Когда учился в школе, откликался на кличку "Серый". Еще в 7-м классе начал ходить в секцию "Самбо" и, выступая за юношескую сборную области, получил звание "мастера спорта".
   Пользуется успехом у девушек, чем и пользуется. Сейчас летает вторым пилотом. В экипаже его любят и особенно стюардесса Лариса. Он ее любил, любил и охладел. А она нет. Сейчас он любит Оксану из соседнего экипажа.
   На вопрос: " До каких пор он будет летать одиноким соколом по райским кущам?" - ответил:
   - Считаю, что семьей обзаводиться рано. Вот стану первым пилотом, тогда и задумаюсь.
   Вольному - воля!
   К нему иногда возвращалось сознание, и тогда Сергей слышал свой стон, который отдавался где-то внутри болью. Он попытался приподняться на руках, но острая боль в боку сбросила вспыхнувший огонек сознания в темноту.
  
   - Смотри, смотри, там что-то в кустах шевелится.
   - Где, где, тебе, наверное, показалось!
   -Да нет же! Вон там, видишь, оно шевелится. Давай подойдем.
   - Этот кто-то не из наших!
   - Ой! А одежда у него какая! И на ногах что-то непонятное надето!
   - Не подходи близко! Чувствуешь, как он воняет! Это, наверное, пришелец.
   - А помнишь, как под кривым Кириком бревно подломилось, и он упал в яму. Так от него тоже воняло.
   - Но не так! Нет! Он не из нашего мира. Наши так не воняют!
   Это обсуждали увиденное, приехавшие сюда за хворостом, два дирика из племени яйцеголовых. Их называли так за то, что голова у них была похожа на вытянутое яйцо. Еще их называли ушастиками, потому что у них были большие уши. Причем, когда они прислушивались, то уши разворачивались поперек головы. Может быть, поэтому они были хорошими охотниками.
  
   Снова вроде появился проблеск сознания. Через полузакрытые веки виднелись какие-то тени. Они шевелились и были слышны голоса. Неужели я выполз в свой мир, в живой мир?
   И Сергей бессильно откинулся на траву.
  
   - А давай заберем его с собой!
   -Ты же знаешь, что чужаков у нас или скармливают Кукугле или продают соседнему племени. А там тоже их не ежиками щекочут.
   - Но ведь скоро у нас выборы старейшин. И наш хозяин говорил, что если кто приведет лишний голос, то тому даст четыре гривика.
   - Как здорово! И откуда это влетело в твою голову? Только посмотри он в какой-то слизи и от него так воняет.
   - А давай отволочем его в ручей, и пусть он там отмокнет и отмоется.
   Они палками протолкнули под пришельцем веревку, пропустили ее под мышками и поволокли к ручью.
  
   "Кто эти двое? Чего они хотят от меня? Да больно же мне! Зачем они волокут меня по земле? Где скорая помощь? Мне нужна скорая помощь!"
  
   - Так, давай тащи его сюда на середину, а голову положи между этих двух камней, чтоб он не захлебнулся.
   - Ты посмотри, какая грязная вода от него потекла!
   - Пусть мокнет, может чище станет.
  
   Я, кажется, лежу в воде. Даже легче стало. Только бок болит. Открыл глаза. Струи ручья мягко обтекали меня. Густой кустарник почти вплотную подступил к воде. На берегу стояли двое незнакомцев и настороженно всматривались в меня. Один длинный, другой коротышка. Чего они хотят от меня? Кто они?
   Попробовал приподняться на локти. Вроде ничего. Так все болит, но терпимо. Сел и огляделся. Таким я себя еще никогда не видел. Весь в грязи, в остатках слизи и еще какого-то дерьма, от которого воняло. Я привстал на колени и начал снимать куртку. Затем стал, шатаясь, на ноги, снял рубашку и брюки. Все это я бросил вниз, стал на колени и начал перетирать все это в воде руками. Ну, как бы стирать. Я видел, что за мной с интересом наблюдали с берега. А, ладно! Чего там стесняться после всего, что случилось, и снял с себя майку, трусы и тоже начал их стирать. Сзади раздались возгласы.
  
   - Вой-вой! Ах-ах-ха! Ты посмотри на его голову!
   - А что такое ты увидел?
   - Как что? Да она же желтая, как сноп соломы!
   - И, правда! У нас таких нет!
   - Я же говорил, что он из другого мира!
   - А может, нет, и он просто из другого племени.
   - Да нет! Там таких не бывают! Я вспомнил! Мне бабушка говорила, что, когда она была маленькой, то ей ее бабушка рассказывала, что у них появлялся такой же рыжий пришелец. Со временем он стал у них колдуном.
   - Ну и что?
   - А то, что она часто приговаривала: "Вот раньше как хорошо лечил колдун, не то, что сейчас".
   - Так получается, что наш колдун - ученик того колдуна.
   -Нет! Он ученик, того ученика, который был учеником у колдуна пришельца.
   - Так сколько же лет твоей бабке.
   - А! Совсем мало. Ведь она внучка, той бабки, которая видела колдуна пришельца.
   - Вой-вой! Ах-ах-ха! Верно, говоришь. Давай заберем нашего пришельца с собой. Мы его продадим хозяину за 10 гривиков. Это будет стоить почти 6 тележек хвороста.
   - Точно! А если он колдуном станет, то он, может, нам поможет. Как мы ему сейчас. Только давай подождем, пока он одежду высушит и оденется.
   Прошло какое-то время, одежда, разложенная на камнях, высохла и пришелец оделся. Короткий дирик нарвал какой-то пахучей травы, набросал ее в телегу и с помощью длинного положили в нее пришельца. Затем длинный прокричал "И-и-и-го-го-го-и-и!", взмахнул на лошадь веревками и все поехали. Дорога петляла вдоль ручья и постепенно поднималась вверх. Сразу же за ручьем и мелким кустарником начинался лес, зелеными волнами уходящий к синеющим вдали горным хребтам.
  
   "Где это я? На Кавказ вроде бы не похоже, а на Крым тем более. Да и спутники мои одеты в странные одежды и разговора я их не понимаю. Интересно даже, вот на их одежде нет пуговиц. Вместо них по обе стороны разреза висят цветные палочки и петельки. А что? На какую хочешь сторону хочешь на ту и застегивайся.
   А вдруг это розыгрыш? По телику, иногда, и не такое разыгрывают. И так все естественно!
   Да нет! Какой розыгрыш? С телегой и спутниками это легко, а вот окунуть меня в дерьмо - это уж слишком. Это - перебор! Да ведь и рейсы наши отменили неожиданно, а так бы мы улетели, и не было бы никаких вопросов. Да и вообще! Как сидели мы - помню. Как встретил таксиста - помню. А потом, как выключило! С чего бы это? Нет, это на розыгрыш не похоже! Так что же это?"
  
   - Кукугла! - Кукугла! - Кукугла! - вдруг закричали мои спутники, размахивая палками. Расширенные зрачки их глаз казалось, выскочат из орбит то ли от страха, то ли от возмущения.
   - Кукугла! - Кукугла! - Кукугла!- продолжали они кричать, глядя на противоположный берег, и я посмотрел в ту же сторону.
   Там среди кустов мелькало какое-то странное существо. Оно было похоже на большую сороконожку. Нет! Скорее на громадную гусеницу, толщиной чуть больше полуметра и длиной метра три - четыре. Все тело "кукуглы" было густо утыкано большими иглами. Эта гусеница быстро перемещались на 12 коротких лапках, изящно лавируя между кустами, деревьями и валунами. Она дважды поворачивалась в нашу сторону, и я успел увидеть ее раскрытую зубастую пасть, над которой широкой гармошкой нависал кожистый бугор. Сразу же за ним извивались три щупальца. Один сверху, а два по бокам. Они все время двигались и как бы принюхивались или присматривались. Было что-то жуткое в этом существе - "кукугле". Наверное, не случайно так агрессивно-испугано на нее реагировали мои спутники. Особенно коротышка.
   Вскоре мы были уже далеко от этого места, и только мои спутники продолжали оживленно лопотать на своем языке.
   "Да! На розыгрыш это никак не походило!"
   От тысячи вопросов, возникавших у меня в голове, я был близок к помешательству. Этот мозговой штурм совсем обессилил меня, и я откинулся на дно телеги. Прислушиваясь к оживленному говору моих спутников, я решил с ними познакомиться ближе. Если это розыгрыш, то, может, в процессе разговора кто-нибудь из них расколется".
   - Эй-эй! - прокричал я и постучал рукой по их спинам. Они сразу повернулись и обрадовано залопотали, а потом остановили телегу.
   - Я - Сережа! Я - Сережа! Я - Сережа! - повторял я и показывал на себя пальцем. Они согласно закивали, засмеялись, а потом длинный, показывая на себя, проговорил: "Гурнат", а потом показал на короткого и сказал: "Бару", - потом на меня: "Сериза! "
   Я замотал головой:
   - Нет, я - Сережа!
   - Сериза, - повторяли Бару и Гурант и громко хохотали.
   Я снова отрицательно замотал головой. И тут я понял, что они не могут произнести звук "Ж" или мое имя похоже на что-то смешное. Это точно как на Западе не звучит слово "Запорожец" или "Жигули", а где если и произносится, то с другим смыслом. Или, например, фамилии "Попеску", "Джопаридзе" или другие вызывают у нас улыбку. Это только в Польше запросто "Пше-пше, Бже-бже". Но какой из Польши Запад? Ладно, помогу им. Как там меня в школе называли? Серый. Ну, значит, я - Серый.
   - Серый! Серый! - повторил я, показывая на себя.
   - Сери! Сери!- снова улыбаясь, повторили эти два попугая.
   Да не "Сери - Сери!", а "Серый", - прокричал я. Меня уже начала доставать такая тупость. Ну, как все было просто, а теперь вот так.
   Хорошо. Упрощу задачу. Назову покороче: Сер. Ага! Сер - Сер! Да нет, это звучит хуже матюка. Уж, лучше тогда "Сэр". А шо!
   - Сэр! Сэр! Сэр! - прокричал я, прикладывая к груди обе руки.
   - Сэр! Сэр! Сэр - радостно прокричали Гурант и Бару.
   - Фу! Получилось! Познакомились! - радостно проговорил я и все довольные захохотали. Потом они показывали на лошадь, на телегу и другие предметы и называли их по-своему. Так мы ехали-ехали, а потом снова остановились.
   Гурант и Бару показали палец у губ, чтобы я молчал, накрыли меня рогожкой, а затем верху забросали травой, сквозь которую я с трудом мог что-то видеть. Это чтобы в селении не привлекать внимание ко мне. И мы опять поехали. Лошадь, очевидно, поняла, что скоро у нее будет возможность передохнуть. Она весело закрутила хвостом и заметно ускорила свой бег. Вскоре мы подъехали к земляному валу с частоколом. Он окружал селение, со всех сторон и защищал жителей поселения от непрошеных посетителей.
  
   Я сразу понял, что мне предлагают какие-то правила игры. Я не понимал какие, но я их принял. То есть мне предлагали лежать, молча до определенного момента. И я молчал, вглядываясь сквозь мелкие дырочки и щели моего укрытия. Вот телега слегка притормозила, послышались возгласы и реплики встретивших нас у ворот стражников и моих спутников. Затем мы долго петляли по узким улочкам между хижин и, наконец, остановились.
   Я видел, как Гурант соскочил с телеги и побежал. Куда я не видел, но очевидно там будет разговор обо мне. Было тихо, спокойно, я лежал в телеге, и опять в голове потекли мысли.
  
   "Итак, что мы имеем?
   А что если все-таки еще раз рассмотреть вариант с розыгрышем.
   Видел я не раз эти телешоу. Конечно, ни с Киркоровым, ни с Басковым, ни с Повалий или Лорак они так не поведутся. Себе дороже. Засудят! А вот с Беланом или Кароль могли бы и рискнуть. Ведь на что только не идут эти звезды ради рекламы!
   Только вряд ли кто решится пропустить их моим путем. Ведь покажи это плавание вольным стилем в канализации по TV, то потом им не отмыться ни при каких развеселых трюках шоу-программы. Может, просто предполагалось какую-нибудь "звезду" слегка чем-то напоить до отключки, затем положить в те кусты. "Звезда" начинает приходить в себя, а тут и эти "Му-Му" на телеге. А дальше уже все по сценарию. Может, так и было задумано, только я кого-то опередил, ухнул в люк и выскочил в том же месте и в тех же кустах. В общем, "звезды" падают с неба и в кусты, а я как метеор, где упился, там и провалился. Ну, почти там!
   А дальше все по сценарию!
   Могло такое быть? Могло.
   Потом эти двое на телеге как-то сразу там очутились, как рояль в кустах. Они чем-то напоминают Урганта и Цикало. И рост у них такой же, ну, может, несколько повыше Цикало, но когда спорят, ругаются или смеются, так вообще как будто ведут "Большую разницу". Только я их языка не понимаю, да и "мордой лица" они не похожи. А так сзади - не отличишь.
   Теперь Кукугла. Да, по пьяне и не такое чудовище можно придумать. А сшить реквизит, затолкать туда 3- 4х студентов, то все остальное уже дело техники.
   Могло так быть? Могло!
   Эти в воротах с копьями, мечами и луками - тоже не вопрос. Вот только земляной вал с частоколом и поселением периода раннего средневековья - это уже серьезно. Почти перебор! Это, же какие бабки надо было вогнать на такое сооружение!
   Но есть здесь еще одно "но". За все время ни один вертолет не пролетел над нами, не встретилась ни одна телега и ни один всадник или пеший. Как же тогда они снимают все это? Правда, могли понатыкать съемочной аппаратуры по кустам и по деревьям. А снимать можно и по радиокоманде с нашей телеги по ходу перемещения. Могло так быть? Могло.
   А еще, когда они пальцы к губам приставили, чтоб помалкивал, я вспомнил одну коротенькую притчу.
   Летал себе воробей в удовольствие и весело чирикал. Как-то за свои деньги или кто-то угостил, сейчас это уже не важно, выпил воробей. И не просто выпил - упился. Сел на ветку, покачался из стороны в сторону и упал на землю. И почти замерз. В это время по дороге проходила корова. Она лихо задрала хвост и разбрасывала свои блины на дорогу. Один из них попал на воробья. Он согрелся, пришел в себя, отряхнулся и зачирикал.
   - Как это здорово чирикать, как это здорово, что я смогу снова летать! - и еще что-то в этом роде. А мимо проходила кошка. Она услышала чириканье воробья, прыгнула, схватила и съела его.
   Мораль: попал в говно - не чирикай
   А ведь я и попал! И по самые уши! Как тот воробей. Вот они на это мне и намекнули. Да я и помалкиваю. Не чирикаю! Ведь я правильно рассудил? Ведь пока все так логично!
   А что? Заведут сейчас меня в хижину и под вспышками фотокамер:
   - "Здравствуйте! Вас приветствует передача Розыгрыш!" - проговорят мне и все кончится. И мне сразу предъяву на бабки за выход в телеэфир. А где я возьму столько денег? Ну, есть у меня немного, но придется залезать в долги. Ну, не век же мне кататься здесь на телеге. Уж, лучше летать. И не один год и не два придется отбивать эти бабки. Ой! Скорей бы уж это кончилось!"
  
   - Ты почему вместо дров привез траву? - гневно встретил хозяин дома, вбежавшего Гуранта.
   - Рогул! Не кричи! К нам пришла удача! И ты должен мне щедро заплатить!
   - Ты в своем уме! За что? За траву? Да за нарушение договора я завтра же тебя отдам Кукугле.
   - Ой! Не пугай меня! Там под травой лежит пришелец. Он не наш.
   - Ну, и что! Мало их тут приходило, и мы их отдавали Кукугле или продавали в соседнее племя.
   - Нет! Нет! Это особенный пришелец. У него волосы как солома желтые!
   - Не может быть!
   -Может! Может! А тебе и Бару подтвердит, да и сам, если захочешь, сможешь убедиться.
   И тут Гурант подробно рассказал, как все это было. Хозяин молча слушал. Но по мере продолжения рассказа он все больше и больше улыбался.
   - Он хоть что-то понимает? И как его зовут! - спросил Рогул.
   - Нет! Ничего не понимает. Мы с Бару уже начали его обучать нашему языку. Так смешно получается. И зовут его странно - Сэр.
   - Сэр? - действительно странное имя.
   - Ладно! Ты с Бару укутай пришельца вот этим полотнищем и занеси в хижину. Но чтоб никто его не видел.
  
   Меня занесли в хижину и помогли стать на ноги. Предо мной стоял мужчина чуть ниже меня и лет под 40. Я понял, что он будет играть за главного. Рядом стоял мой знакомый - Гурант. Ну что ж подыграю им, сделаю вид, что я им верю. Но все-таки несколько примитивно выглядит этот маскарад с яйцеобразными головами и ушами под чебурашек. Могли бы придумать и пооригинальнее. Ну, давайте быстрее, быстрее доигрывайте свои роли. Мне это шоу уже начинает надоедать.
  
   А Рогул, молча с лукавым прищуром, рассматривал пришельца и проговаривал.
   - Да он не старый, хорошо сложен, но какая-то странная одежда на нем, а уши вообще маленькие и дебильно круглые. А волосы, волосы почти как желтые листья осенью. И где вы откопали такого урода? Ах, да. Ты же рассказывал. Хотя...
   - Я - Рогул! Ты - Сэр!- проговорил хозяин, показывая рукой на себя, а потом на меня, - будем считать, что познакомились.
   - Рогул, не отдавай его Кукугле! Он нам может пригодиться. Ведь скоро выборы.
   - Ладно! Дам я вам 8 гривиков, но чтоб никому ни слова.
   -Нет! Это мало! Добавь еще 4. Ведь его же можно использовать как голос на выборах. Ты же обещал.
   - Хорошо! Даю вам 15 гривиков, но чтобы ни одна лаялка не узнала, - он задумался на минуту-другую и добавил:
   - Послезавтра уже за полдень надо чтобы у реки, где женщины белье полощут, как-то узнали, что у меня в доме или, может, рядом есть кто-то не похожий на дирика. Ну, такой с горящими волосами и голубоглазый. Среди нас таких нет.
   Он помолчал, пока Гурант переваривал в своей голове эту ситуацию, и потом добавил:
   - Только послезавтра обязательно, так как через 5 дней будут выборы старейшин.
   Рогул окончательно решил стать кандидатом в старейшины на этих выборах.
  
   Я прислушивался к их разговору, но ничего не понимал. И только по жестикуляции рук и взглядам в мою сторону понимал, что речь идет обо мне. Ну, как бы решалась моя судьба. А вообще мне надоело стоять и слушать все эти переговоры. И ни каких фотокамер, никаких вспышек, никаких репортеров! Я сел на что-то напоминавшее табуретку. У меня внутри будто все опустилось, так как я уже понял, что никакого "розыгрыша" нет, и не будет. Что все, что было и есть - это правда. И я сидел, неподвижно уставившись бессмысленным взором в пустоту.
   Собеседники, глянув на меня, переглянулись и расхохотались.
   Это было хорошим знаком. Значит, хоть пытать меня не будут, а, может, еще и накормят. Да, это сколько же я не ел? Е-мое! Еще вчера вечером как мы "бухали" на расслабоне, так после у меня во рту и ни крошки. Где было у меня вчера, и где я сейчас? Разобраться бы, что и где! Ой! Да как же мне жрать хочется!
   Ну, просто телепатия какая-то. Как только вышли из комнаты мои собеседники, ко мне подошла женщина и рукой показала, что бы я шел за ней. В другой комнате стоял стол и вдоль него тянулись деревянные лавки. Но главное, на столе стояла миска, от которой шел пар. Рядом была какая-то зелень и куски хлеба. Я понял, что это для меня, поэтому я сразу сел за стол и начал быстро есть. Я даже не пытался понимать, что это мне напоминало. Из разных дверей торчали любопытные головы и с улыбкой наблюдали за мной. Мне было не до них. Во мне проснулся голод, и я спешил его усыпить!
   В комнату зашел хозяин. Крикнул, наверное, что-то типа "Кыш" и все двери захлопнулись. Он посидел немного, глядя на меня с улыбкой, что-то проговорил и ушел. Потом пришла все та же женщина и повела меня в другую комнату. Там она показала на топчан, затем наклонила голову, прижала к ней ладонь и закрыла глаза. Затем открыла глаза, улыбнулась и вышла. Я не тупой, я все понял.
   Спал я долго. Рядом никого. Когда я выглянул в окно, то солнце было уже высоко. Ну, не совсем высоко, но часов 10 утра уже было. И тут я увидел, что я совершенно голый. Осмотрел себя, ощупал. Все было цело и вроде, даже, не кастрировали. Шучу! А что, все можно ожидать от этих чебурашек! На табуретке рядом лежала вся моя одежда выстиранная и высушенная. Блин! Могли бы и погладить! А шо! И когда это они меня раздели? И зачем? Но, вспомнив в какой дряни я "купался" и как от меня парфюмило, протелепатировал своим покровителям свое "спасибо" за оказанный сервис.
   Я оделся и вошел в другую комнату. На том же столе стояла миска с едой, а у входа на табуретке стоял кувшин с водой, и рядом лежала тряпка. Внизу было что-то похожее на тазик. Хотел сразу сесть за стол, но подумал, а вдруг это тест на дебильность. Поэтому умылся, а потом, уже не спеша, с удовольствием поел. Да, но задарма ведь нигде не кормят! Это только в мышеловке сыр бесплатный. Да и то до определенного момента. Так что от мышки, то есть меня, тут хотят? И надо же так вляпаться! Ладно, выкрали бы меня? А то сам приплыл! Я вспомнил, как плыл и расхохотался. А что еще оставалось! Подожду, присмотрюсь. Вот что значит, поел. И мысли появились. Правда, почти дурацкие!
   Почему-то в памяти всплыло, что читал я раньше что-то похожее. Ну, были там разные фэнтэзи, в которых описывалось, как люди попадали через портал то в параллельные, то в перпендикулярные миры или еще, куда, но всегда как-то сказочно - цивилизовано. Причем, почти сразу герои натыкаются как, например, у Г. Харькина в "Перпендикулярном мире", на дебилисто-зеленокожих орков, атлетически красивых и остроухих эльфов, или коротышек гномов и разводят с ними разные приколы. А магии и нечисти там читателю их просто мешками подносят. У кого как! Какому автору чего не жалко! Я только хихикал над такой наивностью и бредятиной, и иногда дочитывал до конца.
   А вот теперь сижу и думаю, что мне сейчас делать? Неужели я попал в какой-нибудь параллельный, перпендикулярный, вертикальный или какой-нибудь другой мир? Ничего подобного, в прочитанном ранее, я не встречал. Да и портал мне достался слишком уделанный. А за что? И зачем? Ведь я же никому ничего плохого не сделал. Я ведь только к Светке шел! Вот! Блин!
   А, вообще-то, если это не хохма, и если я действительно попал в другой мир, то еще не вечер. Может быть, я кого-нибудь и встречу, кто укажет мне путь обратно! Но через свой портал я домой не пойду! В цивилизацию через канализацию - ни за что! Ну, представьте себе. Нашел его, вышел наверх. И что? Да такого позора я не переживу. Чтобы потом услышать, что-нибудь похожее на такое:
   -А-а-а, так это Сережа!
   -Какой Сережа?
   -Да из 392 экипажа, пилот 2 класса!
   -А! Это тот, кто перепутал все Воды и Медные трубы с канализацией?
   -Гы-гы-Гы-гы-гы!!!
   Ухохочутся все лет на десять вперед. Нет, уж! Не дождетесь!
  
   Весь следующий день я сидел в доме или бродил по саду. И все время возле меня были или Гурант, или Бару. Я понимал, что это были мои стерегущие. Но я и не возражал, так как мы пытались общаться и учили друг друга новым словам. Им это нравилось даже больше, чем мне. А я и не сопротивлялся - язык врага или друга надо понимать. На второй день во двор стали заглядывать любопытные. И чем ближе к вечеру, тем их было все больше и больше. Очевидно, в селении услышали обо мне и приходили посмотреть. Е-мое! А на что смотреть? Вот был бы я в своей отутюженной форме, да при фуражке! А так что? Сижу или хожу во всем помятом.
   Ой! А с чего это я зафраерился? Ведь мне ничего не известно. Ничего! Видите ли, форму ему подавай! Подадут! И я задумался. Если даже бежать, то я не знал в какую сторону. Вот, блин!
  
   Мне объяснили, что выборы совета старейшин здесь проводятся раз в два года. Право быть выбранным имел каждый житель. Для этого за три дня до выборов желающий должен был получить у вождя племени сосновую ветку и ходить с ней по селению, чтобы все могли увидеть кандидата. На площади перед хижиной вождя рисовались меловым порошком белые круги...
  
   Рогул взял меня, Гуранта и Бару для агитационного похода по селению. Он шел с сосновой веткой впереди, всем улыбался, раздавал обещания и отвечал на вопросы или приветствия. Мы были как бы группой поддержки. Так как слухами земля полна, поэтому многие пришли посмотреть на пришельца. То есть на меня. Мы шли от дома к дому от улицы к улице и везде нас встречали толпы любопытных. Меня щупали, брали за руки, а многие женщины просто подходили и часто, часто моргали глазами. Оказывается, у этих дириков женщина обладает основной инициативой в вопросах знакомств, да и не только. И если она кому-то часто моргает, то это означает, что он ей понравился. Здесь говорить не принято. Если он, например, ее в упор видеть не хочет, то смотрит не мигая. Моргнул в ответ раз или два - готов поддерживать дружеские отношения. А если моргушек более пяти, то можно хоть сразу, простите, в кусты или к себе в хижину.
   Так возле меня все время стояли стаи моргушек. Одни шли с нами все время, другие отходили, уступая новым любопытным. Меня сразу предупредили не моргать. Правда, я несколько раз не стерпел и моргнул. Ой, сколько радости это вызвало в толпе. В, общем, мы пользовались успехом. Рогул, уже понимал, что благодаря мне он сможет проскочить в старейшины. Так и прошли эти три дня в хождении, не частом моем моргании и в обещаниях Рогула выполнить пожелания тех, кто подходил к нему с просьбами или вопросами.
  
   Наступило утро выборов. Все население собралось по краю площади. Толпа гудела как растревоженный улей. Но вот ударили барабаны, и все стихло. Из хижины вышел вождь племени. Сразу же к нему присоединились старейшины в белых плащах, и все они направились к навесу. Там вождь уселся, возле него по краям стали старейшины, и снова загремел барабан.
   На площадь вышел колдун. Он что-то проговаривал и слегка бил в бубен. Может, с тех давних пор и дошло до нас выражение "бубнить" о чем-то. Но вот колдун громко закричал и, сильно ударяя в бубен и приплясывая, пошел по кругу. Он вертелся, подпрыгивал, вздымал руки к верху, падал на колени и снова вскакивал. Он все время что-то наговаривал и напевал, а затем остановился и прокричал:
   - О! люди нашего племени! Славные Дирики! Добрые духи услышали меня! Они разрешили проводить нам выборы старейшин. Они проследят, чтобы выборы были справедливыми. Идите и выбирайте! Самых достойных и самых мудрых!
   Снова бьют барабаны, и помощники колдуна разводят по белым кругам кандидатов с веточками сосны в руках.
  
   Я тоже стою с Рогулом в белом кругу. По правилам, кандидату можно взять с собой не более двух близких людей. Рогул взял меня и Гуранта.
   По краю площади шумит, волнуется толпа и разглядывает стоящих в кругах кандидатов. Шум несусветный! Все показывают на поле руками, что-то кричат, кого-то убеждают, а то и просто обсуждают это событие. Я видел, что многие смотрели в нашу сторону и показывали на меня. Особенно женщины. Они махали мне руками, моргали, что-то кричали и смеялись.
   Ударила барабанная дробь. Смотрины закончились, и толпа повалила на поле. Каждый уже выбрал своего покровителя, своего кандидата и становился к нему в круг. Кто-то определился сразу, а некоторые перебегали от круга к кругу, прислушиваясь к тому, что там сулил кандидат. Возле нашего круга была толчея. Он не вмещал всех желающих. Тем более, что многие протискивались ко мне, чтобы потрогать меня, пощупать или поморгать. Смех крики, возгласы, чьи-то речи. Все что-то спрашивают, что-то говорят. Хоть стой, хоть падай! Наш кандидат был на грани нервного срыва и стоял еле живой. Это были его первые выборы.
   Снова удар барабана. Это был знак, что надо определиться, кто и к кому, потому что после пятого удара запрещалось перемещаться. Все должны быть в круге или возле него, как в нашем случае. Наш круг не вмещал всех желающих. А ведь были круги, в которых стоял только один кандидат с веточкой или с несколькими выборщиками.
   Помощники колдуна пересчитали, сколько выборщиков находится в каждом круге, и объявили шесть кандидатов, набравших наибольшее число выборщиков. Тот, кто набрал больше всех, назначался главой над старейшинами. Это был Рогул.
   Ура! Мы победили! Я даже не заметил, как меня увлек азарт этой игры. Я радовался так, как будто жил здесь сто лет. И каждый год выбирал и выбирал.
   После этого были пир на свежем воздухе и массовые танцы. Поляну накрывал вождь племени. Таков был обычай.
  
   А вообще у дириков выборы намного демократичнее, чем у нас. Ну, здесь сразу видно у кого, сколько сторонников и кто победил. А то вечно у нас крики от оппозиции о фальсификациях и подставах. Причем оппозиции не видать - одни крики! А тут оппозицию сразу видно. Как стоит возле сосновой ветки человек пять - десять, так это оппозиция. И кричи не кричи - все на виду. Конечно, при таком количестве народу у нас там так не получиться. Но сколько я раньше ходил на выборы, никакой фальсификации не видел. В основном, видел, что число наблюдателей часто превышало число людей, находящихся в зале голосования.
   А почему бы не сделать так, как предлагалось в одном из проектов. Электронный счетчик фиксирует каждого вошедшего голосовать. Ему дают при регистрации магнитный определитель. С ним он входит в кабину и прикладывает к фамилии избранного кандидата и только один раз. На выходе он сдает магнитный определитель, который сразу же погашается. Все это видно на мониторе в зале. Там же отражается, сколько проголосовало и за кого. Электроника быстро бы посчитала, и практически не было бы поводов для крика о фальсификациях.
   Ну, это так, размышлизмы! Да, что это я? Совсем сдвинулся!
   Размечтался! И вообще, зачем мне это все надо. Где я, а где они!
  
   Весь следующий день был просто классный.
   С утра Рогул был на посвящении в старейшины у Вождя, потом на первом заседании старейшин. Пришел он весь сияющий и очень довольный. Он обнял меня, дружески похлопав по плечам, выдал Гуранту и Бару по 20 гривиков, а затем позвал нас троих на праздничный обед в честь своего избрания. Гурант и Бару были на 7м небе от счастья, так как они уже почти и не рассчитывали на ранее обещанное вознаграждение, а тут еще и званый обед, да еще в такой семье. Было человек 25-30. На столах было и холодное, и горячее и даже что-то горячительное. Я решил не пить, так как знал, чем это может кончиться. Да и где я еще потом выплыву? Решил не рисковать.
   После торжественных речей, где-то уже после пятой, пошли общие разговоры, и кто-то пытался даже запеть. Интересно мне было. Я впервые наблюдал, как люди напиваются и постепенно глупеют. Глупые выражения лица, дурацкие жесты, громкие разговоры и дебильное песнопение - все это меня вначале очень веселило, а затем стало скучно и неприятно. Я понял, как это трудно находиться в пьяной компании тверезому человеку. Да ему просто там не должно быть места!
   Мне несколько раз предлагали выпить, но я отказывался, показывая рукой на голову. Все понимающе кивали головой и опять перед каждым тостом предлагали выпить. Господи, какая это пытка! В это время кто-то зашел с непонятным предметом в руках. Он напоминал по внешнему виду гитару, только о трех струнах. Все стали кричать что-то ему. Ну, наверное, уговаривали сыграть. И он заиграл и запел. Интересный был мотив, и ритмы. Мне понравилось!
   Кто-то заметил мой интерес и предложил мне "гитару". Я заколебался и мне тут же подали наполненный стакан. Я как-то по инерции или для храбрости выпил, под восторженные крики, и попытался играть. Вначале ничего не получалось. На трех струнах я никогда не играл. Это как надо тогда упиться, чтобы согласиться играть? А тут я выпил только один стакан! Но вскоре я поймал ритм, и у меня получилась мелодия типа танго. Все опять захлопали, закричали и...подали еще стакан. Общество мне нравилось, я его зауважал, и уже не мог не выпить. И тут меня как понесло. Я как заорал:
   Эх! Раз! И не раз!
   Мы летали на Кавказ
   Украина, ты свободна
   За границей все сейчас.
   Что тут было! Все повыскакивали с мест и начали, притопывая, кричать:
   - Э! Рас! Э! Рас! Э Какас!
   - Э! Рас! Э! Рас! Э Какас!
   - Э! Рас! Э! Рас! Э Какас!
   У меня, очевидно, с непривычки, все поплыло, и я отключился.
  
   На следующий день, когда проснулся, я сразу вспомнил вчерашний день и стал с опаской оглядываться. Сразу вопрос: - Где я?
   Оглянулся, вроде в знакомой комнате, кругом чисто, и моя одежда аккуратно сложена на табуретке.
   - Фу! Вроде никуда не провалился! Кругом чисто и не воняет. Но все равно надо с этим завязывать. Это же надо так опозориться! После второй упал! Или третьей?
   Вчерашний трамтарарам добавил мне имиджу и популярности. К Рогулу стали заходить знакомые и не знакомые, по делу и просто так. С одной стороны это повышало и его популярность уже в новом статусе, но с другой - это было несколько чрезмерно и могло изменить что-нибудь в другую сторону. Так как люди все разные, то и отношение к одним и тем же событиям у них разное.
   Смотрю в конце дня Рогул ходит, чем-то опечаленный. Я жестами спрашиваю, что, мол, и что. А он отмахивается рукой и что-то себе бормочет. Так как с Гурантом и Бару у меня уже возникло какое-то понимание, то при случае я спросил их. Они, где жестами, где словами пояснили, что приходили два помощника колдуна и долго наблюдали: кто приходит, чего приходит и так далее. В общем, изучали обстановку.
   - Ну, и что? - спрашиваю я их.
   - А то, что зря они не ходят. Там, где они бывают, всегда что-то случается. Вот поэтому Рогул и ходит хмурый.
   - А что мы плохого сделали?
   - Не любит наш колдун, когда кому-то слишком хорошо.
   - Ни фига себе!
   - А что такое ни фига?
   - Да, ладно проехали на кобыле.
  
   Прошел еще один день.
   Я уже не раз намекал, то Гуранту, то Бару, что хотел бы походить по селению. Потому что, когда мы ходили в предвыборные дни, нас окружали толпы людей, и я почти ничего не видел. Сегодня они согласились на такую экскурсию. Не то, что я ожидал увидеть какую-то экзотику. Мне просто хотелось посмотреть, что, где и как. В сопровождении детворы и местных лаялок, мы прошли уже несколько улочек, когда я увидел, что на пригорке дирики строят хижину. Мы подошли ближе.
   По периметру стояли врытые в землю столбы. И сейчас строители прикрепляли к ним стенки из переплетенных веток и палок. Как мне объяснили, все это обмазывается с двух сторон глиной. Потом ..., а потом я уже все понял, и мы пошли дальше. В, общем, никакой экзотики. Примитивные жилища, примитивная жизнь, грязно кругом, хотя все улыбаются и приветствуют нас.
   С чего бы это? Господи! Куда я попал?
   Впереди у перекрестка стояла толпа, кто-то кричал, кто-то плакал. Стало интереснее. Мы быстро подошли, люди расступились. На земле лежал парнишка лет 8-10. Весь в крови. Над ним на коленях стояла плачущая женщина и пыталась ладонями, прижимая их к ране, остановить кровь. Рядом стояли еще две женщины и громко голосили, вздымая руки к небу. Бару мне все объяснил.
   - На полу мать, бегают и кричат родственники.
   - А что они кричат?
   - Они просят Духов не забирать их сына. Мальчики играли в войну, и кто-то нечаянно проткнул этого парня копьем.
   - Так он же истечет кровью, - закричал я и кинулся к мальчишке.
   Я быстро снял с себя ремень, отодвинул, замолчавшую мать в сторону и наложил жгут выше раны. Затем попросил бинт или какую-нибудь длинную тряпку. Ага, счас! И скорую вызовут с мигалками и санитаров с носилками!
   Меня никто не понимал. Все замолчали и смотрели на меня округлыми глазами. Тогда я снял куртку, а затем рубашку, чем вызвал еще больший шок у толпы. Они уже знали кто я, но не понимали, что я хочу делать. Я оторвал от низа моей рубашки несколько лоскутов. Лоскут поменьше я сложил втрое и положил на рану, а другим, более длинным, я ее перебинтовал. Потом попросил Бару и Гуранта перенести мальца в его хижину. Я пошел за ними, а за нами вся молчаливая толпа. Когда мы уже отошли уже метров на 50, толпа ожила криками, возгласами и даже смехом. Во мне разливалось чувство гордости.
   - Я помог, нет, я спас человека. Вряд ли духи смогли бы остановить кровотечение. Да, не зря я ходил на занятия по оказанию первой помощи при катастрофах и несчастных случаях. Что-то еще помню!
   Мы уже шли домой, и оживленно обсуждали это происшествие. Е-мое, еще помню! А жгут же надо снять! Мы снова вернулись к пострадавшему. Он слабо улыбался и что-то бормотал. Все как по команде замолчали. Я снял жгут. Посмотрел на забинтованную рану - кровь не текла. Я сказал, что завтра приду посмотреть. Все это продублировал Гурант, и мы ушли.
   Рогул, когда ему про все случившееся рассказали мои спутники, подошел, обнял меня и что-то сказал.
   - Что он говорит? - спросил я Бару.
   - Он сказал, что ты не пришелец, ты наш.
   Ну, такого комплимента я не ожидал.
   А что! Приятно было это услышать. Нет, надо срочно изучать язык этих дириков. А то меня хвалят, а я не понимаю!
  
   Я понимал, что при такой антисанитарии у парня могут быть осложнения. Про йод тут, конечно, не слыхали. Но я вспомнил, как нам говорили, что вместо йода можно использовать сок чистотела. А его тут росло видимо-невидимо. И в саду и на обочине. На следующий день я нарвал чистотела. Выбрал самые крупные черешки и взял с собой, когда мы втроем снова пошли к пострадавшему. Когда мы шли по улице, из хижин выходили люди и кланялись нам вслед.
   - Это хороший признак, - сказал Бару, когда я его спросил, кивая на них, - значит, мальчик жив
   Нас уже молча ждали и тревожно-вопросительно вглядывались в наши лица. Я подошел к парню, улыбнулся, и начал снимать повязку с раны. Парень морщился, но терпел. Через Бару, я попросил принести доску, предварительно облитую кипятком. На ней я настрогал мелко-мелко черенки и слегка раздавил их. Затем насыпал на ранку. Подождал минут пят, и стал, еле касаясь ранки куском ткани, смахивать с нее кусочки чистотела. Теперь осталось только обмазать соком чистотела края ранки, на нее положить слегка помятые листья чистотела, насыпать на все свежую порцию нарезанных крошек и забинтовать. Ушли мы при полном молчании присутствующих, и только низкие поклоны, говорили об их благодарственном отношении к нам.
   А что я мог сделать? Других антисептиков у меня не было!
  
   В то утро, раньше обычного, к вождю племени явился колдун.
   - О! Мудрый вождь дириков! Долгих лет твоей жизни! Пусть всегда светлые и добрые духи советуются с тобой, и ты принимал верные решения.
   -Что ты хочешь хитрый Лис, что так рано пришел ко мне? - так называл колдуна вождь, кода они бывали вдвоем.
   - Мы делаем все, чтобы наш народ был сыт, жил в тепле и не терпел обид от врагов.
   - Это мы с тобой знаем, хитрый Лис. Я думаю, что ты не за этим явился ко мне, чтобы сказать это.
   - Дирики должны жить в спокойствии и согласии.
   -Ты хочешь сказать, что нашему спокойствию что-то угрожает?
   - Да мудрый вождь! Сейчас в селении не спокойно. Оно шумит, оно наполнено разговорами, оно волнуется. А ты же знаешь, что когда вода волнуется, она может и выплеснутся, если края низкие.
   - Уж не намекаешь ты на появление пришельца. Он показался мне умным человеком. Глупых всегда больше.
   - Да, но он занялся лечением, а ведь это дело колдунов.
   - Неужели ты веришь в легенду о рыжем пришельце, который потом стал колдуном. Ведь даже если это правда, то твой род был благословлен им.
   - Дело не в легенде. Просто у нас есть обычай проверять пришельцев, а иногда и дириков на отношение к ним наших духов.
   - Ты хочешь, чтобы он встретился с Дубаном?
   - Да!
   А потом продать, если он проиграет единоборство нашим соседям?
   - Нет! Он уйдет к Кукугле.
   - Я знал, что ты скажешь это. Так ты не раз сводил счеты с неугодными тебе людьми.
   - Великий, вождь, мне больно слышать от тебя незаслуженный упрек.
   - Хорошо! Единоборство будет на шестой день, после утверждения на совете старейшин.
   - Ты мудр и прозорлив, вождь! Совет мы проведем завтра.
  
   Никогда не был Рогул так хмур и озабочен, как после этого совета старейшин. Я понимал, что что-то случилось, но он молчал. Он ждал Гуранта и Бару, которых послал в соседнее племя для переговоров по какому-то вопросу. Наконец они явились и втроем заперлись в комнате. Ну, прямо, совет в Филях! Вот открылась дверь, и Бару пальцем поманил к себе. Мне сказали, чтобы я сел. Затем Гурант, как более понимающий меня, сказал, что колдун роет под меня могилу и хочет, чтобы я сразился с Дубаном. Это местный силач, а проще - человек колдуна.
   - Ну и что, - сказал я, - да я чемпионов обламывал, - а тут какой-то Дубан.
   - Ты слишком самоуверен. Я не знаю, как ты борешься, а Дубан уже не один десяток отправил к Кукугуле, - сказал Рогул.
   Гурант и Бару тоже не отставали от Рогула в уговорах и предостережениях. Бару даже предложил бежать в соседнее племя, откуда они вернулись недавно после удачных переговоров.
   - А что! Это хорошая мысль! - поддержал Рогул.
   -Что? Бежать! Да Сергей Малыгин никогда ни от кого бегал, и никогда не уклонялся от схватки.
   - А кто такой Малыгин, - спросил Бару.
   - Да это я - СЭР. Малыгиным меня звали в другой жизни. Только не нравится мне это имя "СЭР", лучше называйте меня "СЕРЖ". Неужели так трудно выговорить звук "Ж"?
   - Ладно, - сказал Рогул, - покажите ему Дубана, а потом будем думать, что делать дальше.
  
   После второго круга убеждений я, наконец, понял, что мне грозит попасть в пасть Кукугле, если я не одолею этого мужика. Мне показали Дубана. Да, в нем было килограммов под 200. Серьезный противник! Придется побороться за выживание! Вот все думал: что да как, да когда. А вот сейчас и решится! Мне даже стало легче, что хоть что-то определилось. А то кормят и не понятно за что. Конечно, после этих передряг, я почти не в форме. Но у меня есть 5 дней и надо попытаться успеть, что-то с собой сделать. В общем, все теперь от меня зависит. Или-или.
  
   И тут я вспомнил, как меня на предпоследнем курсе летной Академии почти также уговаривали. Проводились региональные соревнования по кик-боксингу. Академия тоже подала заявку на участие. Но в команде один заболел, а другой травмировался и меня попросили их выручить.
   - Но у меня же самбо и карате! Причем тут кик-боксинг?- возражал я.
   -Выручай Сережа, надо.
   - Кому надо пусть и выступает.
   -Сережа, помнишь, ты в прошлом году завалил сессию.
   -Так я же на сборах был, а потом на соревновании.
   - Но тебя же не отчислили, а оформили академический отпуск.
   - Но не могу я!
   -А ведь у тебя и в этом году накопилась задолженность.
   Пришлось выступать.
   Уже на 2 минуте, ударом в голову ногой, меня сбил с ног чемпион города. А в раздевалке на вопрос "за что это он меня так..." получил ответ.
   - Ты играешь на своем поле, а я на своем. Еще раз выступишь - врежу уже левой и правой ногой.
   - А с чего это так? - спросил Сергей.
   - В одной пословице говорится: если тебя ударили по левой щеке - подставь правую, чтобы челюсть стала на место. Ха-ха-ха-ха! - заржала раздевалка.
   Больше в кик-боксинге я не выступал.
  
   Гурант, Бару и Рогул с тревогой и любопытством наблюдали за моими тренировками. Иногда я выбегал за частокол и тренировался там, но больше времени я проводил в саду. И везде меня сопровождали толпы любопытных. Они заглядывали через забор или наблюдали из кустов, примыкающих к саду. Я почти не замечал их, и только возгласы "О-О-О-О!!!" или "А-А-А-А!!!" при выполнении некоторых упражнений на миг отвлекали меня.
   Настал шестой день.
   Утром весь поселок был на площади. Мелом был очерчен большой круг, за который никто не должен переступать. Нарушителя ожидало проклятие духов и Кукугла. Внутри большого круга был также обозначен малый круг.
   Трижды ударил барабан, и вождь вышел из хижины. В сопровождении старейшин он зашел за первый круг и уселся в кресло в 6 метрах от малого круга. Затем снова ударил барабан и в большой круг вошел главный колдун с бубном в руке. Он начал петь и что-то громко выкрикивать, ударяя в такт своему движению в бубен и звеня колокольчиками. Так он обошел всех присутствующих, которые уже убедились, что добрые духи услышали эти молитвы и помогут провести честный поединок. Затем колдун остановился у второго круга напротив вождя и застыл там неподвижно.
   После небольшой паузы тишины барабан ударил один раз, и помощники колдуна ввели в малый круг единоборцев. Их поставили друг против друга в определенных местах. Помощники вышли из круга. Стояла тревожная тишина. Вдруг загремел барабан.
  
   Я смотрел на эту гору мяса и сала, на эти громадные руки, тумбообразные ноги и понимал, что мне никак нельзя допустить, чтобы Дубан схватил меня руками. И еще! Главное - это не выскочить за круг.
   Дубан сразу пошел на меня, так как не сомневался в победе. Он, широко растопырив руки, улыбаясь мясистым ртом, надвигался на меня и что-то кричал. Наверное, что-то обидное. Я встал в стойку, и слегка перемещаясь из стороны в сторону, внимательно следил за противником. И когда Дубан, резко взмахнув руками, почти охватил меня, я быстро нырнул влево под ними, и, оказавшись сзади, ударил кулаком под правое ухо. Толпа ответила на это громким и долгим "У-у-у-х-ха-а-а!!!". Дубан качнулся слегка и быстро развернулся ко мне, но я снова уже был сзади и снова ударил его уже под другое ухо. Я хотел оглушить его и вывести из равновесия. Так выдерживая дистанцию, я, то отскакивал от противника, когда он кидался на меня, то, наоборот, быстро шел на сближение и ложным маневром уходил от удара за его спину.
   Раза два он меня задел, а то было, что чуть-чуть не поймал меня на подсечке. Он потом схватил меня за руку и уже подтаскивал к себе, но известным приемом я освободился от захвата и ушел вбок, а потом за спину. Я все время двигался влево, вправо, вперед, назад, изматывая эту малоповоротную тушу. Я все время искал момент для завершающего удара. Один раз я, пропустив удар, чуть не вылетел за круг. Толпа сначала заорала "А-а-а-а-!" , а потом "У-у-у-х-ха-а!" Я понимал, что, даже имея опыт разных единоборств, долго не продержусь, так как был еще сильно слаб. Это мне вначале казалось, что я уже "о-го-го". Да, ошибся я маленько.
   Я снова начал быстро перемещаться по кругу, изматывая тяжеловесного Дубана. Пот ручьем стекал с его головы, лица, плеч и спины. Он весь мокрый и тяжело дышит. Он начал задыхаться. Вот он ошибся, я сделал подсечку и бросок. Дубан на земле!
   "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!", "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!" - закричала толпа мне в поддержку.
   Если бы это были нормальные соревнования, то упал бы я на него, заломил руки и прижал бы Дубана спиной к земле, пока судья не дал команду об окончании поединка. Но здесь были другие правила и другие судьи - колдун и духи.
   Ну, что! Тащить мне его за круг? Так я и сам тогда могу вылететь. А поднять и выбросить - это была не та весовая категория. Пришлось мне отойти в сторону. Дубан сначала стал на колени, а потом рывком поднялся на ноги. Мы еще несколько раз безрезультатно хватали и толкали друг друга. Я внимательно следил за ситуацией. Мне никак нельзя было попасть на захват Дубаном. Тогда бы он, удерживая меня руками, как в борьбе "Сумо", вытолкнул бы за круг. Сейчас вес был основным его преимуществом.
  
   А Дубан продолжал топтаться по кругу, сверля меня злобными глазами. Он все еще был полон решимости победить меня. Вот Дубан сделал быстрый шаг правой ногой, как бы пугая меня. Я сознательно несколько попятился и спровоцировал его на нападение. Затем, быстро сделав маятник перед ним, ящерицей проскочил под его рукой. Очутившись сзади, я развернулся и изо всех сил ударил по заднице Дубана двумя ногами. Я упал на спину и ничего не видел, но по крику толпы понял, что мой противник вылетел за черту. Я встал. Толпа уже просто ревела от восторга.
   "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!"
   "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!"
   Она радовалась за меня. Метрах в полутора от черты, уткнувшись головой в землю, лежал Дубан.
   На меня накатила какая-то слабость. Она потекла по ногам, рукам и по всему телу. Я сделал усилие над собой, чтобы не упасть. И я стоял и улыбался. Грязный, потный, еле живой, но внутри круга. Внутри круга жизни. Никогда у меня не было таких трудных поединков. А толпа продолжала реветь:
   "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!"
   "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!"
   Мне почему-то вспомнилось, как на TV на "Жестоких играх" кричали:
   - "Давай, давай, давай, Россия! Давай, давай, давай, Россия!". Ну, почти как здесь! И я улыбнулся этим воспоминаниям.
   Ко мне подошли помощники колдуна, и подвели к главному. Там меня нагнули так, что я стал на колени. Только что ревела толпа, а теперь было тихо. Колдун положил свою ладонь и что-то громко сказал. Толпа проревела. "У-у-у-у-ха-а-а-а!! Затем меня подвели к вождю и все повторилось почти так же. Толпа снова прокричала "У-у-у-у-у-ха-а-а-а!!
   Все! Я был утвержден сильнейшим в селении. Добрые духи были со мной, и поэтому я победил. Все радовались за меня и кричали "У-у-у-у-ха-а-а!! "У-у-у-у-ха-а-а!! "Ай-ай-ай-ай! Уха-ха-ха!"
  
   На второй день после поединка, было объявлено о том, что Дубана отдают Кукугуле, и что все жители должны видеть, как выполняется пожелание духов.
   С утра жители стайками текли к месту обитания Кукугулы и рассаживались поудобнее на буграх, окружавших низину, в которой жило это чудовище.
   Лежбище Кукуглы было в ложбине, изрытой ямами разной глубины, по краю которой был ров шириной метра 2-3. Наружный берег был почти на метр, а где и полтора выше внутреннего и на нем торчал частокол из толстых бревен, высотой до трех метров. Он тянулся по всей длине рва и был наклонен внутрь градусов на 30. Ров был заполнен водой и как объяснил мне Бару, Кукугла не любит воду, и поэтому при таком ограждении он не может выбраться из ложбины.
   Вот жители уже разместились, и трижды ударил барабан. Пришли вождь со старейшинами и колдун со своими помощниками. Они расселись на определенных местах. В это время привезли на телеге Дубана со связанными руками и ногами. Он сильно сдал за это время и совсем был не похож на того лощенного и самоуверенного толстяка. Скинул килограмм 30 не меньше.
   А помощники колдуна развязали руки и ноги Дубана, и завернули в длинную холстину, обмотав раза три. Потом они уложили его на носилки, отнесли и поставили их у частокола. Тут я увидел, что там была узкая амбразура, закрытая дверцей. Вот ее открыли, а с другой стороны на веревках стали опускать мостик, прислоненный ранее к частоколу. Одним концом мостик опускался на тот берег, а другим концом упирался на выемку с нашей стороны. Все! Приготовления закончены. Тишина абсолютная. Даже дети не шумели. Притихли.
   Колдун стал бить в бубен, звенеть колокольчиками и что-то напевно выкрикивать. Это он приглашал духов посмотреть, как выполняется их воля. Наконец, он замолчал, так как очевидно получил подтверждение, что его услышали и что духи уже наблюдают.
   Барабан стал бить чуть приглушенно и не часто. Помощники колдуна открыли дверцу амбразуры и под выкрик колдуна "Ахукидык", сбросили тело Дубана на мостик, удерживая руками край холстины. Под тяжестью Дубана на наклонном мостике холстина стала разворачиваться, и приговоренный шлепнулся на тот берег. После этого помощники быстро подтянули к себе холстину и дали команду поднимать мостик. Через мгновение мостик был поднят, закреплен, а амбразура закрыта.
   На том берегу на ногах стоял Дубан и дико озирался по сторонам. Он погрозил кулаками зрителям, выкрикивая что-то оскорбительное и, наверное, больше в адрес колдуна. Причем настолько оскорбительное, что колдун встал и гневно стал кричать, вздымая руки к верху.
   Я спросил Бару, что они кричат.
   - Дубан нехорошими словами обзывал колдуна и то, что тот его обманул. И чтобы мы не верили ему. Он обманывает всех. И он совершенно не умеет лечить.
   - А колдун что?
   - А колдун попросил защиты у духов.
   Все это видели не только мы, но и Кукугла. Он стал выползать из своей ямы, извиваясь своим гусеницеобразным телом и шелестя ядовитыми иголками. Они то прижимались к телу, то становились торчком. Ну, как бы это чудовище разминалось. Толпа загудела, кто-то вскрикнул. Все ждали, что будет дальше.
   Дубан заметался по берегу, по буграм. Наконец он не выдержал и закричал. Кукугла приближался к жертве. Вот он подошел ближе и, прицелившись щупальцами, выпустил из них еле заметные струйки жидкости. Попав на Дубана, они превратились в белое облачко. Через мгновения Дубан задергался, и упал на землю. Белое облачко его парализовало. Он почти не шевелился, а только кричал, глядя на чудовище. Оно приблизилось и опустило морду, с которой стал спускаться бугор. Его кожистая гармошка распрямлялась и наползала на тело Дубана, как чулок на ногу. Вот уже полтуловища не видно, а вот торчит только кричащая голова Дубана, искаженная страхом и близостью смерти.
   А ведь, сколько людей он обрек на такую смерть! Со всех сторон слышались крики, доходившие, иногда, до истерического визга. Но эти крики были не от жалости к Дубану, а крики страха перед этим чудовищем, перед возможной участью, в случае такого же решения колдуна или его духов по кому-нибудь из них.
   Но вот уже и не видно Дубана, а только огромный кожистый мешок вытянулся на всю длину и свисал курдюком, касаясь земли. Установилась тишина. Очевидно, никто не хотел ни о чем говорить. Ужас увиденного события парализовал на время толпу. Потихоньку все расходились. Я и не заметил, что вождь со старейшинами и колдуном уже давно ушли.
   А Кукугула дошел потихоньку до своей ямы, залез в нее, подобрав под себя все 12 лап, улегся, выставив во все стороны иголки, и стал переваривать Дубана.
   Да, эта участь ожидала и меня, не вытолкни я тогда Дубана за круг.
   И тут на меня нахлынуло воспоминанье.
  
   Была зима. Мы подлетали к Днепропетровску. Уже защелкали тумблеры, подтверждая готовность систем к посадке, когда бортинженер так буднично заявил:
   - А у нас шасси не срабатывает!
   - Как это не срабатывает? - спросил первый пилот.
   -Да вот, красная говорит, что не может!
   - А ты дай команду на выброс, может это ложный сигнал.
   - О* кей! Даю! Нет, ничто не вздрогнуло и не подтвердило.
   Повторили еще раз выброс шасси, но безрезультатно. Связались с землей, объяснили. Нам посоветовали пойти на круг и выжигать горючку. В аэропорту засуетились, стали готовиться к приему, а мы накручивали и накручивали круги над аэропортом.
   К нам зашла взволнованная стюардесса.
   - Ой! Не знаю, что делать и как их успокоить!
   - Ты чего, Лариса? Кого ты там не можешь успокоить?
   - Да кого? Кого? Пассажиры увидели, что мы круги накручиваем и заволновались. Некоторые уже паникуют. Насмотрелись телевизоров и шумят.
   - Слушай, Сережа, выйди и успокой, объясни им ситуацию, - сказал мне первый.
   Вышел я с Ларисой в салон. Сразу все замолчали и уставились на меня круглыми глазами.
   - Здравствуйте уважаемые пассажиры! Вам здорово повезло, что Вы летите именно нашим рейсом. Мне Лариса сказала, что Вы тут волнуетесь, а некоторые даже переживают, - весело проговорил я. А щеки мои аж трещали от улыбки!
   Тут поднялся такой шум, такой галдеж, так как почти каждый хотел сказать и только свое личное. Я поднял руки вверх и все замолчали.
   - Я услышал каждого и всех понял. Объясняю ситуацию. На земле гололед. Ну, бывает это зимой, вы знаете. Там внизу полосы обрабатывают антигололедными реагентами, да еще и техника убирает лед. Нам предложили: или лететь в Харьков, или накручивать круги пока не приготовят полосу?
   - А почему не в Запорожье? Ведь это же ближе, - выкрикнул какой-то умник.
   - А потому что ближе и у них там так же, как здесь. Так как? Летим в Харьков или кружим?
   - Кружим! Кружим! Кружим! Кружим! - заскандировал весь салон. Я улыбнулся всем и пошел в кабину.
   - А что правда, там гололед? - спросила Лариса.
   - А колы я брэхав? - сказал я и захохотал.
   И вот уже выжгли почти всю горючку. Запросили посадку и приготовились садиться на брюхо, когда вдруг наше шасси взяло и выскочило. Вот зараза! Дощелкался все-таки наш бортинженер! А у меня уже рисовались картины разваливающегося лайнера. Я спасаю пассажиров. Сам обгорел или даже погиб....
   А потом пишут: Пилот второго класса, спасая пассажиров, ценой своей жизни.... Ну, и дурной же я тогда был! Ну не смог бы я уже про это читать! Если бы что! А раз так, то на фиг все это мне нужно!
   Да! Там тоже был круг! Только в воздухе. Наверху. И тоже можно было не уйти от него живым. Как и здесь на земле дириков.
   Каждый старейшина должен был иметь свою Тень - это как бы иметь телохранителя. Тень могла состоять из двух, трех и более человек, в зависимости от желания и возможностей старейшины. Тень охраняла старейшину от людей, которых испортили злые духи, помогала в работе и оказывала самые разные услуги. Этот обычай, несколько в другом виде, дошел и до наших дней. Им пользуются наши депутаты, только не за свои деньги, а за счет общества.
   Опять я не туда мозгами поехал. Где они, а где я?
  
   Рогул назначил меня главной Тенью, а моими помощниками - Гуранта и Бару. Я спросил, почему меня главным, а не кого-то из них.
   - Ты победил Дубана и стал силнейшим.
   - Ну и что?
   - Я не хочу, что бы колдун назначил тебя посредником.
   - Это как? И это кто?
   - Посредник решает спорные вопросы колдуна при содействии духов. Если у него не будет посредника, то он сам должен выносить решения. Ты хочешь быть посредником?
   - Посылать людей к Кокугуле, только за то, что они слабее меня. Никогда не соглашусь!
   - Сэр, ой, прости, Серж, я знал, что ты так ответишь. Но завтра тебя спросит об этом колдун.
   - А я ему скажу то же.
   - Скажешь и наживешь себе смертельного врага. Так как отказ ему - это оскорбление для него. Никто никогда не отказывал ему.
   - И что же я ему завтра скажу?
   - Скажешь, что дал мне клятву быть верной Тенью. А это он не сможет отменить. Только скажи, что сожалеешь об этом. Так надо.
   - Спасибо Рогул! Я все понял!
  
   Итак, я телохранитель. Это уже лучше, это уже веселее! Насмотрелся я фильмов про них! Не раз видел, как они дебильно пританцовывают вокруг охраняемого "тела", хищно вглядываясь во все стороны и во всех. Видел и хихикал! А теперь сам буду такой. Ну, ладно! Наложу на морду лица печать интеллектуальности и буду более внимателен к окружению Рогула. Ну, уж удар рукой или еще чем-либо я перехвачу. Реакция еще не притупилась. Но если в той жизни стреляли из пистолетов или "снайперок", то здесь в ходу были лук и стрелы или меч и кинжал. А в этих видах оружия я профан. Ну, какой из меня телохранитель, если не могу стрелять из лука или владеть мечом?
   Сказал об этом Рогулу.
   - Молодец, что так мне сказал! Я думал, спросишь или не спросишь.
   - А почему ты так думал?
   - Ну, вдруг ты загордился после победы над Дубаном!
   - Зря ты так обо мне подумал? Это был не равный поединок. Я опытный боец-спортсмен, а он просто - человек гора.
   - Ладно! Не обижайся! Скажу тебе так: Бару считается лучшим охотником и стрелком из лука, А Гуранту нет равных в бою на мечах. Вот и подумай, как научится их мастерству.
   На следующий день я позвал Гуранта и Бару и объяснил решение Рогула. Они с радостью согласились. Более того, к нам еще попросились сын Рогула, младший брат Рогула и слуга их дома.
   Мы выезжали в лес и на поляне устраивали тренировочные бои деревянными мечами. После того как почти каждый получил мечом по голове, мы сделали из гибких веток шлемы и наплечники, которые защищали бы голову и плечи от ударов. Теперь мы уже не на шутку рубились! Мы часто делились поровну и нападали друг на друга, или, бывало, на одного нападали двое или трое. А то просто изображали, что кто-то из нас сидит у костра и отдыхает, а на него неожиданно нападают из кустов. Всем было интересно, хоть и получали мы синяков более чем достаточно. И если в искусстве боя мечом или копьем я достиг хороших результатов, то со стрельбой из лука было хуже. Гурант даже подшучивал над Бару.
   - Да Бару, из лука стрелять учить - это тебе не в квасе усы мочить.
   - Я тебя буду слушать, если ты вон ту сороку с ветки стрелой сшибешь, а мечом махать, это что на осле пахать.
   - Да я тебя мечом проткну быстрее, чем кукушка второй раз успеет закуковать.
   - А я тебя стрелой сшибу, что ты и ногу не успеешь поднять.
   - Да я...
   - Да ладно вам, что вы, как пацаны заводитесь. Вы лучше быстрее меня учите. Ведь через два дня будут смотреть, чему вы меня научили.
   Рогул поехал с нами через два дня. Мы показали ему показательные бои в поединках и в групповых боях. А из лука я поразил девять разных целей из десяти. Рогул остался доволен нами, а я нет. Я здесь стрелял по мишеням, а по подвижным целям получалось плохо. На птицу уходило у меня три стрелы, а Бару попадал с первой. Мы продолжали тренировки.
   Как-то раз с нами был Рогул. Я видел, что его что-то волнует. И не ошибся.
   - А там где ты жил раньше, ты что делал? - Спросил он меня, кивнув головой вверх.
   - Летал!- Улыбаясь, сказал я. По лицу Рогула, Гуранта, Бару и остальных, я понял, что они ничего не поняли.
   - Как летал? С духами?
   - Нет, не с духами! Я летчиком был! Вернее вторым пилотом!
   - А лечик-пило - это кто, или как? - Спросили они, - что они делают?
   - Ну, я летал по небу, - и чтобы понятней им было, я расставил руки на ширине плеч, громко зарычал " Р-р-р-р-р-р", изображая работу двигателя, и стал бегать по поляне, наклоняя руками то вверх, то вниз.
   Они удивленно и несколько с опаской наблюдали за мной. И даже обрадовались, что я не улетел, а остался с ними.
   - Ты так один рычишь?
   - Нет не один, а четыре, - сказал я.
   Вижу, что не понимают.
   Осмотрелся вокруг и увидел стоящую в стороне телегу. Метрах в десяти паслась лошадь. Тогда я взял Бару, рядом стоявшего парня и поставил их сбоку телеги. И сказал, чтобы они одни руки положили друг другу на плечи, а другие откинули вбок. Тот, кто стоял возле телеги, взялся за нее рукой. Потом рядом так же построил еще двоих. Никто ничего не понимал. Я сказал, чтобы они громко зарычали "Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!" Четверка громко зарычала "Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!". Я же сел спереди на телегу, свесив ноги, взял в руки небольшую палку и стал вращать ею из стороны в сторону. Начал рулить!
   - Ну, почти летим! - Ну, совсем как четырехмоторный! - подумал я и расхохотался.
   А четверка двигателей ревела, вытаращив глаза, и очевидно так страшно, что все, кто был рядом отбежали подальше к кустам.
   Я сказал, чтобы они заглушили моторы. То есть перестали орать. Стало тихо.
   Все стоят возле меня и вопросительно смотрят.
   - А почему вы все не полетели в небо? - спросил Рогул.
   Я понял, что они ничего не поняли. Ну, как им показать, что это был самолет, и что это был просто запуск двигателей перед полетом. А потом уже должен быть разбег, отрыв и взлет. Но это ведь так все просто, а они не понимают! А как я им это покажу?
   - Я не хочу от вас улетать! Мне с вами очень хорошо! Вот поживу с вами, помогу, чем смогу, потом и улечу, - сказал я, улыбаясь. И они поверили! Они обрадовались так, что даже захлопали в ладоши. Как, дети!
   Тут меня тронул за руку Кулу, старший сын Рогула.
   - А почему ты хотел лететь сначала один, а потом четыре? - спросил он.
   Желая блеснуть эрудицией, я сказал:
   - Так в одном двигателе мощность Боинга тысяча лошадиных сил, а в четырехмоторном самолете в четыре раза больше.
   Я не успел докончить свою заумную фразу, как Кулу побежал от меня с криком:
   - У них Бонга и лошади летают! Они летают на лошадях! Они летают на лошадях! Они летают на лошадях!
   - Ну вот! А я хотел еще им рассказать, как работает мобилка и телевизор или машина и трамвай! - подумал я. - И зачем я сказал им про лошадей?
   После этого ко мне дирики стали относится с еще большим уважением. Они считали, что я как-то связан с духами.
  
   Я, Гурант и Бару все время тенью ходили за Рогулом, когда он ходил по селению или ездил в соседнее племя. Если поездка была в дальние леса или селения, то наша Тень увеличивалась до шести.
   Была у меня еще одна забота. Вернее головная боль. Все чаще и чаще, чем к колдуну обращались ко мне дирики при разных заболеваниях. Везде мне кланялись и протяжно блеяли "Сэ-э-э-р". Оно мне надо! Я об этом говорил Рогулу, но он мне сказал:
   - Тебе верят и считают, что ты можешь все. И любой твой отказ - это твое не желание, а для них обида. Так что не отказывай им.
   Особенно в меня поверили, когда я двоим дирикам: одному с переломом ноги, а другому с переломом руки поставил самодельные шины. Я пощупал перед этим их ноги-руки, вроде бы выровнял, сравнил с другой ногой-рукой - вроде одинаковы и замотал. Через 20 дней размотал. Все срослось.
   Но это я помню, так как меня учили на курсах. Правда, это был единственный случай, когда я не проспал ту лекцию на курсах. А вот простуды, желудки и прочее - это уже посложней было.
   Советовал во всех таких случаях пить больше воды из источника и не есть мяса. А при ожогах, болях в горле или при зубной боли, а также, если у кого нос заложило от простуды или от гайморита, то я советовал полоскать или промывать мочой. Мне как-то пришлось послушать несколько лекций народного телецелителя Малахова. Вот я и советовал, что вспомнил. Кому-то помогало.
  
   Шло время. Со временем я заметил, что Рогул, все чаще меня отсылал куда-нибудь, даже если сам туда и не ехал. Однажды мы ехали лесом. Остановились на вершине холма. Рогул долго задумчиво смотрел вдаль, а затем сказал мне:
   - Видишь там, вдали синеют горы. За ними другая земля и другие народы. Оттуда нам привозят оружие, одежду, и многое другое, что мы не умеем делать. Взамен мы им даем зерно, и мех разных зверей. Ты уже знаешь, что, кто у нас хорошо владеет луком, тот занимается охотой. Остальные разводят скот или пашут поля на зерно.
   - Я это давно уже знаю. Зачем ты мне это говоришь?
   - Затем! Там за горой есть все, и ты там скоро будешь!
   - Ну, совсем как в Греции!
   - Там нет Греции! Греция - это где?
   - Это не у вас, это у нас. Там тоже есть все! У нас тоже так говорят. Только я не понял. Ты что меня гонишь?
   - Нет! Ты мне дороже сына. Но после случая с кинжалом...
   - Это когда я возвращался от больного и на меня накинулся какой-то несчастный с кинжалом?
   - Почему ты его называешь несчастным?
   - Потому что я слишком резко дернул его за руку, и он наткнулся на свой кинжал.
   - Это был не несчастный. Это был человек колдуна.
   - Ну и что?
   - А то, что люди колдуна или отравят тебя или убьют из-за угла.
   - За что?
   - Ты ему мешаешь, Ты подрываешь веру людей в его могущество. Раньше у него был Дубан, он лечил всех, и тогда не было тебя.
   - Но нас же много, что он сможет сделать против нас!
   - У колдуна много плохой хитрости и с ним Духи. Они помогают ему. Мне жаль, но тебе придется уехать от нас. Ты так много сделал для меня. Но я хочу, чтоб ты жил!
   - А когда это будет?
   - Скоро! Я скажу.
   -Да, и еще хочу тебе сказать. Ты бы поосторожнее был со своими моргушками.
   -О чем ты, Рогул, - спросил я, уже догадываясь, что он хочет мне сказать.
   - Да, ты стал популярный, тебя даже называют "колдуном Рогула".
   -Ну, и что?
   -А то, что тебе не надо так часто моргать где попало.
   -Так они сами меня тащат в хижину.
   - Сами, то сами. Но у них есть братья, отцы, знакомые парни, которым может это не понравиться. Соберутся и набьют тебе "морду". Это в лучшем случае. Но что еще хуже, так это то, что ты против себя даешь лишние козыри нашему колдуну.
   -Ну, и что мне делать?
   -Что делать? Что делать! Меньше моргай на стороне! Вон как наша служанка Карила на тебя влюблено смотрит.
   -Так я с ней уже переморгал!
   -Ну, наш пострел, везде поспел! В общем, я тебя предупредил. Шутки, шутками, но все очень серьезно и небезопасно.
   Прошла почти неделя после разговора о синих горах. Все шло как обычно и без происшествий.
   Как-то подозвал меня Рогул и показывает что-то похожее на сбрую. Какие-то тряпочки, кожа, веревочки. Взял их. Тяжеловатые, однако.
   - Бери - бери! Теперь надевай через голову. Это на груди закрепи, а это на спине, - говорит он, завязывая веревочки с разных сторон
   -Да что ты на меня надел?
   -Это нагрудник. Как-то был я за синими горами, и там, на обмен мне дали. На кожу нашиваются железные колечки один за другим, как кольчуга, а сверху ее ткань накрывает. Это очень хорошо защищает грудь и верхнюю часть спины от стрелы или кинжала.
   -Ну и кто же прет на нас или битва грянет через час?
   -Ладно, не ершись! Это я тебе даю, что бы одевал на себя, когда по вечерам ходишь к своим больным. Мало ли кого встретишь.
   -Ага, все на одного, а на вас ничего!
   -Мне оно ни к чему, а вот тебе надо быть поосторожней. Думаешь после того случая с кинжалом колдун успокоится? Нет! Он выполнит указание Духов, - последнюю фразу Рогул произнес с кривой улыбкой.
   И как в воду глядел! Или накаркал!
   Дня через три после этого разговора вызвали меня под вечер к одному мальцу. Его мать прибежала к нам, плачет и говорит, что сынок за живот держится и кричит. Я пришел, осмотрел его, потрогал лоб. Вроде температуры нет. Вот бы грелку сейчас и под правый бок. Да где ее эту грелку тут достанешь!
   Я попросил мамашу нагреть камень в печке. Через несколько минут она выкатила камень из огня. Пока он грелся и остывал, я рукой живот мальчика слегка поглаживал, поглаживал, и он стал затихать. Так всхлипывает слегка и глазом на меня косит. Я ему улыбаюсь и что-то говорю, говорю. Тронул камень - горячий, такой уже как раз для грелки. Я взял тряпки и завернул несколько раз в них камень. Потрогал его, горячий, но терпимо горячий, и положил эту "грелку" под правый бок мальчика. А он уже почти затих, и только глазами блестит. После утомительного ритуала прощания я вышел из хижины.
   Уже были сумерки. Я быстро шел, вглядываясь в рытвины и бугры разбитой дороги. Заворачивая на перекрестке в свою сторону, я наткнулся на человека, лежащего на земле. Он лежал на правом боку, поджав ноги. Я нагнулся над ним и попытался его перевернуть на спину, что бы увидеть кто это и что с ним. Вдруг он, разворачиваясь ко мне, резко выкинул правую руку вверх. Кинжал воткнулся мне чуть ниже груди. "О, Рогул! Как ты во время надел на меня эту кольчужку!" Только я успел схватить руку с кинжалом и отвести ее в сторону, как услышал сзади топот. Боковым зрением я увидел, что на меня бросается человек с ножом в руке. Мгновенно, сжав руками лежащего подо мной убийцу, я быстро перевернулся и подставил его спину нападающему. Тот по инерции вонзил нож в своего напарника.
   Пока второй убийца, ну а как его еще назвать, оторопело глядел на дело рук своих, я уже был на ногах. Я мог его завалить сразу, пользуясь замешательством, но думал, что он сбежит, испугается. Но эти мгновенья прошли, и этот второй пошел на меня, вытащив свой нож из тела напарника. Я уже осмотрелся и стал ждать. Размахивая ножом во всех плоскостях перед собой, мой противник стал делать быстрые выпады вперед, мгновенно отскакивая назад. Иногда его удары шли почти в цель, но я или блокировал их, или уклонялся. Я понял, что так мы будем долго топтаться. Не хватало еще споткнуться в этом полумраке за какой-нибудь бугор или камень. А противник попался цепкий, опытный и осторожный. На пролом не лез. Тоже выжидал момент. И в очередной раз, когда он попытался ткнуть меня, я перехватил его руку, развернул его к себе спиной и, сжимая его руку с ножом, рывком ударил им в живот противника. Постояв так немного, я отпустил его и он упал. Оглянулся - никого нет. Только две тени на земле. И ни топота, ни крика.
  
   Когда я пришел домой, то все с ужасом молча уставились на меня. Я посмотрел удивленно на них, а потом на себя и увидел, что грудь, живот и руки у меня были в крови. Сразу все подбежали ко мне, стали снимать одежду и положили на топчан. Все спрашивали, я пытался объяснить и только когда Рогул закричал:
   -Тихо! Молчать всем! - все замолчали.
   И только после того как все убедились, что со мной все в порядке и на мне была только кровь убийц, мы начали нормальный разговор.
   Я рассказал, как это было. Установилась тишина.
   -Теперь ты понял, что колдун не отстанет от тебя.
   -А может, они отстанут. Зачем им такие жертвы?
   -Раз так захотели Духи, жертвы не идут в счет, - сказал Рогул. - Я завтра должен быть утром у вождя племени. Потом и решим, как быть.
  
   На следующее утро Рогул пришел к вождю племени.
   -О! Мудрый вождь дириков! Честь и хвала тебе, много лет жизни! Пусть всегда добрые Духи будут с тобой! - проговорил Рогул в хижине вождя.
   -Проходи уважаемый Рогул, садись на циновки, - сказал вождь, выказывая этим большое доверие и уважение. Он очень был доволен, что на выборах победил Рогул, так как ценил его ум и опыт.
   -Приближается время посылать караван для обмена товаром за гору. Я бы хотел, чтобы ты занялся его подготовкой. Ведь потом будет зима и нужно получить полезный нам товар, а не то, что дадут, как в прошлый раз.
   -Мудрый вождь, я никогда не участвовал в подготовке каравана.
   -Да, но ты сам туда не раз ездил со своим товаром и даже успешно! Так что не отказывайся. Тем более у тебя такой телохранитель! Он и советчик у тебя и врачует хорошо.
   -Да, вождь! Это очень полезный человек не только для меня, но и для всего племени.
   -Ну, так в чем вопрос?
   -Все в том, что на него было совершено уже два покушения. И, наверное, кто-то на этом не успокоится.
   -Да, это наш хитрый Лис никак не успокоится! Не знаю, что и посоветовать! Я уже говорил с ним, но он упрямо твердит, что это все злые Духи. Все попытки переколдовать этот вопрос в другую сторону не в его силах. Какие Духи победят, так и будет. Так он считает.
   -Очень жаль, что добрые Духи не нашей стороне, - сказал Рогул.
   -Да, жаль!- сказал вождь и отвел глаза в сторону. Рогул понял, что он не хочет сориться с колдуном.
  
   Еще через день Рогул позвал меня и Бару. Он завел нас в комнату, проверил, что никого рядом нет и начал разговор.
   -Серж! Вокруг тебя сгущаются тучи зла, а добрые Духи не хотят или не могут тебе помочь. Я разговаривал с вождем о тебе. Он тоже не может. Не будем испытывать судьбу. Я решил, что через два дня ты и Бару уедете в соседнее племя на переговоры по обмену товаром и другим вопросам. Это должно занять 3-4 дня. За это время вы спокойно доедете до синих гор и будете за хребтом.
   -Вопрос можно? А почему Бару? Я что сам не могу добраться? Зачем его подставлять? - спросил я.
   -Я советовался и с Гурантом и с Бару. Сам ты можешь заблудиться, и тебя схватят люди колдуна, а Бару опытный охотник и уже ездил туда раньше со мной.
  
   Шел уже второй день, как мы ехали к перевалу. Тропа то петляла между камней, то пересекала речушки и ручейки, то вдруг она ныряла в чащу леса и пропадала среди бурелома, кустов или высокой травы, то затем выскакивала из них и тянулась по краю обрыва или по берегу клокочщей внизу горной реки. Бару легко ориентировался в этой местности и своевременно предупреждал меня об опасных местах. Два раза мы пересекали след Кукуглы. Да я бы и не заметил, если бы на них не показал Бару. Прав был Рогул, когда говорил, что я без Бару заблужусь. Да я бы пропал без него.
   Время было уже далеко за полдень, и мы остановились на берегу горной реки. Несколько выше нас река, стесненная скалами, прорывалась и падала вниз небольшим водопадом, обдавая близлежащие скалы и валуны каскадом мелких брызг. Затем, как бы успокоившись, обмывая прибрежные валуны, река протекала мимо нас, а потом снова кидалась вниз. А над всем этим играла разноцветная радуга. И ко всему этому грохочущему и сверкающему чуду примыкала полянка, в окружении кустов и деревьев. Ну, разве не сказочное место! Я не сентиментальная какая-то девица, но меня охватило волнение. Я даже, не знаю, как выразить это чувство. И пока Бару сооружал костер и готовил что-то для ужина, я продолжал восторженно прыгать с камня на камень и разглядывать окружающую меня красоту.
   И вот захотелось мне испить водицы. Я прыг, прыг и нагнулся над водой с валуна. Зачерпну рукой воды и хлебаю, зачерпну и хлебаю. А валун был мокрый, скользкий. В какой-то момент моя правая нога соскользнула, и я мгновенно оказался в воде. Пока я барахтался, меня подхватило течение и понесло вниз. Я успел только вскрикнуть "Бару!" как наша поляна скрылась за поворотом. Дважды я хватался за прибрежные камни, но рука соскальзывала с их сглаженных и скользких боков. Ударяясь о дно ногами, я пытался встать. Один раз даже удалось. Мне было воды чуть выше пояса, но под ногами катились крупные и мелкие камни, все плыло, я упал, и снова меня понесло как беспомощную щепку. Я попытался ухватиться за торчащий у берега валун, но, продержавшись несколько секунд, сорвался.
   Я видел, как по берегу бежит Бару и что-то кричит, но из-за грохота летящей вниз воды, я ничего не слышал. Я старался удержаться на плаву, на поверхности, и сопротивлялся бурлящему потоку, который стремился закрутить меня вниз головой. Впереди показалась торчащая из камней палка. Она провисала над водой с полметра, затем торчком уходила вверх. Я стал усиленно подгребать к ней и, проплывая мимо, схватился одной рукой, а затем подтянулся и другой. В это время Бару приблизился и кинул мне кольцо веревки. Промахнулся. Тут надо было ему исхитриться и не попасть на торчащую палку. Кинул он второй раз и, кольцо, пролетев голову, опустилось мне на плечи. Бару кричал и показывал руками, изображая повешание. Я подумал, что это он так юморит, зараза. Потом вижу, Бару на свободном конце веревки сделал петлю, накинул себе на плечи, а затем быстро просунул в петлю руку. Хоть и было холодно и руки уже занемели, но я понял, что он хотел сказать.
   Прижимаясь левой рукой к палке, я быстро засунул правую руку в петлю и... сорвался. Меня снова понесло, Но Бару потравив немного веревку, зажал ее в руке, и меня течением притянуло к береговым валунам. Дальше меня уже не несло. Вскоре подбежал Бару и помог мне вылезти на берег. Я отлежался, отдышался и, все еще дрожа от холода, встал и пошел к костру. Я уже не обращал внимания на шутки и приговорки Бару, который пытался изобразить, как я выглядел, когда висел на палке.
   Мне хотелось одного - быстрее согреться у костра. Потом он мне сказал, что больше всего боялся, что я сорвусь раньше времени, и петля захлестнется на шее. И еще он сказал, что я оказался на удивление догадлив и поэтому нахожусь с ним рядом и даже жив. Затем Бару подал мне кружку с горячим чаем. Но я так нахлебался в реке воды, что смотреть на нее не мог, а только сжимал руками кружку и грелся. Вот тогда я окончательно убедился, что без Бару мне бы до перевала не дойти. Уважаемый читатель! Напишите пожалуйста комментарий! Для меня очень важно Ваше мнение! С уважением. Афтор.