Все персонажи и события являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
  

  

  

  
   На этот субботний день у Степана не было никаких планов, и он решил съездить за грибами. В Яппиля. Лес там большой, светлый, народу не слишком много - далековато от города, и можно спокойно побродить в своё удовольствие. Грибов там должно быть много.
   В путь он тронулся пораньше, ещё до семи утра, - ненавидел терять время в пробках, обычное плотное движение тоже не любил. Предпочитал ездить по свободной дороге, самостоятельно выбирая скорость движения, а не подлаживаться под других водителей, среди которых в последнее время становилось всё больше неадекватных, способных на любую глупость. Нет, реакция у Степана была хорошая, он в любом случае увернулся бы, но зачем козе баян? Нервы ещё себе портить. Машин в это время было ещё мало (народ в субботнее утро предпочитал поспать подольше) и из города он выбрался оперативно. Выехав на скоростной диаметр немного притопил педаль газа, разогнав "Элантру" почти до ста тридцати километров в час. Больше нельзя - везде камеры понатыканы. Платить за проезд по скоростной дороге он был морально готов (зарплата позволяла), но оплачивать "письма счастья", приходящие за превышение скорости, считал несусветной глупостью.
   Погода стояла солнечная, двигатель работал почти бесшумно, тихо шелестел асфальт под колёсами. Лишь изредка идиллию нарушали автомобили представительского класса, проносящиеся мимо по левой полосе. Их владельцы могли с высокой колокольни чихать на любые штрафы, но Степан им не завидовал, понимая, что большие деньги влекут за собой очень даже нешуточные проблемы. Работая в службе безопасности крупного банка, он имел представление об этих проблемах не понаслышке и знал статистику фатальных "случайностей", периодически происходивших с толстосумами. Он никуда особенно не спешил. Ко времени его приезда роса как раз должна подсохнуть.
   До Зеленогорска Степан проскочил достаточно быстро без каких-либо помех, а вот дальше коса нашла на камень - сразу после выезда на Приморское шоссе он догнал красную "Шкоду", едва плетущуюся с включённым левым поворотником. В черте города обогнать её было не реально - сплошная разделительная полоса, а встречное движение оказалось достаточно интенсивным - некоторые в субботу, наоборот, решили податься в Санкт-Петербург.
   Вначале Степан предположил, что за рулём "Шкоды" находится девушка, не знающая точно, где именно ей нужно сворачивать. Знал, что красные машины очень любят представительницы прекрасного пола - в тон сумочке, но присмотревшись на одном из поворотов, понял, что ошибся. В "Шкоде" сидел мужчина. Один. Причём, явно не молодой - лысина на солнце поблёскивала.
   А потом ему сразу стало не до едущей впереди машины. Степан даже притормозил немного, чтобы подробно рассмотреть зрелище, открывшееся по левую сторону дороги. На выезде из Зеленогорска, сразу после Президент Отеля, Финский залив подступал почти к самому шоссе. Вот только залива было не видно от слова "вообще". Практически вплотную к берегу подступал Туман. Именно так, с прописной буквы. Густой как молоко слой тумана стеной поднимался почти до вершин деревьев и был абсолютно непрозрачным. Граница тумана протянулась прямо по береговой черте, почти не затрагивая пляж. Чрезвычайно плотный белый вал резко контрастировал с зеленью стоящих на берегу деревьев и прозрачной голубизной неба над головой.
   Ну, ладно, туман так туман. На дорогу он нигде не выходит, и ехать не мешает. Степан прибавил газа и опять упёрся в красную "Шкоду". Водитель так и плёлся с включённым сигналом поворота, но сворачивать никуда не пытался. Хотя, по большому счёту там некуда было сворачивать. Вдоль шоссе почти на всём протяжении стоял металлический отбойник. "Шкода" выключила поворотник и немного ускорилась, но только для того чтобы буквально через минуту снова замедлиться. Водитель дважды делал попытки свернуть влево, но каждый раз в последний момент передумывал.
   Сначала это бесило Степана, но потом у него проснулся интерес - что нужно этому мужчине? И сразу же дала о себе знать чуйка. Ненавязчиво так, мол, не лезь не в своё дело, поезжай дальше. Своей чуйке Степан доверял. Именно благодаря ей он сумел семь лет прослужить в бригаде спецназа ГРУ, где он после срочной службы остался на сверхсрочную контрактником и дослужился до старшего сержанта; невредимым вернулся из Сирии, где временами бывало очень жарко в обоих смыслах этого слова. Послушавшись чуйку, он потом уволился на гражданку, почувствовав в какой-то момент, что уже полностью исчерпал лимит везения. Сейчас прозвучало скорее предупреждение, призывающее к осторожности. Степан принял это к сведению, пообещав себе не лезть на рожон.
   Вскоре "Шкода" вообще остановилась, пропуская встречные машины, а потом резко свернула в просвет между деревьями, пересекла велосипедную дорожку и остановилась, немного не доехав до пляжа. Степан проскочил дальше, но сразу за поворотом дороги свернул вправо и поставил машину на асфальтированную стоянку. В последний момент перед выходом из машины Степана что-то торкнуло и он решил слегка сменить внешний вид. Переобулся, надев вместо тонких кожаных мокасин резиновые сапоги, и накинул на плечи камуфляжную куртку.
   Щёлкнув брелоком сигнализации, он перебежал дорогу и, под прикрытием деревьев, упругим скользящим шагом направился обратно вдоль шоссе к месту остановки "Шкоды". Не доходя метров пятнадцать, Степан остановился за толстым древесным стволом и приступил к наблюдениям.
   Он успел вовремя - лысый как раз закрывал машину. Ещё бы пара минут и Степан, скорее всего, не узнал бы этого человека. Теперь он был облачён в чёрный балахонистый плащ, достающий почти до земли, с накинутым на голову капюшоном, закрывающим почти всё лицо. За спиной висел туго набитый такой же чёрный рюкзак. Поставив машину на сигнализацию, мужчина направился к берегу, воровато оглянулся по сторонам и сноровисто нырнул в туман. Густая белая пелена сомкнулась за его спиной практически сразу без переходов. Был человек - и нету. Даже звуков шагов не было слышно, хотя вода, по идее, должна была плескаться. На пляже тишина стояла, ни малейшего ветерка. Не Христос ведь он, чтобы по воде ходить аки посуху.
   Степан, не раздумывая, пошёл следом. Туман как туман. Самый обычный. Просто густой. Мельчайшие капельки чуть холодят лицо. Видимость не более полуметра. Как говорится: протянутой руки не видишь. А воды под ногами нет, и песок кончился. Такое впечатление, как будто ноги ступают по ровной твёрдой поверхности. Степан шёл медленно, чтобы не споткнуться ненароком о какой-нибудь валун, которых было много на береговой линии. Но так ни одного камня и не встретил. Лишь один раз, почувствовав справа что-то тёмное и приблизившись, упёрся в чёрный каменный обелиск, поднимающийся вертикально чуть меньше чем на два метра. Степан был высоким, всего трёх сантиметров ему не хватало до двухметровой отметки. Из-за этого в школе его называли не иначе как Дядей Стёпой. В армии это прозвище тоже сначала за ним закрепилось, но потом, когда он немного пообтёрся и соответствующим образом зарекомендовал себя, его прозвали "Чуйка". Эта кличка была в дальнейшем взята им в качестве позывного. Так вот, острая вершина чёрной плиты находилась как раз на уровне его глаз. Вот тут настало время удивляться всерьёз. В геологии Степан почти не разбирался, но даже его невеликих знаний с лихвой хватало чтобы понять: этот чёрный, скорее всего базальтовый камень совершенно не характерен для здешних мест. На пляже в живописном беспорядке были разбросаны гранитные валуны. Округлые, качественно обточенные волнами за многие тысячелетия. Ну, неоткуда тут было взяться остроугольным выступам базальта.
   Пройдя немного вперёд, Степан вышел из тумана, да так и остановился, пытаясь заправить назад отвалившуюся челюсть. Мир изменился. Вместо морской воды перед ним раскинулась ровная как стол серая каменистая равнина, тут и там утыканная выступами чёрных каменных обелисков. Но не это поразило Степана в наибольшей степени. По зелёному как малахит небосводу медленно плыли отливающие фиолетовым облака, из-за которых било в глаза оранжевое как апельсин солнце. Туман за спиной также имел фиолетовый оттенок. Тут было ощутимо холоднее. Солнце светило ярко, но почти не грело. Мужчина, вслед за которым Степан вошёл в туман, неторопливо удалялся, слегка сгибаясь под весом тяжёлого рюкзака. До него уже было почти сорок метров.
   - Эй! - крикнул Степан ему в спину. - Подождите!
   Лучше бы он этого не делал. Мужчина резко обернулся и сунул правую руку в карман плаща. Чуйка Степана буквально взвыла, в очередной раз спасая ему жизнь. Рыбкой прыгая за ближайший обелиск, Степан успел заметить, что мужчина выдернул из кармана какую-то серебристую палочку размером с авторучку, из которой к нему потянулся пронзительно синий луч. Уже лёжа за обелиском, Степан увидел, что луч легко срезал вершину камня, буквально брызнувшую в стороны веером осколков, и пропал.
   Нужно было срочно сваливать, иначе этот тип может своим "гиперболоидом" и до смерти зарезать. Степан ужом скользнул за соседний более широкий обелиск и, под его прикрытием пополз по-пластунски к полосе тумана. Успел. Луч ещё пару раз сверкнул над головой, но так и не зацепил.
   В тумане Степан полз медленно, стараясь создавать как можно меньше шума, и встал на ноги, только почувствовав под руками мокрый песок. Пара быстрых шагов и он вышел из тумана на пляж.
   Над головой пронзительно синело нормальное земное небо. Ласково пригревало солнце. Нормальное, не оранжевое. Под лёгким ветерком шелестела листва на деревьях. А туман... Туман буквально на газах редел, таял, отступал. Вот уже из-за его кромки показалась вода. Спустя несколько минут от белой завесы не осталось ни малейшего следа. Залив был чист до самого горизонта.
   Степан пошёл к шоссе, но в правом сапоге что-то мешало, натирая ногу. Он присел на гранитный валун, снял и перевернул сапог. На песок выпал продолговатый чёрный камешек размером с половину спичечного коробка. Видимо на той стороне попал в голенище, когда после удара луча во все стороны посыпались осколки каменной плиты. Степан поднял его, посмотрел, и чуть было не выбросил - обычный базальт или гнейс какой-нибудь, но когда повернул сколом вверх, камень так сверкнул на солнце, что заставил зажмуриться. Глаза адаптировались медленно - несколько секунд. Нда, так и ослепнуть можно. Похоже, что это совсем не базальт.
   Надев сапог, Степан пошёл вдоль обочины, внимательно глядя по сторонам. Заметив пустую бутылку, он чиркнул по ней острой гранью камня. На бутылке остался глубокий отчётливый след. Камень резал стекло.
   Это мог быть только алмаз. Чёрный, в несколько сантиметров длиной. Степан понял, что держит в руках драгоценность. Он не мог оценить стоимость камня, не представлял даже порядок цифр, но интуитивно чувствовал, что нулей там должно быть очень много. Это что же, чёрные обелиски представляют собой гигантские алмазы?! Ладно, подумаем об этом позже.
   Красная "Шкода" так и стояла на берегу, подтверждая, что ничего ему не почудилось. Всё было на самом деле. У Степана появилось неудержимое желание сделать её владельцу какую-либо пакость. Он побродил по окрестностям и отыскал в куче мусора обломок гнилой доски с торчащими из него ржавыми гвоздями. Немного повозившись, расшатал и выдернул один - пальцы у него были сильными. Подойдя к "Шкоде" Степан пристроил гвоздь под правым задним колесом. Немного подумал и решил, что так не пойдёт - гвоздь просто воткнётся в землю. Разыскал плоский камешек и подложил его под шляпку гвоздя. Теперь нормально. Гвоздь обязательно воткнётся в покрышку, и лысому придётся посетить шиномонтаж. Тут их всего три поблизости. Надо потом объехать их и расспросить о времени этого посещения. Таким образом, можно определить промежуток между срабатываниями портала между мирами.
   Что это совершенно другой мир Степан уже не сомневался. И твёрдо вознамерился посетить его ещё раз. Не так давно ему довелось прочитать рассказ Александра Бушкова "Зима посреди лета". Уже переработанный и дополненный. Там тоже был подобный портал на другую планету. Но без тумана. Более того, Бушков со временем точно узнал, где именно он расположен, но посетить его не рискнул. Ну, это можно понять. Александр Александрович был к этому времени уже пожилым человеком, не имел соответствующей подготовки, да и, по-видимому, просто не хотел рисковать. Вовсе не из трусости. Просто некоторые люди достаточно трезвомыслящие и стараются не искать специально приключений на свою задницу.
   Степану, в отличие от Бушкова, исполнилось всего двадцать восемь лет, он имел на редкость мощную специальную подготовку, находился в хорошей спортивной форме, поддерживаемой регулярными посещениями спортзала, и никогда не пасовал перед трудностями. Воспринимал их как своеобразный вызов.
   Риск - это всегда адреналин. Вот только риск должен быть всесторонне продуманным. Лезть в чужой мир с бухты-барахты Степан вовсе не собирался. К этому нужно подготовиться, всё хорошенько обдумать. Думалось Степану лучше всего на природе, поэтому сев в машину, он решил не откладывать посещение леса. Ну, задержался он, приедет не первым. И что? Грибов не хватит? Счас! Его персональные грибы всё равно никто кроме него не найдёт.
   Ходить в лес за грибами его приучил отец ещё в детстве. При этом, собственно, поиск и сбор грибов были вторичными. Главное - побродить хорошенько по лесу, окунуться в его атмосферу, подышать полной грудью свежим воздухом, наполненным специфическими запахами. А грибы - это дополнительный бонус. Лес успокаивает нервную систему, очищает организм, придаёт сил, резко усиливает иммунитет. Не любой лес, разумеется. Больной, заболоченный или высохший лес, наоборот, угнетает сознание. Но Степан-то собирался в сухой и здоровый, в котором он хорошо ориентировался, поддерживал контакт с местным биоценозом, набирался сил. И лес его принимал, настраивал на оптимистический лад, прямо-таки подсовывал грибы под ноги. Тут ведь главное прилично себя вести. Не жадничать, не шуметь, ничего не ломать, не пинать мухоморы, не пугать зверьё и птиц. Тогда и к тебе будет хорошее ровное отношение. Ну, леший иногда немножко покрутит, так он ведь не со зла! Шутки у него такие. А бывалый разведчик в трёх соснах точно не заблудится. Может, конечно, задумавшись, слегка сбиться с пути, но поняв это, легко вернётся на маршрут.
   В этот раз Степан побродил изрядно. Грибов было немного - основной слой начнётся осенью, но двухведёрную корзину подосиновиков и белых (других Степан не признавал) он набрал почти доверху. А заодно продумал свои дальнейшие действия.
   Что лысый - контрабандист, не в первый раз мотавшийся на ту сторону, он понял сразу. По тяжёлому рюкзаку, неизвестному (явно не земному) оружию, которое тот не раздумывая пустил в ход. С контрабандистами ему уже приходилось сталкиваться. Это ребята ушлые и моральными принципами ничуть не обременённые. Вопрос: что он туда таскает? Степан вспомнил фантастический роман Александра Лукьяненко "Семь цветов радуги". Там герой путешествовал по мирам, имея при себе некий запас товаров, для обмена на местную валюту. Что может заинтересовать инопланетян?
   Золото и другие драгоценные металлы - вряд ли. Да и нет у него возможности приобрести их в товарном количестве. Драгоценности - тоже сомнительно. Вон у них гигантские алмазы прямо из земли растут. Правда лысый, скорее всего, этого не знает. Иначе он никогда не попёрся бы дальше, а принялся крушить обелиски прямо у точки перехода. Что таскал на себе герой Лукьяненко? Свежие газеты и журналы... Очень сомнительно, что они там хоть кого-нибудь смогут заинтересовать. Их и здесь-то почти никто сейчас не читает.
   Специи? А вот это очень даже может быть. Специй надо будет взять побольше. А ещё чай и кофе. Ещё консервы можно взять на пробу. На первый раз, наверное, достаточно.
   Теперь оружие. Соваться в чужой мир безоружным - чревато серьёзными неприятностями. Степан в этом уже успел убедиться. Он не любил охоту, не было в ней почти никакого риска, а убивать безоружных зверюшек и птичек ему казалось невместным. С души воротило. Поэтому ничего огнестрельного он дома не держал. Ножи? Холодняк хорош на малой дистанции. А начиная метров с двадцати вообще бесполезен. Взять на время на работе? В принципе, будучи заместителем директора службы безопасности банка, Степан имел такую возможность. Надо было подумать. А потом (на той стороне) озаботиться приобретением местного энергетического. Очень уж Степана заинтересовал "гиперболоид" лысого. Может быть, попытаться отловить его тут и тряхнуть? Тоже, кстати, вариант.
   А что это, вообще, за мир, в котором он побывал? Что не Земля, а другая планета - точно. Самого перехода Степан не почувствовал. Видимо грань между мирами на определённом участке просто раскрывается на некоторое время, и миры соприкасаются вплотную, частично проникая друг в друга. И, поскольку там холоднее, в переходной зоне образуется туман. Ветра не было. Значит давление воздуха там такое же, как на Земле. Состав воздуха, наверно, тоже практически совпадает. По крайней мере, никаких отличий он не почувствовал. Дышалось так же, как на Земле. Сила тяжести если и отличается, то незначительно. Прыгая за обелиск, Степан приложился о каменную поверхность весьма чувствительно. Надо потом поэкспериментировать. Может, безмен с собой взять?
   Радиация? Без приборов определить сложно. Солнце там оранжевое, значит более холодное. С другой стороны лысый зачем-то вырядился в плотный плащ с капюшоном. Вряд ли только для маскировки. Может, какие-то излучения есть, которые способны повредить незащищённую кожу? От чего может защитить прорезиненная ткань? Только от альфа и бета излучений, да ещё видимый свет задержит (что в данном случае не актуально). Всё остальное она пропустит. Надо, пожалуй, озаботиться соответствующим обмундированием. Приборов, к сожалению, достать не получится. В банке ничего подобного нет, а обращаться по прежнему месту службы нежелательно. Там придётся рассказать всё, а кто в такую историю поверит? Что тут рядом расположен другой мир и туда можно пройти. Нет, не нужно пока ничего никому рассказывать. Решат, что крыша поехала. Вот потом, имея железобетонные доказательства, можно будет и в ФСБ пойти. Всё-таки, это, скорее всего, их прерогатива. А пока стоит побыть самодеятельным контактёром. Разведчики ведь бывшими не бывают. Пусть он не чистый разведчик, а спецназ разведки. Силовик. Агентурной работе его специально не учили, но некоторое понимание всё же имеется. Должно получиться. По крайней мере, с ролью начинающего контрабандиста он по-любому справится.
   Теперь алмаз. Как его реализовать по-тихому, чтобы не засветиться? Выходов на серьёзных ювелиров у Степана не было, в банке с этим вряд ли помогли бы, да и расколет его хороший специалист на раз. Значит, следует выбрать кого-нибудь попроще. Пусть настоящую цену тот никогда не даст. А зачем она, по большому счёту? Степан относился к деньгам достаточно спокойно, скорее философски. Есть они - хорошо, нет - значит надо временно ужаться и сократить расходы. Деньги тоже его никогда особо не домогались. Такой вот паритет.
   Во время службы деньги ему особо не требовались: сыт, одет, обут, обеспечен служебным жильём. Отпускных вполне хватает на поездку в отпуск. Тем более, что дорога туда и обратно исключительно за государственный счёт. По России, разумеется. А за пределы России он ездил только по служебной необходимости, причём, как шутили сослуживцы, на танке. Танк - это, конечно, фигурально выражаясь. В танке он даже не сидел ни разу. А вот прочей гусеничной и колёсной бронетехники поводил немало. Разве что вертолётом управлять не пробовал. Да и на транспортниках летал лишь в качестве пассажира. А вот в частном порядке ему путь за границу был надолго заказан. Специфика службы, так сказать.
   Потом, уже работая в банке, он почти сразу начал получать за свой труд вполне приличное вознаграждение. С него не пошикуешь, конечно, но на жизнь хватало. Машину, вот, купил в прошлом году новую. "Хендай Элантра" не бог весть что, конечно, но всяко не "Жигули". Степана эта машина вполне устраивала.
   Квартира-студия тоже имелась. Родительскую квартиру он, после их трагической гибели, оставил младшей сестре. Ей было нужнее - муж, двое детей. А ему пока вполне хватало студии. Есть куда девушку привести, и хватит. Тем более что постоянной девушки Степан пока не имел. Такой, чтобы перспектива на женитьбу была. Наверное, не встретил пока.
   Нет, обделённым женским вниманием он себя никогда не чувствовал. Высокий, подтянутый, уверенный в себе парень с коротко подстриженными волосами соломенного цвета и серыми пронзительными глазами прямо-таки притягивал к себе взгляды девушек. Что у себя в банке, что на улицах. Знакомились с ним легко и непринуждённо, потом так же легко расставались, как правило, оставаясь если не друзьями, то хорошими знакомыми. Степан хорошо разбирался в людях и с токсичными девушками старался вообще не иметь никаких дел.
   Друзья у Степана имелись. Армейские. Трое. Иногда они собирались вместе, но не частили. На гражданке новых друзей пока не завёл. Приятели были, но не друзья. А вот хороших знакомых у него к этому времени уже накопилось очень много. Одному из таких, работавшему в ГИБДД он и позвонил на обратном пути, попросив "пробить" по базе владельца красной "Шкоды", продиктовав её номер.
   Машина, когда он проезжал мимо, так и стояла невдалеке от дороги. Видимо хозяин ещё не вернулся. Степан отметил для себя, что нужно будет обязательно подъехать сюда завтра утром.
   Реализацию алмаза он тоже решил отложить на воскресенье. А перед этим посмотреть в интернете хоть какую-то информацию по чёрным алмазам. Он точно знал, что таки бывают и достаточно редки, но этим его осведомленность в этом вопросе и ограничивалась.
   План на вторую половину дня у него состоял всего из одного пункта: разобраться с грибами. Сначала Степан почистил и покрошил на крупные куски белые. Их было всего пара десятков, так что процесс не затянулся. Поставив их на плиту вариться, он занялся подосиновиками: маленькие и крепкие средние порезал тонкими ломтиками на "Ветерок" для сушки, а все остальные покрошил в пластиковую миску, чтобы потом, когда освободится кастрюля от белых, отварить. В перерыве снял пенку с белых грибов и, дав им покипеть на маленьком огне, откинул на дуршлаг, после чего разложил остывать по трём глубоким тарелкам. Сполоснув кастрюлю, он поставил вариться подосиновики.
   Белые грибы Степан солил. Нормальные люди солят рыжики, волнушки, грузди, горькуши. Степан отдавал предпочтение белым. Возможно, это было своеобразным извращением, но кто, положа руку на сердце, сможет сказать, что для водки существует лучшая закуска, чем грамотно засоленные белые грибы? Ну, если солёные огурцы не считать, конечно. А солить белые Степан умел. Тут ведь что главное? - ничего не жалеть. Чеснока, укропа, чёрного перца горошком и черносмородинового листа в банке должно быть много. Соль необходимо брать крупную (первый номер) и (ни в коем случае!) не йодированную. Иначе всё гарантированно закиснет. Гнёт должен обеспечивать погружение в жидкость всех грибов, но излишне не прессовать их. Стебли укропа необходимо разрезать вдоль, чтобы там не оставался воздух. И последнее: тара должна быть, по крайней мере, двухлитровой. В маленьких объёмах солёные грибы быстро портятся.
   В этот раз на целую двухлитровую банку грибов не хватило - не осень, чай, и Степан убрал её в холодильник не полной, решив добавить ещё немного на следующей неделе. А не получится - ничего страшного. Просто надо эту банку оприходовать пораньше, как только засолятся.
   Закончив с белыми грибами, Степан пожарил с луком уже успевшие свариться подосиновики, потом добавил в сковородку мелко нарезанной картошки - исключительно для вкуса. Народ традиционно предпочитает жареную картошку с грибами. Степан поступал наоборот - готовил жареные грибы с картошкой. Вкусно, сытно, полезно. Белков в грибах не меньше, чем в мясе, но с них особо не растолстеешь. Говорят, что грибы тяжёлая пища и их не желательно употреблять на ночь. Так до ночи ещё далеко.
   Вот теперь, на сытый желудок, можно было залезть в интернет и посмотреть, что там имеется про чёрные алмазы. Некоторое время Степан прыгал по ссылкам, открывая статьи и тут же бросая их. Всё было не то. В интернете чёрными алмазами называли карбонадо - пористую поликристаллическую структуру. Твёрдую, но практически не пригодную для изготовления бриллиантов, так как она не обладает прозрачностью и не способна отражать свет. Но его-то камешек свет отражал великолепно. Исключительно на околотой части, разумеется. И некоторая прозрачность в его структуре, несомненно, присутствовала. Это явно монокристалл.
   Подобные кристаллы в природе иногда встречались. Они были очень редкими, и их стоимость могла достигать нескольких тысяч долларов за карат. Разумеется, хороший специалист легко отличит оптически чистый монокристалл от карбонадо. Но вот скажет ли он об этом принёсшему камень лоху? Ой, вряд ли. Значит, именно такого лоха ему и надо изобразить перед потенциальным покупателем.
   В этот момент позвонил знакомый из ГИБДД, которого Степан просил "пробить" водителя "Шкоды". Извинился, что не смог сделать это раньше (очень занят был), а потом огорошил: нет. Мол, такого номера не только в базе, но и в природе. Не выдавали его ещё никому.
   Одна ниточка оборвалась, но Степана это не слишком расстроило. В воскресенье он, как и планировал, съездил в Зеленогорск. Машины на берегу уже не оказалось. Теперь следовало проехать по шиномонтажам. Следы красной "Шкоды" обнаружились на втором из них, работавшем круглосуточно. Мастер, который ещё не успел уйти после ночной смены, вспомнил и машину и водителя. Был такой. В начале второго часа ночи подъехал с гвоздём в покрышке. Лысый, злой, небритый. На вид лет сорока пяти, может быть немного старше. Невысокий, лицо красное, покашливает иногда, причём так, как будто изображает кашель: кхе-кхе, да кхе-кхе. Уехал почти в два часа ночи в сторону Санкт-Петербурга. Номера машины мастер не запомнил.
   Степан сразу же позвонил своему знакомому из ГИБДД и попросил посмотреть красную "Шкоду" проехавшую в направлении Санкт-Петербурга в промежуток времени с двух часов ночи до половины третьего на камере, установленной напротив заправки между поселками Репино и Солнечное. В этот раз знакомый отзвонился быстро. Красная "Шкода" проехала под камерой в два часа шестнадцать минут со скоростью сто десять километров в час, при разрешённой скорости сорок километров в час. Номер на машине стоял уже другой, но тоже отсутствующий в базе. Явно заинтересовавшийся ситуацией ГИБДДшник проявил инициативу: не посмотреть ли эту машину по другим камерам? А то ведь уйдёт от ответственности нарушитель. Разумеется, Степан согласился с этим предложением. Ведь теперь у ГИБДД имелся железный повод для организации поиска. По дорогам гоняет машина с поддельными номерами, водитель нарушает правила, но остаётся безнаказанным. Надо вычислять его, брать, лишать прав...
   В общем, попала белка в колесо. Степан попросил, чтобы потом его известили о результатах поиска и отключился. Он уже возвращался в город, чтобы наведаться к ювелирам.
   В Санкт-Петербурге он сунулся в первую приличную ювелирку, которая попалась на пути - салон "Пандора" на Невском проспекте. Посмеиваясь про себя над дурацким названием (в ящике Пандоры просто не может оказаться ничего приличного), он прошёл мимо витрин с драгоценностями и, остановившись около продавца, попросил показать ему, где сидит мастер, растягивающий кольца (он же обычно занимается ремонтом и скупкой ювелирных изделий). Пройдя в указанную дверь, Степан немножко помялся под изучающим взглядом пожилого носатого мастера, демонстрируя смущение, после чего признался, что нашёл на пляже камешек и подозревает, что это алмаз. Он стекло режет!
   - Давайте свой камешек, посмотрим, что это за алмаз, - с усмешкой бросил ювелир, опуская на глаз монокуляр.
   Буквально через несколько секунд его лицо изменилось, на нем проявился недетский интерес. Дальше он только делал вид, что рассматривает камень, а сам продумывал, как именно он будет разводить лоха.
   - Вынужден вас разочаровать, - сказал мастер через некоторое время, отложив камень в сторону. - Это карбонадо.
   - Не алмаз? - очень натурально удивился Степан. - Он же режет стекло!
   - Карбонадо - это тоже алмаз, - заливался ювелир. Но их не гранят. Этот камень сложен из десятков тысяч мельчайших алмазных крупинок, сцементировавшихся в единый конгломерат. При обработке они осыпаются, поэтому грани невозможно качественно отшлифовать. Бриллианты из карбонадо не делают. Из этого можно, например брошку изготовить. Или кулон.
   - А сколько он примерно стоит? - спросил Степан.
   - Вообще, цены на качественные карбонадо составляют от ста пятидесяти до двухсот долларов за карат. Но у вас он бракованный - видите этот скол?
   - Карат, это сколько?
   - Одна пятая грамма. Если хотите, я могу купить его у вас по сто двадцать долларов за карат, - ювелир положил алмаз на пластинку электронных весов. - Двадцать один и почти шесть десятых грамма. Округлим до двадцати одного и шести десятых. Итого, - он посчитал на калькуляторе. - Сто восемь карат. Умножаем на сто двадцать, получается двенадцать тысяч девятьсот шестьдесят долларов. Вас устроит курс восемьдесят рублей за доллар?
   - Конечно, устроит! - изобразил восторг Степан.
   - Тогда в рублях это составит миллион тридцать шесть тысяч восемьсот рублей. Единственное, - немножко замялся ювелир. - Я бы не хотел оформлять эту покупку официально, с письменным договором, и проводить деньги через кассу салона. Вам ведь не хочется платить с этих денег налог государству?
   - Я согласен! - выдохнул Степан.
   - Тогда подождите, пожалуйста, в зале, я схожу за деньгами.
   - А алмаз?!
   - Держите ваш алмаз, пусть пока у вас в руках побудет. И не волнуйтесь так, сделка честная, я не собираюсь вас обманывать.
   Ювелир сноровисто выпроводил Степана в зал, закрыл дверь на ключ и быстрым шагом направился к кабинету главного менеджера. Было видно, что у него дрожат руки. Пробыв за дверью не более двух минут, ювелир выглянул в зал и позвал Степана:
   - Идите сюда!
   - Вот ваши деньги - он указал на стол, где лежали две банковских упаковки пятитысячных купюр, стопка тысячных и восемьсот рублей сотенными бумажками. - Пакет нужен?
   - Нет, спасибо, - отказался Степан, нервно пересчитывая тысячерублёвки.
   - Давайте алмаз, - обратился к Степану главный менеджер, до этой поры молча стоявший в сторонке. Он был значительно моложе, почти ровесник Степана, и лицом владел значительно хуже. На нём невооружённым глазом просматривалось явное нетерпение. Крылья каплеобразного носа трепетали, воробьиный кончик побледнел и ещё более заострился. На лбу выступила испарина. Чувствовалось, что, не смотря на должность, он тут далеко не на первых ролях и, скорее всего впервые участвует в негоции такого масштаба.
   - Вот, пожалуйста, - Степан положил камень в его потную ладошку.
   - Да, - подыграл главный менеджер ювелиру. - Вы были правы, неплохой кулончик получится.
   При этом его голос подрагивал, в такт бешено крутящимся в голове шестерёнкам плохо смазанного арифмометра, подсчитывающего величину причитающейся доли.
   - Всё верно - заявил Степан, успевший запихать банковские упаковки во внутренний карман и сложить в кошелёк остальные деньги. - Я пошёл?
   - Да, идите, конечно, - великодушно разрешил главный менеджер, с трудом оторвавшись от разглядывания камня. - Если ещё найдёте - приносите.
   - Всенепременейше, - уверенно заявил Степан, покидая комнату с твёрдым убеждением, что никогда больше ничего не принесёт этим жуликам.
   Выйдя из ювелирного салона, Степан прогулочным шагом профланировал по Невскому проспекту в сторону улочки, на которой оставил машину. Пару раз он останавливался около витрин, фиксируя в отражении ситуацию за спиной. Слежки не было. Конечно, что для этих ювелиров какой-то миллион рублей? Мелочь. А ему теперь думать, куда эту кучу деньжищ девать!
   Можно, конечно, сменить машину, но его и "Элантра" вполне устраивала. Бегала резво, бензина кушала мало. Купить квартиру побольше? Можно, конечно, но какой смысл? Что он один будет в ней делать? Вот когда найдёт свою вторую половинку, тогда, перед женитьбой можно будет и гнёздышко прикупить. А сейчас имеет смысл помочь сестре. Они с мужем никак на машину накопить не могут. А кредит брать не хотят, понимают, что отдавать придётся вдвое больше, чем брали.
   Приехав домой, он поставил машину на стоянку и направился в торговый центр.
   Купил бутылку "Асти Мондоро" для любящей сладкое сестры, пятизвёздный "Арарат" для мужчин, взял нарезки нескольких видов колбас и сыров, баночку дальневосточной икры, фруктов, конфет для детей и, разумеется, йогуртовый торт. После чего, позванивая бутылками в пакете, пошёл напрямик через сквер к родительскому дому, где теперь обитала семья его младшей сестры.
   - Привет, Катя, - заявил он с порога. - Гостей принимаете?
   - Знаешь же, что мы всегда тебе рады, - пискнула сестрёнка, чмокая его в щёку, - Проходи в комнату.
   - Здорово! Что бутылками звенишь? - приветствовал его зять. - Повод есть?
   - Есть, - подтвердил Степан. - Премию в банке дали. Вот, - обратился он к зашедшей следом сестре, ставя пакеты на диван. - Сервируй стол.
   - Ничего себе, сколько вкусняшек набрал! Сегодня шикуем! - восклицала Катерина, рассматривая содержимое пакетов. - Сейчас всё сделаю, я быстро!
   "Быстро" - у женщин понятие весьма растяжимое. Минут через сорок, когда Катя отварила картошку и нарезала огурцы с помидорами, все уселись за стол.
   - И какой у нас повод? - спросила сестра, когда Степан наливал ей шампанское.
   Придирчиво оглядев сервировку стола, Степан спросил:
   - А блюдечко с голубой каёмочкой в этом доме есть?
   - Есть.
   - Принеси, пожалуйста. - Неужели миллион принёс? - пошутил зять, когда блюдечко было пристроено на столе.
   - А ты откуда знаешь?! - сделал круглые глаза Степан. - После чего выложил на блюдечко две банковских упаковки пятитысячных купюр. - Я хотел сюрприз сделать, а вы уже всё знаете.
   - Да ничего мы не знаем! - выкрикнула сестра. - Рассказывай!
   - Нечего тут особо рассказывать. У вас ведь через полтора месяца пятая годовщина свадьбы. Вот я и решил не ждать этого момента, а сделать вам сейчас подарок, чтобы, наконец, купили машину. Семья-то уже большая.
   - Стёпа, - обратился к нему тихонько подошедший зять, когда праздник, плавно перешедший в чаепитие, закончился, и Катя убирала со стола. - А упаковки ведь на деньгах не твоего банка. Что-то ты темнишь. Это чистые деньги? Не взятка?
   - Не волнуйся, Гриша, деньги чистые и заработаны мной честно. Так что покупайте машину смело. А подробности вам знать ни к чему. Взяток я не беру, ты это прекрасно знаешь. С упаковками я действительно лопухнулся, не подумал. А ты молодец, внимательный. Сними их и выбрось, чтобы ещё и Катя чего-нибудь не подумала.
   Домой Степан возвращался привычной дорогой через сквер. Белые ночи уже закончились, но было ещё достаточно светло. Самое начало сумерек. Ввиду позднего времени в сквере не наблюдалось не только гуляющих, но даже случайных прохожих. Неожиданно сзади его окликнули:
   - Эй, дылда, а ну стой!
   Встал, повернулся. Троица приблатнённых парней. Не местные. Местные гопники его хорошо знали и никогда не трогали. Понимали, что чревато. Так что это наверняка залётные.
   - Мужик, деньги есть?
   - Есть.
   - Давай сюда!
   - Зачем? - удивился Степан. - На лекарство собираете?
   - Какие ещё лекарства?
   - Переломы лечить.
   - У нас нет переломов.
   - Сейчас будут, - оптимистично заявил Степан, делая шаг навстречу.
   Гопота прыснула в стороны и больше не отсвечивала. Драться Степан не любил. Неспортивно это - бить тех, кто физически не способен оказать тебе сопротивление. Те, которые считают что могут, встречаются очень редко и огребают по полной. С последующей доставкой в опорный пункт полиции или в травматологию. Тут уж как кому повезёт. Конфликтовать с заслуженным мастером спорта по боевым единоборствам весьма вредно для здоровья. Значок Стёпа носил постоянно и все вменяемые реагировали на него правильным образом. Примерно как на табличку "Злая собака". Не грубили и не нарывались. Данная троица исключения не составила. Шакалы чувствуют силу сразу и в этом случае не борзеют. Они, скорее всего, даже значок не рассмотрели, просто спинным мозгом почувствовали, что им тут не светит. И оперативно сделали ноги.
   Утром Степан сделал зарядку, прокрутив несколько связок и разогнав кровь. Позавтракал чашечкой кофе и йогуртом - с утра он предпочитал на еду особенно не налегать, и со спокойной совестью поехал на работу.
   У него был ненормированный рабочий день со свободным распорядком - сам выбирал, когда и где появиться, но по понедельникам старался прибывать пораньше. Проблем с парковкой Степан не испытывал, так как за ним было закреплено персональное место на подземной стоянке банка.
   На теперешней должности он состоял уже третий год, придя на неё сразу после увольнения из армии. Точнее, должность в департаменте безопасности создали непосредственно под него. Дядя постарался. Дядя у него был весьма непростой - кадровик в ФСБ. Должность сама по себе не высокая, но связи... Степану казалось, что дядя знает всё обо всех. И к его словам прислушивались. В руководстве банка дядю хорошо знали, желание пристроить племянника им было абсолютно понятно и, первоначально, оно создавало эту должность как синекуру для отставного военного. Мол, сделали ФСБ услугу, может она зачтётся со временем. Но в дальнейшем в банке быстро поняли, что всё обстоит с точностью до наоборот. Это ФСБ оказало банку услугу, подогнав такого уникума. Дело в том, что Степан обладал врождённой способностью чувствовать опасность. И распространялось это не только на него, но и на окружение. После того как новый сотрудник вытащил банк из нескольких серьёзных коллизий, грозивших потерей не только имиджа и лицензии, но и немалых средств, отношение к нему резко изменилось. Ему увеличили оклад и стали периодически выплачивать не такие уж и маленькие премии. По его меркам, разумеется. Для банка это были сущие крохи по сравнению с возможным ущербом.
   Теперь к его словам не только прислушивались. Ему предоставили своеобразное право вето - приостанавливать финансовые операции, отстранять работников, отказывать ВИП клиентам. Степан пользовался этим правом не часто, но в некоторых случаях упирался рогом и твёрдо стоял на своём. Один раз директор департамента безопасности банка его не послушался и сделал по-своему. Банк потерял крупную сумму денег, погибли двое инкассаторов. После проведения расследования директор департамента безопасности был уволен с "волчьим билетом", а его преемник получил соответствующую "накачку" и никогда не препятствовал действиям Степана. Фактически Степан его никогда не замещал. Для этих целей имелся другой заместитель. Степан изучал истории новых ВИП клиентов, давая "отмашку" на возможность и целесообразность работы с ними, контролировал прохождение рискованных финансовых операций (а куда без них?), курировал проведение инкассаций и транспортировки крупных сумм наличных. Сам определял, где ему нужно находиться в тот или иной момент. Мог полдня просидеть в центральном офисе, а потом выехать в филиал, к клиенту или с машиной инкассаторов. Быстро стал своим во многих райотделах полиции и Следственном комитете.
   При этом высшего финансового образования Степан не имел. Хорошо хоть, что юридическое получил. Заочно. Пока служил в бригаде. Что это образование не является полноценным, он великолепно понимал. Но "корочка" имелась и в большинстве случаев её хватало. По крайней мере, разговор он поддерживать мог и в терминологии не путался. Дополнительным самообразованием Степан занимался от случая к случаю. Некоторые вещи просто были интересны, другие требовались по работе. На всевозможные совещания он не ходил, времени было жалко, корпоративы игнорировал - сам пил мало и очень не любил пьяных.
   Заглянув в кредитный департамент, он взял почитать дело одного из потенциальных ВИП клиентов. Бегло просмотрев собранные документы, конкретного представления не получил. Немного пованивало, но это было обычным явлением - ничего экстраординарного. Позвонил в налоговую. Там у него тоже имелся свой человек. Ну, как человек, знакомая девушка работала там секретаршей. Секретарши, если их предназначение не ограничивается церберством, принесением кофе и снятием напряжения, обычно знают всё, что происходит в учреждении. А если чего не знают, то всегда могут узнать. Им в мелких просьбах никогда не отказывают. О проверяемом клиенте сама она ничего знать не могла, ну не её это круг общения, а вот расспросить подружек - да не вопрос! Через полчаса отзвонилась и доложила. Крутой, мол, персонаж. Бизнес у него вполне легальный - сеть антикварных магазинов. А вот официальный оборот - мизерный. Непонятно, как он в таких условиях умудряется платить людям зарплату (причём, немаленькую) и оплачивать все полагающиеся платежи? Но задержек с уплатой налогов у него нет. И нареканий никаких, всё в ажуре. Может быть, там двойное дно имеется и антиквариат это так, ширма?
   Поблагодарив девушку, и пообещал ей обязательно встретиться, когда разгребётся с работой (в смысле когда-нибудь, но не в ближайшее время). Хорошая девушка, симпатичная, умненькая, но не его. С ней можно в ресторан сходить, на природу съездить или не на природу. И всё, пожалуй.
   Теперь имело смысл позвонить в Следственный комитет. Только уже не девушке, а следователю по особо важным делам, с которым они несколько раз плотно пересекались. Поболтали о погоде, перспективе совместной поездки на рыбалку, Степан похвастался, что удачно съездил за грибами. А потом попросил разузнать, есть ли в СК что-нибудь на данного бизнесмена. Следователь перезвонил быстро, и сказал, что ничего серьёзного у них нет. Отсидел срок по малолетке, но судимость давно снята. Несколько раз проходил по серьёзным делам в качестве свидетеля. Дважды был под подозрением. Но ничего доказать не удалось. Так что на данный момент он перед следственным комитетом чист.
   Вроде бы всё нормально и можно давать добро на кредит, но червячок сомнения грызёт. Что-то там не чисто. Больно уж запрашиваемая сумма велика. Не вписывается она в сложившуюся картину, выпирает.
   Позвонить дяде? Степан старался не обращаться к своему родственнику по пустякам. Зачем отрывать человека от работы, если можно поднапрячься и самому справиться. Может, ну его? Степан прислушался к себе - надо звонить.
   Набрал номер и, поздоровавшись, предложил вместе пообедать в городе. Дядя легко согласился. Как раз время обеда приближалось. Подъехав на Литейный проспект, Степан долго и безуспешно пытался припарковаться. Наконец, одно место освободилось, и он всунул туда машину. Дядя уже сидел в "Изюме" на Захарьевской улице. Хорошее кафе. Недорогое и готовят вкусно. А главное - близко от Большого дома. Но не настолько, чтобы тамошние работники в нём постоянно кучковались.
   Обнялись. Степан сделал заказ. Поговорили о всяких мелочах, не касаясь работы и политики. Дядя имел звание полковника, но на первый взгляд производил впечатление обычного клерка, в крайнем случае, менеджера среднего звена. В форме Степан его не видел ни разу. Обыкновенное ничем не примечательное гладко выбритое лицо, умные внимательные глаза, недорогой костюм свободного покроя, коричневые туфли на шнурках - ничего выдающего связь с силовыми органами в облике дяди не было. Если не смотреть ему в глаза. Взгляд неожиданно оказывался твёрдым, пронизывающим. И рукопожатие было крепким. Насчёт подков Степан не был уверен, но как дядя выправляет пальцами гвозди, ему пару раз видеть доводилось. Выглядел он в свои пятьдесят восемь на пятьдесят максимум. О возрасте напоминали только лёгкая изморось седины на висках и небольшие залысины по краям высокого лба.
   - Зачем звал? - спросил дядя, когда сервировавшая стол симпатичная официантка отошла подальше.
   - Да, вот, клиент попался какой-то мутный. Проверил его по своим каналам - вроде бы всё чисто, а пазл у меня не складывается. Слишком уж велика запрашиваемая сумма кредита. Не вписывается она в сложившуюся обстановку. Может быть, у вас на него что-нибудь есть?
   - Хорошо, узнаю и позвоню. Давай данные на своего фигуранта.
   Бегло просмотрев подготовленную Степаном бумажку, дядя сложил её вчетверо и сунул в карман.
   - Ладно, доедай, а я пойду. Если что - звони. А лучше в гости приходи, давно уже у нас не был.
   Степан пообещал обязательно заглянуть в ближайшее время, доел успевший подостыть суп-харчо, добросовестно умял шашлык из свиной шеи, запил всё это чашечкой чёрного кофе и, рассчитавшись, вышел на улицу.
   Звонок от дяди прозвучал даже раньше, чем Степан доехал до банка. Разговор был совсем коротким, но ёмким.
   - Не отдаст. Откажи без объяснения причин.
   - Спасибо, - поблагодарил Степан, но дядя этого уже не услышал, отключившись.
   Поднявшись в свой кабинет, Степан начертал на деле потенциального клиента резолюцию: "В кредите отказать", расписался и поставил текущую дату. Подробности Степана не интересовали. И так понятно, что кадр в разработке у ФСБ и гулять на свободе ему осталось не долго. Руководству банка они тоже не требовались. Банк может отказать в кредите, особенно крупном, вообще не указывая причин. Мало ли какие у него имеются соображения.
   Вторым пунктом в программе на сегодняшний день у него значились инкассаторы. Проходя мимо секретарши, Степан поздоровался с ней и отдал папку, попросив занести её в кредитный департамент, а сам направился в диспетчерскую. Там он просидел полчаса, по одному отслеживая маршруты запланированных на вечер выездов, представляя себе, что находится в кабине рядом с водителем. Чуйка даже не шелохнулась - всё было спокойно. А вот как только мысли перескочили на лысого - сразу встрепенулась. Слишком долго не было звонка из ГИБДД.
   Степан позвонил сам. Оказалось, что поиск результатов почти не дал. До въезда в Санкт-Петербург машину ещё удалось отследить по камерам, а дальше её следы терялись. Может в какой-нибудь автосервис заехала, или на территорию предприятия. План-перехват никто, разумеется, не объявлял, слишком уж причина мелкая. Вот если бы что-нибудь серьёзное оказалось за её водителем...
   Серьёзное было, но рассказывать об этом Степан пока никому не собирался. Ладно, мир тесен, скорее всего, встреча с лысым ещё состоится. И, судя по поведению чуйки, ждать этого оставалось не долго.
   Зато теперь самое время к этой встрече подготовиться. Оружие подождёт. В первую очередь нужно заняться экипировкой. Срочных дел у него на работе больше не имелось, и появилась возможность прогуляться по магазинам. Начал он с тех, что специализировались на продаже товаров для охотников и рыболовов, где быстро отыскал всё необходимое: прорезиненный плащ шестого роста, рюкзак, берцы, складной монокуляр с двадцати четырёх кратным приближением, фонарик и пару мотков капронового шнура. Проходя мимо стеллажей с оружием, Степан обнаружил в самом углу небольшой арбалет, который свободно можно поместить под плащом. Попросил показать. Долго рассматривал, уточняя характеристики. Прицельная стрельба до ста метров. На этом расстоянии болт пробивает навылет дюймовую доску. Усилие натяжения... Это уже не важно. Стоил арбалет очень дорого, но цена сейчас Степана совершенно не волновала. Его смущал другой вопрос - отсутствие охотничьего билета. Оказалось, что этот вопрос великолепно решается при помощи небольшой доплаты из рук в руки. Вместо номера охотничьего билета в специальный журнал были внесены данные из его банковского удостоверения, где было прямо прописано право на ношение боевого оружия.
   Сложив покупки в багажник, Степан направился в продовольственный магазин за товарами для обмена. Начал со специй. Комплексные составы для приготовления свинины, курицы и т.п. он игнорировал напрочь. Взял по десять упаковок чёрного перца (молотого и горошком) паприки и лаврового листа. Подумав. прихватил ещё тмин. На пробу хватит. Подошёл к консервам. Рыбных брать не стал вообще. Положил в корзинку по пять банок говяжьей и свиной тушёнки, ветчины и цыплёнка в собственном соку. Потом туда же отправились ананасы кольцами, персики и сливы. Некоторое время думал, взять ли оливки, но решил, что не стоит - вес и так получался приличный. Расплатился, отнёс в машину и вернулся за чаем и кофе. Чая набрал разного, в основном листового. Кофе взял черный и зелёный в зёрнах, а также по несколько банок разных видов растворимого. Пожалуй, на первый раз хватит.
   Теперь следовало попрактиковаться в стрельбе из арбалета. Оружие Степану понравилось, и он спешил поскорее его испытать. Для этой цели отлично подходил заброшенный песчаный карьер за городом. Центральную часть здоровенной ямищи уже давно затопило водой, но по бокам свободного от кустарников места оставалось вполне достаточно.
   Прислонив к песчаному откосу самопальный дощатый плотик, лежавший у воды, и подперев его досками, Степан приступил к тренировкам. Начал с двадцатиметровой дистанции. После того как наловчился загонять три болта подряд в закреплённый в центре щита старый резиновый сапог, увеличил дистанцию до тридцати метров. Потом были сорок, пятьдесят, семьдесят. Хорошенько настропалившись, перешёл на стрельбу в движении. Это у него получалось хуже. На больших дистанциях в среднем в цель попадал один болт из трёх. Зато с двадцати метров он умудрялся попадать даже в прыжке, стреляя от пояса.
   Решив, что на сегодня достаточно, поехал домой. По дороге заскочил в строительный магазин за молотком кирочкой, защитными очками и прорезиненными перчатками. Теперь он купил всё, что требовалось для экспедиции. Дома сложил рюкзак, проверив, чтобы ничего не брякало и не давило на спину, приторочил к поясу чехол с арбалетом, колчан для болтов. Не забыл и свой любимый нож разведчика. Вроде всё. Свернув плащ в аккуратную скатку, он за две ходки перенёс всё в машину и сложил в багажник.
   И только после этого включил компьютер, чтобы посмотреть погоду на завтра. Сильный дождь, усиление ветра до пятнадцати метров в секунду, давление воздуха семьсот пятьдесят четыре миллиметра ртутного столба. Вряд ли портал откроется в такую погоду. Надо ведь, наверное, чтобы давление воздуха с обеих сторон совпадало. А какое давление было позавчера? Степан посмотрел в Яндексе. Утром семьсот шестьдесят и ночью семьсот шестьдесят один миллиметр. Всё понятно, экспедиция откладывается. Ладно, может быть, пока погода наладится, удастся разжиться приборами.
   Ищущий да обрящет. За два дня Степан умудрился найти не только дозиметры, но и анализатор воздуха. А погоды всё не было. В Санкт-Петербурге зарядили дожди.
  
  
  
   Дожди закончились, но погода стояла ветреная и портал не открывался. Степан ещё несколько раз ездил за грибами и, проезжая мимо Зеленогорска, видел лишь бьющие о берег волны, украшенные тут и там белыми гребнями пены, "барашками", как говорят моряки.
   По вечерам он теперь регулярно изучал прогноз погоды на следующий день. Наступила осень. В один из вечеров он, открыв погоду на Яндексе, с волнением увидел долгожданные цифры: ветер - 2...3 метра в секунду, давление воздуха семьсот шестьдесят миллиметров ртутного столба.
   Он позвонил в банк и предупредил, что берёт с завтрашнего дня трое суток в счёт очередного отпуска. С запасом, на случай если вынужден будет задержаться на той стороне. Выехал ещё затемно и к семи утра уже проезжал через Зеленогорск. Вдоль береговой линии стоял туман!
   Поставив машину на старом месте - асфальтированной стоянке, расположенной справа от шоссе, он торопливо переоделся и, пару секунд посидев "на дорожку" на поребрике стоянки, пересек шоссе и спустился на пляж. Туман, как и в прошлый раз, стоял стеной практически по урезу воды. Достав из рюкзака приборы, Степан замерил все радиационные показатели, проверил состав воздуха и записал полученные значения. Чуйка помалкивала, и он уверенно шагнул в белую кисею. Почти сразу песок под ногами сменила жёсткая твёрдая поверхность. Выйдя из тумана, Степан вновь повторил весь комплекс измерений, проделанных им на пляже.
   Каменная поверхность существенно фонила. Альфа-частицы. Проверил воздух на высоте своего роста. Уровень излучения снизился в несколько раз, но всё равно на порядки превышал норму. А вот измерения около алмазных обелисков уровень излучения не увеличивали. Скорее всего, дело в радоне, выделяющемся из слагающего плато камня. Видимо этот мир намного моложе Земли, поэтому двести тридцать пятого изотопа урана, продуктом распада которого является радон, в нём больше. Газоанализатор подтвердил этот вывод. В составе местного воздуха этого тяжёлого газа, имеющего максимальную концентрацию у самой поверхности, было необычно много. Состав воздуха сильно удивил Степана. Азота в нём был всего пятьдесят один процент - на треть меньше, чем в земной атмосфере, кислорода тоже меньше, но чуть-чуть - всего на один процент. Причём, часть его присутствовала там в виде озона. Это ощущалось как в поле после грозы. Зато благородных газов в местном воздухе оказалось хоть отбавляй: шестнадцать процентов аргона, одиннадцать неона и два процента гелия. Ну и радон, конечно. В концентрации во много раз большей, чем обычно встречается на Земле. А ещё имелся некоторый избыток диоксида серы, который Степан, как и озон, чувствовал даже без газоанализатора. В горле ощутимо першило. Не сильно, но заметно. И, в качестве завершения "букета", увеличенное до пяти сотых процента содержание углекислого газа. В общем, день в такой атмосфере провести можно, но задерживаться не рекомендовалось категорически. Теперь ему стало понятно характерное покашливание лысого. Глотка у него была обожжена. Радон в этом плане чрезвычайно опасен. Причём, одновременно и в радиационном плане, как источник альфа-частиц, так и в качестве сильного канцерогена. А защиты от него практически нет. Разве что изолирующий противогаз. Обычный не поможет, так как этот инертный газ, обладающий уникально низкой динамической вязкостью, свободно пройдёт через его фильтр.
   А ещё тут имелась радиоактивная пыль. Она устилала алмазные обелиски, каменную плиту под ногами, поднималась вверх в виде тонкой взвеси при каждом шаге.
   Упаковав приборы обратно в рюкзак, Степан ещё некоторое время оставался на месте, чтобы обдумать полученную информацию. С обмундированием он явно перебдел. Не нужны тут не прорезиненный плащ, ни толстые перчатки. Для защиты от альфа-излучения вполне достаточно обычной ткани. Вот респиратор и защитные очки-консервы тут точно не помешают. Дышать этой пылью просто опасно для здоровья. Это снаружи альфа-частицы почти не страшны. А если они начнут излучаться в носоглотке или в лёгких - это приведёт к гарантированному и тяжёлому поражению, буквально выжиганию слизистых оболочек и мягких тканей.
   Можно даже не респиратор надеть, а обычную медицинскую маску. Лучше в сочетании с балаклавой, а поверх - очки-консервы.
   Разумеется, подобные выводы никогда не сделал бы обычный банковский охранник. Более того, они находились далеко за пределами возможностей спецназовца. Однако ГРУ занимается не только силовыми действиями. Можно даже сказать иначе: оно применяет их только в исключительных случаях. Степану часто приходилось работать вместе со специалистами, и он не чурался учиться у них, понимая, что многие вещи вполне могут оказаться для него небесполезными. Как любой разведчик он умел работать с информацией, вычленять главное, делать выводы. Теперь это всё пригодилось.
   Степан сбросил мешающий капюшон, надел медицинскую маску, поверх неё балаклаву и очки-консервы. Вместо громоздких прорезиненных перчаток натянул кожаные демисезонные. Немного подумав, он вообще снял плащ, свернул его и повесил в виде скатки через плечо. Теперь он мог не торопясь затариться алмазами. Степан отколол молотком кирочкой несколько больших кусков от ближайшего обелиска и спрятал в наружный карман рюкзака. Всё. Программа-минимум выполнена. Он огляделся по сторонам и высмотрел протоптанную в пыли тропинку, уходящую к горизонту почти перпендикулярно к полосе тумана, которая, кстати, уже не являлась сплошной, а медленно рассеивалась. Вместо берега за ней проступало тянущееся до горизонта каменное плато. Следы, оставленные Степаном в пыли, обрывались буквально в пятнадцати метрах. Дальше поверхность оставалась девственно чистой.
   Проход закрылся. Степан надеялся, что он вновь откроется ночью, как это произошло в прошлый раз. Он решил, что вернуться сюда по своим следам нужно засветло. Иначе можно заблудиться в темноте на этом плато и застрять тут надолго. Так что вперёд на поиски аборигенов. Вот только на местное светило нужно не забывать поглядывать: как только начнёт клониться к горизонту - сразу назад.
   Отшагав по тропинке пару километров, Степан увидел впереди какое-то четырёхугольное строение. Причём, без какого-либо намёка на скатную крышу - дождей тут, похоже, не бывает. Подойдя поближе, Степан рассмотрел здание, а это, несомненно, было здание, в подробностях. Стены сложены из аккуратно вырезанных прямоугольных серых каменных блоков и перекрыто каменными же плитами. Высота одноэтажного здания составляла около четырёх метров, а размеры в плане - примерно пятнадцать на двадцать. Окна затянуты какой-то непрозрачной снаружи субстанцией, а вот дверь - самая обыкновенная деревянная, собранная из некрашеных досок. Никаких табличек и вывесок ни над дверью, ни сбоку от неё не имелось. Тропинка заканчивалась, упираясь в дверь. Рядом в пыли валялось несколько окурков, и стояла пустая пластиковая бутылка из-под пива.
   Постучав в дверь, и не дождавшись какого-нибудь ответа, Степан потянул ручку на себя. Оказалось не заперто. Дверь заскрипела несмазанными петлями и отворилась. Изнутри ощутимо пахнуло серой. Войдя в помещение Степан, выражаясь высоким штилем, испытал когнитивный диссонанс. По простому - обалдел. Хорошо освещённая комната была разделена на две неравные части каменным прилавком, за которым стоял чёрт.
   Самый обыкновенный чёрт, каким их рисуют художники, иллюстрируя детские сказки: тело и лицо покрыты густым чёрным мехом, маленькие рожки на голове, нос, скорее напоминающий поросячий пятачок, круглые хитрые глазки, голый крысиный хвост с кисточкой на конце. А вот зубы почти человеческие, белые. Но крупнее чем у человека и прикус другой.
   Хорошо, хоть, что не зелёный. Да и не чёрт это, скорее всего, а мелкий бес - росту в нём не более полутора метров. Считая с рожками.
   В бога Степан не верил, но чёрта перекрестил. Автоматически. Рука, как будто сама сделала все необходимые для этого движения, пока разум пребывал в прострации. Чертяка никуда не пропал, разумеется, только довольно хрюкнул - видимо ожидал чего-то подобного. А Степан сразу успокоился. Вот, значит, какие тут водятся аборигены. Серой, опять же, пахнет.
   Он понял, откуда в сказках, легендах, балладах и прочем разнообразном фольклоре набралось столько чертей. Где их только не было? Не может же такой колоритный персонаж появиться на пустом месте! Значит, контакты с этим миром происходили в разные эпохи достаточно регулярно. Причем, не только через туман. На Руси, например, порталы, скорее всего, находились в омутах при мельницах. И мельники были наиболее частыми контактёрами.
   - Ладно, - Степан тормознул на время полёт фантазии. - Пора начинать обмен.
   Он стащил с натруженных плеч рюкзак и начал раскладывать на прилавке образцы приготовленных для обмена товаров. Чёрт помалкивал, спокойно наблюдая за его действиями.
   - Ну, будешь брать что-нибудь? Назначай цену! - обратился Степан к чёрту.
   Тот совсем по-человечески кивнул головой, понял, мол, и пошёл вдоль прилавка, выкладывая напротив предметов по одному или два каменных кругляша. То ли монеты такие, то ли фишки. Лавровый лист презрительно отодвинул в сторону, - не надо, мол, мне такого. Потом брезгливо отверг свиную тушёнку и ветчину.
   - Ну, понятно, родственников не едим. Это нормально.
   Чай, зараза, согласился взять только цейлонский и без каких либо ароматизаторов - разбирается. И растворимый кофе проигнорировал. Весь. Зато напротив фруктовых компотов положил сразу по три кругляша. Всё ясно. Не растут у них тут фрукты.
   Степан достал из рюкзака всё остальное, что предназначалось на продажу, и убрал туда не пригодившееся. Сосчитал полученные кругляши. Их набралось сто шесть штук. Много это или мало - он пока не знал, но твёрдо намеревался выяснить.
   - Давай, предлагай своё, - обратился он к чёрту.
   Тот сделал приглашающий жест и пошёл к двери в другое помещение. Там на стеллажах за прозрачными витринными стёклами были разложены различные предметы непонятного назначения, а рядом стояли ценники с арабскими цифрами. Подходя к витрине, черт нажимал что-то на её тыльной стороне и над предметом на несколько секунд возникал призрачный, скорее всего голографический, экран, на котором демонстрировалось динамическое изображение действий с данной штуковиной. Из серебристой трубочки вылетал ярко синий луч, режущий предметы. Белая пластинка с непонятным символом открывала проход в какой-то другой мир. После чего распадалась в пыль. Другая позволяла вернуться оттуда обратно. Коврик, по-видимому, имел функцию антиграва, позволяя без усилий перемещать тяжёлые предметы. Он тоже был одноразовым и растворялся в воздухе после доставки груза к месту назначения.
   Теперь Степану стало понятно, как именно древние египтяне строили пирамиды. Интересно, чем фараоны расплачивались за такие коврики? Их ведь очень много требовалось. Ковёр-самолёт тоже, скорее всего, вышел из подобной витрины.
   Ценники на всё начинались со ста кругляшей, некоторые пластинки стоили двести и более. Что интересно, та, которая предназначалась для возвращения, стоила дороже, чем входная.
   Серебристая трубочка, внешне напоминающая авторучку, стоила ровно сто кругляшей. Степан, практически не раздумывая, отсчитал чёрту необходимую сумму и получил от него вожделенное оружие. Выйдя наружу, чёрт продемонстрировал ему, как этим оружием пользоваться: кнопку включения-выключения, верньер калибровки толщины и, соответственно мощности луча, индикатор оставшегося заряда. Пока этот индикатор весь светился зелёным.
   Степан поблагодарил чёрта, тот в ответ вильнул хвостом и ухмыльнулся. Мол, наше вам с кисточкой, приходите ещё.
   - Интересно, - пробормотал Степан себе под нос, когда дверь за чёртом затворилась, и он остался один. - В чём именно он меня обманул? В том, что обман, как говорят немцы, имел место быть, он нисколечко не сомневался. Слишком уж хитрой была бесовская мордашка в момент передачи "гиперболоида".
   - Ладно, главное, что аппарат работает. Степан вывел верньер на минимум и аккуратно срезал крышку со стальной баночки с консервированной ветчиной. - Судя по положению местного светила до вечера ещё далеко. Почему бы в таком случае не подкрепиться?
   Покончив с содержимым банки, Степан сплющил её пальцами в плотный комок и сунул обратно в рюкзак, чтобы потом выбросить на помойку. Не привык он мусорить, где попало. Следы на пыльных дорожках далёких планет оставлять, разумеется, можно, даже нужно. Но не в виде мусора же. Что о нас черти подумают?!
   Ничего заслуживающего внимания вокруг больше не было - похоже, что этот мир является всего лишь тамбуром в другие. Степан неторопливо двинулся обратно к точке перехода. К моменту, когда оранжевый диск покатился к горизонту, он был уже на месте, уселся на скатку из плаща, водружённую на плоскую вершину обелиска (чтобы поменьше дышать радоном), и смог, никуда не торопясь, вдоволь полюбоваться закатом.
   Закат был красив, величествен, монументален. Ярко оранжевый диск местного солнца, по видимому диаметру вдвое превышавший земное светило, медленно скрывался за горизонтом. Малахит небес темнел неравномерно. С противоположной стороны он был уже почти чёрным, над головой - тёмно-зелёным. Тьма кралась по небосводу вслед за солнцем, догоняла его, но так и не могла настигнуть. Она не была сплошной, местами проблёскивая серебристыми огоньками звёзд. Рисунок созвездий был Степану решительно незнаком.
   Диск солнца уже целиком скрылся за горизонтом, зарево постепенно затухало, съёживалось. Наступала ночь. Лун у этой планеты не было или они пребывали в это время с другой стороны и были не видны. Звёзды светились очень ярко и, благодаря прозрачности атмосферы, казались крупнее, чем на Земле. Неподвижные. Не было ни метеоров, чёркающих небосвод быстрыми штрихами, ни медленно пролетающих спутников. И тишина. На Земле такой тишины просто не бывает. Всегда что-то шебаршится, шелестит. Здесь тишина была всеобъемлющей, подавляющей, необъятной. Поистине мёртвая тишина.
   Так, разглядывая звёздное небо, он просидел несколько часов. Заметно похолодало. Пришлось вновь надевать плащ, буквально завернуться в него. Спустя какое-то время Степану послышался тихий плеск воды. Он присмотрелся. Часть звёзд вдоль линии горизонта с одной стороны пропала, как будто её что то заслонило. Значит, там появился туман. Степан закинул на спину рюкзак и пошёл в этом направлении, подсвечивая себе под ноги фонариком. Почти сразу луч замутился. Мельчайшие капельки воды рассеивали свет, придавая ему некую призрачность. Потом луч сфокусировался вновь - под ногами был песок.
   Степан выключил фонарик - рассеянный свет от придорожных фонарей разгонял ночной мрак до такой степени, что можно было не опасаться, на что-нибудь наткнуться. Сняв и засунув в рюкзак очки-консервы, перчатки и балаклаву вместе с маской, Степан пошёл к машине. Внезапно шевельнулась чуйка, предупреждая об опасности. Не явной, но вполне вероятной. Степан остановился и прислушался. Шелестели по асфальту шины проезжавших по шоссе машин. Где-то далеко гудел на повышенных тонах двигатель на подъёме. Поблизости никого не наблюдалось. Он собрался уже двинуться дальше, когда из за его спины послышалось характерное кхе-кхе. Оглянувшись, Степан увидел, что от ствола дерева отделился тёмный силуэт. Лысый!
   Выхватив из кармана "гиперболоид", Степан вслепую передвинул верньер примерно на половину шкалы и, нажав на кнопку включения, перечеркнул тёмную фигуру лучом. Вот только никакого синего луча не увидел. По плащу мужчины пробежала яркая светящаяся точка диаметром с горошину, примерно такая, как от лазерной указки. Только не рубиновая или зелёная, а белая.
   Мужчина рассмеялся.
   - Тоже приобрёл эту штуковину? А черти не сказали тебе, что она тут не работает? Это ведь ты тот шустрик, что от меня летом улизнул. Быстро умеешь ползать. Сейчас посмотрим, насколько хорошо ты бегаешь.
   В свете далёкого фонаря тускло блеснуло лезвие ножа.
   Степан только усмехнулся: напугал ежа голой задницей. Он понимал, что лысый уже не жилец - запущенная саркома горла не лечится, но убивать его раздумал - сам скоро окочурится. Зато в качестве "языка" этот тип ему должен пригодиться - он может очень много знать. Надо его вдумчиво расспросить, а прежде спеленать.
   - Давай сюда свою железку! - рявкнул он, легко перехватывая и выворачивая за спину руку с ножом. Подбив опорную ногу, он уложил мужчину на песок лицом вниз и уже собрался связать ему руки (не решил только чем), когда от шоссе раздался визг тормозов. Сразу вслед за этим среди деревьев замелькали лучи фонарей. Хорошо хоть, что не прямо напротив, а немного в стороне.
   - Полежи пока, - Степан легонько ткнул лысого пальцем в точку за ухом, скатился с него и, пригнувшись к самому песку, бросился под защиту деревьев. Успел. Фонари уже переместились на пляж. Судя по раздающимся голосам, там рыскали не менее пяти человек, может быть даже шестеро. Но суетились они всё ещё в стороне.
   Степан прокрался до поворота шоссе, пересёк его и, бесшумно передвигаясь по лесу вдоль обочины, приблизился к стоящей на краю дороги машине. Это был микроавтобус с полностью затонированными стёклами. Фары и габаритные огни выключены, но водитель, Степан это чувствовал, всё ещё находился на переднем сидении.
   - Понятно, в дело вступила третья сила. Теперь нужно быть вдвойне осторожным.
   Так же бесшумно Степан пробрался к своей машине. Сноровисто переодевшись, он завёл двигатель и, не включая огней, тихонько выкатился со стоянки. Уже на шоссе включил габариты и ближний свет. Проезжая мимо микроавтобуса он держал скорость около шестидесяти километров в час, изо всех сил изображая осторожного припозднившегося водителя. Таких особенно не запоминают. Выехав за пределы Зеленогорска, он прибавил газу и расслабился - погони не было.
   Добравшись до дома, Степан тщательно помылся, чтобы избавиться от следов радиоактивной пыли, проглотил капсулу оставшегося после службы лекарства, снимающего последствия радиационных поражений и, не ужиная, завалился спать. Усталость накопилась скорее не физическая, а моральная. Слишком уж много он получил не только новых впечатлений, но и откровений, полностью меняющих представление о некоторых устоявшихся и казавшихся незыблемыми постулатах. С этим надо переспать, чтобы дать мозгу очухаться и прийти в норму. Заснул он сразу, как только прикоснулся к подушке и проснулся уже ближе к вечеру. Мог подавить подушку и дольше, но чуйка подтолкнула:
   - Хорош, мол, харю давить, просыпайтесь, граф, вас ждут великие дела.
   Через несколько минут раздался телефонный звонок - начальство ненавязчиво интересовалось, не сможет ли он завтра приехать в банк пораньше. Предстояла отправка одному из ВИП клиентов крупной партии денег и его непосредственный начальник решил подстраховаться.
   Степан успокоил его, сказав, что обязательно подъедет и всё проконтролирует. Чуйка отнеслась к этому без особого восторга, мол, лучше бы ты в сторонке остался, но это только подкрепило его решение. Значит, завтра ему действительно необходимо ехать в банк.
   Плотно поужинав и посмотрев новости, он вынес на помойку плащ, разорвав его предварительно в нескольких местах, чтобы бомжи не позарились, и добросовестно вытряс на улице рюкзак, который хорошо себя зарекомендовал и, скорее всего, ещё не раз послужит по прямому назначению.
   С реализацией алмазов он решил пока не спешить. Партия оказалась большой, вбросить её даже маленькими порциями нечего и пытаться - рынок сразу встанет на уши, Степана очень быстро вычислят и найдут. И ещё хорошо будет, если это окажется местная мафия, а не ребята из Де Бирс. Полюбовавшись алмазами, есть в них что-то притягательное даже необработанных, он спрятал их в надёжный тайник, который уже давно высверлил в межэтажном перекрытии под унитазом. Забираться туда долго - надо унитаз снимать, зато его никогда не найдут при любом обыске, как бы ни старались. Пусть лежат, каши они не просят. Время уже было позднее, и Степан со спокойной совестью завалился спать.
  
  
  
  
   Приехав на работу, Степан уточнил расклад по планировавшейся доставке пятидесяти миллионов долларов США в четвёртый павильон Ленэкспо в Гавани. Один из местных олигархов среднего пошиба организовал там какое-то сборище своих приближённых, замотивировав это как международную конференцию. Сейчас это просто делается. Берется один натурализовавшийся русский из Лондона, украинец из Харькова и всё - конференция международная. А то, что эти двое по каким-то своим причинам вообще не смогли приехать и лишь прислали тезисы своих предполагавшихся выступлений - это никого не волнует.
   Именно так всё тут, скорее всего, и обстояло. А фактически... Может он дивиденды собирался делить, или ещё что - Степан в эти тонкости не вникал. Его задача - обеспечить доставку денег в срок. В принципе, ситуация рядовая. Бывало в Санкт-Петербурге подобное и не раз. Насторожило Степана то, что олигарх, имеющий свою собственную нехилую службу безопасности, категорически отказался от самостоятельной доставки денег. На что имел, кстати, полное право. Вот только в причуду Степану верилось слабо. Где-то тут весьма качественно порылась собака. По-видимому, деньги вообще не должны были добраться до места, так как их уже пообещали кому-то третьему. И выплачивать их акционерам никто не собирался. Вывод этот Степан сделал после того, как лично смотался в Гавань и посмотрел какие и, главное, как там ведутся приготовления. Люди отрабатывали номер. Не напрягаясь. Со Степаном все были подчёркнуто вежливы и сразу соглашались на любые, даже взятые с потолка предложения, но при этом смотрели на него как на пустое место. Мол, человек уже труп, но ещё не знает об этом.
   Степану всё это сильно не понравилось. Его и ещё, как минимум, нескольких человек приговорили, банк собираются кинуть на деньги, и всё это ради какого-то гешефта нувориша средней руки. Нет, так дело не пойдёт. Отказаться от доставки нельзя, значит нужно её провести. Просто совсем не так, как запланировано заранее. И чтобы никого из своих подчинённых не подставить.
   В банке было три броневичка для доставки крупных сумм. Серьёзные машины, много круче обычных инкассаторских. Вот все три и будут задействованы. Пусть побегают, посуетятся. Людей-то у них будет задействовано ограниченное количество.
   Сначала Степан прикинул, где может быть организованно нападение. Лучше всего подходили территория самого Ленэкспо и зауженные участки дороги, например, под мостами, где машины можно легко отсечь и наглухо заблокировать. Такие места он решил из маршрутов вообще исключить. А в Гавани, где его будут ждать наверняка, нужно применить домашнюю заготовку. Наметив вчерне маршруты, Степан съездил в ГИБДД и договорился там о сопровождении сразу трёх машин, едущих по разным маршрутам. В банке такие мероприятия всегда щедро оплачивали, поэтому проблем не возникло.
   Потом он заглянул в Росгвардию и о чём-то пошептался с начальником силового подразделения, с которым они вместе проходили срочную службу в бригаде.
   В своих людях он был уверен. Информация к налётчикам могла уйти только от кого-либо из руководства или от наблюдателей, находящихся в непосредственной близости от банка. Потом, скорее всего, машины будут сопровождать, и передавать информацию об их движении в реальном масштабе времени.
   Движение началось в час дня. Из Петровского Форта на Большой Сампсониевский проспект выехал банковский броневичок. Впереди ехал "Форд" дорожно-патрульной службы с включёнными проблесковыми маячками. Ещё одна полицейская машина прикрывала броневичок сзади. Через минуту сзади пристроились два массивных джипа, и поехали следом на некотором расстоянии, не приближаясь вплотную, но и не отставая. Переехав Неву через Литейный мост, кортеж свернул не вправо на набережную Кутузова, а влево на Шпалерную улицу (через три встречные полосы), проехал по ней до проспекта Чернышевского, выехал с него на Воскресенскую набережную, и двинулся в противоположную от Гавани сторону. Промчавшись по Смоленской и Синопской набережным, он пересёк Неву через мост Александра Невского и, проехав по Свердловской набережной в обратном направлении, вернулся в Петровский Форт.
   В десять минут второго на Большой Сампсониевский проспект выехал второй точно такой же кортеж. За ним увязались ещё один джип и потрёпанная BMW. Этот кортеж вообще не поехал к Литейному мосту, а устремился по Большому Сампсониевскому проспекту на север в сторону Кантемировского моста. Там он переехал через Большую Невку на Петроградскую Сторону. Развернувшись через двойную сплошную на проспекте Медиков, и проскочив по Аптекарской набережной, свернул на улицу Чапаева и, переехав Большую Невку по Сампсониевскому мосту, заехал в Петровский Форт.
   Третий кортеж, выехавший в двадцать минут второго, направился в сторону Васильевского острова по набережной Кутузова, но свернул не вправо - на Дворцовый мост, а влево на Невский проспект и, проехав его до конца, развернулся по кругу на площади Восстания. После этого вернулся по Невскому до перекрёстка с Литейным проспектом, вывернул на него и, никуда больше не сворачивая, пересёк Неву по Литейному мосту и, в точности как два предыдущих, заехал в Петровский Форт. Следом за третьим кортежем всю дорогу ехал таксист (джипы кончились).
   Степан выехал с подземной стоянки банка на своей машине через две минуты после третьего кортежа, но не стал после Литейного моста сворачивать вправо на набережную Кутузова, а поехал прямо. За ним тоже увязался таксист, но был остановлен инспектором ГИБДД прямо напротив Большого Дома для проверки аптечки. С Литейного проспекта Степан свернул вправо на Невский проспект, потом по Дворцовому мосту въехал на Васильевский остров. Доехал по набережной Макарова до Малого проспекта. Свернув на него, пересёк остров, повернул влево на Наличную улицу, направляясь к Ленэкспо с севера.
   Чуть раньше на территорию выставочного комплекса въехали два тентованных "КАМАЗа" Росгвардии в сопровождении бронеавтомобиля "Тигр". Чинно прокатившись по внутренним дорожкам, машины остановились у четвёртого павильона и из них горохом посыпались вооружённые автоматами бойцы в краповых беретах и бронежилетах, из-под которых выглядывали тельняшки в бело-бордовую полоску. Спустя минуту, охрана олигарха была вежливо, но непреклонно оттеснена к дверям павильона, а вся прилегающая территория очищена от обычных зевак, реперов в чёрных кожаных куртках и мотоциклетных шлемах и мутных здоровяков в камуфляже.
   На вопли олигарха, что ему сейчас должны привезти деньги из банка поступил вежливый ответ:
   - На территории выставочного комплекса проходят учения Росгвардии по противодействию организованным преступным группировкам (олигарх слегка побледнел), но лично ему волноваться совершенно не о чём (краска вернулась на лицо олигарха). Участвующие в учениях росгвардейцы не только пропустят транспорт из банка, но, заодно, и безопасность передачи денег обеспечат (от этих слов олигарх покраснел).
   Как раз в этот момент к четвёртому павильону подъехал Степан. Лихо крутнувшись на пятачке в полицейском развороте, он подогнал "Элантру" задним ходом к самым ступенькам, едва не упёршись в них багажником. Взбежав на площадку у входа, Степан представился уже напрочь обалдевшему олигарху, с которым ранее не был знаком лично, и доложив, что деньги доставлены, попросил вынести в тамбур из комплекса пару столов, машинку для пересчитывания и вызвать персонал, уполномоченный пересчитать и принять всю оговоренную сумму.
   Вернувшись к машине, он открыл багажник и с усилием по одному вытащил на ступеньки пять больших плотно набитых зелёных мешков, предназначенных для строительного мусора, горловины которых были плотно закручены толстой проволокой. Росгвардейцы помогли ему поднять мешки по ступенькам и занести в тамбур.
   Столы принесли быстро - в павильоне этого добра хватало. А вот за машинкой для пересчёта денег пришлось посылать нарочного. Ну, не оказалось её ни в этом павильоне, ни в соседних. Пересчёт денег продолжался более двух часов. Когда все сопроводительные документы и акт приёма-передачи были подписаны, Степан попрощался, сел в машину и уехал. Вслед за ним свернулись и росгвардейцы.
   В банке Степана перехватили прямо на стоянке, как только он припарковал машину. Седоусый представительный менеджер, подвизавшийся кем-то вроде личного референта председателя Совета акционеров, поздоровался за руку и сообщил, что Большой босс ждёт его у себя в кабинете. Степан попытался объяснить, что сначала ему нужно сдать документы, на что получил безапелляционный ответ:
   - Всё потом. Тебя Сам ждёт!
   Поднявшись в лифте в приёмную, Степан пересёк её в сопровождении менеджера и, уже один, прошёл в святая святых - кабинет босса, где до того был лишь однажды - в день приёма на работу. Председатель Совета акционеров, он же, по совместительству, главный акционер и фактический владелец банка вышел из-за стола ему навстречу, обнял за плечи и повёл к полированному столику красного дерева стоящему в углу просторного как баскетбольная площадка кабинета. В центре столика стояла откупоренная бутылка безумно дорогого французского коньяка. Рядом с ней примостились два пузатых бокала в окружении расставленных в художественном беспорядке тарелочек с нарезанными лаймом и лимоном, насаженными на пластиковые шпажки кубиками сыра и маленькими тарталетками с красной и чёрной икрой.
   Большой Босс был на полторы головы ниже Степана, но как минимум вдвое шире. Этакий подвижный как ртуть шарик весом порядка ста семидесяти килограммов с гладкой, как бильярдный шар головой, на которой весьма забавно смотрелись величественный нос с горбинкой и пышные кавказские усы.
   - Садись, покушай, дорогой, - гулким баритоном рокотал председатель Совета акционеров, щедро расплёскивая коньяк по бокалам. - Ты сегодня такой цирк устроил! Мы всё видели. Квадрокоптер запустили и смотрели. - Он махнул рукой в сторону огромного монитора, установленного напротив стола для заседаний, на который, по-видимому, и была выведена "картинка" с камеры квадрокоптера.
   - Насчёт Росгвардии, молодец, хвалю. А мешки! Пятьдесят миллионов долларов в мешки для мусора запихал! Доллары - мусор! Ай, молодец, насмешил старика. Давай выпьем за это!
   - Спасибо, я за рулём, - попробовал отказаться Степан.
   - Вах, дорогой, какой руль? Тебя мой водитель лично до самого дома доставит. Повеселил ты нас, от души повеселил. Давно я так не смеялся. Давай выпьем за успешное завершение твоей операции, - он чокнулся со Степаном бокалами, отозвавшимся мелодичным, чуть ли не малиновым звоном дорогого хрусталя, жадно выпил густую золотистую жидкость и кинул в рот тарталетку с чёрной икрой.
   Степан отпил из своего бокала - коньяк был хорош, некоторое время смаковал послевкусие, - нет, мудрят французы, что-то явно лишнее туда добавляют. - И решительно закусил ломтиком лимона.
   - Ты знаешь? - продолжал разглагольствовать председатель. - Этот придурок звонил мне, после того как ты привёз ему деньги. Благодарит, а сам аж зубами скрипит. А потом быстренько скомкал свою "конференцию" и сразу в Пулково. Даже домой не заехал. Сейчас летит в Лондон. Как думаешь, долго он там проживёт?
   - Сомневаюсь я, - предположил Степан. - Похоже, что кинул он кого-то на крупные бабки.
   - А я вот даже не сомневаюсь. Грохнут его. Давай ещё по одной, - Большой босс снова плеснул коньяк в бокалы. - Давай не чокаясь.
   Оба выпили. На этот раз Степан закусил пармезаном. Икра - она не под коньяк, ей надо водку закусывать. А председатель пусть трескает, он вон какой большой, ему можно.
   - Слушай сюда, - пророкотал банкир прожевав. - Вот тебе премия, заслужил. - Он толкнул по столешнице к Степану пухлый конверт. - Ты нас сегодня крепко выручил, мы этого не забудем. Если кто мешать будет - сразу ко мне обращайся. А теперь иди, сдавай документы и домой. Водителя я предупредил.
   В конверт Степан заглянул уже в лифте. Там лежала банковская упаковка сотенных бумажек. Долларовых. Он подумал, что завтра нужно завезти половину росгвардейцам.
   Олигарха в Лондоне упокоили буквально на следующий день. Покушал трюфелей в ресторане и не смог переварить некие дополнительные ингредиенты, в последний момент добавленные к ним расторопным официантом, которого спустя полчаса, как говорится, и след простыл.
   В прессе, как обычно, начались вопли про "новичок" и агентов ГРУ, угробивших несчастного нувориша исключительно по политическим соображениям, но все кому надо, знали истинную причину и только посмеивались.
   Реноме банка после этого случая весьма существенно выросло. У Степана тоже прибавилось работы. Теперь банк значительно чаще стал брать на себя доставку наличности, и суммы, иногда, оказывались запредельными. Вот только урок оказался очень впечатляющим и больше попыток перехвата не случалось. Степан немного расслабился. Как скоро выяснилось - зря.
   Урок был усвоен только крупными группировками. А отмороженной на всю голову мелочёвке это всё было глубоко по барабану. Они абсолютно не зацикливались на том, инкассаторов какого именно банка собирались ограбить. Есть точка. Туда в определённое время приезжает инкассаторская машина. Всё. Можно планировать и осуществлять нападение. В лучшем случае разведают, в какой день в инкассаторских сумках окажется побольше денег.
   Предсказать заранее, какая из инкассаторских машин и когда именно окажется под ударом, было невозможно, так как сами исполнители могли решиться на ограбление всего за несколько часов до акции.
   Авторы фэнтези очень часто пишут, что маги умеют просчитывать линии судьбы и с высокой точностью предсказывать даже те события, которые пока ещё вообще не замысленны. Степан, разумеется, магом не был, фэнтезятину иногда почитывал, но всерьёз такие вещи никогда не рассматривал. Он не умел предугадывать события, но мог почувствовать исходящую от них опасность. Даже не от самих событий, а от своих действий в тех или иных ситуациях. Особенно в тех случаях, когда дело касалось его собственной шкуры.
   Поэтому, работая с инкассаторами, он обычно представлял себя сидящим рядом с водителем на пассажирском месте инкассаторской машины. Однажды он почувствовал, что ему вообще не хочется туда садиться. Стал разбираться: выезд из банка, мост, дорога до первой точки. Вроде бы, всё нормально. Инкассация денег на первой точке - тоже спокойно. Дорога до второй точки, перекрёстки, стояние у светофоров - всё нормально. Сама вторая точка... Стоп! Нельзя там ставить машину! А если вот сюда, за угол? Значительно лучше, хотя тоже паршиво. Но уже легче, есть шансы уцелеть. Почему к первому месту железное неприятие, а второе ощущается как просто опасное? Может быть снайпер? И второе место им не простреливается. Очень похоже. А где он тогда сидит?
   Степан вывел на экран монитора панораму улицы, начал её двигать и поворачивать. Ага, вот примечательное чердачное окошко, закрытое досками изнутри. Если одну из досок отодвинуть, то получится отличная позиция для стрельбы.
   Так, теперь непосредственные исполнители. Торчать возле дверей они точно не будут, там везде камеры понатыканы. Подъедут на машине, чтобы забрать деньги с трупов? Очень вероятно. Горячо! Где им лучше поставить машину? Сюда или туда? Да куда угодно они могут её поставить, даже за углом, что, кстати, наиболее вероятно. А вот подъехав, остановятся обязательно здесь. Чтобы далеко не бегать. Вот тут мы их и возьмём!
   Первым делом Степан поехал в райотдел полиции к оперативникам. Решил пока начальство в дело не посвящать. Начнут суетиться, перестраховываться, согласовывать, и всё гарантированно испортят. Пусть лучше потом радуются, что дерзкое ограбление предотвратили и киллера взяли. Заслуги себе приписывают. Может на радостях операм премию выпишут. По тысяче рублей на нос. Может быть, даже по две. Степан решил, что из своего начальства выбьет что-нибудь лучше соответствующее их заслугам. Но это всё потом будет.
   Оперов он застал на месте. Объяснил им свой план и их задачи, вместе расписали действия по секундам. Причём, в двух вариантах: для случая, когда снайперская винтовка будет с глушителем, и если без.
   Теперь нужно подготовить спецэффекты. Степан заехал на киностудию, быстро объяснил реквизиторам, что ему требуется, заплатил денежку (как без этого) и вскоре вышел с полиэтиленовым пакетом в руке.
  
   Инкассаторская машина подъехала ко второй точке в обычное время и встала в нескольких метрах от дверей на привычном месте. Прежде чем вылезать из машины, Степан бросил взгляд на чердачное окно. Оттуда ему однократно мигнули фонариком: всё в порядке, киллера повязали, винтовка без глушителя. Значит, надо работать первый вариант.
   Перекинувшись несколькими словами с водителем, Степан вылез из машины и не торопясь пошёл к двери. Напарнику, роль которого играл один из оперативников, он просто показал один палец. Тот кивнул: всё понятно, первый вариант. Прежде чем выходить с деньгами на улицу, Степан дал по рации команду водителю:
   - Приготовиться!
   Сразу как двое "инкассаторов" вышли из дверей с тяжёлыми сумками в руках, из слухового окна прогремело три отрывистых выстрела, звуки которых многократно отразились от стен домов. Взлетели голуби, прыснули в стороны случайные прохожие. Услышав первый выстрел водитель, до половины опустив правой рукой боковое стекло, щедро сыпанул на асфальт битого стекла. Практически одновременно с этим он, высунув в окно по локоть левую руку, прилепил на лобовое стекло с наружной стороны кусок прозрачной плёнки, на которой было нарисовано пулевое отверстие в окружении сетки трещин. Зацепив обратным ходом руки рычажок стеклоподъёмника, он откинулся на спинку кресла, предварительно налепив на висок пластиковую "рану". На всё про всё ушло не более нескольких секунд. Если бы в это время за ним наблюдал в оптику человек, прошедший через несколько горячих точек, то обязательно заметил бы его действия и весь спектакль пошёл бы насмарку. Но предположения Степана о том, что присутствие в мелкой группировке сразу двух военспецов маловероятно, полностью оправдалось. За инкассаторами из-за угла наблюдал обычный бандит. При звуках выстрелов он инстинктивно присел, прикрывая руками голову, а когда вновь приник к биноклю, всё уже закончилось.
   Степан остановился при звуке первого выстрела, резко дёрнулся и упал навзничь, когда раздался второй. В падении он хлопнул себя по голове нашлёпкой с "раной". Уже лёжа, нажал на поршень закреплённого под воротником толстого шприца. Из-под головы начала медленно расплываться по асфальту тёмная лужица сока черноплодной рябины - кетчуп, это вульгарно. Рядом распростёрлось тело напарника.
   Повидавший виды за свою долгую жизнь "жигулёнок" седьмой модели на большой скорости выскочил из-за угла и резко (с визгом покрышек) затормозил, не доехав несколько метров до инкассаторской машины. Дверцы синхронно распахнулись и два человека в масках клоунов бросились за сумками. Водитель остался за рулём, готовый в любой момент рвануть с места.
   Дальнейшие события для прохожих, оказавшихся невольными свидетелями происходящего, ускорились, а для Степана, наоборот, замедлились. Он плавно перехватил руку потянувшегося к сумке "клоуна", дёрнул на себя, заваливая мужчину на асфальт и, усевшись сверху, выкрутил её, как говорится: "до щелчка", завернув за спину. Сбоку от него примерно тем же самым занимался оперативник.
   Инкассаторская машина сорвалась с места, ударила "жигулёнок" усиленным бампером, сминая ему радиатор и, легко продвинув машину налётчиков по асфальту, впечатала багажником в стену дома. Двое выскочивших из дверей оперативников, быстро вытащили наружу и скрутили водителя.
   Загрузив троицу неудачливых грабителей в кунг неторопливо подъехавшего полицейского фургона, оперативники дождались вторую группу, притащившую стрелка, и уехали, оставив самого молодого прибираться и ждать ГИБДД.
   Степан, избавившись от нашлёпки и стерев с лица сок, запрыгнул в инкассаторскую машину, предварительно закинув туда обе сумки, и поехал в банк. Все оставшиеся точки маршрута были поручены другой бригаде.
   Вечером он посмотрел в региональных новостях сюжет, оперативно снятый и смонтированный на телевидении. Полицейский полковник разве что пятками в грудь себя не бил, живописуя свою прозорливость и степень подготовленности подчинённых. Вся операция была подготовлена лично им и проведена в полном соответствии с заранее утверждённым планом. В самом конце он всё-таки удосужился поблагодарить сотрудников банка (указав какого, но, не назвав ни одной фамилии) за оказанное содействие. Забыл только проинформировать население, что ни одно животное в ходе операции не пострадало. А "жигулёнок"... Он всё равно был старенький.
  
  
  
  
   Когда Степан, выйдя утром из дома, шёл к своей машине, его окликнули:
   - Молодой человек, можно вас на минутку!
   Оглянувшись, он увидел военный патруль. Капитан пограничник и два матёрых сержанта, также в пограничной форме и со штык-ножами на поясе. Чуйка молчала. Степан остановился и дождался подхода патрульных. Что-то в этом патруле было неправильным. Обычный человек, когда-то служивший в армии, ничего бы не заметил. Но Степан был разведчиком и мгновенно прокачал ситуацию. Пограничники иногда ходят в гарнизонный патруль. Редко, конечно, но такие ситуации бывают. Но они всегда патрулируют вместе с курсантами военных училищ. А тут с капитаном явно были не курсанты - волкодавы. Сам капитан - невысокий широкоплечий живчик - только на первый взгляд казался простецким разбитным парнем. Степан сразу почувствовал в нём волчару. Опытного и умного. Но опасности не ощутил.
   - Степан Константинович Степанов? - уточнил капитан, останавливаясь напротив. Сержанты грамотно, чтобы не создавать помех друг другу, заняли места по бокам Степана, не приближаясь к нему вплотную. - Вам придётся пройти с нами.
   - А если сам не пойду, справитесь? - немного нарываясь, спросил Степан, не любивший такие подходы.
   - Не знаю, - улыбнулся капитан, сразу разряжая обстановку. - Предлагаю это потом в спортзале проверить. Вы ведь не будете сопротивляться?
   Степан оглядел двор: мамочек с колясками, идущих в школу детей...
   - Не буду. Не место и не время.
   - Вот и ладушки, - ещё раз улыбнулся капитан. - Пойдём, вон стоит наша машина.
   Чуть в стороне у обочины притулился минивэн с наглухо затонированными стёклами. Капитан сел на переднее сидение рядом с водителем, а Степана посадили на заднее между сержантов.
   - Это арест или задержание? - уточнил Степан, когда машина плавно тронулась с места. - И зачем этот маскарад?
   - Ни то, ни другое, - ответил повернувшийся к нему капитан. - Просто нам надо с вами поговорить. Без нервов, в спокойной обстановке. И маскарада никакого нет. Это моя собственная форма.
   - Хороший ответ! - отреагировал Степан. - Я вам аплодирую. Нет, чтобы сказать: "я действительно служу в погранвойсках".
   - Знаете, в этом случае я тоже не сильно погрешил бы против истины. А беседовать мы будем чуть позже и не здесь. Тем более, мы уже приехали.
   - На заставу? - пошутил Степан.
   - Да, - односложно ответил капитан.
   Минивэн остановился у глухих ворот со звёздочкой, под которой располагалась табличка с надписью "Войсковая часть" и пятизначным номером, абсолютно ничего не говорящим Степану. Ворота открылись автоматически и сразу закрылись вслед за заехавшей машиной. Минивэн оказался в своеобразном тамбуре. С обеих сторон возвышались железобетонные стены со спиралями колючей проволоки по верху, а впереди - ещё одни ворота - массивные и без каких-либо табличек.
   Старлей в пограничной форме заглянул в машину, внимательно осмотрев всех пассажиров, перекинулся с капитаном несколькими короткими кодированными фразами, захлопнул дверцу и сделал разрешающий жест. Ворота медленно отъехали в сторону, уйдя в стену.
   - Да уж, - понимающе хмыкнул Степан. Ворота были защитно-герметическими и могли выдержать ударную волну с давлением во фронте в несколько десятков мегапаскалей. Минивэн въехал в бункер.
   Спустя десять минут, Степан сидел в кабинете, стены которого были обшиты резными деревянными панелями, по левую сторону массивного т-образного стола. Напротив уселся давешний капитан. Во главе стола расположился пожилой мужчина в цивильном: пиджак, светлая однотонная сорочка, неяркий узкий галстук. Лицо слегка вытянутое, волевое. Небольшой шрам ниточкой на левой скуле. Седые волосы аккуратно расчёсаны на пробор.
   - Рассказывайте, Степанов, - отрывисто бросил мужчина, сурово уставившись на него чуть прищуренными глазами, как будто через прицел посмотрел.
   - Может быть, вы сначала представитесь? - ничуть не нервничая спросил Степан (чуйка вела себя спокойно, соответственно опасности не было).
   - Хорошо, - мужчина немного расслабился, но остался серьёзным. - У вас очень хорошая выдержка, большинство при таком приёме начинает потеть. Думаю, что вы нам подходите. Обязуетесь никому не рассказывать о подробностях нашей беседы?
   - Обязуюсь, - утвердительно ответил Степан, отметив про себя, что речь шла именно о подробностях, а не о самом факте беседы.
   - Александр, - обратился мужчина к капитану. - Возьмите у Степана Константиновича подписку о неразглашении.
   Капитан достал из лежащей перед ним папки уже заполненный бланк, дал Степану расписаться и убрал обратно в папку.
   - Вот теперь я могу представиться, - снова заговорил мужчина. - Генерал-майор Погранслужбы Земли Станислав Николаевич Кузнецов. Можете называть меня просто - командир. Погранслужба Земли - это наднациональная структура, сформированная много тысячелетий назад для защиты нашей планеты от внешних воздействий. Я руковожу Северо-западной заставой России. Понимаю, что у вас накопилось много вопросов, но на них я отвечу позже. А сейчас рассказывайте. Свою биографию можете пропустить, мы уже собрали о вас всю необходимую информацию. Начинайте с событий этого лета.
   Степан уложился в полчаса. Рассказывал только факты и вкратце приводил свои предварительные выводы. Про чуйку ничего говорить не стал - это личное.
   - Спасибо, - поблагодарил генерал, когда Степан закончил. - Очень толковый и содержательный доклад, теперь многое стало ясным. Дело в том, что портал на берегу Финского залива - новый. Он открылся только этим летом, и мы не сразу его отследили. Можете показать свой "гиперболоид"?
   - Он тут не работает, - предупредил Степан, передавая через стол серебристый цилиндрик.
   - Я уже понял это из вашего рассказа, просто посмотреть хочу, - генерал повертел цилиндрик в руках, направил на стену и нажал кнопочку. На стене появилось яркое белое пятнышко, почти такое же, как от лазерной указки.
   - Да, интересная технология, - генерал отдал цилиндрик обратно. - Потом нужно ещё один принести для наших учёных. Пусть поэкспериментируют и попробуют разобраться. Он ведь без батареек, одноразовый?
   - Одноразовый, - подтвердил Степан. - Но тут ещё почти весь заряд остался, я им почти не пользовался.
   - Есть соображения, почему этот прибор, - генерал не стал называть цилиндрик оружием. - Тут у нас не работает?
   - Состав атмосферы другой, - предположил Степан. Тут нет неона. Луч ведь не случайно там был именно синим.
   - Очень может быть, - задумчиво протянул генерал. - Но тогда он и в других мирах работать не будет. А сейчас, перед тем как продолжить наш разговор, не хотите ли сразиться с Александром в спортзале? Только не травмируйте мне его. Заодно можно будет оценить, в каком качестве вас в дальнейшем использовать.
   - Я не против, - согласился Степан. - Мы не в полный контакт будем, нежно.
   Рассмеялись все трое. Неполный контакт у рукопашников - это без переломов и членовредительства. Синяки остаются весьма качественные.
  
   В спортзал Степан и Александр пришли вдвоём. Переоделись в лежавшие в раздевалке спортивные костюмы, но обуваться не стали - удар голой пяткой всяко менее болезнен, чем твёрдой подошвой. Вышли на некое подобие ринга - ограждённый мягкими полутораметровыми стенками четырёхугольник десять на десять метров с нескользящим жёстким пластиковым покрытием на полу. Провели короткую разминку.
   - Ты как, всё ещё уверен в победе? - поддел Степана капитан. - Я, между прочим, дважды чемпионат ОДКБ выигрывал.
   - Конечно, уверен, - ответил Степан, ехидно ухмыльнувшись. - У меня руки и ноги длиннее! А на чемпионаты ОДКБ я не ездил, чтобы не срамить мальчишек.
   - Зато я двигаюсь быстрее, - предупредил Александр. - Сейчас посмотрим, кто тут мальчишка! Начинаем?
   - Поехали, - ответил Степан и, резко подавшись в сторону, пропустил мимо себя кинувшегося в атаку капитана, не забыв в последний момент сделать ему подножку. Не прокатило. Капитан был на пару лет моложе и, действительно, шустрый как шарик ртути. Руки и ноги так и мелькали, но Степан легко блокировал все удары, интуитивно чувствуя, когда они произойдут и куда будут направлены, или просто уходил в сторону, разрывая контакт. Несколько раз он контратаковал, чувствительно прикладывая Александра в корпус. Капитан одинаково хорошо владел руками и ногами, но они были существенно короче, чем у Степана, поэтому не доставали до него на дальней дистанции, сократить которую Степан ему не давал, просто не подпуская противника, или отпрыгивая в сторону.
   Спустя пару минут Степан начал уставать - давно в полную силу не тренировался, и понял, что пора этот спектакль заканчивать. Поймав противника за неосторожно выброшенную вверх ногу, он крутанул его вокруг себя и запустил в стену, об которую тот смачно приложился.
   - Может быть, хватит? - спросил он поднимающегося на ноги капитана, не делая попытки добить.
   - Хватит, - согласился пограничник. - Так не честно, у тебя не только руки длиннее, ты ещё и мои намерения чувствуешь!
   - Я же тебе объяснял, почему на чемпионаты ОДКБ не ездил, - парировал Степан. - Потому что неспортивно это - отнимать у детей конфетки.
   - Всё, сдаюсь, - шутливо поднял руки капитан. - Твоя взяла. Давай ополоснёмся и пойдём к командиру.
  
   Минут через двадцать они снова сидели за столом в генеральском кабинете.
   - Он меня как мальчишку уделал, - пожаловался капитан генералу.
   - Я видел - ответил тот. - Даже с замедлением успел посмотреть. Вперёд будет тебе наука, чемпион, не нужно хвастаться, идучи на рать.
   Степан хрюкнул, вспомнив шутливое продолжение поговорки. Смешинка в глазах генерала показала, что он тоже был в курсе.
   - Хорошо, посмеялись, и будет, - генерал снова стал серьёзен. - Давайте ближе к делу. В штат я вас пока не возьму, так как работа у вас есть, и вы там себя хорошо зарекомендовали. Побудете некоторое время внештатным сотрудником. Не возражаете?
   - Побуду, - согласился Степан. А что вы включите в мои обязанности?
   - Не торопитесь! - осадил его генерал. - Обсудим мы ваши обязанности, всему своё время. У вас ведь, наверняка, масса глобальных вопросов накопилась. Вот их и задавайте, на что смогу - отвечу.
   - Как Погранслужба Земли взаимодействует с государственными структурами? - задал Степан главный из интересовавших его вопросов.
   - Мы не вмешиваемся в дела государств, а они в наши. Иначе Погранслужба вообще не смогла бы существовать в течение тысячелетий. Невмешательство - высший императив. Попытки его нарушения однозначно пресекаются обеими сторонами. Знает о нас совсем мало людей. В России, например, о нас известно президенту, министрам Обороны и ФСБ, главкому Погранвойск и одному из его заместителей. Кроме этого о нас знает Патриарх и ещё буквально пара человек. В США даже президент не знает. Там все серьёзные решения принимают другие люди. Более вменяемые и уравновешенные. Все остальные, кто находится на более низком уровне, уверены, что мы представляем собой засекреченное подразделение Погранвойск России.
   - А звания у вас настоящие?
   - Самые, что ни на есть настоящие. Вот только присваивают их совсем другие структуры. А выплата денежного довольствия, материальное обеспечение, удостоверения личности - этими вопросами занимаются обычные службы Погранвойск России, имеющие на этот счёт приказы с высшим грифом секретности.
   - Ещё один вопрос - финансирование?
   - Вот, в самую тютельку попали! Штатное финансирование идёт по линии ФСБ, но его, естественно, не хватает. Поэтому нам разрешено самофинансирование за счёт использования порталов. В разумных пределах, разумеется, и не в качестве самоцели. Таможня, как вы понимаете, во все времена имела определённый доход с того, что охраняла. И делилась им с государством. Мы тоже кое-что отстёгиваем. Теперь вам в общих чертах ясен круг ваших будущих обязанностей?
   - В общем и целом - ответил погрустневший Степан.
   - Ну-ну, вы только нос не вешайте. Разведка тоже будет иметь место. "Ништяки" тамошние - это не самоцель, а побочные бонусы. Главное - информация. Алмазы, которые вы там обнаружили - тоже бонус. И не пытайтесь больше их самостоятельно реализовывать. Спалитесь. Везите сюда, будем их обрабатывать потихоньку. У нас есть на примете производство, где не будут задавать лишних вопросов. А после огранки станем реализовывать под видом искусственных, чтобы рынок не опрокинуть. Свой процент получите, и не маленький. Побольше, чем в "Пандоре". Но, повторюсь, всё это не является основной задачей.
   - Основная задача - пластинки для входа-выхода? - спросил Степан.
   - На первом этапе - да. Но тоже не как сама цель, а в качестве средства её достижения. Основной вашей задачей будут разведрейды в другие миры.
   - А этот - своеобразный тамбур? - предположил Степан.
   - Именно. Подобных тамбуров известно много. У вас там черти, в других иные мифические персонажи, вплоть до суккубов. И это всё не аборигены (в этих мирах нет разумной жизни), а представители структур, аналогичных нашей. Своеобразное сочетание таможни и фейс-контроля с одной стороны и защитной преграды с другой стороны, предохраняющей все остальные миры от вторжения чего-либо опасного для них.
   - Почему именно черти? - задал Степан, давно мучавший его вопрос.
   - Скорее всего, для них просто пригодны тамошние условия. А живут они где-то в другом месте. Это, кстати, тоже не лишним будет выяснить. Есть ещё глобальные вопросы, или будем переходить к техническим?
   - Давайте к техническим вопросам, - согласился Степан. - И сразу первый: пешком туда ходить обязательно, или можно на технике попробовать? Чтобы не уподобляться какому-нибудь ишаку или верблюду.
   - Хороший вопрос, - похвалил его генерал. - Но не актуальный. Пробовали уже. Велосипед или тачку прикатить туда можно. А техника не проходит. Любая. Какой-то физический барьер на границе. Что только не пробовали и как не изгалялись. Ощущается это не как стена, а вроде упругой преграды, которая сначала слегка поддаётся, а потом сопротивление усиливается и машина оказывается вытолкнутой обратно. Так что и дальше придётся пешком.
   - А лошади?
   - Лошади сами не идут. Как и любые иные животные - кошки, собаки, птицы. Барьер пропускает только людей. Ну, и других гуманоидов.
   - Второй вопрос: открытие порталов связано только с погодными условиями, или есть и другие факторы?
   - Насколько я понимаю, главное тут погодные условия - подумав, достаточно обтекаемо высказался генерал. - Стыдно сказать, но до конца мы в этом до сих пор так и не разобрались. Есть, безусловно, и другие факторы. В частности, ваш портал никогда не откроется, если на пляже будут загорающие или просто праздно шатающиеся прохожие. Даже в том случае если их будет всего несколько человек. Поэтому у нас на участке порталы открываются только ранним утром и ночью. Чаще всего, поздней весной или ранней осенью. Реже летом и никогда зимой. А в арктической зоне есть порталы, которые, наоборот, только зимой открываются, причём, в сильный мороз.
   - А к нам черти и все прочие из других миров шастают? - полюбопытствовал Степан.
   - Раньше шастали. Вплоть до середины XIX века. Несмотря на все наши усилия. Пушкин и Гоголь их с натуры описывали. А потом как отрезало. Видимо, соответствующий приказ получили. За последние двести с лишним лет задокументировано всего несколько случаев проникновения.
   - Ещё один технический вопрос: из нашего мира в другие, напрямую, минуя "тамбуры" можно попасть?
   - Пока ни у кого не получалось. Вот оттуда иногда пробои случаются. В основном для их пресечения наша служба и существует. И для того, чтобы наши контрабандисты по чужим мирам не бегали.
   - Так это ваши тогда ночью заявились? - дошло, наконец, до Степана.
   - Не просто наши, а группа вашего нового знакомого, - ответил генерал, мотнув головой в сторону Александра.
   - Вы лысого взяли? - спросил Степан у капитана.
   - Нет, ушёл нехороший человек. У нас по нему никаких данных не имелось. Теперь, благодаря тебе, хоть описание и словесный портрет появились. И ещё одна ниточка - красная "Шкода".
   - Боюсь, что эта ниточка уже оборвалась, - вмешался в разговор генерал. Если он не дурак, то машину давно сменил.
   - Вы думаете, что лысый - одиночка? - уточнил Степан.
   - Не похоже. Смена номеров и машин - во второй раз красной "Шкоды" возле портала не оказалось, и камеры её не фиксировали. Скорее всего, мы имеем дело с группой. Будем работать. Портал мы теперь контролируем плотно, так что никуда эти ребята не денутся. Возьмём.
   - А как вы узнаёте об открытии портала - поинтересовался Степан.
   - Во-первых, у нас хорошие синоптики, а во-вторых, - спутник. Припортальный туман имеет характерную форму и легко идентифицируется по спутниковым фотографиям. Жаль только, что они немного запаздывают. А на второй стадии подключается агентура на местах. Ладно, понимаю, что вопросов у вас ещё много, но на большинство из них вам Александр ответит. Пересечётесь вечером в городе, попьёте пивка и поговорите. Вы пиво ведь пьёте?
   - Нет - возразил Степан. - Пиво - это не моё. Тут выбирать надо: форму поддерживать или пиво. Не сочетаются эти две вещи.
   - А что покрепче?
   - Можно иногда, но в меру, без фанатизма.
   - Ладно, встретитесь, поедите мороженного и поговорите. Давайте теперь к делу. Синоптики обещают, что послезавтра к утру сложатся условия для открытия портала и продержатся потом несколько дней подряд - начинается бабье лето. Надо сходить к чертям за пластинками на вход-выход. С собой возьмёте нашего человека. На обратном пути прихватите алмазов. Хабар для обмена вам Александр выдаст. В отдел кадров сводит для оформления. И, вообще, станет пока вашим куратором. Есть вопросы?
   - Только один. Кто пойдёт старшим группы?
   - А без этого никак?
   - В разведке никак. Из двух военнослужащих один должен быть старшим! Бывают ситуации, когда дискуссии неприемлемы в принципе и приказ старшего должен выполняться безоговорочно. В противном случае группа с задания обычно вообще не возвращается.
   - Хорошо, старшим я назначаю вас, но к советам нашего сотрудника обязательно прислушивайтесь. В вашем портале он ещё не бывал, но в погранвойсках уже не первый год и некоторый опыт имеет. Встретитесь послезавтра утром прямо на пляже.
   - А как я его узнаю?
   - Он вас сам узнает по росту - сомневаюсь, что поблизости будет проходить съезд баскетболистов. А чтобы вы могли убедиться, что это именно он - придумайте сейчас пароль и отзыв.
   Степан придумал и тут же озвучил. Генерал усмехнулся, но одобрил.
  
  
   С Александром в этот день пообщаться в городе не удалось - у него были какие-то срочные дела. На работе всё было спокойно и присутствия Степана не требовалось. Поэтому он решил в очередной раз съездить за грибами - уже вовсю пошёл осенний слой.
   Бродя по лесу, Степан обратил внимание на разрытый кабанами мох. Зверюги явно предпочитали белые грибы, игнорируя растущие в непосредственной близости подосиновики. По ассоциации, вспомнив пятачок чёрта, он подумал, что этим гуманоидам белые грибы тоже должны прийтись по вкусу. Хабар, который ему передал капитан, включал какие-то травки и корешки. Почему бы его не дополнить грибочками?
   Мухоморов он, поразмыслив, решил не брать. Тут ведь как: что придутся к столу - под вопросом, а обидеть можно не по-детски. Лучше не рисковать понапрасну и остановиться на боровиках, которых в этом году уродилось необычайно много.
   После возвращения домой, отложил их в небольшую (ведерную) корзину, чтобы взять с собой в дополнение к рюкзаку. Арбалет теперь можно не брать - для той стороны у него есть оружие, а на этой оно ему, по большому счёту, без надобности. В рюкзак, дополнительно к травкам и корешкам, переданным пограничниками, загрузил пряностей, листового цейлонского чая и фруктовых консервов.
   На следующее утро Степан выехал из дома ещё до восхода Солнца. Пока ехал - рассвело. Машину оставил на прежнем месте. Площадка в этот ранний час ещё была пуста. Лишь в противоположном её конце чернел массивный "Фольксваген Туарег". Когда Степан вышел на пляж, стена тумана уже вовсю формировалась, поднимаясь отдельными клубами, которые быстро расширяясь в стороны, смыкались, вздымаясь над мокрым песком всё выше и выше. Кромка воды совсем не просматривалась.
   А вот представитель погранслужбы пока отсутствовал. Зато у берёзы, зацепившейся корнями за крутой земляной откос на самой границе пляжа, стояла девушка. И какая девушка! Ноги, как про такие говорят, растут прямо от ушей. Не ноги, а песня. Стройные, длинные. Снизу черные сапожки под колено на низком каблуке, выше - серые мягкие лосины, сверху пушистая белая водолазка, закрывающая длинную шею и эффектно подчёркивающая весьма заметные контуры двух высших образований. Поверх свитера накинута не застёгнутая белая же ветровка. Перламутровая помада на красиво очерченных чувственных губах, чёрные, подстриженные "под каре" доходящие до плеч волосы, чуть загибающиеся кпереди. В общем, не девушка, а конфетка. Стоит, прислонившись плечом к берёзе и туманом любуется. За плечами маленький рюкзачок.
   И такую девушку нужно срочно наладить отсюда. Как?!
   Степан подошёл, хотел что-то сказать и утонул в чуть раскосых пронзительно зелёных глазах, опушенных густыми, не нуждающимися в туши ресницами. Из головы разом выветрились все мысли. Давно он себя не ощущал таким дураком. Надо же что-то сказать, билась в голове единственная, чудом задержавшаяся там мысль.
   - Гуляете? - смог он, наконец, вымолвить, не отводя глаз от лица девушки.
   Та улыбнулась, сверкнув белыми зубками, отчего на её щеках появились две милые ямочки.
   - Гуляю. Погода сегодня чудесная. Вы когда-нибудь видели такой густой туман?
   Голос у неё был глубокий, грудной, волнующий.
   - Видел, - буркнул Степан, продолжая раздумывать, как ему поскорее отделаться от этой девушки. Отделываться не хотелось просто категорически - где потом такую прелесть найдёшь? Может плюнуть на эту местную командировку? Нет. Нельзя.
   - А вы не могли бы погулять где-нибудь в другом месте? - вымолвил Степан, сделав над собой отчаянное усилие. Ну, не хотелось ему прогонять эту девушку.
   - Могла бы, - легко согласилась та. - Вы не подскажете, как пройти к чёрту?
   Это был пароль.
   Степан перевёл дух. Ему показалось, что целая гора с плеч упала. Девушку не надо было прогонять!
   - Я вас провожу, - назвал он отзыв.
   - Меня, между прочим, Ольгой зовут, - представилась девушка.
   - Степан.
   - Знаю. Мы так и будем тут стоять?
   - Нет, уже можно идти. Но вам нужно переодеться, там пыль, радиация.
   - Я в курсе, - отозвалась девушка, доставая из рюкзачка одноразовую медицинскую маску, очки-консервы, шарфик и лыжную шапочку. - А вы прямо так пойдёте?
   - Нет, конечно, - Степан достал точно такую же маску, балаклаву, очки, натянул это всё последовательно. Вместо неудобного плаща он в этот раз надел чёрную куртку из кожзаменителя, плотно прилегающую к пояснице. Такую не жалко потом выбросить.
   - Пойдём, - Степан подал Ольге свободную от корзины руку, и девушка за неё сразу же уцепилась - идти по песку было не слишком удобно.
   - Вы что, грибы с собой возьмёте?! - удивлённо воскликнула девушка, уставившись на корзину в его руке. - Я думала, что это маскировка!
   - Такие грибы не могут быть маскировкой, - пошутил Степан, к которому на глазах возвращалось присутствие духа. - Это основное блюдо!
   - Может быть, перейдём на "ты"? - спросила Ольга, когда они уже шли через туман.
   - Давай, - согласился Степан. - Тебе сколько лет?
   - Женщинам такие вопросы не задают!
   - Ладно, а школу ты в каком году закончила?
   - Я два года назад закончила институт!
   - Какой?
   - Военных переводчиков.
   - Так у тебя и офицерское звание есть?
   - Лейтенант я, старшой...
   - Правда что ли? У вас ус отклеился!
   Девушка ничего не ответила, откровенно любуясь открывшимся перед ней пейзажем. Она даже остановилась.
   - Красиво тут, - вымолвила Ольга через некоторое время.
   Оранжевое Солнце неторопливо двигалось к зениту по насыщенному малахиту небес. Чёрные как ночь обелиски, отбрасывали короткие тени, отливающие фиолетовыми полутонами. Позади клубился белый туман. Серая каменная пустыня, действительно, казалась в этот час необычайно красивой.
   - Куда нам идти? - спросила Ольга, уверенно беря Степана под руку.
   - Вот по этой тропинке. Тут недалеко, всего несколько километров.
   - Я на самом деле старший лейтенант Погранслужбы Земли, - сказала девушка, когда они отошли подальше от полосы тумана. - И вынуждена подчиняться старшему сержанту запаса.
   - Звание - это не главное, - ответил Степан. - Намного большее значение имеет должность. В банке мне в той или иной степени подчиняются шесть офицеров запаса. Один из них - майор.
   - Мы не в банке.
   - Не в банке. В чужом мире на задании. И я старший группы. Поэтому, предупреждаю сразу. Пока мы тут, выполняешь мои команды сразу и безоговорочно. Скажу "Стой" - стоишь неподвижно. Скомандую "Ложись!" - падай, где стояла.
   - На спину?
   - Плашмя! Оля, это не шутки, луч из вот такой трубочки, - Степан продемонстрировал "гиперболоид". - Распространяется со скоростью света. А у контрабандистов, по крайней мере, одна такая есть точно. Может, даже и не одна.
   - Хорошо, - согласилась девушка. - Буду слушаться беспрекословно. Но, имей в виду, только здесь!
   - И там. До тех пор, пока в машину не сядешь.
   - Там я сама смогу за себя постоять!
   - Оля, тебе приходилось убивать людей?
   - Нет, конечно!
   - А это, между прочим, для нормального человека очень непросто. И пока ты будешь раздумывать и колебаться, решая сложную морально-этическую проблему, всё уже закончится. Контрабандисты не сомневаются, стреляют на поражение сразу.
   Несколько минут они шли молча. Степан ждал осмысления и безусловного закрепления императива. Обычно на это требуется время.
   - Оля, ты какие языки знаешь? - спросил Степан, когда понял, что девушка успокоилась.
   - Из земных четыре: английский, немецкий, французский и испанский.
   - Ты имела в виду, что знаешь и внеземные?
   - Конечно, а что я, по-твоему, в погранвойсках делаю?
   - И сколько внеземных?
   - Пока два. Я за это время только в двух обитаемых мирах побывала.
   - А сколько времени тебе надо, чтобы выучить внеземной язык?
   - Тут раз на раз не приходится. Понимать, о чём идёт речь, начинаю быстро, уже через несколько минут. Но только общий смысл. А самой говорить... В первый раз часов через пять начала. А со вторым языком сложнее оказалось. Там скорее свой язык сломаешь, чем хоть что-нибудь выговоришь. Сплошные шипящие и свистящие согласные в абсолютно диких сочетаниях.
   - С чертями встречаться не приходилось?
   - Нет. А какие они?
   - Самые обыкновенные черти с хвостами и рожками. Только мелкие.
   За разговорами они незаметно дошли до каменного здания.
   - Пусть пока тут постоит, - сказал Степан, ставя корзину с грибами возле двери. - Прошу, мадемуазель! - он широко распахнул перед Ольгой дверь.
   - Мерси, - ответила девушка, перешагивая порог.
   На этот раз чертей было двое. Они о чём-то перехрюкивались, но сразу замолчали, увидев посетителей. Причём, на Степана почти не обратили внимания, мгновенно уставившись на Ольгу. Прямо-таки стойку сделали. Степану очень не понравились их взгляды. И не только взгляды - штанов черти не носили и то, как они дружно отреагировали на девушку, прямо-таки бросалось в глаза.
   Мягко, но непреклонно отодвинув напарницу в сторону и постаравшись заслонить её своей широкой спиной, он начал выкладывать из рюкзака свои припасы.
   Черти переключились на торговлю - дело превыше всего, но периодически всё равно нет-нет, да поглядывали на Ольгу, о чём-то хрюкая друг другу. Девушка сначала молчала, казалось, не замечая повышенного внимания к своей персоне, а потом, неожиданно, хрюкнула в ответ.
   Рогатые оторопели, замерев соляными столбами. Потом наперебой захрюкали. Ольга достаточно резко ответила. Черти заткнулись и принялись выкладывать на прилавок стопочки местной валюты.
   - Что ты им сказала? - спросил Степан, когда оценка товаров закончилась - за травку и корешки черти отвалили значительно больше, чем за всё остальное, принесённое Степаном для обмена.
   - Объяснила, что им ничего не обломится, а если станут наглеть, то будут иметь дело с тобой, - невинно хлопая ресницами, заявила девушка.
   - Молодец, - похвалил её Степан. - У тебя есть ещё что-нибудь для обмена?
   - Разве что, вот это, - Ольга достала из рюкзачка и поставила на прилавок два флакончика: лак для ногтей и средство для его снятия.
   Один из чертей вопросительно хрюкнул, продемонстрировав свою лапу с длинными загнутыми когтями. Девушка похрюкала в ответ, указав рукой на рожки ближайшего чёрта. Тот сразу полез под прилавок за фишками. Похоже, что чувство прекрасного оказалось чертям совсем не чуждо. За возможность покрасоваться алыми рожками они отвалили изрядно.
   - А теперь сюрприз. Подожди тут минутку, - Степан, не считая, ссыпал каменные кругляшки в рюкзак и направился к двери. Черти мгновенно оживились, но их ожидания не оправдались. Степан даже не стал выходить наружу. Протянув в открытую дверь руку, он достал корзину с грибами и вернулся к прилавку.
   Черти, казалось, вообще забыли про девушку. Их глаза были прикованы к корзине, жадно сопровождая её движение. Пятачки трепетали, шумно втягивая воздух.
   Степан достал средних размеров боровик - тёмно-коричневый, с широкой, почти шарообразной ножкой, повертел его в руках, понюхал, зажмурившись, и водрузил на прилавок. Чёрт мгновенно вывалил рядом целую груду фишек.
   Вытащив из корзины большой гриб, шляпка которого напоминала сковородку, а ножка была в ширину не меньше полулитровой банки, Степан пристроил его рядом с первым. Груда фишек понялась почти на уровень шляпки гриба.
   Когда корзина опустела, Степан сгрёб в неё фишки, заполнившие тару до половины. Корзина на такой вес явно не рассчитывалась, поэтому Степану пришлось подхватить её снизу за дно.
   Перешли в соседнюю комнату. По дороге один из чертей не выдержал и, впившись в боровик зубами, откусил, сколько смог и сразу же не жуя проглотил. Второй зло хрюкнул на него, заставил положить гриб обратно на прилавок и подтолкнул к двери. Но чёрту, похоже, было уже всё равно - он блаженствовал.
   Купив ещё одну серебристую трубочку, Степан отдал её Ольге:
   - Положи к себе в рюкзак, на заставе отдашь генералу. Он просил принести для учёных. А теперь показывай, какие именно нам нужны пластинки.
   - Вот эти, - Ольга указала на расположенную чуть в стороне витрину. - Бери по две.
   - Какие ещё?
   - Сейчас посмотрю, - Ольга прошла между витрин, разглядывая символы на пластинках. - Эти. Давай их побольше возьмём. В этом мире есть лекарство от рака.
   Взяли. Фишки в корзине ещё остались.
   - Куда ведут остальные, я не знаю, - ответила Ольга на безмолвный вопрос Степана. - Попробуй выбрать сам. Саша говорит, что у тебя рука лёгкая.
   - "Саша", - подумал Степан. - Она с ним накоротке? Ба, никак я ревную!
   Он прошёл, прислушиваясь к себе, мимо витрин до самого конца комнаты. Тишина. Один из чертей следовал за ним, нажимая кнопки за витринами. Степан потянулся к одной из крайних витрин. Чуйка шандарахнула так, как будто он за оголённый провод схватился.
   - Что с тобой?! - кинулась к нему Ольга. - Ты весь белый!
   Как она умудрилась это рассмотреть под балаклавой и очками - загадка. Но ведь рассмотрела! Глазастая девочка, или тонко чувствующая.
   - Ничего, - ответил Степан, медленно приходя в себя. - Просто в этот мир нам точно соваться не надо. Давай ещё раз попробуем.
   Он вернулся на несколько витрин назад, опять протянул руку и ничего не случилось.
   - Вот эти берём, - показал он чёрту. - Две туда и две обратно.
   После расчёта в корзине осталось ещё полтора десятка фишек. Степан пересыпал их в рюкзак - хорошенького помаленьку. Корзину он чертям не оставил - забрал с собой. Пусть будет дополнительная тара под алмазы. Или ещё на что сгодится. Он никогда не был ни куркулём, ни "Плюшкиным", но делать чертям подарки - себе дороже.
   Когда шли по тропинке обратно, Степан спросил у Ольги, сложно ли было ей разобраться с языком чертей.
   - Нет, никаких сложностей. У них очень простой язык. И слов не много. Но большинство имеет разные значения в зависимости от протяжности и интонации. Ты английский знаешь?
   - Как тебе сказать? Итонским произношением не владею, оксфордским тоже, но разговорный язык у меня вполне приличный. Знать язык вероятного противника у нас было обязательным требованием.
   - Тогда поймёшь. Чем по произношению корабль и овца отличаются, представляешь?
   - Конечно! Корабль "ship",а овца "sheep". Долгота звука разная.
   - У чертей так же, но кроме длины гласных, надо учитывать ещё и силу звука. Как только я в этом разобралась, сразу смогла разговаривать.
   - Всё равно, быстро у тебя получилось. Надо ведь ещё и сами слова с нашими сопоставить.
   - Что там было особенно сопоставлять? Козлы - они, и в Африке козлы. При обсуждении достоинств самок их лексикон практически одинаковый.
   Посмеялись.
   - Стёпа, а давай прямо сейчас в этот новый мир сходим, - предложила Ольга. - Времени у нас до открытия портала ещё много. Поглядим, что там и как, а потом сразу назад. Мы ведь изначально на эти пластинки вообще не рассчитывали, значит, и использовать их можем по своему усмотрению.
   Чуйке эта идея категорически не понравилась, и Степан попробовал отговорить напарницу. Наивный! Если женщина что-то вбила себе в голову, то отговаривать её бесполезно. Особенно, если ты к этой женщине, мягко говоря, неравнодушен. А Степан в Ольгу влюбился. Сразу и безоговорочно. С первого взгляда глаза в глаза. И крепко втрескался. Поэтому, как любой влюблённый, на время потерял связь с реальностью. Понимал, что соваться незнамо куда без подготовки нельзя, но Ольга так на него смотрела...
   Нет, он честно сопротивлялся. Объяснял, что у него нет с собой никакого оружия, кроме ножа и "гиперболоида", который, скорее всего, в том мире тоже работать не будет. Ольга покопалась в своём рюкзачке и вручила ему маленький металлокерамический пистолет с магазином на десять патронов. Она, мол, вряд ли сможет им воспользоваться, а Степан должен справиться.
   Короче, отказать Степан не смог. Единственное, на чём он смог настоять, это отложить путешествие минут на тридцать, чтобы успеть добраться до портала, спрятать там часть вещей и слега перекусить. Последний аргумент был решающим - девушка успела проголодаться.
   Добравшись до места, на котором ночью должен был открыться портал, путешественники поделили на двоих банку тушёнки, заначенную Степаном как раз для подобного случая, приговорили литровый пакет яблочно-виноградного сока и съели две конфеты, нашедшиеся в рюкзачке Ольги.
   Степан сложил все вещи, которые не должны были им понадобиться в корзинку, добавил туда все остальные пластинки, остатки фишек (кроме десятка, который он предусмотрительно сунул в карман), пустую консервную банку и пакет из-под сока. Корзинку он спрятал в небольшой расщелине (скорее трещине) которую он обнаружил ещё во время предыдущего посещения этого места. Посмотрел на Солнце. Часа три до начала сумерек у них ещё было. Должны успеть с большим запасом. Они ведь только одним глазком посмотрят, и сразу назад.
   - Стёпа, - а как сделать, чтобы мы с тобой там попали в одно и то же место? - спросила Ольга, когда они уже приготовились отправляться в путь? - Взяться за руки?
   - А как мы тогда будем пластинки ломать? Это ведь надо сделать одновременно!
   - Давай будем ломать их на брудершафт!
   - На брудершафт я с удовольствием выпью с тобой вина, когда вернёмся. А с пластинками не получится. Не удержимся. Давай лучше обнимемся (платонически!) и будем ломать пластинки за спиной друг у друга. Так нас точно не разбросает. На счёт "три".
   - Давай, только без глупостей.
   Ольга была высокой девушкой, но Степану всё равно пришлось немного наклониться и подогнуть ноги. Просунув руки подмышками у девушки, он соединил их у неё за спиной поверх рюкзачка. Ольга приобняла его за шею, соединив руки на затылке.
   - Готова?
   - Да!
   - Раз, два, три!
   Они одновременно переломили входные пластинки. По глазам ударила яркая вспышка и каменное плато пропало.
  
  
  
  
   - Может быть, ты уже опустишь меня на землю? - спросила Ольга, не расцепляя рук, которыми она держалась за шею Степана.
   Вопрос был риторическим. Судя по поведению девушки, с действиями тоже можно было особенно не спешить. Тем не менее, на траву Степан её опустил и объятия разжал. Ему было совсем не тяжело держать девушку на весу, приятно ощущать теплоту и упругость её тела, вдыхать нежный цветочный аромат духов, чудесным образом сочетающийся с её собственным чарующим запахом, но сейчас было, действительно, не время и не место для обнимашек.
   Они стояли в высокой нетоптаной насыщенно-зелёной траве, тут и там усеянной огоньками полевых цветов. Над головой распахнулось синее небо. Не голубое, как на Земле, а именно синее, скорее даже ультрамариновое. Здешнее солнце казалось меньшим нашего, но слепило глаза как взбесившийся светодиод. Все краски вокруг казались ярче и более насыщенными. Воздух был очень чистым, свежим, в нём сплелись воедино ароматы трав и цветов, а также отчётливо ощущаемый запах йода. Дышалось на удивление легко.
   Они стояли на небольшом лугу, чем-то неуловимо похожим на альпийский. Впечатление усиливалось нагромождениями скал за спиной и угадывавшимся впереди обрывом. Не сговариваясь, путешественники подошли к откосу. Внизу расстилалась бескрайняя водная гладь, но не синяя, а изумрудно зелёная. Береговая линия с обеих сторон ощутимо загибалась назад. Внизу плескались о камень волны. Горизонт был чист. Птиц вообще не было видно, хотя мошкара роилась, и многочисленные бабочки деловито перелетали с цветка на цветок.
   - Похоже, что мы на острове, - поделился соображениями Степан. - Может быть, конечно, что это узкий мыс, но мне почему-то кажется, что остров. Причём, не очень большой.
   - Ой! - вскрикнула Ольга, шлёпнув себя по щеке. - Меня комар укусил!
   - Странно, - удивился Степан. Мы ведь с другой планеты. Местные комары не должны воспринимать нас в качестве еды.
   - Как ты думаешь, разумная жизнь тут есть? - спросила Ольга, задумчиво оглядываясь по сторонам. - Вроде никаких построек не видно. Может это биологическая цивилизация - сейчас какая-нибудь лиана вылезет, схватит за ногу и себе на обед утащит.
   Степан прошёл немного вдоль обрыва и остановился, внезапно наткнувшись на человеческий скелет, частично прикрытый выцветшим на солнце камуфляжным обмундированием. Череп с пустыми глазницами был чист и не имел видимых повреждений. Все мелкие косточки лежали на своих местах. Чтобы ещё больше не пугать девушку, он не стал ей ничего говорить о своей находке.
   Степан прислушался к своим ощущениям. Опасность, несомненно, была, но какая-то неявная, опосредованная. И любое направление выглядело примерно одинаково. Может тут в воздухе что-то содержится, или местное солнце опасное? В этот раз Степан не взял с собой ни радиометров, ни газоанализаторов. Не планировал он в какой-то другой мир попадать, кроме уже известного. Теперь приходилось полагаться только на чуйку и собственные мозги.
   Чуйка откровенно тупила, не выявляя ничего конкретного - есть опасность и всё. Пока на терпимом уровне. Мозги тоже не особенно соображали, зацикленные на стоящей рядом девушке. Нет, уже не стоящей. Ольга присела на траву.
   - Что-то у меня голова с непривычки закружилась, - пожаловалась она Степану. - Наверно её солнцем напекло.
   Шапки, очки и маски они уже давно сняли, куртки расстегнули - тепло.
   - Скорее всего, солнце, - ответил Степан, покосившись на буйствующее в зените светило. - Давай головы чем-нибудь прикроем.
   Сам он чувствовал себя абсолютно нормально, а Ольга заметно побледнела, лицо как будто заострилось. Он присел рядом, позволив девушке опереться на своё плечо.
   - Как ты себя чувствуешь, прошла голова?
   - Нет, всё ещё кружится, и в сон потянуло. Может, вернёмся?
   - Вернуться? - Степан чувствовал, что нельзя. Если сейчас вернуться, то опасность резко увеличится. Сначала для Ольги, а потом и для него.
   - Посиди немного, - попросил он девушку. - Нежелательно сейчас возвращаться. Попробуй глубоко подышать. Животом. Это должно помочь. Умеешь?
   - Сейчас попробую.
   Ольга легла на спину, подогнув колени, и начала дышать: медленно на всю глубину вдыхая воздух через нос, заставляя выпятиться живот и напрягая мышцы брюшного пресса при выдохе ртом.
   - Вроде получше стало, - сказала она через несколько минут. - Но в сон всё равно клонит.
   Немного посидели молча. Степан приобнял девушку, отгонял от неё комаров, слушал её неровное дыхание. Его пугала её неожиданная слабость, которая дала о себе знать так не вовремя.
   - Ой! Что это?! - вскрикнула Ольга. Степан проследил за её взглядом: буквально в нескольких метрах от них примялась трава, над ней задрожал воздух и словно бы из ниоткуда начала проявляться летающая тарелка, практически такая же, какими их рисуют очевидцы НЛО. Двояковыпуклый диск метров восьми в диаметре и менее двух в высоту. Только огоньки по контуру не перемигиваются. Под ней не было никаких опор - тарелка стояла плоским днищем непосредственно на земле.
   - Бежим? - спросила не на шутку испуганная девушка.
   - А зачем мы тогда сюда забрались? - возразил Степан. Чуйка помалкивала. - Приготовься, сейчас будешь вести переговоры - сказал он Ольге, поднимаясь на ноги. Но в этот раз дело до переговоров не дошло. Выглянувший из протаявшего в стенке тарелки люка инопланетянин в серебристом скафандре и глухом непрозрачном снаружи шлеме молча дважды выстрелил в них из какого-то непонятного оружия с пупырчатым раструбом вместо ствола.
   Боли Степан не почувствовал, но тело совершенно перестало его слушаться. Он не мог пошевелить даже пальцем и упал бы на землю, если бы его не подхватили двое выпрыгнувших из тарелки инопланетян. Вторая пара кинулась к Ольге. Обоих путешественников не особенно церемонясь, затащили в тарелку и кинули на пол. Люк закрылся. Иллюминаторов в стенках вообще не имелось, ускорения Степан не почувствовал, но по каким-то признакам понял, что тарелка уже перемещается в пространстве. Один из инопланетян склонился над ним и пшикнул в плечо пневмоинъектором прямо сквозь рубашку. В крови вскипел огненный коктейль, быстро распространяющийся по всему организму, и Степан отключился.
  
   Очнулся он как-то сразу, без переходов и пограничных состояний. Рывком сел. Ничего не болело, тело нормально слушалось, голова была светлой и чистой. Рядом протирала глаза Ольга. С ней, судя по всему, тоже всё было в порядке.
   Путешественники находились в замкнутом помещении размерами три на четыре метра с низким сводчатым потолком. Ничего даже отдалённо похожего на двери или окна вообще не наблюдалось. Рюкзак лежал рядом. Степан проверил вещи. Ничего не пропало. Даже притороченный к щиколотке нож разведчика был на месте.
   В стене протаяла дверь, и в помещение зашёл инопланетянин. Невысокий, примерно метр семьдесят, зеленокожий. Одетый в сплошной серебристый комбинезон, который плотно облегал коренастое тело.
   - Уник, - всплыло в голове название, запавшее в память при чтении романов Головачёва. Сокращение от словосочетания "универсальный комбинезон".
   Верхняя часть лица у инопланетянина была вполне человеческая, чистая, почти без растительности (только ресницы и брови). Уши тоже, самые обычные. А вот ниже голова резко сужалась: рот - очень маленький и почти безгубый - щёлочка, а не рот, и подбородок куцый. На темени аккуратная шапочка густых курчавых волос. Зелёных с проседью.
   Спокойно он так зашёл, ничего не опасаясь. Огляделся и, даже не посмотрев назад, уселся в кресло, мгновенно материализовавшееся прямо под ним непосредственно из воздуха, и свободно откинувшись на подстраивающуюся к его позе спинку, посмотрел на землян.
   Ольга встрепенулась, но её услуги в качестве переводчика опять не потребовались. Зеленокожий даже не открыл рта, когда одновременно со всех сторон прозвучал механический лишённый интонаций голос:
   - Контрабандисты.
   Вопрос это или утверждение было абсолютно непонятно.
   - Нет! - В голосе Ольги, впервые за время её знакомства со Степаном, звякнул металл. - Я офицер Погранслужбы Земли. Вот мой жетон. - Девушка отстегнула брелок от связки ключей и протянула инопланетянину.
   Тот взял брелок, представляющий собой металлический диск размером с пятирублёвую монету, вставил в вынутое из воздуха устройство, бросил взгляд на экран и вернул брелок девушке.
   - А ты, - интонаций в голосе опять не прозвучало, но Степан и без этого понял, что вопрос адресован ему.
   - Я внештатный сотрудник Погранслужбы Земли.
   - Вы здесь на задании.
   - Нет, - начал объяснять Степан. - Это случайно получилось, мы хотели только посмотреть.
   - Самоволка.
   - Разведрейд!
   - Вас послало сюда руководство.
   И опять не понять: вопрос это или утверждение.
   - Нет, руководство нас именно сюда не посылало. Мы сами проявили инициативу, находясь в тамбурном мире.
   - Значит самоволка. Вам обоим очень повезло, - продолжил голос после паузы. - Обычно патруль вылетает к месту срабатывания портала только после того, как ситуация прояснится. Получившие прививку от микроорганизмов этого мира выживают, все остальные гибнут самостоятельно. Это гуманно и практично. В вашем случае патрульный катер вылетел раньше - вы не походили на контрабандистов, не проявляли агрессии и, - он сделал маленькую паузу, непроизвольно бросив быстрый взгляд на Ольгу. - Поэтому показались интересными.
   - Какие-то у вас странные представления о гуманизме и мораль циничная, - резко отреагировал Степан. - Чтобы не портить карму убийством разумных существ, позволяете им умирать самостоятельно от естественных причин. Интересно, не интересно. Не любите незваных гостей?
   - Их никто не любит. Но тут дело в другом. Слишком большая разница в уровне развития цивилизаций. Вы примерно так же относились бы к муравьям.
   - Что, разница так велика? - спросила Ольга.
   - Даже больше. Она огромна.
   - А остров - это тоже своеобразный тамбур, - перехватил инициативу Степан.
   - Да. Обычный санитарный кордон. Он изолирован от всей остальной биосферы планеты. Этому миру не нужны болезнетворные бактерии и вирусы из других миров, не научившихся с ними бороться. Как и их переносчики.
   - А мы?
   - Вам впрыснули комплексную вакцину от местных микроорганизмов, а потом самих основательно почистили. Сейчас вы безопасны для нас и вам самим ничего не угрожает. Заодно и радиационные поражения ликвидировали. У вас там настолько плохо с радиацией?
   - Нет, у нас нормально, это в тамбурном мире сильно фонит.
   - Вот вам радиопротекторы на будущее - инопланетянин достал из воздуха и высыпал в протянутую Степаном ладонь пригоршню зелёных кристалликов, размерами с гречишное зерно. Принимайте по одному до облучения. Действия хватит на ваши сутки.
   - При каком уровне радиации? - уточнил Степан.
   - В ядерный реактор голыми руками не лезьте.
   - Больше вы нам ничего не дадите? - спросила Ольга.
   - Не имеет смысла. Вы всё равно не сможете ничем воспользоваться.
   - Тогда мы можем вернуться в свой мир?
   - Конечно. Заплатите таможенный сбор и вас доставят обратно на остров.
   - Вот этого хватит? - спросил Степан, протягивая десять каменных кругляшков.
   - Хватит. Число не имеет значения. Можете, напоследок, задать ещё два вопроса.
   - Зелёная кожа вызвана спектром излучения вашего солнца?
   - В какой-то мере, да. Хлорофилл участвует в нашем метаболизме.
   - Вы пограничник?
   - Да. Старший дежурной смены. Похоже, что ваш мир не такой уж отсталый - вы задаёте вопросы, ответы на которые не окажутся для вас бесполезными. Да и вообще вы скрасили моё дежурство, развеяв скуку. Сейчас вас проводят.
   Инопланетянин встал - кресло мгновенно растворилось в воздухе, и вышел в протаявшую в стене дверь.
   - Пойдём, - позвал задумавшуюся девушку Степан. - Нам пора домой.
   Они вышли из комнаты и, взявшись за руки, направились за другим более молодым инопланетянином по коридору, пол которого был выстлан мягким упругим покрытием, а стены начинали светиться при их приближении, и гасли за спиной. Коридор закончился просторным залом, в котором стояла летающая тарелка.
   Забравшись в протаявший люк, путешественники уселись прямо на пол. Тёплый и упругий. Сопровождавший их инопланетянин сунул кисти обеих рук в манжеты перед пилотским креслом, которое сразу подстроилось под его фигуру. Тарелка стартовала, но никаких внешних эффектов путешественники при этом не ощутили.
   Смиловавшись над ними, инопланетянин включил обзорный экран. Тарелка мчалась по космическому пространству с такой немыслимой скоростью, что появившаяся в центре экрана планета, сначала казавшаяся голубым шариком для пинг-понга, за несколько секунд увеличилась до размеров теннисного мяча, потом футбольного и, почти сразу, заполнила весь экран.
   Скорость резко уменьшилась, но всё равно оставалась чудовищно высокой. При этом никакого облака плазмы по сторонам не наблюдалось. Тарелка пробила облачный барьер, прошла над оконечностью обширного материка, цветовая гамма которого хаотично менялась от салатного цвета до тёмно-зелёного, миновала архипелаг островов и, скачком снизившись сразу на десяток километров, совершила посадку на одиноком острове, со всех сторон окружённом изумрудно-зелёными водами океана. Всё путешествие заняло не более пары минут.
   Степан попрощался с безмолвным пилотом, выбрался через протаявший люк наружу и подал девушке руку. Люк почти мгновенно зарос, и тарелка стала бледнеть, растворяясь в воздухе. Процесс напоминал проявление фотографии, но только шёл в обратном направлении и ощутимо быстрее. После того как тарелка окончательно пропала из глаз, примятая трава начала распрямляться.
   - А покормить нас забыли, - капризно заявила девушка.
   - Может быть, им было нечем, - вступился за инопланетян Степан. - Сами-то, судя по размерам рта, скорее всего таблетками питаются. А может просто не сочли нужным. Ты часто муравьёв кормишь?
   - Ни разу не кормила.
   - Вот и они тоже ни разу.
   - Но мы же не муравьи, мы разумные!
   - Дельфины тоже разумные. Ты их подкармливаешь?
   - Нет, - удивилась девушка. - Зачем? Они сами в состоянии добыть себе пропитание.
   - Вот ты сама и ответила на свой вопрос. Мы тоже могли взять с собой небольшой запас продуктов. Ладно, пора возвращаться домой. Неизвестно, сколько там прошло времени.
   Часы Степана остановились ещё при переходе в этот мир, а Ольга свои вообще не брала с собой.
   Проглотив по кристаллику, путешественники обнялись и на счёт "три" синхронно переломили пластинки обратного перехода. Мир мигнул и пропал. Вокруг стояла ночь. Под ногами ощущалось каменное плато, над головой сияли звёзды, никаких признаков тумана не наблюдалось. Портал был закрыт.
   - Интересно, он ещё закрыт, или уже закрыт? - спросила девушка, освободившись от рук Степана, но при этом, не пытаясь отодвинуться в сторону.
   - Похоже, что уже, - ответил бывший разведчик. - Вон там небо светлеть собирается, скоро утро.
   - Я так проголодалась, что готова целую свинью съесть, - пожаловалась Ольга.
   - Свинью предложить не могу, а шоколадка у меня оставалась, - заявил Степан, доставая из рюкзака фонарик. - Подожди тут, пожалуйста.
   Он отыскал корзину, переложил из неё вещи обратно в рюкзак и, развернув фольгу, передал плитку шоколада девушке. Себе отломил маленький кусочек.
   - На, запей - он протянул Ольге, мгновенно схомячившей шоколад, поллитровую пластиковую бутылку воды. - Больше у меня ничего нет.
   Вокруг постепенно рассветало.
   - Давай алмазов наколем, - предложил Степан, когда краешек солнца появился над горизонтом. - Я буду бить, а ты собирай осколки.
   За полчаса они заполнили алмазами оба рюкзака и почти треть корзины. Взяли бы больше, но Степан побоялся, что у корзины оторвётся ручка.
   - Ура! - выдохнул Степан, когда в десятке метров от них начала расти полоса тумана. Дождавшись, когда она окончательно сформируется, превратившись в стену, путешественники надели рюкзаки и, взявшись за руки, вошли в белую пелену. Вскоре под ногами зашуршал песок.
   На Земле было раннее утро. Солнце ещё не встало, но его краешек уже появился над горизонтом. Перейдя шоссе, они прошли по обочине до поворота, и выбрались на асфальтированную площадку стоянки. Ольга сразу направилась в её противоположный конец, где стоял "Фольксваген Туарег". Степан шёл следом за девушкой, но заметив, как рядом с машиной шевельнулись кусты, ускорился и обогнал её, чтобы защитить от возможной опасности. Чуйка безмолвствовала, но Степан решил перестраховаться. Как выяснилось, зря. Из кустов вылез Александр. На этот раз он оделся в цивильное и был злым как бобик.
   - Где вы шлялись! - начал он разнос ещё издали. - Двое суток прошло, генерал места себе не находит. Портал за это время три раза открывался, а вас нет и нет.
   - Рот закрой! - оборвала его Ольга. - И отвернись, дай девушке переодеться.
   Открыв багажник, она стянула с себя куртку и водолазку, оставшись в одном бюстгальтере, и скомкав, запихнула их в чёрный пластиковый мешок для мусора.
   - А тебе особые указания требуются? - уже мягче обратилась она к Степану, замершему соляным столбом рядом с машиной. - Иди, переодевайся. Этот обормот, - кивок в сторону капитана, - ничего съестного с собой не прихватил, так что нам придётся самим об этом позаботиться.
   - А ты звони генералу, - это уже Александру. - Доложи, что встретил, часа через полтора будем на заставе и обо всём доложим.
   - Ишь раскомандовалась, - рассуждал Степан, направляясь к своей машине. - А была такой тихонькой. Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся. Наверно, это у неё, всё-таки, нервное.
   Степан быстро переоделся и перегнал машину на противоположный конец площадки. Капитан, за время его отсутствия, уже успел устроиться на переднем сидении и ждал, пока Ольга завершит макияж.
   - Стёпа, - протянула девушка жалобным голосом. - Я есть хочу. Давай по дороге где-нибудь перекусим.
   - Поехали на вокзал, - предложил Степан. - Там кафе уже должно работать. Дорогу знаешь?
   - Конечно!
   - Тогда поезжайте вперёд, а я следом.
   Степан считал себя опытным водителем, но то, что он увидел через минуту, было за гранью его представлений о добре и зле. Ольга гнала тяжёлое детище немецкого автопрома как спорткар, вообще не притормаживая перед поворотами и проходя их по самой кромке асфальта, чудом не выезжая на обочину. В первый раз она затормозила перед светофором на перекрёстке с улицей Ленина. Причём так резко, что Степан чуть не въехал ей в багажник.
   Кафе работало, но ассортимент оказался скудным. Степан заказал витаминные салатики и котлеты "по-киевски" для себя и Ольги, а также кофе всем троим. Ольга попросила ещё парочку пирожных и большой кусок торта. Ела она аккуратно, но быстро.
   - Куда в неё влезает, вроде худенькая совсем, - недоумевал Степан, расправляясь со второй котлетой. Сам он уже насытился. Их "поход через три мира" по сравнению с тем, что ему приходилось испытывать раньше, казался лёгкой прогулкой, но девушка, похоже, восприняла его совершенно иначе.
   В Санкт-Петербург они ехали уже значительно спокойнее, почти не нарушая правила. Оставив машины на служебной стоянке, и прихватив с собой "добычу", они прошли на заставу через контрольно-пропускной пункт, расположенный слева от ворот. Здесь процедура досмотра и идентификации оказалась несколько иной. Степан сдал на хранение нож, продемонстрировал камере сетчатку глаза, приложил к сканеру пальцы. Потом ответил на несколько контрольных вопросов.
   Прежде чем идти к генералу, они основательно помылись под душем. Ольга приняла горячий, а Степан - контрастный.
  
  
  
  
   Генерал был взбешен и не находил себе места. Сидеть он не мог, поэтому наматывал круги по кабинету. Степан стоял по стойке "смирно", сопровождая начальство глазами. Ольга сидела, женщина всё-таки, но тоже не расслаблялась ни на секунду - спина всё время оставалась напряжённой. Капитана в этот раз в кабинет не пригласили.
   - Сколько вам лет? - спросил он у Степана, на секунду остановившись.
   - Двадцать восемь.
   - Из них семь лет в армии, - подхватил генерал. - Вроде не мальчик уже, опытный человек, ответственный. Как вы могли решиться на эту авантюру, не согласовав свои действия, никого не предупредив? О чём вы думали, сунувшись незнамо-куда без разведки, подготовки, консультаций с учёными? Да ещё и девочку с собой потащили!
   Степан изначально, как мужчина и старший группы, взял всю вину на себя и теперь отвечал по полной.
   - Вы хоть понимаете, что у вас вообще не было шансов вернуться живыми из этого мира? Черти - коммерсанты. Они ни за что не отвечают и почти никому не подчиняются. Продали вам пропуска и рады стараться. Они свою выгоду уже получили, а что случится с идиотами, которые сунулись в воду, не зная броду, им наплевать. Ещё и посмеются, пакостники, что всучили обратные билеты людям, которые никогда не сумеют ими воспользоваться.
   - Но мы же вернулись!
   - В этом абсолютно нет вашей заслуги. Так обстоятельства сложились. Вы, я знаю, в Сирию ездили, в Африке бывали. Прививки перед этим делали?
   - Конечно!
   - А почему сейчас без них сунулись?
   - Я не знал, как у вас тут это всё поставлено.
   - Незнание не освобождает от ответственности! Вы мне тут эту партизанщину бросьте. Вы сейчас работаете в серьёзной организации, где всё регламентировано!
   - Товарищ генерал, вы на меня не кричите, я пока ваш внештатный сотрудник. Меня кто-нибудь инструктировал перед выходом, я проходил обучение, переподготовку? Откуда я могу знать о ваших правилах и регламентах? Вы сначала проинструктируйте, объясните, научите, а потом уже спрашивайте.
   - А своя голова у вас на плечах есть?
   - Есть, потому мы и вернулись, но своя голова хорошо, а полторы лучше. Да, вину свою признаю и обещаю, что больше такого не повторится.
   - Экий вы дотошный! Ладно, будет вам обучение. С завтрашнего дня и приступите.
   - А отдохнуть после выхода? Мы двое суток на ногах!
   - Хорошо, сейчас доложите всё по порядку, сдадите алмазы по весу, пропуска по описи и оба свободны. Двое суток вам хватит?
   - Вполне, - уверенно ответил Степан, особой усталости не ощущающий. Он посмотрел на Ольгу. Девушка кивнула, соглашаясь - хватит, мол.
   - Садитесь, Степанов, - окончательно успокоившись, скомандовал генерал, усаживаясь на своё место во главе стола и нажимая кнопку селектора. Пригласите Петрова.
   В кабинет вошёл пожилой обветренный как скалы подполковник, окинул Степана с Ольгой цепким колючим взглядом и уселся за противоположным от генерала торцом стола. Форма на подполковнике была не пограничная, а общевойсковая с эмблемами связиста.
   - Знакомьтесь, - представил его генерал. - Начальник особого отдела Петров Пётр Петрович.
   Молчи-молчи обозначил привставание со стула.
   - Пётр Петрович выразил желание поприсутствовать при вашем докладе и задать интересующие его вопросы, - этими словами генерал дистанцировался от неподчиняющегося ему напрямую подполковника и, одновременно, показал, что не является инициатором его присутствия. - Начинайте, Степанов. Сидя.
   Степан подробно доложил обо всех перипетиях их похода, постаравшись воздержаться от выводов и умолчав о том, что инициатива посещения нового мира исходила от Ольги. Зачем подставлять девушку? Решение-то всё равно он сам принимал.
   Отвечая на уточняющие вопросы генерала, Степан понял, что тот имеет некоторое представление о посещённом ими мире, и большая часть сведений является для него не новыми. А вот тамбурный мир его интересовал значительно больше. Он попросил Степана нарисовать схему помещения, в котором находились витрины и показать на ней, расположение использованных ими. Потом Степан с Ольгой вспоминали и изображали символы, которые находились на пластинках в остальных витринах. Память у обоих была хорошая, и вспомнили они много. Некоторые из них были генералу известны, и он кратко пояснял, в какие именно миры вели эти пропуска, но большую часть Станислав Николаевич видел впервые. Включая и так резко отторгнутый чуйкой Степана.
   Общими усилиями выявили некую тенденцию в расположении витрин. Ближе к выходу, сразу после витрин с "ништяками", располагались витрины с пропусками в миры с сопоставимым уровнем развития, потом, по нарастающей, вплоть до ушедших очень далеко вперёд.
   - У вас есть вопросы, Пётр Петрович? - обратился генерал к подполковнику, выяснив всё, что его интересовало.
   - Есть, - ответил молчи-молчи. - как вы можете объяснить своё двухсуточное отсутствие?
   - Может быть, время в том мире идёт иначе, - высказал своё предположение Степан. - У меня в момент перехода остановились часы.
   - Нет, - возразил генерал. - Остановка механических часов - это обычное явление, сопровождающее нуль-транспортировку, мы с этим уже сталкивались. А время во всех известных нам мирах идёт одинаково. Это константа.
   - Тогда, наверно, время потребовалось для лечения и чистки наших организмов, - предположил Степан.
   - При таком высоком уровне развития их цивилизации? Очень сомнительно. Ещё версии есть? - спросил подполковник.
   - Ну, не знаю, может они занимались какими-нибудь исследованиями?
   - А вы, старший лейтенант, что скажете?
   Ольга густо покраснела, немного помялась, но, в конце концов, решилась на ответ:
   - Мне кажется, что я не просто так там лежала всё это время. Нет, я ничего не помню, но, судя по некоторым ощущениям... - девушка окончательно смешалась и замолчала.
   - Понятно, - сказал подполковник. - Можете не продолжать. Это возможный вариант, я бы даже сказал вероятный. А ещё? Ничего нового в себе не ощущаете?
   - Закладка? - предположила Ольга. - Нет, ничего не чувствую. А должна?
   - Не должны. Обычно "заряженные" ничего не чувствуют. Но мы проверим.
   - Вы думаете, что нам могли в мозг какую-нибудь программу заложить? - Спросил Степан.
   - Предполагаю, - уклончиво ответил особист. - Надо проверить.
   - А как будете проверять? Гипноз? Я к гипнозу не восприимчив. У меня ещё со службы в ГРУ блок стоит.
   - Разберёмся мы с вашим блоком. Но есть и другие методы. В общем, так, Станислав Николаевич, - Я ребят забираю. Долго мучить не будем, час, максимум два, а потом отпустим отдыхать. Вам я по результатам доложу.
   - Ладно - согласился генерал. - Можете быть свободны.
   Хорошо сказано - свободны. Их с Ольгой сразу разлучили. Взялись за Степана всерьёз. Единственное, что не делали, это "сыворотку правды" не кололи - не тот случай. Всё остальное - по полной схеме: полиграф, гипнолог, томография и энцефалография головного мозга, какие-то хитрые приборы, которые он в первый раз видел. Вот только не на того напали - бесполезным всё это оказалось.
   Полиграф он обманывать умел - специально учили. Сейчас это не требовалось, и на все вопросы Степан отвечал честно. Гипнолог долго бился, но, в конце концов, развёл руками - в ГРУ поставили очень качественный блок, который ему было не обойти - там абы кого не держали. Томографию провели успешно и энцефалограмму сняли, но это ничего не дало. Всё было в норме. Приборы, даже самые новейшие и секретные, которых официально вообще не существовало, никаких отклонений и следов вмешательства выявить не смогли. Если какая закладка и была, то земным специалистам она оказалась не по зубам. А может, там и не было ничего.
   Отпустили его не через час, конечно, и даже не через два, а уже ближе к вечеру. Ольга, освободившаяся раньше, уже ждала его.
   Сдав алмазы и пластинки, являющиеся пропусками в другие миры, они получили в бухгалтерии аванс - по пять миллионов рублей на нос. Остальное пообещали выплатить частями по мере реализации бриллиантов. Вышли на улицу, когда уже смеркалось.
   В Санкт-Петербурге погода стояла хорошая, небо - почти безоблачное, лёгкий ветерок колыхал листу на деревьях. Листья уже начали желтеть, кое-где даже краснели, но осень ещё не успела окончательно вступить в свои права. Хотя к вечеру уже стало заметно прохладней. Шли последние дни бабьего лета.
   - Поехали ко мне - предложил Степан. Обещаю держать себя в руках и ни на что не покушаться. Просто поужинаем в спокойной обстановке, поговорим.
   - Стёпа, - мягко ответила девушка, глядя ему в глаза и сжимая тонкими пальчиками руку. - Ты очень хороший, добрый, заботливый, ты мне очень сильно нравишься, может быть, я даже в тебя влюбилась. Но пойми, сейчас я не могу. Мне надо побыть одной, прийти в себя после всего этого. Дай мне свой телефон и запиши на всякий случай мой. Как только я почувствую, что готова, я сама тебе позвоню, и мы обязательно встретимся. А сейчас, извини, я поеду домой. Ты не обижаешься?
   - Что ты, глупышка, как я могу на тебя обижаться? Конечно, поезжай домой. Я буду очень ждать твоего звонка.
   Они обменялись телефонами и разъехались в разные стороны.
  
   Заниматься кулинарией не было никакого желания, поэтому, заехав по дороге в магазин, Степан купил пачку пельменей, упаковку сметаны и пару килограммов яблок, а также яйца и бекон на завтрак.
   Ему тоже надо было хорошенько подумать, проанализировать действия инопланетных и земных пограничников, разобраться в своих чувствах к Ольге. Пока варились пельмени, он думал, сопоставлял, вспоминал жесты, взгляды, анализировал. И быстро пришёл к выводу, что генерал был прав. Заслуги Степана в выживании группы не было. Вообще. Если бы он был один, то лежал бы сейчас на том лугу рядом с обнаруженным им скелетом. Никого он там не интересовал. С другой стороны, один он никогда бы туда и не сунулся.
   Значит всё дело в Ольге. Именно она показалась зеленокожим интересной. А его просто "до кучи" прихватили. На всякий случай. Степан вспомнил взгляд, брошенный на неё инопланетянином, почти незаметную паузу, сделанную им в этот момент. Да, именно так всё и было.
   И как теперь к этому относиться? Степан прислушался к себе. Жалко девочку. Очень жалко, до боли. И злость на этих высокоразвитых гуманоидов с их циничной моралью. Вроде всё. Никакой брезгливости к пережившей надругательство девушке он не испытывал. Наоборот, Степан почувствовал, что теперь любит её ещё сильнее. Хочет защищать, оберегать.
   Так получилось, что он влюбился в Ольгу с первого взгляда, как мальчишка. Просто почувствовал, что это его, и он никому теперь её не отдаст. С этой мыслью Степан уснул и ночью Ольга ему приснилась.
   Утром он сделал полноценную получасовую зарядку и плотно позавтракал яичницей с беконом. Положив деньги в тайник под унитазом, поехал в банк. Настроение было хорошим, но не долго. Бросив очередной взгляд в зеркало заднего вида, Степан отметил, что синяя "Мазда" едет за ним, как приклеенная, уже пару минут. Он изменил маршрут, резко свернув вправо. "Мазда" повторила его манёвр. Степан припомнил, что видел похожую машину не далеко от дома. Значит, это точно слежка, причём дилетантская. Кто это может быть?
   Мстители за олигарха? Точно нет. Эти вели бы дело тоньше. Несколько машин передавали бы его из рук в руки, не мозоля глаза и не приближаясь. Менеджеры из "Пандоры"? Тоже нет. Во-первых, им его просто не найти в пятимиллионном городе, во-вторых, зачем он им вообще нужен, лошара? А может это контрабандисты? Горячо! Раз его вели от дома, значит, срисовали, скорее всего, на стоянке у залива, а потом потеряли, не удержавшись на хвосте. И нашли по номеру машины.
   На пляж, за которым теперь наблюдают пограничники, они, наверняка больше не суются, а организовать наблюдение за надолго останавливающими машинами могли вполне. Сам Степан, на их месте, именно так и поступил бы.
   Позвонить на заставу? Пожалуй, это лишнее. Должен сам справиться. В свободное от основной работы время. А сейчас надо ехать в банк. Три дня отсутствовал, мало ли что за это время могло случиться.
   Степан вернулся на обычный маршрут и больше уже никуда не сворачивал. "Мазда" ехала за ним до самого банка, но на подземную стоянку благоразумно не сунулась, остановившись на обочине.
   В банке всё обстояло спокойно. Работу охраны и инкассации Степан настроил неплохо, и теперь её требовалось только иногда контролировать, а это много времени не занимало. Новый ВИП клиент появился только один, но и с ним всё обстояло спокойно. Вот и сейчас он освободился уже спустя два часа.
   Закрылся у себя в кабинете, чтобы подумать, как поступить с контрабандистами. Привлекать оперативников из РОВД не хотелось. Могла выплыть наружу совершенно лишняя для их ушей информация. По этой же причине не следовало обращаться и в Росгвардию. Взять кого-нибудь из охраны банка он даже не помышлял - не имеет это никакого отношения к их работе. Проблемы Степана - это его личные проблемы. Банк к ним отношения не имеет.
   Степан уже почти решился, попробовать справиться одному, без подстраховки, когда его не по-детски торкнуло. Ольга! На стоянке ведь была и её машина! Он подавил в себе желание срочно звонить девушке и набрал другой номер.
   - Вы откуда звоните и по какому телефону говорите? - сходу уточнил генерал.
   - Звоню из банка, аппарат проверяли на старой службе. Да и связи с интернетом он не имеет, можем говорить спокойно.
   - Ладно, что у вас?
   Степан объяснил.
   - Молодец, что позвонил, - одобрил его действия генерал. - Исправляешься. Вот всегда бы так. За Ольгу не беспокойтесь. Я сейчас к ней Александра с его группой пошлю. Они справятся в лучшем виде. И вы не торопитесь. Я сейчас вам в помощь двух человек направлю. Захват проводите одновременно с группой Александра, чтобы одни не смогли предупредить других.
   - Станислав Николаевич, пусть ваши ребята приезжают, но смотрят со стороны и ни во что не вмешиваются. Иначе спугнут наших клиентов. Я всё сделаю сам.
   - Хорошо, действуйте.
   Немного подождав, Степан созвонился с Александром и согласовал план совместных действий. Договорились, что Степан будет ждать, пока тот доберётся до дома Ольги и вычислит машину контрабандистов. Если она там есть, конечно. После этого звонит и даёт "отмашку" на начало активной фазы операции.
  
   После выезда из банка, Степан проехал всего сотню метров по Большому Сампсониевскому проспекту и свернул вправо к Клинике военно-полевой хирургии Военной Медицинской Академии. Но в ворота въезжать не стал, а остановился слева от них и, выйдя из машины, склонился к правому переднему колесу. Внимательно осмотрев приспущенную покрышку, открыл багажник и забрался туда почти до пояса, что-то выискивая.
   Подставился он идеально. Асфальтированная площадка, на которой стояла "Элантра" была пустой. Никаких прохожих поблизости. Человек собрался менять колесо. Бери его и вези для вдумчивого допроса куда заблагорассудится. Когда ещё такой удачный случай представится? Ловушка казалась великолепно продуманной и просто обязана была сработать. Но что-то пошло не так. Синяя "Мазда" остановилась у обочины включив аварийку. Водительская дверца открылась, но из неё никто не вышел! Через несколько секунд дверца захлопнулась. "Мазда" продолжала стоять у тротуара с включённой аварийной сигнализацией. Степан копался в багажнике, просчитывая варианты своих действий и незаметно поглядывая на "Мазду" из-под руки. И тут встрепенулась чуйка. Опасность была явной и приближалась. Поблизости никого не было! Вообще никого.
   Степан закрыл глаза, чтобы его ничего не отвлекало, и весь превратился в слух. Этому их тоже учили. Отфильтровал шелест шин автотранспорта, проезжающего мимо по Большому Сампсониевскому проспекту, шелест листвы, звук кондиционера. И услышал шаги. Тихие, практически бесшумные, но вполне отчётливые. Дождавшись, когда шаги за его спиной приблизятся, Степан резко кувырнулся через спину и ударил воздух перед собой чуть разведёнными в стороны ногами.
   Правая нога угодила во что-то мягкое! На асфальт упала тюбетейка, а рядом с ней возник прямо из воздуха усевшийся на задницу мужчина в камуфляжной куртке и потёртых джинсах с бейсбольной битой в руке. Тюбетейка спустя секунду рассыпалась в пыль. Мужчина матюгнулся и попытался встать. Но он делал это слишком медленно.
   Степан согнул ноги в коленях, подтянул их к груди, качнувшись при этом назад, опёрся пальцами обеих рук об асфальт около головы, вытолкнул ноги вверх вместе с телом, практически встав на руки, и сразу после этого резко послал ноги вниз, оттолкнувшись руками от асфальта, и оказался стоящим на ногах. Объяснять долго, а сам подъём разгибом обычно выполняется примерно за две секунды. Степану на всё про всё хватило одной.
   Для поднимавшегося с земли мужчины этот процесс вообще не отложился в сознании: вот только что дылда лежал спиной на асфальте, и уже бьёт его ногой в солнечное сплетение, переворачивает на живот и выкручивает руки за спину.
   Зафиксировав большие пальцы контрабандиста китайскими наручниками - очень удобное приспособление, почти не занимающее места в кармане, Степан подхватил всё ещё пытающегося вдохнуть мужчину за шиворот и поволок к минивэну пограничников. Парни тоже были заняты делом - паковали пассажира "Мазды".
   Вернувшись к своей машине, Степан подкачал приспущенное колесо и поехал на заставу вслед за минивэном. Позвонил Александру. Тот наполовину обломался - взял только одного из двух сидевших в машине контрабандистов. Второй - лысый - в последний момент повернул на пальце кольцо и пропал. Только воздух в машине схлопнулся.
  
   Встретились они в кабинете генерала. Петрова в этот раз не было, а в роли виноватого выступал капитан. Явно в непривычной для себя роли. Похоже, что парень в первый раз так сильно лопухнулся.
   Генерал драл его качественно, с потягом.
   - Александр Игоревич, вам приходилось раньше сталкиваться с кольцом обратного действия?
   - В руках не держал, но тактико-технические характеристики знаю. Нам объясняли.
   - А почему тогда руку не зафиксировали?
   - Не подумал я, что у него может иметься такое кольцо. Это ведь очень редкая вещь!
   - У контрабандистов редкая?
   - Вообще редкая. У нас в Академии, насколько я знаю, только одно имеется. Да и то в спецхране лежит. Нас на муляже учили.
   - Так учили ведь вас! Время тратили, которое не маленьких денег стоит.
   - Что с ним теперь делать? - спросил генерал у Степана.
   - Понять и простить! Он осознал и больше такого не повторит.
   - Ладно, согласился генерал. Сегодня простим. Но если вы этого типа в третий раз упустите - сниму с группы захвата. Вон, Степана Константиновича вместо вас поставлю.
   - Товарищ генерал, - резко отреагировал Степан. Я разведчик, а не волкодав. Другая заточка.
   - Да знаю я, это просто к слову пришлось. В качестве примера. А ты сегодня молодцом себя показал, хвалю. Честно заработал премию. Зайдёшь потом в бухгалтерию. Всё, оба свободны.
   - Товарищ генерал, - Степан не сдвинулся с места. - Лысый на свободе, значит Ольга всё ещё в опасности.
   - Это ты правильно заметил. Александр, сгоняйте за ней, привезите на заставу. Тут она точно будет в безопасности.
   - Давайте лучше я съезжу, - вызвался Степан. - Так вернее будет.
   - Хорошо, поезжайте.
   - А что будет с этими, которых мы выловили?
   - Там всё просто. Вколем амитал натрия, они всё расскажут, а дальше в полном соответствии с "заслугами".
   - Понятно. Разрешите идти?
   - Идите.
  
  
   Выйдя в приёмную, Степан резко ускорился, увлекая за собой Александра по направлению к лифту. Вдавив кнопку вызова потребовал:
   - Диктуй адрес Ольги, быстро!
   - Не торопись, - попытался успокоить его Александр. - Кольцо обратного действия перебрасывает инициатора в то место, где он его надел на палец. Лысый сейчас у себя дома или в штаб-квартире контрабандистов.
   - А если нет?! Сашка, не тупи, давай адрес.
   Александр врубился в серьёзность ситуации и продиктовал-таки адрес, уточнив, что квартира находится во втором подъезде на седьмом этаже, и домофон не работает.
   - Спасибо! - бросил Степан через плечо, пулей выскакивая из лифта.
   Ольга жила достаточно близко. Уже из машины Степан набрал её номер.
   - Стёпа? - прозвучал из микрофона удивлённый голос Ольги. - Что-нибудь случилось?
   - Да, случилось. Оля, никому не открывай дверь и вообще не подходи к ней. Я сейчас приеду. Александру не удалось взять лысого, он на свободе.
   - Какого ещё лысого? Подожди, мне подруга в дверь звонит, сейчас открою ей, а потом ты мне всё объяснишь.
   Степан ощутил дежавю. Наяву повторялась ситуация, которую он не раз видел в фильмах. Девушка не воспринимала смысл его слов, чересчур увлечённая собственными мыслями. Она ничего не знала про лысого и не понимала степени опасности. Чуйка, между тем, прямо-таки вопила об опасности. За дверью явно была не подруга!
   - Оля!!! - заорал он во всю силу лёгких, вложив в этот крик настолько мощный посыл, что от него шарахнулась в сторону ехавшая по соседней полосе машина. - Не открывай дверь!
   - Что ты орёшь как резаный? Оглушил совсем. Почему я не должна открывать дверь, если там меня ждёт подруга, с которой мы договаривались о встрече?
   - Просто послушай меня, - уже тише произнёс Степан, ощутив, что опасность уменьшилась, но до конца не ушла. - Считай, что это приказ генерала. Я через пару минут буду у тебя и всё объясню. Не подходи к двери!
   Он бросил трубку на соседнее сидение и вывернул руль, с визгом покрышек вписываясь в поворот. До дома Ольги ему оставалось проехать всего несколько кварталов. Влетев во двор, он резко затормозил у второго подъезда. Выдернув ключ из замка зажигания, обратным движением толкнул вперёд ручник и сцапал с сидения телефон. Левая рука в это время открывала дверцу машины.
   Выскочив наружу, он бросился к двери подъезда, набегу ткнув назад пультом сигнализации, болтавшимся на связке с ключами. Лифт? Нет! На лифте Степан старался ездить как можно реже. Во-первых, ногам никогда не помешает дополнительная тренировка, а во-вторых, лифт всегда ассоциировался у него с ловушкой. В нём человека очень легко заблокировать, там нет возможности для манёвра.
   Степан рванул вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и по воздуху пролетая площадки. Хватался пальцами левой руки за перила, отталкивался правой ногой и, в полёте совершал полуоборот на сто восемьдесят градусов, приземляясь левой ногой уже на ступеньку следующего пролёта.
   Шумно, демаскирующе - плевать! Главное скорость.
   Около двери никого не было. Ни лысого, ни подруги. Отдышавшись, он достал из кармана телефон и набрал номер Ольги:
   - Оля, теперь можешь открывать, я стою перед твоей дверью.
   Замок щёлкнул, и дверь чуточку приоткрылась. На длину цепочки. Убедившись, что за дверью именно Степан, Ольга сбросила цепочку и распахнула дверь настежь.
   - Заходи.
   Пройдя в дверь, Степан убедился в том, что Ольга закрыла её за ним на замок, и только после этого снял мокасины.
   - Вот тапочки. Чай, кофе?
   - Спасибо, ничего не надо. Собирайся, поедем на заставу. Некоторое время поживёшь там.
   - Что случилось?
   - Контрабандисты выследили наши машины на стоянке у залива. Потом нашли нас в городе. С пограничниками нас, похоже, не отождествляют. Троих мы взяли, а четвёртый ушёл, воспользовавшись кольцом обратного действия. И, скорее всего, сейчас приходил за тобой. Генерал принял решение перевезти тебя на заставу. Поживёшь там, пока мы его не поймаем.
   - А о каком лысом ты кричал? - спросила Ольга, собирая вещи в дорожную сумку.
   - Я тебе не рассказывал о нём. Не до него было. Это тот тип, что хотел меня убить после первого перехода через туман. Потом встретил меня на берегу, когда я возвращался из похода к чертям, и попытался зарезать. Я его отпустил, скрываясь от группы Александра. Я ведь тогда не знал, что это были пограничники. Обездвижил его и убежал. А он, похоже, знал. И успел вовремя смыться. Сегодня они с напарником приехали за тобой, и Александр его упустил. Лысый воспользовался кольцом обратного действия и телепортировался прямо из машины.
   - Саше сильно досталось от генерала?
   - Ещё как! Но на первый раз был прощён.
   - На второй.
   - В каком смысле второй?
   - Тогда на пляже он ведь тоже его упустил?
   - На пляже они меня ловили.
   - Ладно, пусть будет первый. А как этот лысый выглядит?
   - Коренастый мужчина лет сорока-сорока пяти, ростом примерно метр семьдесят лицо красное, лысый. Да, он ещё характерно подкашливает.
   - Я готова. Поехали?
   - Сейчас, подожди, я проверю лестницу.
   Надев мокасины, Степан тихонько отворил дверь, прокрался на пару пролётов вверх, потом вниз. На лестничной клетке никого не было. Чуйка помалкивала.
   - Пойдём, наверно я спугнул его.
   Ольга вручила Степану объёмистую, но не тяжёлую сумку, закрыла дверь на два замка и направилась к лифту.
   - Нет, давай по лестнице спустимся, - остановил её Степан. - Я пойду первым, а ты за мной, не отставая. И держись не у перил, а ближе к стене.
   Спустились благополучно, никого не встретив. Степан выглянул на улицу - чисто. Усадив девушку на переднее сидение, он поставил её сумку сзади и сел за руль.
   - Пристегнись, сейчас немножко покружим, чтобы "хвоста" за собой не привести.
   "Сбрасывать хвост" Степан умел профессионально. И город знал хорошо. Не весь, конечно, только районы, в которых часто бывал, и центр, но ему этого хватало. Покрутившись по городу, совершая развороты на перекрёстках и периодически ныряя во дворы, он подъехал к КПП, позвонил генералу и доложился.
   - Заезжайте прямо на машине, - дал команду генерал. - Я распоряжусь, чтобы пропустили. Пусть ваша машина пока тут постоит. Заодно наши специалисты её проверят. И сразу зайдите оба ко мне.
   К генералу они зашли вдвоём. Тот пребывал в хорошем настроении, шутил.
   - Что, не можете жить без приключений? - спросил он вполне доброжелательно, когда молодёжь расселась за столом. - Нет чтобы отдохнуть, как все нормальные люди, книжечку почитать, телевизор посмотреть... Всё, кончилась ваша лафа. Перевожу обоих на казарменное положение вплоть до поимки известного вам фигуранта. Ведомственная гостиница расположена на минус третьем этаже, ваши номера третий и четвёртый. Ключи получите у администратора. Вы отдыхайте пока, - это Ольге. - А вы, молодой человек, с завтрашнего дня приступаете к учёбе. Полный курс - это чересчур будет, высшее образование у вас есть, так что пройдёте четырёхмесячную переподготовку. Если освоите программу и сдадите практический экзамен - присвоим вам офицерское звание и переведём в штат. Занятия в академии уже идут, вы почти на месяц опоздали, так что для вас придётся разрабатывать индивидуальную программу. Филиал Академии Погранслужбы находится на минус пятом этаже. Вы будете учиться на отделении разведки и контрразведки факультета специальной переподготовки. Начальник факультета - подполковник Половцев. В девять утра вам надлежит быть в его кабинете. Вопросы есть?
   - Только один, - Степан не мог не спросить о том, что его смущало в наибольшей степени. - Товарищ генерал, а такая ситуация, когда мы в своей стране скрываемся на заставе от контрабандистов, вообще нормальна? Это ведь они должны от нас бегать и прятаться, а никак не наоборот!
   - Хороший вопрос. Разумеется, такая ситуация ненормальна. Контрабандисты были всегда. Иногда наглели, и за них брались всерьёз. Всё остальное время они сидели тихо, как мышь под веником, и чётко соблюдали негласные правила. Ситуации, подобные теперешней, бывали очень редко. Но бывали. И алгоритм действий давно отработан. Александр Игоревич сейчас будет землю рыть, чтобы реабилитироваться, так что сидеть вам безвылазно придётся дня два или три, не больше. Поймает он вашего беспредельщика.
   - Может, я подключусь?
   - Это лишнее. Сами ведь говорили, что другую заточку имеете. Кадром вы оказались ценным, и я не намерен вами рисковать понапрасну. То, что вам сегодня повезло, ни о чём не говорит. Систему ломит только система. Одиночки в таких делах имеют очень мало шансов, а везение - оно не беспредельное. Всё, свободны.
   Заходя к генералу, Степан пребывал в полной уверенности, что на казарменное положение переведут только Ольгу. Поэтому заявление генерала прозвучало для него, как гром с ясного неба. Оспаривать приказ он не стал - генералу виднее. Теперь пришлось корректировать планы.
   Попросив Ольгу подождать его в приёмной, он поднялся на лифте на КПП (там телефон "ловил") и позвонил в банк. Предупредив, что несколько дней будет отсутствовать и не выходить на связь, вернулся за Ольгой. Доехав до минус третьего этажа, они получили ключи от двух одноместных номеров, двери которых располагались одна напротив другой.
   Номера оказались не шикарные, но очень приличные и вполне комфортабельные. Уровень полулюкса для российской четырёхзвёздной гостиницы. Может быть даже выше. Просторная кровать, на которой, при нужде, можно было и втроём разместиться. Два мягких кресла у низкого столика, добротный компьютерный стол с мощным компьютером, оборудованным большим жидкокристаллическим монитором с лазерным принтером с одной стороны и терминалом внутренней связи с другой. Рядом со столом продвинутое офисное кресло с многочисленными встроенными опциями. На полу мягкий ковёр, бра над прикроватной тумбочкой и столом, да люстра под потолком. Два шкафа у стены: для верхней одежды и с полочками. Рядом с ними этажерка с книгами. В противоположную к входу стену врезаны две двери. Между ними жидкокристаллическое панно с видом на горную речку, стилизованное под окно. Под ним регуляторы: смены пейзажа и яркости.
   Это правильно. Иначе, если полностью выключить свет, темнота станет абсолютной, и будет очень сильно давить на психику.
   Левая дверь вела в просторный совмещённый санузел: унитаз, биде, раковина со шкафчиком для мыльно-рыльных принадлежностей (полностью, кстати, укомплектованным всем необходимым), полноценная ванна за пластиковой занавеской. Рядом с ней ещё один шкафчик с несколькими видами шампуней, мочалками и полотенцами.
   За второй дверью скрывалась маленькая кухонька, укомплектованная столом, двумя стульями, электроплиткой, электрическим чайником и микроволновкой. В углу плотно "заряженный" холодильник ростом почти со Степана, рядом буфет с посудой и продуктовый шкафчик (тоже не пустой). Чего Степан нигде не обнаружил, так это бара, хотя рюмки и фужеры в буфете имелись.
   Короче, жить можно. Хочешь сам себе готовить - пожалуйста, а если лениво или некогда - в твоём распоряжении круглосуточно работающее кафе при гостинице. Там, в отличие от номеров, алкоголь наличествовал.
   Перспектива готовить себе ужин и поглощать его в одиночестве Степана не слишком привлекала, поэтому, осмотрев номер, он постучался к Ольге и предложил ей совместно посетить кафе. Девушка великодушно согласилась и, спустя всего пятнадцать минут, они уже сидели за столиком в ожидании заказа.
   - Расскажи о себе, - попросила Ольга. - Генерал всё о тебе знает, а я о многом могу только догадываться.
   - Хорошо, - согласился Степан. - Но тогда и ты потом о себе расскажешь, а то я уже делать предложение планирую, а о своей будущей жене ничего не знаю. Непорядок.
   - Можно ли мне будет поинтересоваться, на когда вы запланировали это знаменательное событие? - спросила девушка, одарив его насмешливым взглядом.
   - Ну, тут торопиться не надо, нужно сначала поужинать. - В тон ответил Степан. - Ладно, ты ведь хотела узнать обо мне побольше? Наберись терпения и слушай.
   Степан рассказал о своём детстве, увлечении боевыми единоборствами, секциях, тренерах, соревнованиях. Про службу в армии сказал совсем немного, только чтобы Ольга имела представление о том, в каких странах он побывал и чем примерно занимался. В общих чертах и без конкретики.
   Поведал о трагической гибели родителей, разбившихся в самолёте, который возвращался из Египта, про дядю, устроившего его в банк. Вот про свою работу в банке он рассказывал куда подробнее. Там он никаких подписок не давал, и корпоративных правил не особенно придерживался. Разумеется, подробно поведал о случаях, которые произошли несколько дней назад.
   Ольга слушала внимательно, смеялась над шутками, в голос расхохоталась, когда Степан озвучил способ транспортировки денег - пятьдесят миллионов долларов в мешках для мусора - это та ещё хохма.
   На своей чуйке Степан внимания не акцентировал. Просто упомянул, что с детства обладает обострённым чувством опасности.
   - Теперь твоя очередь, - заявил Степан по окончании своего рассказа.
   - Да мне, собственно , не о чём и рассказывать. Какой институт окончила, я тебе уже говорила, и что служу в Погранслужбе третий год, ты знаешь.
   - Но я не знаю, где ты родилась, кто твои родители.
   - Родилась я на Алтае в Горно-Алтайске. Это город такой. Мама там работала учительницей английского языка в спецшколе. Папа дипломат. С мамой они познакомились в турпоходе. Там у нас места изумительные. Потом мы мотались по всей Европе. Только освоишься и начнёшь учиться, как папу переводят в другую страну. Зато языки смогла хорошо освоить - живое общение с носителями очень много даёт. Я очень быстро их осваивала и считала это нормой, пока в вуз не поступила. А там оказалось, что уровень моих знаний существенно превышает преподавательский. Им просто нечему было меня учить. Я говорила лучше, чище, могла очень похоже имитировать акценты, знала местные нюансы. В общем, учиться там мне было не интересно. Разве что криптография. Шифры мне очень хорошо даются.
   - А почему ты пошла в Институт военных переводчиков, а не в МГИМО? Там ведь уровень явно выше, Москва...
   - Папа настоял. Сказал, что нечего мне делать в этом рассаднике пороков. И денег у нас таких не было. А тут Петергоф, тишь и благодать, Санкт-Петербург рядом. Есть что посмотреть. Я первый год из музеев почти не вылазила. А потом меня сюда заманили. Ты будешь смеяться, но взяли "на слабо". Сможешь ли, мол, осуществить перевод с языка, построенного на совсем других принципах. Я смогла. Оказалось, что такое очень немногим дано.
   - А какая фамилия у твоего папы?
   - Такая же, как у меня. Мы с ним оба Прокофьевы. И мама у меня Прокофьева. Ты почему об этом спросил?
   - Надо же мне было как-то девичью фамилию будущей жены узнать.
   Правду он девушке сказать пока не мог. Степан долго ломал голову, кого она ему напоминает, и вот теперь пазл сложился. С полковником Прокофьевым он пересекался, когда тот был военно-морским атташе во Франции.
   - Слушай, давно хотел спросить, зачем тебе такая здоровенная машина? Она же бензина жрёт литров десять, не меньше.
   - По городу больше одиннадцати. Но я не так уж много езжу.
   - Тем более. Ведь за такие деньги можно было купить какую-нибудь спортивную модель. Или что-то поэлегантнее. А на "Туарегах" в основном мужики рассекают, причём неуверенные в себе. Им такая машина нужна даже не для престижности, а чтобы показать другим уровень своей обеспеченности и потешить своё ЧСВ.
   - А что это такое?
   - Чувство собственного величия.
   - Нет, у меня были совсем другие причины.
   - Какие?
   - Я хорошо зарабатываю, а деньги мне тратить некуда. Не курю, почти не пью, к престижным шмоткам равнодушна, по ресторанам не хожу. Если держать деньги в банке, они будут обесцениваться. Ты, как банковский работник, эти нюансы отлично знаешь. А тут очень хорошее вложение. Пусть эти деньги меня возят. Но это не всё, разумеется. Ты ведь знаешь, как мужчины относятся к женщинам за рулём: некоторые снисходительно, другие по-хамски, не боятся подрезать, согнать с дороги. А женщине на такой машине хамить точно поостерегутся.
   - Это всё?
   - Ещё мощь нравится. Чувство безопасности.
   - Понятно, а парень у тебя есть?
   - Нет, только приятели. Вроде Саши. Он весёлый, сильный, с ним интересно, но не более. Слушай, мы с тобой заболтались, поздно уже, а тебе завтра на учёбу.
   Степан проводил её до номера. Остановился, не торопясь прощаться, но и в гости не напрашиваясь - девушка должна сама принять решение.
   - Стёпа, - Ольга смущённо потупилась. - У меня эти дни начались.
   - Это природа, - ответил Степан, поворачиваясь к своей двери. - Тут ничего не поделаешь, спокойной ночи.
   - Подожди, - прошептала девушка, удерживая его за руку. - Голова у меня не болит.
  
   Заснули они уже под утро. Внутренний будильник поднял Степана в половине восьмого. Ольга спала со счастливой улыбкой на лице. Ей определённо снилось что-то хорошее.
   Осторожно встав, Степан подоткнул одеяло и на цыпочках направился в ванную, тихонько, чтобы не щёлкнула, прикрыв за собой дверь.
   Совершив утренний моцион и проделав все необходимые процедуры, включая бритьё, Степан так же тихо, стараясь не потревожить сон девушки, пробрался на кухню. Он старался не шуметь и там, но через минуту услышал голос Ольги:
   - Стёпа - что ты там делаешь?
   - Завтрак. Будешь кофе в постель?
   - Если можно, лучше в чашку! И две ложки сахара, пожалуйста.
   Закутавшись в короткий халатик, девушка заглянула на кухню, чмокнула Степана в щёку и упорхнула в ванную.
   О женщинах очень много можно сказать, посмотрев на них утром, только вставших ото сна и без макияжа. Они знают об этом и стараются в таком виде мужчинам на глаза не показываться. Ольга в этом плане совершенно не комплексовала и имела на это полное право. С утра, ещё не до конца проснувшись, она была восхитительна.
   - Что ты мне приготовил на завтрак? - спросила Ольга, появившись из ванной.
   - Овсянки не обнаружил, поэтому приготовил яичницу, - бодро доложил Степан. - С салом. Вообще, кулинария не относится к моим сильным сторонам, но мясо приготовить смогу.
   - Это не страшно, - констатировала Ольга, набрасываясь на яичницу. - Я умею и люблю готовить. Мама научила. Поэтому вечером никаких кафе. Будешь пробовать мою стряпню.
   - Договорились. А к мытью посуды ты как относишься? Тоже любишь?
   - Честно говоря, не получаю от этого процесса большого удовольствия. Но если надо - помою. А что?
   - Дело в том, что я уже убегаю, - заявил Степан, торопливо допивая кофе. - Так что эту посуду предстоит помыть тебе. Всё, я побежал, до вечера!
   Степан поцеловал Ольгу в макушку и скрылся за дверью прежде, чем она успела найти слова для ответа.
  
  
  
  
   Степану почти не приходилось бывать в вузах, но у него, скорее по фильмам, сложилась в голове определённая "картинка": широкие мраморные лестницы, по которым вверх и вниз снуют студенты; просторные светлые коридоры с множеством дверей, заполненные кучками что-то обсуждающих юношей и девушек; степенно шествующие преподаватели. В общем, "храм науки" по его представлениям должен бурлить: шум, гам, суета. Этакий муравейник, в котором трудно ориентироваться, но каждый встречный может показать дорогу.
   На минус пятом этаже ничего подобного не наблюдалось. Вообще никаких лестниц - всё в одном ярусе. Коридоры узкие сводчатые, на дверях только номера, лишь изредка встречаются таблички с фамилиями. И тишина. В коридорах он не встретил ни одного человека. Бывший разведчик не растерялся. Обойдя скорым шагом несколько коридоров, он обнаружил искомую табличку "Половцев Н.Г.", постучался и, услышав приглашение войти, потянул дверь на себя.
   Кабинет начальника факультета был небольшим и аскетичным: т-образный стол с шестью придвинутыми стульями, пара шкафов, сейф, жидкокристаллический экран на стене. Всё. Стены голые, без портретов, рамочек с описями и инструкциями. На столе монитор компьютера, принтер, терминал внутренней связи, мышка на коврике, авторучка. И никаких письменных приборов, статуэток, прочих мелочей.
   Подойдя к столу, Степан представился:
   - Старший сержант запаса Степанов Степан Константинович, прибыл для прохождения переподготовки.
   - Начальник факультета подполковник Половцев Николай Герасимович. Садитесь, старший сержант. Ваше личное дело я посмотрел, индивидуальную программу в общих чертах составил. Сейчас вместе посмотрим и уточним некоторые моменты. Групповых занятий у вас не будет, только индивидуальные. Вы планируете увольняться с основной работы на период переподготовки, или выделите для занятий определённые дни?
   - Нет, увольняться не планирую. Давайте рассматривать второй вариант. По понедельникам и пятницам мне нужно быть в банке обязательно, а остальные дни могу освободить.
   - Хорошо. Тогда я планирую вам занятия по вторникам, средам, четвергам и субботам. В воскресенье отдыхайте, иначе мозг закипит.
   - Выносить какие-нибудь учебники можно? Чтобы дома заниматься.
   - Нет, с этим у нас строго. Вся литература только для служебного пользования. Но вы можете брать её в гостиницу. Номер на всё время учёбы останется за вами. И никаких записей наружу не выносить!
   - Это не потребуется, у меня хорошая память.
   - Теперь перейдём собственно к программе. Она включат двадцать две учебных дисциплины, которые условно подразделены на четыре цикла, - подполковник высветил список на экране. - В гуманитарный цикл входит пять дисциплин: История Погранслужбы, Гуманоидные этики, Психология гуманоидов, Внеземное правоведение, Основы межмировой политики. По каждой из них имеется учебник. Предлагаю следующий порядок действий: вводная двухчасовая лекция читается преподавателем очно, потом самостоятельная подготовка, часовая консультация с преподавателем и зачёт. И так по каждой из пяти дисциплин. Устраивает?
   - Вполне.
   - Идём дальше. Общепрофессиональный цикл включает девять дисциплин: Основы действия и противодействия, Радиационная, химическая и бактериологическая защита, Военно-медицинская подготовка, Основы выживания, Разведка и контрразведка, Маскировка, Внемировая экономика, Биология и анатомия гуманоидов, Устав Погранслужбы. Военно-медицинскую подготовку я могу вам перезачесть. Устав изучите самостоятельно. По остальным дисциплинам запланируем по две лекции, самостоятельную подготовку и зачёты.
   - А маскировку нельзя перезачесть?
   - Нет. Тут масса особенностей, специальное оборудование, с которым вы не могли сталкиваться раньше.
   - Тюбетейка-невидимка?
   - Видели уже? Она тоже, но я имел в виду не внеземные артефакты, а наше штатное оборудование. Идём дальше. Профессиональный цикл. Тут пять учебных дисциплин: Теоретическая артефактика, Основы антигравитации, Левитационные техники, Эксплуатация артефактов, Обследование миров. Из них самостоятельно по учебникам можно изучить только Основы антигравитации и Теоретическую артефактику. Всё остальное будете рассматривать с преподавателями. Тут будут и лекции и практические занятия. Всё понятно?
   - Да.
   - Специальный цикл включает три учебные дисциплины: Физическая подготовка, Основы захвата и перехвата, Тактика групп. Тут я могу вам перезачесть физическую подготовку. Но только при условии регулярного посещения спортзала. Пообщайтесь в неформальной обстановке с нашими тренерами. Я думаю, что такое общение будет полезно для обеих сторон. По остальным двум учебным дисциплинам будут лекции и по одному практическому занятию. В конце обучения комплексный практический экзамен.
   - В чём он будет заключаться? - спросил Степан.
   - Вам выделят неисследованный мир и поставят несколько практических задач. Сразу предупреждаю: неудовлетворительная оценка за экзамен выставляется в случае вашего невозвращения в контрольный срок. Погибли вы там, попали в плен или рабство - не принципиально. Правда в последних двух случаях остаётся шанс, что вас, возможно, когда-нибудь вытащат назад. Но не факт. Прецеденты были, но редко. Уяснили?
   - Да, а что будет означать удовлетворительная оценка?
   - Что вы не готовы к внешней самостоятельной деятельности. В этом случае вам присвоят звание младшего лейтенанта, но станут использовать только в составе групп и исключительно на нашей территории.
   - А четвёрка и пятёрка будут означать лейтенантские погоны?
   - Четвёрка - да, и работа в группе. А пятёрка - старший лейтенант и руководство группой или другие самостоятельные задачи. Ещё вопросы есть?
   - Когда приступать к учёбе?
   - Подождите немного, я сейчас распечатаю программу.
   Подполковник внёс в готовый файл несколько правок и отправил его на принтер.
   - Вот ваша программа, - он протянул Степану тонкую папочку. - Даты занятий и номера аудиторий тут указаны. Распишитесь вот здесь, - он достал из сейфа и передал Степану журнал, раскрытый на нужной странице. Место для подписи было отмечено галочкой. - Теперь вот тут, это подписка о неразглашении информации. Спасибо. Учебная библиотека находится в помещении номер сто двадцать шесть. Если будут вопросы - обращайтесь, я почти всегда на месте. При возникновении форс-мажорных обстоятельств, когда вы не сможете прибыть на занятие, звоните дежурному, мне передадут. Всё, можете быть свободны. Да, - подполковник бросил взгляд на часы. - Через семнадцать минут у вас первая лекция по истории Погранслужбы. Аудитория номер двадцать один. Не опаздывайте.
   Разумеется, Степан не опоздал. Решил, что в библиотеку сможет зайти и после лекции. Оказалось, что поступил абсолютно правильно, так как, в противном случае, ему пришлось бы всё рано туда возвращаться.
   Профессор, читающий Историю Погранслужбы, оказался весьма немолодым человеком. Но эпитет "старый" к нему как-то неловко было применять, несмотря на полностью поседевшие волосы и изборождённое глубокими морщинами лицо - слишком уж резко и порывисто он двигался, чётко выговаривал слова, выверено строил фразы. Как говорится: выглядит старо, а глядит молодо. И похоже с музой Клио он давно и прочно на "ты". Может быть, даже свитки ей иногда правит.
   Общение с ним совсем не походило на лекцию, скорее это была беседа патриарха с неофитом. Слова профессора не оставляли камня на камне от привычных, устоявшихся представлений, но это совсем не беспокоило, а лишь разжигало интерес.
   - Как вы думаете, молодой человек, сколько процентов достоверной информации содержится в современных учебниках истории? - спросил профессор, после того как представился.
   - Степан вспомнил расхожую фразу о том, что в нашей стране прошлое непредсказуемо, рассказы о том, как переписывали учебники в девяностые, и заявил:
   - Менее пятидесяти.
   - О, молодой человек, похоже, с вами у нас будет не много трудностей. На самом деле не более десяти процентов. Всё остальное досужие вымыслы. Какое событие из прошлого ни возьми - либо его вообще не было, либо всё обстояло абсолютно иначе. Я не вчерашние события имею в виду, а те, что отделены от нас хотя бы несколькими поколениями. Как вы думаете, почему это происходит?
   - Историю переписывают.
   - Молодец! Ещё?
   - Её пишут не очевидцы событий.
   - Опять в десятку! Вы положительно мне нравитесь. Может быть, и третью причину назовёте?
   - Сходу не берусь, - ответил Степан.
   - И это хорошо, что вы не стали пытаться угадывать. Потому что третья причина не настолько очевидна и вы, скорее всего, промахнулись бы. Третья причина в очевидцах. Человек видит то, что готов увидеть в соответствии со своими представлениями. Как вы думаете, что мог увидеть издали древний грек, если бы ему показали всадника? При условии, что он хорошо знаком с лошадьми, но никогда не видел человека верхом на лошади.
   - Кентавра?
   - Правильно! Это единственное объяснение тому, что кентавров видели только в Греции и лишь во времена античности. А теперь ещё один вопрос: на сколько процентов достоверны древнегреческие мифы? Я имею в виду не буквальное описание, а то, что находится в сухом остатке: сами события, их участники, используемые ими артефакты.
   - Я думаю, что древнегреческие мифы не беспочвенны. Что-то подобное там наверняка происходило. Процентов на тридцать.
   - На девяносто процентов!
   - Вы хотите сказать, что всё, что там говорится о богах, это правда? - удивился Степан.
   - Нет, конечно! Никаких богов не существует, их придумали люди.
   - Но почему тогда?
   - Всё дело в интерпретации событий. Люди видели то, что были готовы увидеть. Теперь сможете сами ответить, почему достоверность так высока?
   - Древнегреческие мифы не переписывали?
   - В самую тютельку! Полагаю, что с введением мы закончили. Вы уже готовы воспринимать информацию. Пора переходить к реальной, а не придуманной истории. Как вы думаете, кто из героев древнегреческих мифов являлся сотрудником Погранслужбы Земли?
   - Персей?
   - Вам уже кто-нибудь говорил об этом? - предположил профессор.
   - Нет, никто не говорил. Просто Персей, это первая кандидатура, которая пришла ко мне в голову. Я уже видел шапку невидимку. А Персей вообще очень неординарная личность. У него, по-моему, вообще не было недостатков. Я угадал?
   - На сто процентов. Персей один из наиболее ярких представителей Погранслужбы Земли. Хотите, я прямо сейчас расскажу вам его реальную, а не вымышленную историю?
   - Профессор, и вы ещё спрашиваете... Конечно хочу!
   - Тогда слушайте. Мать Персея, Даная, была очень красивой женщиной. Кто там на неё покусился, не знаю, свечку не держал, но это было именно то, что сейчас называют непорочным зачатием. Кто-то из представителей высокоразвитых цивилизаций постарался. Причём, без физического проникновения. Насчёт золотого дождя, это, скорее всего, метафора, но какое-то золотое сияние там, по-видимому, было. Так что землянин он только по матери. Дальнейшие события очень хорошо описаны Пушкиным. Он доподлинно знал, эту историю, но подал всё как сказку, заменив ящик на бочку и Персея на Гвидона. Возвращаюсь к реальной истории. Повзрослев, Персей поступил на Средиземноморскую заставу и выполнил несколько ответственных заданий. В мире нимф он приобрёл три артефакта: левитирующие сандалии, безразмерный мешок-консерватор и шапку невидимку. Потом, выполнив основное задание в мире горгон, получил ещё два артефакта: большой левитатор типа "Пегас" и боевой кристаллизатор "голова медузы". В дальнейшем, уже в Африке, выполнил ещё одно задание, уничтожив инопланетного монстра, который идентифицирован как морской змей гигантус. Персей кристаллизовал его, превратив в камень. Попутно спас принцессу - Андромеду и женился на ней. Этому пытались воспротивиться местные несознательные товарищи, и ему их пришлось тоже кристаллизовать. Персей очень любил летать. В основном на Пегасе, но иногда и просто в сандалиях. Его даже истребителем прозвали. Не знаю точно, за высший пилотаж, или за уничтожение внеземных монстров. Жизнь у него была интересная, любовь взаимная, много детей после себя оставил. Потом двое его потомков тоже пошли в пограничники. А с самим Персеем произошла неприятность. Однажды на соревнованиях он случайно зашиб насмерть собственного дедушку. Диском в темечко. Потом ему ещё одного родственника пришлось кристаллизовать. При этом много народу заодно попало под раздачу. А Персей был человеком совестливым, корил себя, накручивал. И когда его позвали наверх, в другую, уже внеземную структуру - ушёл и жену с собой прихватил. Писали о нём много, начиная от Симонида и Еврипида. Гесиод с Овидием тоже отметились, эти, кстати, дали наиболее точное жизнеописание. Ещё Аристофан был близок к истине. Потом о Персее писали Державин и Пушкин. Пушкин - это, вообще, отдельная статья. Наш был человек, но о нём надо отдельно рассказывать. А про кого ещё из древних греков можете предположить?
   - Ну, если вы упомянули потомков, то, наверно, внук - Тезей.
   - Молодец, опять точное попадание. Внук оказался достоин своего деда. С его рождением тоже было всё очень непросто. Там кто-то другой извне поучаствовал. Греки грешили на Посейдона, а у нас на этот счёт точных сведений нет. Так что, неземной крови в нём было больше половины. Пограничником Тезей стал ещё в юности и внеземными артефактами почти не пользовался. Разве что навигатор Ариадны на Крите применял, когда бродил по лабиринту в поисках Минотавра. Он получил очень хорошее образование - в то время мою теперешнюю должность исполнял Питфей - а его Плутарх полагал одним из мудрейших мужей своего времени. Это действительно так, но работая в Погранслужбе, Питфей был ещё и очень хорошо информированным человеком. И познакомил юного Тезея с ещё одним нашим сотрудником - Гераклом. Времена тогда были сложные, какая только погань на Землю извне не просачивалась. А Тезей с Гераклом этих монстров зачищали. Тезей руководил группой, а Геракл предпочитал работать в одиночку. Оружие оба использовали не внеземное, а наше, изготовленное специалистами Погранслужбы. У Геракла была деревянная дубина, а у Тезея медная палица. На Ариадне он, кстати, так и не женился. Почему - не знаю. У нас стараются в личную жизнь пограничников не вмешиваться. А женился он на Антиопе - амазонке с Кавказа. Тут тоже не всё пошло гладко - два лидера в одной семье обычно не уживаются. Много там разного происходило, потом сами почитаете. В конце концов, Антиопа погибла от руки Геракла, а Тезей женился на Федре - младшей сестре Ариадны. Тезей успешно выполнял все задания Погранслужбы, побеждал в схватках, но вот с женщинами ему не везло фатально. Все они были красавицами, любили его, он их любил, но... Федра тоже умерла. Позже произошла не совсем понятная история с юной Еленой, но там до свадьбы не дошло - Тезей был приличным человеком и на малолеток не зарился. На одном из заданий группа Тезея была пленена в мире под названием Аид. За ними отправляли несколько экспедиций, но удача улыбнулась только Гераклу. Всё-таки его уровень очень сильно превышал возможности обычных людей. На равных с ним мог сражаться только Тезей, но они были друзьями, боролись только на соревнованиях и никогда не поднимали оружия друг на друга. Нет, один случай всё-таки произошёл. У Геракла тогда было помутнение рассудка, вызванное последствиями одной из внешних экспедиций, и он таки занёс свою дубину над головой Тезея. Но не опустил её, так как даже в таком состоянии смог узнать пограничника. Постарев, Тезей отошёл от активной деятельности, инсценировал свою смерть, но ещё долго потом преподавал в Погранслужбе. Я мог бы вам ещё много рассказывать, но моё время ограничено. Поэтому сейчас отправляйтесь в учебную библиотеку. Вот вам список рекомендованной литературы. Учебник, конечно, вещь хорошая, но там собраны голые факты. А вам, я чувствую, будут интересны именно первоисточники. Идите, потом ещё раз встретимся на консультации.
   - Я не знаю древнегреческого языка, - смутился Степан.
   - Это не страшно, все книги переведены на русский.
   Выйдя в коридор, Степан несколько минут приходил в себя. Такой лавины нетривиальной информации на него ещё никогда не обрушивалось. Её следовало не столько осознать, сколько переварить, освоить, разложить по полочкам. Начальник факультета это понимал, поэтому прошедшая лекция была у Степана в этот день единственной. Из учебной библиотеки он, нагруженный фолиантами, направился прямо в свой номер, где и просидел за книгами до самого ужина.
   Древнюю Грецию он отложил на потом и, в первую очередь, занялся Русью. О том, что Святогор тоже окажется пограничником, он и сам догадывался, но целый ряд фактов его удивил не на шутку. Святогор был богатырём, но вовсе не великаном. Просто очень высоким, почти на голову выше Степана. Косая сажень в плечах тоже оказалась фигуральным выражением. В земле он не вяз, нормально она его держала, как и конь тяжеловоз. Разбойников Святогор не гонял, с другими богатырями не соревновался. И не потому вовсе, что не оказывалось желающих силушкой помериться, просто не до того ему было. Святогор охранял постоянно действующий портал не между Явью и Навью, конечно, сказки это всё, а в мир змеев. Змеи - название условное. Ничего общего с шипящими пресмыкающимися они не имели, шустро бегали на четырёх лапах, и имели туловище как у очень крупного быка, несколько зубастых голов на длинных гибких шеях и мощный крокодилий хвост. Тварюги обладали бешенной регенерирующей способностью, поэтому рубить им головы никакого смысла не имело - они быстро отрастали обратно. Рубить следовало хвост. Не колечками, разумеется, но и не по самую шею, как в анекдоте, а так, чтобы разрубить крестец, под которым скрывался спинной мозг, бывший у этих тварей основным. В случае если змея не удавалось перехватить непосредственно у портала, за ним приходилось долго гоняться по степи, поэтому конь Святогору был жизненно необходим.
   С Ильёй Муромцем Святогор никогда не встречался, так как жил примерно за тысячу лет до Рождества Христова, когда не только Ильи, но и самого Киева даже в проекте не было. Объединяло их лишь то, что оба в разное время были сотрудниками Погранслужбы.
   С происхождением Святогора ясность отсутствовала. В славянской мифологии его иногда величали сыном Рода, но поскольку этого бога никто никогда не видел, с большой степенью вероятности можно было предположить, что и в этом случае был замешан кто-то извне. Жену Святогора - Пленку никто, разумеется, не заколдовывал и в змею не превращал. Тут не имело смысла городить сущности сверх необходимого, так как само имя прямо таки кричало о том, что её освободили из плена. Предположительно - змеиного. По крайней мере, детей Святогору она рожала вполне человеческих.
   Ольга постучалась в дверь, когда Степан дочитывал историю Александра Невского. С большим сожалением отложив фолиант в сторону, Степан посмотрел на часы - половина восьмого.
   - Сколько можно за книгами высиживать? - упрекнула его девушка. - Я ведь предупреждала тебя, что собираюсь угостить ужином!
   - Ты время не назначила! - нашёлся Степан с ответом. - Вот я и ждал, когда позовёшь.
   - Ладно, пошли быстрее, а то остынет.
  
  
  
  
   Ужин прошёл на ура. И было тому три причины: Ольга действительно умела готовить и расстаралась на славу; Степан пропустил обед и был голоден, как волк; за день влюблённые успели сильно соскучиться друг по другу, и сейчас каждое слово было в масть.
   Степан, в отличие от волка, умел вовремя остановиться, поэтому, спустя полчаса, с большим сожалением отодвинул тарелку:
   - Всё, больше я съесть решительно неспособен, давай чаю попьём.
   - А к чаю у меня плюшки, - всполошилась Ольга. - Сейчас принесу!
   - Большое спасибо, но пусть они лучше на завтрак останутся. Мне, правда, уже некуда.
   - Ты как хочешь, а я съем парочку.
   - Слушай, - обратился Степан к Ольге, прихлёбывая чай. - Я сейчас историю Погранслужбы читаю, дошёл уже до Александра Невского, а никаких упоминаний о Несторе и его "Повести временных лет" не встретил. Ты ведь изучала историю Погранслужбы, можешь объяснить, в чём причина?
   - Легко. Не было никакого Нестора. Вообще. Это придуманная персона. А повесть - фальшивка, написанная не ранее XV века, скорее всего по заказу Рюриковичей. Оригинала в природе не существует, а список был изготовлен в 1711 году по распоряжению Петра Первого. Большинство историков об этом знают, просто они не афишируют этот факт, чтобы в очередной раз не переписывать учебников.
   - А я всегда считал, что это самая первая из дошедших до нас летописей.
   - Нет, старые летописи были целенаправленно уничтожены священниками, боровшимися с язычеством. Кое-что сохранилось у нас в архиве, но мало. Наши ведь историей страны не занимались, они фиксировали только те события, которые были напрямую связаны с Погранслужбой. А кто при этом правил и с кем воевал, никого особо не интересовало.
   - Оля, а что там, у Александра с поимкой лысого? Долго нам ещё тут высиживать? Ты видела его?
   - Видела и спрашивала. Они поставили засады возле наших домов, и не обычные, а с приборами. Но там пока никто не появлялся. Тех, которых вы отловили, уже допросили с химией. Нашли перевалочную базу, ещё двоих повязали. А этот, видимо, на дно залёг.
   - Ты скажи Александру, пусть по больницам и поликлиникам поищет. У лысого, похоже, саркома горла как бы уже не на последней стадии. Может он не на дне, а в больничной палате обретается?
   - Ладно, завтра увижу Сашу - передам ему. А ты мне ничего сказать не хочешь?
   - Хочу. Выходи за меня замуж, - сказал Степан, опустившись на одно колено. - Извини, кольца не приготовил, но как выпустят в город, обязательно куплю.
   - Стёпа, не нужно мне никакого кольца! Свадебные потом купим и достаточно. Ты вставай.
   - Так ты согласна выйти за меня замуж?
   - Конечно, согласна! - Ольга силой подняла его на ноги и крепко поцеловала в губы.
   - Ты какую свадьбу хочешь? - спросил Степан отдышавшись.
   - Скромную, человек на двадцать, в ресторане. Только надо время так подгадать, чтобы мама с папой смогли приехать. Я им позвоню завтра, и уточню. А ты кого пригласишь?
   - Сестру с мужем, дядю с женой и трёх друзей. Всё. Из банка я никого звать не хочу, там совсем другой контингент.
   - А я кроме родителей ещё двух подружек. Бабушку звать не буду, у неё со здоровьем не всё в порядке, лучше мы с тобой сами к ней на Алтай съездим. Слушай, давай ещё Станислава Николаевича и Сашу позовём!
   - Станислава Николаевича надо позвать обязательно, какая же свадьба без генерала, а Александра... Ладно, пускай тоже будет.
   - Ты что, ревнуешь? У меня с ним ничего не было.
   - Да нет, наверно, просто я же вижу, как он на тебя смотрит.
   - За погляд денег не берут. Пусть смотрит. Он очень хороший парень, честный. А что я нравлюсь ему, так я всем нравлюсь. Всех теперь будешь ревновать?
   - Всех!
   - Не глупи. Я тебе ещё ни разу повода не давала. Лучше скажи, где мы с тобой будем жить? Давай квартиру купим, деньги у меня есть.
   - У меня тоже есть. Но сначала нужно решить какую и где.
   - Давай купим двухкомнатную квартиру в центре. Чтобы и от заставы недалеко, и дом был хороший крепкий. Я, честно говоря, не очень доверяю новостройкам.
   - И правильно делаешь. Мне рассказывали, что сейчас качество строительства ниже плинтуса. Экономят буквально на всём, воруют, нет нормальных специалистов, большая часть рабочих из Средней Азии, а заправляют всем менеджеры. Туда даже в гости ходить опасно - может что-нибудь с фасада прилететь. Только две комнаты нам мало будет, мне нужен зал, чтобы тренироваться. И тебя подучить.
   - Я могу за себя постоять. Нас учили.
   - Учили. От хулиганов может и отобьёшься. А если что-то серьёзное? Нет уж, буду ставить тебе рукопашный бой. Только вот на трёшку в центре у меня не хватит. Надо будет в моём банке кредит взять. Мне дадут на особых условиях.
   - Не надо никаких кредитов. Мне эти пять миллионов всё равно некуда девать, пусть все на квартиру идут.
   - Тогда должно хватить. Ты именно в Центральном районе хочешь, или можно на Ваське?
   - Нет, на Васильевском острове не хочу, пусть будет Центральный район.
   - Договорились. Как освободимся, поедем выбирать. Я как раз на днях видел вывеску агентства недвижимости "Магазин квартир". Но сначала в загс. Заявление подавать. Только ты сперва дату с родителями согласуй.
   - Я завтра прямо с утра им позвоню.
   Они ещё долго разговаривали и уснули опять в одной постели. А утром завтракали плюшками. Это было нечто особенное.
   Потом Степан пошёл на лекцию по гуманоидным этикам. Преподаватель - молодящаяся женщина лет сорока пяти - рассказывала с большим знанием дела. Чувствовалось, что она давно и плотно в теме.
   Степан узнал, что высокий уровень развития цивилизации вовсе не подразумевает запредельного роста морали её представителей. Чаще всего обстоит с точностью до наоборот. Чем выше уровень развития, тем ниже духовность. Между своими какие-то нормы приличия ещё соблюдались. Но на всех, кто стоял хотя бы на ступеньку ниже, смотрели свысока и относились к ним потребительски. Всё упиралось в голый рационализм. Нет, прямо их старались не обманывать, были выше этого, и без нужды никого не убивали. Но гуманизм, по сути, был формальным. Могли предупредить об опасности, но вполне способны и умолчать о ней. Просто так никому не помогали. Вообще не считали себя обязанными помогать хоть чем-то тем, кто стоял ниже. Примерно как в Америке: шерифа не волнуют проблемы индейцев. Он может, разумеется, снизойти, но вовсе не обязан это делать. Так в точности и тут всё обстояло.
   А вот во взаимоотношениях пограничных структур помощь считалась нормальной, само собой разумеющейся, причём без скидки на уровень развития. Но только самая простая помощь, которая не в ущерб собственной службе. Поэтому жетон пограничника следовало предъявлять сразу. В этом случае отношение резко менялось. Своим пограничник не становился, но переходил в другую категорию.
   Цинизм тоже растёт синхронно с уровнем развития цивилизации. Но не везде. В тех, где превалирует общественное, коллективное, его намного меньше. Там индивид может даже погибнуть ради блага своего общества.
   Этика чертей находилась на противоположном краю диапазона. Черти - сугубые индивидуалисты. Им глубоко фиолетово на чувства партнёра. Каждый считает своим долгом хоть в чём-нибудь досадить другому. Объединяются они только для того, чтобы сделать какую-нибудь пакость третьему. Черти никогда открыто не противятся приказам сверху, в этом плане дисциплина у них железная. Но подставить ножку могут даже непосредственному начальнику, зная, что им достанется за это по полной программе.
   На прямой обман они не идут, деньги можно не пересчитывать, но подставить каким-либо образом считают за честь. Они мастера уклончивых ответов, невнятных обещаний, предусматривающих и произвольную трактовку. Оговаривать с ними надо всё. Любое "по умолчанию" будет заведомо ими трактоваться не в твою пользу. В общем, ухо нужно постоянно держать востро.
   Есть и третья сторона. У представителей этих цивилизаций на первом месте стоит понятие чести. Они не способны на подлость и могут совершать бескорыстные поступки. Таких цивилизаций мало, но они тоже встречаются.
   Поэтому при общении с инопланетянами в первую очередь надо определиться, каких именно этических принципов они придерживаются и, исходя из этого, строить собственную линию поведения.
   В списке рекомендованной литературы была всего одна позиция - учебник. В принципе, Степану и одной этой лекции вполне хватило бы, но в учебнике, кроме прочего, были изложены ещё и признаки, по которым можно классифицировать цивилизации, поэтому ознакомиться с ним стоило.
   Так что пришлось идти в учебную библиотеку. Заодно, чтобы два раза не ходить, сразу взял учебники по основам антигравитации и теоретической артефактике. Надо же было разобраться, как это всё летает, и какие внеземные устройства можно в дальнейшем использовать, а с какими лучше не связываться. Зачитался. Интересные оказались книжечки. Но сидеть с ними до вечера не стал, решив, что хорошенького - понемножку. Застоявшийся организм жаждал заняться чем-нибудь сугубо практическим, и Степан пошёл в спортзал.
   Там поджарый немолодой китаец обучал двух рослых пограничников искусству ушу, отрабатывая с ними саньда - свободный бой без оружия, включающий сочетание рукомашества и ногодрыжества с бросками и подсечками. Не так зрелищно, как кун-фу, но весьма действенно, особенно в боевом, как в данном случае, варианте. Только Степан этот уровень давно перерос. Ему хотелось чего-нибудь новенького. Но на безрыбье, как говорится... Почему бы не размяться слегка?
   Китаец тоже присматривался к Степану. Остановив тренировку, он подошёл и поинтересовался, не хочет ли тот попробовать сразиться с кем-нибудь из ребят. Степан ответил, что даже с двумя ему будет не интересно, а вот если тренер составит им компанию...
   Китаец согласился. Трусы и подходящая обувка нашлись в раздевалке. Нога у Степана была нестандартная, и сорок седьмой разношенный размер обычно приходилось искать долго, но тут, как ни странно, он имелся. Может, специально приготовили? От щитков, шлема и капы Степан отказался. Перебинтовав руки, надел перчатки и немного попрыгал, чтобы размять ноги.
   Степан рассчитывал, что китаец станет в центре, а пограничников расставит по флангам, но тот, видимо, любил нестандартные решения и стал против левой руки. По команде к началу боя Степан сделал длинный шаг вперёд, резким толчком ноги в грудь, вынес центрального бойца за пределы площадки и присел, пропуская над головой кулак китайца. Разгибаясь, Степан ударил китайца в бок и чуть не отбил руку. Такое впечатление, что по бетонной стене вмазал. Хорошо хоть, что не в полную силу бил. Неожиданно, однако. Мышечный каркас китайца прочностью и твёрдостью не уступал бетону, но сам он был лёгким, и отлетел метра на полтора.
   Это дало Степану возможность разделаться со вторым противником. Мощный хук левой послал парня в нокдаун. Теперь можно было сосредоточиться на китайце, который уже кинулся в атаку. Степан встретил его двоечкой по перчаткам не дав сократить дистанцию, и отступил на шаг. Встретил продолжающего атаку китайца толчком ноги в грудь. Не ударом, бить этого "шаолиньца" было бесполезно, а мягким толчком, отбросившим более лёгкого противника почти на метр.
   Китаец снова пошёл в атаку, намереваясь осуществить захват, но Степан оперативно ушёл в сторону и резким взмахом ноги подбил его сзади под колени. Теперь оставалось только чуть подправить падение противника, что Степан и проделал, ткнув его перчаткой в подбородок. Не сильно. Нокаутировать китайца Степан не планировал. Вредно это для здоровья. И тот оценил.
   Брякнулся он основательно, но легко вскочив на ноги, больше атаковать не стал. Вежливо поклонившись, китаец стянул перчатки и начал разматывать бинты.
   Поскольку бой был совсем коротким, вспотеть Степан не успел, но в душ пошёл вместе со всеми.
   - Джен, непробиваемость вы в Шаолине нарабатывали? - спросил Степан у китайца.
   - Нет. Такой мышечный каркас, как у шаолиньских монахов, очень сильно утяжеляет фигуру и замедляет движения. Танк хорош против другого танка. Он может остановить врага, снести его с дороги, но для более тонких и изящных действий ему не хватает подвижности. У меня тоже имеются мышцы, - китаец напрягся, чтобы прорисовались "кубики" на животе. - Но это не броня.
   - Как не броня? Я ведь об вас чуть руку не отбил, - Степан покрутил в воздухе кистью правой руки.
   - А вот так! Тут совсем другой принцип задействован.
   - Какой?
   - Самовнушение. Я представляю себе, что моя кожа обладает твёрдостью камня, но при этом остаётся подвижной. Долго такое состояние не продержать, но на несколько минут меня хватает. А в бою несколько минут - это очень большой срок. Там, обычно, всё решают секунды.
   - И долго вы этому учились?
   - Всю жизнь.
   - Этому можно научить?
   - Я могу научить вас входить в состояние самадхи.
   - Это я и сам умею.
   - Тогда я вам не помощник. Дальше вы должны работать со своим телом самостоятельно. Человеческое тело способно на очень многое. Но не все умеют им управлять. У вас движения очень точные, красивые, внутренние потоки силы сопротивления не испытывают, значит, потенциально вы на это способны. Попробуйте, я думаю, что у вас должно получиться.
   Потом они вместе пошли в кафе обедать. Там их отловил Александр. Он целенаправленно искал Степана, чтобы обрадовать:
   - Нашли мы твоего лысого, так что можешь вечером домой ехать. Кондратьев Алексей Петрович, 1978 года рождения, без определённого места работы, неженатый. Прописан он в Пскове, но там уже давно не появлялся.
   - Повязали?
   - Нет, оставили там, где нашли - в отделении отоларингологии Мариинской больницы. Он уже не ходячий, и врачи говорят, что шансов нет. Его туда вчера скорая помощь привезла. Ты всё верно предположил, саркома горла у него. В последней четвёртой стадии. Как ты это определил?
   - Подкашливал он очень характерно. Мне уже доводилось слышать такой кашель, его трудно спутать с простудным. Там охрану хоть поставили?
   - Зачем? Он совсем плох, врачи говорят, что уже не операбелен. Хорошо если пару дней проживёт. И не расскажет уже ничего, так как говорить больше не может. Там опухоль почти с кулак размером прямо на голосовых связках. Если хочешь, можешь съездить попрощаться. Но не затягивай с этим.
   - Я прямо сейчас поеду. В какой он палате?
   - В седьмой, если в реанимацию не забрали.
   - А лечащий врач кто?
   - Герасимов Виктор Александрович.
   - Да, последний вопрос, как вы там представлялись?
   - ФСБ.
   - Логично, мог бы и сам догадаться. Всё, приятного аппетита, я поехал.
   Припарковав машину на Литейном проспекте, Степан уверенно зашёл в проходную, махнул перед носом охранника пропуском в банк и, миновав вертушку, вышел во внутренний двор. Нужное ему отделение располагалось в главном корпусе. Там в ординаторской он нашёл лечащего врача.
   - Вы Герасимов?
   - Я.
   - Виктор Александрович, наши сегодня у вас уже были, но у меня появилось несколько дополнительных вопросов. Где мы можем поговорить?
   - Пойдёмте в мой кабинет.
   - Что вы можете сказать о состоянии Кондратьева и характере его заболевания? - спросил Степан.
   - Состояние тяжёлое, близкое к критическому. У него четвёртая стадия саркомы гортани, сожжена большая часть слизистой, метастазы в лёгких и печени.
   - Это операбельно?
   - Такая операция стоит больших денег. Медицинская страховка, которой, кстати, у Кондратьева нет, её не покрывает. Но даже если бы это всё имелось, операция всё равно была бы бессмысленна, так как у него скоро откажет печень.
   - И ничего нельзя сделать?
   - Боюсь, что ничего. Слишком поздно его к нам доставили.
   - Говорить он может?
   - Иногда пытается. Но ничего не понятно.
   - Я хочу его увидеть и попробовать поговорить с ним.
   - Пойдёмте, я вас провожу. Если он не спит, можете попробовать поговорить. Но не долго. Он очень слаб.
   Лысого Степан узнал с трудом. Когда-то красное лицо пожелтело и осунулось, нос задрался, щёки ввалились. Белки глаз тоже пожелтели. Кондратьев не спал. И Степана узнал сразу. Испугался. Даже попытался отодвинуться.
   - Оставьте нас одних, - попросил Степан врача, придвигая к кровати стул. - Я к вам потом загляну.
   - Ну, здравствуй Алексей, - сказал Степан, когда за врачом закрылась дверь. - Вижу, что узнал, не бойся, не трону я тебя, сам скоро помрёшь. Говорить совсем не можешь?
   Кондратьев кивнул головой.
   - Писать сможешь?
   Ещё один кивок. Степан достал из кармана блокнот и авторучку. Блокнот пододвинул к Кондратьеву, а ручку вставил ему между пальцев.
   - Пиши.
   - Что со мной? - накарябал Кондратьев в блокноте. - Почему?
   - Злокачественная опухоль в горле и метастазы по всему телу. Последствия радиационного поражения. Ты там, у чертей, радиоактивной пыли наглотался.
   - А я на солнце грешил, - написал Кондратьев. - Ты пограничник?
   - Да.
   - Извини, я не знал, думал конкурент.
   - А конкурентов можно убивать?
   - У нас жестокий бизнес. С чужими никто не церемонится.
   - Это первый портал, куда ты ходил?
   - Третий. Я уже больше года в этом бизнесе. Пограничников никогда не трогал.
   - У тебя есть кто-нибудь, кому сообщить?
   - Есть. Дочь. Сообщать не надо. Она с отчимом живёт. У неё его фамилия. Мать умерла. Передать деньги сможешь?
   - Смогу, пиши адрес. Сколько хоть лет дочери?
   - Шестнадцать.
   - Что сказать?
   - Просто скажи, что отец передал. С оказией.
   - Сделаю. А деньги-то где?
   - Ключ под подушкой.
   Степан засунул руку под подушку и нашарил ключ.
   - А дверь где?
   - В моей квартире, в Пскове. Шкаф отодвинь, там тайник. Всё забирай, только деньги отдай дочери.
   - Не бойся, отдам. Что про тебя сказать?
   - Скажи, что завербовался к Вагнеру. В Сирию.
   - Хорошо, скажу.
   - Всё, устал, спать буду.
   Ручка выпала из руки Кондратьева, голова откинулась на подушку. Дышал он тяжело, с присвистом. Подобрав ручку, Степан сунул блокнот в карман и вышел из палаты.
   Врач поджидал его в коридоре.
   - Смогли поговорить?
   - Да.
   - У него есть кто-нибудь, кому сообщить о смерти?
   - Никого у него нет. Один как перст. Умрёт - сообщите в полицию.
   - А где он так? Это ведь радиация?
   - Этого, Виктор Александрович, вам знать не требуется. Это закрытая информация. Нет у нас в городе никакой радиации. Вы меня поняли?
   - Понял, но если я прав, вы хоть кивните.
   Степан кивнул. И посмотрел на врача. Выразительно.
   Вернувшись на заставу, он нашёл у себя в двери свёрнутую вчетверо записку: "Стёпа, я поехала домой. Приезжай в субботу вечером, буду ждать. Целую. Твоя Ольга."
  
  
  
  
   Субботний день для Степана тянулся невыносимо долго. Лекции по психологии и биологии гуманоидов, тренировка в спортзале, самостоятельная работа с рекомендованной литературой. На следующей неделе у него был запланирован зачёт по истории Погранслужбы, и к нему следовало подготовиться. Очень ему не хотелось краснеть перед профессором. Но всё должно иметь меру, поэтому ровно в восемнадцать ноль-ноль Степан аккуратно закрыл учебник и целенаправленно двинулся к выходу. И он оказался не одинок в своём устремлении - у лифта собралась очередь.
   Солнце ещё не зашло, но небо настолько плотно затянуло тучами, что создавалось ощущение позднего вечера. Накрапывал мелкий противный дождь. В общем, ничего из ряда вон выбивающегося - нормальная для конца сентября Санкт-Петербургская погода.
   Немного прогрев двигатель, и включив ближний свет фар, Степан выехал со стоянки. Машин на улицах было много, но в пробки они пока не сбивались - выходной всё-таки. Степан очень не любил медленную езду в потоке - постоянно приходилось переходить с третьей передачи на вторую. А тут ещё некоторые придурки начинают перед самым капотом перестраиваться в соседний ряд, чтобы спустя полминуты полезть обратно. Ну, выиграет такой торопыжка минуту-другую. Это что-то решит для него принципиально? Вряд ли. А настроение нескольким десяткам водителей испортит. Да ещё и дополнительно притормозит и без того медленное движение потока. И не объяснишь ему ничего. Просто не поймёт. Нечем ему. Понималка не выросла. Или в школе напрочь атрофировалась. Раньше школьный класс часто выступал как единое целое, а сейчас является аморфным скоплением мелких группировок и одиночек. Каждый сам за себя.
   Вспомнилась лекция по психологии инопланетян. У нас ведь всё то же самое творится. В обществе, где развит коллективизм, само собой подразумевается не забывать о других и думать, как отразятся на них твои действия. А индивидуалист делает так, как ему саму удобно, без оглядки на окружающих. Количество индивидуалистов растёт, и движение общества вперёд замедляется точно так же, как сейчас уменьшается скорость транспортного потока.
   До дома Ольги он добрался почти к семи вечера. Перед тем как подниматься, заглянул в цветочный киоск за букетом - приходить в гости с пустыми руками Степан считал неэтичным. И не только он. Ещё в бригаде одного "товарища" кратко характеризовали следующим образом: "Он в гости приходит без бутылки, а на день рождения без подарка". Долго, кстати, этот тип в бригаде не задержался. Не любят таких личностей в спецназе.
   Сейчас был другой случай. Вместо бутылки требовались цветы. Но какие? Гвоздики хороши на похоронах. Розы - слишком шаблонно и избито. Хризантемы? Вон те, крупные шары очень даже ничего, но слишком банально получится. А если лилии? То, что надо! Степан попросил сложить ему букет из семи лилий, скомпоновав белые с розовыми.
   В этот раз он снова игнорировал лифт, но поднимался не торопясь, перешагивая только через одну ступеньку. Позвонил в дверь. Ольга открыла сразу, как будто ждала в прихожей. С восхищением приняла букет, подтолкнула ногой тапочки и побежала ставить цветы в вазу.
   Сняв куртку и переобувшись, Степан помыл руки в ванной и зашёл в комнату. Ольга уже управилась с цветами, водрузив вазу в центр стола.
   - Подожди немножко, я сейчас ужин подогрею.
   - Ужин подождёт, - уверенно заявил Степан, мягко подталкивая девушку к кровати, являющейся очень дальней родственницей той, что стояла в его номере в гостинице. Узкая, пожалуй, даже не полуторка, на четырёх тонких ножках.
   Подхватив Ольгу на руки, Степан завалился на кровать спиной вперёд. Что-то хрустнуло, и влюблённые скатились на пол - у кровати подломилась ножка.
   - Сейчас, я книги подложу! - Ольга рванулась к полкам и сгребла в охапку стопку книг, не обращая внимания на обложки. - Приподними кровать!
   Степан поднял хлипкую конструкцию одной рукой, и подождал, пока Ольга выложит стопку нужной толщины. Чтобы не опростоволоситься вторично, сел на кровать и немножко поёрзал - вроде держит. Слегка подпрыгнул. У кровати сломалась вторая ножка. Ольга хохотала, держась рукой за стену, чтобы не упасть.
   - Ладно, куплю тебе новую кровать. Завтра. Прочную, длиннее и шире. А сейчас поступим вот так, - заявил Степан, отламывая две оставшиеся ножки. - Зато теперь падать будет не высоко!
  
   Ужинать они сели уже после полуночи.
   - Слушай, - обратился Степан к Ольге, отодвигая пустую тарелку. - А зачем тебе новая кровать? Давай сразу квартиру купим. И кровать уже туда поставим. А ты пока у меня поживёшь. Мой диван точно двоих выдержит.
   - А я уже присмотрела. Позвонила вчера в агентство, объяснила наши требования, и они нашли отличный вариант. Улица Пестеля, второй этаж, окна во двор. Двор там большой, есть куда машины поставить. Давай прямо завтра с утра и посмотрим. Они по воскресеньям работают.
   - Сегодня - уточнил Степан.
   - Что сегодня?
   - Сегодня утром. Уже час ночи. Давай я помогу тебе помыть посуду, и баиньки.
   Утром Ольга созвонилась с продавцами и повезла Степана смотреть квартиру. На своей машине. Квартира им обоим понравилась. Просторная, светлая. Стены в метр толщиной. Спальня, кабинет, большая зала, раздельный санузел, кухня пятнадцать метров. Здание XIX века после капремонта. Войну простояло, блокаду и ещё сто лет простоит.
   Ремонт, разумеется, требовался, но это их не пугало. За квартиру просили одиннадцать миллионов рублей, но Степан сбил цену до десяти, мотивируя это необходимостью ремонта и тем, что готов их заплатить прямо сегодня. Ударили по рукам. Продавец поехал готовить договор, а Степан с Ольгой за деньгами.
   Ольга за это время так и не удосужилась отвезти деньги в банк. Они лежали у неё в шкафу за постельным бельём. Пять миллионов это большая сумма, но не слишком объёмная - десять банковских пачек по сто штук пятитысячных купюр. Можно на одну ладонь положить. Вот только на ладони не понесёшь и по карманам не распихаешь. Полиэтиленовый пакет просвечивает. Класть деньги в чёрный пакет, предназначенный для бытового мусора, Ольга категорически отказалась, мотивируя это тем, что рубли это не доллары. Сошлись на хозяйственной сумке, закрывающейся на молнию.
   Поехали к Степану. Он попросил Ольгу подождать в машине - демонтаж унитаза - это не то зрелище, которое следует демонстрировать молодым девушкам. Управившись со снятием и установкой унитаза, Степан помыл руки, не заморачиваясь всякой ерундой, завернул деньги в старую газету и, донеся в руке до машины, положил в Ольгину хозяйственную сумку.
   Ехать пришлось на окраину. Агентство недвижимости располагалось на втором этаже жилого дома. На металлической двери была привинчена малоинформативная вывеска, на которой даже не были указаны часы приёма. Степану это категорически не понравилось, но чуйка пока помалкивала, и он нажал кнопку звонка.
   В динамике что-то щёлкнуло, и мужской голос поинтересовался целью визита. Степан представился и объяснил, что его пригласили для заключения договора. Дверь открыл охранник в униформе и с резиновым "демократизатором" на поясе. Очень даже приличный шкаф ростом почти со Степана и вдвое шире. И не только в плечах - пивной животик, соответствующий, как минимум, пятому месяцу беременности тоже присутствовал. Пропустив посетителей, охранник затворил за ними тяжёлую дверь, щелчок которой почему-то вызвал ассоциацию с захлопнувшейся западнёй, и закрыл её на два замка.
   Офис представлял собой перестроенную квартиру, в которой снесли часть перегородок. Выглядел он, честно говоря, бедновато. Мебель, явно бывшая в употреблении, компьютер с небольшим монитором и дешёвым струйным принтером. Единственным новым и дорогим предметом меблировки являлось кресло, в котором восседал Босс. С прописной буквы. По крайней мере, держался он именно так, хотя это сильно диссонировало с зачуханной обстановкой офиса. Кроме него и охранника в офисе присутствовали ещё трое мужчин: типичный клерк тщедушной комплекции с реденькими, зачёсанными на обширную лысину волосами, и двое качков, в которых очень тяжело было бы заподозрить офисных работников. И никакой секретарши. Менеджер, показывавший им квартиру, тоже отсутствовал.
   Босс, здороваясь, слегка приподнял с кресла необъятную задницу, тут же тяжело рухнувшую обратно, и толкнул по столу в сторону клиентов две стопочки соединённых канцелярскими скрепками стандартных листов бумаги:
   - Вот договор, читайте и подписывайте. Деньги принесли?
   - Принесли, - ответила Ольга, присаживаясь за стол и ставя на соседний стул сумку. - Но давайте мы сначала договор посмотрим.
   Степан садиться не стал, так как уже понял, что ничего тут не будет подписывать.
   - Прошу нас извинить, - вежливо обратился он к боссу, одновременно отслеживая перемещения качков. - Но мы передумали, и не будем покупать у вас эту квартиру. Оля, мы уходим.
   - Как уходим? Мы ведь ещё даже не прочитали договор? - девушка явно не въезжала в ситуацию.
   - Оля, мы не будем подписывать этот договор и прямо сейчас уходим, - Степан подпустил в голос немного металла, и Ольга, сообразив, наконец, что дело нечисто, попыталась встать, но её удержала рука одного из качков.
   - Я вас никуда не отпускал, - проронил босс.
   - А вас никто и не спрашивал, - ответил ему Степан, перехватывая протянутую к нему руку второго, зашедшего сзади, качка и заворачивая её ему за спину. - Эй ты, горилла, убери руку от моей женщины! - Это уже адресовалось первому.
   - А что будет, если не уберу? - осклабился тот, демонстративно кладя вторую руку Ольге на грудь.
   - Я тебе её отломаю, и скажу, что так и было.
   Дальше все действовали практически одновременно. Клерк цапнул со стула сумку с деньгами и попытался с ней ретироваться, но споткнулся о подставленную Ольгой ногу и, повалился на спину. Ольга ударила качка локтем в солнечное сплетение, но недостаточно сильно, или не слишком точно - тот только зло матюгнулся и плотнее прижал девушку к стулу. Степан дал громиле мощного пенделя, предварительно повернув его головой к стене, и отпустив руку, чтобы не помешать намечающемуся тарану, после чего повернулся к приближающемуся от двери охраннику, уже занёсшему над головой резиновую дубинку. Охранник всерьёз полагал, что сейчас срубит попытавшегося сорваться с крючка клиента, абсолютно не представляя себе с кем связался.
   Степан, наоборот, легко просчитал намерения тяжёлой, но медлительной туши, и, изящно уйдя в сторону, обрушил кулак на затылок промахнувшегося охранника. Поговорка о том, что большие шкафы очень громко падают, оказалась верной и на этот раз. Охранник рушился монументально: пройдя по инерции ещё два маленьких шага, он завалился прямо на хлипкий офисный стол, который сложился под стотридцатикилограммовым организмом как карточный домик.
   Не останавливаясь, Степан перепрыгнул обломки стола, приземлившись правой ногой прямо на пытавшегося встать клерка, и, ухватив обидчика Ольги за шаловливую ручонку, резко крутнул, вырывая её из плечевого сустава. Громила уселся прямо на пол и тоненько завыл. Второй лежал около стены в отключке.
   Подхватив с пола сумку с деньгами и оба экземпляра договора, Степан остановился перед съёжившимся в кресле боссом, мгновенно растерявшим весь лоск. Сейчас он выглядел как самый обычный чрезвычайно перепуганный человек, каким-то чудом не пострадавший в обрушившемся на офис урагане.
   Степан с большим трудом подавил в себе желание дать этому слизняку хотя бы лёгонького пинка. Но он никогда не бил беззащитных, смог удержаться и на этот раз. Но только не ударить. Спускать подобное Степан ему не собирался.
   - Даю вам на всё про всё тридцать минут, - сказал он, глядя прямо в глаза перепуганному владельцу агентства недвижимости. - Потом тут появится полиция. А вот это я сейчас отвезу в прокуратуру, пусть там разбираются с вашими аферами. - Он помахал в воздухе договором.
   Взяв Ольгу за руку, Степан повёл её к выходу.
   - Да, - добавил он уже от двери. - Ещё раз увижу кого-нибудь из вашей шайки в Санкт-Петербурге - лично закопаю!
   Отомкнув замки, Степан распахнул дверь, протёр носовым платком все места, которых коснулся - мало ли что может прийти в голову полиции, и повёл девушку вниз по лестнице.
   - Ты как, в порядке, рулить сможешь? - спросил он Ольгу, когда они подошли к её машине.
   - В порядке, - отозвалась девушка, уверенно забираясь на водительское сиденье. - Куда поедем?
   - Давай ко мне, у меня кровать прочная.
   - Стёпа, ты о чём-нибудь другом думать можешь? - спросила Ольга, заводя двигатель.
   - Могу. Сейчас я думаю о том, что завтра нужно будет пораньше освободиться и сходить в то агентство, которое я присмотрел изначально. Серьёзные люди по воскресеньям не работают и по телефону такие дела не решают.
   - Это я действительно лопухнулась. Ты когда всё понял?
   - Заподозрил неладное, когда продавец нам так легко миллион уступил. Укрепился в этой догадке, когда увидел "офис". А когда поглядел на персонал, отпали последние сомнения. К торговле недвижимостью эти люди не имеют ни малейшего отношения. Только к отжиму денег у лохов. Подозреваю, что даже та квартира, которую мы сегодня смотрели, им не принадлежит.
   - Ты действительно собираешься идти с этими договорами в прокуратуру?
   - Нет, конечно! Зачем нам лишняя засветка? Они сейчас уверены, что на кого-то очень крутого наехали, поэтому сами навострят лыжи из города. Ты думаешь, что мы первые, кто на эту разводку попался? За ними наверняка много чего тянется.
   - Так может быть, надо было, чтобы их полностью раскрутили?
   - Оля, ты так уверена в неподкупности нашей Фемиды? Знаешь, чем бы это всё, скорее всего, кончилось? Их отпустили бы за недоказанностью преступления и отсутствием улик, а меня посадили за превышение пределов необходимой самообороны.
   - Так бывает?
   - Сплошь и рядом. Ты только представь себе заголовок: "Заслуженный мастер спорта по боевым единоборствам зверски избил инвалида охранника, который сделал ему замечание". Миллион просмотров обеспечен. Даже если потом оправдаешься, то осадочек всё равно останется.
   - Понятно. Я никогда не задумывалась о подобном. И ничего нельзя сделать?
   - В одиночку - ничего. Только если у тебя за спиной сильная структура, и ты уверен, что она от тебя не открестится. Когда я действую от имени банка, у меня руки развязаны, там я представитель системы.
   - Но ведь мы с тобой пограничники, за нас, если что, должна вступиться Погранслужба!
   - Только в случае выполнения нами прямого задания. А сегодня мы решали свои личные вопросы. Всё, приехали, вот тут на стоянке паркуйся. Слушай, у меня в холодильнике мышь повесилась, давай сначала зайдём в магазин.
   - А деньги?
   - Оставь сумку в машине, просто засунь под сидение. Пойдём из магазина - заберём. Тут район спокойный.
   - Знаешь, Стёпа, я только сегодня смогла оценить уровень твоей подготовки. Это что-то запредельное. Ты их за секунду расшвырял!
   - Ну, на самом деле это заняло больше трёх секунд. И тут были обычные бандиты, а меня готовили противостоять тренированным бойцам. Ты, кстати, тоже всё сделала правильно, только ударила чуть выше, чем надо. И попала ему в грудину вместо солнечного сплетения. Но это ничего, я тебя потренирую.
   Вернувшись из магазина, они забрали из машины сумку с деньгами и поднялись в квартиру.
   - Да, этот диван выглядит надёжно и попросторней будет, - вынесла суждение Ольга.
   - Может, сразу проверим? - предложил Степан.
   - Нет, я есть хочу, - отказалась девушка. - Показывай, что тут у тебя есть из посуды, буду обед готовить.
   - Оля, а ты родителям позвонила?
   - Конечно, я же обещала!
   - И как они?
   - Мама сначала сказала, что это мезальянс. Мол, офицер может жениться на сержанте, это в порядке вещей, а выходить замуж за сержанта не должен. Пришлось объяснить ей, что ты являешься заместителем директора департамента крупного банка, и вообще, я тебя люблю.
   - А папа?
   - Папа у меня человек конкретный. Он попросил прислать твою фотографию, а потом, когда получил её, сказал, что даёт добро. Так что разрешение родителей получено, можешь вести меня в загс.
   - Поехали прямо сейчас!
   - Угомонись. Загсы не принимают заявлений по воскресеньям. Только в будние дни. Сходим на неделе.
   - А дата? Когда они смогут приехать?
   - С этим придётся подождать. Папу могут отпустить только на Католическое Рождество. В Европе как раз начнутся каникулы, и они с мамой на несколько дней приедут в Россию. Сможешь потерпеть три месяца?
   - А куда я денусь с подводной лодки? Но квартиру к их приезду нужно приготовить обязательно. Так что завтра едем в агентство.
   Однако их планам не суждено было сбыться. Степан ещё не успел расправиться с обедом, когда у Ольги зазвонил телефон.
   - Да, понятно, через час буду. Нет, быстрее не получится, мне ещё домой надо заехать. Хорошо, еду прямо на заставу.
   - Что случилось? - спросил Степан?
   - Портал открылся. Не твой портал, другой, в Карелии. Так что уезжаю в командировку. Это дня на два, не больше. Поэтому посуду сам будешь мыть.
   Ольга чмокнула Степана в щёку и выпорхнула из квартиры.
   Помыв посуду, Степан спрятал деньги в тайник и, на перекладных, направился к дому Ольги за своей машиной. Он совсем позабыл за последними событиями, что его девушка - действующий офицер Погранслужбы и в любой момент может вот так неожиданно сорваться с места, чтобы уйти на задание. Опасное задание, с которого можно и не вернуться. А он будет разрываться между работой в банке и учёбой. Может ну её, эту работу? Вот так взять и бросить людей, которые ему доверяют? Нет, совесть не позволит. Надо подготовить себе замену и только тогда уходить. А вот с учёбой можно поднапрячься и окончить эти курсы досрочно. Чтобы больше Ольга без него никуда не ходила.
   Но к этому всему получится приступить только с завтрашнего дня. А что делать прямо сегодня? Может в Псков съездить? Четыре часа туда, час там, ещё четыре обратно - нормально. Возвращаться придётся уже ночью, так что можно даже быстрее обернуться.
   Домой Степан заезжать не стал, поэтому уже в половине седьмого был в Пскове. Квартира Кондратьева оказалась совсем маленькой: короткий аппендикс коридора, тесная кухонька, небольшая комната и совмещённый санузел. На паркетном полу слой пыли - похоже, что сюда никто не заходил как минимум несколько месяцев. Холодильник отключен, в мусорном ведре пусто.
   Полностью отодвигать шкаф Степан не стал - приподнял с одной стороны и повернул на девяносто градусов. Осмотрел стену. Никаких следов тайника. Так, а что у нас на полу? Есть контакт! Швы между несколькими паркетинами чуть шире остальных и почти не заполнены. Степан поддел одну из паркетин ножом, и она легко поддалась. Засунув в образовавшуюся щель руку, вынул ещё три. Взгляду открылся прямоугольник, аккуратно выпиленный, скорее всего электролобзиком, в подстилающей паркет фанере, прикрытый вырезанным из неё же куском. Вынув фанерку, Степан обнаружил под ней нишу, заполненную несколькими свёртками, обёрнутыми старыми газетами. В двух из них были перетянутые аптечными резинками пачки пятитысячных и тысячных бумажек. Степан пересчитал их - ровно восемьсот тысяч рублей.
   В третьем свёртке оказалась тюбетейка. Точно такая же, как была на напавшем на него здоровяке. Предметы, извлечённые из четвёртого свёртка Степан не смог самостоятельно идентифицировать: черный цилиндрик с решётчатым утолщением на одном из торцов, кубик с красной кнопкой, какая-то тряпочка из непонятного материала. Степан сложил находки в привезённый с собой полиэтиленовый пакет. В другой пакет завернул деньги, и положил сверху.
   Закрыв опустевший тайник, он задвинул шкаф обратно и осмотрел комнату. Наследил порядочно. Пришлось взять швабру и хорошенько всё подмести. Уходя, Степан протёр всё, чего касался. В последнее время это уже стало входить у него в привычку.
   Теперь нужно было как-то передать деньги дочери Кондратьева. Отправлять их по почте Степан не захотел. Неизвестно к кому они потом попадут. Подумав, он выбрал самый простой вариант - зайти домой и передать прямо в руки.
   Найдя нужный дом, Степан поднялся на третий этаж и позвонил в дверь.
   - Кто там? - прозвучал с той стороны тонкий голосок.
   - Здравствуйте, я принёс передачу от Алексея Петровича.
   Замок щёлкнул и дверь отворилась. На пороге стояла миловидная девушка с чёрными, собранными в хвост волосами.
   - Вы Лена? - спросил Степан.
   - Да.
   - Тогда это вам, - он передал девушке свёрток. - Здесь восемьсот тысяч. Ваш отец завербовался в ЧВК Вагнера и уехал в Сирию.
   - Я его почти не помню, - сказала девушка, принимая свёрток. - Они с мамой развелись, когда мне было пять лет. Потом он всего дважды приезжал. Да вы не стойте в дверях, заходите.
   - Спасибо, я тороплюсь. Я проездом в Пскове.
   - Папа ничего на словах не просил передать?
   - Только что уезжает надолго и любит вас.
   - А вы его товарищ?
   - Нет, скорее коллега в какой-то степени.
   - Спасибо вам, что деньги привезли.
   - Да не за что, я же обещал вашему отцу. Всё, Лена, я побежал, опаздываю.
   Когда Степан выехал из Пскова, уже стемнело. Машин на дороге было не много, и он добрался домой даже быстрее, чем рассчитывал.
   В понедельник Степан появился в банке с самого утра, за несколько часов выполнил всё, что распланировал себе на целый день, уехал на заставу и засел там за учебники. Два дня пролетели быстро, но Ольга так и не дала о себе знать. К вечеру среды Степан уже всерьёз забеспокоился. Разыскал Александра и спросил, не знает ли тот хоть что-нибудь про её командировку.
   - Они с Игорем должны были ещё вчера вернуться. Портал был открыт, но никто из него так и не вышел.
   - И что теперь делать?
   - Ждать.
  
  
  
  
   Ждать Степан умел как никто другой. Но его хватило только на сутки. А потом он пошёл к генералу.
   - Подождите, - сказала ему секретарша. - У Станислава Николаевича совещание. После того как оно закончится, он вас примет.
   - Вы просто сообщите ему, что я тут, в приёмной, - попросил Степан.
   - Заходите, - разрешила секретарша, переговорив по селектору.
   В кабинете сидело шесть человек. Из них Степан знал только Александра и самого генерала. Остальные были ему решительно незнакомы.
   - Садитесь, Степанов, - обратился к нему генерал, указывая на свободный стул. - Вы вовремя. Я уже сам собирался за вами посылать. Мы тут собрались, чтобы определиться со спасательной операцией. Панкратов и Прокофьева не вернулись с задания. Все мыслимые сроки прошли, и уже понятно, что они там застряли и сами не выберутся. Панкратов - опытный специалист, но не силовик. Прокофьева - в первую очередь переводчик. Она прошла специальную подготовку, но в данном случае это ей никак не поможет. Слишком уж аборигены там специфические. По-хорошему, надо посылать группу, но у нас остался только один комплект пропусков для того мира. Вот и решаем, кого отправить за ними.
   - Я готов, - заявил Степан, вставая.
   - Вы не готовы, - резко возразил генерал. - Вы только начали курс переподготовки. Я имею представление о ваших возможностях, они уникальны, но в данном случае недостаточны.
   - Товарищ генерал, мы с Прокофьевой собрались подавать заявление в загс. Для её возвращения я сделаю даже невозможное.
   - Или сами останетесь там. Это не выход.
   - Почему?
   - Это мир циклопов. Трёхметровых чрезвычайно быстрых гигантов, лазящих по скалам как пауки и бегающих быстрее скаковой лошади. Что вы можете им противопоставить?
   - Мозги.
   - Они их не едят. Циклопы вегетарианцы. У них биологическая цивилизация. Живут в полном согласии с окружающей их флорой и фауной.
   - Товарищ генерал, у вас есть другие, более подходящие кандидатуры?
   - Нет у меня других кандидатур. Но и вы не готовы.
   - Так подготовьте меня! Только быстро, вы, может быть, не поверите, но я чувствую, как утекает время.
   - Поверю. Я сам это ощущаю. Тянуть со спасательной операцией больше нельзя. Другие мнения есть?
   - Надо накачать Степанова информацией по миру циклопов и снарядить соответственно, - предложил сидящий в конце стола полковник. - Я обеспечу это всё за пару часов.
   - Принимается. Ещё?
   - Нужны прививки!
   - Сделаем.
   - Надо снабдить Степанова артефактами по максимуму, и научить его, чтобы мог ими правильно пользоваться. Мне таки потребуется час.
   - Хорошо, Соломон Маркович, вы займётесь Степановым вторым. Ещё есть предложения? Всё. Степанов, у вас есть вопросы?
   - Есть. У ребят должны быть с собой брелоки пограничников. Там предусмотрен маячок?
   - Предусмотрен. А откуда вы об этом знаете? Прокофьева проболталась?
   - Нет, сам догадался.
   - Маячки есть, но отсюда мы их, естественно, не услышим. Мир циклопов находится в ста пяти световых годах от Земли. Сигнал можно принять, только находясь в их мире, причём не далее линии горизонта.
   - Тогда мне нужен приёмник этого сигнала с пеленгатором. Простенький. Что-нибудь вроде компаса. Есть у вас такое оборудование?
   - Есть. Как раз на компас оно и похоже. Мы вас им обеспечим. Что ещё?
   - Где находится портал и как туда добираться.
   - Портал находится в Карелии и будет работать ещё как минимум неделю. Вас туда доставит капитан Кузьменко, - Александр привстал. - И будет ждать около него вашего возвращения, никуда не отлучаясь. Всё?
   - Так точно.
   - Совещание закончено. Виктор Николаевич, забирайте Степанова и, как закончите с ним, отведите к Соломону Марковичу. Все свободны. Степанов!
   - Слушаю вас.
   - Перед выездом на задание зайдёте ко мне.
   - Есть.
   - Пойдёмте, Степан Константинович, - полковник увлёк его к выходу. - Моя фамилия Казанцев, я возглавляю отдел информационного обеспечения. Времени у нас мало, поэтому не будем его терять. Какая информация о мире циклопов вам потребуется?
   - Виктор Николаевич, ну откуда я могу это знать? Я впервые услышал об этом мире всего пять минут назад. Рассказывайте подряд, если что-нибудь будет непонятно или понадобятся уточнения - я спрошу.
   - Хорошо, я начну с самого начала. Вы знаете, что наше Солнце не всегда было одиночной звездой?
   - В первый раз слышу.
   - А эта информация и не педалируется. Хотя и не скрывается, лежит в открытом доступе. Когда астрономы сумели оценить насыщенность облака Оорта, оказалось, что там находится слишком много материала. Одной звезде столько физически не насобирать. Стали разбираться и искать бывших соседок, так сказать, однояйцевых близнецов, которые сформировались вместе с нашим Солнцем в одной туманности, а потом разбежались. На сегодняшний день официально известно о двух, хотя на самом деле их намного больше. Это звёзды не просто одного спектрального класса и возраста. Они имеют практически идентичные размеры и одинаковый химический состав. Каменная планета, на которой сформировалась цивилизация циклопов, вращается вокруг одной из этих звёзд, которая находится в созвездии Геркулеса. Нас отделяет от неё сто пять световых лет. Эта планета чуть больше Земли, но сила тяжести на ней отличается незначительно. А вот рельеф другой. Там вообще нет океанов, моря небольшие и мелководные, вроде нашего Аральского моря. Гор много, но они невысокие, долины между ними ровные как стол и почти повсеместно заболоченные. Лесов мало. Ручьёв хватает, но в реки они почти не объединяются. Луга в основном на склонах. Много карстовых пещер.
   - А чем циклопы занимаются и в чём наш интерес в этом мире? - спросил Степан.
   - Круг их занятий можно охарактеризовать буквально одной фразой: животноводство, собирательство, медицина. Ремёсла развиты очень слабо. Не первобытный уровень, конечно, но и не выше раннего средневековья. Гончарное производство посуды, прядение шерстяных нитей и вязка одежды, самая простейшая деревообработка, сыроварение. Единственное, в чём они нас обгоняют, это уровень медицины. Правда, исключительно народной медицины. Корешки-порошки всякие, отвары, заговоры. Вроде бы примитив, но действует это всё куда мощнее и эффективнее лучших разработок наших фармацевтов. Рассасываются злокачественные опухоли, исчезают метастазы, усиливается регенерация тканей. Вот в этом и заключается наш интерес.
   - И что, наши химики не смогли воспроизвести эти порошки?
   - Если бы всё было так просто! Химический состав воспроизводили в точности, а эффективность при этом оказывалась нулевой.
   - То есть возможен только обмен, причём далеко не в промышленных масштабах?
   - Именно.
   - А на что наши меняли эти порошки?
   - Корень женьшеня. Там ничего подобного не растёт.
   - Понятно, а какой у них там строй?
   - В нашем понимании - никакого. Циклопы - закоренелые индивидуалисты. Там даже семей нормальных нет. Встречаются на период от нескольких дней до месяца, потом разбегаются. Никаких забот, ответственности, помощи. Через десять месяцев мамаша производит на свет ребёнка. Далеко не во всех случаях, кстати. Часто бывают выкидыши. И лет до двенадцати кормит его. А дальше сам. Если выживет и найдёт себе какое-нибудь занятие, то спокойно проживёт примерно до ста пятидесяти. Потом быстрая старость и смерть.
   - Деньги там есть какие-нибудь?
   - Никаких. Только бартер. Климат там, где живут циклопы, мягкий, в других местах они просто не селятся, плотность населения маленькая, запросы у них тоже низкие. Поэтому прогресса, как такового, просто нет.
   - А пограничники там есть?
   - Откуда и, главное, зачем? Для создания общепланетной Погранслужбы там вообще нет шансов. Она там просто не требуется. Во-первых, циклопы глубоко асоциальные существа. Во-вторых, они никому не нужны. В-третьих, проникшие через границу нарушители практически не имеют шансов выиграть противостояние с циклопом. Тамошний портал не пропускает не только электронику, но и огнестрельное оружие, а с холодным там делать нечего. Против лома (в данном случае здоровенной дубины) не котируются ни меч, ни сабля. А метательное оружие циклоп либо перехватит в воздухе, либо просто уклонится от него в сторону. Они очень быстрые. Есть ещё вопросы?
   - Пока нет, может по ходу ещё что-нибудь всплывёт.
   - Думайте, только не долго. А я вам пока расскажу об особенностях зрения и слуха циклопов.
   Спустя полтора часа Степан беседовал с профессором артефактологии (за пределами заставы - археологии) Соломоном Марковичем Рацем. Профессор выглядел лет на девяносто с хвостиком, но был подвижным как шарик ртути и таким же быстрым на язык.
   - Молодой человек, что вы знаете об артефактах? - спросил профессор настолько буднично, как будто интересовался редкой породой собак или аквариумных рыбок.
   - Немного. Из одного в меня стреляли, как из гиперболоида, потом я точно таким же открывал консервную банку, второй - делал невидимым нападавшего на меня человека, третий артефакт позволил телепортироваться другому человеку. Ещё три, пока непонятного для меня назначения, сейчас лежат у меня в кармане.
   - Очень хорошо, - обрадовался профессор. - Значит, вы понимаете, что они могут быть оружием, инструментами, транспортными и маскировочными средствами. И не считаете эти предметы волшебными.
   - Конечно, не считаю! Я уже успел кое-что почитать, и знаю, что слово "артефакт" является составным из двух латинских слов "arte" (искусственный) и "factus" (сделанный). Соответственно, вместе получается "искусственно сделанный", то есть не созданный божественной волей или магией и не природный.
   - Совсем хорошо. Тогда у меня к вам третий вопрос: кем созданный?
   - Какой-то внеземной цивилизацией, стоящей выше нас на пути технологического развития. Согласно третьему закона Кларка любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
   - Отлично, молодой человек, за теорию вам уже сейчас можно ставить зачёт. А теперь перейдём к практике. Показывайте, что там у вас в кармане. Так. Вот это знаменитая тюбетейка Веселаго, создающая вокруг объекта среду с отрицательным коэффициентом преломления. Артефакт достаточно широко распространённый, активно используется и нами и контрабандистами. Недостатков у него всего два: тюбетейка рассчитана только на одно применение и работает в достаточно узком диапазоне электромагнитных волн - видимый свет и прилегающая часть инфракрасной области. Время действия устройства практически не ограничено, но любой разрыв контакта с объектом приводит к необратимой деструкции. Я вам рекомендую пришить вот сюда тесёмочки, которые можно будет завязать на подбородке. Иначе при резких движениях тюбетейка может соскочить. В дополнение к вашей тюбетейке я могу выдать ещё две.
   - А почему Веселаго, он что, изготовил эту тюбетейку?
   - Нет, у нас пока ничего подобного не делают. Веселаго теоретически обосновал возможность существования метаматериалов, у которых отрицательными одновременно являются диэлектрическая проницаемость и магнитная восприимчивость. Это позволит получить отрицательный коэффициент преломления. В результате световые лучи будут огибать объект, делая его невидимым для наблюдателя.
   - Спасибо за подробное пояснение, но я не физик и почти ничего из него не понял.
   - Я тоже не физик, по основной профессии вообще археолог, поэтому далеко не всё понимаю в принципах формирования невидимости. Нам с вами совсем не обязательно знать, как именно работает тот или иной артефакт. Но вот его возможности мы знать обязаны.
   - Соломон Маркович, а многоразовых шапок-невидимок не существует?
   - Естественно существуют. Например, шлем грай, которым Персей пользовался. Это значительно более мощный артефакт, который работает в чрезвычайно широком диапазоне электромагнитных волн, включая и рентген. Но у меня, к сожалению, есть только муляж этого устройства. Ещё есть плащ-накидки пыльных дорог, у них предусмотрена не только невидимость, но и фильтрация микрочастиц. Вам, в данном случае, это не требуется.
   - А это что за устройство? - спросил Степан, подавая профессору кубик с красной кнопкой.
   - Эту штуку я у вас заберу. Она блокирует работу любой электроники и двигателей внутреннего сгорания, а также детонацию взрывчатых веществ в зоне двухсотметрового радиуса. Кстати, большая часть артефактов тоже отключается. Так что, лучше это устройство с собой без особой нужды не таскать. В мире циклопов он точно не понадобится. В отличие от вот этой тряпочки. Это пассивное левитационное транспортное устройство типа "коврик". Буксируемое. Грузоподъёмность сорок тонн, время действия не лимитировано. К сожалению, тоже одноразового действия.
   - Как им пользоваться?
   - Элементарно. Расстилаете коврик на земле и размещаете сверху груз. В любом порядке, главное, чтобы не рассыпался. Устройство самоцентрирующееся. Приводится в действие хлопком в ладони. Вес груза мгновенно обнуляется. Высота подъёма задаётся и в дальнейшем регулируется вручную. Рекомендую привязывать за вот эту петельку, иначе может унести ветром. После доставки груза в конечную точку маршрута, просто приземляете коврик. Через несколько секунд после этого он бесследно распадётся.
   - А чего-нибудь самодвижущегося у вас нет?
   - Есть, но только на одного седока. Вот, полюбуйтесь, левитационное устройство продольной тяги, типа "Помело". Грузоподъёмность до ста двадцати килограммов, крейсерская скорость двадцать пять километров в час, предельная - шестьдесят километров в час по городу и девяносто за его пределами, дальность действия не ограничена. Многоразовое. Вот только вам не подойдёт.
   - Почему?
   - Во-первых, надо долго учиться управлению, а во-вторых, некие анатомические особенности мужского организма. Вам кое-что будет мешать.
   - Ладно, рисковать перед свадьбой не буду. А сандалии?
   - Вы бы ещё Пегаса попросили! Сандалий была всего одна пара. Где они сейчас я даже не представляю себе.
   - Придётся без транспорта обойтись. А вот это что за штуковина? - спросил Степан, показывая профессору чёрный цилиндр.
   - Это парализатор. Тоже одноразовый. Человека выключает примерно на час. Насчёт циклопов ничего сказать не могу, на них эти устройства ещё не испытывали. Возьмите с собой, может быть пригодится. Но используйте только в крайнем случае, потому что без гарантии.
   - Ещё что-нибудь мне с собой дадите?
   - Из артефактов могу дать только вот этот кошель. Он практически безразмерный, так как внутри другое число измерений, поэтому можете сложить туда всё, что собираетесь взять с собой, и просто приторочить его к поясу. А ещё я вам дам пеленгатор маячка, находящегося в пограничном брелоке. Это не совсем артефакт, совместная разработка Погранслужбы Земли и ещё одной внешней структуры аналогичного профиля. Работает в пассивном режиме, подзаряжаясь от входящего сигнала. Слева кнопка включения, справа - выключения. Стрелочка указывает направление на объект.
   - А если объектов два? - уточнил Степан.
   - В этом случае стрелка будет осуществлять колебательное движение, указывая то на один маячок, то на другой.
   - Спасибо, Соломон Маркович, а где я могу раздобыть обычное снаряжение?
   - Пойдемте, молодой человек, я таки сам провожу вас на вещевой склад. Заодно переоденетесь и переобуетесь - в ваших мокасинах лазить по болотам не комильфо. И тесёмки к тюбетейкам не забудьте пришить.
   На вещевом складе Степан подобрал себе комплект камуфляжной одежды, сапоги болотники, берцы, раздвижной телескопический шест из углепластика. Дополнительно взял большую бухту плетённой альпинистской верёвки кабельного типа. С тремя пучками полиамидных нитей в мягкой защитной оплётке. Захватил также маленький моток репшнура, несколько толстых стальных клиньев, пару десятков различных скальных крюков, карабины и молоток. А также консервы, флягу с водой и всякую мелочёвку, включая фонарик. Потом зашёл в медслужбу, чтобы привиться.
   Покончив со сборами, зашёл к генералу. Секретарша пропустила его, ничего не спрашивая. Видимо была предупреждена заранее.
   Генерал был в кабинете один. Степан почувствовал, что он нервничает. Голос был ровный, спокойный, руки не дрожали, даже на лице была прямо таки написана уверенность в благополучном завершении спасательной операции, но волнение всё равно ощущалось.
   - Садитесь, Степанов. Я вас ещё на пару минут задержу, - генерал сделал паузу. - Понимаете, то, что мы с вами делаем сейчас, идёт в разрез со всеми инструкциями и наставлениями. Я не должен был вас отпускать одного, вы не должны были идти туда без детального плана действий. Но сейчас нет другой возможности вытащить наших ребят. Я оставляю за вами полную свободу действий. Можете попробовать договориться. Вот вам женьшень для выкупа. Если почувствуете, что не получается, идите на силовой вариант. Единственное пожелание, постарайтесь там никого не убивать. До портала вас отвезёт Измайлов. Выйдете из него на маленький островок на болоте. Всё остальное - на ваше усмотрение. И постарайтесь вывести обоих. Порошки - как получится, не зацикливайтесь на них. Главное - наши товарищи. Если ничего не получится - возвращайтесь. Обещаю, что на вас за это никто косо не посмотрит.
   - Не волнуйтесь, товарищ генерал, я их выведу. Одиночные рейды - это нормально и привычно. Так даже проще. Разрешите идти?
   - Идите и обязательно возвращайтесь. Это приказ.
   В приёмной Степана уже ждал Александр. До машины - уже ставшего привычным чёрного минивэна - они прошли молча и оба сели сзади.
   - Сколько нам ехать? - спросил Степан.
   - Это за Кондопогой, часа за четыре доберёмся.
   - Тогда я посплю, - сказал Степан, откидываясь на спинку сидения. Ответа Александра он уже не услышал.
   Поспать перед рейдом у Степана давно вошло в привычку. Там бывало по-всякому. Иногда удавалось прикорнуть на часок-другой, но чаще приходилось обходиться без сна несколько суток. Это тяжело. Не все выдерживают. Поэтому Степан приучил себя спать впрок, "на массу". Так и организму проще и не нервничаешь перед заданием. Проснулся он, когда минивэн съезжал с Мурманского шоссе на просёлок. Ещё через пять минут они были на месте. Машина встала. Дальше дороги не было - берег плавно понижался к обширному затянутому ряской болоту, над которым клубился белый туман. Вечерело. Опять стал накрапывать дождь.
   Попрощавшись с Александром, Степан достал из кошеля шест, раздвинул его и, пробуя перед собой дно, пошёл в сторону тумана, стараясь по возможности, наступать на кочки, но иногда погружаясь ниже колена. Когда он вошёл в туман, дно под ногами стало подниматься. Одновременно вокруг посветлело. В тамбурном мире никаких признаков вечера не наблюдалось. Плотно затянутое облаками небо светилось равномерно и не давало никакой возможности не только определить местное время, но даже сориентироваться по сторонам света.
   Тут тоже было болото. Но не проходимое, как на той стороне, а глубокое, возможно даже бездонное, в нём не росли деревья, почти не было кочек, а плавучие островки травы и ряска чередовались с чёрными бочагами. Болото окружало островок по всему периметру. Лишь с той стороны, откуда пришёл Степан, пологий берег подступал непосредственно к туманной полосе. Другого пути с островка не было. Для любого, кто оказался бы тут без пропуска.
   У Степана пропуск имелся и он, не теряя напрасно времени, переломил его пополам.
   В мире циклопов островок оказался почти таким же, как в предыдущем, только заросшим кустарником, и не было на его краю никакого тумана, а вот местность вокруг претерпела существенные метаморфозы. Болото никуда не делось, но имело совсем другой вид. Пропали бездонные бочаги с чёрной водой, тут и там из воды поднимались деревья. Редкие невысокие сосны выглядели болезненно, но они на чём-то росли, а значит, твёрдое дно было совсем недалеко. Поверхность местами поросла травой, напоминающей осоку. Между этими "полянками" располагались отдельные кочки, окружённые плотным ковром ряски. По такому болоту можно было ходить. Осторожно, прощупывая дно шестом, обходя "окна" ряски и стараясь наступать на кочки или травяной покров островков.
   Погода стояла летняя. Тёплая, но не жаркая. Солнце, практически ничем не отличающееся от земного, неторопливо дефилировало по прозрачной голубизне небосвода, на котором не было заметно ни единого облачка.
   На востоке, примерно в километре от островка, местность поднималась, и сосняк становился зеленее и гуще. За лесом начинались пологие, заросшие густой травой склоны предгорий, за которыми сплошной стеной громоздились горы. Не высокие, на глаз метров пятьсот, может быть восемьсот, но не сопки, а именно горы. Скалистые, практически лишённые травяного покрова, покрытые кустарниками только в распадках.
   Когда Степан включил пеленгатор, стрелка указала на одну из гор. Она не колебалась. Это означало, что оба маячка располагались рядом друг с другом или поблизости находился только один из них.
   Степан приготовил шест и совсем уже собрался двигаться в сторону гор напрямик, но в этот момент, впервые за сегодняшний день, дала о себе знать чуйка. Она категорически возражала против выбранного направления, предупреждая о наличии на пути серьёзной опасности. Похоже, что Степана там ждали, причём вовсе не для того, чтобы обнять и расцеловать. Это больше всего напоминало классическую засаду, поэтому Степан, по примеру всех нормальных героев, двинулся в обход, взяв за ориентир острый пик, возвышающийся существенно левее ранее намеченного маршрута.
   Болото было вполне проходимым и в этом направлении. Кое-где на островках желтели ягоды, напоминающие земную морошку. Степан попробовал - вкусно. Ягоды буквально таяли во рту, но казались слегка кисловатыми. Путь предстоял неблизкий, а наскоро проглоченный обед остался в далёком прошлом, поэтому Степан, проходя через островки с наиболее обильными россыпями, иногда останавливался и бросал в рот несколько горстей самых спелых ягод. Подумал даже над тем, чтобы набрать ягод для Ольги, но быстро отказался от этой идеи, потому что никакой жёсткой тары с собой не захватил, а в полиэтиленовом пакете они бы подавились и быстро превратились в малопривлекательную кашу.
   Вскоре болото кончилось, и под ногами появилась твёрдая почва. Степан сложил шест и спрятал его в кошель. Очень удачная тара. Почему всё туда помещается, в принципе понятно - другое количество измерений, а вот отчего вес предметов абсолютно не ощущается - не ясно. Степан решил по возвращении спросить об этом у Соломона Марковича. Старикан ему очень понравился - не имел никаких тараканов в голове, объяснял всё быстро и чётко, без всякой нудятины. А ещё Степану было интересно: сколько Рацу лет на самом деле? Что дюже древний - видно не только по лицу и седой шевелюре, но даже по костюму-тройке. Так профессура, вроде бы, ещё при Сталине одевалась.
   Теперь ему нужно было определиться с дальнейшим маршрутом. Можно было идти лесом вдоль луговины, но это Степана не слишком привлекало, так как имелась вероятность встретиться с поджидавшими его циклопами. Если пойти напрямик через луг, то тебя увидят издали. А вот пробраться к горам по ложбинке, в которой течёт ручей, дольше, но значительно безопаснее. Дальше можно двигаться по верхней границе предгорий у самого подножья горной цепи прямо до нужной горушки - с конечной точкой маршрута Степан, благодаря двум пеленгациям с разных направлений, уже определился. Там примерно на половине высоты, скорее всего, имеется пещера. Отсюда её не было видно даже в монокуляр, слишком далеко, но примерное место входа уже вычислено. Напившись из ручья холодной прозрачной воды, Степан продолжил путь, медленно поднимаясь к предгорьям.
   Спустя полчаса луг кончился. Теперь Степана со всех сторон окружало скопище валунов, перемежающихся с поросшими кустарниками скальными выступами, и он повернул вправо. Обычному человеку путь по такой местности был бы очень неудобен, так как существовала совсем не гипотетическая вероятность поскользнуться на гладких наклонных поверхностях и сломать себе что-нибудь. В общем, больше времени раздумываешь над тем, куда поставить ногу, чем собственно идёшь. У Степана всё было иначе. Он шёл размеренным упругим шагом, не задумываясь, перепрыгивал через трещины, иногда помогал себе руками. Тело двигалось на автомате, инстинктивно выбирая, куда надо шагнуть и с какой силой оттолкнуться перед прыжком, позволяя своему хозяину непрерывно контролировать окружающую обстановку. Он мог так передвигаться часами, но иногда останавливался, чтобы обозреть местность в монокуляр. При этом за всё время пути так и не увидел ни одного циклопа. Похоже, что их тут было совсем немного. А вот отары овец видел трижды. Изобилие сочной травы и отсутствие хищников позволяло им пастись вполне самостоятельно без какого-либо присмотра.
   Подойдя к нужной ему горе, Степан осмотрел крутые склоны. Забираться наверх он решил немного левее по распадку, выходившему прямо к террасе, на которой, по его предположению, находился вход в пещеру. Прежде чем подниматься на гору, Степан переобулся. Болотники - хорошая обувь, но для лазанья по горам она категорически не подходит. Тут нужны специальные альпинистские ботинки с твёрдой подошвой и рантом для крепления кошек, которыми Степан своевременно не озаботился. Но он захватил с собой берцы. Теперь сапоги отправились в кошель, а берцы - на ноги.
   Сначала он лез на кручу, лишь изредка пуская в дело руки, потом, добравшись до особенно крутой стенки, достал крюк. Втыкая его в глубокие узкие трещины, он подтягивался, находил на крохотных малозаметных выступах опору для ног, цеплялся левой рукой за неровности камня и переносил вверх правую руку с крюком. В одном месте опоры для ног вообще не имелось, и Степан вынужден был прервать подъём, чтобы забить в трещины скальные крюки. Этот момент был самым опасным - держаться за воздух Степан не умел, а на почти отвесной скале имелись только совсем мелкие трещины, в которые невозможно было засунуть пальцы. Поэтому он сначала расковыривал трещину острым кончиком крюка, потом вставлял его в образовавшееся отверстие, прижимал сверху правой рукой, и только почувствовав опору, перехватывался за него пальцами левой у самого кончика, а правой лез в кошель за молотком.
   После пары-тройки лёгких ударов, за крюк уже можно было взяться нормально и бить по нему сильно. Со вторым крюком дело пошло быстрее, так как уже имелась надёжная точка опоры для левой руки. В дальнейшем, опираясь на крюки ногами, он стал подниматься быстрее. А потом необходимость в них пропала - склон начал выполаживаться, постепенно переходя в горизонтальную террасу.
   Забравшись наверх, Степан несколько минут просто сидел отдыхая. Сердце в груди колотилось как бешенное, а руки дрожали. Горушка оказалась существенно выше, чем ему казалось снизу. Он уже поднялся над долиной метров на восемьсот, а до вершины ещё оставалось почти столько же. Но Степану туда не требовалось. Пещеры, а их оказалось несколько, начинались немного правее места, где он сидел, и шли вдоль всего уступа.
   Прежде чем переходить к исследованию пещер, Степан подготовил себе путь к отступлению - надежно забив ещё один толстый клин в крупную трещину. Верёвку пока не стал доставать из кошеля - пристегнуть её, потом карабином можно будет быстро, а демаскировать возможную ретираду точно не следует.
   Ближайшая пещера оказалась совсем небольшой и представляла собой что-то вроде мастерской. На плоских каменных плитах были расставлены всевозможные ступки и горшочки с ингредиентами, у стены были аккуратно сложены пучки трав и кучки очищенных корней, много разноразмерных мешков и мешочков.
   Во второй почти такой же пещере стояли большие горшки, скорее всего, с овечьим молоком. В других горшках бродили ягоды, что можно было определить, даже не заглядывая в них, по характерному запаху. Чуть дальше хранился сыр, от которого тоже ощутимо попахивало. Пробовать его Степан не стал.
   Третья пещера оказалась глубокой. Для её освещения в своде была пробита цепочка выходящих наружу отверстий, но, несмотря на это, в ней было темновато. В глубине пещеры Степан обнаружил пограничников, лежащих на подстилке из овечьих шкур. Оба были живы, но невредимой оказалась только Ольга. У Игоря была сломана нога. Голень, примотанная к какой-то палке, сильно распухла. В одном месте из-под порванной кожи торчала наружу острая кость. Вокруг потёки засохшей крови.
   Увидев Степана, Ольга вскочила на ноги и повисла у него на шее.
   - Я знала, что ты придёшь, - горячечно шептала она ему в ухо. - Знала, что ты не бросишь меня тут. Почему ты так долго не приходил?
   Игорь - сорокалетний мужчина с чёрной щетиной на щеках и подбородке - лишь пошевелился на шкурах и коротко простонал - говорить ему было тяжело.
   - Оля, кто тебя учил так накладывать шины? - первое, что спросил Степан, когда девушка от него, наконец, оторвалась.
   - Я вообще-то не медик, а переводчик. Первую помощь оказала, ногу зафиксировала, а вправлять кости я не умею, меня этому никто не учил.
   - Ладно, сейчас мы это дело поправим, - сказал Степан, присаживаясь возле Игоря. - Поищи каких-нибудь деревяшек, и рассказывай, что тут у вас приключилось.
   Он пощупал лоб Игоря - тот был горячим и мокрым от пота. Осмотрел внимательно ногу, не прикасаясь к ней руками - плохо дело, но пока не чернеет. Достав из кошеля аптечку, он сделал Игорю три укола: два в ногу и один в плечо.
   - Полежи пока, - попросил он Игоря. - Мне нужно подготовить накладки для фиксации костей.
   Отобрав из принесённых Ольгой деревяшек две короткие и одну длинную, он достал нож и принялся их обстрагивать, чтобы очистить от коры и придать нужную форму.
   - Расскажи, что произошло? - обратился он к девушке.
   - Глупая случайность. Мы встретили не того циклопа.
   - А какая разница?
   - Огромная! Тот, к которому мы шли и с кем обо всём договаривались, отсутствовал. Ушёл за какими-то травками за хребет и до сих пор не вернулся. На хозяйстве остался другой, мы его раньше не видели. Молодой, ещё и сорока лет нет, и на редкость бестолковый. Зато апломба у него выше крыши. Я всё ему объяснила, показала корень женьшеня и сказала, что знаю, где лежит нужный нам порошок. А ему втемяшилось в голову, что меняться с нами не обязательно. Можно просто силой забрать у нас женьшень. Игорь воспротивился, и циклоп сломал ему ногу. Чтобы мы не смогли уйти. Потом спросил, придут ли за нами другие. Я сказала, что придут обязательно и, если надо, принесут ещё женьшеня, мол, нам очень нужен этот порошок. Тогда в голове этого придурка сложилась удачная, по его мнению, схема: поймает людей, идущих к нам на выручку, отнимет женьшень и отправит назад за новой порцией.
   - Знаешь, Оля, схема не такая уж глупая. Если бы он встретил меня по дороге, то я, скорее всего, действительно отдал бы ему женьшень и вернулся за новым. Так что могло сработать.
   - Но ты ведь не бросишь нас тут и не уйдёшь?
   - Теперь, когда знаю, что он искалечил Игоря, конечно не уйду. Без вас не уйду. Сейчас наложу Игорю нормальную шину, заберём порошок, и я вас выведу другой дорогой. Тут есть какой-нибудь ручей?
   - Есть, чуть дальше, в конце уступа.
   - Принеси мне воды, пожалуйста.
   Помыв руки, Степан достал из кошеля полотенце, разложил на нём бинты, деревянные дощечки, нож, кусок репшнура, мазь, флакончики с нашатырным и этиловым спиртом. После этого обратился к Игорю:
   - Сейчас я буду собирать и фиксировать вам кости. Будет очень больно, анестезии у меня больше нет, а использовать дедовский метод - кувалдой по затылку через доску, я не хочу. Поэтому мы сделаем иначе. Вот вам упаковка салфеток, зажмите её зубами. Я нажму вам на определённую точку на шее, и вы потеряете сознание. Я всё сделаю, а потом приведу вас в чувство. Иначе вы просто умрёте от болевого шока. Так тоже будет больно, но вы сможете выдержать.
   Убедившись, что Игорь готов, Степан позвал девушку, - Оля, садись поближе и смотри, как делать не надо. Это идёт в разрез со всеми медицинскими правилами, но в походных условиях приходится поступать именно так.
   "Отключив" Игоря, Степан приступил к операции. Удалив временную шину, он смыл грязь, засохшую кровь и выделения, после чего продезинфицировал ногу спиртом. Потом сдвинул и состыковал кости, закрепил их снаружи двумя планками, смазал разорванную кожу заживляющей мазью и примотал планки к ноге с помощью бинта. Положил снизу длинную фиксирующую планку, прибинтовал её к ноге и скрепил всю конструкцию репшнуром. Уложив ногу поудобнее, он сунул Игорю под нос флакончик с нашатырным спиртом. Придя в себя, тот плотно закусил салфетки. Игорю было очень больно, но он мужественно терпел.
   - Вот, глотните, - Степан подал ему флакончик с остатками спирта. - Тут совсем немного осталось, но должно помочь. Теперь запейте водой и полежите.
   - Пойдём, - обратился он к Ольге. - Покажешь, где находится нужный нам порошок.
   Когда они прошли в первую пещеру, Ольга указала на большой мешок, стоящий у стены:
   - Вот, в этом мешке.
   - Отлично. Ваш женьшень тоже тут где-нибудь?
   - Сейчас посмотрю. Тут!
   - Неси его сюда, сложим на том месте, где стоял мешок с порошком и добавим тот, что я принёс.
   Степан расстегнул второе отделение кошеля, в которое пока ничего не складывал.
   - Пересыпай сюда понемножку, - попросил он девушку.
   - Сюда очень мало войдёт, давай лучше в горшок насыплем.
   - Оля, не тяни время, сыпь, сюда весь мешок войдёт.
   Когда они возвращались обратно, Степан почувствовал, что дала о себе знать чуйка. Пока не сильно, просто предупреждая о вероятной опасности. Степан достал монокуляр и посмотрел на луг внизу. По нему от болота двигалась немного сутулящаяся фигура.
   - Посмотри, - он передал монокуляр Ольге. - Это твой циклоп?
   - Почему мой?! - возмутилась девушка.
   - Оля, не придирайся к словам, у нас совершенно нет времени. Просто скажи, ваш?
   - Наш.
   - Значит, пора делать ноги. Побежали, надо успеть спуститься вниз пока он лезет наверх.
   - Но он ведь нас увидит!
   - Я взял шапки-невидимки. На всех.
   Забежав в пещеру, Степан достал коврик, переложил на него Игоря и крепко привязал его репшнуром. Ещё одним куском репшнура он обвязал Игоря подмышками и, сделав на конце петлю, надел её себе на запястье.
   - Ребята, запомните, коврик одноразовый, он не должен касаться земли, иначе всё - действие закончится и дальше мне придётся нести Игоря на себе. А сейчас он будет летать как воздушный шарик на верёвочке. Надеваем шапки-невидимки и плотно фиксируем их. Не снимаем их, до тех пор, пока не выйдем из портала.
   Степан хлопнул в ладоши, приподнял Игоря на полутораметровую высоту и отрегулировал длину репшнура.
   - Оля, дай руку и пойдём.
   Нащупав руку девушки, Степан повёл её к выходу из пещеры. Невидимый Игорь летел сзади на манер воздушного шарика. Они не успели буквально на полминуты.
   Снаружи послышалось шумное дыхание, и входной проём перекрыла огромная тёмная фигура циклопа. Маленькая, сужающаяся кверху голова, лишь ненамного превышающая по величине человеческую, покоилась на бычьей шее, плавно перетекающей в бочкообразное туловище, напоминавшее оживший платяной шкаф. Мощные мосластые руки, заканчивающиеся кулаками, лишь немного не дотягивающими по размерам до головы Степана, свисали почти до колен. Ноги напоминали брёвна. Из одежды на циклопе были только короткие вязаные шорты.
   Удивлённо обозрев пустую пещеру, циклоп принюхался, радостно фыркнул, присел на полусогнутые ноги и, расставил в стороны руки, медленно двинулся навстречу людям.
   Степан вспомнил слова полковника Казанцева: "Зрение у циклопов не бинокулярное и достаточно слабенькое, они плохо оценивают расстояние, почти не видят предметы, которые находятся сбоку. Слух тоже так себе. А вот нюх, почти как у собаки".
   Циклоп их не видел, но чувствовал их присутствие и уверено шёл навстречу, почти полностью перекрыв расстояние между стенами. Нечего было и думать о том, чтобы протиснуться сбоку. И между ног не проскочишь.
   Степан придвинул к себе Ольгу и шепнул ей на ухо:
   - Стой тут и держи Игоря. Ни в коем случае не опускай руку вниз.
   Надев ей на кисть петлю репшнура, он шагнул вперёд навстречу приближающемуся исполину. Сейчас, когда циклоп присел, он уже не так сильно возвышался над Степаном, и можно было рискнуть. Степан скользнул вплотную к циклопу и изо всех сил пробил правой рукой джеб в приплюснутый нос, скорее напоминающий обезьяний, чем человеческий. И сразу кувырнулся назад, уходя от метнувшихся к нему лап.
   Циклоп, заревев от боли, опрокинулся на спину, но тут же вскочил, крутнул головой, разбрызгивая по пещере капли густой крови и, вновь пригнувшись, ринулся вперёд. Теперь он размахивал ручищами прямо перед собой.
   Степан не знал, сломал ли он нос циклопу, но был уверен, что нюх отбил полностью - теперь тот его не учует. Значит, можно действовать предельно нагло. Приблизившись сбоку почти вплотную, он нанёс циклопу ещё один удар - мощный апперкот в подбородок, вложив в него всю силу и злость.
   Получилось! Циклоп упал ничком, как подкошенный. Классический нокаут. А вот руку Степан отбил капитально - подбородок у гиганта был как каменный. Теперь даже шевелить пальцами было больно, а ещё ведь предстоял спуск. Степан не видел своей руки, но чувствовал, как она опухает. Между тем, дело следовало завершить. Запустив левую руку в кошель, он нащупал там цилиндрик парализатора. Приблизив его почти вплотную к затылку циклопа, он нажал кнопку. Никаких видимых изменений не произошло. А потом цилиндрик рассыпался в пыль прямо в его руке.
   - Оля, - позвал Степан. - Медленно иди ко мне навстречу по оси пещеры. И говори что-нибудь, уже можно.
   - Ты его не убил?
   - Нет, конечно. Нокаутировал, а потом обездвижил парализатором. Где ты?
   - Тут.
   Рука девушки коснулась груди Степана.
   - Ты цел?
   - Цел, только руку отбил об вашего обидчика. Давай Игоря.
   Он на ощупь нашел репшнур, снял петлю с руки девушки и надел на свою левую руку.
   - Возьми меня под руку и пойдём. Эй, полегче, кисть не прижимай.
   Он вывел девушку наружу и отвёл к месту, где поднимался.
   - Видишь, крюк под ногами?
   - Это чёрная железка?
   - Да. Сейчас я достану верёвку, зацепишь её за отверстие в крюке, мне одной рукой неудобно.
   - Прикрепила, что дальше?
   - Теперь вяжи на верёвке узлы через каждые полметра.
   - Это долго будет, она очень длинная.
   - Вяжи, иначе сотрём руки и свалимся.
   Ольга справилась минут за пятнадцать.
   - Теперь берись за верёвку двумя руками, опирайся на стену ногами и пяться вниз спиной вперёд. Повисать на верёвке не надо. Поняла меня?
   - Поняла, не беспокойся за меня, я уже так пару раз спускалась. А ты как с одной рукой справишься? Может, я Игоря возьму?
   - Оля, не тяни время, спускайся, мы с Игорем разберёмся. Внизу отпусти верёвку и жди меня. Сама дальше слезать не пытайся, там ещё достаточно круто.
   Спустившись вслед за Ольгой метра на полтора, Степан остановился, контролируя натяжение верёвки. Когда она ослабла, Степан уселся на камень и пополз вниз. Слезать спиной вперёд, опираясь на стену ногами, он не мог, так как пальцы правой руки почти не слушались, а на одной левой Степан за скользящую веревку просто не удержался бы, поэтому он обхватил верёвку ногами и спускался, пропуская её через сжатый кулак. Игорь болтался на привязи где-то за спиной и помалкивал.
   Опустившись до конца верёвки, он прочно утвердился на ещё достаточно крутом склоне и позвал Ольгу. Девушка стояла рядом. Степан нашёл её руку и попросил достать из кошеля остаток репшнура. Обвязавшись шнуром, они продолжили спуск. Ольга двигалась впереди, а Степан её страховал. Потом сам слезал до её уровня, выбирал слабину репшнура, и всё повторялось. Игорь летал на своём коврике на уровне лица Степана, ни во что не вмешиваясь. Он пока ещё был в сознании, и старался не жаловаться, но Степан понимал, что долго он так не продержится.
   Когда уклон склона составил меньше сорока пяти градусов, Ольга развязала репшнур, и они пошли рядом, держась за руки, а когда выбрались на луг, побежали. Примятая циклопом трава позволяла точно выдерживать направление. Добравшись до леса, они, не сговариваясь, перешли на шаг. Степан взял коврик с Игорем подмышку, а Ольга чуть отстала, отклоняя в стороны ветки.
   Выйдя к болоту и переобувшись, Степан попробовал сориентироваться, но местность вокруг выглядела практически одинаково. Следы, оставленные Игорем и Ольгой несколько дней назад, уже затянулись, а вешек ребята не оставляли, так как собирались вернуться сразу. Пришлось выбирать дорогу, целиком полагаясь на интуицию.
   Ольга пожаловалась, что устала и хочет есть, но Степан разочаровал её, сообщив, что до самого острова привалов не будет. Циклоп уже должен был прийти в себя и мог в любую минуту начать преследование. А убежать от него по болоту они не имели ни малейшего шанса.
   Интуиция Степана не подвела, и спустя полчаса они вышли прямо к острову. Обозрев болото в монокуляр, и не заметив никаких признаков приближающегося циклопа, Степан скомандовал привал. Привязав коврик с Игорем к дереву, он отпустил девушку полакомиться жёлтыми ягодами на ближайших "полянках", с руки скормил пару горстей Игорю и занялся открыванием банок с консервами. Они с Ольгой быстро смолотили по банке с тушёнкой, запивая её водой из фляжки. Игорь съел всего пару ложек. Он тоже был голодным, но опасался, что его может вывернуть обратно. Лоб Игоря уже не горел, как в пещере, температура немного уменьшилась, но всё ещё оставалась высокой.
   Ольга доела банку Игоря и улеглась на траву. Степан в очередной раз обозрел окрестности в монокуляр и обнаружил примерно в километре быстро приближающуюся сутулую фигуру. Циклоп шёл по следу.
   - Всё, ребята, уходим. Где ваши пропуска?
   - Вот они, - Ольга протянула ему две пластинки.
   - Внимание, уходим в следующем порядке: Оля, обними меня и держи свой пропуск у меня за спиной, а я буду держать Игоря и ломать наши с ним пластинки его пальцами. Игорь, поможешь мне, у меня только одна рука действует. На счёт три ломаем. Раз, два, три!
   Через миг они стояли в центре небольшого островка, с трёх сторон окружённого непролазными топями. С четвёртой стороны клубился плотный белый туман. Степан совсем уже собрался было вести через него Ольгу, но почувствовал, как резко активизировалась чуйка. На той стороне их поджидала опасность.
  
  
   - Оля, не снимай тюбетейку, - предупредил Степан девушку. Я чувствую, что там что-то не так. Постой здесь и подержи Игоря, а я потихоньку выгляну на ту сторону, оценю обстановку и вернусь.
   Войдя в туман, Степан осторожно пошёл вперёд, не поднимая ног из воды, чтобы не плеснуть ненароком, а выйдя наружу, вообще остановился. На Земле был день, а может быть даже вечер. Не разберёшь. Небо плотно затянуто тучами, через которые не мог пробиться ни один лучик солнца. Хорошо ещё, что из этих туч пока ничего не лилось.
   Минивэн стоял на прежнем месте, но уже не в гордом одиночестве. Правее, на свободном от леса участке берега, расположился небольшой вертолёт с красным крестом на борту. Чуть дальше, на самой дороге, замерли два массивных чёрных внедорожника. И никого вокруг, как будто все вымерли.
   Присутствие медицинского вертолёта было на руку - можно сразу отправить Игоря в Санкт-Петербург. Вот только на заставе неоткуда было узнать о его травме. Значит, вертолёт левый.
   Степан достал монокуляр и тщательно осмотрел опушку леса. В одном месте он обнаружил торчащий из-за упавшего дерева ствол обмотанной тряпками снайперской винтовки, в другом - за кустами просматривалась чья-то спина в зелёном камуфляже. Среди жёлтой осенней листвы это выглядело нарочито непрофессионально.
   Рассмотреть что-нибудь в минивэне из-за тонировки не удалось, но зато Степан заметил в боковом стекле со стороны водителя белое пятнышко с дырочкой в центре.
   Больше вопросов у него не было. На берегу их ждала засада. Серьёзная, но недостаточно профессиональная для его уровня. А тот факт, что его до сих пор не обнаружили, говорил в пользу определённых выводов. Засада была организована людьми, не имеющими ни малейшего представления о шапках-невидимках. А значит, у них с Ольгой имеется реальный шанс оставить этих людей с носом. Выйти из тумана можно только в одном месте, но вовсе не обязательно сразу лезть на берег. Засаду можно и нужно обойти по болоту. Степан прикинул маршрут, повернулся и бесшумно растаял в тумане.
   - Там засада, - сообщил он, выйдя на островок. - Наших, похоже, перебили. На берегу медицинский вертолёт, два чёрных внедорожника и снайперы. Придётся уходить по болоту, но как это сделать я пока с трудом себе представляю.
   - Так нас ведь не видно даже в снайперскую оптику, - удивилась Ольга. - Тихо пройдём по воде и свернём в лес.
   - Нас не видно, - согласился Степан. - Зато очень хорошо видно стоячую воду. Ты сможешь пройти так, чтобы её не потревожить?
   - Не знаю, никогда не пробовала. А ты?
   - Я могу, но очень медленно. Чтобы отойти хотя бы метров на сто, мне потребуется не меньше получаса.
   - Стёпа, а ты метлу с собой случайно не захватил? - спросила Ольга.
   - Нет. Ты умеешь ей пользоваться?
   - Конечно, умею! Каждая женщина хоть чуть-чуть ведьма. Я не чуть-чуть.
   - А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее!
   - Стёпа, что ты так напрягся, я пошутила! Кое-какие задатки у меня есть, разумеется, потом расскажу, но я абсолютно нормальный человек и ничего такого не умею. А пользоваться метлой нас учили, это входило в курс переподготовки.
   - Ладно, потом расскажешь о своих умениях. Что будем делать?
   - Раз нет метлы, буду использовать другое средство передвижения.
   - Хочешь сесть мне на шею? Я не против, но как бы меня не засосало с дополнительным весом.
   - Нет, я не это имела в виду. Сесть тебе на шею я всегда успею. У нас есть Игорь!
   - Игорь, вы не против того чтобы покатать на себе Ольгу? - спросил Степан у пограничника.
   - Почту за честь, - прошептал тот. - Только пусть не садится, а сразу ложится, и ножки свесит. Да, и хватит мне выкать, давай переходить на ты.
   - Не бойся, я аккуратно, - обрадовалась девушка. - Я лёгкая и ногу твою не потревожу.
   - Игорь, ты точно выдержишь? - уточнил Степан.
   - Будет очень тяжело, я всё-таки мужчина, но постараюсь справиться с собой, - пошутил Игорь.
   - Оля, залезай, - скомандовал Степан, опуская коврик и придерживая снизу рукой, чтобы он не коснулся земли.
   Он ничего не видел, но чувствовал по движениям коврика, что Ольга уже залезла и устраивается поудобнее. Когда возня прекратилась, он поднял коврик на уровень своих плеч, проверил, где с него свешиваются по бокам ноги девушки, после чего закрепил петлю репшнура у себя на левом плече. Достал из кошеля и раздвинул шест.
   - Всё, вступает в силу режим полной тишины, - предупредил он обоих. - Что бы ни случилось, вы не должны издавать ни одного звука. Когда можно будет шевелиться и говорить шёпотом, я предупрежу.
   Степан медленно зашёл в туман, опираясь на шест, опустил в болото сначала один сапог, потом другой, и пошёл вперёд мелкими шажками, не поднимая ног из воды, доходившей ему до коленей. Слой ряски на поверхности был очень тонким. Он легко расступался перед ногами, и сразу смыкался за ними. Колебаний воды ряска почти не сдерживала.
   Вода - очень подвижная субстанция. Любое движение вызывает на её поверхности волны, расходящиеся во все стороны концентрическими кругами. Плавные медленные движения почти не беспокоят водную гладь. Ключевое слово - почти. Недаром существует поговорка, что почти не считается.
   Степан умел ходить в воде, практически не беспокоя её. Движения должны быть очень медленными, равномерными и непрерывными, без каких-либо рывков, остановок и смен направления.
   Дно было мягким, илистым, слегка пружинило под ногами, но не засасывало их. Потревоженный ил поднимался к поверхности тёмными пятнами, потом медленно рассеивался и оседал. При съёмке с беспилотника, этот след был бы хорошо виден, но разглядеть его сбоку, находясь лишь чуть выше уровня воды, было невозможно даже в оптику.
   Окончательно выйдя из тумана, Степан ещё раз осмотрелся с помощью монокуляра. Оказалось, что на Земле всё-таки был не день, а вечер, и видимость, за время его отсутствия, успела значительно ухудшиться. Снайперская винтовка торчала на прежнем месте, но её ствол теперь смотрел в другую сторону. Там, где Степан в прошлый раз видел спину в камуфляже, сеёчас никого не было, но несколькими метрами левее был хорошо различим сигаретный дым. Чуть дальше слегка шевелились тонкие ветки кустарника, в котором кто-то тихонько шебуршился. Наблюдение за порталом продолжалось, и в нём было задействовано не менее трёх человек.
   Степан пошёл влево, не отдаляясь от полосы тумана и не приближаясь к берегу. Пошёл - это хорошо сказано. Больше подходило бы определение: пополз, но стоя на ногах не ползают. Вначале каждый шаг занимал почти минуту. Потом, по мере сгущения темноты и удаления от точки выхода, он ускорился до двух шагов в минуту. Двигаться быстрее всё ещё было нельзя - по поверхности начинали разбегаться круги.
   В одном месте нога упёрлась во что-то мягкое. Степан, холодея от предчувствия, опустил руку в воду и приподнял к поверхности обнаруженный предмет, не вынимая его из воды. Предчувствие его не обмануло - это был труп. Степан повернулся боком, чтобы скрыть происходящее от глаз Ольги и приподнял мёртвое тело выше. Побелевшее лицо было ему хорошо знакомо, а аккуратная дырочка на виске красноречиво свидетельствовала о причине смерти.
   Степан медленно, чтобы не плеснуть, опустил труп Александра обратно. Сейчас его всё равно с собой не забрать, а завтра надо будет сюда обязательно вернуться, чтобы поквитаться.
   Ольге он решил ничего пока не говорить - неизвестно, как она себя поведёт, узнав о гибели своего друга. Хотя, почему не известно? Вполне понятно. Наверняка не сможет сдержаться. Пусть подольше пребывает в неведении.
   Степан двигался очень медленно, но его мозг работал на полную катушку, занятый размышлениями о том, что за структура могла организовать на них засаду, и кто её мог навести. То, что это был кто-то с заставы, он понял сразу. Никто из посторонних не мог знать, что он ушёл через портал на поиски пропавшей группы.
   В кабинете генерала присутствовало шестеро. Они знали всё. Сам генерал отпадает. Если не верить ему, то тогда вообще никому нельзя доверять. Степан хорошо разбирался в людях и мог отличить актёрскую игру от искреннего поведения. Генерал никогда с ним не играл. Остаются пятеро.
   Александр? Мог он кому-нибудь сообщить эту информацию? Очень сомнительно. Разве что Ольге, но её на заставе не было. Постоянной девушки Александр не имел, а проболтаться случайной не был способен в принципе. Сказал кому-то из своей группы? Возможно, кстати. Но чтобы тот слил своего друга и начальника, по сути, приговорив его? Очень сомнительно. Значит, Александра тоже можно исключить.
   Соломон Маркович? Точно нет. Он единственный, кто знал о том, какие именно артефакты были с собой у Степана, а сидевшие в засаде об этом осведомлены не были. Да и не мог старикан их сдать. Его тоже можно вычеркнуть.
   Остаются трое, причём Степан немного знал только одного из них - полковника Казанцева. Виктор Николаевич ему понравился. Был в нём стержень. Такие не предают.
   Двух оставшихся Степан вообще не знал, поэтому просто оставил обоих под подозрением. Кто ещё? Дежурный по заставе. Этот точно знал, куда и зачем они поехали, но не имел ни малейшего представления о том, что именно группа должна была привезти. Соответственно, он отпадает. Кладовщик вообще не знал, куда именно собрался Степан.
   Медицинская служба? Там точно знали, в какой именно мир отправлена экспедиция, им был известен её состав, но они не имели представления о том, через какой именно портал пойдёт группа. Или имели? Вот этот вариант пока исключать не надо.
   Касательно структуры, организовавшей засаду, Степан собирался потом переговорить с Ольгой. У него было слишком мало информации, чтобы делать хоть какие-то выводы.
   Спустя час, когда уже почти совсем стемнело, он повернул к берегу. Выбравшись на твёрдую почву, Степан подтянул Игоря с Ольгой поближе и углубился в лес. Теперь он шёл намного быстрее, но не менее осторожно, следя, чтобы под ногами не сломалась ни одна веточка. Далеко от болота он не отходил, так как оно протянулось почти точно с севера на юг, а Кондопога, насколько он помнил, как раз и находилась к югу от этого болота, представлявшего собой обмелевший и заросший залив Габозера.
   Отшагав метров триста по редколесью, Степан остановился, опустил коврик пониже и шёпотом предложил Ольге спускаться на землю. Стоять девушка не могла - затекли ноги, поэтому она сразу села и принялась их растирать.
   - Ты как? - спросил Степан Игоря, щупая его лоб. Тот был горячий и влажный - температура опять поднималась.
   - Терпимо, - прошептал Игорь. - Долго ещё?
   - Часа два, не меньше. До Кондопоги отсюда примерно десять километров, но большую часть пути мы пойдём по асфальтированной дороге. Потом ещё немножко по улицам, и мы в больнице. Там я тебя сдам на руки врачам, а мы с Олей отправимся в город.
   В Кондопоге Степан был всего один раз, да и то проездом, но знал, где расположена больница. На карту он лишь взглянул перед отправлением, но профессиональному разведчику этого хватило, чтобы сейчас, по памяти, уверенно планировать маршрут.
   Через полчаса, пройдя между болотом и садоводством, они вышли на дорогу, которая являлась продолжением улицы Советов. Кондопога представляла собой даже не город, в полном смысле этого слова, а скорее небольшой райцентр, который можно было пройти из конца в конец минут за двадцать. Им не потребовалось даже этого. С улицы Советов они свернули на Пролетарскую. С неё на улицу Бумажников, на которой располагалась Центральная районная больница. Войдя в никем не охраняемые ворота, они остановились у скамейки вблизи главного корпуса.
   - Оля, - обратился Степан к девушке. - Подожди меня тут и не снимай тюбетейку. Пусть все видят меня одного. А твоя невидимость нам ещё понадобится.
   - Игорь, у тебя паспорт с собой?
   - Да, вот в этом кармане.
   - Медицинский полис случайно не в нём?
   - Сзади за обложкой.
   - Отлично, без документов у нас могли возникнуть сложности. Медицинскую помощь тебе всё равно оказали бы, но могли вызвать полицию. Подумай, нет ли чего лишнего в карманах, выдающего твоё отношение к Погранслужбе?
   - Только жетон, на кольце с ключами.
   - Это нормально, его примут за обычный брелок. Запоминай легенду. Мы с тобой представители киностудии. Выбирали место для съёмок фильма и заблудились. Потом ты сломал ногу, и я три дня тащил тебя на себе, пока не донёс сюда, чтобы обработать рану и наложить гипс. Завтра или послезавтра за тобой пришлют машину и компенсируют больнице все издержки. Всё запомнил?
   - Запомнил, но говори лучше ты, мне уже совсем плохо становится, могу потерять сознание.
   - Держись! Ещё пара минут, и ты будешь в руках врачей.
   Степан уложил Игоря на скамейку, снял с него тюбетейку, размотал и сложил в кошель куски репшнура. Коврика под Игорем уже не было. Потом, сняв и бросив на землю свою тюбетейку, поднял Игоря на руки и понёс в приёмный покой.
   Дежурный врач оказался на месте. Степан оперативно скормил ему свою легенду, Игоря положили на каталку и повезли в операционную. А Степан, по-английски не попрощавшись, вышел на улицу.
   Ольга ждала его на скамейке.
   - Пойдём, погуляем, - предложил ей Степан. Надо где-то телефон раздобыть.
   - Украдём?
   - Зачем красть? Возьмём попользоваться, а потом вернём.
   Случай подвернулся быстро. Молодая пара самозабвенно целовалась на лавочке. Рядом лежал смартфон.
   - Оля, - попросил Степан, когда они прошли мимо. - Сейчас тихонько возвращайся, бери аппарат и догоняй меня.
   После того как та вернулась, он попросил её набрать номер дежурного по заставе. Когда соединение установилось, он назвал пароль и попросил соединить его с генералом.
   - Станислав Николаевич, - обратился он к генералу. Я говорю с чужого смартфона. У вас течёт. В точке выхода засада.
   - Миссия успешна? - спросил генерал, всё понявший с полуслова.
   - У меня - да, имею одного трехсотого. Наш общий знакомый уехал и уже не вернётся. Подробности завтра лично.
   - Жду!
   Передав смартфон Ольге, Степан попросил набрать ещё один номер и продиктовал цифры. Он звонил одному из сотрудников департамента безопасности банка.
   - Сергей Афанасьевич, здравствуйте, у вас машина на ходу?
   - Да.
   - Меня надо забрать из Кондопоги. Едете по трассе "Кола" до развилки с Октябрьским шоссе и сворачивайте на него. Через два километра справа будет съезд к электроподстанции. Я буду вас ждать около этого съезда. Договорились?
   - Конечно, заберу, Степан Константинович, прямо сейчас выезжаю.
   - Спасибо. На этот телефон мне не звоните, он не мой. Всё, до встречи.
   Вернув телефон Ольге, Степан попросил её удалить звонки и отнести телефон девушке.
   - За тобой вот так без звука поехали на ночь глядя чёрт-те-куда? - удивилась Ольга, водя кончиками пальцев по экрану.
   - Я хороший руководитель и подчинённые меня ценят, - пошутил Степан. - Ты поторопись, там смартфон уже ищут.
   Ольга успела в последний момент. Парень набирал вызов, чтобы найти потерянный аппарат по звуку, когда она засовывала его под скамейку.
   - Стёпа, а как ты догадался, что это телефон девушки, а не её парня? - спросила Ольга вернувшись.
   - Элементарно, Ватсон, у него корпус розовый!
   - А почему ты не попросил генерала прислать за нами машину? Так бы получилось быстрее.
   - Потому что у нас на заставе завёлся крот. Кто-то слил наружу информацию о том, что я пошёл за вами и местонахождение портала. Время у нас есть, машина придёт часа через четыре, не раньше, а нам с тобой топать то развилки всего шесть километров, поэтому можем спокойно обдумать, кто это был и кому сливал информацию.
   - Так может мы, сначала зайдём в какое-нибудь кафе и поужинаем? Я уже проголодалась!
   - А деньги у тебя с собой есть?
   - Откуда? Всё на заставе осталось.
   - И у меня.
   - Давай я воспользуюсь невидимостью и возьму что-нибудь с раздачи.
   - Оля, воровать еду не комильфо. Мы должны быть выше низменных желаний. Статус пограничников обязывает. Тем более что у меня осталось ещё две банки тушёнки, так что с голоду не умрём. Сейчас выйдем за пределы райцентра, найдём удобное место и перекусим.
   - Тюбетейку хоть можно снять?
   - Потерпи с этим. Дело в том, что те, кто устроил засаду, будут искать девушку с мужчиной, или двумя мужчинами. А на одинокого мужчину никто не обратит внимания.
   - Ты думаешь, что нас и тут будут искать?
   - Оля, я пока не знаю, кто это всё затеял, поэтому элементарно перестраховываюсь. Давай вместе подумаем, кому мы с тобой понадобились.
   - Не мы, а наш груз. Тут и думать не надо. Скорее всего, информация о средстве, гарантированно вылечивающем рак, дошла до какой-то крупной фармацевтической корпорации.
   - И что, эти провизоры похватали из-под прилавков снайперские винтовки и сели в засаду? Это ведь не Де Бирс, у которого есть свои силовые подразделения.
   - Стёпа, ты просто не представляешь себе, какая это мощная сила - транснациональные фармацевтические корпорации! Они давно превратились в финансовых монстров, направляющих политику целых государств. А группа крупнейших из этих корпораций - "Биг Фарма" оказывает мощнейшее влияние на мировую политику в планетарном масштабе. Это самая настоящая фармацевтическая мафия, против которой Де Бирс вообще не котируется. Это лилипут рядом с великаном. Фармацевтический бизнес имеет большее влияние, чем все нефтеперерабатывающие и нефтедобывающие компании вместе взятые. Ты хоть представляешь, какие деньги крутятся в онкологии?
   - Я слышал, что там есть лекарства, которые идут на вес золота.
   - На вес золота?! Стёпа, некоторые из них стоят на два порядка дороже золота! И даже это ещё не предел. А порошок, который находится у тебя в кошеле, вообще бесценен. За него будут платить любые деньги. Так что, к бабке не ходи, за нас взялись фармацевты.
   - Это объясняет присутствие на берегу медицинского вертолёта. А стрелки?
   - Стёпа, они могут нанять или купить кого угодно!
   - Тогда получается, что мы с тобой ещё в большей опасности, чем я предполагал. И верить нельзя никому.
   - Станиславу Николаевичу верить можно. Он настоящий. Я таких людей ещё не встречала. Он за своих сотрудников горы свернёт.
   - Верю. Поэтому я ему и позвонил.
   - А про какого общего знакомого вы говорили?
   - Оля, у меня для тебя очень плохая новость.
   - Что-то с Сашей? - в голосе девушки одновременно звучали настороженность и надежда.
   - Нет больше Саши.
   - Как нет?! - выкрикнула девушка.
   - Убили его.
   - Как убили?!
   - Быстро. В висок из снайперской винтовки. Он, наверно, даже ничего не почувствовал.
   - Откуда ты знаешь? - спросила Ольга напряжённым голосом.
   - Я видел его тело. На болоте.
   - Когда нагибался?
   - Да.
   - А почему мне не сказал?
   - Не хотел расстраивать.
   Ольга больше не могла сдерживаться и расплакалась. Степан обнял её, прижал к себе. И ничего не говорил. Слова были лишними. Они не могли передать того, что оба чувствовали. Степан уже не в первый раз терял боевого товарища. С ним такое бывало и раньше. Но там была война. А тут, в мирное время...
   Ольга рыдала, уткнувшись ему в плечо.
   Когда девушка успокоилась, они пошли дальше. Уже была глубокая ночь. По шоссе изредка проезжали одиночные машины. Присев на скамейку на автобусной остановке, съели тушёнку, и запили её водой из фляжки. Немного посидели, ни о чём не разговаривая.
   - Пойдём, - сказал Степан, прикоснувшись к плечу девушки и почувствовал, что она дрожит. - Ты замерзла совсем, вот, надень.
   Он стянул с себя куртку, поморщившись от боли в руке, и отдал девушке.
   - Болит? - спросила та, заметив его непроизвольное движение. - Дай посмотрю.
   - Если не трогать, то нормально. Перелома нет, пальцы двигаются. Просто сильный ушиб. До свадьбы заживёт.
   - А когда у нас свадьба?
   - Ты же сама говорила, что в конце декабря, когда твои родители приедут.
   - И ты до этого будешь ходить с больной рукой?
   - Нет, конечно. Через неделю уже и следов не останется.
   - Через неделю, это тоже долго. Давай руку.
   - Темно ведь, что ты там увидишь?
   - А мне глазами смотреть не нужно.
   Отойдя на обочину, Степан подал правую руку девушке. Тонкие невидимые пальчики пробежались по ладони, прощупали костяшки пальцев, обняли кисть с обеих сторон и замерли. От них так и веяло теплом, кисть нагревалась, как будто её поднесли к калориферу. По руке побежали мурашки. Поднеся её к губам, Ольга прошептала:
   - У зайчика болит, у собачки болит, у кошечки болит, а у Стёпы не болит!
   После чего резко дунула на костяшки пальцев и отпустила руку.
   - Всё, пользуйся.
   Степан пошевелил пальцами, сжал кулак - ничего не болело. Пощупал кисть пальцами левой руки - опухоль рассосалась, ушла, как будто её вообще не было.
   - Постарайся в ближайшие два часа сильно не напрягать кисть и никого не бить этой рукой, - посоветовала Ольга. - Тогда завтра будет как новая.
   - Как ты это сделала?! - удивлению Степана не было предела.
   - Я ведь говорила тебе, что кое-что могу. Бабушка научила. Но не афиширую эти способности.
   - А что же ты Игорю ногу не вылечила?
   - Сказал тоже! У тебя был обыкновенный ушиб, просто очень сильный, а там открытый перелом. С ним даже бабушка быстро не справилась бы, а мне такие вещи вообще неподвластны. Я только что-нибудь простое могу: кровь заговорить, гематому убрать, порез залечить.
   - Ладно, время идёт, а мы ещё до подстанции не добрались. Пойдём дальше и подождём там.
   Сергей Афанасьевич приехал после двух часов ночи. Машина свернула с шоссе и остановилась, пробив в темноте два световых конуса, упёршихся метров через сто в кирпичное здание электроподстанции.
   Степан с Ольгой, уже снявшей тюбетейку, выбрались на освещённую грунтовку метрах в пятнадцати от машины, чтобы не напугать водителя, и только после этого подошли ближе. Сергей Афанасьевич был лет на пять постарше Степана, невысок, но широк в плечах. Волосы он стриг коротко, что не помешало ему отпустить роскошные, почти будёновские усы. Выйдя из машины, он поздоровался со Степаном за руку и галантно поцеловал руку девушке. Степан представил ему Ольгу как свою невесту и прочитал в глазах коллеги безусловное одобрение своего выбора.
   Усевшись на заднее сидение, Степан приобнял девушку, она прижалась к его боку и практически мгновенно заснула. Машина мчалась по пустому шоссе в гордом одиночестве, изредка обгоняя большегрузные самосвалы. Легковых машин за всю дорогу встретили всего несколько. Ольга спала, а Степан тихо, чтобы её не разбудить, разговаривал с Сергеем Афанасьевичем.
   В Санкт-Петербург они въехали ещё по-тёмному, но пока его пересекали, немного посветлело. Степан попросил высадить их в двух кварталах от заставы. Разбудил Ольгу. Машина укатила, и они остались совершенно одни на безлюдной, продуваемой осенним ветром улице. Занимался рассвет. Они несколько минут постояли, любуясь проносящимися над головой облаками, и медленно пошли к заставе.
   Окружающая обстановка кардинально изменилась, как только они вышли к перекрёстку. На соседней улице был аншлаг. Автостоянка напротив заставы оказалась плотно забита машинами, не вместившиеся туда были припаркованы вдоль улицы, по которой целенаправленно перемещались целых два вооружённых патруля. Ещё несколько машин замерли в очереди перед воротами. Люди выходили из подъезжающих такси и шли к проходной.
   - Что происходит? - спросил удивлённый Степан.
   - Задействован первый протокол, - пояснила Ольга. - На моей памяти это второй случай.
   - И что это означает?
   - Полная эвакуация, все сотрудники переходят на казарменное положение, застава - на автономный режим.
   - А это надолго? - спросил Степан.
   - До завершения полной зачистки носителей просочившейся информации. В прошлый раз мы неделю сидели на казарменном положении.
   - Так ведь корпорация, ты говорила, может быть транснациональной, а значит, информация уже ушла за рубеж.
   - Это не принципиально. Погранслужба Земли работает по всей планете. Нашим чистильщикам, скорее всего, выезжать никуда не потребуется. Просто адресно передадут данные на выявленных фигурантов. И местные сами всех отработают. Им это намного удобнее.
   - И что, всех...? - Степан сделал паузу и характерным жестом черканул себя по горлу.
   - Зачем? Мы же не людоеды и не маньяки какие-нибудь. Существуют щадящие методы. Ретроградная амнезия, например, или крыша у кого-то внезапно съедет. Сумасшедшему ведь можно болтать о чём угодно, всё равно никто не поверит. А особо злостных фигурантов можно высадить на необитаемый остров. На другом конце галактики.
   Когда они подходили к проходной, навстречу выдвинулся хмурый немолодой майор. Он мотнул головой, чтобы следовали за ним, и повёл их в обход очереди, со словами:
   - Первый приоритет.
   Очередь расступилась, давая дорогу. Внутри к майору присоединилось четыре сержанта, взявших группу в "коробочку". Конвой двинулся не по привычному пути, а боковым коридором, чтобы не тратить время на многочисленные штатные проверки. Степан заметил, что внимание сержантов направлено не на них, а в стороны - охрана была выставлена для защиты от внешней угрозы. Внутри заставы! У лифта сцена повторилась.
   - Первый приоритет - вполголоса произнёс майор, подходя к лифту, и все ожидающие расступились в стороны, пропуская конвой. В лифт никто с ними не зашёл.
   В кабинете генерала, кроме него самого, находился только один человек - молчи-молчи. По лицам обоих было видно, что прошедшую ночь они провели на ногах. У генерала набрякли мешки под покрасневшими глазами, а подполковник заметно спал с лица и выглядел растерянным.
   - Что с Панкратовым? - первое, что спросил генерал, сразу, как только Степан с Ольгой зашли в кабинет, оставив сопровождающих в приёмной.
   - Открытый перелом берцовой кости правой ноги, - коротко доложил Степан. - Первая помощь оказана, пострадавший доставлен в Центральную районную больницу Кондопоги. Состояние тяжёлое, но не критическое.
   - А что с Кузьменко и его группой?
   - Кузьменко убит выстрелом в висок. Предположительно работал снайпер. Тел остальных не видел. На берегу стоит небольшой медицинский вертолёт. На дороге - два тяжёлых внедорожника. Я засёк трёх человек, но подозреваю, что их там не менее десятка. Зелёный камуфляж, по меньшей мере, одна снайперская винтовка. По-моему там засели профи, но не слишком высокого уровня. Скорее всего, обычные наёмники.
   - Какие есть соображения? - спросил генерал.
   - Ольга предполагает, что информация о грузе просочилась в транснациональную фармацевтическую корпорацию, и там приняли решение его перехватить.
   - Груз при вас?
   - Да, около шести килограммов порошка.
   - Это хорошо, как закончим - передадите нашим медикам.
   - Товарищ генерал, я бы не стал с этим торопиться. Вы нашли крота?
   - Пока нет. А причём тут порошок и медики?
   Генерал сделал паузу.
   - Вы думаете?
   Он выразительно посмотрел на поникшего подполковника.
   - Нет, не проверяли, - ответил тот на невысказанный вопрос.
   - Вы ещё здесь? - удивился генерал.
   Подполковника как ветром сдуло. Вот только что сидел тут с убитым видом, а через секунду уже дверь хлопнула.
   - А вы, почему до сих пор стоите? Присаживайтесь. Устали наверно?
   - Есть немного, - признался Степан.
   - Тогда оперативно докладывайте, что с вами приключилось, и идите отдыхать. В одном номере поместитесь?
   - Конечно! - ответили оба хором.
   Первой доложила Ольга, потом продолжил Степан. Генерал задумчиво кивал, иногда переспрашивая. Чувствовалось, что его мысли заняты другим.
   - Молодцы, - заключил генерал, когда Степан закончил. Объявляю обоим благодарность. Потом, когда всё успокоится, не забудьте зайти в бухгалтерию за премией. Будет вам на приобретение приличной квартиры, заработали. А сейчас отдыхайте. До номера вас проводят. Кошель можете у меня оставить, я его в сейф запру. Так надёжней будет. И охрану, соответственно, я с вас снимаю. До номера, на всякий случай, проводят и всё.
   - Товарищ генерал, можно я с группой захвата вылечу? - спросил Степан, остановившись на пороге.
   - Зачем? Там будет войсковая операция.
   - Так вам ведь их руководители нужны живыми! И я знаю, где тело Кузьменко лежит.
   - Согласен. По крайней мере, лишним вы там точно не будете. А заодно и дополнительный опыт приобретёте. Идите, поешьте и можете не переодеваться. Руководитель операции заберёт вас прямо из номера. Вы ведь в четвёртом проживаете?
   - Да. В четвёртом.
   - Всё. Идите и ждите в номере.
   За время, которое они провели в кабинете генерала, народ рассосался, и в коридорах опять стало пусто. В номере Степана практически ничего не изменилось, только холодильник пополнился свежими продуктами. Ольга сразу оккупировала ванну. Заниматься готовкой, у Степана не было ни времени, ни желания, поэтому он ограничился тем, что сварил большую упаковку пельменей, которые на пару с Ольгой и употребил со сметаной, запивая крепким кофе. Девушка от кофе отказалась в пользу чая с лимоном, мотивируя это тем, что планирует хорошенько выспаться. Как минимум минуток шестьсот.
   Ольга ещё не успела улечься, когда в дверь коротко постучали. Степан открыл. На пороге стоял моложавый полковник в чёрной кожаной куртке с крупными буквами ФСБ на груди и спине. Высокий, лишь сантиметров на десять пониже Степана, широкоплечий, но не грузный, возраст - сорок с хвостиком. Чуть одутловатое лицо с волевым подбородком гладко выбрито, глаза чуть прищурены, твёрдые губы плотно сжаты.
   - Я за вами, Степан Константинович. Трофимов Виктор Сергеевич профессор кафедры тактики нашей академии. Вы должны были встретиться со мной через неделю. Я буду вести у вас "Основы захвата и перехвата" и "Тактику групп". Так получилось, что начнем обучение сразу с практического занятия - я возглавляю сегодняшнюю операцию. Вы готовы?
   - Да.
   - Тогда пошли.
   - Одну минуту!
   Степан шагнул назад в комнату, повернулся и крепко поцеловал в губы метнувшуюся к нему девушку.
   - Оля, отдыхай и за меня не волнуйся. Я быстро разберусь с этими гадами и вернусь. Закройся и никому кроме меня не открывай. Всё, я побежал.
   Выходя в дверь, он не оглядывался.
   - Товарищ полковник, мне Станислав Николаевич велел не переодеваться, так действительно будет нормально? - поделился своими сомнениями Степан, когда они отошли от двери.
   - Конечно, вы ведь в болото лезть собираетесь. Сейчас куртку сверху наденете, чтобы свои случайно не перепутали, и всё.
   - А оружие?
   - Так мы в оружейку и идём.
   Выбирать что-то особенное Степан не стал. Взял привычный "Вал" - специальный бесшумный автомат со складным прикладом и коробчатым магазином на двадцать патронов и "Гюрзу" - пистолет СПС девятимиллиметрового калибра с самыми мощными в России патронами и тяжёлыми малорикошетирующими пулями СП-11 со свинцовым сердечником.
   А вот прежде чем надевать форменную ФСБшную куртку немного помедлил. Его заминка не осталась без внимания полковника:
   - Погоны вон там в ящике.
   Найдя беспросветные погоны с широкой поперечной полосой, Степан закрепил их на куртке и только после выполнения этой обязательной для него манипуляции, натянул куртку на плечи.
   - В автобусе садитесь рядом со мной, - предупредил полковник. - Пока едем, поясню вам замысел операции и вашу задачу.
   У ворот заставы их поджидали два "Форда" военной автоинспекции с красными проблесковыми маячками. Один из них поехал впереди, а второй занял место в арьергарде колонны из трёх автобусов. Колонна мчалась по городским улицам, игнорируя светофоры. На перекрёстках передний "Форд" смещался вправо и чуть отставал, перекрывая поперечное движение своим корпусом, а задний, наоборот, вырывался вперёд слева, притормаживал, отсекая приближающиеся к перекрёстку машины, после чего вновь занимал место в арьергарде. Выкатившись на Западный скоростной диаметр, колонна заняла крайнюю левую полосу и разогналась до ста пятидесяти километров в час. Потом, перестроившись в крайнюю правую полосу, замедлила своё движение и свернула вправо на Кольцевую автодорогу, откуда почти сразу совершила ещё один правый поворот, на этот раз на Левашовское шоссе, проехала под ЗСД и через пару минут уже по Горскому шоссе выехала к Левашовскому аэродрому.
   Выкатившись на поле, колонна рванула в самый его конец, к дальним стоянкам.
   - На "Терминаторах" полетим? - уточнил Степан, заметив хищные силуэты ударно-транспортных вертолётов.
   - Выше берите, на "Сапсанах"! Это новая модификация, предназначенная для боевой высадки и огневой поддержки спецподразделений.
   - Ми-8 АМТШ-ВН? - удивился Степан. - Они ведь ещё испытываются.
   - Нам два уже передали. Заодно и испытаем их в боевой обстановке. Теперь не отставайте!
   Полковник упруго подскочил с места, крутнулся вокруг поручня и оказался напротив двери автобуса точно в момент её открытия. Степан выпрыгнул из автобуса вслед за ним и, стараясь не отставать, побежал к правой винтокрылой машине.
   Полковник устроился в пилотской кабине на откидном кресле за спиной лётчика, а Степан занял такое же кресло по правому борту. Все остальные, числом в тридцать человек, разместились в десантном отделении, рассчитанном на тридцать семь десантников. Ещё один взвод пограничников занял места во втором вертолёте.
   Оторвавшись от земли, винтокрылые машины быстро ушли вверх, пронзили серые, напитанные водой тучи, набрали километровую высоту и помчались в северо-восточном направлении, пересекая центральную часть Ладожского озера. Крейсерская скорость боевых машин составляла двести шестьдесят километров в час, поэтому спустя полтора часа они приблизились к Петрозаводску. Пролетев левее него, они немного снизились и разошлись в стороны. Первый борт снижался по глиссаде, выходя к болоту с юга, со стороны Кондопоги, а второй, развернувшись над Пальозером, - с севера. Степан корректировал действия лётчика, показывая, где именно надо искать засевших в засаде наёмников.
   - Вижу цели, - доложил штурман полковнику, когда вертолёт опустился до стометровой высоты. В подтверждение своих слов штурман указал на экран тепловизора. - Четверо на берегу, ещё пять вот тут в распадке и трое в палатке.
   - Внимание! - скомандовал полковник в гарнитуру. - Палатку не обстреливать, все остальные мне живыми не нужны. Огонь!
   "Сапсан" немного наклонился вперёд, и два курсовых крупнокалиберных "Корда", закреплённых на боковых пилонах, перепахали лесок на берегу болота длинными очередями. Вертолёт сместился немного в сторону, и пулемёты коротко рявкнули ещё раз.
   - Бегите! - крикнул полковник Степану. - Вы десантируетесь в первой пятёрке.
   Тот вскочил, рванул на себя дверцу десантного отделения и, с большим трудом удерживая равновесие, побежал по проходу к боковой двери. Вертолёт быстро снижался. Сесть ему тут было некуда, но это и не требовалось. Винтокрылая машина зависла на двадцатиметровой высоте над самыми верхушками деревьев. Боковые люки и хвостовая аппарель открылись одновременно. Оттуда, разворачиваясь в воздухе, к земле полетели канаты. По одному из боковых люков и три из хвостового проёма. Степан, успевший к этому моменту натянуть перчатки, закинул автомат за спину, ухватился за канат обеими руками, пропустил его между ног и скользнул вниз.
   Коснувшись ногами земли, прыгнул в сторону, освобождая место для пограничника, скользящего по канату вслед за ним, перебросил автомат на грудь и побежал в сторону палатки, которую успел засечь сверху во время спуска. Чуйка предупредила об опасности, и Степан замер на месте.
   Навстречу из кустов выломилась массивная фигура в камуфляже с "Калашниковым" наперевес. "Вал" трижды негромко клацнул затвором, полностью заглушив выстрелы, звук которых представлял собой нечто среднее, между хлопком пробки, вылетающей из бутылки с шампанским, и тихим свистом. Фигура завалилась набок, а Степан уже бежал дальше. "Вал", не смотря на дозвуковую скорость пули, гарантированно прошивал насквозь бронежилет третьего класса на дистанции до четырехсот метров, поэтому при стрельбе в упор в результате можно было не сомневаться.
   К палатке он успел первым. Но внутрь не полез. Выдернул из земли несколько колышков с тыльной стороны, хорошенько дёрнул за верёвочку, и завалил сложную двухкомнатную конструкцию в сторону выхода, полностью дезориентировав находившихся внутри людей. Потом, навалившись на тент вместе с несколькими подоспевшими пограничниками, они зафиксировали тех, кто находился внутри, зажав между слоями ткани. Извлекли по одной, через отверстия, прорезанные в ткани ножами, двух верещащих полуодетых женщин бальзаковского возраста. Одна, по-видимому, соотечественница, сразу умолкла, увидев крупные буквы ФСБ на куртке Степана. Вторая, наоборот, разразилась длинной тирадой по-английски, густо усыпанной факами и шитами.
   - Мэм, - обратился к ней Степан на вполне приличном английском языке. - Вы обвиняетесь в убийствах и промышленном шпионаже, поэтому советую вам не усугублять своё положение, добавляя к этому перечню ещё и статью об оскорблении представителей власти.
   Сработало. Женщина заткнулась, но продолжала бешено сверкать глазами, в которых лютая ненависть и презрение уже были наполовину разбавлены растерянностью. Обеих заковали в наручники и препроводили к вертолёту. Там, не церемонясь, обвязали канатами и втянули наверх как мешки с картошкой.
   Пограничники прочёсывали лес, извлекая из-под посечённых тяжёлыми пулями деревьев изорванные тела наёмников, и складывая их в ряд. Раненых не было. Пуля крупнокалиберного "Корда" убивает, даже попадая в конечность, а четыре пулемёта обеспечили очень высокую плотность огня.
   Степан не участвовал в прочёсывании. Он сразу направился к берегу болота, не забыв прихватить по дороге длинный обломок перебитой пулями ветки. Тыкая этим импровизированным шестом перед собой, он быстро нашёл под слоем ряски тело Александра, поднял его на руки и вынес на берег. Вес показался ему чересчур большим. Положив труп на землю, он извлёк из карманов куртки и штанов крупные булыжники, уложенные туда, чтобы тело не всплыло. Расстегнув куртку, Степан увидел глубокий разрез от грудины до паха. Труп прятали в болоте отнюдь не дилетанты, вот только поленились и занесли его недостаточно глубоко.
   Закончив с прочёсыванием леса, пограничники выстроились цепью и, взявшись за руки, занялись поисками в болоте. Через пару минут они обнаружили ещё два тела.
   Тем временем, несколько человек обыскали внедорожники и медицинский вертолёт, и забрали оттуда всё, что посчитали нужным. После этого технику поочерёдно цепляли к вертолёту, тот поднимался за облака на высоту в пару километров, и сбрасывал оттуда машины над центральной частью озера Сандал, где глубина превышала пятьдесят метров.
   Когда с этим было покончено, занялись погрузкой тел, к этому времени упакованных в чёрные мешки. Пограничников грузили в первый вертолёт, наёмников - во второй. В последнюю очередь занялись минивэном. Закрепив его тросом за фаркоп и верёвками за раму, микроавтобус подтянули лебёдкой к открытой аппарели хвостового проёма висящего над берегом вертолёта и вручную втащили на неё.
   Подняв наверх оставшихся внизу пограничников, занимавшихся уничтожением следов техники и присутствия людей, оба "Сапсана" набрали высоту и, скрывшись за облаками, улетели на юго-запад, держа курс на Левашовский аэродром. В десантном отсеке первого из вертолётов всё это время шёл интенсивный допрос захваченных женщин. Те, почти не запираясь, выкладывали всё что знали. Полученную информацию Трофимов сразу передавал на заставу.
   Спустя немногим более полутора часов боевые машины совершили посадку на аэродроме. Пленных пересадили в автобус, предварительно надев им на головы мешки, потом загрузили в багажные отделения трупы. Минивэн съехал с аппарели своим ходом. После того как все пограничники расселись по местам, автобусы и минивэн, вновь сопровождаемые "Фордами" военной полиции, выехали с аэродрома.
   Степан опять сидел рядом с полковником. Тот разобрал с подробными пояснениями его действия и огласил вывод:
   - За практический зачёт ставлю вам отлично. Расписание ваше сбилось, потом откорректируете его с Казанцевым, а завтра на первую пару подходите ко мне. Подтянем вам теорию.
   - Виктор Сергеевич, а кто кротом оказался? - спросил Степан у полковника, когда колонна уже ехала по городу.
   - Крота, как такового не было. Врачиха, фамилию этой дуры вам знать не обязательно, проговорилась о новом лекарстве своей подруге из ТНК. Та доложила начальству. И завертелось. Из Англии прилетела уже известная вам дамочка и развернула бурную деятельность. Дурёху позвали в ресторан, подмешали ей какую-то дрянь в шампанское, и она выболтала всё остальное. На заставу она больше не возвращалась, но её отсутствию не придали значения. Это случилось уже после вашего ухода на задание.
   - И что с ней теперь сделают?
   - Не знаю, её ещё сначала найти надо. Но работать в Погранслужбе Земли она точно больше не будет. Такие вещи у нас не прощаются.
   До заставы они доехали меньше чем за час.
  
  
  
  
   Заехав на заставу, Степан увязался за Трофимовым к генералу, чтобы выяснить, привезли ли Игоря из Кондопоги, и забрать свои вещи, которые до сих пор лежали в кошеле, помещённом в сейф.
   Оказалось, что Игоря уже перевезли в Военно-медицинскую академию, там сделали рентген и решили, что дополнительная операция не требуется - в Кондопоге всё сделали правильно. Сейчас его состояние нормализуется, и опасности для жизни нет.
   Подождав, пока полковник закончит доклад, он получил назад свой кошель. Секретарша принесла несколько полиэтиленовых мешков, и они вдвоём пересыпали туда весь порошок. Окончательно освободившись от драгоценного груза, Степан потопал на вещевой склад, чтобы, наконец, переодеться. Болотники уже успели ему надоесть хуже горькой редьки.
   Сдав всё по описи и отчитавшись за израсходованные артефакты, он натянул свои вещи и пошёл в кафе, чтобы заморить червячка. Когда, пообедав, он добрался до своего номера, Ольга ещё спала. Тщательно помывшись, Степан забрался к ней под одеяло, и мгновенно отключился, как только его голова коснулась подушки.
   Беспробудно проспав вторую половину дня, вечер и всю ночь, он проснулся только утром. Ольги рядом не было, но по звукам, доносившимся с кухни, было понятно, что она всё ещё в номере.
   Заправив за собой постель, Степан оперативно провёл весь комплекс утренних процедур, начиная с разминки и заканчивая умыванием, и появился на кухне, когда его уже ждал приготовленный Ольгой завтрак. Времени до занятий оставалось всего ничего, поэтому Степан очень кратко поведал о прошедшей операции и своём участии в ней, пообещав выложить все подробности вечером.
   Трофимов уже ждал его в своём кабинете и с места в карьер внёс коррективы:
   - Я переговорил о вас с Половцевым, и мы решили, что с учётом уже сданного вами зачёта и вашего предшествующего опыта, имеет смысл сократить сроки вашего обучения моим дисциплинам. Поэтому сегодня мы с вами плотно поработаем до обеда и на этом закончим. Нет возражений?
   - Какие у меня могут быть возражения?
   - Тогда начнём с тактики групп. Отдельные тактические группы Погранвойск могут решать три вида задач: предотвращение нарушений границ между мирами, причём в обе стороны; осуществлять бартерные операции в тамбурных мирах; совершать разведрейды и целевые экспедиции в обитаемые миры. Соответственно, для решения первого вида задач в разведгруппу может входить от двух до пяти человек, а второго и третьего видов - два или три. Ответственность за все действия группы полностью ложится на её руководителя. Он же принимает решения о комплектовании группы и о том, кого именно из её членов он будет брать с собой на выполнение той или иной задачи. При необходимости группа может быть усилена из оперативного резерва, но для этого уже требуется согласование с командованием. Есть вопросы?
   - Группе может быть поставлена любая из перечисленных вами задач, или существует какая-то специализация?
   - В данном случае, не или, а и. Как правило, одни специализируются на первом виде задач, а другие - на втором и третьем. Но обстановка переменчива и иногда приходится бросать на перехват даже самые квалифицированные разведгруппы. Поэтому группа должна быть готова к решению задач всех видов.
   - На основе каких принципов формируется состав разведгрупп?
   - Принцип один - группа должна обеспечивать решение всех поставленных перед ней задач. Обычно один из членов разведгруппы является профессиональным разведчиком, второй - силовиком, а третий - переводчиком и специалистом по коммуникации. Иногда, как в вашем случае, первые две ипостаси может совмещать один человек.
   - То есть мне будет достаточно Прокофьевой?
   - Для решения задач второго и третьего вида - да. Но ведь вам могут поручить и задачу первого вида. Поэтому нужно иметь в группе ещё как минимум пару сержантов. Группа должна быть слаженной, сработавшейся, действующей как пальцы одной руки, иначе начнутся недопонимания, которые, с большой долей вероятности, вызовут разлад в действиях. А это, в свою очередь, может привести к плачевным последствиям.
   - А где этих сержантов брать?
   - Не торопитесь поперёд батьки в пекло, у вас ещё экзамен впереди. Группу вам дадут только в том случае, если сдадите его на оценку отлично.
   - А куда я денусь с подводной лодки?!
   - Оптимизм - это хорошо, но он должен быть подкреплён знаниями и умениями. Со вторым у вас и сейчас всё в порядке, а недостачу первого мы сейчас будем ликвидировать.
   Ударно поработав, они закончили к двум часам дня. Степан пообедал в кафе и пошёл к начальнику факультета, чтобы подкорректировать расписание занятий. Договорились на следующей неделе сделать небольшую паузу в занятиях. Степану нужно было поработать в банке, решить ряд личных вопросов и подтянуть "хвосты".
   Когда расписание было откорректировано, Степан заглянул в спортзал, чтобы слегка размяться и разогнать по жилам застоявшуюся кровь. В этот раз народу набилось много. Поглядывая на Степана, пограничники о чём-то перешёптывались. Некоторое время понаблюдав за схватками, Степан спросил, не согласится ли кто немного поработать с ним в спарринге. В зале установилась тишина.
   Обстановку разрядил Джен:
   - Степан Константинович, они боятся выступить против человека, который одной правой нокаутировал циклопа.
   Зал грохнул.
   Когда все отсмеялись, Степан, сделав страшные глаза, пообещал, что будет работать нежно, что вызвало новый приступ смеха.
   После этого желающие нашлись. Причём, некоторые из них были вполне достойными противниками. В смысле, вылетали не сразу. В последующих схватках было много шумных падений - ребята подобрались крупные - но ни один пограничник не пострадал.
   Когда, после окончания тренировки, они мылись в душе, китаец спросил у Степана, как у того продвигается работа с самовнушением. Тот со стыдом признался, что в последнее время сильно закрутился и ещё даже не приступал к тренировкам.
   - Смотрите, победитель циклопа!
   Китаец, не размахиваясь, резко ударил кулаком по стене. Кафельная плитка треснула. Джен поднёс кулак к лицу Степана, демонстративно медленно раскрыл ладонь, пошевелил пальцами, и снова сжав их в кулак, показал костяшки. Они даже не покраснели.
   - Тренироваться надо каждый день хотя бы по несколько минут утром и вечером. Тогда сможете не только нокаутировать циклопа, но и челюсть ему сломать!
   Демонстрация была впечатляющей, и Степан решил приступить к тренировкам не завтра с утра, а сразу как доберётся до номера.
   Сразу не получилось. Его уже ждал ужин. В процессе его поглощения, Степан рассказал Ольге о вчерашних событиях и своих планах на следующую неделю. Потом, когда Ольга мыла посуду, Степан совсем уже собрался уединиться в ванной и заняться тренировками, но тут его посетила поистине гениальная мысль. А почему, собственно, он должен это делать один? Ольге такие навыки точно не помешают!
   Рассказал девушке о методике "каменной рубашки" и сегодняшней демонстрации Джена. Та с восторгом согласилась поучаствовать, и они приступили к тренировке. Самое интересное, что у Ольги начало получаться почти сразу, а у Степана первые сдвиги появились только после её советов и пояснений. Процесс так захватил обоих, что они опомнились только в двенадцатом часу ночи.
   - Всё, - непреклонным тоном заявил Степан. - Мыться и в койку! Пора переходить к отработке следующего пункта нашей сегодняшней программы.
   О том, что это предложение тоже было принято на ура, можно и не упоминать.
   Утром перед завтраком, они провели ещё одну короткую тренировку. На этот раз Степан уже значительно легче вошёл в нужное состояние. Организм понял, что от него требуется, и перестал сопротивляться.
   Во время завтрака, по громкой связи пришло сообщение об окончании действия первого протокола. И сразу вслед за ним, второе, что сегодня состоятся похороны пограничников, погибших при исполнении служебных обязанностей. Автобусы для выезда на кладбище будут ждать в потерне перед защитными воротами с тринадцати сорока до четырнадцати ноль-ноль. Вот так. Сначала радостная новость, а потом сразу, без перерыва, грустная.
   Ольга вновь расчувствовалась и ушла в свой отдел, с трудом сдерживая слёзы, а Степан засел за учебники. В час дня он отложил их и пошёл в кафе пообедать. Ольга уже была там. Во входную потерну они поднялись вместе. На часах была ещё только половина второго, но там уже было не протолкнуться. Степан даже не подозревал, что на заставе обитает так много людей. Первые пять автобусов выехали наружу, и на их место встали следующие. Степан с Ольгой устроились в третьем из них. Выехав из ворот, автобус сразу поехал в сторону кладбища. Сегодня автобусы не собирались в колонну и их никто не сопровождал. Зачем привлекать излишнее внимание?
   На кладбище уже были вырыты три могилы, за которыми расположились военный духовой оркестр и взвод автоматчиков. Люди заполнили всё свободное пространство, оставив незанятой только дорогу. По ней один за другим подъехали три катафалка. Пограничники на руках, под тихую щемящую сердце музыку, принесли гробы к могилам и установили на специальные подставки у самой бровки. Перед каждым гробом положили подушечки из красного бархата с орденами и медалями погибших и поставили их портреты в траурных рамках. Капитан, старший лейтенант и сержант. Старшему двадцать шесть лет, младшему - двадцать.
   Гробы остались закрытыми. Поперёк каждого лежал российский триколор, а в головах к крышкам были прибиты зелёные пограничные фуражки.
   Первым взял слово генерал. Он отдельно вспомнил каждого из трёх пограничников, кратко рассказал об их заслугах и свершениях, а напоследок поклялся, что от справедливого возмездия не уйдёт ни один из виновных в их безвременной гибели. После него говорили ещё несколько человек. Ольга плакала, не стесняясь своих слёз. Снова вступил оркестр, и люди, выстроившись по одному, прошли мимо гробов, приостанавливаясь и касаясь руками крышек. Некоторые ненадолго задерживались и их никто не торопил. Последними в тишине, нарушаемой только рыданиями матерей, прощались родные и близкие.
   Когда прощание закончилось, флаги аккуратно сложили и отдали родственникам, кладбищенские рабочие подняли гробы на брезентовых ремнях и занесли над могилами, замерев по краям, напротив друг друга. Прогремел первый залп. За время, пока гробы опускались вниз, ударили ещё два залпа. Выдернув ремни, рабочие отошли в сторону.
   Люди, выстроившись в цепочку, по одному подходили к могилам и кидали вниз по горсти земли.
   Когда могилы были закопаны, небольшие холмики над ними выложили сверху еловым лапником, поставили рядом венки и начали убирать могилы цветами. К тому времени, как люди расселись по автобусам, лапника под цветами уже нигде не было видно.
   Для поминок был снят большой зал ресторана в гостинице Москва. Там тоже звучали речи. В заключение выступил генерал, порекомендовав всем посмотреть сегодня вечерний выпуск новостей по Первому каналу.
   Телевизор у Степана был, но включал он его очень редко. Слишком много негатива и явного непрофессионализма обрушивалось с голубого экрана на головы телезрителей. Исключения он делал только для старых фильмов, которые пересматривал с удовольствием. Для всего остального он использовал Интернет. Это тоже была та ещё помойка, но при вдумчивом изучении из неё можно было выудить очень много полезной информации.
   В этот раз выпуск новостей начался как обычно - встречи на высшем уровне, санкции, обещания роста ВВП на полтора процента и снижения инфляции на два. А потом пошёл большой репортаж о потрясшем Великобританию скандале. Выяснилось, что одна из транснациональных фармацевтических корпораций со штаб-квартирой в Лондоне, уже два года добавляла в производимые ей детские вакцины геномные ДНК с пятисот шестьюдесятью генами, связанными с различными формами рака. Эти гены были подвергнуты серьёзным мутациям и несли огромную опасность для здоровья. Корреспондент пояснил, что людям под маской вакцинации вводили генетический код, способствующий возникновению рака.
   Степан слышал об этой истории ещё несколько лет назад, когда в прессе проскочила информация о расследовании, проведённом итальянцами, но посчитал её обычным фейком. Теперь он понимал, что тогда информация не получила широкого распространения и была благополучно похоронена под ворохом надёрганных отовсюду сообщений благодаря тому, что Большая Фарма тщательно цензурировала прессу. А сейчас, похоже, прошла "отмашка" с самого верха и скандал быстро набирал обороты.
   Тем временем диктор сообщила, что сейчас в офисах корпорации идёт выемка документов, и производятся аресты сотрудников, её президент выбросился из окна своего кабинета, а вице-президент, диктор назвала имя и фамилию женщины, скрылась в России. В последний раз её видели в аэропорту Пулково.
   В заключение диктор добавила, что Следственный комитет России начал расследование в отношении российской "дочки" этой ТНК и перешла к другим новостям.
   - Неужели это все правда? - спросил Степан у Ольги, когда они выключили телевизор.
   - Часть правды, - ответила девушка. Уже подсчитано, что, при сохранении существующей тенденции, к две тысячи тридцатому году онкологические заболевания разовьются у каждого восьмого англичанина. И в США дела обстоят не лучше.
   - Так что, вместо лечения рака они насаждают его?
   - Не вместо, а вместе. Им очень выгодно лечить рак. Долго, муторно, с переменным успехом. Онкологические лекарства стоят очень дорого и капиталистам выгодно постоянно наращивать их выпуск. Ничего личного, бизнес. Ты ведь слышал расхожую фразу о том, что нет такого преступления, на которое не пошёл бы капиталист, если ему светит триста процентов прибыли? А тут прибыль ещё больше. Теперь понимаешь, насколько важна была наша экспедиция? Этот порошок вылечивает рак полностью. Достаточно, как говорил Лёлик, одной таблетки.
   - А как он будет распространяться?
   - Точно не знаю, но думаю, что адресно и бесплатно. Погранслужба никогда не наживалась на здоровье тех, кого охраняет. Это безнравственно.
   На следующий день Степан затащил Ольгу в ЗАГС, чтобы подать, наконец, заявление. Вышли они оттуда окрылённые, так как теперь оба точно знали, когда именно и где произойдёт их бракосочетание. До двадцать девятого декабря оставалось два с половиной месяца. С одной стороны - много, но с другой, приобретение квартиры уже нельзя было больше откладывать. В ней ведь потом надо будет ремонт делать, а это дело небыстрое.
   Поэтому сразу после ЗАГСа они посетили одно из центральных агентств недвижимости, обговорили с менеджером свои условия и поехали смотреть варианты.
   Их не устроила ни одна предложенная квартира. Либо район депрессивный и окна выходят на помойку, либо напрочь отсутствуют места для парковки. Одну из очень приличных квартир Степан забраковал из-за ведущегося по соседству строительства, уже вызвавшего характерные трещины на стенах. Тут даже без чуйки можно было понять, что в этом доме лучше не селиться. Другая - категорически не понравилась Ольге.
   Когда список предложений оказался исчерпан, и Степан прямо заявил, что при таком подходе будет вынужден обратиться в другое агентство, менеджер спросил, не готовы ли они рассмотреть предложения подороже.
   - А насколько дороже? - уточнил Степан.
   - Начиная с двенадцати миллионов рублей.
   - Поехали!
   Теперь им показывали квартиры совсем другого уровня. В них не просто можно было жить без каких-либо проблем, они качественно отличались от тех, которые Степан с Ольгой смотрели перед этим. Как правило, эти квартиры располагались в домах, построенных ещё в девятнадцатом веке и прошедших капремонт в двадцатом. Это были надёжные кирпичные здания в три, максимум четыре этажа. Они пережили революцию и последующую за ней разруху, выстояли в блокаду под бомбёжками и обстрелами, не дрогнули в бардаке девяностых. Все они были разными, отличаясь друг от друга особенностями архитектурных решений и цветовой гаммой фасадов, но их объединяли композиционная завершённость облика, добротность и спокойная уверенность в будущем.
   Квартирам, естественно требовался ремонт. Где-то косметический, в некоторых местах достаточно серьёзный. Надо было менять трубы, сантехнику, электропроводку. Но это уже были мелочи. Некие обязательные отягощения, на которые сейчас можно было не обращать внимания. Две квартиры им понравились. Одна располагалась на Садовой улице, а вторая на Кирочной.
   - Поехали в агентство, - предложил Степан. - Будем смотреть документы и определяться.
   Обложившись документами, Степан занялся их изучением. На первый взгляд всё было безупречно, но чуйка сигнализировала о том, что скоропалительное решение лучше не принимать. Поэтому Степан решил копнуть глубже. Он попросил сделать ему ксерокопии всех документов, мол, надо посоветоваться с юристами. Получив на руки две пачки бумаг, он поехал к себе в банк, захватив с собой Ольгу, чтобы она заодно посмотрела, где он работает. Ни с какими юристами Степан, разумеется, советоваться не собирался, так как сам имел юридическое образование. Ему нужен был свой компьютер, телефон и возможность разговаривать по нему вдали от посторонних ушей.
   Степан умел искать информацию в компьютерных сетях если не в совершенстве, то, по крайней мере, на очень приличном уровне. В интернете сейчас можно найти всё. Надо только точно представлять, что именно тебе требуется, и правильно формулировать запросы.
   Быстро выяснилось, что с квартирой на Садовой улице всё не так просто. Судебные тяжбы за неё ещё не закончились и могли затянуться надолго. Куда-то звонить и вдаваться в детали Степан не стал. Просто отложил этот вариант, как бесперспективный, а значит неприемлемый.
   А вот с квартирой на Кирочной улице всё было чисто. Она действительно на данный момент являлась собственностью агентства, и озвученная цена соответствовала той, по которой квартира была выставлена на продажу. Степан рассказал о результатах своих изысканий Ольге, и она согласилась, что квартиру на Кирочной улице надо брать, причём срочно, пока на неё не положил глаз кто-нибудь ещё.
   Теперь встал вопрос о деньгах. За квартиру просили четырнадцать с половиной миллионов рублей, а у них на двоих имелось меньше двенадцати. Ольга посоветовала съездить на заставу. Там в бухгалтерии уже должны были оформить премиальные, которые им были обещаны генералом за доставку из мира циклопов лекарства от рака.
   Съездили, как оказалось, не зря. В бухгалтерии им выдали по пять миллионов рублей на нос. Степан пошутил по этому поводу, что фантазия финансовых работников не отличается разнообразием вариантов. Ольга опустила его на землю, объяснив, что в Погранслужбе имеются фиксированные тарифы на премирование сотрудников. И их просто второй раз подряд премировали по высшему из них. Причём деньгами, которые не имели никакого отношения к государственному бюджету, в официальных финансовых документах не фигурировали и, соответственно, налогами не облагались.
   Когда они вышли на улицу, Степан позвонил в агентство недвижимости и попросил подготовить договор купли-продажи квартиры на Кирочной улице.
   - На чьё имя оформлять? - уточнил менеджер.
   - Сейчас мы посоветуемся, я приму решение и перезвоню, - ответил Степан.
   Они с Ольгой уже почти всё успели обсудить, но на кого именно будет оформлена квартира, даже не задумывались.
   - Давай на тебя оформим, - предложила Ольга. - Ты у нас будешь главой семьи и, соответственно, хозяином квартиры.
   - Нет, - не согласился Степан. - Так дело не пойдёт. Я не возражаю против того, чтобы быть главой семьи, но домашний очаг должен иметь хозяйку, а не хозяина. Это ведь придётся квартплату платить ежемесячно, счета всякие проверять и счётчики поверять. Не мужское это дело. Я буду валить мамонтов и таскать в дом мясо, а всё остальное - бери на себя. Решено, квартиру оформляем на тебя. Есть возражения?
   - Возражения у меня есть, но ты ведь их всё рано не примешь?
   - А то! Всё, я звоню в агентство.
   Вновь связавшись с менеджером, Степан продиктовал ему паспортные данные Ольги.
   Пообедав в кафе на соседней улице, они съездили на квартиру Степана за остальными деньгами и, ближе к вечеру, уже были в агентстве. Степан прочитал текст договора - всё было оформлено корректно и юридически грамотно. Ольга расписалась в обоих экземплярах, Степан заплатил деньги и получил ключи от квартиры. Потом Степан с Ольгой поехали в ближайший Многофункциональный центр, чтобы подать документы для получения Свидетельства о собственности, и успели всё сделать до его закрытия.
   - Пожалуй, на сегодня хватит, - заявил Степан, усаживаясь в машину. - Поехали домой.
   - Ко мне, к тебе или на новую квартиру? - уточнила Ольга.
   - Ко мне, естественно. У тебя кровать сломана, а на новой квартире надо сначала ремонт сделать. Так что этот вариант безальтернативен.
   Утром Ольга уехала на заставу, а Степан - в банк. Ему требовалось разгрести всё, что накопилось, за время его отсутствия. Накопилось много. Ничего срочного, в принципе, но по всем делам нужно было принять решения. Он с головой ушёл в работу и вынырнул из-под груды бумаг, закрыв последнюю папку, только в пятом часу дня.
   Теперь появилась возможность переключиться на личные вопросы, и Степан занялся поиском организации, которой можно было безбоязненно поручить ремонт квартиры. Просмотрев предложения, которыми пестрел интернет, он после долгих прикидок, выбрал одну из фирм. Не самую выпендрёжную, но и не из тех, кто обещает сделать всё сразу качественно и быстро. Дело в том, что так не бывает. Либо работы выполняются качественно, либо быстро.
   Созвонился, переговорил накоротке с менеджером. Результат его удовлетворил, и Степан отправился в офис для обстоятельной беседы теперь уже с директором фирмы. Тот оказался вполне вменяемым человеком и, при этом, профессионалом. Обозначив вчерне порядок цифр и сроки, они договорились, что завтра прямо с утра представители фирмы подъедут на квартиру, посмотрят всё по месту, согласуют со Степаном детали, и ещё до обеда подготовят смету. Если она устроит Степана, тот подпишет договор, заплатит аванс, и квартирой сразу займутся специалисты. На словах всё казалось весьма убедительным, поэтому Степан с Ольгой первую половину вечера провели у компьютера, выбирая, какими именно будут интерьеры в их новой квартире, что за сантехнику поставят в ванной и чем заполнят кухню. Степан был непритязательным человеком да и в вопросах этих разбирался слабо, поэтому отдал их решение на откуп Ольге, и та оторвалась по полной.
   Когда на следующий день он приехал на квартиру с обмерщиками, оказалось, что в строительстве он разбирается ещё меньше. Долго не мог понять, зачем ему в ванной и туалете нужен кабанчик, и какая требуется установленная мощность? После того как с кафелем и автоматами разобрались, пришёл черёд тёплого пола в ванной. Степан искренне не понимал, для чего ему эта ерундистика, если он не имеет привычки спать на полу? Объяснили и убедили. А вот ставить джакузи Степан категорически отказался, не слушая никаких увещеваний. Не баре, мол, обычной ванной обойдёмся.
   После того как все замеры были сняты и пожелания выслушаны, представители фирмы уехали осмечивать работы, предупредив, что закончат не раньше трёх часов дня.
   Степан наведался в банк, проверил предстоящие инкассаторам маршруты и, не выявив ничего криминального, отправился домой. Вчера они с Ольгой прикинули, что ремонт встанет им примерно в миллион рублей. Степан решил перестраховаться и взял с собой два. Вот только ему насчитали четыре миллиона. Пришлось вдумчиво вычитывать смету. Занятие оказалось увлекательным. Первым делом Степан прошёлся по крупным цифрам и сходу вычеркнул позицию "прокатит", тянущую аж на триста с мелочью тысяч рублей, потом с садистской улыбкой на лице, кастрировал злосчастного кабанчика с шести до двух с половиной тысяч рублей за квадратный метр и заменил африканский дуб абаш на российский. Потом, мобилизовав чуйку, выборочно проверил мелкие позиции, и вычеркнул к чертям фальшстены из гипрока, заявив, что его вполне устроят бумажные обои. Спустя час, от четырёх миллионов осталось три.
   Перешли к срокам. Директор фирмы настаивал на трёх месяцах. Степан предложил ему организовать работы в две смены и управиться за полтора. Тот согласился, но с условием, что предоплата составит две трети от стоимости работ и материалов. Степан выложил на стол два миллиона, менеджер убежал печатать договор, а заказчик с подрядчиком перешли к обсуждению более важного вопроса - шансов "Зенита" на победу в чемпионате России по футболу.
   Спустя полчаса Степан покинул офис, оставив там ключи от квартиры и унося с собой один из экземпляров договора, в котором были прописаны драконовские штрафы за срыв сроков завершения работ.
   После ужина они с Ольгой опять занялись отработкой эффектов "каменной рубашки" и "железного кулака", как Степан окрестил состояния, вызываемые на сеансах самовнушения. В этот раз они попробовали тренироваться в паре: один бьёт, индуцируя "железный кулак", а второй инициирует "каменную" защиту корпуса.
   Ольга лупила в полную силу, а Степан - примерно в четверть. Иначе физически крепкую, но чересчур лёгкую девушку уносило бы после каждого удара, по меньшей мере, на пару метров. Степан старался достичь полного автоматизма, чтобы организм сам, без какой-либо мысленной команды, мог адекватно реагировать на угрозу удара, но это у них с Ольгой пока не получалось.
   Часа через полтора оба не на шутку проголодались - расход энергии оказался весьма существенным. Так что Ольге пришлось готовить ещё один ужин.
   Утром Степан с Ольгой ещё немножко потренировались. После завтрака они планировали снова разделиться: Ольга собиралась ехать на заставу, а Степан намеревался опять поработать в банке. Но реализовать задуманное, ему было не суждено. Ровно в восемь часов утра на Ольгин телефон пришло сообщение от дежурного офицера, о том, что её срочно вызывает генерал.
   Чуйка Степана отреагировала незамедлительно. Ольга ещё читала вслух сообщение, а он уже знал, что никуда её в этот раз одну не отпустит.
   - Я еду с тобой, - заявил он, когда девушка начала собираться.
   - Зачем? Тебя ведь не вызывали!
   - Чувствую, что вызов не простой. На заставе случилось что-то серьёзное. А ещё раз рисковать твоей жизнью я не намерен. Поэтому едем к генералу вместе. Это не обсуждается.
  
  
  
   В кабинет к генералу они зашли вместе. Там шло совещание. Лица у всех присутствующих офицеров были сосредоточенными, в воздухе витало напряжение.
   - Степанов, я вас не вызывал, мне нужна только Прокофьева, - резко отреагировал генерал, как только они переступили порог кабинета.
   - Товарищ генерал, мы с Прокофьевой позавчера подали заявление в ЗАГС, двадцать восьмого декабря у нас свадьба.
   - И вы пришли, чтобы пригласить на неё меня?
   - Нет, - Степан на секунду сбился. - Приглашаю, разумеется. Но я пришёл не за этим. Печёнкой чувствую, что вы вызвали Прокофьеву не просто так, и собираетесь её куда-то отправить.
   - Допустим. И что?
   - Я пойду с ней!
   - Степан Константинович, на этот раз мы имеем дело с вторжением извне, уже потеряна связь с тремя группами. Вы не являетесь штатным сотрудником Погранслужбы, и я не имею права посылать вас на задание в таких условиях.
   - Вы не имеете права посылать, - отреагировал Степан, понявший, почему генерал именно так построил фразу. - Но если я вызовусь пойти добровольно, вы мне не откажете?
   - Не откажу. Садитесь. Введу вас с Прокофьевой в курс дела. В Карелии внезапно открылся новый портал. Вот тут, у Падмозера, - генерал вывел на большой экран карту местности, расположенной слева от северной части Онежского озера. - К порталу была отправлена тревожная группа, но связь с ней неожиданно оборвалась. Мы отправили с разных сторон ещё две пешие группы - там почти нет дорог. Обе добрались благополучно, но через некоторое время тоже перестали выходить на связь. Облёт территории на вертолёте ничего не дал. Не только не выявили следов инопланетян, но даже не смогли обнаружить ни одного из членов пропавших групп. Теперь уже нет никаких сомнений, что кто-то вторгшийся через портал, активно действует на нашей территории. Причём, скорее всего, использует специальные средства маскировки. В сложившейся ситуации нужно проводить полномасштабную силовую операцию, или высылать к порталу контактёров. Я принял решение сначала попробовать договориться. Мы и так сильно нашумели несколько дней назад, и проведение такой операции повторно, да ещё и в больших масштабах, сегодня крайне нежелательно.
   - А маячки? - спросил Степан. - Маячки фиксируются?
   - Маячки всех трёх групп работают, и их дислокация не меняется.
   - Нет, я совсем другое имел в виду? Посторонних маячков не зафиксировано? Ведь если к нам через портал прошли пограничники, то у них тоже должны быть какие-то маячки?
   - Должны быть, - согласился генерал. Молодец, соображаешь. Мне эта мысль как-то в голову не пришла. Сейчас выясним.
   Генерал отдал соответствующие распоряжения и буквально через десять минут ему доложили результат: примерно на середине расстояния между Падмозером и Повелецким заливом Онежского озера зафиксирован сигнал чужого маячка, работающего в другом диапазоне волн. Одного маячка.
   - Это что же получается, через портал прошёл одиночка и уделал три группы? - спросил Степан.
   - Не обязательно, - возразил ему генерал. - Пока мы точно знаем, что на нашей территории действует один чужой пограничник. Но с ним могут быть и другие нарушители границы. Вы ведь тоже пока без жетона ходите.
   Когда на экран с картой была выведена область, в которой был зафиксирован чужой маячок (определить его точное местонахождение на большом расстоянии не удалось), все призадумались. Поблизости не было ничего, заслуживающего хоть какого-нибудь внимания. Скалы, лес, мелкие озёра и болота. Ещё речки Царёвка и Падма, которые можно перепрыгнуть, даже не особо разбегаясь. До ближайшего населённого пункта - села Толвуя, было больше восьми километров, западнее, примерно в километре, проходила асфальтированная дорога, идущая из Медвежьегорска к Великой Губе, по которой дважды в сутки проезжал автобус. Всё. Абсолютно безлюдная местность.
   - Что там могло понадобиться чужим пограничникам? - спросил генерал, ни к кому конкретно не обращаясь. - Грибы, вроде, уже отошли, утки в тёплые края улетели. Есть хоть какие-то мысли?
   - А вот это что? - спросил Степан, указывая на небольшое серое пятнышко у самого края отмеченной области.
   - Там находится заброшенный шунгитовый карьер, - пояснил один из офицеров.
   - Шунгит? - задумчиво пробормотал генерал. - Пожалуй, это всё объясняет.
   - А что это такое? - спросил ничего не понявший Степан.
   - Шунгит это особое состояние углерода, промежуточное между каменным углем и графитом, - пояснил тот же офицер.
   - Очень редкое, - добавил генерал. На Земном шаре шунгиты залегают всего в трёх местах: тут в Карелии, в Южном Казахстане и в Анголе. Про наличие их на других планетах я вообще не слышал.
   - Подождите, - уточнил встрепенувшийся Степан. - Я вспомнил! Его в медицине используют и ещё, кажется, для фильтрации воды. А почему тогда карьер заброшен? Выработали?
   - Наоборот, только начали, - с сожалением проговорил генерал. - В восьмидесятые годы. А потом перестройка, развал Союза. Тогда всё посыпалось. Кое-что восстановили потом, а тут так всё и осталось.
   - И что, никто больше не использует? - удивился Степан.
   - Мы используем, майор, дайте короткую справочку, им полезно послушать.
   - Шунгит является специфической формой углерода, представляющей собой некристаллический неграфитируемый фуллереноподобный углерод, отличающийся от графитового на уровне надмолекулярной, атомной и электронной структуры, - как по писаному оттарабанил майор. - Обладает мощным антиоксидантным и бактерицидным действиями. По эффективности сорбции тяжёлых металлов превосходит активированный уголь в тридцать раз, ускоряет процессы регенерации, под воздействием солнечного света генерирует вблизи поверхности синглетный кислород, неизбирательно уничтожающий все виды вирусов, просто сжигая их липидную оболочку.
   - Достаточно, - остановил майора генерал. - От себя добавлю, что в народной медицине это вещество используется на протяжении сотен лет. В частности, именно благодаря шунгитовой воде Россия получила династию Романовых. Не будь её, Михаил Фёдорович умер бы в младенчестве, как все остальные его братья. Столетием позже русские, именно благодаря этому веществу, смогли выиграть Полтавскую битву. Тогда по указу Петра Первого каждый солдат таскал в ранце кусочек шунгита для обеззараживания питьевой воды. Лето 1709 года выдалось очень жарким, водные источники цвели, и значительная часть шведской армии, включая и самого Карла XII, маялась желудочными отравлениями. А в русской армии их практически не было. Теперь вам понятно, зачем к нам гости пожаловали?
   - Вполне. Непонятно только, что у них просить взамен на переговорах?
   - Попробуйте сами сориентироваться. В зависимости от того, что они предложат. Я пока абсолютно не представляю, с кем мы имеем дело.
   - Как мы туда доберёмся?
   - До аэродрома вас довезёт полковник Трофимов. Он же организует погрузку минивэна в "Сапсан" и его выгрузку вблизи от места назначения. Дальше работаете самостоятельно, поддерживая с Трофимовым постоянный контакт по рации. Минивэн поступает в ваше распоряжение. Чтобы вы имели возможность для манёвра и ног зря не топтали. Ваша основная задача - переговоры, но заодно, постарайтесь разобраться, что произошло с не вышедшими на связь группами. Более подробный инструктаж сейчас бессмыслен, пока долетите ситуация может измениться кардинально. Поэтому решать будете на месте. Вы отвечаете за переговоры, а полковник Трофимов за всю операцию в целом. И последнее. Оружия с собой не берите - вы идёте договариваться. В самом крайнем случае, если у вас вообще ничего не выйдет - в игру вступит "Сапсан". Но постарайтесь до этого не доводить. Всё, идите переодеваться и получать приборы. Николай Алексеевич, - обратился он к майору, рассказывавшему про свойства шунгита. - пройдите с ними и, если остались вопросы, проконсультируйте.
   - Николай Алексеевич, а что это ещё за синглетный кислород? - спросил Степан, когда они вышли из кабинета. - Никогда про такой не слышал.
   - Это особая форма активного кислорода, генерируемая в фотовозбуждаемых процессах. Является, кстати, регулятором клеточной жизнедеятельности.
   - Вы думаете, что мы что-нибудь поняли? Можно попроще объяснить?
   - Попробую. У обычного кислорода имеется два неспаренных электрона с одинаковым спином. Такое состояние называют триплетным или триплетом. Для перевода его в возбуждённое состояние нужна энергия чуть меньше одного электрон-вольта на молекулу. Примерно столько даёт фотон в ближайшей к видимому нами свету части инфракрасного диапазона. Тогда один из электронов "р" орбитали меняет спин и все электроны спариваются. Таким образом, синглетный кислород имеет только одно возможное расположение электронных спинов с общим квантовым спином 0, в то время как триплетный - три возможных расположения электронных спинов с общим квантовым спином 1, что соответствует трем вырожденным состояниям. Однако прямой переход в изолированной молекуле практически невозможен, так как имеются запреты по спину и по четности. Поэтому синглетный кислород в заметных количествах получают, используя сенсибилизаторы, триплетное возбуждённое состояние которых выше чем ноль целых девяносто восемь сотых электрон-вольта. Сенсибилизатор поглощает свет, переходит в триплетное состояние и потом сталкивается с молекулой кислорода и переводит её атомы в триплет. Шунгит в данном случае как раз и выступает в качестве такого сенсибилизатора.
   - А без шунгита можно обойтись?
   - Можно, конечно. Например, в результате реакции пировиноградной кислоты в триплетном возбужденном состоянии с растворенным в воде кислородом. Но тут всё упирается в то, что в водных растворах синглетный кислород нестабилен и очень быстро возвращается в обычное триплетное состояние. А в воздухе этот переход, в среднем, происходит только через семьдесят два часа.
   - Хорошо, а в воздушной среде можно чем-нибудь заменить шунгит?
   - Тоже можно. Например, фуллеренами. Но это очень дорого. Или с помощью больших доз высокоэнергичных излучений. Такое возможно в верхних слоях атмосферы под воздействием солнечной радиации, или вблизи земной поверхности при ядерном взрыве.
   - Последний вопрос. Шунгита у нас много? Не получится, что мы поделимся им с инопланетянами и, в результате, нам потом не хватит самим?
   - За это не беспокойтесь. Его только в этом месторождении имеется около пяти миллионов тонн, а поблизости есть ещё несколько месторождений. Так что несколько десятков тонн можете предлагать смело. Это нашей планете не повредит. А вот если им будут нужны промышленные объёмы, то порекомендуйте адрес магазина, где имеются в продаже губозакаточные машинки. Мы пока не умеем самостоятельно открывать порталы, но зато уже способны их закрывать.
   - Вы хотите сказать, что этот портал возник не самопроизвольно?
   - Я практически уверен в этом. Порталы из обитаемых миров могут вести только в тамбурные. А к нам через этот портал сразу прошёл пограничник из обитаемого мира. Причём с конкретным заданием. Это означает, что он заранее знал не только об открытии портала, но и о том, куда именно он ведёт.
   - Спасибо, Николай Алексеевич, вы нам очень помогли, особенно своим последним выводом. Теперь у меня начало появляться понимание того, как именно следует вести переговоры. А можно посмотреть, как этот шунгит выглядит? Чтобы в случае чего не опростоволоситься.
   - Конечно, можно, вы идите переодеваться, а я вам принесу кусочек прямо к машине.
   В этот раз ни артефакты, ни какое-либо специальное оборудование (за исключением ручных пеленгаторов, прихваченного на всякий случай аркана, по определению не являющегося оружием, и уже ставшего привычным монокуляра) Степану не требовались. Поэтому быстро переодевшись в осенний камуфляж, они с Ольгой сразу поднялись во входную потерну, где их ждали полковник Трофимов, майор медицинской службы и пятеро десантников. Прибежавший перед самым отправлением майор, передал Степану плоский чёрный камешек с металлическим блеском, похожий на антрацит, но более тяжёлый и твёрдый.
   В Левашовский аэропорт они выехали на двух минивэнах, один из которых планировали загрузить в "Сапсан". Впереди мчался форд военной полиции с включённым красным проблесковым маячком на крыше.
   Загнав минивэн в десантный отсек вертолёта, и закрепив его там, все расселись по местам. Трофимов в пилотской кабине, а Степан с Ольгой и всеми остальными - в десантном отсеке. Ольга впервые летела на таком вертолёте, и ей было интересно абсолютно всё. Степан с удовольствием рассказывал, пояснял, комментировал. Когда слева по курсу в разрыве облаков мелькнуло Падмозеро, Степана позвали в пилотскую кабину.
   - Смотрите, - показал ему Трофимов планшет штурмана. - Вот тут у южного берега Падмозера находится портал, шунгитовый карьер в двенадцати километрах на северо-запад. Тут, тут и вот здесь фиксируются маячки наших пограничников. Во всех трёх случаях координаты отдельных маячков совпадают, значит, они расположены очень компактно. А вот тут, в двух километрах от карьера, фиксируется отметка чужого маячка. Пока мы летели, она немного сдвинулась на юго-восток. Полагаю, что они уже выполнили всё что планировали и возвращаются к порталу. Где вас высаживать?
   - А где вы сможете сесть на дорогу? Тут ведь узенько везде, а у нас диаметр несущего винта больше двадцати метров.
   - Вот тут чуть южнее Царёвки есть широкая развилка. Устроит?
   - Меня всё устроит, главное, чтобы мы винтом ничего не зацепили.
   - Штурман, на развилке хватит места для посадки?
   - Даже с запасом!
   - Тогда садимся.
   Вертолёт устремился вниз, завис над т-образной развилкой автодороги, сметая с неё пыль, мелкие ветки и опавшую листву, после чего, медленно снизившись строго по вертикали, встал на колёса.
   Трофимов передал Степану рацию:
   - Крепите вот сюда на левое плечо, теперь горошину в ухо и включайте. Я буду слышать всё, что происходит вокруг вас, а меня - только вы. Перехватывать чужих будете у портала?
   - Да, заодно проверим по дороге ближайшее место, откуда идут сигналы маяков наших пограничников.
   - Тогда приступайте, чужим до портала осталось пройти девять километров.
   - Вы тоже считаете, что их несколько?
   - Да. Я бы послал минимум двух.
   - Ладно, разберусь на месте.
   Степан с Ольгой заняли места в минивэне, и он съехал задним ходом на асфальт. Вертолётчики подняли аппарель, винт раскрутился, набирая обороты, и колёса "Сапсана" медленно отделились от земли. Подождав, пока уляжется поднятая винтами пыль, Степан велел водителю развернуться, так как им нужно было ехать в обратную сторону, и гнать в южном направлении в сторону Великой Губы. Через четырнадцать километров, перед самым мостом через Падму, Степан попросил притормозить, а углядев идущую на север тропинку - остановиться на обочине. Предупредив водителя, чтобы ждал их, не выходя из машины, Степан с Ольгой перепрыгнули кювет и побежали по малозаметной тропинке в сторону портала, до которого оставалось чуть меньше восьми километров. По прямой.
   Через полчаса тропинка свернула влево к речке, и Степан с Ольгой, перейдя на шаг, углубились в не слишком густой смешанный лес, в котором преобладали сосны. Но не такие тонкие и стройные, как под Санкт-Петербургом, а более низкие, кряжистые, с многократно изогнутыми ветвями и мощными корнями, которые глубоко проникали в трещины "бараньих лбов" - плоских заглаженных ледником скальных выступов. Ельники встречались реже, но были гуще, и Степан старался их обходить. Берёзы, наоборот, росли поодиночке или совсем мелкими группами. Невысокие, не более семи метров, с изогнутыми бородавчатыми стволами. Они уже потеряли почти всю листву и казались голыми и неустроенными. Мох под ногами был плотно усыпан пожелтевшей листвой. Здесь, совсем немного севернее Санкт-Петербурга, осень уже полностью вступила в свои права. Год был теплее предыдущего, но температура воздуха не поднималась выше двенадцати градусов.
   Местность, по которой они передвигались, напоминала лоскутное одеяло: сосновый лес плавно переходил в смешанный, потом в луг, который сменялся каменистой пустошью. Количество мельчайших озерков и болотцев не поддавалось никакому учёту - они были повсюду.
   Выбравшись на небольшой частично заболоченный лужок, покрытый низкорослым разнотравьем, они снова побежали. Через несколько минут Степан заметил, что Ольга начала уставать. Девушка не жаловалась, но сбивающееся дыхание и заливающий лицо пот, красноречиво свидетельствовали, о том, что взятый Степаном темп для неё был, мягко говоря, великоват. Пришлось снова двигаться шагом.
   Минут через двадцать, когда Степан уже начал огибать очередной попавшийся на пути ельник, в ухе прозвучал голос Трофимова:
   - Примите правее, они где-то тут.
   Степан углубился в ельник и почти сразу обнаружил большую кучу свежего лапника. Разбросав верхние ветки, он обнаружил под ними четверых связанных по рукам и ногам пограничников. Все четверо были в сознании и мычали сквозь зелёные напоминающие скотч, но более толстые ленты, которыми им были заклеены рты.
   Перерезав пластиковые хомуты, стягивающие руки и ноги пограничников, Степан сорвал липкую ленту с лица ближнего к нему парня и вежливо поинтересовался обстоятельствами, при которых эта четвёрка оказалась в куче лапника.
   Тот объяснил, что их сначала обездвижили из засады, скорее всего, с помощью ручных парализаторов, потом связали и рядком сложили на лапник. Ни один из них нападавших не видел, поэтому пограничники уверены, что те пользовались маскировочными артефактами, действующими в видимом и инфракрасном диапазонах.
   - Сколько их было? - спросил Степан.
   - Двое. Когда нас перетаскивали, брали за плечи и за ноги.
   - Они переговаривались между собой?
   - Говорил только один. Если это можно назвать речью: посвистывания, щелчки, какое-то шуршание. Второй помалкивал.
   - Не замёрзли вы тут?
   - Есть немного, но не критично, мы ведь не на голой земле лежали, а на толстом слое лапника. И сверху были прикрыты.
   - Насчёт немного - не заливайте, видно же, что посинели уже и дрожите. Срочно разводите костёр и грейтесь. Через час-полтора вас заберут. А сейчас извините ребята, но нам некогда, идём ловить ваших обидчиков.
   Ольга за время вынужденного привала немного отдохнула, но Степан не стал рисковать и повёл её быстрым шагом. Они не просто успевали, но даже имели небольшой запас времени - чужие двигались явно медленнее.
   Ещё через полчаса Степан с Ольгой вышли из леса на открытое пространство. Впереди примерно в двухстах метрах серебрилась гладь Падмозера. Пространство перед ним было густо покрыто "бараньими лбами", между которыми зеленели мелкие болотца. И никаких признаков тумана на всём обозримом пространстве. "Сапсан" прятался где-то высоко за облаками и выдавал себя лишь чуть слышным гудением, которое, казалось, шло отовсюду. Степан запросил помощь у Трофимова, и тот послал их на северо-запад, уверив, что портал находится в непосредственной близости.
   Степан обнаружил портал неожиданно. Он искал широкую и высокую полосу тумана, а вместо этого увидел в ложбинке между двух, смыкающихся в этом месте "бараньих лбов" размытое белое пятно. Густые клубы тумана выдувались из круглого отверстия примерно двухметрового диаметра, плыли над самой землёй и, быстро истончаясь, бесследно рассеивались в воздухе. Увиденное, с одной стороны, ассоциировалось со стравливающим пар паровозом, а с другой - напоминало искусственный туман, растекающийся по сцене. Такой вид портала дополнительно работал на версию, об его искусственном создании.
   Степан доложил обо всём Трофимову. Тот, в свою очередь, сообщил, что до появления "гостей" осталось не более получаса. Поделившись информацией с Ольгой, Степан разрешил ей посидеть, чтобы отдохнуть перед встречей, а сам занялся рекогносцировкой.
   Пункт назначения пришельцев и направление их движения ему были известны. Требовалось выбрать позицию, на которой те увидят его, только подойдя совсем близко, и уже не смогут обойти. Вскоре он отыскал такое место и позвал Ольгу. Невысокий скальный пригорок располагался между двух заболоченных котловин, левая из которых граничила с Падмозером, а правая упиралась в крутой склон "бараньего лба". Не "бутылочное горлышко", конечно, но достаточно узко. И обзор впереди метров на пятьдесят, не больше. В общем, именно то, что ему требовалось.
   На эффект неожиданности Степан особенно не рассчитывал. Скорее всего, пришельцы уже знают об его с Ольгой присутствии. Точнее, о присутствии одного пограничника (у Степана не было жетона). Поэтому получается два на два, причём о том, что пограничников тоже двое, чужие узнают, только подойдя близко, когда уже поздно будет искать обходной путь.
   Трофимов объявил пятиминутную готовность. Степан предупредил Ольгу, чтобы та не предпринимала никаких активных действий. Он начнёт переговоры, а она должна в это время изучать речь инопланетян, накапливать словарный запас, и вступить в разговор только тогда, когда сможет осуществить хоть какой-нибудь перевод.
   - Внимание, минутная готовность, - прозвучал в ухе голос Трофимова.
   - Ты как? - спросил Степан, заметив, что Ольга побледнела.
   - Честно говоря, боязно. Что будет, если они не остановятся и попробуют прорваться?
   - Ты в любом случае не вмешиваешься. И не волнуйся, во-первых, нас страхуют сверху, а во-вторых, я рядом. Ты мне доверяешь?
   - Конечно!
   - Вот и не волнуйся тогда понапрасну, мы обязательно справимся, но только в том случае, если сами будем уверены в этом. А чтобы не чувствовать себя беззащитной, ставь "железную рубашку".
   Маскировочные устройства пришельцев работали безукоризненно. Единственным, что увидел Степан, была плывущая по воздуху в полутора метрах над землёй груда чёрных камней, весящая явно не меньше тонны. Может быть даже полторы - на глаз точно не определишь. В общем - большая груда.
   - Стой! - прокричал Степан. Его голос был твёрд и уверен, в нём звенел металл. - Пограничная служба Земли. Всем отключить маскировочные артефакты и приступить к переговорам. Мы безоружны, - они с Ольгой показали раскрытые ладони. - Но вон там, - Степан показал рукой вверх. - Находится военный вертолёт, готовый открыть огонь на поражение.
   Степан не имел ни малейшего представления о том, что именно пришельцы поняли из его слов и жестов, но что-то, видимо, поняли. Или просто по тону почувствовали, что с ними не шутят. По крайней мере, груда камней замерла на месте.
   - Отключить маскировочные артефакты! - повторил Степан, изображая, что снимает с себя плащ.
   Рядом с грудой камней что-то немного посвистело и пощёлкало, и вдруг прямо из воздуха появилась фигура пришельца. Одного.
   Назвать его человеком язык ни у кого не повернулся бы. Две тонкие длинные ноги с обращёнными назад коленками заканчивались четырьмя когтистыми пальцами. Тело покрыто розовым пухом. Руки - почти человеческие, но четырёхпалые. На спине сложены небольшие оперённые на концах белые крылышки, явно не предназначенные для полёта. Голова на тонкой опушенной шее непропорционально большая, с длинным клювом и хохолком из перьев на темени. В общем - нелетающий цаплеангел.
   Пришелец сложил накидку, которую держал в руках в момент появления, спрятал её в висящую на плече объёмистую сумку, и разразился длинной речью, состоящей из посвистываний и пощёлкиваний.
   - Я вас не понимаю, - ответил Степан. - Но предлагаю определиться с дефинициями. Вот это Земля, - он указал себе под ноги и на окрестности. - Меня зовут Степан, я человек, пограничник, - он продемонстрировал Ольгин жетон. Это Ольга, тоже человек, пограничник. Вот это шунгит, - пояснил он, демонстрируя извлечённый из кармана кусочек чёрного камня. - А это - контрабанда, - добавил Степан, указывая на висящую в воздухе груду камней.
   Пришелец засвистел и защёлкал в ответ, поочерёдно показывая на себя, демонстрируя жетон и указывая рукой сначала на груду камней, потом на портал. Степан его не слушал. Отстроившись от голоса пришельца и гула далёкого вертолёта, он закрыл глаза, прислушиваясь к тихим звукам, производимым мелкими шажками у самого края болота. При этом его рука, как будто действующая самостоятельно, тихонько доставала аркан из кармана разгрузки.
   Резкий бросок, испуганное хрюканье, и злорадно ухмыляющийся Степан подтягивает к себя пока ещё невидимую жертву. На конце верёвки болталось, повизгивая, что-то мелкое и суетливое.
   - Оля, - обратился Степан к девушке. - Переведи этому маленькому засранцу, что команда отключить маскировочные артефакты распространялась на всех. А потом подключайся к диалогу с птичкой.
   Девушка немножко похрюкала, и перед Степаном возник из воздуха чёрт. И не просто чёрт, а уже знакомый. Степан узнал его по плутовской мордашке и алому лаку для ногтей, щедро нанесённому на венчающую голову рожки.
   - Ба! Старый знакомый попался, - обрадованно воскликнул Степан, стягивая с чёрта накидку пыльных тропинок и тщательно связывая его арканом. Накидку он аккуратно свернул и хозяйственно припрятал в карман разгрузки - хороший трофей, пригодится.
   Ольга, меж тем, уже вовсю пересвистывалась и перещёлкивалась с пришельцем.
   - Пусть подходит сюда, - обратился Степан к Ольге. - Скажи ей, чтобы не боялась, мы женщин не обижаем.
   - Как ты догадался, что это женская особь? - удивилась Ольга.
   - Ну, во-первых, расцветка типично женская, во-вторых, манера держаться и грациозность. А в-третьих, вы с ней щебечете как подружки. Тут и слепой догадается.
   - Она спрашивает, пропустим ли мы её назад и разрешим ли забрать с собой груз - он ей очень нужен.
   - Конечно, пропустим и груз забрать разрешим. Пусть заплатит пошлину, и идёт на все четыре стороны.
   Подошедшая птичка вблизи оказалась совсем не мелкой. Ростом она даже немного превосходила Степана. Выслушав перевод, она достала из сумки мешочек и протянула его Степану. Достаточно тяжёлый мешочек, не меньше килограмма. Степан заглянул внутрь. Мешочек был до самого верха заполнен рубинами. Крупными, почти с голубиное яйцо, пронзительно красными пока ещё не обработанными камнями очень высокой чистоты.
   - Она спрашивает, достаточно ли этого.
   - Скажи, что вполне достаточно. И поинтересуйся, зачем ей нужно было пробираться к нам тайком и устраивать весь этот сыр-бор, если она сразу готова была заплатить за шунгит?
   - Она так и собиралась сделать, это черти подговорили её сэкономить на пошлине.
   - Спроси, хватит ли ей этого шунгита, или нужно ещё.
   - Она говорит, что нужно ещё два раза по столько.
   - Хорошо, скажи, что завтра шунгит будет лежать тут, у портала. И спроси, может ли она предложить взамен что-либо кроме рубинов. Катализатор, например, какой-нибудь. Или что-то, чего на Земле пока ещё не изобрели.
   - Ей нужно посоветоваться. И ещё. Она спрашивает, что теперь будет с чёртом.
   - Скажи, что он нарушил запрет не появляться на Земле. И теперь его ждёт наказание. Да ещё и за сегодняшнее безобразие ему добавят. Но соплеменники могут его выкупить, заплатив артефактами.
   - А сколько?
   - По весу. Тут, - Степан встряхнул чёрта за шкирку. - Килограммов тридцать пять наберётся.
   - Она просит подождать. Говорит, что сейчас сходит на ту сторону и сама всё принесёт.
   - Как её хоть зовут? - спросил Степан, когда пришелица скрылась в портале.
   - Тщ фиуфиу.
   - А сколько ей лет?
   - Стёпа, я сейчас ревновать начну! И вообще, женщинам не задают такого вопроса.
   - Так ты ведь тоже женщина, тебе можно. Да шучу я. Просто мне интересно, как и сколько они живут, чем занимаются, на каком уровне находится их цивилизация.
   - Уровень однозначно повыше, чем наш, но не намного. А с продолжительностью жизни у них как раз есть проблемы. Вирусы там какие-то расплодились. Вот наш шунгит и потребовался.
   Тщ фиуфиу вернулась минут через сорок, буксируя на коврике здоровенную кучу всевозможных артефактов, большую часть из которых Степан ни разу не видел. Из знакомого там были только одноразовые парализаторы, большая упаковка левитирующих ковриков, стопка накидок пыльных тропинок и связка мётел.
   Вручив Ольге привязь от коврика, Тщ фиуфиу принялась щёлкать и посвистывать.
   - Здесь тридцать два килограмма, - перевела Ольга. - Больше у них ничего не было. Но черти клянутся, что в другой раз обязательно возместят недостачу.
   - Пусть будет тридцать два, - согласился Степан. - Переведи хвостатому, что он будет должен три килограмма артефактов лично мне. И не каких попало, а тех, что я выберу.
   Размотав аркан, Степан приподнял чёрта за шкирку и выдал, напоследок, напутствие:
   - Смотри у меня, дьявольское отродье, сам запомни и другим передай: если ещё хоть один из вашего племени появится на Земле - лично отловлю, обломаю рога и голым запущу в Африку. Уяснил?
   - Чёрт утвердительно хрюкнул.
   - Ну, беги, хвостатое недоразумение.
   Степан придал чертяке дополнительное ускорение, дав чувствительного пенделя, после чего тот, обиженно хрюкнув напоследок, стремглав ломанулся к порталу.
   - Уважаемая Тщ фиуфиу, - обратился Степан к пришелице. - Мы с Ольгой будем ждать вас завтра в это же время и на этом же самом месте. И не слушайте больше чертей. Они только морочат головы и ещё ни разу не посоветовали ничего хорошего. Очень дорого потом обходится их экономия. А с вашей цивилизацией мы намерены поддерживать добрососедские отношения. Будем считать, что инцидент между нами исчерпан. Если ещё что-нибудь понадобится - обращайтесь к любому встреченному пограничнику.
   Портал закрылся сразу, как только Тщ фиуфиу перешла на ту сторону. Ольга глазами показала Степану на мётлы и тот утвердительно кивнул.
   - Виктор Сергеевич, вы всё слышали? - спросил Степан, только сейчас заметивший отсутствие вертолётного гула.
   - Да, вы молодцы, отлично сработали. Теперь отдыхайте. Я уже подобрал обнаруженную вами группу и лечу за остальными. Потом сразу в карьер. Ребята залежались, пусть теперь разомнутся на погрузочно-разгрузочных работах. Три тонны шунгита будет достаточно?
   - Везите лучше четыре, чтобы наверняка хватило.
   - Четыре за один раз не увезём, придётся две ходки делать. А вы ждите на месте, чтобы мы сразу нашли, где выгружать шунгит.
   - Виктор Сергеевич, мы в качестве маячка оставим на камне жетон, а сами вернёмся своим ходом и будем ждать вас на развилке.
   - Не нагулялись? Ладно, если вам охота топтать ноги, я не буду препятствовать.
   Степан сразу понял, что именно хотела от него Ольга, и вовсе не планировал возвращаться пешком. Девушке хотелось полетать. Когда ещё в другой раз представится возможность порезвиться в небе над совершенно безлюдной местностью? Степан не мог ей отказать в этой малости. Вот только сам он пользоваться левитирующим устройством продольной тяги (сиречь помелом) не умел и был обречён на транспортировку в качестве груза, так как мётлы были одноместными.
   Изначально Степан рассчитывал, что как белый человек полетит на коврике с артефактами, но Ольга объяснила, что он должен висеть внизу, чтобы не попасть в спутную струю помела. Так что ему пришлось продеть подмышками петлю аркана и закрепить его свободный конец к центру тяжести черенка. Дождавшись, когда Степан всё это проделает и возьмёт на буксир коврик с артефактом, Ольга стартовала, стремительно набирая высоту.
   Степан испытал рывок, сходный с тем, который происходит при раскрытии парашюта, грудь сдавило петлёй, и земля ушла из-под ног. Он летел в вертикальном положении, лишь немного наклонившись вперёд, метров на восемь ниже оседлавшей метлу Ольги. Ветер бил в лицо, а лишённый веса, но обладающий немалой парусностью коврик с артефактами, вился позади, не давая верёвке закручиваться.
   Ощущения были непривычными. Когда прыгаешь с парашютом, сначала паришь в свободном падении, а потом просто висишь под куполом, дожидаясь, когда планета ударит тебя по ногам. А тут был горизонтальный полёт. Невысокий и не слишком быстрый, всё-таки помело испытывало двойную нагрузку, и Ольга старалась его не перегружать. Под ногами проносились верхушки деревьев, скалы, бесчисленные пятна крохотных озёр и болот. Не прошло и десяти минут, как внизу показалась извилистая серая лента асфальтированной дороги.
   Ольга спикировала на дорогу. Коснувшись ногами земли, Степан пробежал по инерции несколько шагов и придержал за верёвку шустрое помело. Мягко опустившись на дорогу, Ольга отвязала аркан.
   - Ты грузись, а я ещё полчасика полетаю, ладно?
   - Делай всё, что считаешь нужным, только зря не рискуй и к населённым пунктам не приближайся.
   Завистливо проводив взглядом взлетающую по крутой дуге всадницу, Степан задумался над тем, можно ли присобачить к черенку метлы велосипедное седло. Это в разы прибавит его группе мобильности, а многоразовые накидки пыльных тропинок позволят осуществлять полёты даже в людных местах. Он решил по возвращении переговорить об этом с Соломоном Марковичем.
   Степан, как и большинство русских людей, любил быструю езду, а тут быстрый маневренный полёт. Кто же сможет от такого удержаться?
   Ещё немного полюбовавшись тем, как девушка крутит в воздухе фигуры высшего пилотажа, он занялся погрузкой. В багажное отделение мётлы всё равно бы не поместились, поэтому он просто завёл всю связку в салон минивэна и уложил на пол в проходе между сидениями. Коврик рассыпался в пыль сразу, как только коснулся пола.
   Выбравшись наружу, Степан немного побродил по обочине. Ольги в небе не наблюдалось. Улетела, но обещала вернуться. Обещание своё, кстати, она выполнила. Полетав ровно полчаса и хорошенько замёрзнув, девушка забралась в минивэн греться. Уткнувшись носом в плечо Степана, она почти сразу задремала.
   - Поехали обратно к развилке, - предложил Степан водителю. - И не торопитесь особенно, нам всё равно придётся ждать не меньше часа.
   Развернуться на узкой дороге удалось только в три приёма. Добравшись до развилки, водитель съехал на обочину и заглушил двигатель. Ольга спала, и Степан сидел неподвижно, чтобы её не разбудить. Умаялась девушка. Сначала марш бросок по пересечённой местности, потом полёты. Степан прикинул, что нужно будет всерьёз заняться её физической подготовкой. В принципе, она была в хорошей физической форме и даже сейчас могла дать фору любой туристке, но для члена разведгруппы этого было мало. Там ведь всё происходит в точности как в море, где скорость эскадры никогда не превышает предельной скорости самого тихоходного из её кораблей.
   Тренировки самовнушения - это хорошо, но их необходимо разбавить другими занятиями, в первую очередь бегом на длинные дистанции. Утром это будет происходить или вечером - не принципиально, главное, чтобы тренировки стали ежедневными. Тогда уже через несколько месяцев группа станет сбалансированной и можно будет никому не делать скидок. Да и ему нужно как можно быстрее завершать обучение.
   Гул вертолёта обрушился сверху неожиданно. "Сапсан" завис над развилкой и медленно опустился на асфальт. Откинулась аппарель, и по ней, уступая дорогу минивэну, сбежали вниз пограничники.
   Не шахтёры, конечно, но близко. Перемазались ребята основательно. Шунгит это не уголь и не графит, в нём больше половины объёма представлено камнем, но и он пачкается не по-детски. Десантному отсеку тоже досталось. Когда минивэн загнали внутрь, Степан посмотрел вокруг и решил не вылезать из салона.
   Спустя час они приземлились в аэропорту. Там пограничников уже ждал заблаговременно вызванный автобус. Трофимов пересел в минивэн и вернул Ольге жетон.
   Добравшись до заставы, Степан с Ольгой помылись под душем и переоделись, после чего отправились на доклад к генералу. Трофимов был уже там.
   Полковник уже успел обо всём доложить, и теперь его разносили по кочкам. Разнос был затяжной, профессиональный, в нелицеприятной форме. Когда Степан с Ольгой вошли в кабинет, генерал поздоровался с ними, предложил садиться и продолжил, изменив тональность и кардинально смягчив выражения.
   Драть начальника в присутствии подчинённых не принято. Это, с одной стороны, дурной тон, с другой - лучший способ уронить его авторитет в глазах подчинённых, что очень нежелательно.
   Трофимов не являлся прямым начальником ни Степану, ни Ольге, хотя и был намного старше обоих по званию и должности, но всё же...
   Генерал очень хорошо понимал все эти тонкости, но сложившаяся ситуация не просто требовала, а прямо таки взывала к наказанию кого попало и принятию срочных мер, причём не только воспитательного характера.
   - Виктор Степанович, вы понимаете, что мы с вами жидко обделались и сейчас находимся по самые уши в этой субстанции? Я не снимаю с себя ответственности, так как за всё тут отвечаю персонально, но основная вина за случившееся лежит на вашей кафедре. Что это за тактическая подготовка, когда одна курица играючи нейтрализовала три наших тревожных группы?! Кого вы готовите?
   - Станислав Николаевич, - вступилась за Тщ фиуфиу Ольга. - Она не курица, а такой же пограничник, как мы с вами, причём стоит как минимум на ступеньку выше, превосходя нас и по интеллекту и по техническим возможностям. Это представитель более развитой цивилизации.
   - И что? Вы ведь со Степановым справились! Значит, можем! Почему все остальные облажались? А если в следующий раз нарушители границы не проявят гуманизм в отношении наших сотрудников? Будем снова коллективные похороны организовывать? Вот скажите мне, пожалуйста, почему три штатные тревожные группы не справились с задачей, а доброволец Степанов её выполнил? И что нам теперь делать в сложившейся ситуации?
   - Товарищ генерал, можно я отвечу? - спросил Степан.
   - Давайте, поучите уму-разуму старших по званию!
   - Тут дело не в звании, а в специфическом опыте. Я служил в структуре, которая постоянно противостоит противнику, более развитому в техническом плане и имеющему несопоставимо большее финансирование. И мы в этих условиях выполняли поставленные задачи. Я уже сейчас вижу два пути решения проблемы.
   - Очень интересно. И какие же это пути?
   - Первый заключается в использовании специального оборудования и спецсредств. Как вы думаете, как бы развивались события, если бы те же самые пограничники имели при себе пеленгаторы жетонов и маскировочные артефакты?
   - А что тут собственно думать? Они были бы равны по силам противнику и смогли бы ему достойно противодействовать. Но это будет действовать только против тех нарушителей, которые имеют при себе жетоны.
   - Правильно, - согласился Степан. - Но ведь есть ещё и второй путь.
   - Какой?
   - Индивидуальная подготовка. Пограничник должен слышать и чувствовать противника даже в том случае, когда он его не видит.
   - И вы можете этому научить?
   - Попробую. Меня ведь научили.
   - Что скажете, Виктор Сергеевич? - спросил генерал у Трофимова.
   - Дайте мне Степанова в качестве инструктора и обеспечьте тревожные группы средствами маскировки и обнаружения противника. Тогда мы больше не оскандалимся.
   - Ишь, какой вы быстрый. Дайте. Где я их возьму, чтобы вам дать? А Степанов пока ещё слушатель академии. Ему самому учиться надо.
   - Кое-что мы сегодня привезли. Можно выдать тревожным группам накидки пыльных тропинок в качестве штатной спецодежды. С изготовлением ручных пеленгаторов, я думаю, тоже проблем не будет. А Степанова нужно побыстрее доучивать и брать в штат. Он уже сейчас успешно руководит группой.
   - Я подумаю. Показывайте, что вы привезли. Первый раз сталкиваюсь с тем, чтобы артефакты на вес брали.
   Посмотрев на груду артефактов, генерал распорядился вызвать Раца. У Степана сложилось впечатление, что он тут не единственный, кто не понимает назначения некоторых устройств.
   Когда Соломон Маркович узрел изобилие разложенных на столе артефактов, его восторгу не было предела. Старикан брал их в руки поочерёдно, пояснял назначение и перечислял тактико-технические характеристики. Потом принял всё по описи и, с помощью одного из своих коллег, уволок в запасники.
   Степан, улучив момент, спросил Раца о том, можно ли приделать к метле велосипедное седло. Тот ответил, что не видит для этого никаких помех. Просто такого ещё никто не делал. Женщинам мётлами и без седла удобно пользоваться, а мужчины как-то не сподобились. Может быть, считали полёты на метле женской прерогативой?
   Отобранную у чёрта накидку пыльных тропинок Степан сдавать не стал, так как она являлась его личным трофеем.
   После убытия Раца Степан и Ольга подробно рассказали о том, что они увидели и услышали. Генерал одобрил их действия и слегка подкорректировал планы организации завтрашней встречи. Он решил, что гонять "Сапсан" из-за двух человек нерентабельно, и предложил Степану воспользоваться небольшим Бо-105 в поисково-спасательной модификации, который можно будет посадить прямо у портала. Далековато для него, конечно, но если установить дополнительные топливные баки, то топлива хватит с запасом.
   Потом он поручил Трофимову и Половцеву организовать повышение квалификации всех оперативных сотрудников, пообещав выделить под это артефакты и заказать оборудование. Закончив совещание, генерал отпустил всех, попросив Степана задержаться.
   - Степан Константинович, у меня к вам несколько вопросов. Собираетесь ли вы переходить в штат?
   - Но мне ведь для этого надо закончить обучение и сдать экзамен?
   - Экзамен мы вам организуем в ближайшее время, а доучиться можно будет и потом, без отрыва от работы. Мы постараемся вас сильно не дёргать, чтобы вы могли сформировать и подготовить полноценную группу и, заодно, поработали в качестве инструктора с остальными. При этом совмещать службу с работой в банке у вас не получится. Вы это понимаете?
   - Конечно, понимаю. Но с руководством об увольнении пока не разговаривал.
   - Не затягивайте с этим. У вас есть ещё месяц, а потом нужно будет полностью переключаться на погранслужбу. Теперь личное. Премировать вас ещё раз я сейчас не могу, разговоры пойдут, но мы можем обставить это иначе. Вы свадебный подарок для Прокофьевой уже подготовили?
   - Пока нет.
   - Вы принесли прекрасные рубины. Очень насыщенный цвет в сочетании с хорошей прозрачностью. Я думаю, что парочку из них можно пустить на гарнитур для вашей невесты. Устраивает вас такой вариант?
   - Конечно, устраивает!
   - Тогда на следующей неделе зайдите вот по этому адресу, - генерал передал Степану визитку. - И согласуйте дизайнерское решение. О комплектовании вашей группы мы поговорим завтра, когда вернётесь со встречи с этой, как её?
   - Тщ фиуфиу.
   - А как вы её для себя ассоциативно воспринимаете, и какое у вас о ней сложилось общее впечатление?
   - Цаплеангел. Клюв, ноги, шея - всё от цапли, только размером побольше. Тело и руки почти человеческие, но опушенные. Крылышки скорее ангельские. А глаза... Глаза прямо-таки чертовски умные. Ох, не простая это птичка. Явно не простой оперативник. Повыше сидит.
   - Спасибо, очень ценное наблюдение.
   - Товарищ генерал, у меня есть личный вопрос.
   - Задавайте.
   - У меня появилась идея. Хочу одну метлу переоборудовать под мужское седло. От велосипеда возьмём. И потренироваться в вождении. Это ведь совсем другая маневренность получится! Особенно в сочетании с накидкой пыльных тропинок.
   - Идея хорошая, поддерживаю. Передайте Рацу, что я разрешил. Всё?
   - Всё.
   - Тогда можете идти. Вертолёт будет ждать вас завтра в одиннадцать часов на площадке в Гавани. Пилот наш, так что можете при нём обо всём разговаривать. А потом вместе с Прокофьевой прибудете сюда для доклада.
   Ольга ждала Степана в приёмной.
   - На сегодня всё, поехали домой. Да, с завтрашнего дня начинаем бегать по утрам. Для начала пятёрочку, а потом будем постепенно увеличивать.
   - Так нам ведь завтра надо встречаться с Тщ фиуфиу?
   - Это потом. Вертолёт будет нас ждать в гавани в одиннадцать, а пробежку мы начнём в шесть утра, ещё до завтрака.
   - Пять километров - это пробежка!?
   - Конечно. Лёгкая разминка. Привыкай. Ты должна стать полноценным членом моей группы и ни в чём не уступать остальным.
   - А время на личную жизнь у меня останется?
   - Всё, забудь про личную жизнь. Теперь у тебя будет только семейная. Вот сейчас поужинаем, немного потренируемся, и занимайся, сколько хочешь.
   - А спать когда?
   - Ну, так ты на семейную жизнь особо не налегай, тогда и на сон время останется.
   Следующее утро началось с пробежки. Народу на улицах в это время было ещё мало и Степан с Ольгой могли бежать не гуськом, а параллельно. Сильно не разгонялись, пять километров это, всё-таки, уже стайерская дистанция, но и не трусцой, конечно. Через пару километров они замедлились, и некоторое время двигались шагом, потом опять перешли на бег. Ольга держалась совсем неплохо, но Степан решил её не перегружать, поэтому за два квартала до дома снова замедлил темп. Чтобы остыть.
   Помывшись, они в четыре руки приготовили плотный завтрак, поскольку на обед им сегодня рассчитывать не приходилось, не торопясь уговорили его, после чего решили, перед тем как ехать в Гавань, заглянуть на квартиру. Посмотреть, как движется ремонт. Оказалось, что конь там не просто не валялся, он даже не заходил в квартиру. За время их отсутствия в квартире вообще ничего не изменилось.
   Степан позвонил директору фирмы и спросил, как продвигается ремонт. Тот бодро заверил его, что работа идёт полным ходом. Дослушав, Степан пояснил, что звонит из квартиры. Повисла пауза. На той стороне о чём то шептались. Потом директор попросил передать трубку бригадиру.
   - Не могу передать, его тут нет.
   - Тогда пусть подойдёт кто-нибудь из рабочих.
   - Рабочие тоже отсутствуют. Тут вообще никого нет. И не было.
   - Я разберусь и перезвоню вам.
   - Разбирайтесь, но мне перезванивать не нужно. Я заеду сюда ещё раз вечером. И в зависимости от того, что здесь увижу, сам приму решение о том, куда мне потом направиться: домой или к вам, чтобы забрать аванс и получить компенсацию за потерянное время.
   - Ты что-то почувствовал и именно поэтому поехал смотреть, как идёт ремонт? - спросила Ольга по дороге в Гавань.
   - Нет, знал, что будет примерно так.
   - Откуда?
   - А это обычная практика. Сначала никто не чешется, потом нога за ногу начинают шевелиться. Но никуда не торопятся. А как только поймут, что уже не успевают к сроку - начинается аврал. И тут становится не до качества, лишь бы успеть. Я предпочитаю, чтобы работа не заканчивалась авралом, а начиналась с него. Вот увидишь, когда заскочим сюда вечером, дым будет стоять коромыслом.
   В Гавань они приехали досрочно, но вертолёт уже был на месте. Больше всего эта уложенная набок полупрозрачная капля напоминала головастика. Самое интересное заключалось в том, что именно так Бо-105 неофициально и называли.
   - Это наши такие ёлочные игрушки делают? - спросила Ольга, обходя вертолёт по кругу.
   - Нет, немцы. Наши изделия обычно ассоциируются с танками или, в крайнем случае, с крокодилами. От них так и веет убийственной мощью. "Головастик" в военной модификации тоже весьма опасен, но, разумеется, не настолько, как наши машины. Зато его можно посадить куда угодно. Диаметр несущего винта меньше десяти метров.
   - Эй, народ, - подал голос, высунувшийся из кабины пилот, наряженный в форму МЧС. - Вам не надоело тут круги нарезать? Может, полетим уже?
   Забравшись в вертолёт, Степан с Ольгой устроились на пассажирских сиденьях, расположенных в задней части кабины. Обзор там был хуже, но они предпочли не разделяться и сесть рядом. Тем более что смотреть было не на что - начался дождь, и видимость резко снизилась. Вертолёт быстро набрал высоту над Финским заливом и, забравшись на километр с четвертью, повернул на северо-восток. Бо-105 был значительно меньше "Сапсана" и имел небольшую грузоподъёмность, но почти не уступал ему по скоростным характеристикам. Пилот предупредил, что пойдёт экономичным ходом, поэтому продолжительность полёта составит не менее двух часов.
   Примерно над серединой Ладожского озера вертолёт выбрался из облаков, и внизу засеребрилось бесконечное зеркало воды. С такой высоты противоположный берег уже должен был просматриваться, но лёгкая дымка скрывала его полностью, и создавалось впечатление, что вертолёт летит над морем.
   Через некоторое время внизу появился берег и полёт продолжился над необозримым пространством карельских лесов, лишь кое-где разбавленных озёрами и совсем уж микроскопическими участками возделанных полей. В Карелии плотность населения составляет чуть больше трёх человек на квадратный километр, при этом более восьмидесяти процентов приходится на города и райцентры. Сейчас вертолёт пролетал над местами, где можно было пройти десятки километров и вообще никого не встретить.
   На полёте к Онежскому озеру местность внизу изменилась. Теперь озёр было даже больше чем суши, и лесные массивы стали редкими и чаще перемежались с заболоченными участками и скалистыми пустошами.
   Не долетая до Падмозера, вертолёт пошёл на снижение и Степан перебрался вперёд, чтобы показать место пригодное для посадки. Никаких признаков портала пока не просматривалось, и местность сверху выглядела иначе, поэтому Степан смог окончательно сориентироваться только по большой куче чёрных валунов, наваленной у самого края гранитного бугра, на котором происходила предыдущая встреча. Именно на этот бугор он и нацелил пилота.
   Сразу, как только лыжи утвердились на скальном выступе, пилот выключил двигатель. Запас топлива, даже с учётом дополнительных баков, был небольшим - слишком уж далеко они забрались, а садиться для дозаправки в Петрозаводске было крайне нежелательно. Чем меньше посторонних людей будет знать о том, куда именно вылетал вертолёт МЧС - тем лучше для сохранения в тайне цели его полёта.
   Портал появился внезапно. В граните открылось круглое отверстие с нечёткими, как будто слегка плывущими краями, и оттуда повалил белый туман, быстро заполняя устье скальной расщелины. Почти сразу из тумана вышла Тщ фиуфиу и поприветствовала встречающих короткой гортанной фразой. Вслед за ней появились ещё четверо представителей её цивилизации, сопровождавших левитирующие коврики, сплошь уставленные прозрачными ёмкостями квадратного сечения объёмом около десяти литров каждая. Половина из них была наполнена белым порошком, в остальных порошок имел сероватый оттенок.
   Эта четвёрка выглядела проще, но как-то массивнее, основательнее. Глядя на их точные экономичные движения, слаженность действий и отсутствие хоть каких-то признаков интереса к окружающему, можно было предположить, что это узкофункциональные рабочие особи, а по некоторым особенностям строения и расцветке - что все четверо являются представителями мужского пола.
   Доведя коврики до гранитного бугра, цаплеангелы сгрузили ёмкости на камень и, после короткой команды Тщ фиуфиу, начали складывать на коврики куски шунгита.
   Убедившись, что погрузка идёт нормально, Тщ фиуфиу подошла к людям поближе и заговорила. Ольга переводила её слова почти синхронно, лишь в некоторых местах переспрашивая.
   - Нас удивило ваше желание получить в обмен на шунгит что-то технологическое. Во всех предыдущих случаях аборигены удовлетворялись бусами.
   В этом месте Ольга пояснила, Степану, что подобрала наиболее близкие по смыслу обозначения.
   - Некоторые просили оружие и, получив отказ, просто увеличивали требуемое количество бус в тех или иных вариациях. Ваш запрос первоначально поставил меня в тупик. Дело в том, что имеется категорический запрет на передачу менее развитым цивилизациям технологий, до которых они ещё не доросли - подобное может им только повредить, так как незнание предпосылок, на основании которых технология развивалась, приводит к непониманию её побочных эффектов и невозможности учёта последствий. А порталы, из-за заложенных в них ограничений, не пропускают не только механизмы, но и их отдельные элементы. Но катализаторы, которые вы упомянули, под ограничения никоим образом не подпадают. Вот только универсальных катализаторов не бывает. Каждый из них рассчитан на обеспечение возможности прохождения или ускорение определённых реакций в конкретных условиях. Поэтому мне подобрали два вещества, которые ваша цивилизация пока не использовала только из-за невозможности их получения, и понимание механизма их действия может прийти к вашим учёным без каких-либо дополнительных инструкций и пояснений, путём простой экстраполяции возможностей имеющихся в их распоряжении менее совершенных аналогов. Серый порошок представляет собой гетерогенный катализатор на основе оксидов ещё не синтезированных у вас стабильных суперактиноидов. Белый порошок - это органический супрамолекулярный катализатор ускоряющий выделение ферментов, способствующих быстрой регенерации.
   За время, потребовавшееся на объяснения и перевод, цаплеангелы успели сделать две ходки через портал и теперь подчищали площадку, собирая самые мелкие осколки шунгита.
   - Спасибо вам большое, - поблагодарил Степан, когда Ольга закончила перевод. - Но у меня по ходу ваших объяснений возникло несколько вопросов. Попробуйте ответить на них максимально честно. Откуда вы узнали о наличии месторождения шунгита именно в этом месте? Каким образом вы получили представление об уровне развития земной науки вообще, и о применяемых нами катализаторах в частности? В том числе об используемой нами терминологии. Я ваш язык вообще не понимаю, но такие слова как "катализатор" и "регенерация" уловил без перевода. И последнее: на чём основывается ваша уверенность в том, что наши учёные разберутся с особенностями применения ваших катализаторов? Вы ранее уже посещали Землю?
   - Только один раз. И этого оказалось достаточно. Все остальные ваши вопросы сводятся к одному: в чём заключается источник моей информированности? Вот в этом артефакте.
   Она продемонстрировала простенький цельнометаллический перстенёк у себя на пальце.
   - Такой же я вам презентую в качестве дополнительного бонуса. Точнее, не совсем я, но об этом позже. Это весьма редкий артефакт. Ничего подобного вам не продадут ни черти, ни какие-либо другие торговцы, промышляющие в тамбурных мирах. Такие артефакты вообще не продаются. Наденьте на палец вот это кольцо.
   Тщ фиуфиу передала Степану перстень с плоской печаткой, изготовленный из какого-то белого металла, явно более тяжёлого, чем золото. Повертев подарок в руках, Степан надел его на указательный палец левой руки. Кольцо оказалось немного великовато.
   - Теперь обхватите его другой рукой и сожмите её в кулак.
   Степан проделал требуемую манипуляцию. Кольцо потеплело и плотно охватило палец, немного уменьшившись в размере. Теперь оно было впору.
   - Артефакт активирован, - констатировала Тщ фиуфиу. - Он многоразового действия, но может служить только одному хозяину. При попытке воспользоваться им кем-либо другим, он дезинтегрируется, рассыпавшись в пыль. Поэтому не снимайте его с руки и никому не передавайте даже на время. Эти артефакты размножаются почкованием и сами выбирают себе владельца. Такое случается один раз в несколько десятков лет, а может и вообще не произойти в течение всей жизни владельца. Я получила свой более сорока лет назад при практически аналогичных обстоятельствах. Ещё несколько минут назад у меня был только один перстень и я, скорее всего, не смогла бы честно ответить на ваши вопросы. А потом рядом с ним появился ещё один - ваш.
   - В чем заключается назначение этого артефакта? - спросил Степан.
   - Это накопитель и преобразователь информации. Для включения его нужно сжать рукой так, как вы сделали при его активации. Выключение происходит повторным сжатием. Перстень поглощает информацию из радиоэфира в очень широком спектре, от длинных волн, до СВЧ, самостоятельно дешифрует, анализирует, переводит и классифицирует её, попутно отбрасывая мусор. Для переноса информации с него на электронный носитель, перстень надо на несколько секунд приложить печаткой к жёсткому диску компьютера с достаточным объёмом памяти. Объём информации может измеряться в сотнях гигабайтов.
   - А дальше?
   - Дальше можете искать нужную вам информацию самостоятельно, подключить какую-либо программу или коллектив единомышленников.
   - Спасибо, это очень ценный подарок.
   - Можете не благодарить, так как я вам ничего дарить не собиралась. Это подарок от моего перстня. А я просто выполнила его волю. И сейчас вынуждена вас покинуть - работа портала требует очень больших энергетических затрат.
   - Всё равно спасибо.
   - Прощайте!
   Тщ фиуфиу прошла через портал и, спустя несколько секунд, он закрылся. Возможно - навсегда.
   Степан попросил Ольгу никому не рассказывать про накопитель. Пилот разговора не слышал, и сейчас о свойствах накопителя знали только они вдвоём. Генералу можно будет доложить, что Степану подарили артефакт, являющийся накопителем информации, но без подробностей.
   Катализаторы грузили втроём: двадцать ёмкостей примерно по пятнадцать килограммов с серым порошком и столько же десятикилограммовых - с белым. Итого полтонны. Почти предельный вес для Бо-105. Но, с учётом того, что значительная часть топлива была уже израсходована, взлетели без перегруза.
  
  
  
  
   В Гавани ёмкости с катализаторами перегрузили в Ольгин "Фольксваген Туарег", полностью заставив ими багажник и заложив заднее сидение под самую крышу. Полтонны груза для такой машины - семечки, но объём...
   Две ёмкости Степан поставил себе под ноги и ещё парочку взял на колени. Пришлось заезжать на заставу на машине. Не разгружая её, они отправились на доклад.
   Генерал, с одной стороны был доволен успешным разрешением чрезвычайной ситуации, но с другой - получил новую "головную боль". Как теперь легализовать эти катализаторы?
   С белым порошком всё обстояло несколько проще. Его можно будет распределить небольшими порциями по медицинским учреждениям силовых структур, выдав за секретную разработку военных медиков.
   А вот что можно придумать в отношении гетерогенного катализатора, он пока не мог даже предположить. Под суперактиноиды уже зарезервировали место в Периодической системе элементов, но ни одного стабильного атома на настоящий момент ещё не синтезировали. Можно, конечно, сослаться на залетевший чёрт знает откуда метеорит, но таким образом можно легализовать не более нескольких граммов, а не три центнера.
   Провести как подарок от инопланетян? Для жёлтой прессы может и прокатить, но ни один из тех, кто принимает серьёзные решения, в такое не поверит. И начнут копать.
   Степан предложил вполне удобоваримое решение проблемы, вот только осуществить его можно было далеко не сразу. Он пошёл от обратного: где можно найти то, чего точно нет на Земле? Правильно, в Космосе. Значит надо срочно форсировать космические программы. И "найти" оксиды суперактиноидов, например, на Фобосе. Если оттуда "привезти" несколько сотен килограммов, оставив в окружающей породе следы, это будет выглядеть вполне достоверно. И шикарное объяснение, почему больше нет. Сколько было - всё забрали. А откуда оно там взялось? Сие - тайна великая.
   Генералу идея понравилась, и он сказал, что попробует "пробить" её реализацию "наверху". На этом фоне упоминание о подаренном накопителе было оставлено без внимания, потому что генералу было не до какого-то единичного артефакта. На фоне вчерашних тридцати двух килограммов это казалось сущей мелочью. Он дал команду разгрузить машину и отпустил молодёжь по домам.
   Пока Ольга руководила разгрузкой своей машины, Степан сбегал к Рацу за метлой. Закончив дела, они перекусили прямо на заставе, в кафе при гостинице, совместив поздний обед с ранним ужином. Выехав за ворота, сделали небольшой крюк, заскочив в магазин велосипедов. Степан приобрёл там седло, устанавливаемое на раму, и специальный зажим для его крепления. Тренироваться они решили за городом, когда стемнеет, а пока имело смысл заглянуть на квартиру и посмотреть, что там за это время изменилось.
   На квартире наблюдался мощный аврал в сочетании с тотальным разгромом, который медленно, но верно скатывался к дурдому. Не секрет, что ремонт, производимый Равшаном и Джамшутом - форменная катастрофа, а уж если в квартире их собирается восемь... Бригадир честно старался хоть немного упорядочить это броуновское движение, но у него мало что получалось. Пыль стояла столбом. Стены уже были ободраны, полы вскрыты, дверные косяки выломаны. Мешками со строительным мусором была заставлена вся лестничная площадка, груда сломанных досок громоздилась на улице возле подъезда, вся лестничная клетка была пропылена и загажена. Степан уточнил у бригадира, когда должна прийти машина за мусором и почему такой срач на лестнице?
   - Вывоз мусора должны организовать хозяева квартиры, это сейчас очень дорого, а на лестнице мы перед уходом подметём.
   Ольга от такого ответа схватилась за голову, а Степан набрал номер директора и переговорил с ним ещё раз. Уже на повышенных тонах. Через полчаса во двор заехали самосвал, сразу пристроившийся к груде мусора, и старая потрёпанная "Газель", из которой вслед за менеджером с промышленным пылесосом, десантировалась целая бригада: Гюльчатай, Зухра, Фатима, Лейла и Зульфия с вёдрами и тряпками. Через час загруженный самосвал выехал со двора, на лестнице был наведён идеальный порядок, а Степан инструктировал менеджера и бригадира:
   - Работы ведёте с девяти утра до девяти вечера. Мусор во дворе и на лестничной площадке не складируете - выносите только тогда, когда за ним подъедет машина. И сразу наводите на лестнице порядок. Не подметаете, а моете. Один протопал по лестнице в грязной обуви - кто-нибудь сразу моет за ним. Я сюда каждый день ездить не стану, но хоть одна жалоба от соседей... Пенять будете на себя.
   Когда, с чувством выполненного долга, они спустились во двор, уже смеркалось, но Степан предложил всё-таки не откладывать обучение полётам на завтра. Вот только найти безлюдное место в ближайших пригородах Санкт-Петербурга было тяжело даже осенью. Выручила Ольга, вспомнившая, что буквально километрах в десяти за Всеволожском, таких мест много.
   Пока по пробкам выбирались из города и потом ехали по Дороге Жизни, Ольга растолковывала ему теорию. В принципе, ничего особенно сложного в управлении метлой для человека, не чуждого спортивной гимнастике, не было. Никаких тебе педалей, переключения передач, поворотных сопел. Одна ручка управления, она же черенок, да воображаемый регулятор мощности продольной тяги. Необходимо удовлетворять всего двум условиям: иметь хорошее воображение и владеть собственным телом. С воображением у Степана всё было в полном порядке, а на перекладине он, в былые времена, не только играючи выполнял норматив по подъёмам переворотом, но и легко делал "замок" и "склёпку", крутил "солнышко", соскакивал "топориком". Единственная серьёзная сложность заключалась в том, что каждая метла имела свой норов, к которому надо было приспособиться.
   Через несколько километров после Романовки они обнаружили съезд на просёлочную дорогу, свернули на него и метров через триста остановились. Уже полностью стемнело, но ночь была лунной и света, хватало.
   Степан закрепил велосипедное седло на черенке метлы, крепко затянул гайки и отрегулировал наклон. Он побаивался, что метлу придётся долго объезжать, как норовистого жеребца. Ничего подобного! Артефакт сразу почувствовал твёрдые мужские руки и полностью подчинился воле наездника.
   Начав с горизонтальных полётов в нескольких метрах от земли, Степан отработал повороты, отрегулировал замедление и ускорение движения и даже освоил зависание на месте, при котором метла располагалась строго вертикально и тяга в точности соответствовала весу наездника, полностью компенсируя силу тяжести. Освоившись на горизонтали, Степан набрал высоту и занялся пространственным пилотажем: взлёты под разными углами, пикирование с выходом на глиссаду, "горка", управляемый "штопор".
   Спустя сорок минут он вернулся на землю, чтобы погреться. Дуло наверху очень даже прилично, а температура воздуха уже опустилась до совсем маленького плюса. До заморозков оставалась какая-то пара градусов. Согревшись в машине, он продолжил полёты, надев накидку пыльных тропинок. Сопротивление воздуха возросло, но стало теплее.
   Теперь Степан не боялся быть замеченным и существенно расширил зону полётов. Пролетая над деревней, он обратил внимание на то, что для людей его пролёт остаётся незамеченным, а собаки не просто чувствуют его приближение, но и активно реагируют на пролетающего над головой всадника, разражаясь заливистым лаем. Собаки его точно не видели и вряд ли могли учуять. Скорее всего, слышали. А может и ещё каким-то образом ощущали его присутствие. По крайней мере, лаяли они не просто в пространство, а поднимая и поворачивая голову именно в его направлении. Этот фактор в дальнейшем следовало обязательно учитывать.
   Вернувшись, он несколько раз медленно пролетел буквально в паре метров от Ольги, но та ничего не заметила. Накидка надёжно укрывала от взглядов не только его, но и метлу.
   Укутав метлу в камуфляжную плащ-накидку, чтобы не привлекать лишнего внимания, они поехали домой.
   Следующий день Степан планировал целиком посвятить работе в банке. Появившись там утром, он быстро разобрался с текучкой и поднялся в приёмную Большого Босса, чтобы предупредить его о своём скором увольнении.
   - Здравствуй, дорогой, - поприветствовал его председатель совета акционеров. - Очень хорошо, что пришёл, я уже собирался посылать за тобой. Что-то важное?
   - Нет, я по личному вопросу. Хотел предупредить вас, что скоро буду вынужден уволиться. Возвращаюсь на службу.
   - Ох, как не вовремя... Хотя, у вас ведь в армии есть такое понятие - Дембельский аккорд?
   - Раньше было, когда по два года служили, я уже не застал.
   - Могу сейчас его тебе организовать. Сделаешь одно дело, и можешь хоть в тот же день увольняться, никаких отработок не нужно. Я тебе ещё и премию дам хорошую.
   - Что за дело?
   - Так сказать не могу, только если возьмёшься. Очень серьёзное дело. И опасное.
   Степан прислушался к себе. Чуйка подтверждала - опасно. Для него самого не слишком. А вот для его визави - смертельно опасно.
   - Хорошо, - согласился Степан. - Берусь.
   Он испытывал искреннюю симпатию к этому весьма неглупому кавказскому толстяку и не желал допускать его смерти.
   - Тогда слушай. На меня наехали. Очень серьёзно наехали. Сергей Чумаков.
   - Чума? Слышал, но немного. Он сейчас, вроде, где-то в правительстве города обретается?
   - Не где-то, а депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга. А по совместительству - руководитель крупной ОПГ, крышующей наркопритоны и игорные заведения. Вчера он приезжал сюда ко мне и прямым текстом предложил передать его жене контрольный пакет акций банка за четверть его рыночной стоимости. И ввести её в совет акционеров. Но я побаиваюсь, что долго не проживу после этой сделки. На раздумье он мне дал сутки, которые заканчиваются сегодня в семнадцать часов. Приезжать сюда он больше не будет, позвонит по телефону. Сможешь помочь? Дядю подключи, ещё кого-нибудь.
   - Дядя тут нам не поможет, а ещё кого-нибудь - попробую. Вы никому кроме меня об этом не говорили? В банке, на стороне.
   - В банке - никому. А так... Обзвонил несколько человек. Посоветовался.
   - Тогда давайте сделаем так. Я сейчас отлучусь на полчасика, а потом вернусь и продолжим. Мне нужно отдать кое-какие распоряжения.
   Заглянув в свою "епархию", Степан взял с собой техника с оборудованием, толкового компьютерщика и двух вооружённых охранников, которых уже привлекал к силовым операциям.
   Охранников он оставил в приёмной, строго предупредив, чтобы они не пропускали в кабинет Большого Босса никого, кроме его секретарши. С остальными прошёл в кабинет и, ещё будучи на пороге, поднёс указательный палец к губам, призывая к молчанию. Вдвоём с техником они проверили кабинет на предмет подслушивающих устройств и, как и предполагал Степан, нашли "клопа" под столешницей маленького столика. Трогать его не стали. Степан написал на листке бумаги: "Нас слушают, давайте пройдём в комнату отдыха. Молча!".
   Степан никогда не был в комнате, скрывающейся за отодвигающейся в сторону панелью с книжным шкафом, но не сомневался в её наличии. Подобные комнаты для утех, проникнуть в которые можно только из кабинета и, как правило, не имеющие окон, имелись у подавляющего большинства крупных руководителей. Некоторые в них только отдыхали от непомерных трудов, другие ещё и расслаблялись. В этой имелось всё необходимое на любые случаи. Там можно было даже жить некоторое время.
   Когда все четверо прошли внутрь, Степан задвинул звуконепроницаемую дверь и, вместе с техником проверил на предмет прослушки второе помещение. Там было чисто.
   - У вас в кабинете "клоп" под маленьким столиком, - сообщил Степан Большому Боссу. - Думаю, что его оставил там вчерашний посетитель. Я не стал снимать, чтобы эти ребята раньше времени не насторожились. Поэтому разговаривать по делу будем только здесь. Давайте свой смартфон, Толя его проверит, а Виктор пока займётся компьютером.
   В смартфоне техник не обнаружил ничего, кроме стандартных фирменных закладок, позволяющих Агентству национальной безопасности США прослушивать всё, что происходит в ближнем окружении абонента даже при выключенном аппарате. Поскольку члены ОПГ Чумакова никоим образом не пересекались с этой американской спецслужбой, данным каналом утечки пока можно было пренебречь. А вот в компьютере Виктор нашёл несколько шпионских программ и, с высокой вероятностью, часть из них могла иметь к ОПГ непосредственное отношение.
   Проводив до дверей кабинета своих помощников, Степан вернулся в комнату отдыха и плотно задвинул за собой дверь.
   - Вот теперь мы с вами можем поговорить спокойно, не опасаясь, что содержание нашего разговора станет известно вашим недоброжелателям. Вы вчера звонили из кабинета, или из дома?
   - Только с работы. Не хотел волновать жену.
   - Отлично! Что вам советовали?
   - Соглашаться. Лучше сохранить четверть денег и жизнь, чем потерять всё.
   - Значит, у Чумакова может сложиться впечатление, что вы всё ещё сомневаетесь?
   - Да, но ведь там слышали наш сегодняшний разговор!
   - Это не страшно. Вы, прежде чем сделать выбор, решили попробовать другой вариант и подключили человека из своей службы безопасности. Стандартный ход, ожидаемый. Они скорее насторожились бы, не сделай вы его. Не будут же они считать меня серьёзной помехой? Они должны пребывать в уверенности, что я могу немного осложнить их последующие действия, но не более.
   - А это не так?
   - Я вас когда-нибудь подводил?
   - Нет, наоборот, много раз выручал.
   - Так будет и в этом случае. Я не буду привлекать дядю, но ФСБ в нашей операции поучаствует. На заключительном этапе.
   - А можно будет сделать, чтобы информация о происходящем не попала в прессу? Репутация банка...
   - Нельзя. Вы ведь сможете чувствовать себя спокойно только в том случае, если будет разгромлена вся ОПГ. А для этого записей телефонных переговоров будет недостаточно. Слова к делу не пришьёшь. Нужны действия, вещественные доказательства, протоколы. Причём достаточно весомые: покушение, оружие, которое можно привязать к киллеру, показания киллера.
   - Что, и покушение будет?
   - Обязательно. Но неудачное. Так что не волнуйтесь. Подумайте лучше, через кого на вас смогут надавить? Жена, дети?
   - Конечно, могут! И если жена или дети будут в опасности, то я соглашусь на любые условия Чумакова.
   - Где они сейчас?
   - Жена дома, дети в школе.
   - Есть место, о котором вообще никто не знает, где они могли бы пересидеть хотя бы сутки?
   - У моего старого друга. Мы очень редко общаемся, давно у него не были и там их никто искать не будет.
   - Пишите записки для жены и друга. И напишите жене, чтобы смартфоны, умные часы и прочие гаджеты они оставили дома. По ним на раз можно вычислить местоположение.
   - Вот, держите. Я тут написал адрес.
   - Теперь возвращайтесь в кабинет и ведите себя как обычно. Можете ещё пару звонков сделать. До семнадцати часов вы в безопасности, а к этому времени я уже вернусь. Да, я посадил у вас в приёмной двух надёжных парней, предупредив их, чтобы не пускали никого, кроме вашей секретарши. Так что никого к себе не вызывайте.
   Пройдя в кабинет, Степан ещё раз громко заверил Большого Босса, что сделает всё для обеспечения его безопасности, а сам в это время профессионально оценил вид из окон: может ли с соседних крыш что-нибудь прилететь? В принципе, могло. Но чуйка помалкивала.
   Добравшись до своего департамента, Степан настропалил охрану, не сообщая ей ничего конкретного. Просто удвоить бдительность и быть готовыми к любому развитию событий.
   Выезжал он из банка медленно, внимательно глядя по сторонам, а свернув на Большой Сампсониевский проспект, вообще остановил машину, прикидывая, где бы сам засел со снайперской винтовкой. И сразу обнаружил искомое место. Прямо напротив.
   Торец длинного двухэтажного корпуса Военно-медицинской Академии абсолютно не привлекал внимания обычных людей. На первом этаже всего одно окно и давно не функционирующая деревянная дверь в полуметре над землёй, укрытая сверху полукруглым металлическим козырьком. Под ней даже ступеньки отсутствуют. Понятно, что вход в здание организован изнутри, с территории Академии. Окон на втором этаже нет вообще - они давным-давно заложены кирпичом и заштукатурены. На чердаке густая металлическая вентиляционная решётка. Вот она-то и привлекла внимание Степана. Решётка была старой, пропыленной, но в нижнем правом углу, как будто, немного чище, светлее.
   Степан включил зажигание и поехал по своим делам. Он увидел всё, что ему требовалось.
   С женой Большого Босса он всё решил быстро. Восточные женщины очень тонко чувствуют, когда следует выполнять распоряжения мужа безоговорочно. И даже умеют это делать. А вот с детьми оказалось намного сложнее. Оставить смартфоны дома?! Это в принципе невозможно! Тут даже авторитета матери было недостаточно. Объединёнными усилиями справились, конечно, но нервов это Степану стоило...
   Потом надо было втолковать другу Большого Босса, что он тоже должен убрать подальше все свои средства связи, причём так, чтобы до них не добрались дети. В общем, времени он потратил много, но самую важную задачу решил. Теперь можно было ехать на заставу.
   Там Степан сразу пошёл к генералу. Сам он справиться не рассчитывал. Депутат ЗакСа - это не его уровень. Да и быть в нескольких местах одновременно тоже не получится. Генерал был свободен и принял его сразу.
   - Товарищ генерал, - заявил Степан, как только попал в кабинет. - Я решил вопрос с увольнением и получил Дембельский аккорд. Но мне будет нужна ваша помощь.
   После чего выложил всё. Вместе со своими соображениями и прикидками. Осознав суть проблемы, генерал вызвал Трофимова, и конкретные действия они обсуждали уже втроём. Потом, выпроводив обоих в приёмную, генерал о чём-то переговорил по телефону с директором ФСБ.
   Погранслужба Земли очень редко вмешивалась во внутренние дела государств, на территории которых располагались её заставы. Но совместные согласованные действия двух сторон в некоторых случаях не исключались. Особенно тогда, когда они были одинаково выгодны обеим сторонам.
   Кому именно потом звонил директор ФСБ, и какие давал указания, Степану было неизвестно. Но спущенные с самого верха команды очень быстро дошли до непосредственных исполнителей.
   Особист Военно-медицинской академии старший лейтенант Фирсов, получил приказание от своего непосредственного начальника, не имеющего к ВМА никакого отношения. Ему было велено встретить в семнадцать часов тридцать минут на входе в Академию специальную группу оперативных сотрудников ФСБ, возглавляемую полковником Трофимовым. И обеспечить её скрытное беспрепятственное продвижение к помещению, которое Трофимов укажет. Осуществлять предварительное оповещение руководства Академии о спецоперации ФСБ, ему было категорически запрещено.
   Старшему следователю по особо важным делам Следственного комитета подполковнику Зарецкому позвонили из Москвы, потребовав сформировать к восемнадцати часам следственную группу и быть готовым к выезду по адресам, которые ему сообщит полковник ФСБ Трофимов.
   Прокурору Санкт-Петербурга позвонил лично Генеральный прокурор. О чём именно шёл разговор, история умалчивает, но после его окончания тот связался с женой и предупредил, чтобы она не ждала его к ужину.
   Судье Банникову было велено задержаться до утра на рабочем месте и быть готовым безотлагательно подписывать ордера на обыск, которые ему будут доставляться от полковника ФСБ Трофимова и важняка Зарецкого.
   Председатель ЗакСа Санкт-Петербурга был оповещён о крайней необходимости заехать утром до начала рабочего дня в Большой дом на Литейном проспекте.
   Другие должностные лица, которые на том или ином этапе должны были принять участие в предстоящих действиях, тоже получили руководящие указания. Их было совсем немного, они пока не знали конкретики и не могли куда-либо слить информацию, так как попросту ей не обладали.
   Поэтому средства массовой информации пребывали в неведении о предстоящих событиях, а рядовые члены и руководители одной из крупнейших ОПГ Северной столицы даже не могли предположить, что их судьбы уже предрешены.
   Степан получил на заставе всё, что ему требовалось для реализации придуманного им плана, заехал домой за метлой и накидкой пыльных тропинок, и к шестнадцати тридцати уже был в банке. Занеся всё к себе в кабинет, он направился к Большому Боссу. Заведя его в комнату отдыха, быстро проинструктировал.
   - Вашу жену и детей я отвёз, теперь они в безопасности. Операция согласована на всех уровнях. Сейчас мы вернёмся в кабинет, и будем ждать звонка Чумакова. Разговор запишем на вот этот диктофон. Скажите ему, что отказываетесь продавать контрольный пакет акций. И в случае продолжения наезда, вынуждены будете обратиться в прокуратуру. Держитесь уверенно. Закончив разговор, сразу возвращайтесь в комнату отдыха и постарайтесь не выходить из неё до самого отъезда. В кабинете небезопасно. Я уверен, что покушение планируется на улице, когда вы поедете домой, но лучше перестраховаться.
   Чумаков позвонил на пять минут позже назначенного срока. Скорее всего, он это сделал специально, чтобы клиент поволновался. Он не исключал, что разговор может быть записан, поэтому лишнего старался не говорить. Получив отказ, настаивать на своём не стал. Лишь посетовал, что некоторые люди совсем не думают о своей семье, когда принимают ответственные решения. И на этом закончил разговор.
   - Это был намёк? - спросил Большой Босс, когда они перешли в комнату отдыха и задвинули за собой дверь.
   - Конечно. Пытаются вас выманить из банка. А мы им подыграем. Сейчас я открою дверь, вы встаньте на пороге, звоните жене и вслух возмущайтесь, что она не берёт трубку. Потом вдоль стеночки пройдите к бару, позвените там бутылками, набулькайте в бокал, и выпейте, но не коньяк, а воду. Немного подождите, позвоните жене ещё раз и возвращайтесь сюда.
   Большой Босс выполнил всё, что ему было рекомендовано Степаном.
   - У вас здорово получается, - похвалил его Степан. - Вы очень натурально себя вели. Я бы точно поверил. Теперь подождите десять минут и звоните ещё раз. Сразу после этого потребуйте у секретарши, чтобы она вызвала вашего шофёра. Но не сюда, а на стоянку. Спустившись туда, постарайтесь выглядеть растерянным и озабоченным. Когда сядете в машину, сразу не выезжайте, затейте какой-нибудь разговор с водителем. Потом скажите ему, чтобы ехал медленно, а перед самым поворотом на Большой Сампсониевский проспект на пару секунд остановился. В этот момент на противоположной стороне улицы что-то вспыхнет и громыхнёт. Сразу после этого задним ходом пятитесь обратно к банку, возвращаетесь в комнату отдыха и больше никуда не выходите. Я подойду, как только освобожусь. А сейчас мне пора.
   Выйдя в приёмную, Степан предупредил охранников, чтобы те сопроводили Большого Босса до машины, а потом задержались на стоянке, на случай если он вернётся.
   Потом быстрым шагом направился в свой кабинет. На всё про всё у него оставалось не более четверти часа, а сделать надо было многое.
   Закрыв дверь на замок, он выключил свет и отворил окно. Рассовав всё, что требовалось взять с собой, по карманам, он надел накидку пыльных тропинок, оседлал метлу и выпорхнул в распахнутое окно. На часах было семнадцать тридцать пять, но во второй половине октября в Санкт-Петербурге темнеет рано. Уличные фонари уже были включены, в домах светились окна, по стенам метались сполохи от проезжающих повороты машин. И где-то в этой изменяющейся световой гамме прятались провода и тонкие тросики растяжек. Степан поднялся над крышами, чтобы ни на что не напороться, перелетел улицу и снизился, лишь достигнув торца нужного ему здания. Повернув метлу вертикально, он завис рядом с вентиляционной решёткой. Теперь требовалось всё делать предельно тихо, так как любой шорох мог быть услышан с той стороны решётки, где притаился человек с винтовкой. Сейчас, находясь в непосредственной близости, Степан видел тень, которую отбрасывал на потолок чердака его силуэт.
   Решётка крепилась к оконному проёму шестью арматурными прутками, уходящими в кладку. С каждой стороны их было по три. Степан прилепил к ним с наружной стороны по небольшому коническому кусочку пластида с вдавленными внутрь миниатюрными радиодетонаторами. Сначала с одной стороны проёма, потом, сместившись влево, с другой.
   Закончив, он отлетел подальше в сторону и доложил Трофимову о готовности. Тот подтвердил получение доклада и, в свою очередь, сообщил, что группа выдвигается на исходную позицию.
   Теперь нужно было немного подождать. Велосипедное седло позволяло зависать на вертикально расположенной метле, не прикладывая больших усилий, но руки всё равно уставали. Поэтому Степан переместился к коньку крыши и медленно, буквально по сантиметру, начал опускаться. Коснувшись ногами металла он плавно перевёл рукоятку воображаемого реостата в нулевое положение и присел на конёк в двух метрах от торца здания. С этой позиции ему был отлично виден выезд из Петровского Форта. Спустя несколько минут оттуда появился шестисотый мерседес Большого Босса, медленно подъехал к выезду на проспект и притормозил на секунду, скрывшись за рекламным плакатом.
   Степан открыл рот и нажал на кнопку пульта. Шесть маленьких взрывов слились в один. Сорванная с креплений решётка скользнула по стене вниз, зацепив по пути козырёк над дверью, грохнулась на асфальт и, отскочив от его твёрдой поверхности, завалилась на газон, почти вплотную примыкающий к торцу здания.
   Взрывная волна направленного взрыва по большей части ушла внутрь, частично отразившись от периметра проёма и быстро выродившись в звуковую. Степан, укрытый козырьком крыши, вообще не почувствовал её давления. Он стартовал из сидячего положения, сделал стремительный пируэт, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и, влетел в открывшийся проём верхом на метле.
   Вентиляционный короб был демонтирован и отодвинут в сторону. Рядом валялась снайперская винтовка с оптическим прицелом и глушителем. Чуть в стороне корчился, прижимая руки к лицу, контуженный взрывом стрелок. Степан даже не стал его глушить. Просто опрокинул на пол, завернул руки за спину и сковал их наручниками. Приподняв к свету за шиворот, осмотрел лицо. Оно было немного посечено мелкими осколками кирпича, но глаза целы.
   Подумав, он стянул с рук киллера тонкие нитяные перчатки и, воспользовавшись ими, дал ему хорошенько облапать винтовку, которую предварительно поставил на предохранитель. Отпечатки пальцев не дадут этому типу отвертеться при любом раскладе.
   Дождавшись прибытия группы, Степан передал Трофимову диктофон и выпорхнул на улицу.
   Влетев в окно, он закрыл его и включил свет. Снял накидку пыльных тропинок и упаковал её вместе с метлой в чехол, полностью скрывавший форму необычного предмета.
   Потом занялся своими должностными обязанностями: поставил "на уши" охрану, заставил перекрыть входы в банк и на подземную парковку, выпроводил всех посетителей и сотрудников, сделав исключение лишь для охранников и секретарши Большого Босса. Заменил "караул" в приёмной, отправив по домам тех, кто дежурил там днём. В общем, навёл шороху.
   Большой Босс ждал его в комнате отдыха. Порозовевший после принятия внутрь изрядной дозы спиртного, он был доволен как вдоволь наевшийся сметаны котяра. В речь, как по мановению волшебной палочки, вернулся восточный акцент, испарилась пришибленность, напрочь ушло уныние.
   - Всё, дорогой? - спросил он, как только Степан вошёл в комнату. - Можно ехать домой?
   - Ни в коем случае! - охладил его пыл Степан. - Закончилось покушение, а всё остальное ещё только начинается. Так что эту ночь вам придётся провести тут. Скорее всего, с вами уже больше ничего не случится, но лучше перебдеть. А утром здесь будет не продохнуть от следователей и репортёров. С первыми побеседуете, рассказав о наезде Чумакова, попытке отжать у вас банк и своём обращении за помощью в ФСБ, которое вы сделали через свою службу безопасности.
   Для вторых мы организуем небольшую пресс-конференцию. О чём именно там можно будет рассказывать, и какие делать акценты, вас проинструктирует следователь. Когда всё это закончится, мы с вами окончательно закроем вопрос с моим увольнением и дальше вы вольны действовать в соответствии с собственными планами.
   - Слушай, дорогой, давай выпьем. Я тебе очень хорошего коньяка налью, тут такой не продают. Вах, это нектар! Ты меня от большой беды спас, банк сохранил, никогда этого не забуду. Сам приходи, друзей приводи, я тебе любой кредит выдам.
   - Вы пейте, а я пока не могу, пойду завершать операцию. Надо убедиться, что всех взяли. Вот завтра после пресс-конференции не откажусь.
   - Поезжай дорогой, делай всё, что нужно. Я тебя здесь буду ждать.
   Загрузив чехол с артефактами в машину, Степан повёз его домой. Выезжая на Большой Сампсониевский проспект, он увидел стоящий на противоположной стороне автогидроподъёмник на базе КАМАЗа с выдвинутыми аутригерами. Рядом копошились сварщики, рихтующие погнутую взрывом решётку.
   Дома его ждала взволнованная Ольга, ничего не знающая о подоплёке событий, но нутром чувствующая, что её жених опять во что-то ввязался. Степан успокоил девушку, кратко рассказав о произошедших за день событиях, смолотил ужин и уже собрался уезжать, но в последний момент был остановлен вопросом:
   - Ты надолго?
   - На всю ночь и, скорее всего, первую половину завтрашнего дня. Освобожусь только ближе к обеду и смогу, наконец, отоспаться.
   - Больше не станешь ни во что ввязываться?
   - Постараюсь. Дальше должны справиться без меня. А мне нужно всего лишь получить из первых рук информацию для завтрашней пресс конференции.
   - Стёпа, не рискуй так больше. И не старайся всё взваливать на себя. Нельзя быть затычкой в каждой бочке. И не пей завтра много.
   - Вот тут ничего не могу обещать. Меня будет провожать руководство банка. А они из мелкой посуды не пьют и маленьких доз на дух не переносят. Но ты ведь меня знаешь, я лишнего не выпью.
   - Давай я, на всякий случай, заеду за тобой.
   - Хорошо, я позвоню.
   В городе внешне всё было спокойно. По улицам катились куда-то спешащие машины, на тротуарах ни на миг не прекращалось броуновское движение пешеходов, призывно светились вывески магазинов, колыхались рекламные баннеры. Потоки людей устремлялись в вестибюли метрополитена и с не меньшим энтузиазмом выплёскивались из них с другой стороны. Город жил своей обычной жизнью, не обращая внимания на снующие по его улицам чёрные минивэны, а также фургоны с надписями "Хлеб" или "Овощи" на борту, ничего не зная про скоротечные штурмы ничем не примечательных подвалов, обыски и задержания в ночных клубах, подпольных казино и загородных особняках. Задержанных свозили в следственные изоляторы МВД и ФСБ.
   После медикаментозного допроса киллера, пограничниками, под чутким руководством полковника Трофимова, были оперативно проведены задержания Чумакова и ещё нескольких руководителей преступной организации. С ними никто не церемонился: инъекция амитала натрия, подробный допрос, в процессе которого основное внимание уделялось распределению обязанностей между членами ОПГ, их установочным данным, адресам нарколабораторий, притонов, подпольных казино. Потом информация предоставлялась подполковнику Зарецкому, возглавившему операцию "Невод", и тот вёл дела в полном соответствии с действующим в стране законодательством. Единственным исключением было то, что должностные лица Управления по контролю за оборотом наркотиков по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ставились в известность об оперативных мероприятиях постфактум, чтобы избежать утечек, от ещё не выявленных кротов, работавших одновременно на два фронта.
   Чумаков, как депутат ЗакСа, обладал депутатской неприкосновенностью, не позволявшей привлекать его к уголовной ответственности, проводить задержание и арест без согласия Законодательного собрания. Вот только в статье о неприкосновенности имелась маленькая оговорка "кроме случаев задержания на месте преступления". А место преступления можно трактовать по-разному. В данном случае им был признан особняк депутата, из которого он давал устную команду киллеру. По телефону, теоретически защищённому от любых видов прослушивания. Ну, в рекламных проспектах много чего обещают. Если всему верить...
   За ночь были ликвидированы три промышленные нарколаборатории, занимавшиеся производством синтетических наркотиков, изъято более тонны мефедрона, полторы тонны метамфетамина и восемнадцать тонн реактивов, раскрыта целая сеть оптовых распространителей. Обнаружено два тайника с оружием, восемь подпольных казино, десятки наркопритонов. Количество задержанных превысило полторы сотни человек. Ещё около ста было объявлено в розыск.
   Утром в одном из неприметных кабинетов Большого дома на Литейном проспекте с председателем ЗакСа Санкт-Петербурга была проведена неформальная беседа, в ходе которой ему доходчиво объяснили необходимость постановки на сегодняшнем заседании Законодательного собрания вопроса о лишении депутатской неприкосновенности Чумакова. Ему представили все необходимые документы, включая представление, заверенное прокурором СПб, и тонко намекнули, что это решение уже получило одобрение на самом верху. Список прегрешений был вполне стандартный: руководство ОПГ, производство и реализация наркотических средств в особо крупных размерах, рэкет, покушение на убийство, в общем - ничего экстраординарного. Никого не съел, даже расчленёнкой не увлекался. Для лишения депутатской неприкосновенности достаточно, но имидж городу испортить не должно.
   Председатель ЗакСа заверил, что представление будет сегодня же рассмотрено в порядке, установленном регламентом Законодательного собрания, и по нему будет принято мотивированное положительное решение.
   Ни в одном из оперативных мероприятий Степан лично не участвовал. Он сидел в кабинете генерала, куда стекалась вся информация, пил кофе, в некоторых случаях высказывал свои соображения по тому или иному поводу, но на рожон не лез, прекрасно понимая, что недостаточно компетентен в особенностях взаимодействия задействованных в операции структур. Тут Степану следовало многому поучиться, и генерал великодушно предоставил ему такую возможность.
   Под утро они, вместе с освободившимся Трофимовым, выработали сценарий дальнейших действий, и Степан поехал в банк, чтобы до конца отыграть роль, которая ему была отведена в срежиссированном генералом спектакле.
   Разбудил сначала секретаршу, потом, с её помощью, мирно дрыхнувшего Большого Босса. Вкратце рассказал ему о ночных событиях, умолчав, разумеется, об участии в них пограничников - официально руководящая роль и, соответственно, все лавры принадлежали ФСБ.
   Вскоре приехали представители Следственного комитета во главе с важняком Зарецким. Большой Босс подробно рассказал им о попытке рейдерского захвата банка и покушении, представив всё таким образом, как будто он сам принимал все основные решения, лишь советуясь со Степаном. Подписав необходимые бумаги, невзначай поинтересовался, что можно говорить репортёрам, а о чём следует умолчать, и получил необходимые рекомендации.
   Пришло время для пресс-конференции. В актовый зал набилось несколько десятков корреспондентов всевозможных СМИ, включая телевизионщиков с двух местных и одного центрального канала. Пресс-конференцию Большой Босс провёл самостоятельно, почти не прибегая к помощи своего референта, организовавшего это мероприятие. Тут он был в своей стихии. Красуясь перед камерами, толстяк расточал комплименты Федеральной службе безопасности, которая не оставила его в трудной ситуации и предотвратила покушение на его жизнь. Не забыл похвалить департамент безопасности банка, ни словом не упомянув Степана, в полном соответствии с его настоятельной просьбой. Тому абсолютно не нужно было засвечиваться на телеэкранах, поэтому он даже не заходил в зал, наблюдая за происходящим из коридора. Вот по Чумакову Большой Босс прошёлся мощно, признавшись, что и раньше не доверял этому человеку, а события последних дней ему полностью открыли глаза на его гнусную сущность. И выразил надежду, что такие люди никогда больше не попадут в число представителей депутатского корпуса.
   Напоследок он, разумеется, воспользовался случаем и обстоятельно прорекламировал свой банк, рассказав о текущих и предстоящих программах. Потом долго отвечал на многочисленные вопросы, умудрившись не сказать при этом ничего лишнего.
   После окончания пресс-конференции они вдвоём прошли в кабинет Большого Босса.
   - Ты твёрдо решил уходить? Не передумаешь?
   - Нет, я же объяснял вам.
   - Жаль, заявление об уходе написал?
   - Да, вот оно.
   Большой Босс размашисто расписался и поставил дату. Вызвав секретаршу, продиктовал ей формулировку приказа.
   - Теперь дуй в отдел кадров, забирай свою трудовую книжку и бери бегунок. В последнюю очередь зайдёшь в бухгалтерию за расчётом и премией. А вот это тебе от меня, - Большой Босс толкнул по столу пухлый конверт. - У тебя на всё сорок минут. Потом поднимайся в ресторан, будем тебя провожать. И запомни - если что-нибудь понадобится - звони мне. Я для тебя всё, что угодно сделаю.
   Выйдя в приёмную, Степан заглянул в конверт. Там лежали две нераспечатанные пачки стодолларовых купюр. Однако! Свою жизнь Большой Босс оценил в два раза дороже, чем пятьдесят миллионов долларов, которые Степан в прошлый раз сохранил для банка. В бухгалтерии его кроме расчёта ждала премия в двести тысяч рублей. Зайдя в свой кабинет, Степан собрал в сумку немногочисленные пожитки и запустил процесс полного стирания жёсткого диска компьютера. Этот процесс был небыстрым, но Степан никуда не торопился. Новый хозяин в этом кабинете появится не ранее завтрашнего утра. Прихватив сумку, он оглядел в последний раз комнату, которая на протяжении трёх лет являлась его вторым домом, закрыл дверь и направился в ресторан.
   Там, разумеется, собрался не весь коллектив. Руководство, департамент безопасности, несколько представителей от других департаментов. Столы ломились от яств, коньяк, как и обещал Большой Босс, оказался божественным. Может быть и не нектар, но определённо стоял где-то поблизости. В многочисленных тостах пожелания соседствовали с сожалениями об уходе такого ценного сотрудника. Было сказано много тёплых слов. Степан старался пить поменьше, в основном налегая на еду, но тостов было много, и наступил момент, когда он почувствовал, что уже хватит. И тут зазвонил его телефон.
   Извинившись, Степан вышел из помещения. Разумеется, это была Ольга.
   - Ты как, ещё не созрел?
   - Как ты догадалась?!
   - Почувствовала, что тебе уже хватит.
   - Это фантастика! Ладно, бери такси и подъезжай. Поведёшь мою машину.
   - Хорошо, через десять минут буду.
   Вернувшись в зал, он ещё раз извинился, на этот раз за то, что вынужден покинуть такую хорошую компанию, обнялся с Большим Боссом, попрощался с остальными и, прихватив сумку, спустился на подземную стоянку.
   Можно было, конечно, забрать машину завтра. Ничего бы с ней до утра не сделалось. Но он не любил долгих прощаний. Рвать надо сразу и уходить не оглядываясь. Эта страница его жизни уже закончилась и её надо перелистнуть. Тогда начнётся другая жизнь, и ей можно будет отдаться полностью. А если тянуть, возвращаться назад, чего-то ждать... Ничего хорошего из этого не выйдет. Сидеть на двух стульях одновременно некоторое время можно, но очень неудобно. А ещё они в любой момент могут разъехаться.
   - И долго ты ещё тут стоять будешь? - спросила неслышно подошедшая Ольга. - Может, поедем уже.
   - Конечно, поедем. Это я так, задумался. Вот ключи, заводи. Кинув сумку назад, он сел на пассажирское сидение. Ольга выехала со стоянки и погнала машину к дому. Решётка на здании ВМА уже стояла на прежнем месте. Как будто ничего и не происходило. Но теперь она была чистой.
   Добравшись до дома, Степан помылся и сразу завалился спать, попросив разбудить его к вечерним новостям на "Первом". Уснул мгновенно, едва коснувшись щекой подушки. Не слышал, как Ольга выходила в магазин, готовила ужин. Когда она его вечером разбудила, Степану показалось, что он проспал всего несколько минут. И только умывшись, почувствовал, что усталость несколько отступила.
   Включил телевизор. На этот раз почти половина новостного выпуска была посвящена Санкт-Петербургу. Вначале прошёл сюжет о борьбе ФСБ с вконец обнаглевшими наркодельцами. Показывали оборудование подпольных цехов по производству синтетических наркотиков, назывались цифры, характеризующие объём изъятой продукции, количество арестованных распространителей, демонстрировались загаженные наркопритоны и их потерявшие человеческий облик обитатели.
   Сразу после этого показали откормленного деятеля наркоконтроля, привольно развалившегося в громадном кресле за девственно чистым письменным столом в уютном кабинете. Тот на голубом глазу вещал, что нарколаборатории никто не крышует, более того, о них вообще не поступало никаких сигналов, а значит, они ещё только открылись. В следующем сюжете показали старушек у подъезда, жалующихся, что в доме уже месяц не продохнуть от идущих из подвала запахов. И абсолютно никому нет до этого никакого дела. Куда только жильцы не жаловались - везде им отвечали, что разберутся и примут меры. Уже собирались президенту писать, но приехали фээсбэшники и прекратили это безобразие.
   После этого диктор задал риторический вопрос, до каких пор у нас проблемы будут решаться только после обращения к президенту и вмешательства ФСБ?
   Дальше пошёл сюжет о неудавшемся покушении на председателя совета акционеров одного из Санкт-Петербургских банков, почти целиком состоящий из двух фрагментов его выступления на пресс-конференции. В первом он живописал наезд и чудесное спасение, а во втором рекламировал услуги банка.
   Сразу после этого пошёл репортаж из ЗакСа о заседании, на котором решался вопрос о снятии депутатской неприкосновенности с Чумакова. Вопрос был решён положительно, но голосование было далеко не единогласным. Решающим оказался голос председателя.
   Как только диктор перешёл к блоку международных новостей, телевизор выключили.
   - А почему про подпольные казино ничего не сказали? - спросила Ольга.
   - Наверно там засветилось слишком много известных личностей, вот и не стали показывать, - предположил Степан.
  
  
   Следующая неделя прошла без происшествий. Утро начиналось с пробежки, потом Степан учился в Академии и сам обучал пограничников на организованных Половцевым курсах повышения квалификации, а вечером они с Ольгой отрабатывали "Каменную рубашку" и "Железный кулак". Постепенно начал появляться автоматизм.
   Вроде бы всё было хорошо. Но эта размеренная жизнь уже начала приедаться Степану. За последнее время его организм серьёзно подсел на адреналин, и теперь ему этого не хватало. Учебные бои, в которых Степан участвовал практически ежедневно, почти не способствовали выплеску адреналина, так как серьёзных противников ему взять было неоткуда. Пограничники и, тем более, инструкторы имели очень хорошую физическую подготовку, обладали навыками рукопашного боя, были знакомы с различными его системами, умели их применять на практике, но потолок их возможностей, находился существенно ниже его уровня. И ему не требовалось особенно напрягаться и разыгрывать сложные комбинации. Обычно для нейтрализации противника ему хватало двух-трёх ударов или одного броска. И это без использования "Железного кулака", который он применял, только работая с Дженом.
   А ему хотелось чего-то большего. Поэтому утренний вызов к генералу Степан воспринял с большим воодушевлением - наконец-то новое задание. Оказалось, что его догадка была верной лишь частично. Потому что это было не просто задание. Его ждал экзамен.
   В кабинете генерала присутствовало три офицера: подполковник Половцев и два полковника - Трофимов и Казанцев.
   - Садитесь, Степанов, - предложил ему генерал. - Мы тут посовещались и решили допустить вас к сдаче экзамена уже сегодня. Вот ваши пропуска для входа в мир, о котором мы почти ничего не знаем, и последующего возвращения из него. Заходить будете через северный тамбур, представляющий собой безлюдную замёрзшую пустошь. Задача у вас следующая: собрать такое количество информации, на основании которого можно будет определить, есть ли необходимость в дальнейшем исследовании этого мира, и представляет ли он угрозу для Земли. Контрольный срок возвращения - семь дней, начиная с завтрашнего. Но постарайтесь управиться быстрее. Вопросы?
   - Что известно об этом мире? - спросил Степан у полковника Казанцева, возглавляющего отдел информационного обеспечения.
   - Очень мало. Это постапокалиптический мир, в котором прошла термоядерная война, разрушившая почти всю инфраструктуру. Там холодно и высокий уровень радиации. Последнее как раз и является основной причиной отсутствия информации. Мы стараемся не рисковать понапрасну здоровьем сотрудников. Но сейчас, после того как вы привезли синие гранулы, появилась возможность послать туда разведку.
   - Что я могу взять с собой из артефактов? - спросил Степан, на этот раз адресуя вопрос к генералу.
   - Это - вообще без ограничений. Берите всё, что посчитаете нужным. Единственное чего вам не дадут, так это Пегаса.
   - А Пегас, он что, до сих пор существует?
   - Конечно, что с ним станется? Но для его выделения моих полномочий недостаточно. Его ведь даже замаскировать ни подо что не получится.
   - Как я доберусь до портала и доставлю туда артефакты?
   - Виктор Сергеевич, поясните, - попросил генерал Трофимова.
   - До Североморска мы с вами полетим военным бортом. Туда через день мотается транспортник. Вылет завтра в девять утра. За час до вылета вам надо быть на заставе. В Североморске я возьму машину, и она довезёт вас вот сюда, - Трофимов показал на карте. - А дальше ножками, там недалеко. По возвращении, нажмёте кнопку на пульте, который я вам дам, и за вами придёт машина.
   - Лыжи брать?
   - Не нужно, возьмём в Североморске. А вот тепло одеться - точно не помешает. На Кольском полуострове сейчас ещё не слишком холодно, а в тамбурном мире морозит не по-детски. Учтите это, когда будете экипироваться. И не забудьте выписать командировочное удостоверение - там закрытая зона.
   - А как быть с жетоном? - спросил Степан у генерала.
   - Никак. Все жетоны именные и выдаются только штатным сотрудникам. Вот сдадите экзамен, тогда и получите.
   - Ещё вопросы есть?
   - Как быть с прививками?
   - В этот раз придётся обойтись без прививок. Мы ничего не знаем о бактериологической обстановке в этом мире. Поэтому будете обходиться техническими средствами. А притащить что-нибудь на экипировке не бойтесь. Портал её полностью дезинфицирует. Всё?
   - Больше вопросов не имею. Разрешите приступать к экипировке?
   - Приступайте, я вас больше не задерживаю.
   Располагая достаточным временем, Степан действовал обстоятельно. Ему вспомнился Робинзон, перетаскивающий на остров с корабля всё подчистую, в надежде, что оно ему обязательно пригодится в хозяйстве. И ведь пригодилось. Степану очень хотелось последовать этому примеру, но он понимал, что сейчас принцип комплектования багажа должен быть иным - брать следовало только то, без чего нельзя будет обойтись.
   Первым делом Степан направился на склад инвентаря. Дышать непонятно чем он не собирался, понимая, что кроме вирусов и бактерий в тамошнем воздухе могло находиться изрядное количество всяческой неудобоваримой химии. Обычным фильтрующим противогазам он и раньше не доверял, предпочитая пользоваться изолирующим. Он перепробовал разные конструкции и, в конце концов, остановился на адаптированном для низких температур дыхательном аппарате со сжатым воздухом. АП "Омега" - Север 2 - 300 весил почти двенадцать килограммов. Но зато он был не таким капризным, как регенерационные противогазы, и главное, не отслеживался по тепловому следу. В аппарат устанавливались сразу два металлокомпозитных баллона объёмом по шесть и восемь десятых литра воздуха, сжатого до трехсот атмосфер, которых хватало на два часа работы. Степан мог взять с собой почти неограниченное их количество, так как ему не придётся таскать запасы на собственном горбу. Прикинув в уме, он решил остановиться на пятидесяти баллонах, которых ему должно было гарантированно хватить на двое суток, а больше он на той стороне задерживаться не планировал. К аппарату прилагалась панорамная маска "Дельта", исключающая отпотевание и замерзание при температуре до минус пятидесяти градусов Цельсия.
   Общевойсковой защитный комплект Степан решил не брать. Функционал у него в защитном отношении, почти тот же, что у накидки пыльных тропинок, и долго в нём не походишь. Так что лучше обойтись без дублирования.
   Теперь следовало позаботиться об утеплении организма. Для Санкт-Петербургской зимы вполне хватило бы обычного термобелья, но ему предстояло столкнуться с совсем другими морозами. А значит и бельё нужно другое. Степан даже знал, что именно ему требуется - водолазный костюм. В принципе, это тоже термобельё. Но особенное. Грубой трёхслойной вязки из верблюжьей шерсти. А на ноги унты. В качестве верхней одежды он подобрал следующую комбинацию - брюки от зимнего пограничного костюма и куртку от демисезонного, а поверх этого тулуп и ушанку. И зимние трёхпалые кожаные варежки на натуральном меху. Не забыл и разгрузку. Самого большого размера, который нашёл. Чтобы её можно было поверх тулупа надеть. В последнюю очередь озаботился палаткой. Ему нужно было что-нибудь совсем маленькое, но существенно больше спального мешка. Стандартных палаток такого размера, как он и подозревал, не было, но когда Степан объяснил, что именно ему требуется, палатку сразу принесли. Штатную. Видимо не он один на заставе был таким умным. Тогда он набрался наглости и спросил, есть ли часы, которые не останавливаются при переносе. Оказалось, что есть. И не наручные, а такие, которые можно закрепить на рукаве тулупа.
   Потом он сложил в мешок несколько килограммов саморазогревающихся консервов, пару больших упаковок сухого спирта, алюминиевую кружку, коробок туристических спичек, баночку растворимого кофе, ещё кое-какие мелочи и пару десятков карманных химических обогревателей. С водой было сложнее, эта субстанция имела обыкновение превращаться в лёд даже при небольшом минусе, а Степан готовился к серьёзному морозу. Но он быстро нашёл решение. Взял пару упаковок пластиковых бутылок по ноль три литра, открыл каждую, вылил немного воды, завинтил крышки обратно и засунул в мешок с провиантом. Теперь пусть мёрзнет и расширяется. Бутылки выдержат. Для дезинфекции Степан взял несколько баллончиков с аэрозолем на основе высокоактивных хлоркислородных и гидроперексидных соединений, основное преимущество которого заключалось в том, что он не нуждался в нейтрализаторе.
   Оружие можно было взять только холодное. Кроме своего привычного ножа разведчика Степан прихватил несколько десятков метательных ножей и десяток сюрикенов. Не забыл и малую сапёрную лопатку, являющуюся предметом двойного назначения, так как её можно было использовать не только в качестве шанцевого инструмента. Рядом положил фомку, пассатижи и небольшую кувалду - три инструмента, с помощью которых можно сломать или отремонтировать практически всё.
   Когда дело дошло до артефактов, он решил особенно не борзеть и, в дополнение к тем, которые у него уже имелись, взял только несколько ковриков и кольцо обратного действия.
   Потом сложил в отдельную сумку газоанализаторы, дозиметр и ещё кое какие приборы. Чтобы два раза не ходить. Туда же положил верёвки, фонарик и разную мелочёвку. Закончив сборы, упаковал всё в четыре здоровенных армейских баула.
   На следующее утро Степан, захватив из дома чехол с артефактами, приехал пораньше, чтобы успеть до восьми утра загрузить в минивэн весь свой багаж. У него уже сейчас было пять мест, а в Североморске ещё лыжи добавятся. В одиночку это всё физически не упереть. Поэтому Степан рассчитывал на помощь Трофимова. И не прогадал - тот взял с собой двух сержантов. Не только в качестве грузчиков, разумеется, а в основном для того, чтобы они обеспечили возвращение Степана. Сам Трофимов торчать в Североморске не собирался и планировал улететь назад этим же самолётом.
   Минивэн подъехал к самой аппарели Ан-12. Вчетвером они быстро перетащили багаж в негерметизируемый грузовой отсек, а сами заняли места в кабине для сопровождающего груз персонала, находящейся в переднем отсеке.
   На поезде ему до Мурманска пришлось бы ехать сутки, и потом ещё час добираться оттуда до Североморска. Дедушка транспортной авиации доставил их с Левашовского аэродрома до Североморска-1 менее чем за два часа.
   Уазик Североморского отдела Управления ФСБ по Мурманской области уже ждал их на лётном поле. Водитель передал Трофимову ключи от машины, чехол с лыжами и две совковые лопаты. После его ухода они загрузли вещи в машину и потом с большим трудом втиснулись туда сами.
   Сначала проехали через весь город до перекрёстка улиц Ломоносова и Сафонова, чтобы отметить командировочные предписания. С этого места уже было видно Кольский залив и Степан, никогда до этого не бывавший в Североморске, предложил посмотреть на корабли, раз уж они оказались совсем рядом.
   Трофимов не возражал, справедливо полагая, что экзаменуемый может тратить отпущенное ему время так, как считает нужным. Свернув на улицу Сбигнева, они выехали к Морскому вокзалу. Слева высился памятник Героям-североморцам, а по правую руку протянулся причальный фронт. Полюбовавшись на хищные обводы замерших у причалов кораблей, сочетающих в себе скорость и несокрушимую мощь, послушав плеск волн, разбивающихся о гранит набережной стенки, и вдохнув полной грудью свежий морской воздух, пахнущий солью и слегка отдающий мазутом, они поехали обратно. Поднявшись по улице Душенова, уазик пересёк Северную Заставу и, выехав на Мурманское шоссе по улице Пикуля, поехал в сторону Североморска-3.
   Снега пока ещё было немного, по колено максимум, но в сугробах по обочинам уже стояли вешки. Когда если всерьёз, ориентироваться можно будет только по ним. Через семь километров, дорога спустилась в низину между Нижним и Средним Ваенгскими озёрами. Когда проезжали мост через Ваенгу, Трофимов предупредил сидевшего за рулём сержанта, что через сто метров будет небольшое расширение. Там нужно развернуться и остановиться, вплотную притёршись к обочине. Выбравшись из машины, сержанты раскидали сугроб лопатами и утоптали небольшую площадку. Степан переоделся, рассовал по карманам разгрузки ножи, сюрикены, фонарик и прочую мелочёвку. Закрепил часы с фосфоресцирующими стрелками на левом рукаве тулупа. Сержанты помогли ему увязать баулы на коврике таким образом, чтобы любой из них можно было открыть, не развязывая верёвок. Один из сержантов заметил, что тут существенно холоднее, чем Североморске. Там было минус пять максимум, а здесь как бы не все десять градусов ниже нуля. И поинтересовался у Трофимова, не связано ли это с порталом? Полковник ответил, что вполне возможно.
   Трофимов передал Степану пульт для связи, предупредив, что его нужно оставить на этой стороне. Попрощавшись, Степан нацепил лыжи, активировал коврик и, приподняв его на уровень своих плеч, закрепил к разгрузке. Теперь можно было трогаться в путь. До речки, над которой клубился туман, ему предстояло пройти всего полкилометра.
   Добравшись до портала, Степан спрятал пульт в сугробе, наметённом вокруг одинокой берёзки, огляделся, запоминая ориентиры, присел и съехал под уклон прямо в туман.
   Что присел - это он правильно сделал. Потому что на выезде из тумана лыжи заскользили по льду и Степан уселся на задницу. Здесь было Холодно. С прописной буквы. Градусов тридцать пять, не меньше. Вокруг простиралось ровное как стол ледяное поле. Снега почти не было. Сквозь низко висящие облака просвечивало красноватое пятно холодного солнца, слегка подсвечивая местность, но абсолютно не согревая.
   Сняв лыжи, Степан поднялся на ноги, отсчитал десять шагов от полосы тумана и крепко вбил в лёд палки, которые в случае чего послужат ему ориентиром. Лыжи развернул носками к туману и положил между ними. Других ориентиров вокруг не было: ни деревца, ни камня. Только лёд.
   Мороз обжигал лицо. Степан поднял воротник тулупа и накинул петельку на пуговицу. Теперь впереди осталась только узкая амбразура, согреваемая дыханием, и нос перестал мёрзнуть. Потом он смял в руке один из обогревательных элементов, размерами не превышавший пачку сигарет, и сунул его в правую варежку. Замёрзшими пальцами дыхательный аппарат не настроить. В рукавице быстро стало тепло.
   Когда пальцы согрелись, он достал и проглотил синюю противорадиационную гранулу. Переложил нагревательный элемент в левую рукавицу. Распаковав дыхательный аппарат, Степан настроил его, продел руки в лямки и затянул поясной ремень. Чтобы надеть маску пришлось опускать воротник тулупа. Дышалось нормально, маска не запотевала, груз на спине не ёрзал и особенно не мешал. Засёк время. В его распоряжении оставалось два часа. Потом нужно было заменить баллоны.
   Степан достал из чехла метлу и накидку пыльных тропинок. Чехол засунул в один из баулов - пригодится ещё. Сел в седло и надел накидку. Оба-на. Вот этого он не предусмотрел. Большая часть коврика с баулами торчала из-под накидки и была отлично видна. Он пробовал так и этак. Ничего не получалось. Отчаиваться Степан не стал, просто принял к сведению, что теперь ему придётся передвигаться исключительно по ночам. А дневные вылеты совершать налегке, оставив багаж в надёжном месте. Осознав это, он немного приподнялся над поверхностью льда и переломил пропуск. Мир мигнул.
   Ледяная пустыня сменилась чередой пологих бугров, в которых с большим трудом угадывались развалины, утонувшие под мощными толщами грязного серо-чёрного снега, в некоторых местах испещрённого цепочками собачьих следов. Небо, плотно затянутое чёрными тучами, казалось очень низким, давило на психику, угнетало её. День сейчас, утро или вечер - было решительно непонятно, поскольку сквозь плотную пелену туч нельзя было даже приблизительно определить высоту солнца над горизонтом. Сумеречное освещение не давало теней, в палитре имелось всего две краски: чёрная и серая. Не раздавалось вообще никаких звуков. Тут было холоднее, чем в Североморске, но намного теплее, чем в предыдущем мире. Двадцатиградусный мороз при отсутствии ветра особо не напрягал.
   Первым делом Степан надел на палец кольцо обратного действия. Это надёжней, чем запоминать ориентиры. Потом приподнялся полсотни метров и огляделся. Когда-то это был город. И не маленький. Но в нём, похоже, не осталось ни одного целого дома. По крайней мере, Степан таковых пока не наблюдал. Зато в пределах видимости имелись три кратера, которые, к бабке не ходи, образовались вследствие взрывов, по крайней мере, мегатонных боеприпасов. Потом воронки затекли водой, она замёрзла, и лёд занесло снегом. Человеческих следов Степан пока не видел, только собачьи. Город выглядел покинутым. Может не весь?
   Степан полетел в сторону, где бугры были выше. В одном месте он обнаружил сооружение, которое возвышалось над поверхностью более чем на двадцать метров, но не имело явных признаков разрушения. Снизившись, он опустился на плоскую крышу. Она тоже была основательно заметена снегом, но тут его было меньше. Степан воткнул метлу черенком в снег и привязал к ней коврик с баулами.
   Достав сапёрную лопатку, он принялся копать в том месте, где над ровной поверхностью поднимался небольшой бугор. Снег был слежавшимся и очень плотным, но без прослоек льда, поэтому хорошо заточенное лезвие врезалось в него с полутыка. Степан вырезал ровные кубики и откладывал их в сторону. Через полметра лопата звякнула о металл. Отступив чуть в сторону, он продолжил работу и примерно через полчаса углубился более чем на метр. Металлоконструкция, на которую он наткнулся, когда-то, по-видимому, прикрывала выход на крышу от осадков. Что-то вроде небольшой будочки. Сейчас она была смята, частично оплавлена, напрочь лишилась двери, но в неё всё ещё можно было протиснуться.
   Степан посмотрел на часы. Воздуха в баллонах оставалось примерно на пятнадцати минут. Степан не стал тянуть до последнего и заменил оба баллона. Использованные положил рядом, так как у него имелись виды на оставшийся в них воздух.
   Продолжив раскопки, он вскоре добрался до крыши, представляющей собой монолитную бетонную плиту, испятнанную остатками выгоревшего кровельного ковра. Дальше он пока не полез. Сначала требовалось разобраться с атмосферой. Он достал приборы и приступил к исследованиям.
   Радиации было очень много. Шестьдесят пять миллирентген в час. Тут жить нельзя. Летальную дозу человек наберет меньше чем за год, но, скорее всего, умрёт ещё раньше. И это сейчас. А сразу после войны уровень радиации был намного выше. Вряд ли в этом городе хоть кто-нибудь выжил.
   Теперь химия. Кислорода маловато, всего девятнадцать процентов, но жить можно. Углекислого газа чуть больше процента. Это много, конечно, но не смертельно. Во много раз превышены ПДК по окислам азота, диоксиду серы, альдегидам и кетонам. Имеются следы гептила. Есть ещё какая-то хитрая органика. В общем, без противогаза тут желательно не разгуливать. И это всё наверху, в двух десятках метров над поверхностью планеты. А что творится в подвалах?
   Определить степень бактериологической и вирусной опасности Степан даже не пытался. Его задача взять пробы воздуха и живых тканей. Ну, или останков, если ничего живого он не обнаружит. Всем остальным микробиологи будут заниматься на земле. А пока он был вынужден принимать меры сугубо технического характера. Голод пока ещё не сильно ощущался, но пить хотелось зверски.
   Степан вытащил из баула палатку. Расправил её и спустил вниз в шурф, засунув до половины в будочку. Положил рядом с входом пять полных баллонов с воздухом и два использованных, которые легко было отличить по весу. С другой стороны, поставил вещмешок с продовольствием, положил пассатижи, баллончик с аэрозолем и пару бутылочек со льдом - вода уже давно замёрзла. К этому времени почти совсем стемнело. Включив фонарик, он заполз внутрь ногами вперёд, затащил вслед за собой всё, что было разложено перед входом и, застегнув клапаны, приоткрыл вентиль использованного баллона, в котором ещё оставался сжатый воздух.
   Палатка начала расправляться, надуваясь изнутри. Степан снял колпачок баллончика с аэрозолем и распылил его весь внутри надувающейся палатки. К этому времени воздушный баллон перестал шипеть, и Степан приоткрыл вентиль второго. Совсем чуть-чуть. Палатка, представляющая собой узкую цилиндрическую конструкцию, в которой трудно было даже развернуться, уже расправилась почти полностью, и теперь в ней требовалось поддерживать лишь небольшой подпор. Изогнувшись, Степан просунул баллон себе в ноги. Теперь пропитанный аэрозолем воздух медленно вытеснялся из палатки через неплотности входа. Когда воздух в баллоне закончился, Степан проделал те же манипуляции с полным баллоном, которого должно было хватить надолго.
   Посчитав, что действие аэрозоля уже закончилось, и палатка проветрилась достаточно, он снял маску и принюхался. Чуть-чуть попахивало хлором. Это нормально. Отстегнув поясной ремень, он снял дыхательный аппарат и положил его сбоку от себя, предварительно перекрыв баллоны.
   Теперь можно было подкрепиться. Первым делом Степан надрезал ножом пластиковую бутылку и ободрал пассатижами её стенки, сматывая тонкий пластик на пассатижи как картофельную шелуху. Закончив, поставил сосульку в кружку, кружку на специальную раздвижную подставку, положив на её среднюю полочку сразу три таблетки сухого спирта. Когда лёд растаял, и вода закипела, он заварил кофе и с удовольствием напился. Потом смолотил пару банок саморазогревающихся консервов. Открыл пачку печенья и поставил кипятиться вторую кружку. Спать этой ночью он, разумеется, не собирался.
  
   Прода от 17.12.2020 г.
  
   Подкрепившись и напившись горячего кофе, Степан на некоторое время согрелся. В палатке было существенно теплее, чем снаружи, но холод от промороженной бетонной плиты всё равно давал о себе знать, просачиваясь сквозь тонкий утеплитель на дне палатки и заползая под одежду. Выходящий из баллона воздух тоже вносил свой вклад в понижение температуры, так как охлаждался при расширении. И этому никак нельзя было помешать - против законов физики не попрёшь.
   Степан прибёг к самовнушению, убеждая организм, что ему тепло. Дрожь в теле прекратилась, но его начало ощутимо клонить в сон. Вспомнилось сакраментальное: "Не спи - замёрзнешь!". С отдыхом и расслаблением нужно было завязывать и срочно переходить к активным действиям.
   Заменив в очередной раз баллоны в дыхательном аппарате, Степан надел его на спину, застегнул поясной ремень и натянул маску. Расстегнув клапаны палатки, он выполз наружу. Вокруг было темно. Не так, как на Земле, где почти всегда присутствует хоть какой-нибудь рассеянный или отражённый свет и, приглядевшись, можно различить контуры предметов. Тут темнота была абсолютной. Она угнетала.
   Степан включил фонарик, и ему сразу стало легче. Мир приобрёл очертания. Попрыгав и помахав руками, он разогнал кровь и согрелся. Теперь надо было чем-то заняться до утра - лететь куда-то в неизвестность в полной темноте Степан не решился. Он ведь не летучая мышь и не имеет ультразвукового локатора. А значит, вообще не сможет ориентироваться в пространстве.
   Выпустив из палатки воздух, Степан свернул её и убрал в баул. Сложил остальные вещи. Пробив глубокое отверстие в стенке шурфа примерно на середине его высоты, сложил в него пустые баллоны и мусор, после чего запыжевал снегом - тащить всё это на Землю не имело смысла.
   Для проникновения внутрь сооружения ему нужно было освободить будочку от остатков снега. Соответствующий инструмент у Степана имелся - метлу ведь можно использовать и по прямому назначению. Но если её забрать - к чему привязать коврик с багажом? Пришлось выкладывать из кубиков снега обелиск и привязывать коврик к нему. Ненадёжно, конечно, но пока нет ветра - должно выдержать.
   Степан вымел из будочки снег, и выковырял фомкой тот, что забился в щели. Подсвечивая себе фонариком, осмотрел прямоугольный проём. Интересно, куда открывается люк: наружу или внутрь? Попробовал пошевелить фомкой. Крышка стояла мёртво. Приржавела она, или просто крепление туго затянуто - сейчас не принципиально. Снаружи он не обнаружил ничего даже отдалённо напоминающего запирающий механизм. И ручка отсутствует. Значит, всё внутри. Попробовать выбить? Степан сходил за кувалдой. Обстучал крышку люка по контуру. Вроде по двум длинным сторонам немного поддаётся. Следовательно, запор и петли должны быть на коротких. Степан нанёс сильный удар по краю крышки с правой стороны, стараясь попасть в её середину. Металл немного прогнулся. Значит, петли здесь, а запор на противоположной стороне. Ударил слева. Крышка не сдвинулась ни на миллиметр. Он решил попробовать нанести более мощный удар. Но нормально размахнуться не получалось - мешала выгнувшаяся вниз крыша будочки. Степан вылез наружу и встал на колени напротив дверного проёма. Приноровился, сделал хороший замах и ударил изо всех сил, добавив к инерции стальной болванки мощный волевой посыл.
   Внизу что-то хрустнуло, и крышка провалилась вниз, повиснув на двух петлях с противоположной стороны. Степан посветил в образовавшийся проём фонариком и обнаружил там лестницу. Прежде чем спускаться он заменил баллоны в дыхательном аппарате и достал из баула мешочек с контейнерами для биологического материала. Если что-нибудь пригодное, где и сохранилось, то, скорее всего именно здесь, в уцелевшем сооружении.
   За последующие сорок минут Степан обошёл все этажи этого непонятного сооружения, но так и не смог разобраться в его назначении. Оно совершенно точно не было ни жилым, ни офисным, ни производственным. Не выполняло ни торговых, ни культурно-массовых функций, скорее всего, не имело отношения к силовым структурам. Оно не было предназначено для занятий спортом, какой-либо исследовательской или учебной деятельности. Одни "не" и ни малейшей зацепки.
   При этом все несущие и ограждающие конструкции были выполнены из монолитного бетона, полностью отсутствовали окна. В здание вела всего одна дверь на первом этаже. Обычная, не защитная. Сейчас она валялась в холле. Не состыковывалось это всё у Степана в голове. Мощные стены и перекрытия, выдержавшие ударную волну, которая разрушила все окружающие здания, никак не сочетались с хлипкой дверью и простым металлическим люком на крышу.
   Оборудования было очень мало, и оно по всем признакам предназначалось для обеспечения утилитарных эксплуатационных задач: освещения, обогрева, кондиционирования и вентиляции, водоснабжения и водоотведения. Вот с его назначением Степан разобрался быстро, так как отличия от земных аналогов были не принципиальными.
   Существенную часть помещений занимали шкафы с какими-то непонятными приборами, связанными между собой шлейфами кабелей и проводов. Пультов было всего три - по одному на этаж. Возле каждого кресло, которое могло скользить вдоль него по встроенному в пол монорельсу.
   После долгих размышлений Степан сделал три предположения. Данное сооружение могло быть серверной, информационным хранилищем или местом обитания искусственного интеллекта. Никаких других идей ему в голову не приходило.
   Естественно, ничего здесь не работало, так как было уже давно обесточено. И не заработало бы даже при подключении, так как большая часть подводящих и соединительных кабелей была добросовестно изгрызена крысами или какими-то сходными с ними грызунами. Одного из них Степан обнаружил в подвале и убил метким броском сюрикена. Грызун сильно походил на крысу, но был крупнее, имел более густую шерсть и совсем короткий хвостик. Степан рассёк его пополам и уложил в два герметичных контейнера. В третий он положил несколько костей от тщательно обглоданного скелета, обнаруженного на втором этаже. Этот скелет при беглом осмотре практически не отличался от человеческого: две руки и две ноги, таз, рёбра, пятипалая кисть, череп с двумя глазницами. Зубы Степан не стал пересчитывать.
   Поднявшись на крышу, Степан сменил баллоны в дыхательном аппарате и, убрав заполненные контейнеры в баул, достал парочку порожних. Спустившись в сооружение, он пошёл по второму кругу, на этот раз пытаясь отыскать какие-нибудь информационные носители. Но так и не нашёл не только книг или картин, но даже завалящего клочка бумаги. Тогда он отодрал пару табличек с одного из пультов и выломал из наиболее часто встречающегося прибора фрагмент с микросхемами.
   Уже собираясь уходить он, для очистки совести, внимательно осмотрел пол вокруг найденного им скелета. В луче света мелькнула прямоугольная пластинка, размером с сигаретную пачку. Степан поднял его и перевернул. На другой стороне была какая-то картинка. Посветив на неё, Степан вздрогнул, по спине пробежала струйка холодного пота. С объёмной цветной фотографии на него смотрела Ольга. Она стояла на лугу почти по пояс в густой синей траве чарующе улыбаясь, а ветер трепал её волосы.
   Присмотревшись внимательнее, он выдохнул - не она. Но очень, очень похожа. Сейчас он уже видел много различий: другой разрез глаз, волосы немного длиннее и чуть светлее, иначе держит голову, слегка плотнее в талии. Но эти мелкие различия только подчёркивали невероятную схожесть двух девушек.
   Скелет на полу не мог ей принадлежать, так как определённо был мужским. Кем она приходилась покойнику: девушкой, женой, сестрой? В сущности, это теперь не важно. Главное заключалось в том, что эту планету населяли люди. Точно такие же, как земляне. Они так же любили, радовались жизни. А потом создали и применили на своей планете термоядерное оружие. Остался ли после этого хоть кто-нибудь в живых, Степану ещё предстояло выяснить. Уцелела ли в термоядерном армагеддоне эта девушка? Степану очень хотелось, чтобы уцелела, но он понимал, что шансы на это призрачные.
   Когда он вновь поднялся на крышу, наверху уже рассветало. Ну, как рассветало - были видны контуры предметов, небо стало чуть светлее и уже можно было различить линию горизонта. Степан заменил баллоны в дыхательном аппарате и засунул в карманы разгрузки два запасных - он собирался лететь налегке, оставив багаж на крыше. Коврик с баулами не только демаскировал, но и сильно тормозил полёт, так как обладал большой парусностью. Перед отлётом Степан проглотил вторую синюю гранулу, делающую организм не восприимчивым к радиации.
   Набрав высоту, он полетел в том же направлении, что и вчера, но теперь намного быстрее. Маска защищала лицо то рассекаемого воздуха, тулуп практически не продувался, а химический термоэлемент, который был предварительно засунут за пазуху, согревал тело.
   Постепенно светлело. Приблизившись к краю города - дальше шла ровная, лишённая бугров поверхность, Степан обратил внимание на ровную линию, резко диссонирующую с мёртвым пейзажем. Снизившись он различил двойную колею, оставленную гусеничной машиной. Уходивший к горизонту след начинался возле одного из бугров на окраине, и был достаточно свежим.
   Значит, на этой планете есть выжившие. Степан вновь поднялся на стометровую высоту и полетел над колеёй к горизонту. Колея почти всё время шла по прямой, лишь иногда отклоняясь в сторону, чтобы обогнуть по широкой дуге кратеры, оставшиеся после взрывов термоядерных боеприпасов. Вокруг этих кратеров вообще не было развалин. На этом основании Степан сделал вывод о том, что удары наносились не только по городам, но и по отдельным объектам. При этом точность их нанесения была высокой.
   Степан пролетел над замёрзшей рекой, потом над ещё одной, и приблизился к горному хребту. Здесь кратеров стало больше. Они густо испятнали предгорья и склон, одна из гор частично обрушилась, в склоне другой образовался огромный провал, уходящий на большую глубину. Колея несколько раз вильнула, огибая развалины и упёрлась в чёрное жерло рукотворного тоннеля.
   Внутрь Степан не полез - зачем рисковать понапрасну, когда в его распоряжении есть весьма совершенное разведсредство? Он активировал перстень и немного полетал около хребта. Судя по количеству антенн, которыми была истыкана ближайшая горушка, внутри должен был находиться нехилый приёмно-передающий центр. Какую именно информацию перстень извлечёт из эфира и электронных приборов, расположенных в подземных выработках, Степан не имел ни малейшего представления, но не сомневался, что её должно хватить для получения ответов на очень многие вопросы. Воздух в баллонах уже заканчивался, поэтому Степану пришлось приземлиться и перезарядить дыхательный аппарат. Заодно он взял пробу воздуха и размял ноги. Пустые баллоны забрал с собой.
   Обратно он летел по прямой никуда не сворачивая. Миссия выполнена в полном объёме и теперь можно со спокойной совестью возвращаться на Землю. Добравшись до своей временной базы, Степан сложил неиспользованные коврики, остатки продуктов, химические термоэлементы, чехол от метлы и заполненные контейнеры в вещмешок. Подумав, сунул туда же бутылку со льдом. Пить хотелось уже сейчас, но Степан решил потерпеть до возвращения на Землю. В последний раз сменил баллоны. Опустив коврик с баулами на дно шурфа, засыпал его снегом - вдруг пригодится ещё когда-нибудь. Сапёрную лопатку пристегнул к поясу. Пожалуй, всё. Больше его на этой планете ничего не держит. Оседлав метлу, он повернул на пальце кольцо обратного действия и мгновенно оказался на месте своего проникновения в этот мир. Смяв в руке химическую грелку, Степан сунул её в рукавицу и, переломив пропуск для возвращения, оказался в тамбурном мире возле своих лыж.
   Тут почти всё было по-прежнему. Кроме одной маленькой, но весьма существенной детали. Лыжи, палки, трескучий мороз - всё было на месте. Красноватое пятно местного светила всё также подсвечивало ледяную пустыню. Отсутствовал только туман.
  
   На этом месте, в соответствии с договорённостью с издательством, я прекращаю выкладку романа. Книга вышла на бумаге в издательстве АСТ (Издательский дом "Ленинград) 22.09.2023 г. Посмотреть и купить можно тут: https://www.bookvoed.ru/book?id=13631303
   27.09. 2023 г.
  
  
  
  
  
  
  
  

239